Соня Марей
Ювелирная лавка госпожи Таниты
– Спасибо, тетя Свэнья, вы настоящий друг. А я тут хотела спросить… Вы случайно не знаете человека по имени Дарен? Возможно, он тоже приходил к моему брату. Мне бы найти его, поговорить о делах. Он вроде камнями занимается.
– Не знаю такого, – она сделала шумный глоток. – Я ведь в дела Малкольма не лезла. Знаю только то, что он сам рассказывал. А как выглядит этот Дарен?
Смущаясь, я описала своего спасителя. Пока говорила, тетка Свэнья не переставала глядеть на меня с ехидным прищуром.
– Плечи, говоришь, широкие? Глаза синие? Руки как кувалды? Небось, представляла, как он тебя этими руками обнимает…
– Тетя Свэнья! – я чуть не расплескала чай.
Вот извращенка! Меня, понимаете ли, упрекала в недостойном поведении, а у самой все мысли об этом! Верно сказано: «У кого что болит, тот о том и говорит».
– Хотя, погоди, припоминаю. Малкольм покупал камни у какого-то здоровяка.
Но выяснить подробности я не успела – затарабанили в калитку. Кого опять принесло? Радовало, что пришли не со стороны лавки.
– Вы госпожа Танита? – спросил мальчонка лет двенадцати, когда я выглянула на улицу. – Я от господина Грута, оценщика. Он велел передать записку.
И протянул мне запечатанный конверт. Догадавшись, что мальчонка ждет награду, я полезла в карман. Он схватил медную монетку и шустро ретировался.
Умирая от нетерпения, я порвала конверт и развернула исписанный аккуратным почерком лист бумаги. Надеюсь, господин Грут порадует новостями.
Глава 11. Госпожа Санлис
Спустя пару часов я была у оценщика. Он писал, что подыскал подходящую покупательницу и теперь ждет меня вместе с украшением. Конечно же, я переживала. Вдруг женщине, которую нашел господин Грут, не понравится моя подвеска?
Я стряхнула несуществующие пылинки с юбки.
Потенциальной клиенткой оказалась уважаемая в городе служительница культа богини Заступницы. Она жила и трудилась при храме, и заплатить за кулон мне должны из храмовой казны. Служители как раз искали вещи, которые можно напитать магической силой и превратить в артефакты.
– О, не стоит так нервничать, все будет хорошо. Уж поверьте моему опыту, – произнес старик с насмешливой улыбкой. – А вот и госпожа Санлис!
В лавку грациозно вплыла женщина в сопровождении девочки-служанки. Госпожа Санлис была высокой и статной, выше меня почти на голову. Едва появившись, она как будто заняла собой пол-лавки. Или во всем виноват давящий ореол силы? Воздух вокруг нее сгустился, как мед.
Женщина была одета в платье цвета молотой корицы – закрытое и бесформенное. Волосы и лоб прятались под тяжелым покрывалом, которое ложилось на широкие плечи мягкими складками. Вроде совсем простое одеяние… Я опустила взгляд и заметила, что кисти женщины украшают широкие и массивные браслеты из чистого золота.
Я не могла точно сказать, сколько лет госпоже Санлис. С чистой совестью ей можно дать как шестьдесят, так и тридцать. Лицо гладкое, без морщин и заломов, но выражение глаз, поступь, даже изгиб губ – во всем читалось спокойствие и непоколебимая уверенность. Знание и мудрость, свойственные только глубоко зрелому человеку.
– Госпожа! – оценщик встал из-за стола и поклонился.
По брошенному на меня взгляду я поняла, что должна повторить за ним.
Наверное, это особое приветствие, с которым обращаются к служителям божественных культов. Желудок вдруг сжался от страха. Если она заговорит со мной о местных верованиях, я сяду в лужу. У меня просто-напросто не хватило времени их изучить.
– Это госпожа Танита, – представил меня оценщик.
– Я знаю, кто она, – ответила госпожа Санлис таким тоном, будто действительно знала.
