Сергей Викторович Андин
Сквозь лёд и пламя
Радуйтесь счастью
Учитесь радоваться счастью
Других людей, не только своему,
И в благодарность, за участье,
Жизнь радость дарит наяву.
Творите добрые дела
«Возможно я и бездарь. Ну, так что ж,
Теперь я не достоин счастья в жизни?
Зачем-то, ведь, на свет явиться мне пришлось?»
Быть может, чтобы людям помогать в отчизне.
А чем помочь? Да всем, что можешь сам.
Словами, делом, творчеством, умом,
Тем, чем ты хочешь, ведь добро есть там.
И даже если что-то получается с трудом,
Плоды усилий вспомнят через время,
И добрым словом помянут тебя.
А слово доброе, оно куда ценнее,
Когда его озвучили любя.
Быть непохожим. Или копировка
Не быть похожим на кого-то другого, быть индивидуальным, высказывать своё мнение…
Этому учит нас современный мир и понятия. Но, мы совершенно не замечаем того, что мы постоянно подражаем другим.
Для чего были созданы эти понятия? Да для того, чтобы сломать ваши представления о мире. Носить более модную обувь, нежели твой друг, или купить ново вышедший Айфон, к этому мы все привыкли. Но это вовсе не сделает тебя индивидуальным, ты станешь одним из миллиона, скопируешь того, кто так же думает и так же сделал.
Быть не похожим на другого, это заниматься чем-то, что делает другой, но с некоторой ноткой индивидуальности, которая присуща только тебе. Конечно, это не значит, что кто-то может это повторить, или ты не повторяешь то, что сделал кто-то другой, но это не означает, что это смогут все.
И, опять же, почему все страны так гонятся за похожестью на запад? Разве там так хорошо живут? Надо добиваться своей индивидуальной жизни, которая будет устраивать всех, но не похожа на других. Так было всегда. У всех народов были свои традиции, и именно их и надо держаться, а не того, что дал кто-то чужой. В этом будет наша Общая непохожесть на других.
Капуста
Однажды, пришёл, как-то, в дом к купцу заяц, и говорит:
– Слушай, купец. Ты катаешься по разным странам, много чего видишь. А привези-ка мне пачку чая попробовать. Я за это, твою капусту постерегу.
Купец согласился. Отправился в дорогу.
Лето прошло. Приехал он только к осени домой, как раз, капусту рубить пора. Глядь, на огород, а капусты то и нету.
Приходит на следующее утро заяц к нему и спрашивает:
– Ну, как там чай мой? Привёз?
А купец и отвечает:
– Привёз. Да, только, что-то я капусты своей не вижу.
Тут заяц, долго не думая, лезет в подшёрсток, достаёт пачку зелени и кидает купцу на стол. Тот лишь рот раскрыл и на пол сел.
А заяц и говорит:
– Зелень твою козёл съел. А капусту я, как и обещал, всю сберёг.
На том и порешили.
Купец остался при деньгах, заяц при чае, а козёл при капусте.
Конец.
Стальная гроза
Крылом взрывая тишину
Срывались в воздух грозны птицы,
Стальные когти на ходу
Вновь выпускают на добычу.
И взрыв раздался на земле,
И где-то разнесутся крики
От страшных ран, что на враге,
Не оставляют шанса к жизни.
Стальной стрелой мчится вперёд,
Несёт разрушение и страх.
Никто не придёт, никто не спасёт,
Приносит врагам полный крах.
В ночи сверкают искры боев
Как молний отблеск во мгле,
И пламя из жерла вздымается вновь,
Достанет возмездие везде.
Сломить врага в заветный миг
Их главный долг и цель,
Войны закон свершат они,
Падёт вся тьма во век.
Как нет ничего самого маленького, так и нет ничего
Ещё будучи студентом мне в голову пришла одна фраза, "Как нет ничего самого маленького, так и нет ничего самого большого." Тогда я не совсем понял смысла этой фразы. Но недавно до меня ясно дошло, что она означает.
Учёные много лет бьются над разгадкой, что же собой представляет вселенная и каких она размеров. Размеры, да, очень огромные у неё. Но на сколько? Если брать современные знания, то вычислить просто невозможно. А если учесть, что всё в мире не точно, а относительно? Что время течёт относительно каждого пространства и объекта по-своему? Что энергия никуда не исчезает, а только видоизменяется? Что существует множество миров и измерений? И учесть то, что как нет ничего самого маленького, так и самого большого? В этом случае получаем следующую картину.
