Сергей Туманов
Пыль под солнцем. Умирать не комильфо
– А за кого голосуете?
– Кого назначили, за того и голосуем.
– Зачем? – Не понял Антон – Если и так уже назначили?
– Ты чего, дурак, или прикидываешься? – изумились в толпе. – У нас демократия! Мы люди свободные, что нам скажут то мы и захотим. Ты разве не так?
Тут только Антон заметил, что у всех стоящих в очереди на груди жёлтые таблички личного мнения, а на лбу оранжевое клеймо благонадёжности.
– Всё так, православные! – поспешил заверить Антони, отходя в сторону, и проговорил:
– Господи! Ну и быдло же богоизбранное! Уёбки раболепные!
– Не поминай господа всуе – засмеялся Дмитрий – Бог сюда и не заглядывал!
Поезд в город, куда они собирались, отправлялся лишь на следующие сутки, поэтому решили добираться на такси. Таксист, узнав, куда они собираются, наотрез отказался туда ехать.
– Не, ребята, там горы, и народ тамошний не очень‑то приветлив. Давайте я вас до проката машин довезу, и вы уж как‑нибудь сами.
Пока ехали, разговорились.
– Что вы хотите, людей загрузили ипотеками, кредитами, налогами, – рассуждал таксист – Все мысли лишь о том, где денег раздобыть, да как с работы бы не вылететь. Думать некогда. Размышлять хорошо, на сытый желудок, и когда есть уверенность за будущее. Раньше как было? Все воровали, но понемногу. Теперь позволено только избранным. Украл миллиард – ты в думе, почёт, уважуха и ссы на всех сверху. А мы? Банку огурцов спёр, в тюрьму загремишь… а ещё новый налог на воздух. Дышишь? Кислород потребляешь? А почему бесплатно? Плати. Машину брать будете, скажете – по городу только покататься, а то не дадут. Ну, удачи.
За прокат, выгребли почти все деньги, и часы Антона пошли в дело. Машина была старая, ржавая, но на ходу. Возле шаурмы остановились перекусить. Сидя в машине и жуя жёсткое мясо, наблюдали как четверо молодых, не местных жителя, увлечённо избивали двоих городских. Те, закрыв голову руками, катались по грязному асфальту. Их пинали ногами, мимо сновали богоизбранные, но никто не пытался вступиться.
– Смотри, смотри, как мышки, отворачиваются и шмыг в свои норки! – комментировал Дмитрий.
– Может, встрянем?
– Сиди, это не наш народ. Вырастили породу ботанов, способных лишь на клавишах стучать.
Избиение закончилось, четверо с гоготом уселись в свою машину. Побитые с трудом поднялись, к ним подбежали прохожие, стали их отряхивать, кто‑то совал свой носовой платок.
– Чтобы на равных говорить с этими – Дмитрий кивнул в сторону машины – нужно быть сильнее, жёстче их. Они понимают только силу. Во, кажется, они увидели нас. Антон, а ну подкати к ним поближе, приостановись рядом. Машину не глуши.
Так и сделали, встали, напротив на противоходе, так что заблокировали двери.
– Вы почто, местных жителей бьёте? – крикнул в открытое стекло Дмитрий.
– Ты, баран, сын шакала, то же хочешь получить? – на Дмитрия был устремлён взгляд полный презрения. – Сейчас мы вас размажем по асфальту, говно своё жрать будите!
– На, дорогой держи! – Дмитрий рванул кольцо гранаты и зашвырнул её им в салон. Антон ударил по газам, сзади рвануло, послышались истошные крики. В зеркало заднего вида Антон увидел, как дверца машины открылась, и на асфальт вывалилось тело человека и поползло в сторону, из салона густо повалил дым. Антон свернул на боковую улицу.
– Вот так с ними нужно общаться – спокойно проговорил Дмитрий. – Такой язык они понимают.
– Как бы боком это общение не вышло. В ихние края едем. Глянь на путеводитель. Там вроде туннель в горах и граница, посреди туннеля.
