Мартин Скотт
Фракс и гонки колесниц
ГЛАВА 7
Белая тога Цицерия выглядела в мрачном безобразии моего кабинета как луч света.
– К делу, – не теряя времени, заявил он. – Мне нужна помощь человека, знакомого с наиболее мрачными сторонами жизни нашего славного города и одновременно хорошо разбирающегося во всех тонкостях гонок колесниц. Согласно имеющейся у меня информации, вы отвечаете обоим требованиям. Я не прав?
– Абсолютно правы.
– После нашей последней встречи, Фракс, я взял на себя труд ознакомиться с развитием вашей карьеры. Мне удалось узнать, что вы были на удивление нерадивым учеником чародея и, что вам крайне редко удавалось получить постоянную работу. Но в армии, надо сказать, вы проявили себя отлично. Сенатор Марсий очень высоко отзывался о ваших боевых возможностях. Весьма печально, – продолжил он, выдержав многозначительную паузу, чтобы посмотреть на меня леденящим душу взглядом (тем взглядом, от которого трепетали его оппоненты в суде), – что вы не смогли найти себе достойное применение во все остальные годы вашей жизни. Ваша деятельность в качестве старшего следователя при дворе его величества постоянно омрачалась затяжными периодами пьянства и многочисленными случаями неповиновения. Теперь взгляните, куда вас это привело. – Заместитель консула величественно повел рукой, дабы привлечь мое внимание к тому безобразному состоянию, в котором пребывал мой кабинет. – Судя по всему, у вас даже нет слуги для того, чтобы привести в порядок ваше рабочее помещение. Разве я не прав?
У меня не было столько денег, чтобы платить ещё и слуге, но сознаваться в этом я не желал и поэтому сидел молча.
– Что ж, это, в конце концов, ваше дело. Если вы решили напрасно растрачивать таланты, вместо того, чтобы обратить их во благо своей страны, никто не вправе вам в этом воспрепятствовать. Но я считаю, что вы способны принести мне пользу, и поэтому решил прибегнуть к вашим услугам. Полагаю, что и вы смогли бы мне помочь, – сказал Цицерий, обращаясь к Макри. – Насколько я понимаю, вы свободно владеете как обычным оркским языком, так и тем приграничным наречием, на котором говорят в необитаемых землях.
Макри кивнула, однако при упоминании об орках её большие глаза превратились в две узенькие щелки.
– Вам, конечно, известно, – продолжил заместитель консула, снова переключив внимание на меня, – что скоро состоится Мемориал Тураса и, что на сей раз в состязании примет участие колесница лорда Лисит-ар-Мо, который, как известно, всегда был большим другом Турая?
– Разумеется, я это знаю и с нетерпением жду начала бегов.
– Но возможно, вас несколько удивит то, что лорд Резаз Газег тоже изъявил желание принять участие в соревнованиях?
– Лорд Резаз Газег? – нахмурившись, переспросил я. – Никогда о таком не слышал.
– Возможно, вам он известен под именем Резаз Мясник.
От изумления я подскочил на стуле, и пиво из кружки брызнуло во все стороны.
– Резаз Мясник?! Так вот, значит, кто этот лорд Резаз? Но он же, да простит меня всевышний, – орк! Появившись здесь прошлый раз, он едва не стер Турай с лица земли! Как прикажете понимать ваши слова о том, что он намерен принять участие в гонках?
Столь возмутительного известия мне давно не приходилось слышать. Чтобы орк выставлял квадригу в Мемориале Тураса?! Неслыханно!!! И не простой орк, а Резаз Мясник! Один из самых злобных и кровожадных военачальников орков, вторгавшихся когда-либо в Земли Людей, и, к сожалению для нас, один из наиболее талантливых их стратегов. Резаз был лучшим военачальником в армии короля Бергаза Яростного, сумевшего объединить племена орков и повести их против нас.
– Не надо больше слов! – воскликнул я, стукнув изо всех сил кулаком по столу. – Скажите мне, что надо сделать, и я это сделаю. Я не позволю этому орку даже вступить в наш город. Можете на меня положиться!
Цицерий вновь обратил на меня свой знаменитый ледяной взгляд.