Мы видим наш мир, таким, какой он есть. Учёные, да и мы с вами, все знаем, что всё состоит из молекул и атомов, у которых планетарная система построения. Видим звёзды в небе и планеты вокруг них. И таким образом, мы можем допустить, что та вселенная, которую мы видим вокруг, это, возможно, часть кого-то из нас, или какого-то предмета, или животного.
Ведь есть в верованиях такое суждение, что вселенная, это тело бога. Выходит, что они правильно всё говорили и так всё и есть на самом деле. И вселенная никуда не пропадёт, потому что если тело бога погибнет, то его частицы видоизменятся, как и любая энергия, и будут жить в новом теле. Следовательно, никаких схлопываний вселенной не будет, вселенная будет всегда, а значит и мы с вами, как неотъемлемая часть этой вселенной, которая, в свою очередь, является неотъемлемой частью нас с вами.
Первые снежинки
По одной всё летели снежинки
В этом парке, покрытом листвой.
Где-то в лужах ожили вдруг льдинки,
Друг за друга цепляясь гурьбой.
Фонари освещали тропинки,
Люди съёжившись мимо спешат…
Посмотрите на эти снежинки,
В лёгком ветре, как в вальсе, кружат.
Жизненные размышления связанные со смертью
Пока мы молоды, мы не задумываемся о такой вещи, как смерть. Мы живём сегодняшним днём, изредка задумываясь о будущем, но не о своём конце. Лишь через много лет после рождения, по какой-то не известной причине к нам приходит мысль о смерти, и тогда, в нас что-то может поменяться.
Я не хочу говорить за других, скажу за себя. Тема смерти меня пробила ещё в детстве, когда я учился в начальных классах. Не спрашивай почему, я всё равно не помню этой причины. Но, помню, что мысль о смерти так пробивала меня, что я ещё с тех лет начал искать ответы на появившиеся вопросы. Такие вопросы как, а есть ли жизнь после смерти? А кто всё создал? Откуда всё пошло? Что делать?
Из-за того, что я был крещён, я начал искать ответ в христианстве. Но мне было не интересно в нём, да и в селе не раз слышал про домовых, водяных, ведьм и прочего. Это мне больше нравилось, не так скучно. Слышал я и про мусульманство, буддизм. Постепенно, с возрастом, я узнавал об каждой вере всё больше. И в конце концов, пришёл к итогу, что все они, в сущности, одно и то же. И нет смысла их разделять.
Но, узнав многое о нашей славянской вере, так называемом язычестве, я понял, что эта вера ближе всего к истине. А смерть, это лишь переход в иной мир, в другую структуру. Тем не менее, я стал верить в своих предков. Одна семья, один род. В семье всегда поддержат и подскажут как поступать. Поэтому, обращаясь к предкам, роду, я уверен, что они поддержат и не отвернутся.
Будьте добрее и великодушней! Ведь, этому миру так не хватает доброты.
Люди на жизненном пути
Мы день за днём идя по жизни,
Встречаем множество людей,
Одни приветливы, лучисты,
Другие тучи грозовой мрачней.
Как угадать, кто рад нам будет?
Загадка сложная порой.
Тот, кто был ярким, нас забудет,
А кто был мрачен, позовёт с собой.
И потому то так бывает,
Что тянемся, порой, не к тем.
В них и без нас огонь пылает,
А с нами поглощает тлен.
Цените, люди, тех, кто с вами
Идёт по жизни на волне,
Кто верность доказал делами,
И не бросал на самом дне.
Поражение Ордена.
Предисловие
Историю пишут победители, это известно всем. Но далеко не каждый задумывается о том, что с написанием новой истории победители разрушают и всё то прошлое, которое мешает построению нового будущего. Так и выходит, что большинство из людей, ныне живущих, практически ничего не знают о прошлом. Ну, разве что то, о чём проходили в школе. А, ведь события прошлого могли быть куда масштабнее и поразительнее.
Сейчас мы можем только догадываться о том, каково оно было, раньше. Но собирая по крупицам, можно составить общую картину. Возможно, что всё было так…
Призыв
– Историю пишут победители, а побеждённые платят за поражение. Такова цена исхода войны! – прокричал мужчина в коричневом кафтане, и длинной рыжей бородой, стоя на сцене у тумбы, – Сегодня, завтра и все последующие дни мы будем вершить историю, и никто нам не помешает! – обращался он к людям.
Перед сценой на площади стояли сотни людей и смотрели оратору прямо в рот, ловя каждое слово. Это был Артемий Комичь (персонаж выдуманный, так что не ищите его ни где), бывший городничий, которого люди убрали с поста за безделье, он обладал поразительной способностью внушать людям то, что ему нужно. В этот же раз зеваки собрались для того, чтобы отметить Комоедицу, веселились и плясали. Но именно это и нужно знатному оратору, побольше народу, кто-то, да и услышит его.