Во рту пересохло, и я с трудом сглотнула вязкую слюну. Взгляд светло-желтых, как тот самый кварц, глаз был направлен прямо на меня. Но изучала она не мою внешность, а то, что скрыто под ней. По крайней мере, сложилось такое впечатление.
По коже прокатилась волна мурашек, и я поспешила опустить взгляд.
Господин Грут захлопотал вокруг почетной гостьи: подставил стул и скамеечку для ног, налил воды в хрустальный стакан.
– Вы что-то хотели мне показать? – смочив губы, женщина сложила длинные тонкие пальцы на животе.
Грут протянул руку и попросил:
– Да-да, все верно. Госпожа Танита, будьте добры, дайте свою подвеску.
Пальцы не слушались, замок никак не хотел открываться. Но вот я достала из недр сумки черный бархатный мешочек и развязала ленты. Теплая медная подвеска легла на ладонь. Затаив дыхание, я подошла к госпоже Санлис и протянула свое сокровище.
Она приняла кулон так, будто я преподносила его в дар, а не продавала.
Госпожа Санлис долго и внимательно разглядывала украшение, а я все гадала, нравится ей или нет? По выражению лица нельзя было ничего понять. А еще я пыталась не смотреть на завораживающий блеск золотых браслетов.
– Дитя мое, ты веруешь в Заступницу? – внезапно спросила она.
Что же ответить?
– Д-да… в-верую, – я покраснела и начала заикаться.
Но женщина как будто не обратила внимания на мою маленькую ложь.
– Вижу на тебе ее печать. Это хороший знак, – миролюбиво продолжила госпожа Санлис.
Я уставилась на нее с удивлением. Взмахнув рукой, та попросила оценщика и служанку:
– Оставьте нас ненадолго, пожалуйста.
– Конечно, – почтительно произнес Грут, и они с девочкой вышли через маленькую дверцу, ведущую вглубь дома.
Мы с госпожой остались один на один. Взгляд заметался туда-сюда, от волнения стало трудно дышать. Что означали слова этой странной женщины? Неужели она с первого взгляда распознала во мне попаданку?
– Не бойся меня, Танита, – попросила она, обматывая цепочку от подвески вокруг пальцев. – Или как тебя зовут на самом деле?
Сердце перекувыркнулось в груди, и я медленно выдохнула, чтобы успокоить его.
– Откуда вы знаете? – спросила шепотом.
Выкручиваться нет смысла. У этой госпожи на лбу написано, что она сразу меня раскусила. Если кто-то и сможет все объяснить и ответить на вопросы, то только она!
– Вы… маг?
Госпожа Санлис снисходительно улыбнулась.
– Я зрящая, моя магия помогает людям этого города. Хоть ты не из этого мира, но несешь на себе печать Заступницы.
Яснее не стало. Я опустилась на край стула и спросила:
– А что это значит? Что еще за печать?
– Заступница наделила тебя даром защищать и оберегать. Я сразу ощутила в этом украшении легкий отголосок магической силы. Он остается на всем, к чему ты приложишь руку. Не удивляйся так, ты ведь и раньше замечала небольшие странности? Твоя магия действует неявно, но она есть.
Я нахмурила брови и начала вспоминать. Некоторые заказчики говорили, что мои украшения волшебные. Одна женщина даже сообщила по телефону, что моя подвеска спасла ее. Цепочка порвалась в тот момент, когда она уже собиралась перейти дорогу. Пришлось задержаться на несколько секунд, а в это время по дороге на бешеной скорости пронесся автомобиль.
Другая рассказывала, что в день, когда она надела на прогулку мое кольцо, встретила будущего мужа. Третья говорила, что после того, как начала носить мои бусы, избавилась от приступов удушающего кашля. Прежде никакие лекарства не помогали.
Тогда это казалось простыми совпадениями.
– Я ничего не понимаю. Как я попала в ваш мир? Это ваша богиня постаралась?
