Сергей Викторович Андин
Сквозь лёд и пламя
Три стороны одной монеты
Улица. Мимо множества витрин магазинов бежал парень лет тридцати, спортивного телосложения, а за ним гнались двое амбалов в чёрных с красным майках.
Поворот, второй, третий и всё. Тупик. Бежать некуда. Амбалы уже догнали, и тяжело дыша стояли за спиной спортсмена.
– Ну, что? Добегался, заяц? – сказал один. И правым ухом парень услышал, как развернулось лезвие ножа в руке одного из преследователей.
– Сейчас ты ответишь за все слова, – сказал другой, слева.
Парень развернулся к ним лицом. Тот, что был с ножом улыбнулся и сказал:
– Я сегодня добрый, так что, мы дадим тебе выбор. Или ты даешь прямо сейчас пять штук зелени, так сказать, за моральный ущерб, и отпустим, или мы уберём тебя на месте, – напарник посмотрел на него с удивлением, а спортсмен смотрел на него с презрением, но молчал, – А для того, чтобы не утруждать твой мозг, бросим монетку. Если решка, деньги, а если орёл, то уберём.
Бугай вытащил пять рублей.
– Твой выбор?
Парень, не думая ответил:
– Ребро.
Мужики переглянулись. Тот, что молчал, спросил:
– И что это будет?
Парень перемялся с ноги на ногу отвечая.
– Это будет означать, что вы будете лежать здесь, а я спокойно уйду.
– Ну, ты и наглец, – сказали оба в один голос.
Бугай бросил монету. Та прокрутилась в воздухе, упала и закрутилась на асфальте, пока не остановилась на том самом ребре. Мужики с круглыми глазами посмотрели на парня.
– Теперь лежать, – всё что услышали они в ответ.
Секунда, вторая и здоровые мужики лежали, корчась от боли, а парень уже шёл прочь от неприятного места.__
Мы забываем о былом…
Мы забываем о былом,
Порой о будущем мечтая,
Не чувствуем под сапогом
Земную твердь… Уходит тая.
И совершаем вновь ошибку,
Которую уже встречали,
Слизнёт она с лица улыбку…
И вот сидим уже в печали.
Но хватит грусть-печаль кормить,
Пора уже за дело взяться!
Чем вновь в слезах себя топить,
На опыт надо опираться!
И посмотрев назад, вперёд,
Ты постепенно понимаешь,
Что в спять дорога не ведёт,
Только вперёд всегда шагаешь.
И опыт старый вспоминая
Ступаешь твёрдою ногой
На почву, что уже другая,
Не тает больше под тобой.
Иди вперёд, на встречу жизни,
Твой путь начерченный судьбой
Ведёт сквозь время по отчизне.
Будь смелым! Бог, всегда с тобой!
Фантазия о Лешем
Когда с неба послышался шелест крыльев стало ясно, что скоро будет еда. "Да, еда, которую так долго ждали. Наверное дней десять уже не было в нашем доме ни крошки, другие давно уже умерли бы от истощения, но только не мы," – думал про себя с гордостью маленький грифон высматривая в небе кого-то из родителей.
Однако, родителей он там не увидел.
Возле гнезда шуршала по воздуху своей метлой женщина, а сама сидела в деревянной бочке. Сама же она была одета в длинное яркое платье и такой же яркий платок. Такое странное зрелище испугало птенца, так как он совсем не понял что за существо перед ним оказалось.
А оказалось, что это была Бабка Ёжка, а птенец сидел совсем один в гнезде с давно почившими его братьями и сёстрами.
Пожалела его старушка и забрала с собой. Стала откармливать и растить как своего ребёнка. Не понятно только, что за траву подмешивала старая грифончику, потому что с каждым днём он менялся и становился похож на человека. Через пару месяцев птенец и вовсе стал мальчуганом. Смышлёный получился, даже пытался что-то лепетать и повторять за старушкой.
Уже через пол года мальчик, а на вид ему было лет пять, уже во всю чирикал по человечески и заваливал Бабку Ёжку вопросами. "А почему мы не летаем как птицы?" "А кто дождик делает?" А почему трава зелёная?" "А почему когда падаешь на землю больно?" И многие другие вопросы сыпались на голову давно не молодой женщины. Она, конечно, отвечала и отшучивалась все. Но на один она ответить так и не могла.
