Сергей Владимирович Золотухин
Роботы и кристаллы
– Пока, – помахали почтальону ручкой охранники.
– Улава, помоги!
В руках почтальона оказалась веревка.
– Держись крепче! – крикнул шрам. Хурба в этот момент говорить не мог, он управлял своим тутулетом.
Они приземлились у таверны.
Сегодня за столиками «Трех худяков» сидели, пили, курили, хохотали зверолюди: Свинорыл, Варяхаря и Мордогав.
От удивления у почтальона выпучились под окулярчиками глаза, единственный мутный светильник в баре предупредил красным миганием о том, что глаза оголяются, игра в опасности.
Хурба поправил окулярчики на глазах почтальона.
– Это изгои, они живут на Авалу.
Глаза почтальона впучились обратно, светильник больше не мигал.
– Как живут на Авалу?
– Авалу – это обратная сторона Улавы, но он не идол, как Улава, – сказала Синяя барменша в розовом платье.
– Авалу – это стена, – пояснил шрам на лице Хурбы.
– Они тоже ищут золото?
– Да, это наши конкуренты, – подтвердил Хурба.
Почтальон не стал показывать золотой гульден, не потому, что хотел его утаить или скрыть тайну клада Улавы, а потому что солнце зашло за горизонт, он так и не вспомнил себя. На небе исчез миллион звезд, осталась одна, но она была заветной.
***
Наступило утро третьего дня.
Почтальон проснулся, встал, сполоснулся, повесил через грудь сумку, проверил; там ли письмо для Безобразной Эльзы. Катастрофа. Письма не было на месте. «Кто-то взял письмо? Изгои?» – мелькнула мысль. Он сбежал по лестнице со второго этажа в зал… никого… на барной стойке стакан томатного сока и записка: «Не переживай». Почтальон выбежал из таверны.
Локация изменилась, пустыня появилась, кругом песок. На песке следы. «Наверное, это наследили изгои», – он побежал по следу и быстро догнал одного изгоя, это был Свинорыл.
– Уважаемый, отдайте письмо, это письмо не для вас, – почтальон запыхался и говорил тяжело, прерывисто.
Свинорыл развернулся и без разговора вмазал почтальону так, что тот упал.
– Ты что, идентифицируешь меня как уважаемого? Я сам передам письмо Эльзе и получу награду.
Он грозно наклонился над почтальоном и хотел ему добавить еще чуток, как вдруг качнулся и сам упал, всей тяжестью придавил почтальона.
Мордогав держал в руках лопату.
– Спасибо, – почтальон выкарабкался из-под Свинорыла.
– Добро пожаловать в свободный мир Авалу, – изгой снял с головы резиновую маску. Под уродским Мордогавом оказалось красивое личико девочки глаза-лучики. – Достала дрянь, дышать невозможно, – Мордогав улетел далеко в сторону.
Почтальон обрадовался.
– Как ты здесь оказалась?
– Гуляла, – улыбнулась она.
– А лопата откуда? Картошку копала? – почтальон ладонью похлопал по кожаной куртке Свинорыла, достал из внутреннего кармана письмо для Безобразной Эльзы и положил его в почтовую сумку.
– Ты никогда не хотел прочитать, что в этом письме? – спросила девочка глаза-лучики.
– Нет, я же почтальон, почтальоны чужие письма не читают.
– А вот и зря. В письме написано, кто ты.
– Зачем мне знать, кто я? Я почтальон, я должен отдать письмо адресату.
– Если ты узнаешь, кто ты, то игра закончится.
– Какая игра? – не понял почтальон, но выяснять это не было времени, к ним приближалось стадо изгоев с Варяхарей во главе.
– Бежим! – крикнула девочка.
– Куда бежать? Кругом пустыня.
– Там за последним барханом начинается стена.
Они добежали до последнего бархана и действительно увидели высокую, гладкую, серую, во всю длину пустыни стену.
– Вот это Авалу, – показала девочка глаза-лучики на стену.
– А за ним Улава?
– Ага.
– Как мы переберемся через стену?
– Тут есть потайная дверь, – девочка глаза-лучики нежно погладила ладонью стену. – Милая, откройся, – и дверь открылась.
– Понятно, как ты меня нашла, – сказал почтальон.
Не успели они зайти в дверь, как из нее вышел Красный жрец-манекен и преградил им вход.
– А ты еще кто? – удивился почтальон.
– Вопрос «Ты кто?» здесь не задают, потому что мы никто, – ответил Красный жрец-манекен. За его спиной дверь автоматически закрылась.
Беглецы были окружены стадом изгоев и туго связаны веревкой.
Красный жрец-манекен произнес:
– У нас нет государства, нет религии, нет работы, нет социальных выплат, мы не платим за коммуналку.
Изгои хором выдали звук радости:
– Ага-а, – над стадом образовалось красное облако.
– Нет семьи, нет мужчин и нет женщин, мы не люди.