– Возможно, кому-то понадобилась твоя помощь и защита, – ответила госпожа Санлис совершенно спокойно, будто для нее это было в порядке вещей.
Я сразу вспомнила Варду с Тимошем и их странное поведение. А что, если они так сильно отчаялись, что решили призвать тетушку с помощью магии? Кто знает, что это было за заклинание, но факт есть факт – я здесь.
Я, а не настоящая Танита.
– Ты должна исполнить то, ради чего оказалась в этом мире, – продолжала служительница.
Мысль, что я кому-то что-то должна, вызвала внутреннее сопротивление. А потом вспомнились несчастные глаза детишек…
– Ты уже поняла, кому могла здесь понадобиться? – спросила госпожа Санлис.
Я рассказала о детях ювелира, а она слушала не перебивая.
– Может, вы мне как-то поможете? – поинтересовалась напоследок.
Она мягко улыбнулась.
– Моя дорогая, это только твоя задача. Сама решай, как применить свои знания и умения, чтобы помочь этим детям.
Ну вот, чуть что – так сама, Танечка, сама.
– Есть ли обратный путь в мой мир?
Этот вопрос тревожил меня время от времени. Госпожа Санлис неопределенно пожала плечами.
– Кто знает, кто знает. Я беру твою подвеску, тебе понадобятся средства на первое время. А наш артефактор усилит ее полезные свойства. Буду рада иногда видеть в Храме. Приходи, Танита, – она сняла с пояса мешочек и положила на стол передо мной. – Но ради твоей же безопасности не советую рассказывать всем подряд о твоем даре и о том, что ты не из этого мира.
Последнее не слишком обрадовало. От новостей голова шла кругом, но я уже решила, куда сейчас отправлюсь.
Надо быстрее исполнить то, ради чего меня призвали.
Глава 12. Домой!
Госпожа Санлис оказалась немногословной, и у меня остались вопросы без ответов. Но ей удалось донести до меня то, что если мне все разжуют и преподнесут на блюдечке, ничего не выйдет. В чужом мире может выжить только сильный человек. Человек со стержнем. И мне самой предстоит его выковать.
Но главное, если у меня действительно есть какая-то магия, как ее использовать? Разве это легко и просто? Уму непостижимо. Хотя, что я хотела? Моя обычная жизнь закончилась, едва я угодила в канализационный люк.
Санлис, правда, добавила, что мои работы еще могут понадобиться Храму, и позже она обязательно со мной свяжется. После общения с этой женщиной на душе даже стало спокойнее – тайна уже не так тяготила меня.
Заглянув в мешочек, я увидела десять золотых. Неужели моя работа на самом деле столько стоит? Это нереальная сумма, вдруг служительница намеренно ее завысила? Отстегнула от храмовых щедрот, так сказать. В фонд помощи бедным попаданцам.
По договору двадцать процентов я заплатила оценщику, итого у меня на руках осталось восемь золотых ксолов. Он выдал расписку, что действительно получил от меня деньги и не имеет претензий, а еще я попросила Грута написать кое-какое письмо. И теперь шла в сторону приюта, бережно поглаживая его сквозь карман юбки.
Охранник у ворот, крепкий мужчина с округлым животом узнал меня, но сперва не хотел пускать. Пришлось включить весь свой дар убеждения и добавить капельку женского очарования. Разомлевший от духоты летнего вечера и моей милой улыбки, он все же открыл ворота, наказав долго не задерживаться.
И где искать госпожу Мелению? Надо выловить кого-то из взрослых.
Я остановилась, прислушиваясь. Во внутреннем дворике стояли шум и гвалт – наверное, воспитанников вывели на вечернюю прогулку. Я пошла на звуки по мощенной желтым кирпичом дорожке, чувствуя себя Элли из страны Оз.
К детским крикам добавлялось жужжание толстых пчел, оккупировавших заросли спиреи и чубушника. Помнится, так пахло в нашем маленьком и тихом городском сквере. Здешние растения почти не отличались от земных, но встречались и те, которых я не прежде не видела.