– Херня! Видишь впереди горный хребет? Нам туда. За пару часов доберёмся.
– Слушай, давно хочу спросить, откуда у тебя столько часов крутых? – поинтересовался Антон.
– Всё просто, – рассмеялся Дмитрий. – Помнишь командира, что по‑английски всё орал? Так вот я их у него на руке приметил. Как только остановка в игре, так я их быстренько цап, и в кусты. Игра по новой начинается, и у него часы опять возникают. Так и набрал. Жаль, мало успел… Рюкзак мой оскудел, пара гранат, Стечкин для тебя с запасной обоймой, ну и патронов на два рожка.
Солнце понемногу скатывалось к домам удаляющегося от них города. С обеих сторон дороги, тянулись заросшие сорняком поля, островки леса вдали. Иногда проезжали брошенные селения, с ржавеющей сельхозтехникой возле пустых ферм. Разок остановились по нужде, заодно переоделись в форму, зарядили автоматы. Заполнили патронами рожки. Дмитрий вручил пистолет с запасной обоймой Антону, с пожеланием, чтобы не пригодилось. Поехали дальше. Горная гряда приближалась, становилось всё тревожнее, надвигающиеся сумерки таили угрозу.
Глава 5
– Похоже, нам капец! – хрипло произнёс Дмитрий, и Антон был с этим согласен. Он осторожно выглянул в щель между косяком и дверью, криво висевшую на верхней петле. Нижняя петля была, с корнем вырвана взрывом, сама дверь, посечённая осколками и пулями, белела вывороченной из неё щепой. Невдалеке от хижины, в которой они успели укрыться, потрескивая, догорала их машина. Языки пламени лениво лизали остов автомобиля, от колёс в небо струился чёрный дым. Отблески пламени пятнами играли на ближайших валунах, за которыми укрывались их преследователи. Рядом с машиной неподвижно чернел труп, того самого, который бросил в дверь гранату. Был он молод и горяч, за что и поплатился. Дмитрий ловко уложил его с одного выстрела. Больше на рожон никто не лез, но обложили намертво.
– Похоже, сегодня они нашими черепушками в футбол играть будут! Что думаешь Антоха?
Антон тоскливо глянул на выложенную камнем глухую стену. Погоню они заметили недалеко от входа в ущелье, перегороженного грузовиком. Свернули по серпантину вправо и вверх. Возле выстроенной из камней старой хижины, что задней стеной упиралась в вертикальною скалу, машина намертво застряла. Выскочили из салона, сзади затрещали выстрелы, машина чадно задымилась и вспыхнула, Укрываясь за дымом, благополучно заскочили в строение. Каменные стены хижины были толстые, и защищали от пуль, дверь же пробивалась насквозь. Узкие окна, напоминающие бойницы позволяли отстреливаться. Поначалу, прикрываясь огнём из автоматов, преследователи попытались было добраться до них, но, получив отпор из двух автоматов, и потеряв одного бойца, залегли. Сейчас они затихли, словно выжидая, что‑то.
– Напрасно ты в городе гранату то закинул – проговорил Антон
– Зря мы их не добили, вот это да. Кто‑то по мобиле про нас предупредил. Да что уж теперь…
Затрещали выстрелы сразу нескольких автоматов. Пули дробили дверь в щепу, та, сорвавшись с последней петли, с грохотом упала внутрь. Выстрелы прекратились. Дмитрий, пальнув в окно несколько раз одиночными, выглянул.
– Гранатомётчик! – заорал он – Берегись!
Он свалился за каменный стол прочь от двери, туда же упал и Антон, закрывая голову руками. Страшный грохот разодрал тишину. На спину Антона посыпались обломки камней, деревянного свода. Всё исчезло в пыли. Дмитрий мотнул головой, перекатился к дверному проёму, метнул наружу последнюю гранату. Вслед выпустил короткую очередь веером. Антон прислонился к стене, и закашлялся. В ушах звенело, пыль забивала лёгкие.
