Татьяна Адриевская
Её Дневник
– Пусть останется Милана, – холодно процедил отец, продолжая держать взгляд на окне.
– Дело касается нашей матери. Я тоже должен быть в курсе.
Отец перевёл ледяной взгляд на Кирилла. Я бы точно примерзла к полу, если бы он посмотрел так на меня. А вот мой брат даже в лице не поменялся – смелый. В ярких голубых глазах светился вызов.
Надо же, сегодня я узнала, что холодный, внушающий страх человек, сидевший по другую сторону кабинета, мне не родной. Но по-прежнему мысленно считала его отцом. Оказывается, подобное не так-то просто осознать!
– Когда она совала нос в мою жизнь, тебя в курс дела не вводила.
По спине пробежали мурашки, я оглянулась на дверь, мечтая незаметно стушеваться.
– Если бы ввела, я бы всё равно не прошёл мимо.
Отец поднялся в кресла и перевёл тот самый ледяной взгляд на меня. Вернее, на то, что едва виднелось из-за спины брата. С радостью надела бы на себя шапку невидимку, знать бы, где взять!
– Тогда пусть твоя сестра хотя бы наберётся смелости из-за твоей спины высунуться, – потребовал он.
Снова звенящая тишина. Лишь сердце с грохотом колотилось об ребра. Осторожно шагнула в сторону от Кирилла и почувствовала на себе весь холод голубых глаз.
– Чего ты добиваешься, Милана? – холодно спросил отец.
– Я не собиралась тебе угрожать…
– Это я и без тебя понимаю, я закрывал рот людям и посерьёзнее, – перебил он.
– Хотела знать правду.
– Узнала. Ну и как тебе правда?
Повела плечом и ничего не ответила.
– Скажи, тебе так плохо жилось в этом доме? – Отец продолжал говорить ровным тоном, но мне почему-то стало совсем неспокойно. – Теперь будет гораздо хуже, поверь мне.
– Я не в ответе за поступки своих родителей, – разозлилась я.
Кирилл выступил вперёд, загораживая меня:
– Одного не пойму: если всё дело в матери, почему только Милана? Я ведь тоже её сын…
– В первую очередь ты МОЙ сын, – перебил тот, грозно прищурившись.
– Если ты забрал меня в свой дом только для того, чтобы было на ком отыграться за предательство матери, лучше бы оставил дохнуть с голоду!
– Разговорилась? – рявкнул отец, заставив меня вздрогнуть. – Я забрал тебя только потому, что твоя мать умоляла меня об этом. И раз уж ты живёшь в этом доме, будешь открывать рот, когда я позволю!
– Не хочу! Жить! В этом доме!
– Милана… – предостерегающе начал брат, но я заговорила ещё громче:
– Ни с тобой! Ни с твоей верной женой! Ни с твоей избалованной дочерью!
На этот раз тишина оказалась поистине злой и устрашающей. Вмиг окаменела. Меня захватил в тиски по-настоящему осязаемый гнев стоявшего напротив мужчины. Даже взгляд не могла от него оторвать.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Здесь ты больше жить не будешь. Отправлю тебя туда, откуда подобрал! В понедельник мои люди займутся твоим переводом из университета. Хотя сомневаюсь, что в том захолустье есть высшее учебное заведение, поэтому будешь учиться там, где будет место. Вещи можешь не собирать, в дорогих брендах там точно не разбираются!
– Папа… – ошарашенно закачал головой Кирилл, да и мне до конца не верилось в то, что говорил отец.
– Ни слова, Кирилл!
– Я не согласен! И не позволю портить жизнь моей сестре!
– Милана только что сама изъявила желание покинуть этот дом. Пусть едет на родину своего родного папаши, осваивать аграрное производство…
– Она останется рядом со мной! Даже если не в этом доме!
– Собрался мне условия ставить? – Отец начал терять терпение.
– Прошу не переходить границ.
– Границы здесь устанавливаю я, а вы, видимо, позабыли об этом.