Знакомый аромат зацепил что-то внутри, какую-то тонкую струнку, и я замедлила шаг. Нырнула в мысли всего на несколько секунд, отвлеклась, и в этот миг со всего разбегу на меня кто-то налетел.
Мальчишка!
Мы слаженно ойкнули, а он еще и ладони к лицу прижал. Я узнала кудрявые волосы, выглядывающие из-под кепки.
– Тимош, это ты? – я придержала за плечо норовящего удрать мальца.
– А? Тетя?! – в голосе послышались нотки испуга.
Он низко надвинул на лоб кепку и опустил голову.
– Посмотри на меня, – велела и развернула мальчишку к себе.
Я ахнула в голос, потому что Тимош напоминал не ребенка, а панду: вокруг глаз, будто солнцезащитные очки, красовались сочные фингалы, нос распух и покраснел.
Он шмыгнул и отвернулся. А меня сначала сковало оцепенение, потом нахлынули тревога и злость.
– Тебя побили? – поинтересовалась я как можно спокойнее. Сейчас не время для лишних эмоций.
– Упал, – буркнул Тимош и скрестил руки на груди, точно надутый хомячок.
– И сразу на оба глаза. Ясно все с тобой, – заключила я, покачав головой.
Такие следы остаются после сильных ударов в переносицу. Но этот упрямец никогда не будет ныть и жаловаться, только бурчать и топорщить иголки.
Заметив нас, подбежала Варда. Остальные дети продолжали беситься и перекидывать друг другу мяч, кто-то бегал из одного конца поля в другой, голося во все горло. Взрослых видно не было. Воспитанники всегда гуляют без присмотра?
Девочка поймала мой взгляд и несмело улыбнулась:
– Тетя Танита, ты за нами пришла? – спросила голосом маленького ангелочка.
– Да, Варда. Только сначала переговорю со смотрительницей.
Пальцы продолжали удерживать плечо Тимоша. Он фыркнул и дернул рукой, высвобождаясь. Я настаивать не стала, только вздохнула громко.
– Упал я, понятно? – пояснил еще раз мальчишка, словно в его глазах тетушка была умственно отсталой.
Варда закатила глаза.
– Он врет.
– А ты ябеда! И дура!
Брат с сестрой уставились друг на друга с такой злостью, что я даже испугалась. Вдруг подерутся?
– Так, дети, тихо. Все в порядке, – сказала, выставив между ними руку по типу шлагбаума. – Тимош, такого больше не повторится. Тебя больше не будут обижать.
Я, конечно, понимаю, что дети не должны расти изнеженными фиалками, но такие драки – это чересчур. Ребенок мог получить настоящее увечье! А госпожа Меления либо не видит в этом ничего особенного, либо просто не сознается, что не может контролировать ситуацию в своем приюте. Сильные бьют тех, кто слабее и младше.
Дети постепенно притихли и перестали пыхтеть, как маленькие паровозы.
– Я думала, что ты больше не придешь. А Тимош тебя очень ждал, – Варда сдала брата с потрохами.
– Не ждал, – буркнул детеныш панды и шмыгнул разбитым носом.
– Ладно, с этим мы разберемся позже. А сейчас вы покажете мне кабинет госпожи Мелении, идет?
«Племяннички» переглянулись и дружно ответили:
– Идет!
Вскоре я стояла у кабинета госпожи Мелении. В коридоре было только одно узенькое окошко с северной стороны, солнечные лучи в него не попадали. Да и сама атмосфера навевала тоску и уныние, хотелось сбежать отсюда как можно скорей. А вот эта темень не добавляла веселья.
– Мы не будем с тобой заходить. Госпожа Меления ругается, когда дети слоняются по коридорам, – доложила Варда и с опаской посмотрела на дверь.
Кивнув, я уверенно постучала и, подождав несколько секунд, вошла внутрь.
– Я занята! – послышался недовольный голос.
Увидев меня, Меления чуть не уронила чайник. На лице промелькнуло растерянное выражение.