– Ещё раз пальнут, и кровля нас похоронит! – сквозь шум в ушах услышал он голос Дмитрия. Пыль оседала, стало видно, что граната обрушила внутреннюю стену строения, а там, – Антон аж зажмурился. За обрушенной стеной находилась маленькая комната, с круглым каменным колодцем посередине. А из колодца поднимался жёлтый столб света, в котором клубилась пыль, поднятая взрывом. Это увидел и Дмитрий.
– Антоха, это граница! Прыгай в колодец! – он метнулся к колодцу и, не раздумывая прыгнул вниз. Следом с криком бросился и Антон. Последнее, что он услышал, скрежет рушившейся кровли…
Очнулся он стоящим среди темноты, на набережной какого‑то города. В отдалении на столбе раскачивался фонарь с воронкообразным отражателем. Пятно света от него, металось по брусчатке, теряясь в чёрной глади воды за кованым ограждением. По другую сторону набережной мрачными тенями чернели дома. "Живой! Я живой!" – облегчённо выдохнул Антон. В руке он до сих пор держал автомат. Поставив на предохранитель, прислонив его к бордюру, принялся отряхивать с себя пыль. Послышался стук копыт. По мостовой скакал конь буланый, в чёрном кожаном пальто. Увидев Антона, он остановился, грозно раздувая ноздри, высекая копытом искры, спросил:
– Эй ты, ушлёпок! Ёжика не видал?
– Не пробегал, – ответил Антон
– Ну, смотри, а то, ух я тебя! – пригрозил конь и помчался дальше.
– Пошёл ты на хер, конь педальный! – проорал вслед Антон, а сам подумал: " А где же всё – таки, этот долбаный ёжик? И Димона нет то же".
Глава 6
Стараясь держаться в темноте, Антон осторожно шёл по пустынной набережной безмолвного города. Казалось, город вымер. Свет редких фонарей лишь подчёркивал бархатную черноту, окутывающую остальное пространство. В окнах домов не горел свет, чернильная вода в канале неподвижно замерла в оцепенении, косматые мрачные тучи, бесшумно плыли по небу.
Тяжёлые мысли вертелись в мозгу Антона. Напрасно битый час он прождал на месте, где очутился после отчаянного прыжка в колодец, надеясь на появление Дмитрия. Устав ждать, Антон решил двигаться к мосту через канал, освещённому двумя фонарями, примерно в полукилометре от него. "Куда пропал Дмитрий? Ведь он, Антон, прыгнул вслед за ним почти мгновенно. Но оказался один. Теперь он совсем не знал, что же делать дальше, и это не есть хорошо, скорее, это совсем не хорошо". Хотелось пить, хотелось спать, на тело наваливалась усталость. Антон облизнул пересохшие губы. По мосту, куда он направлялся, появился чёрный автомобиль с открытым верхом. Вот он свернул на набережную и неторопливо покатил навстречу Антону, тот вжался в стену, взял автомат наизготовку, готовый полоснуть очередью. Когда машина почти поравнялась, из неё в небо взметнулась ракетница. Антон увидел на сидении за рулём Дмитрия. Бросив автомат, он выскочил навстречу, подняв руки кверху. Фары автомобиля ослепили его, машина резко затормозила, к нему выбежал Дмитрий.
– Братан! Как я рад тебя видеть! – Дмитрий крепко обнял Антона. – Где тебя сутки носило, бро? Я уж думал тебе хана.
– Сутки? – удивился Антон. – Да я вслед за тобой прыгнул! Вовремя, кстати, последнее, что успел услышать, как кровля рушится.
– Молодец! Я тут разъезжаю, ракетницы в небо палю, тебя разыскиваю. Ладно, пошли в машину, расскажу, что и как.
– Короче так, здесь революция! Мир хижинам, война дворцам. Смерть буржуям!
– А без лозунгов? – поморщился Антон.