– Я ничего не забыл. Но это… Оставь Милану в покое! Хватит!
– Решение принято, Кирилл. Дверь вон там.
– Я никуда не поеду… – испуганно посмотрела на брата. – Не поеду!
– Тебя кто-то спрашивает?
– Ты не можешь увезти меня силой.
– Могу, – спокойно заявил отец. – Ты потеряла моё доверие полностью, Милана, после случившегося сегодня. Теперь ты выйдешь из этого дома только в качестве невидимки. Хотя до этого я планировал вполне приемлемый вариант – ты могла уйти замужней женщиной.
– Тогда я ухожу прямо сейчас. В качестве самой себя и так громко, как только смогу! Ведь ты этого боишься на самом деле?
Я развернулась, не дожидаясь его ответа, и почти бегом понеслась к двери. Затылок прожигал неистовый взгляд отца. Слышала, как брат негромко попросил не останавливать меня, и резко распахнула дверь. Уже в приоткрытом проеме заметила ускользавшую черноволосую макушку мачехи, которая, по всей вероятности, подслушивала наш разговор.
– Иди в свою комнату, Милана! – тихо попросил брат, догнав меня. – Не смей никуда уходить, пока я не поговорю с отцом, поняла?
Тихонько кивнула, чувствуя, как меня колотит от страха. Я даже не сомневалась, что, если отец не передумает, он действительно сошлёт меня куда захочет, лишь бы с глаз долой. И никакие силы его не остановят.
Телефон Миланы, 22.03.2019 г.
Лера. Время 21:04
«Ты дома? Как прошло?»
Милана. Время 21:09
«Дома. Кошмарно, Лер. Бабка с ходу налетела на меня, решив, что я "папочку" шантажировать хочу! Она мне такого наговорила про маму, обвиняла, что она отца использовала, ради денег с ним жила».
Лера. Время 21:10
«А я тебя предупреждала, что бабка твоя – последний человек, с кем говорить можно на эту тему! Воронцов хоть тебя нашёл?»
Милана. Время 21:11
«Нашёл. Он меня из лужи вытащил в прямом смысле этого слова. Вот только телефон отмыла! Понять не могу, откуда он взялся, а спросить была не в состоянии».
Лера. Время 21:12
«Это я ему позвонила, не сдержалась. Так переживала за тебя… Ты не в обиде?»
Милана. Время 21:13
«Нет, спасибо. Даже не знаю, что бы я без него делала! Ох, Лера. Я в этот раз так вляпалась!»
Лера. Время 21:13
«Дай угадаю, бабка все рассказала твоему старику, и тот устроил тебе моральную давку похлеще своей мамашки из ада?»
Милана. Время 21:14
«Скорее, моральную казнь, Лер! Мне помощь твоя нужна. Точнее, помощь Серёжи. Он знает, на какие сайты нужно слить информацию, чтобы быстро по сети разлетелось?»
Лера. Время 21:17
«И не только сайты, дорогая! Когда учишься на журфаке – знаешь всё. Некоторые газеты тоже можно задействовать, для которых пишет его друг-журналист. Что сливать будем?»
Милана. Время 21:18
«Всю правду обо мне и матери».
Лера. Время 21:18
«Ого, ты чего Лан? Тебя же потом сожрут так быстро, что даже подсолить забудут! Я против»
Милана. Время 21:20
«Сейчас ничего выкладывать не нужно. Отец меня куда-то сбагрить пытается! Далеко и надолго. Если он действительно это сделает, мне терять будет нечего. Пусть все знают, что он за человек на самом деле! Уверена, он не просто так задумал мой отъезд. Он реально боится огласки».
Лера. Время 21:22
«Не обижайся, Лан, но твой старик – настоящий козёл. Даже если твоя мама действительно любила другого, разве ты в чем-то виновата? Надеюсь, ему за всё воздастся! Я с тобой. Выложим историю как надо и куда надо. Глядишь, и телевидение зашевелится – прогремит на всю страну, мало не покажется!»