Были моменты, когда мальчик-грифон смотрел на пустое и полуразрушенное гнездо одного из высоких деревьев, что на холме и вздыхая спрашивал: "А почему наши родители так и не покормили нас?" Именно этот вопрос и остался без ответа. И всё потому, что старая не могла признаться малышу, что это именно она поймала и приготовила щи из диких птиц. Но одна из них на последок заговорила по человечески со старушкой и взяла с неё слово, что та присмотрит за птенцом. Пойти против последней воли та не посмела.
Однако, выяснила Бабка Ёжка, что один из грифонов был заколдованный ею же могучий воин, что шёл в одиночку через лес много лет назад. От того то птенец и приобрёл вид человеческий общаясь с ней.
По прошествии множества лет этот мальчик стал общаться с лесными духами и животными, а с людьми он играл и заводил глубоко в лес, заставляя плутать по своим же следам. Люди прозвали его Лешим.
С тех пор водится поверье, что в лесах живёт этот весёлый старичок, который и уводит путников с пути.
Как отец Лешего забрёл не туда, куда нужно, так и сам Леший стал водить людей по лесу.
Это сказка всё придумка, верить ей не стоит вам. Поучений не найдёте, только вольные слова.
Магазин печали
Когда-то это был обычный город, где люди ходили на работу, воспитывали детей, ссорились и расставались, потом мирились и продолжали жить так изо дня в день. Однако, всё изменилось.
Изменилось тогда, когда на центральной улице открылся очередной магазин. Он ни чем особенным не отличался, кроме того, что в нём не надо было платить деньги.
Многие, по началу, чурались этого и не могли принять. Потом им объяснили, что в качестве платы в магазине берут самую малость, плохие мгновения из жизни.
Первыми решили попробовать что-то купить в нём скептики, чтобы разоблачить в обмане хозяина магазина. Но на их удивление, это оказалось правдой.
Заключив договор, об обмене своих плохих мгновений на товар, люди сразу почувствовали облегчение и радость к жизни. Потом стали подтягиваться в магазин мечтатели и любопытные, и они тоже почувствовали эффективность такой сделки.
С тех пор магазин вырос в сеть, а посетителями этой сети магазинов стали все горожане, от мала до велика. И по началу все были счастливы. До той поры, пока горожане не стали забывать прошедшие дни. И тогда радость стала не в радость, так как они уже не знали, чему именно надо радоваться, им попросту не с чем было сравнить, от того им стала безразлична и сама жизнь.
Так обычный город сначала стал городом весёлых и безмятежных людей, а после превратился в город уныния и безразличия.
У каждого своя дорога…
У каждого своя дорога…
И каждый тащит тяжкий груз.
В пути, кому-то есть подмога,
А кто-то прятался как трус.
И отчего-то так бывает,
Что тот, кто прятался в потьмах,
На свет взглянув, огнём пылает
И мчится в высь на всех парах.
А тот, кому все помогали,
И провожали по пути,
Всей тяжести пути не зная
Он разорвался на куски,
Как только от него отпряли
И не дали своей руки.
"Где все? Куда они пропали?"
И пал на землю от тоски.
Имеем здесь один итог.
Кто шёл, хоть и боялся мира,
И прятался от бойких ног,
Тот выжил, не бесился с жира,
А тот, кто в век не знал тревоги,
Кто шёл свободно, как король,
Когда накрыли те невзгоды,
Он как и первый ощутил всю боль.
За кулисами большого театра
Просторная и светлая комната, с вытянутым по середине полукруглым столом, была сегодня несколько шумновата. За этим столом сидело двенадцать человек, восемь мужчин и четыре женщины. Все одеты по деловому, и создавали собой вычурный вид аристократов . Но что-то было не так в их поведении, что-то выдавало излишнюю показушность и напыщенность в действиях.
– Наши партнёры хотят чтобы мы завершили эту игру с населением и начали действовать более решительно, – заявил один, что сидел в самом центре, у изголовья стола.
– Мы это прекрасно понимаем и давно видим. Однако, ещё есть куда засунуть руки, – возразил другой, сидящий чуть в стороне, по правую руку от первого.
– Вам лишь бы руки куда засунуть. Не забыли, чему и когда присягали в верности?
– Забыть такое трудно. Только интересы расходятся со временем.
– Мы тут собрались не внутренние распри устраивать, а решать конкретный вопрос. Как будем действовать?