– Сколько можно терпеть гнёт Ордена? Неужели вам охота снова отдавать своих сыновей на погибель в войне с Империей Дракона? Неужели… – здесь он осёкся, так как на сцену прыгнул парнишка лет тринадцати. Артемий Комичь повернулся в его сторону, а тот и толкнул оратора лбом в живот, от чего тот полетел в низ со сцены.
– Нам надоели твои высказывания по поводу Ордена, ленивый городничий! – закричал возмущённо парника, – Войны с Империей Дракона больше никогда не будет, так как мы заключили бессрочный мирный договор, и он не рушим. А армию пополнять надо, иначе некому будет защищать наши семьи и дома. Вот так.
Артемий Комич поднялся с земли, отряхнулся и посмотрев с укоризной на мальчика сказал:
– Зря ты говоришь, что не будет войны, мальчик. Будет. Не та, что была, но новая, и страшнее прежней. Я же хочу предостеречь вас от ошибки в будущем, чтобы вы заняли правильную сторону силы.
Из толпы к нему сделал пару шагов высокий мужчина, помладше оратора, но по мощнее в теле.
– А от куда ты знаешь, какая она, правильная сторона? Или ты её определяешь?
Бывший городничий только засмеялся.
– Конечно не я. Но я знаю кто победит! – сказал он, и резко развернувшись ушёл прочь от сцены, людей, да и вообще из града. Больлее его и кто там не видел.
Прошло 30 лет
С тех пор, как бывший городничий призывал народ против Ордена, прошло уже около тридцати лет. Тот мальчик, который столкнул оратора со сцены, стал давно взрослым мужчиной, и теперь уже он сам стал городничим.
Жизнь в Золотом Ордене за столько лет никак не изменилась. Не было ни малейшего намёка на приближающиеся конфликты.
Однако, именно теперь на окраине града, под покровом ночи, собрались странные люди, чтобы решить будущее всего Мира. Странное это было общество, и не каждый мог зайти к ним в гости. Но что же было там? А было там вот что…
Лето 3698 до рождества Христова.
Собравшись в одну общину для заговора, главы западных земель обсуждали, как им поступить, какие меры предпринять. Много народу прибыло в общину, но лишь избранные попали на совет. Совет проходил на краю поселения в одинокой хижине у реки.
– … Ты ополоумел, Сериван? Твоя идея просто безумна! Если мы разрушим столицу силы, то вся наша жизнь, все, привычные нам, блага рухнут. Им не откуда будет брать силу.
Ведь, от столицы силы питаются все на Мидгарде! Да, и как вообще ты намерен разрушить её? Это невозможно. Хранители обладают такой силой, что нам и не снилось! Да, и Великий орден нам этого не простит.
– Не спеши с выводами, Ратновек! Мы, с братьями из других общин, поговорили с серыми, и они охотно поделились с нами своими технологиями, как только услышали, что мы решили затеять, – сказал Сериван.
– Но, это же безумие, вы же сами это понимаете! – заговорил третий.
– Может быть и безумие, но иначе, мы не сможем взять власть в свои руки. Честно говоря, мне поднадоели все эти соблюдения традиций, соблюдение чести, доброта и честность. Куда больше удовольствия я получаю от своей нынешней жизни, когда не о чём не задумываюсь и делаю что захочу, – заговорил четвёртый человек из совета, – И пусть, мы сейчас потеряем нынешнюю силу, но всё же, власть достанется нам. Пройдёт немного времени, и мы создадим новые виды энергии, на которой мы будем обогащаться.
– О, ты абсолютно не прав, Лисон. Абсолютно не прав, и не задумываешься о том, а вдруг, всё не пойдёт по нашему плану? Вдруг, затянется создание новой империи? – говорил
Ратновек.
– Нет, ошибки быть не должно. План на столько идеален, что мы сможем захватить власть всего за один день. Да и, кто сказал, что нам нужна новая империя? Мы разделим Мидгард, каждый получит свою территорию. Да, и серым кое что достанется.
– Лисон старался успокоить Ратновека.
– Не нравится мне ваш союз с серыми. Вы как хотите, а я умываю руки. «Не хочу в этом участвовать», —сказал Ратновек, и направился к выходу из хижины.
Сериван было хотел остановить Ратновека, но Лисон и Чарызль остановили его, усадив рядом с остальными.
– Пускай идёт, всё равно ему не куда будет деваться, он замазан в нашем деле не меньше, чем мы сами, – сказал Лисон, глядя в след закрывающейся двери.