Милана. Время 21:23
«Спасибо. Только это в крайнем случае, Лер. Думаю, баба Лида не всю правду мне рассказала. Я хочу найти письмо матери».
Лера. Время 21:25
«Может, не нужно больше ничего искать? Мы чем дальше лезем, тем больше зверствует твой старик».
Милана. Время 21:25
«Ладно, брат пришёл, позже спишемся».
Её Дневник. 23.03.2019 г.
Сколько ещё принижений мне придётся вытерпеть? Сил уже не осталось. Совсем. Разговор с братом добил меня полностью. Отец соизволил смиловаться и поставил вопрос ребром. И только от меня зависит, на какую сторону упадёт монета. Если я попрошу прощения у него и у бабы Лиды за своё «хамское» поведение, меня ожидает несколько иная участь. По завершении учебного года меня отправят за границу на обучение по обмену. Главное – с глаз долой, а как – уже не особо важно, можно и разыграть благородный жест. Интересно, если бы «замечательная Олеся» знала, что действительно творится в золотых стенах особняка Соболевых, она бы продолжала хотеть оказаться на моём месте? Мечтала бы ездить на БМВ, носить дорогую одежду и побрякушки с драгоценными камнями? Сейчас я готова отдать ей всё, лишь бы вырваться отсюда.
Я соврала Андрею, когда звонила и говорила, что у меня всё хорошо. Лишь бы его не впутывать. Ведь Кирилл прав, отец одним движением руки отправит компанию «ПалитРа» в небытие, оставит молодых тружеников без источника дохода и порубит им все связи, что они смогли наладить за неполных три года работы. А вот в том, что Владимир Воронцов за сына не вступится, я уверена на девяносто девять процентов. Проверять вероятность одного процента как-то очень уж боязно.
Пишу сразу после разговора с отцом и плачу. Я трусиха, и «благородный папочка» прекрасно знал, как быстро поставить меня на место. Выбрала вариант малой крови и своего очередного унижения. Просила прощения, чтобы остаться в городе до конца мая. А за это время хорошенько продумаю план, как, наконец, срезать короткий поводок и вырваться из вечной моральной давки. А ведь ещё к проклятой бабке ехать унижаться. Это после всех её ядовитых слов! Господи, Олеся, иди же на моё место!
– Как мне теперь к тебе обращаться? – спросила я у отца, когда он с довольным выражением лица выслушал мои извинения.
Отец посмотрел на меня довольно странным взглядом, будто сразу не понял вопрос. Видимо, в его сознании, так же как в моём, ещё не усвоилась эта страшная истина – мне всё известно. Затем немного нахмурился и ровно произнёс:
– Для меня ничего не изменилось, Милана. Тебе решать.
Я кивнула, желая его ужалить.
– Хорошо. Оставим всё как есть. Будет довольно странно для твоих деловых партнёров, если я начну называть тебя Николаем Михайловичем. Хотя Лидия Алексеевна уже изъявила пожелание в соблюдении субординации.
Он нахмурился ещё больше.
– В отношении неё тоже можешь оставить всё как прежде. Хочу предупредить – Кире по-прежнему ничего не известно. Пусть это останется так.
Кивнула и отвернулась, чтобы уйти.
– Я не отпускал. – Холодный голос резанул по уху, и я моментально замерла.
Что ещё? На колени упасть?
– Какие у тебя отношения с младшим сыном Воронцова?
Вот тогда мне снова стало страшно и даже не за себя. Отцу доложили, где я вчера была, как пить дать! И в этот раз он придал этому гораздо большее значение, чем в прошлый.
– Никаких, – соврала ему, не оборачиваясь.
– Интересно… А вот он сегодня утром заявил моему личному помощнику, что намерен оставить Виталия Полянского «не у дел».
Старалась не выдать своего волнения, когда отец обошёл меня. Не дала ему поймать мой взгляд. Казалось, если он сможет заглянуть мне в глаза, то увидит всё, что происходило у меня с Андреем в последние два месяца. И все извинения вмиг сойдут на нет.