– Не собираюсь отнимать ваше драгоценное время, – заявила я с порога, не позволяя ей вставить хоть слово. – Госпожа Меления, скажите на милость, вы видели, в каком состоянии Тимош? Почему за детьми никто не следит? Почему они избивают друг друга?
Крылья ее носа затрепетали. Смотрительница раздраженно поджала губы и фыркнула:
– Оставь свои эмоции, милочка. Мальчик, ударивший его, уже получил внушение. А самого Тимоша осмотрел штатный лекарь. Нос не сломан, все нормально, обычная мальчишеская потасовка.
– Потасовка? Его же могли покалечить! – я чуть слова не забыла от возмущения. – Госпожа Меления, я вижу, что ваш приют не может обеспечить безопасность моим племянникам, поэтому я их забираю. Сейчас же.
Несколько секунд она смотрела на меня круглыми глазами, словно не могла поверить в мою дерзость.
– Как это забираешь? Разве ты уже устроилась? Привела дела в порядок? У тебя появился стабильный доход?
Она прошествовала к столу и принялась нервно копаться в ящиках, создавая иллюзию крайней занятости. Предполагалось, что сейчас я стушуюсь и выбегу вон.
– Вы как будто нарочно тянете, – проговорила я, буравя взглядом лоб вредной тетки. – Моим племянникам лучше жить в своем доме с родственницей, чем в приюте, где другие дети их обижают, а воспитатели закрывают на это глаза.
Она уронила на пол папку, бумаги разлетелись.
– Мы не закрываем глаза! – вспыльчиво ответила госпожа Меления. – Ты не знаешь, что такое работать в детском доме. Невозможно уследить за всеми, а Тимош – мальчик, он должен уметь драться и постоять за себя. Или ты собираешься его в юбку обрядить и косы заплести?
– Чтобы вырастить из мальчика настоящего мужчину, не обязательно подвергать его избиениям и унижениям. У вас устаревшие понятия о воспитании.
– Ты-то что можешь об этом знать?
Я покусилась на святое, потому что лицо Мелении вытянулось и пошло пятнами от обиды. Чего она так схватилась за этих сирот? Неужели по доброте душевной и от большой любви? Или есть еще что-то?
– Кажется, я поняла, в чем дело. Чем больше в приюте детей, тем выше ваше жалованье?
Это была чистая импровизация, но, кажется, я попала в точку. И продолжила, подходя все ближе к смотрительнице.
– А изображали из себя такую заботливую и ответственную, – я картинно покачала головой. – Наверное, мне стоит подать жалобу. Пусть нагрянет проверка, полюбуется, как живут вверенные вам сироты. Да, я так и сделаю. Сейчас только выйду отсюда…
Я сделала вид, что собираюсь уйти.
– Да погоди ты! – процедила госпожа Меления. Ее пальцы бессильно сжимались и разжимались. – Противная девчонка! Что ты себе позволяешь?
– Я всего лишь забочусь о судьбе племянников, а вы мне препятствуете. Как думаете, проверяющие будут рады, если узнают, что вы не отдаете детей законным родственникам? Может, мне обратиться сразу в суд?
Под конец этой речи я начала переживать, что Мелению хватит удар. Краска сошла с лица, веко над левым глазом задергалось, руки сжались в кулаки так сильно, что на запястьях выступили вены. Она закрыла глаза и медленно вдохнула, а потом выдохнула.
– Ладно, – произнесла глухо. – Я подпишу нужные документы, можешь забрать Варду и Тимоша прямо сегодня. Но помни, я накажу Свэнье, чтобы присматривала за тобой. И чуть что… – она выразительно погрозила пальцем.
Но я-то знала, что тетка Свэнья теперь на моей стороне. Соседка оказалась лучше своей сестрицы.
– Совсем другое дело, – сказала я миролюбиво, а потом достала из кармана лист бумаги.
– Что это?
– Это чтобы совсем успокоить вашу душу. Договор о сотрудничестве с оценщиком, господином Грутом.