– Нет, я жду от вас совсем другого, – сказал он, вновь выдержав паузу. – Я вовсе не хочу, чтобы вы не пустили его в город. Более того, я обращаюсь к вашим услугам, чтобы вы охраняли орков все время, пока они будут находиться в городе. Нельзя исключать того, что будут предприняты попытки нанести вред их колеснице. Мне нужен человек, который смог бы этому помешать и, тем самым, обеспечить нашим гостям честное участие в состязаниях.
Надо сказать, дар речи ваш покорный слуга утрачивает весьма редко. Но, услыхав слова Цицерия, я просто проглотил язык. Более того, даже не мог пошевелить губами. Я поднялся со стула и, тупо глядя на заместителя консула, пытался понять, у кого из нас поехала крыша. Макри чувствовала себя ничуть не лучше. Обнажив меч, она посмотрела на дверь, словно орки в любой момент могли ворваться в мою контору.
– Я вижу, что вы удивлены, – нарушил молчание Цицерий.
Мною овладела какая-то ужасная слабость. Допив остатки пива, я попытался сформулировать ответ. Одновременно я пытался обнаружить в моем кабинете присутствие колдовства. Нельзя было исключить того, что беседую я вовсе не с Цицерием, а с каким-то могущественным магом, сумевшим принять облик заместителя консула. В конце концов я все же ухитрился выдавить несколько слов.
– Вы, наверное, шутите, – пролепетал я. – Резаз Мясник не может участвовать в Мемориале Тураса. А, если он осмелится заявить свою колесницу, то никто – даже вы, заместитель консула, – не сможет заставить меня быть нянькой орку, особенно такому орку! Он шел на штурм, когда рухнула стена. Я там был, и воины Мясника истребили почти всех моих друзей.
– Времена меняются, – ответил заместитель консула.
– Знаю. Но не настолько же. Хорошо, сейчас мы живем с ними в мире. Но надолго ли? Послы орков в Турае, дабы не вызвать мятеж, никогда не появляются на публике. А этот орк хочет прийти прямо на стадион Супербия и выставить на бегах свою квадригу. Но почему? И что по этому поводу думает сам король?
– Его величество весьма одобрительно относится к этой идее. Понимаете, Фракс, высокая политика вызывает к жизни весьма странные альянсы. Случилось так, что в данный момент жизненные интересы Турая требуют, чтобы между нами и лордом Резазом Газегом сохранялись дружественные отношения. Вам известно, что разведка месторождений на северных территориях достигла той фазы, что мы вскоре сможем начать добычу меди на нескольких новых рудниках?
– Нет. Я ничего об этом не знаю.
– Геологическая разведка велась уже несколько лет, и вот теперь она должна начать приносить дивиденды. Вы, несомненно, способны понять, какое огромное значение это может иметь для нашей страны. При скромной по площади территории Турая безопасность города целиком зависит от состояния его финансов. О том, что между нами и Ниожем в последнее время постоянно происходят приграничные инциденты, вам известно?
Наш северный сосед Ниож постоянно ищет повод учинить на границе какое-нибудь безобразие. В приграничной полосе на нашей стороне находится парочка золотых копей, и Ниож спит и видит, как бы прибрать их к своим рукам. Накануне последней Оркской войны Ниож вторгся на территорию Турая, и лишь появление орков положило конец схватке. Все человеческие существа, забыв о противоречиях, объединились для отпора общему врагу.
– Печально то, что территории в какой-то степени могут считаться спорными. У нас нет сомнения в том, что рудники находятся на наших землях, но Ниож может полагать по-иному, и, поэтому, мы не вправе исключать угрозы вторжения.
Цицерий извлек из складок тоги географическую карту и, разложив её передо мной на столе, указал на северный горный район, где наши земли соприкасаются с гораздо более обширным по территории Ниожем.
– Далее за Ниожем лежит населенная кочевыми племенами страна Карзан, и централизованного управления там практически не существует. Карзан находится под сильным влиянием своего восточного соседа Сораза. Сораз занимает твердую позицию в необитаемых землях, отделяя нас от орков. И управляет им, по существу, лорд Резаз Газег. Короче говоря, для того чтобы удержать контроль над медными рудниками, нам необходима поддержка со стороны Карзана. А Карзан такой поддержки не окажет, если этого не позволит Сораз.
– Итак, мы должны быть ласковы с лордом Газегом? – спросил я и посмотрел на карту. Мне показалось, что этот Сораз лежит ужасно далеко от Турая, поэтому я добавил: – Неужели мы действительно так нуждаемся в их поддержке? А как же Лига городов-государств?