– Не смей с ним больше видеться, Милана, – процедил он сквозь зубы. – Ладно бы кто другой! Но из всех обеспеченных молодых людей ты связалась со скандальным неудачником! Ты знаешь, какая о нём ходит слава?
«Знаю! Только вот мои отношения с Андреем гораздо чище и правильней, чем у твоего сына с его любовницей!» Я проглотила эти слова. Не позволю себе больше раскрывать рот.
– Он вовсе не такой, как о нём говорят… – вместо этого сказала.
– Не такой! – Отец фыркнул. – В выпускном классе он переспал с новенькой преподавательницей прямо в учительской! Знаешь, сколько его отцу пришлось выложить в «благотворительность», чтобы его не отчислили из гимназии?
Сжала челюсти, чувствуя, как защемило в груди. Чёрт! Я знала, что Воронцов далёк от идеала джентльмена, но почему же так больно слушать подобные откровения? Нужно уметь хорошо врать. Хлеще Киры, тогда, может, и жить с отцом будет проще.
– Хорошо, поняла. Я не собираюсь с ним видеться.
– Я проверю, Лана. Хочу, чтобы ты знала: Полянский дал согласие на свадьбу. Не смей глупить и портить себе жизнь.
Ничего не ответила. У Полянского, в отличие от меня, хотя бы спрашивали согласия.
– Ты поняла меня? – осведомился деловым тоном отец.
– Поняла.
– Свободна.
Вышла в зал в подавленных чувствах. Не глядя по сторонам, упала на диван и обняла подушку. Старалась собраться изо всех сил. Нужны терпение, здравый смысл и холодный расчёт. Я справлюсь. Я выберусь. Что для этого нужно? Грамотно воспользоваться информацией, что приобрела. Сделать всё, чтобы отец добровольно выпустил меня и желательно не от алтаря с нелюбимым мужчиной.
Меня сжали за плечи. Вздрогнула и быстро обернулась. Передо мной добродушное лицо Лёши. Золотистый тёплый взгляд и мягкая улыбка. Судя по холодной куртке, только что приехал. Брата ждёт? Так вроде тот уехал ещё ранним утром встречать белорусов.
– Привет, – мягко улыбнулся Лёша. – Ты в порядке?
Едва кивнула в ответ, стараясь совладать с эмоциями. Поднялась с дивана, приглаживая футболку. Лешины руки сжимали мне предплечья. Он стоял слишком близко и даже не пытался подвинуться в сторону. Странно, раньше всегда держал дистанцию. Повела плечом, освобождаясь. Я больше не хотела прикосновения этих рук. Переболела, переждала. Мне нужен Андрей. Теперь так будет всегда.
– Кирилл вроде бы уехал, – выдавила, не понимая, кого он ждёт.
Лёша вздохнул, ловя каждую эмоцию на моём лице. У него всегда был очень внимательный взгляд, но сейчас – совсем уж пронизывающий насквозь. Не хотела выдавать ему своих чувств. После того как я узнала правду о вечере в доме Олега, моё мнение об Алексее сильно изменилось.
– Я хотел бы поговорить с тобой, Лана. У тебя есть время?
– Я никуда не спешу, – уверила его и поддалась его позыву.
Мы вышли из гостиной в прихожую. Лёша огляделся, словно не желал, чтобы кто-то из домашних нас заметил. Выглядел очень взволнованным, ещё никогда его таким не видела. Коснулся ладонью моей щеки и тихо спросил:
– Это правда, что ты снова видишься с Андреем?
– Почему ты спрашиваешь?
– Подозреваю, вчера он не просто так уехал из офиса, сорвав совещание. Ему позвонила твоя подруга, да?
– Лёша, я знаю, как ты некрасиво поступил с Андреем, когда пытался выставить его передо мной подлецом. Не хочу говорить с тобой о наших отношениях. Мы вместе. Это единственное, что я могу тебе сказать.
Он прищурился, недовольно чертыхнувшись.
– Я хотел как лучше, Милана, поверь мне.