– Люди немы! – красное облако увеличилось.
– Почему? – спросил Красный жрец-манекен и тут же сам ответил на свой вопрос: – Потому что мы ни с кем себя не идентифицируем.
– Но вы же идентифицируете себя с теми, кто себя не с кем ни идентифицирует, – вяло возразил почтальон.
– Р-рррр, – свирепо зарычало стадо изгоев.
– Она стукнула меня по голове лопатой, – Свинорыл показал на девочку глазки-лучики.
– Р-ррр.
– А он первый меня ударил, – защищал девочку почтальон.
– Разве можно бить лопатой по голове того, кто тебя первый ударил? – обратился Красный жрец к стаду.
– Р-рррр, – облако налилось алым цветом.
– Он взял мое письмо, – продолжал почтальон переводить стрелки на Свинорыла.
– Разве можно бить лопатой по голове того, кто взял у тебя письмо?
– Р-ррр.
– Что делать нам с теми, кто бьет нас лопатой по голове?
– Сжечь, испечь, печь, – облако полыхало красным пламенем над головами изгоев. Они воткнули в песок жердь, к ней привязали почтальона и девочку глаза-лучики, оросили бензинчиком, Свинорыл поджег спичку.
– Стойте! – дунул на спичку почтальон. – Я знаю, где золото Улавы.
– Не говори им, – из последних сил произнесла девочка глаза-лучики и потеряла сознание.
– Говори – где? – Свинорыл потряс перед лицом почтальона коробком со спичками.
– В Улаве. За стеной.
– Он лжет, – поспешил возразить Красный жрец, ему не хотелось выпускать стадо изгоев за забор.
– Я не обманываю, посмотрите у меня в кармане.
Свинорыл вывернул карманы почтальона, нашел золотой гульден и, чтобы все видели, поднял его вверх.
Возникла пауза, стадо изгоев любовалось золотом.
– Ломай стену! – скомандовал Варяхаря.
Стадо схватило изгоя по имени Бревно и начало раскачивать:
– И-и-и раз…
– Не пущу! – Красный жрец-манекен преградил Бревну путь. – Это стена Авалу, ее нельзя долбить.
– Не идентифицируйте Авалу со стеной, ломайте! – подзуживал почтальон.
– Красный нам лжет! – кричал Варяхаря.
Стадо качнуло Бревно и вместе с Красным жрецом-манекеном пробило потайную дверь.
– Вперед, за золотом!
В красном облаке ярости стадо изгоев вбежало в стену.
Свинорыл остался, он подошел к шесту, отвязал девочку глаза-лучики, взвалил ее себе на плечи.
– Мне за девчонку больше заплатят, чем за письмо. Это тебе, – он показал золотой гульден и суну почтальону в карман. – Подождите, избавлюсь от свиного рыла, я вам всем гайки позакручиваю, – он поджег спичку, бросил ее на дрова, вспыхнул огонь.
Вслед за изгоями Свинорыл с девочкой на шее вошел в стену Авалу.
***
Ясный безоблачный день, с моря дул свежий ветер. Как обычно, уе-ейцы молились Улаве. Над племенем мирно плавало облако, наполненное оранжевым экстазом. Никто не ожидал, что из ниоткуда появится все стадо изгоев во главе с Варяхарей. Безумные, они налетели на индейцев, затеялась свара. Изгои били уе-ейцев, уе-ейцы били изгоев. Красное облако смешалось с желтым. Глаза Улавы вращались в разные стороны, смешивали красное и желтое облака, встали и втянули в себя оранжевый замес. Идол подождал, пока дойдет, потом голова его взорвалась в пыль, а туловище раскололось пополам.
Из половинок посыпались золотые гульдены, изгои заорали:
– Золото! – со звериным рыком они кинулись собирать монеты. – Мое, не трожь! – дрались они за каждый гульден и совали его себе в карман, или за пазуху, или за щеку, проглатывали.
Для уе-ейцев золото было священным, оно принадлежало Улаве, его не то что нельзя было глотать – смотреть на золото было грехом.
– Оскорбление! – кричали они и были по-своему правы.
В это время в пустыне перед стеной Авалу, в костре, где был привязан почтальон, огонь разгорался все сильней, все ярче. Почтальон потерял надежду на спасение и запел:
– Поклонюсь тебе раз,
Дай мне силу и экстаз,
Поклонюсь два и три,
Улава, меня спаси.
Почтальон не знал, что Улавы больше нет, поэтому молитву повторял искренне.
О чудо, в голубом безоблачном небе появилась точка, она быстро приближалась и превратилась в тутулет. «Хурба», – обрадовался почтальон, но из кабины пилота высунулась голова Синей барменши.
– Меня прислал Хурба, держись, – Синяя скинула веревку с крюком. Только с третьей попытки удалось подцепить и вытащить из огня почтальона. – А пяточки-то закоптились, – заметила барменша и направила тутулет через стену Авалу.