Примерно сто лет назад небольшие города-государства нашего региона объединились в сообщество, чтобы совместно противостоять более крупным странам, подобным Ниожу.
– На поддержку Лиги мы, увы, больше рассчитывать не можем.
Я знал ответ ещё до того, как спросил. Все последние десять лет Лига распадалась, и виной распада был эгоизм её членов. Турай в этом отношении исключением не являлся.
– Теперь вы понимаете, почему мы должны хорошо принять лорда?
– Как будто понимаю. Но мне это крайне не по вкусу.
– Ни короля, ни консула, ни меня проблемы вашего вкуса нисколько не заботят.
– Догадываюсь. Но какое отношение имеет это все к предстоящим бегам?
– Лорд Газег, судя по всему, прекрасно разбирается в лошадях. Кроме того, он сообщил нам по дипломатическим каналам, что не забыл лорда эльфов Лисит-ар-Мора. Они бились друг с другом под стенами Турая, но их разделила груда мертвых тел, и ни один из них так и не мог нанести смертельного удара. Лорд Газег дал нам понять, что, высоко ценя лорда Лисита как воина, он желал бы встретиться с ним и на беговой дорожке стадиона Супербия. Его величество полагает, что Резаз может иметь и иные мотивы. Он испытывает определенное давление в Соразе со стороны принца Калазара, который, в свою очередь, пользуется поддержкой могущественного оркского колдуна по имени Макез Громовержец. Этой парочке постепенно удается расширять свою политическую базу. Мы пришли к заключению, что лорд Резаз рассчитывает на то, что его авторитет в стране возрастет, если он победит эльфов в гонке квадриг. Более того, имея у себя в тылу столь грозного конкурента, как принц Калазар, он не имеет права допустить в регионе какой-либо нестабильности. В том случае, если мы в своих допущениях правы, то от комбинации с бегами выигрывают все.
Я ни на грош не верил в то, что мы выиграем от сговора с орками, но Цицерий мое мнение и в грош не ставил.
– Появление колесницы орков и команды гонщиков в Турае может вызвать у части населения определенную озабоченность, – продолжал Цицерий. – Нельзя исключать того, что последуют возражения.
– Возражения? Да это же вызовет бунт!
– С бунтом пусть разбирается правительство. Ваша задача не допустить диверсий против лорда Газега. Если события станут развиваться не так, как следует, то вы могли бы использовать свои способности детектива для того, чтобы вернуть их в нужную колею. Король верит в вас. И от вас в какой-то мере зависят судьбы его величества и Турая. – Обратившись к Макри, Цицерий продолжил: – Вы сейчас поймете, почему нам так нужна и ваша помощь. Очень мало людей владеют оркским языком так, как владеете им вы. Это достоинство в сочетании с вашим боевым искусством делает вас идеальным помощником Фракса в столь сложном и даже потенциально опасном предприятии.
Макри за все это время не проронила ни слова. Выслушав последнюю фразу Цицерия, она приподняла обнаженный меч (действие с точки зрения этикета совершенно недопустимое в присутствии заместителя консула), плюнула на пол и выпалила:
– Я убью вас, короля и все его семейство, прежде чем начну охранять орка!
Выразиться яснее не смог бы даже я.
Цицерий, казалось, был удивлен.
– Вы действительно так сильно недолюбливаете орков? – спросил он.
– Да! – решительно ответила Макри. – Я родилась в загоне для рабов и существовала как раб-гладиатор до тех пор, пока год назад не прикончила своего хозяина и большую часть его окружения. И, если ты, Фракс, согласишься на эту работу, я уйду навсегда!
– Ни за что не соглашусь! – горячо заявил я. – Люди и без того уже говорят о том, что удача отвернулась от нашего города после того, как в нем появился посол орков. Если в Турай приедут и другие орки, то во всех несчастьях, – начиная от разбитой чашки и кончая смертью единственного ребенка, – начнут винить их. Сенатору Лодию и его популярам и делать ничего не надо для того, чтобы в городе начался мятеж. Но на улицы они выйдут, чтобы направить ярость масс в свою пользу. Каждый, кто попытается встать на защиту орков, горько пожалеет о том, что все ещё жив. Этот человек вызовет ненависть всего города. Защищать орка? Нет уж, увольте!