– Почему каждый пытается лесть в мою жизнь и решать, как для меня будет лучше? – не выдержала я.
– Я говорил тебе – у Андрея голова забита далеко не тобой…
– Про Кристину я всё знаю. С женой своего отца у него никаких отношений нет!
Лёша выдержал паузу, с тоской вглядываясь в мои глаза.
– А я не Кристину имел в виду…
Холод ворвался в мою грудь вместе со вздохом, осыпая всё тело колючими, неприятно жалящими мурашками. Отстранилась от него, не спуская взгляда от светлых блестящих глаз. Зачем он снова пытается выставить друга в плохом свете передо мной? Больше не стану верить его словам.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я ничего не буду тебе говорить. Спроси Андрея, с кем он провёл новый год. И сама всё поймешь.
– Мне неважно, с кем он проводил время до встречи со мной! Прекрати говорить подобные вещи. Скажи лучше, твоя будущая жена знает, что ты приезжаешь в наш дом учить меня уму-разуму?
Лёша ничего не ответил, скользя по мне странным, оценивающим взглядом.
– А ты изменилась, – тихо сказал он. – Даже разговариваешь по-другому.
Подошёл совсем близко, захватывая мне руку и притягивая к себе, я чувствовала его дыхание на своём лице.
– Что стало с маленькой нежной девочкой, что всегда робела, стоило задержать на ней взгляд?
Я пошевелиться не могла, окутанная бурей эмоций. Нет, совсем не тех, что испытывала раньше. Меня словно настиг давно опоздавший поезд, из-за которого я прошла весь путь пешком, а теперь не знала, что с ним делать. Разве что потребовать деньги за несостоявшийся проезд.
– Она давно выросла. Ты просто не заметил.
– Так ли давно? – ухмыльнулся он.
Да, не так давно. Но разбудил во мне женщину далеко не ты, Лёша.
– Пусти, пожалуйста… – тихо прошептала я, чуть отстраняясь, когда его лицо оказалось совсем близко.
Он не послушал, обхватив мою талию свободной рукой, и коснулся моих губ. Растерянность полностью овладела мной. Сколько раз представляла вкус его поцелуя, как мечтала ощутить на своих губах, но не теперь. Это совсем не те губы, что я хотела целовать до дрожи в спине… Упёрлась руками ему в грудь и попыталась отстраниться. Лёша не позволил, лишь усилив порыв, сжимая меня крепче. Он словно требовало ответа, настойчиво и уверенно углубляя поцелуй. Раньше я бы легко поддалась, но теперь забилась в его руках испуганной птичкой.
– Ой, я кажется не вовремя! – услышала довольное мурлыканье Киры.
Лёша тут же оборвал поцелуй, и мы оба уставились на вошедшую девушку. Её черные глаза светились азартом. Ох, теперь она мне покоя не даст. Всему дому растрезвонит, насколько я «плохая» девочка. Опустив взгляд, понеслась на второй этаж, сгорая от стыда.
Телефон Миланы, 24.03.2019 г.
Лёша. Время 13:34
«Привет. Извини за вчерашнее. Не хотел создавать тебе проблем. Сам не знаю, что на меня нашло. У тебя всё хорошо?»
Милана. Время 13:40
«Привет. Пока что Кира не нашла подходящего повода рассказать увиденное по секрету всему свету. Но обязательно найдет. Я не хочу, чтобы подобное вновь повторялось. Проблем мне действительно и без того хватает».
Лёша. Время 13:42
«Сваливай всё на меня, хорошо? Ты свободна сейчас? Мы можем встретиться? Нужно поговорить».
Милана. Время 13:43
«Не свободна. Я собираюсь на встречу с Андреем. И не хочу, чтобы о вчерашнем недоразумении стало ему известно. Надеюсь, ты со мной солидарен. Учитывая то, что у тебя есть невеста, я совсем не понимаю, что происходит».
Лёша. Время 13:44
«Как раз об этом я хочу с тобой поговорить. Когда ты будешь свободна?»