Документ выглядел солидно и был заверен личной печатью. После получения своей доли от сделки старик пребывал в отличном настроении и был готов написать все, о чем бы я ни попросила. Он охарактеризовал меня как надежного и перспективного компаньона. А еще добавил, что мои украшения высоко ценятся на рынке и что он готов сотрудничать со мной на постоянной основе.
Брови госпожи Мелении взлетели на лоб. Она посмотрела на меня, словно не верила, что я и есть та безалаберная девчонка, которую она когда-то знала. Теперь у нее нет никаких поводов мне отказывать.
– Все прочитали? Я не безработная. С голоду не пропадем.
О том, что мою подвеску за золото купила сама служительница храма, я решила пока не говорить.
Конечно, не обошлось без ворчания и причитаний. Госпожа Меления, не скрывая недовольства, отыскала документы Варды и Тимоша, шлепнула какие-то печати, расписалась.
– Идем, – бросила, не глядя на меня.
Дверь распахнулась, и я увидела брызнувших в стороны детей. Они что, подслушивали?
– Почему не на прогулке? Опять ведете себя неподобающе? – тоном ледяным и колючим, как февральский мороз, поинтересовалась Меления.
– Это уже не имеет значения, – осадила я ее и поймала Варду за руку. Девочка сжала мои пальцы в ответ. – Сейчас мы идем собирать вещи, а потом… – я заговорщически посмотрела на мелких, которые боялись даже дышать. – Потом отправимся домой.
Глава 13. Случайная встреча
Имущество племянников уместилось в две небольшие сумки: кроме сменной одежды и пары игрушек у них ничего не было. Мы шагали по улице, я не знала, о чем вести разговор. Дети негромко переговаривались между собой, они тоже чувствовали неловкость.
Я волновалась за Тимоша, надо бы показать мальчика врачу. Вдруг там все-таки перелом или сотрясение? Жаль, у меня нет медицинского образования, остается уповать на квалификацию местных лекарей. Надеюсь, тут пиявки и кровопускание не являются единственными способами лечения?
Я негромко кашлянула, чтобы привлечь внимание.
– Так, детишки, – начала деловито. – Скажите мне, вы ведь в школу ходили?
При упоминании школы Тимош слегка поморщился, а Варда с готовностью принялась рассказывать:
– Да, ходили, пока папа был жив. В школу Святой Патриции на Каштановом бульваре недалеко от дома. Потом, конечно, пришлось ее оставить, – на лицо девочки набежала тень, а взгляд потух. – В детском доме с нами занимался учитель.
– Тогда завтра снова отправим вас в школу.
Не сидеть же им дома, в самом-то деле? Образование важно в любом из миров. Заодно и к нотариусу сходим.
Дети переглянулись, и Тимош покрутил пальцем у виска.
– Ты что? В школах сейчас каникулы! – возмущенно заявил мальчишка.
– Знаю, – ответила я с умным видом, хотя, конечно же, не знала. – Но все нужно делать заранее. Если придем в последний момент, в школе может не остаться свободных мест. И вообще, я так давно училась, что и забыла, когда бывают каникулы. Напомните, будьте так добры.
Так я узнала, что Новый год совпадает с началом учебного года – это первый день зимы. Первые каникулы выпадают на март, вторые – на июнь, а третьи – на ноябрь. Правда, здесь у месяцев названий не было, говорили просто «первый месяц весны» и тому подобное. Таким образом я выяснила, что сейчас заканчивается июнь.
Я любила лето не только за тепло и яркое солнце. В это благодатное время можно набрать природных материалов для моих украшений.
По улице сновали горожане, с двойняшками поздоровалась какая-то женщина. Дети засматривались на яркие витрины и вздыхали время от времени.
– Что-нибудь хотите? – спросила я, когда мы остановились у продуктовой лавки.
Конечно, хотят. Ужин в приюте они пропустили, к тому же, не думаю, что там их баловали разносолами. Дети переглянулись, но скромно промолчали.