– В принципе, всё давно уже решено.
– Это ты про тот план?
– Конечно. Ведь, если люди начнут бунтовать, то в их ряды загоним провокаторов, те будут буянить, тогда мы стянем силовиков и уберём по максимуму. А если молча прожуют и будут делать вид что не замечают, то им же хуже, будем давить законами. И выхода им не будет ни какого из этого.
Снег
Луна светила. Исподлобья
Смотрел на шумную толпу
Не веря, что с небес те хлопья
Зовут все "снегом." Мальчик: "Лгут!
Не может быть такого,
Чтоб мелкий и сыпучий лёд
Вы "снегом" звали. Здесь иного
Названья хочет крикнуть рот!"
Малыш насупился в раздумьи.
И выдал всем таки слова:
"Давайте назовём их "льдянки,"
Или… Быть может, мысль не та…"
И вот слетела на нос льдинка,
Когда лицо он вверх поднял.
"Она как снежная пушинка!" -
Вдруг громогласно прокричал.
И рассмеявшись звонким смехом,
Он побежал и рухнул в снег.
И, лазая в сугробах, "снегом"
Пушинки белые те звал. И смех
Детей не прекращался,
С тех пор всегда звучал в краю,
Когда на землю опускался
Тот лёд пушистый, что я "Снег" зову.
Дети
Мы на ошибках своих оступаясь
Летели чрез голову новых идей.
На улице ж солнце уже опускаясь
Играло с тенями бегущих детей.
И верили дети в свободу сознанья,
Что будет всё так, как захочет их ум.
Но вышло иначе, что добиться признанья
Не может ни кто, кто не видит без лун.
Не видя на поле той лунной дорожки
Не могут бежать, спотыкаться и петь.
И волосы дыбом, как будто у кошки,
Ведь дети не знали сколько страх тот терпеть.
Однако, бывает, что в тёмное время
Приходит от куда-то солнечный свет,
Они встрепенувшись и вспомнив про бремя
Находят тот, мучавший вечно, ответ.
У моря синего, на скалах…
У моря синего, на скалах,
Ждала она из года в год,
Того, кто уходил с причала,
В ту даль, что прятал горизонт.
В моря он уходил на долго,
Но возвращался в добрый час.
И жить им приходилось скромно,
Любили же как в первый раз.
Уж десять лет следили скалы
Как обнимаясь на краю,
И всё смотря в те водны дали,
Моряк с женой встречал зарю.
Жизни путь
Кого-то нам даруют небеса,
А кто-то сам прибьётся в путь-дороге.
У первых же отбита голова,
А у вторых давно уже истёрты ноги.
Одних мы будем искренне жалеть,
Пытаясь излечить душевны раны,
Других вести за руку и терпеть,
Выслушивая жизненные драмы.
И первые, не видя в нас отрады,
Сбегут во мглу, где есть надежды свет,
Вторые, упадут от страшной раны,
Что залечить не смогут ни во век.
И кто пойдёт по нашему пути?
Лишь мы одни, ведь, это наша доля.
Мы многих оставляем позади,
На то у всех своя здесь воля.
Отцы луны
Тень луны закрыло солнце,
Когда в наш светлый, яркий мир,
Пришли отцы, стуча в оконце,
Зовущие на бога мрака пир.
Они вершили "правосудье,"
Забыв, что жизнь не навсегда.
Про тень луны гласили в будни,
Что, мол, она у них раба.
Отцы теней не знав, что люди,
У же не те, что и века назад.
Хотели сбить с правдивой сути,
Но те не погрузились в мрак.
Почувствовав опасность, отцы оторопели,
Забыв своих богов,
Они как пули улетели,
Не бросив на прощанье слов.
24.09.2010
Взгляни на себя! Ты помнишь поэта?
Взгляни на себя! Ты помнишь поэта?
Того, кто мечтал добежать до рассвета,
Без страха нырнуть в студёную воду
И в горы взойти один в непогоду.
Того, кто когда-то мог душу открыть
И, пусть безответно, но яро любить.
Того, кто однажды столкнувшись с проблемой
Шёл гордо вперёд, не стоял пред дилеммой..
И пусть идёт время нещадно вперёд,
Поэт же в душе никогда не умрёт,
Коль если останутся чувства на воле,
Мечты и желанья, что живы и в боли.