– Отлавливаем богатых, экспроприируем имущество, в пользу трудящихся. Самих богатеев к стенке, их семьи в трущобы на трудовое перевоспитание. Пускай суки прочувствуют, как живётся простым людям. Ты сам, как к этому относишься?
– Нормально отношусь, положительно – подумав, ответил Антон. – Только зачем к стенке, пусть пользу приносят, не все же злодеи.
– Народ больно зол на них, нужно пар выпустить. Поехали в штаб, тебя пристроить надо.
– Сам то, как в революционеры попал?
– Да легко. Свалился им на голову прямо возле штаба с автоматом в руке. Направляются ко мне, спрашивают: – "Ты с нами, товарищ? Революцию поддерживаешь?" – " Да говорю, и руками, и ногами и всей душой!" – А сам клеймо со лба стираю. – "Ну, пошли, говорят, буржуев разбуржуивать". – "Пошли".
Машина катила их по ночному городу. За мостом появились признаки жизни. Стали попадаться встречные машины. В домах кое‑где светились электричеством окна. На перекрёстках возле горящих бочек, толпились вооружённые люди. Дворец думы сиял огнями. То и дело к нему подъезжали и отъезжали автомобили, беспрестанно в парадную дверь входили и выходили люди. Припарковав машину, друзья направились к входу. Вниз по широкой лестнице к ним навстречу спускалась красивая стройная среднего роста особа женского пола. В чёрной кожаном плаще, причёска короткий боб с микрочёлкой в стиле 20 годов, холодный взгляд голубых глаз.
– "Комиссарша" – почему‑то подумал Антон.
– "Раздолбай" – подумала комиссарша, а может и не подумала, взглянув на Антона.
– Пламенный привет, Катерина! – воскликнул Дмитрий. – Вот, привёл своего пропавшего друга, нужно бы пристроить на ночлег.
– Нашёл, значит. – Катерина ещё раз оценивающе посмотрела на Антона – Хорошо, придумаю, что ни будь. Ну а ты подежурь пока за меня, разруливай до утра, сможешь, Димон? Если что, звони…
– Да легко, – вслед удаляющей Катерине проговорил Дмитрий. – Ну а ты что встал, хлопнул он по спине Антона – Бегом за ней! Ах, хороша Маша, да не… и подмигнул Антону.
Ехали молча, лишь один раз Катерина, управляя машиной и следя за дорогой, негромко спросила: – "Триппером, сифилисом, венерическими, болеешь?" – получив на это отрицательный ответ, молча кивнула. Вела машину она легко и уверенно, даже несколько небрежно, как показалось Антону. Миновав несколько кварталов, въехали во двор одного из домов. – "Иди следом за мной и держи автомат наготове" – коротко бросила она, вылезая из машины.
Однако ничего не произошло, и они благополучно добрались до квартиры, что находилась на третьем этаже.
– Чьё это жильё? – поинтересовался Антон.
– Моё.
– И ты привела меня к себе домой? – несколько удивился Антон.
– Да, и что? Боишься? – чуть насмешливо спросила Катерина.
– Да нет, однако неожиданно.
– Есть хочешь? Тогда раздевайся и вали в душ. Я поесть приготовлю.
А потом они занялись любовью. Утром, наблюдая как, обнажённая Катерина расчёсывает перед зеркалом волосы, Антон сказал:
– Надеюсь, ночь с Клеопатрой, не ценою в жизнь?
– Я подумаю – серьёзно ответила Катерина.
Уже в машине, прежде чем ехать, она полуобернулась к Антону и, глядя прямо в глаза Антону, своим взором северного неба произнесла:
– Слушай расклад. Делай, что я скажу, делай, как я скажу, люби меня. Будешь косячить – пристрелю.
– "А ведь точно пристрелит!" – безоговорочно поверил Антон.
На площади возле думы их поджидал Дмитрий в чёрном кожаном плаще.
– Что нового? – спросила Екатерина, после того как поздоровались.
