Slava Sun
Я обниму его завтра…
Мама рано уехала с тётей Мартой на закупку для магазинчика, а я решила, что пред учёбой заеду лучше к врачу.
Спустя пару часов я грустная ехала в автобусе на учёбу и любовалась белоснежным гипсом на своей ноге и неудобными костылями под боком.
«Допрыгалась! – бубнила я себе под нос, пиная съехавший на меня костыль. – Что я преподавателям скажу, а маме? Маме что? Шла, шла, упала, отключилась, очнулась – гипс. Ну да, конечно. Ей такой рассказ точно не понравится.»
На учёбе я всё никак не могла сосредоточиться. Нога болела, голова раскалывалась, глаза слипались, ещё и принц этот с чихающим диваном никак из головы не выходил. Вот вроде и раздражает он меня и мысли как на зло только о нем вертятся.
А ещё и мозг – предатель, рисует у меня в голове его таким красавцем писанным, что прям на обложку «VOGUE» не жалко его прилепить.
В общем никакие "Молекулярные механизмы генной регуляции" в голове не задерживались. Вот и сидела, уткнувшись в окно, любуясь красивыми пейзажами. Благо, этаж был высокий и видно было пол города. Вид и правда завораживал, разгулявшийся ветер гонял по небу тучи различных форм, а величественные деревья прогибались под ним как игрушечные. Серое небо ещё больше навевало грусть и, казалось, вот-вот пойдёт дождь.
Интересно, сейчас тоже бассейны переполнены людьми, а места у фонтанов и раскидистых деревьев заняты множеством студентов?
Но я всё равно этого не узнаю. Сегодня у меня не то, что настроения не было куда-то идти и что-то есть, у меня вовсе не было сил двигаться и существовать. Поэтому в магазин вызвалась пойти Натка. Она сильно возмущалась на меня, что я вновь перелазила в неположенном месте, но потом всё-таки пожалела.
Она так же долго смеялась с рассказа о полуголой девице и принце, подрабатывающем медсестричкой. А ещё сказала, что теперь ждет нашей свадьбы, дабы хорошенько потусить с богатенькими друзьями Ромы.
Я хоть и понимала, что она шутит и на дух не переносит назойливых богатеньких сынков, но всё же подзатыльник для приличия я ей влепила. Ну а что, для профилактики.
Когда же Ната вернулась у меня отвисла челюсть. Передо мной стоял пакет, полный вкусняшек. Там и сладости, и чипсы, и салаты, даже мясо, приготовленное на гриле, выбирай что хочешь.
– Натка, ты что весь магазин притащила? – ошарашенно с выпученными глазами спросила я пока рассматривала содержимое крафтового пакета.
– Это не я! А принц твой ненаглядный! – заявила подружка, потирая отдавленные пакетом пальцы – Ели дотащила!
– Что значит принц? – я тут же одёрнула руки от пакета и вопросительно уставилась на Нату.
– Что? Что? То и значит! Выловил меня по дороге в магазин и за тебя расспрашивать стал. А как узнал, что ты не пошла, потому что нога болит, сказал, что сам всё купит. Только вот тащить всё мне пришлось!
Моему удивлению не было придела. Я ещё долго не могла переварить слова подруги и просто глазела на пакет.
– На вот! – девушка достала из пакета небольшую открыточку, на которую я по началу даже не обратила внимания и протянула её мне. – Это тоже от него.
На открытке была красивая птица похожая на ласточку и глубокого синего цвета фон. А внутри надпись: «Приятного аппетита, Птичка.» И в этот момент мне стало так тепло на душе. Сердце затрепетало, а боль в ноге больше не чувствовалась. Как же всё-таки приятно, когда о тебе переживают и помнят.
Прочитав ещё несколько раз записку, я представила, как он улыбается той самой улыбкой. Как правый уголок его губ приподнимается чуть выше левого, от чего немного прищуривается глаз. А ещё маленькая родинка, впадающая прямиком в ямку на его щеке. А ещё… Так стоп. Что-то я разошлась. Надо деержать себя в руках.
