Святозар Мракославский
Дед Сенсор
– Ладно, переходи к главному. Когда ты начал убивать людей?
– Ко мне пришёл он и дал попробовать человечину.
– Кто «он»?
– Не знаю, но он накормил меня.
«Он… Значит, он почувствовал» – подумал Сенсор.
– Потом я вломился в морг и поел ещё.
– Просто вломился в морг?
– Да, в первый раз вообще без проблем.
– Значит посещал морг не раз.
– А потом ночью наткнулся на одну дамочку. Такая беззащитная. Её печень мне очень понравилась.
– Скольких ты съел?
– Не помню. Но были всякие, и взрослые, и дети.
– А на столе кто?
– Школьница какая-то. Молодое вкусное мясо. Денег у меня нет, работы тоже нет. А есть хочется всегда.
Дед Сенсор засунул руку в пиджак, вытащил из него маленькое зеркальце с позолоченной оправой в виде павлина и включил свет.
– Видишь, кем стал? – с омерзением сказал старик.
Привыкнув к свету, Алексей увидел в отражении гиену, с зубов которой капает кровь. Впрочем, это его не испугало. Единственное, чего он сейчас боялся – Дед Сенсор. Но почему?
– Нравятся ли тебе последствия? Был ли ты счастлив в последнее время?
– Да. Я в жизни столько ещё не ел.
Старик посмотрел на эту гадость и сказал:
– Я дал тебе возможность ощущать вкус. Пришло время вернуть кльцо.
– Вернуть? Нет! Я ещё слишком мало съел!
Никакого решительного отпора, лишь какие-то жалобные отговорки. Старик стукнул тростью по полу, и во рту Алексей почувствовал что-то мерзкое, что-то в миллион раз хуже таракана по вкусу. Безуспешно попробовав заесть или запить чем-то этот вкус, Алексей сорвал с пальца кольцо и кинул на пол. Всё прошло, вкусовые ощущения пропали.
Дед подобрал свой «сенсор» и надел его на правую руку, отдельно от остальных колец.
– А теперь пришло время ответить за свой грех, – старик отсоединил палку трости от навершия, под которым скрывался нож.
Глава 2. Слух
Вскоре после этих событий Дед отправился в Ригу. На сей раз путь его вёл в картинную галерею, в которой старик искал художника Олега Богушева.
Тот любовался одной из картин, и сначала не заметил странного старика, который ещё к тому же пытался что-то сказать. Олег за годы своей глухоты так и не смог освоить чтение по губам, а потому жестами дал знать, что ничего не понимает. Дед Сенсор вздохнул, закрыл глаза, снял кольцо с изображением ушей летучей мыши с безымянного пальца левой руки и быстрым движением надел его на Олега.
– Я говорю, – наконец услышал художник, – что это просто чудовищно – не уметь слышать!
У Олега начался ступор.
– Вы поражены, я нет. Я могу понять вашу боль, в конце концов без слуха очень тяжело общаться с людьми. Но ведь я тут, чтобы помочь!
Олег плохо понимал Деда Сенсора: окружающие звуки начали давить на него, а сам художник был в шоковом состоянии.
– Вам надо освоиться. Не каждый день выпадает возможность вернуть то, что давно потеряно.
Старик положил в карман художника свою визитку и ушёл.
***
Дед Сенсор пришёл в студию, в которой работал художник. Двери не были заперты, и старик вошёл внутрь.
Всё было чисто, даже слишком чисто, глазу было не к чему придраться. А ещё очень тихо.
Пройдя дальше, старик упёрся в запертую дверь. Вновь применив свой трюк с тростью, Дед отпер дверь и увидел, что сейчас делает Олег – рисует. Стены вокруг украшали его работы – распятие, отрубание головы, сажание на кол, забивание камнями и много-много других пыток и убийств. Вся кровь на картинах очень сильно выделялась, и её было много. Посреди этого мракобесия художник рисовал новую картину, на которой кого-то четвертуют.
– Не слишком ли мрачные сюжеты? – спросил Сенсор.
Художник обернулся, его взгляд был полон ненависти.
– Не надо так переживать. Не расскажете, что с вами случилось? – нарочито вежливо поинтересовался старик. К большому удивлению Олега, он начал отвечать старику:
– Слишком шумно! Звуки везде, они мешают, но без них труднее живётся, – художник кричал, некоторые буквы были нечёткими. Этот след от жизни глухим до сих пор не прошёл.
– Слух важен, не спорю. Но как вы докатились до такой жизни? Что в том ведре? – указал Сенсор на железное ведро возле холста.
– Кровь.
– Стесняюсь спросить, чья же она?
– Глупцов. Козлов. Сук!
– И в чём же они провинились?
– Они мешали работать. Лезли ко мне с советами! С критикой! Они! Да как они смели?!
– Как именно они к вам лезли?
Отвечая на этот вопрос, Олег сорвался на визг:
– Им не нравилось всё! Они шептались за моей спиной! Смеялись надо мной! Считали себя умней меня. Меня, чёрт бы их побрал! Я тут художник! Он был прав!
– Кто прав?
– Он похвалил мои картины и сказал, что кровь будет неплохо смотреться в качестве краски.
Художник провёл набранной из ведра кровью по картине.
– Что тебе здесь нужно? Кто ты? Ещё один урод? – наконец начал задавать вопросы творец, с которого спало желание отвечать на вопросы.
– Дед Сенсор! Тот, кто вернул тебе слух. Забыл меня?
– Тебя, клоун, сложно не запомнить. Не думал, что такая разноцветная тварь снова явиться ко мне.
Дед Сенсор сжал свою трость, а Олег схватился за уши и принялся орать. Вскоре невообразимый звон в ушах художника стих.
– К старшим надо проявлять уважение, – назидательно сказал старик. – Я ведь могу тебя вернуть в тихий мир.
– Нет!
– Почему же нет?
– Я должен знать, что они говорят обо мне. Я должен знать, кто станет следующим.
– Следующим? – изображая непонимание спросил Сенсор.
– Чью кровь я пущу в ход. Твою! – Олег кинулся на старика, но сильный шум в ушах, продлившийся две секунды, остановил его.
– Взгляни на себя, – Сенсор достал зеркальце, и художник увидел окровавленного крокодила с горящими гневом глазами.
– Я тебя выпотрошу!
– Ладно, я пытался послушать твою историю, но ты не способен к диалогу.
Звон в ушах художника вновь появился и с каждой секундой становился сильней. В какой-то момент Олег сорвал с себя кольцо и выкинул подальше от себя. В его ушах наконец-то стало тихо.
Дед Сенсор подобрал кольцо и надел на безымянный палец правой руки, к кольцу вкуса.
– Ты себя плохо вёл, поэтому, – старик вытащил из трости нож, – мы отправим тебя к верховному судье. А, ну да, ты же не слышишь меня.