– В восточном секторе беспредел творят, народ жалуется.
– Понятно. Сгоняйте туда с Антоном, вроде как опыт перенять. Разведайте, что и как. Только аккуратно, там зверьё. По ним давно пуля плачет. Я сейчас с их главарём переговорю, чтобы на вас там не наезжали. Кстати, хороший прикид. Ещё бы шляпу и кашне и будет полное комильфо.
– Сделаем! Пошли, Антон.
Когда подошли к кабриолету, на котором вчера приехали, Дмитрий достал с заднего сидения кожаный плащ, точно такой же, как на себе.
– Держи Антоха, с барского плеча!
– Ты что магазин экспроприировал? – поинтересовался Антон. Он снял автомат, положил его на сидении, примерял плащ. В самый раз.
– Подогнали по случаю. Надо соответствовать своей командирше. Кстати, как она?
– В смысле?
– Да во всех, не прикидывайся.
– Крута. Бесподобна. Сурова.
– Да уж, это точно. Повезло тебе. Но будь осторожен с ней. При мне двоих пристрелила глазом не моргнув.
Они неторопливо покатили по городу, продираясь через холодный влажный туман, окутавший серые улицы. Было безлюдно и неуютно, на брусчатке блестели осколки разбитых витрин магазинов, повсюду валялись пустые коробки, обрывки бумаги. Из одной из таких витрин серые силуэты людей, вытаскивали какие‑то коробки.
– Грабь награбленное! – остановив машину, произнёс Дмитрий. – Посторожи машину, схожу, может, что надыбаю. Прихватив автомат, он неторопливо направился к магазину. Увидев его, люди замерли. Дмитрий подошёл к ним, что‑то спросил, Антон положил автомат на дверцу, дулом к витрине, так чтобы все видели его и не расслаблялись. Дмитрий показал рукой на него, после чего исчез внутри магазина. Люди, косясь на машину с Антоном, продолжили вытаскивать коробки. Минут через семь вышел Дмитрий, держа в руках с дюжину шляп.
– Примеряй! – Бросив на сидение, промолвил он.
Антон выбрал себе широкополую шляпу, загнул спереди.
– Ну как?
– Клёво. А я?
– Пойдёт. Томпсон, вместо калаша и вылитый мафиози. Только малость опереточно. Давай попроще, в камуфляже, тем более потеплело.
Подъехали к элитным домам, дорогу к ним преграждал шлагбаум, пропускная будка сбоку. По периметру микрорайона возвышался двухметровый бетонный забор. Из будки вышел небритый мужик в засаленном камуфляже
– Вас что ли прислали к нам позырить, что делаем? – дыша перегаром, спросил он.
– Вроде того.
– Ну, тогда костыляйте за мной.
В будке было накурено, стоял крепкий запах перегара. За столом сидели четверо мужиков и резались в домино. В ответ на приветствие, один из них, полуобернувшись недобро глянув, процедил: – "Оружие на стол, ушлёпки семимесячные". Секунду подумав, добавил: – "Раздатки свои то же скидайте, вместе со штанами". Сидящие за столом заржали. Дмитрий, выхватив из раздатки гранату, метнулся к говорящему, обхватил его рукой с гранатой за шею. Другой рукой рванул чеку. Антон передёрнул затвор, прикладом шибанул встречавшего их мужика, тот завалился на стол. Антон полоснул короткой очередью поверх голов и заорал:
– Сидеть сучары! Дёрнитесь, завалю к хуям!
– Вы, чо, мужики, – косясь глазами на гранату с выдернутой чекой в руке Дмитрия, прохрипел доселе крутой дядька – я же пошутил!
– А мы нет. – Спокойно ответил Дмитрий, освобождая мужика от своих объятий. Он вставил чеку гранаты на место. – Следующая шутка будет последней, помни это.
– Слыхивал, что ваша командирша отмороженная, так она себе ещё таких же подбирает. Ладно, пошли, гляньте, как мы с врагами трудового народа разбираемся.