Милана. Время 13:46
«Сегодня точно не получится. Я напишу тебе».
Лёша. Время 13:46
«Хорошо. Буду ждать».
Её Дневник, 30.03.2019 г.
Целую неделю, включая этот солнечный тёплый день, я была самой счастливой девушкой на планете. Даже в дневник писать не хотелось! А нужно было. Каждый день. Чтобы читать потом и вспоминать, насколько я наивная дура!
СТРАНИЦА ВЫРВАНА.
Ладно, писать бесконечные ругательства и жалеть себя не вариант. Изолью душу по порядку и со всеми подробностями.
Не помню, писала ли я сюда… Я влюбилась. В Воронцова, разумеется. Если подумать, понимание этого чувства пришло ко мне ещё в то время, когда я на стены лезла, оборвав с ним общение по собственной же инициативе. И если сравнивать те чувства, что испытывала раньше к Лёше, и то, что испытываю сейчас к Андрею – небо и земля. Раньше я парила в розовых облаках, стоило лишь увидеть белоснежную улыбку Лёши, с трепетом хранила воспоминания о наших недолгих встречах, представляла наше первое свидание и первый поцелуй. Сейчас это кажется таким блеклым, толком и не верится – а было ли вообще?
То, что творится со мной сейчас при виде Андрея, даже описать не могу. Он всегда вызывал во мне целый град самых разных эмоций, начиная с нервного напряжения и заканчивая безграничным восторгом. На протяжении этой недели он день за днём влюблял меня в себя всё больше, устраивал романтические сюрпризы, дополняя их страстными поцелуями и заставляя сгорать в его объятиях. Если бы месяц назад мне кто-нибудь сказал, что я буду заниматься сексом на столе во время романтического ужина или в машине по пути на вертолётную площадку, ни за что бы не поверила! Но я действительно это делала, сродни какой-то училке, из-за которой Андрея чуть не отчислили. Разумеется, не смогла удержать язык за зубами и высказала ему всё, что думаю по поводу его поведения в выпускном классе. Забыть выражение его лица было невозможно: растерянно-изумлённое, с круглыми, тёмно-синими глазищами почти на пол-лица. И угораздило же мне припомнить папин рассказ о школьных приключениях Андрея прямо в разгар поцелуя. Только вот вместо смущения Андрей довольно улыбался моим гневным тирадам и в самый пик негодования, когда хотелось выдать ему увесистую и звонкую оплеуху за то, что он даже не пытался разыграть виноватое выражение на лице, мне снова заткнули рот поцелуем. Я и думать забыла о каких-то учительницах, но, к несчастью Андрея, на время.
– Очень красивая, когда ревнуешь… – низко говорил он, осыпая моё лицо поцелуями.
– Я не ревную! – фыркнула. – Ты меня просто бесишь…
– Я тебя с ума свожу, – самодовольно важничал он и принялся меня щекотать.
Я хохотала как никогда в жизни – до слёз. Упрашивала, чтобы Андрей меня выпустил, но мои просьбы, казалось, никто не слушал!
– Не пущу, пока не признаешься! Я тебе нравлюсь… Очень сильно…
– Мне не нравятся парни, которые своих же училок…
– Милана! – перебил возмущённо Андрей.
– Не могу больше, пусти!
– Во-первых, – он ещё интенсивнее забегал пальцами у меня на ребрах, – это было сто лет назад!
– А-ха-ха-х! А ты неплохо сохранился за столько-то лет…
– Во-вторых, – он снова меня уверенно перебил, не давая выкрутиться, – я был восемнадцатилетним пацаном, у которого гормоны били через край! А тут такое внимание от женщины лет на семь-десять постарше. Да меня же совратили! Сердце разбили! Проявила бы сострадание, а ты ругаться сразу!
– Не заговаривай мне зубы! Скажи ещё, она тебе серенады под окном пела и кольцо на палец просила! – У меня уже слёзы от смеха текли.
– Ну серенады, может, и не пела, а вот на кольцо точно рассчитывала!
– Пусти!