– Нет, Фракс, вы возьметесь за эту работу, – склонившись ко мне, произнес Цицерий. – Иначе вы потеряете свою лицензию.
– Но это несправедливо!
– Несправедливо? Сомневаюсь, что его величество будет встревожен такой мелочью, после того как вы столь вызывающе игнорировали его волю. Лично я, конечно, не одобряю нарушений закона, но кое-какие мысли в связи с вашими поступками у меня возникают. Совсем недавно вы были подвергнуты наказанию за нападение на государственного служащего. В данный момент вы находитесь под подозрением в связи с убийством сенатора Марсия. Разве все это не является законным основанием для лишения вас лицензии? Бесспорно, является. Но я, несмотря на приверженность к закону, готов закрыть на это глаза, если вы откликнетесь на мою просьбу. Кроме того, вам хорошо заплатят.
– Неужели вас нисколько не волнует то обстоятельство, что орки – не что иное, как хитрые, вероломные и злобные животные, мечтающие лишь о том, чтобы стереть нас с лица земли? – продолжал возмущаться я.
– В данный момент не волнует, – спокойно ответил Цицерий. – Сейчас нам нужна медь.
Я спросил, когда можно ожидать появления орков.
– Колесница прибудет морем примерно через неделю. Лорд Резаз уже в городе. Так же, как и его колесничий. Они были тайно доставлены в Турай несколько дней назад. Прошу вас ни с кем этими сведениями не делиться.
Я и не собирался делиться, однако, при мысли о том, что Резаз Мясник находится в моем городе, я прямо-таки начал трястись от ярости.
– Как поживает профессор Тоарий? – поинтересовался Цицерий, обращаясь к Макри.
– Что? – изумленно спросила она.
– Я говорю о вашем преподавателе в Колледже Гильдий. Насколько я понимаю, профессор вас сильно недолюбливает?
– Откуда вам это известно?
– Он сам мне сказал во время ужина в моем доме. Это было пару дней назад.
Макри неловко съежилась. Моей подруге было явно не по себе. Оборот, который принимала беседа, ей не нравился.
– Он крайне отрицательно относится к обучению женщин в Колледже и постарается сделать все, чтобы вы там больше не появлялись. Как вы понимаете, он имеет возможность “завалить” вас на любом экзамене. Боюсь, у него самые серьезные намерения на сей счет.
– Но я же хорошая ученица!
– Не сомневаюсь. Но, к сожалению, последнее слово остается за профессором, поскольку его научные заслуги значительно превосходят заслуги всех других преподавателей. Он на время откомандирован в Колледж из Имперского университета по прямому указанию консула. Низшие сословия тоже должны пользоваться благами образования. Но речь сейчас не об этом. Дело в том, что, если вы не сдадите ему экзамен, то в следующем году продолжить обучение не сможете. Об Имперском университете можете тогда забыть. Для поступления туда у вас просто не будет необходимой квалификации.
Макри сделала шаг в направлении Цицерия и громогласно заявила, что терпеть не может шантажа, на что тот, слегка пожав плечами, спокойно ответил, что ему совершенно безразлично, любит Макри шантаж или нет.
– Означает ли это, что я попаду в университет, если соглашусь вам помочь? – спросила она.
– Нет, не означает. В Имперский университет не принимают женщин. Кроме того, туда не допускаются лица с примесью оркской крови. Поэтому, обещать вам поступление в университет я не могу. Но я сумею убедить профессора Тоария поставить вам положительную оценку при условии, что вы окажетесь хорошо подготовленной к экзамену. Из моих источников в Колледже мне стало известно, что вы обладаете отличными познаниями.
Цицерий поднялся со стула. Однако, прежде чем направиться к дверям, сказал:
– Впрочем, нельзя исключать и того, что позже, когда придет срок, меня можно будет убедить использовать мое влияние и в деле с университетом. К тому времени я, возможно, уже стану консулом, а возглавляющий приемную комиссию профессор – мой лучший друг. Кто знает, как откликнется комиссия на просьбу консула, от которого зависит субсидирование учебных заведений? Теперь позвольте откланяться. Через несколько дней вас навестит мой помощник, дабы во всех подробностях изложить вам, что от вас требуется.