Врагами оказались все, кто жил в богатом районе. Впереди по улице шла дюжины полторы разношёрстного сброда, вооружённых в основном охотничьим ружьями. Позади их медленно ехал грузовик, за ним держа дистанцию, вёл свой кабриолет Дмитрий. Рядом, с ним на переднем сидении примостился давешний шутник, который управлял идущей впереди толпой со смартфона. На заднем сидении сидел Антон.
– Лёха! Слышишь меня? Видишь впереди справа витрину? А ну пульни‑ка туда гранату!
От толпы отделился человек побежал вперёд. Он открыл дверь небольшого магазина и тут же отбежал назад. Раздался взрыв, стёкла витрины разлетелись, осыпая улицу осколками. Послышались крики, из магазина повалил дым, несколько человек, устремилось внутрь. Хлопнул выстрел, через минуту двое вытащили окровавленное человеческое тело. К ним подъехал грузовик, тело закинули в кузов, и процессия двинулась дальше.
– Ну и зачем? – поинтересовался Антон, снимавший всё на смартфон
– Как зачем? – в изумлении обернулся к нему мужик. – Революция же!
Меж тем идущая впереди толпа подошла к первым особнякам, огороженными коваными железными заборами. Зацепив тросом за грузовик, с корнем вырвали ворота. Впереди по улице были видны фигурки убегающих людей, спешно выезжали автомобили, резко с разворота неслись прочь. По ним стреляли, но безуспешно. От группы отделились шестеро человек, мимо выдранных ворот, направились к особняку справа. Бешено залаяла собака. Послышались выстрелы, визг, и лай прекратился. Зазвенели выбитые стёкла, через некоторое время раздались глухие хлопки выстрелов, звон разбитых стёкол. Было видно, как со второго этажа выкидывают вниз тела убитых, два взрослых, одно детское. Слева дом пустовал, его облили внутри бензином и подожгли для острастки. Откуда‑то приволокли избитого мужчину в пижаме, со связанными назад руками. Недолго посовещавшись, вздёрнули его на фонарном столбе. Тот, побрыкавшись, затих.
– Висит груша, нельзя скушать. А почему? Потому, что обосрался, – засмеялся над повешенным командир своры. Наблюдая, как в грузовик загружают трупы, выкинутые из окон, Дмитрий, не оборачиваясь, спросил у Антона:
– Ты всё снял?
– Да.
– Тогда поехали обратно, здесь нам больше делать нечего.
– Аль нагостились? – съехидничал мужик, вылезая из кабриолета. Да и то верно, все гниды разбежались.
Глава 7
Екатерину они отыскали на площади, где она руководила постройкой виселицы, в аккурат напротив зала заседаний. Из окон, сквозь стёкла, за возведением этого страшного сооружения, наблюдало множество людей, Екатерина приветливо махала им рукой и улыбалась.
– Ну как съездили? – поинтересовалась она.
– Лютуют! – кратко ответил Дмитрий. – Антон на видео снял, глянь.
Антон протянул ей свой смартфон. Катерина молча просмотрела съёмку.
– Пора с этим кончать. Хватит крови. Пошли, Антон, покажем это видео заседающим, – она кивнула в сторону думы.
– Хватит крови, а виселицу ставите, как понять? – поинтересовался Антон
– А потому, мин херц Антоша, – Катерина ласково посмотрела на его, – что, поглядывая на сиё сооружение, вот эти господа за стёклами, которые на нас пялятся, лучше будут принимать решения, а главное, – правильнее. Memento mori. Пусть помнят, что произошло с прошлой думой.
– А что с ней случилось?
– Вывели во двор и расстреляли к херам собачьим.
– Сурово. А как народ это воспринял?
– Народ? Это кто? Что есть народ? Девяносто процентов, которых сидят по норам и трусливо ждут, чем всё это закончится? Или малая часть, что пытается хоть что‑то изменить? Может тот мизер, которого всё и так устраивает? Сперва определись, что для тебя народ.