– Давайте, заходите. Устроим сегодня праздник живота в честь возвращения домой, – я схватила их за руки и потащила внутрь.
Лавка оказалась огромной, хорошо одетые покупатели толпились у прилавков, с которых на нас смотрели ароматные колбасы, соленья, сыры с зеленью, чесноком, специями. Яблоки и груши манили румяными боками, блестели от влаги гроздья синего и зеленого винограда, мягкие сливы были выложены горками. Гранаты, лимоны, клубника и вишня едва не лопались от переполняющего их сока.
Хозяин лавки, увидев золотой ксол, уставился круглыми глазами, а потом заворчал, что на сдачу придется отдать всю кассу.
Выходили мы, груженые покупками. Варда выглядела довольной и бесконечно щебетала, а Тимош, напротив, притих и загрустил.
– Мы часто тут бывали раньше, – ответил на мой удивленный взгляд.
Показалось, что синяки под глазами стали еще темнее, и я спросила:
– Так, детишки, вы не знаете, тут поблизости есть лекарь? Я хочу, чтобы он тебя осмотрел.
– Мы не детишки! Звучит прямо как мышки, – пискнула Варда.
– Не хочу к лекарю, со мной все нормально, – сразу заартачился мелкий вредина. – Пошли уже домой!
– Обязательно, но сначала лекарь.
– По пути как раз живет господин Терби, – сообщила девочка.
Тимош что-то буркнул в ответ и зашагал быстрее. Мне было неудобно гоняться за ним с тяжелой корзиной в руках, да и прохожие толкались локтями и мешали. В какой-то момент я потеряла мальчишку из виду, внутри похолодело.
– Варда! Где твой брат?
Но девочка тоже вертела головой, пытаясь высмотреть знакомую фигуру на людной широкой улице. Ну вот, приехали! Чувствую, малец еще попьет у меня кровушки. Я скрипнула зубами, поставила корзину под ноги и громко позвала:
– Тимош! Куда ты делся?! Иди сюда немедленно!
Прохожие удивленно посмотрели на меня, одна женщина даже остановилась, но спустя пару секунд взгляд ее сделался равнодушным, и она зашагала дальше по своим делам.
– Может, он зашел в какую-то лавку? – предположила Варда.
– Госпожа Танита!
Голос показался знакомым, и я мысленно застонала. Только этой встречи мне сейчас не хватало! Но судьба оказалась не благосклонна: на крыльце магазина сладостей стоял владелец «Радости ювелира» господин Леорг.
Блондин держал в руках бумажную коробку в синий горошек. Он глядел то на Варду, то на меня, и в глазах его плескалось изумление.
Ювелир первым пришел в себя и торопливо спустился по ступеням.
– Варда? Здравствуй, дитя.
Конечно, он не мог не знать детей Малкольма, если их отцы когда-то дружили, а потом соперничали. И меня, то есть Таниту, он определенно видел.
– Добрый вечер, господин Леорг, – кисло проговорила девочка.
– Так вы… – он многозначительно приподнял бровь и впился в мое лицо цепким взором. – Та самая Танита? Сестра Малкольма?
Я увидела, как пальцы, держащие коробку, напряглись. Совсем не к месту подумала, что Леорг купил этот тортик для себя и собирался разделаться с ним в темноте под одеялом.
– Сожалею, но у меня нет времени для бесед. Вы, случайно, не встречали Тимоша?
Разговаривать с ним не хотелось. Как скоро он узнает, что я решила возродить семейное дело и заходила к нему в лавку не просто так? Ох, чувствую, улыбка красавчика скиснет, как старое молоко.
– Тимош? Так он внутри, – ювелир кивнул в сторону лавки сладостей. – А что с ним? Почему мальчик в синяках?
– Видимо, потому что в приюте детям жилось не слишком сладко, – ответила я резче, чем хотела.
Господин Леорг упрямо последовал за нами с Вардой, и мы втроем ввалились в магазин. Ювелир забрал у меня корзину с продуктами, несмотря на возражения.