После этих слов заместитель консула Цицерий покинул мою контору.
Макри, взревев от ярости, метнула меч в мою кушетку.
– Отказываюсь охранять орка! – возопила она.
– Я тоже! – столь же громко заявил я.
Чтобы немного успокоиться, мы выкурили по палочке фазиса. Я нащупал под столом бутылочку кли – крепкого напитка местной выгонки. Иногда наступают времена, когда пиво перестает помогать. Кли обожгло нам глотки. Макри скривилась, но тут же протянула стакан за второй порцией. Мы долго сидели в молчании, отключившись от дневных забот. Капли дождя стучали в дверь и окна. День угасал, в комнате становилось темно.
Первой заговорила Макри.
– Чем ты займешься, когда у тебя отнимут лицензию? – спросила она.
– Не знаю. А ты что станешь делать после того, как тебя вышибут из Колледжа?
– Не знаю.
Мы опять посидели молча, выкурив ещё по одной палочке фазиса.
– Это несправедливо, – наконец сказала Макри. – Я не хочу охранять орка.
– Я тоже, – со вздохом проговорил я. – Но похоже, мы крепко влипли. Возможно, нам ничего не придется делать. Если с орками ничего плохого не случится, Цицерию наша помощь не понадобится.
– Насколько это вероятно? – спросила Макри.
– Шансы очень малы, – пришлось признать мне. – Как только прибудет колесница, в городе поднимется жуткий хай. Мясника разрубят на куски, а нам придется заняться их сортировкой.
Ни Макри, ни мне работать с орками страшно не хотелось, но Цицерий не оставил нам иного выбора.
Я налил нам ещё кли, и Макри, содрогнувшись всем телом, с отвращением проглотила очередную порцию.
– Зачем ты покупаешь эту огненную воду? – спросила она.
– Первоклассный кли, – обиделся я. – Он очень полезен для здоровья. Знаешь, я давно привык к тому, что со мной происходят странные вещи. Но, чтобы выступить нянькой орка, участвующего в Мемориале Тураса?! Этого я, при всей своей богатой фантазии, предположить не мог. Я устал и хочу выспаться перед тем, как случится ещё что-нибудь ужасное.
Раздался легкий стук в дверь. Затем дверь открылась, и в моем кабинете возникла изящная фигурка Ханамы, одетой во все черное. Я лихорадочно потянулся к мечу. Ханама занимает третий по важности пост в Гильдии убийц. Последний раз я видел её в тот момент, когда она метнула дротик в настоятеля монахов-воинов, тем самым отправив праведника на небеса раньше, чем тот рассчитывал. Я был готов защищаться.
– Успокойся, детектив, – сказала она как всегда негромко. – Если бы я явилась к тебе по делу, то стучать бы не стала.
– Что же тебе в таком случае надо? – грозно спросил я, не опуская меч.
– Я пришла в гости к Макри.
– Просто так, в гости?
– Именно.
Ханама взглянула на Макри, та, ответив убийце удивленным взглядом, поднялась со стула и повела её в свою комнату. Странно. Никогда не слышал, чтобы члены Гильдии убийц вот так запросто расхаживали в гости.
Дверь распахнулась снова, и на этот раз с такой силой, что едва не разлетелась в щепки. Я резко обернулся – в дверном проеме стояла Сария, супруга убиенного сенатора Марсия. Она сделала попытку войти, но, споткнувшись о порог, рухнула на пол. Сария промокла насквозь, её физиономия приобрела желтоватый оттенок, и, кроме того, дама источала запах “дива”, который я сразу смог выделить среди множества малоприятных ароматов, которые она притащила с собой с улицы.
– Я нанимаю вас, чтобы вы нашли убийц моего мужа, – проговорила она и вырубилась окончательно.
Я поднял её с пола, втащил на кушетку, подошел к дверям, прошептал заговор Замыкания и для верности припер дверь стулом.
– Плевать я хотел на всех возможных посетителей, – заявил я. – Никто больше не явится этой ночью в мое жилище.
Тут я заметил, что из-под дверей высовывается край конверта. Интересно, когда он успел там появиться? Я открыл конверт и прочитал послание.
Ты умрешь ещё до конца сезона дождей.
– Если дела пойдут так, как сейчас, то этого и вправду не миновать, – пробормотал я, и листок отправился в корзину для бумаг.