Пообедав, а после отсидев ещё парочку лекций мы наконец-то были свободны, как и остальные узники высшего образования.
Кое как разобравшись с костылями я поцокала к выходу, а сопровождала меня возмущающаяся Ната. Нет, возмущалась она не на меня и даже не на мой портфель, который вечно спадал с меня и который теперь несет великодушно подруга. Возмущалась она на преподавателя, который влепил ей двойку за её проект. Над которым она старательно пыхтела целых три дня.
Стоило нам только выйти за порог нашего корпуса, как тут же на наши головы предательски обрушились огромные капли дождя. Я с трудом удержалась, чтобы не закричать что-то в духе «серьёзно?!» прямо в небо. Конечно, пока мы парились в душных кабинетах, дождь и не думал появляться. Но как только мы выползли наружу, особенно я, с моей грациозностью улитки на костылях, небеса решили, что сейчас самое время развернуть водную атаку. Вот спасибо, погода, ты явно мастер испортить настроение.
Я тихо бормотала что-то нелицеприятное себе под нос, боясь даже взглянуть вверх – казалось, стоит мне это сделать, и я тут же упаду. Подруга шла рядом, крепко поддерживая меня под руку, и, честно говоря, ситуация и так была далека от идеала. Но нет, судьба решила иначе. Ната вдруг начала толкать меня в бок и внезапно остановилась.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – буркнула я, раздраженная всей ситуацией и стараясь удержать равновесие.
– Там, этот… Там… – голос подруги показался мне слишком уж странным, а когда я всё же подняла глаза, то сама готова была провалиться под землю.
Перед многочисленными ступеньками, ведущими к главному входу корпуса, стояла машина. Дорогая на вид, черного цвета и блестела так, будто только из салона.
Но несмотря на шикарную машину, мой взгляд был прикован к тому, кто выходил со стороны водительского сидения.
Конечно же это был Роман – тот самый принц, только уже на черном люксовом коне.
Он шёл словно в замедленном фрагменте шикарного фильма. Вальяжно поправив чёрную кожаную куртку, он двигался в мою сторону, и я стояла не дыша, надеясь, что он пройдет мимо.
Взгляды, разинувших рты студентов, были направленны только на него. Девушки жадно осматривали его с ног до головы, а потом о чём-то весело шептались друг с другом. Парни рассматривали машину и пытались вспомнить, где же они видели её хозяина.
Это длилось пару минут, но мне тогда показалось, что время играет со мной злую шутку и только для меня этот момент длится уже больше часа.
И вот я забывшая про больную ногу, стою на своих двоих и с грохотом роняю костыль на одну из ступенек, потому что Роман остановился прямо напротив и прикрыв меня своим зонтиком смотрит мне в глаза и улыбается.
– Намочишь перышки, не сможешь летать, Птичка. – с лёгкой улыбкой сказал парень, на спину которого сейчас летели большие капли теплого осеннего дождя.
– Птичка? – с недоумением посмотрела на меня Ната.
– Пошли, я отвезу вас домой. – сказал кареглазый брюнет, кудряшки которого забавно блестели от попадающих на них капель воды.
– Не могу. – это единственно что вырвалось у меня за это время.
– Из-за ноги? Это не проблема. – зонтик в миг оказался в руках у Наты и я, не успев даже моргнуть, не то чтобы сказать, что нога тут вовсе ни причём, вновь очутилась у него на руках.
– Что ты делаешь? Люди ведь смотрят! Отпусти меня! – громким шёпотом, ворчала я на него.
– Хочешь, чтобы они все закрыли глаза, Птичка? – его голос прозвучал так спокойно и уверенно, что у меня закралось подозрение: он действительно может это устроить. Но вместо ответа я решила просто промолчать. Кто знает, какие безумные идеи могут прийти ему в голову в следующий момент.