– Пущу, когда признаешься! Давай: Андрей, ты мне очень сильно нравишься!
– Если только самую малость, – откровенно лгала я, сама не понимая, почему так стыдилась признаться в своих чувствах.
– Всё-таки ты врушка, малышка Соболева! – Его неугомонные пальцы внезапно замерли, крепко вжимаясь мне в спину. – Врушка, от которой я без ума!
Он снова поцеловал меня, заставляя сердце трепетать от волнения. Я действительно была самой счастливой девушкой в мире, уверенная в том, что мои чувства взаимны. Закончилось всё очередным спонтанным страстным сексом. Надо же, пишу в дневник ЭТО слово так легко… Раньше бы точно перефразировала, а если вдруг и написала, смущалась бы безмерно.
Лерка права, девушки действительно меняются, когда начинают вести половую жизнь. Сейчас я вот совсем не смутилась, лишь вспомнила те волшебные ощущения, что вызывает сам процесс. И тут подруга снова права. Несмотря на то, что мой первый раз был гораздо удачнее, чем у многих моих знакомых девушек, он сильно отличался от последующих. Ощущения гораздо ярче и приятнее, а уж то, что происходит в конце… не идёт ни в какое сравнение с тем, что было у меня впервые.
Да, Андрей, наверное, самый терпеливый любовник на свете. В отличие от меня совсем ничего не смущался, даже позволял мне изучать и касаться его, как мне только хочется. Поначалу я переживала из-за того, что ему приходится всё объяснять, но он как-то быстро меня успокоил, в свойственной ему бесцеремонной манере заявив, что мы, девушки, сильно заморачиваемся по этому поводу. Мол, каждая, даже самая искушённая в постели девушка когда-то тоже была девственницей. Что ж, с этим спору нет, и вскоре я полюбила его фразу, что он говорил мне низким, хрипловатым голосом: «Не бойся, тебе понравится…» Ведь Андрей не обманывал, мне очень нравилось всё, что он со мной делал.
Сегодня, собираясь на день рождения Лилии Воронцовой, я оставила свой телефон у Леры, чтобы отец даже сомневаться не смел в моём повиновении. Мне приходилась идти на подобные манипуляции каждый раз, когда я сбегала на свидания с Андреем – переставлять сим-карту и отдавать телефон Лерке или Никите. И это работало, как ни странно. Моим преимуществом была неосведомлённость отца, который и предположить не мог, что я в курсе его слежки. Я надела своё красивое золотистое платье, которое Кира так и не смогла отыскать и испортить, и с нетерпением дожидалась приезда Андрея.
Он приехал без опозданий, как раз, когда Лерка докрутила мне последний локон, волосы мы решили оставить распущенными. Я подхватила клатч и пальто, выбегая навстречу вечеру, что помог мне раскрыть глаза на то, чего раньше я увидеть просто не могла.
Лена меня совсем запутала или это я переборщила и действительно надумала себе лишнего. За ужином мы сидели за одним столом с близкими родственниками Лили. То есть я разом познакомилась со всем семейством Андрея. Михаил – старший из братьев – на вечере отсутствовал. Насколько я поняла из разговоров, он часто в разъездах и в данный момент находился заграницей. Отец Андрея, статный темноволосый мужчина, наперекор всем сплетням, с сыном разговор поддерживал, хоть и немного натянуто. У меня сложилось впечатление, что по большей части это Андрей не желал идти на контакт с родителем, отвечал на поставленные вопросы коротко и сам ничего не спрашивал. Кристину я видела вблизи впервые. Что и говорить – эффектная блондинка с обложки. Настолько правильная внешность встречалась редко, и я была почти на сто процентов уверена, что девушка к своим двадцати семи годам пережила не одну пластическую операцию. Она с интересом поглядывала на нас с тех самых пор, как Андрей представил меня. Может, слышала от Кирилла, что мы с её «пасынком» встречаемся и теперь соображала, Соболева ли я. С королевой глянцевых журналов у меня ещё будет разговор этим вечером, но все порядку.