Солнце, разогнавшее утренний туман, заволокло серыми, тучами, заморосил мерзкий холодный дождь. Пришлось надеть плащ и шляпу, оружие оставили в машине, в здание думы входить, с оружием было запрещено. На входе их проверили металлодетектором охранники. Один из них что‑то шепнул на ухо Екатерине. Та в ответ кивнула. В коридоре к Екатерине подбежал посыльный, передал, что её ждут в зале заседаний. Покуда поднимались по мраморной лестнице, что вела в этот зал, к ним присоединилось с десяток людей. Коротко поздоровавшись, они шли вслед, так что организовалась небольшая процессия. Одному из подошедших Катерина протянула карту памяти с видео, что записал Антон. Человек стремительно убежал. Зайдя в зал, все разместились в гостевой ложе, а Екатерина проследовала к трибуне. Антон окинул взглядом, погружённый в полумрак зал. Половина кресел пустовало, присутствующие расположились группами, очевидно по фракциям, лица из‑за плохого освещения плохо проглядывались. Увидев Екатерину, одна из групп захлопала в ладоши, приветствуя её, другая же напротив принялась свистеть.
– Граждане, прошу соблюдать тишину! – в микрофон проговорил председательствующий, пожилой седой мужчина, солидной внешности. Когда зал утих, он обратился к Екатерине:
– Скажите‑ка нам уважаемая, что за цирк вы нам устроили под окнами? Здесь интересуются, зачем вы распорядились соорудить виселицу?
– Чтобы вы, уважаемые, принимая решения, не забывали о народе, который вас сюда выбрал, – в микрофон ответила Екатерина. – "Только ГИЛЬОТИНА под окнами правительства делает его другом народа". Это Дантон сказал. Гильотины не нашлось, так что извиняйте, обойдёмся виселицей.
– Надеюсь, вы помните, чем кончил Дантон. Не боитесь сами, в этой петле повиснуть?
–А вы? Впрочем, я здесь не за этим. Мой человек снял видео, в восточном секторе, где идёт тотальное уничтожение населения. Зачем эти зверства?
Включите экран, пожалуйста.
На большом мониторе, висящем сбоку, показали, то, что утром снял Антон. Когда экран погас, Екатерина продолжила:
– Людей убивают без суда, походя. Взрывают магазины, жгут дома, убивают детей. Это цель революции? Грабить и убивать? Пусть командир этой шайки головорезов выйдет сюда и отчитается. Екатерина направилась к группе, где ей хлопали.
Из глубины зала, к трибуне стремительно приблизился невысокий человек. Заняв место на трибуне, он щёлкнул по микрофону, откашлялся.
– Вот тут дамочка пеняет, что, мол, мы без суда утилизируем людей. Вопрос, где же то она увидела людей? Тех кровопийц, присосавшихся к трудовому народу, жирующих за счёт его, плюющих на него, издевающихся над ним? Возомнивших себя господами, а нас быдлом бессловесным, годным лишь копаться в говне? Построившим за нас счёт, для себя дворцы, а нас заставляющих подыхать от голода? Это люди? Это зверьё, которое нужно безжалостно стереть с лица земли, вырвать с корнем и уничтожить. Либо мы их, либо они нас, другого не дано. А те, кто будет мешать нам, пойдут вслед за ними.
– Но позвольте, – поинтересовался председательствующий, – если вы всех уничтожите, то кто же хозяйством, управлять будет, тут же образованные, знающие люди нужны.
– Новый мир, новые люди придут.
– Домохозяйка будет управлять финансовой системой? Вы это серьёзно?
– Наше дело подготовить почву, на котором вырастут новые всходы. Вы что, гражданин, не верите в свой народ?
– Верю. Объявляю перерыв.
Присутствующие потянулись к выходу.
– Играем на опережение! Все готовы? Я беру на себя их главаря, займитесь остальными. Вы! – кивнула она Антону и Дмитрию, в сторону и не мешайтесь!