Внутри был самый настоящий рай для обжор. Яркие карамельные конфеты на палочках, торты всех форм, размеров и цветов, меренговые рулеты, пирожные с фруктами, мороженое в вафельных рожках, пончики, посыпанные шоколадной стружкой и орехами. Вся эта красота занимала многоярусные стеллажи, выкрашенные в розовый и голубой, пряталась за стеклянными витринами. Над головой растянулись гирлянды из сушек, конфет и пряников в виде покрытых глазурью зверят.
– Я не видел вас очень давно, вы изменились. Сразу даже не узнал. А вы почему промолчали? – Леорг отставать не хотел, а меня мучило чувство неловкости.
Внезапно взгляд зацепился за мальчишку, застывшего перед огромным тортом в виде замка с бисквитной крепостной стеной. Главную башню украшала фигурка мармеладного дракона. Ну, подразумевалось, что это дракон, хотя мне существо напоминало чучело динозавра из юрского периода. От взгляда на смачно политое шоколадом сооружение я ощутила, как во рту непроизвольно собирается слюна.
Тимош почувствовал мой взгляд, осторожно повернулся и виновато опустил глаза.
– Я просто зашел посмотреть.
– А почему не предупредил? – Мне расхотелось ругаться, таким жалким и несчастным выглядел мальчишка. – Мы бы могли зайти вместе и даже что-нибудь купить. Я тоже люблю сладости.
И знаю, что верный, но не слишком полезный путь к детскому сердцу – всевозможные лакомства.
Тимош метнул на меня недоверчивый взгляд. Варда уже забыла, что минуту назад сходила с ума от волнения за непутевого братца, и крутилась вокруг заваленных сладостями прилавков.
– Ой, какие красивые мишки. Наверное, вкусные. – Девочка вздохнула и красноречиво посмотрела на меня. – Тетя, а ты когда-нибудь пробовала этот шоколад? Если нет, то купи себе и попробуй. Может, даже с нами поделишься.
– С радостью угощу вас, – нервно заявил господин Леорг, уставший от моего игнора.
Ох, бедненький. Наверное, прежде с ним так никто не обращался. А я что, виновата? Сам ко мне пристал.
– Не стоит! – я выставила руку, предупреждая.
Пока мы с детьми выбирали, чем набить живот, Леорг не оставлял попыток меня разговорить. Он стоял за плечом неотступной тенью.
– Позвольте выразить соболезнования по поводу кончины вашего брата.
– Благодарю.
– Раньше мы не были знакомы близко и почти не общались, предлагаю исправить это упущение. Если вам понадобится помощь, госпожа Танита, обращайтесь. Мой отец был очень дружен с господином Зорвиром.
Меня так и подмывало рассказать, что наслышана я об их дружбе, но промолчала. Расплатилась и вывела из магазина детей. Они так вцепились в пакеты со сладостями, будто боялись, что их отнимут.
Путь из приюта до дома уже кажется бесконечным, а я ведь хотела показать Тимоша лекарю.
– Спасибо вам за все, господин Леорг, дальше мы как-нибудь сами, – я выдавила улыбку.
Ювелир понимающе кивнул.
– Не смею вас больше задерживать, рад был повидаться. И счастлив, что такие замечательные дети больше не одиноки.
Кивнув, господин Леорг растворился в толпе, а я наконец выдохнула. Пока мы шли по улице, племянники шуршали бумажками. Конечно, разрешать сладкое до ужина неправильно, но сейчас я решила побыть хорошим полицейским.
– Ладно, пойдем к твоему лекарю, – обреченно произнес Тимош, засовывая в карман очередной фантик.
– И верно. Может, он выпишет хотя бы мазь от синяков, – я улыбнулась маленькому ворчуну.
Пускай в этот раз удалось купить его расположение сладостями, все равно это шаг вперед. Надеюсь, мы сможем подружиться. Или хотя бы не доводить друг друга до белого каления.