Почтальон висел на крюке, с высоты была видна вся картина боевых действий: Уе-ейцы бодокрючьями кололи изгоев. Изгои распихивали по карманам золото и не могли дать достойный отпор туземцам, из их ран текла кровь, она смешивалась с золотом, и монеты превращались в жуков. Золото, дым, кровь, жуки – все перемешалось в этом месиве. Почтальон заметил Свинорыла, он пробирался сквозь толпу дерущихся изгоев и уе-ейцев, раздавал удары ногами направо и налево, руками он придерживал лежащую на его шее девочку глаза-лучики. Почтальон махнул рукой Синей барменше, чтобы она снизила высоту. Тутулет опустился прямо над Свинорылом, почтальон ловко на лету схватил девочку глаза-лучики, показал Синей барменше большой палец.
– Оке-ей, – кивнула она, потянула рычаг управления на себя, тутулет резко взлетел вверх, вырвал девочку из рук Свинорыла.
– А-а-а! – бешено заорал Свинорыл. Он выхватил у правого попавшегося уе-ейца бодокрюк, поднял его в направлении тутулета, он зацепился за сумку почтальона. Так полетели Свинорыл и почтальон вместе.
***
Тутулет приземлился на посадочной площадке башни дворца Аца.
Еле-еле душа в теле, изнеможенный почтальон пытался подняться, чтобы передать письмо Безобразной Эльзе, но опаленные пяточки поставили его на карачки. Рядом без сознания лежала девочка глаза-лучики.
Свинорыл шатался, полет на тутулете вымотал его, но силы еще оставались.
Он взял девочку глаза-лучики за шкварник и волоком втащил в зал башни.
Посреди хрустального зала на мягком малахитовом диванчике лежала Безобразная Эльза в черной с полями шляпе, ее лицо скрывала черная вуаль-паутинка. Руки механических охранников остановили Свинорыла, не дали ему приблизиться к Эльзе.
Почтальон на карачках подполз к малахитовому дивану, он протянул Эльзе письмо, последний луч заходящего солнца скользнул по письму и поджег его.
– Ах, как это трагично и волнительно! – всплеснула руками Эльза. Когда письмо догорело, она приподняла вуаль. Под черной паутинкой оказалось лицо Гогоотуна Хурбы. Башня дворца Аца тут же превратилась в таверну «Три худяка», здесь находились все Три ИИИ – Красный, Желтый, Синяя в розовом платьице, вместе с ними Свинорыл, и на полу лежала девочка глаза-лучики.
– Ах, нежданчик, – сказал шрам на лице Гогоотуна. Хурба разорвал шрам руками, из него вылезла жучка – самка жука. – Теперь ты понимаешь, почему я Безобразная?
Но почтальон уже ничего не понимал, он стоял на коленях с лицом манекена, на его глазах по-прежнему находились окулярчики.
Эльза посмотрела на Свинорыла.
– Что ты хочешь за нее? – усиком на голове она показала на девочку глаза-лучики. Свинорыл поклонился.
– Хочу обратно в цифру, хочу быть главным, чтобы все меня боялись.
– Так тому и быть, – согласилась Эльза. – Вставай под лампу.
Свинорыл встал под шар-светильник.
Шар завращался, в полости светильника образовался вихрь, он окутал голову и сорвал с нее личину Свинорыла, под ней оказался усатый пухляш. Вихрь вошел внутрь тела пухляша, жизнь замедлилась до состояния камня. Светильник резко погас, истукан исчез.
– Улава вернулся! – уе-ейцы встали на колени перед усатым пухлым идолом.
– Вот как-то так, – вздохнула Эльза. – Свяжитесь с королевой!
Синяя потянулась к полке, где стояли бутылки с грязным элем, и достала оттуда мутный камень, который когда-то тускнел на короне Аящеички, она передала его Желтому, тот, в свою очередь, с благоговением манекена принял камень и потер его о лысину Красного жреца, из камня появилась голограмма Аящеички, королевы-матки Роя.
Гусеничка на всех космических парусах спешила накормить мух-цокотух последней звездой во вселенной.
– Моя королева, – поклонилась Эльза, – ваша приказ выполнен, мы достали чистый кристалл Инь ОгО из сознания почтальона, мы готовы открыть для вас пространство всех миров.
– Открывайте! – королева была не в духе из-за того, что ей приходится отвлекаться от обеда. Связь прервалась.
– Поместите почтальона в Венок Парацилюпопы, – приказала Эльза.
Жрецы усадили почтальона под шар-светильник.
– Кристалл поднимите наверх и подключите к БИО 2h2, – Эльза продолжала раздавать команды.
Руки механических охранников обхватили девочку, она открыла глаза-лучики.
– Подождите, – Эльза вытянула усы и поправила черные волосы девочки с вплетенной в них Розой Счастья. – Поднимайте.
Руки механических охранников подняли девочку на макушку конуса башни, кабелем соединили Розу Счастья к кубу 2h2.