Сначала мы с Натой, долго спорили о том, кого первого отвезут домой и кому потом предстоит ехать с ним наедине. Подруга боялась за меня, а я за неё. Но спустя минут 10 наших споров, мы перевели взгляд на наблюдавшего за нами Рому и мне стало вдруг неловко.
– Дамы, просто напоминаю, я не маньяк.
–Кто тебя знает… – буркнула Ната, и я быстро пнула подругу в бок, останавливая её.
– Просто скажите уже адрес и поедем. – сказал он, взглянув на нас в зеркало заднего вида.
Я назвала адрес подруги, и взглядом прекратила почти начавшийся вновь спор. Весь путь мы ехали молча. Ну или почти. Мы с Натой всё же общались, правда на языке переглядок. А когда замечали взгляд в зеркале, делали вид, что мы просто смотрим в окна.
Когда мы прибыли к дому Наты, она ещё несколько раз повторила, что сделала фото номеров его машины и, если со мной что-то случится, она оторвёт ему голову и превратит его машину в груду бесполезного метала. Рома же только сдержанно улыбался, кивая на угрозы моей подруги.
После, он помог мне пересесть на переднее сидение, и мы поехали по следующему, названному мною адресу.
И вот мы сидим в машине, перед моими глазами вход в подъезд дома, на улице уже давно прекратился дождь, где-то неподалёку слышны весёлые голоса играющих на детской площадке детей, лавочка с налетевшими листьями, на которых комочком скрутился соседский кот Васька и окна моей комнаты с маленьким букетиком из магазинчика тёти Марты. Эта картина греет мне душу, и выходить из машины вовсе не хочется.
Рома также смотрит вперед и не произносит ни слова. И что-то мне подсказывает, что он также наслаждался этими минутами и боялся даже пошевелиться, чтобы ненароком не разрушить хрупкую магию этого момента.
–Сильно болит? – всё же тихо прозвучал бархатный голос, от чего по моему телу прошла волна мурашек.
– Уже нет. – мой голос прозвучал не на столько волшебно. Всё-таки разговаривая с ним, я не в состоянии себя контролировать.
– Встретимся завтра? – вновь спросил он.
– Я больше летать не собиралась, но, если ты просишь… – после этих слов я повернулась к парню и магия будто второй волной ударила мне в голову, когда я увидела его улыбающийся профиль.
– Тогда до завтра, птичка. – он повернулся ко мне и так же, как и я положил голову на подголовник.
– До завтра – «принц», добавила я у себя в голове, от чего ещё шире улыбнулась и посидев ещё немного с ним вот так, смотря друг другу в глаза, всё же собралась и нашла в себе силы отстегнуть ремень безопасности, дабы приготовиться выходить.
Роман вышел, быстрее мня и как только я дотронулась до ручки двери, она сразу же распахнулась с невероятной скоростью.
Было жутко неловко, когда я видела, как сильно он сжимает свои кулаки, нервничая и желая меня обнять, а я в этот момент думала о том же.
«Завтра. Обниму его завтра.» – подумала я, и в моём животе, от одной только мысли, запорхали бабочки.
Приложив не мало усилий, я всё же зашла в подъезд, а спустя некоторое время, и Рома вернулся в машину.
Но и Рома и я, как только пропали с поля зрения друг друга, схватились за сердца, которые бешено бились всё это время. Нам понадобилось время, чтобы привести свои бушующие чувства в норму, хотя бы до момента, пока не окажемся в своих кроватях. Ведь только там, наедине с собой и своими мыслями, мы могли вновь и вновь прокручивать этот волшебный час в своей голове и каждый раз, как в первый, покрываться мурашками и жгучим румянцем на щеках.
Так мы оба, находясь в разных концах города, но будто одно целое, провели пол ночи, пока не уснули, в сладких мечтах и мыслях друг о друге.