Екатерина, в сопровождении двух десятков своих сторонников быстро направилась к выходу из зала.
– Что за херня? – пропуская их, спросил Дмитрий Антона.
– Не знаю, но думаю сейчас что‑то случится. Будь готов. – Через другие двери из зала заседаний в сопровождении дюжины людей вышел оппонент Катерины. Та, отделившись от своих, улыбаясь, в одиночку направилась навстречу. Оппонент приостановился, поджидая. Екатерина неторопливо подошла к нему, что‑то сказала, тот отрицательно покачал головой. Неожиданно Екатерина резко взмахнула рукой возле шеи главаря и стремительно отскочила в сторону. Тот схватился за горло, толпа сторонников Екатерины с рёвом бросилась на его сопровождающих. Замелькали ножи, заточки, послышались крики, стоны, через минуту всё было закончено. На лестнице в лужах крови корчились и умирали все сторонники нового мира, через утилизацию враждебного класса. Члены правительства, увидев эту бойню, в страхе вернулись в зал заседаний, снующие по коридору люди вдруг разом куда‑то исчезли. Ошалевшие от неожиданности Антон с Дмитрием подбежали к Екатерине. Та спокойно вытирала носовым платком лезвие опасной бритвы, поглядывая на зарезанного ею человека. Тот уже не храпел, остекленевшие глаза неподвижно смотрели в потолок.
– Или ты, или тебя, вот так, мальчики! – спокойно проговорила Катерина. Поехали, дел много. – Выйдя на крыльцо, она присела прямо на лестнице. Невдалеке лениво размахивал метлой парень лет двадцати из бывших мажоров, отправленных на перевоспитание.
– Молодой человек, подойди‑ка сюда, – позвала его Екатерина
– Подгони мою машину к крыльцу, вон ту, красную, – протянула она ключи, опасливо подошедшему к ней бывшему мажору. – Ну а вы Антон и Дима, садитесь в свой тарантас и за мной следом.
– Что ты нам ничего не сказала? – с обидой в голосе спросил Дмитрий.
– Без вас справились. К тому же, а вдруг Антоша под раздачу попадёт? Он мне целый нужен. Я ещё с ним потрахаться хочу.
Прогремевший взрыв, заставил их невольно пригнуться. В небо, клубясь, поднимался огненный гриб, со скрежетом, на асфальт падали железные обломки, зазвенела сигнализация на соседних машинах. Густо дымя, ярко полыхала покорёженная взрывом машина Катерины.
Глава 8
– Вот же сука! – то ли восхитилась, то ли возмутилась Екатерина. Подорвать меня удумали! Взрывчатку к зажиганию приделали. И когда успели?
В воздухе запахло сладковато‑приторным запахом горелого мяса. Это обгорало то, что осталось от мажора во взорванной машине. Подкатила пожарная машина, и вскоре огонь залили пеной.
– Поехали отсюда, не могу этот запах переносить – поморщилась Екатерина.
– Человек вообще – то вместо тебя погиб, – заметил Антон.
– Туда ему и дорога – спокойно ответила Екатерина. – Поехали. Нужно добить этих гадёнышей, пока не очухались
Когда они подкатили на нескольких машинах к проходной в восточной зоне, то первое что разглядели, это лежащий ничком труп на крыльце. Когда приблизились, то увидели, что в затылке трупа зияет большая круглая дыра. Перевернули труп на спину – грудная клетка его была разодрана так, что торчали рёбра. В самой будке, обнаружили ещё два трупа, точно с такими же повреждениями. Стены, пол, даже потолок были заляпаны кровью, стол, стулья перевёрнуты. На стенах следы от пуль, оружие валялось рядом с трупами. Видимо люди перед смертью пытались оказать сопротивление. Зайдя за ограду, внутрь увидели, что всюду лежат в разных позах, покорёженные трупы. Объединяло их одно, все они были одинаково изуродованы.