Рядом с Лилей сидел симпатичный молодой человек – Александр, её бойфренд, с которым она встречалась ещё с первого курса института. И, судя по тому, как хорошо он общался с Владимиром Воронцовым, в семействе его приветствовали.
Ну а на счёт Лены… К удивлению, она вела себя совершенно иначе. Ни одного провокационного взгляда, жеста или слова в сторону Андрея. Я старалась не упускать ни одного её обращения к моему парню, но за весь ужин так и не нашла, к чему придраться. Даже на меня она смотрела без какой-либо враждебности. В её глазах читались лишь интерес и внимание. Либо эта дамочка такая искусная актриса, либо я действительно перегнула палку на почве ревности. В итоге пришла к выводу, что нужно успокоиться и не надумывать себе лишнего. Как говорила Лера? Нужно ДОВЕРЯТЬ, а я закатываю сцены ревности, то и дело цепляясь за прошлые «подвиги» Андрея. В конце концов, я знала, с кем решила встречаться. Так какой смысл трепать нервы нам обоим?
– Расскажите о себе, Милана, – внезапно оживилась Кристина. – Раньше Андрей не появлялся с девушкой на праздниках, нам всем очень интересно узнать вас поближе. Где учитесь или работаете?
Андрей, что всё это время вёл себя крайне отстраненно со всеми участниками беседы, бросил на Кристину немного раздражённый взгляд. Ну конечно, будто бы госпожа Воронцова не догадалась, что я сестра её любовника. Хотя… это не мешает разузнать обо мне больше информации.
– Пока только учусь. Факультет банковского дела. Нагрузка такая, что времени на работу практически не остаётся.
– Нравится?
Нравится ли мне? Я настолько привыкла жить под диктовку, стараясь угодить отцу и оказаться, наконец, ближе к нему – хотя бы на расстоянии вытянутой руки, что совершенно не задумывалась о том, чего действительно хочу. Поэтому легонько повела плечами.
– Пока не представляю себя в этой профессии. Но главное для меня сейчас – прочный фундамент.
– Из вас бы получилась неплохая модель. Рост, телосложение, чётко отработанная мимика. Вы посещали школу моделей?
– Вы мне льстите.
– Нисколько…
– Тем не менее приятно слышать подобные комплименты от профессионала своего дела. Я наслышана о вас, – сладко улыбнулась я. – Мой брат ваш преданный поклонник.
Кристина резко поменялась в лице: заученная улыбка сползла с лица, она стрельнула в Андрея злобный взгляд и прищурилась. А тот лишь сложил пальцы в замок перед лицом, пряча усмешку. Вряд ли он заметил, каким взглядом его только что пронзили – жену своего отца он игнорировал полностью.
– У тебя есть брат? – тут же спросила Лиля.
– Милана – сестра Кирилла Соболева, – ответил за меня Андрей.
– Надо же, как тесен мир, – подал голос Воронцов-старший. – Не думал, что такой деловой человек как Кирилл увлекается модой.
Кристина так крепко сжимала фужер с красным сухим «Сассикайя», что, казалось, сейчас переломит тонкую ножку пополам. Поражалась своей кровожадности – мне было приятно наблюдать паническое состояние этой обманщицы.
– Действительно, неожиданно, – кивнула она.
– Не думал, что у Николая уже такая взрослая дочь, – улыбнулся мне Владимир, стоило бы заметить, у отца Андрея добрая и легкая улыбка. – Время незаметно бежит.
К счастью, Лиля закончила с салатом и полноценно подключилась к разговору, спасая меня от очередных расспросов. А ещё некоторое время спустя Андрей утянул меня танцевать.
– Устала? – тихо просил он, кружа в очередном танце и поправляя локон с моей щеки. Как бы Лена ни смотрела на моего мужчину в этот вечер, его синие глаза видели только меня.
Я действительно расслабилась, тая в его объятиях, но отрицательно покачала головой:
– Танцевала бы с тобой вечно.
– Хм, а вот я хотел бы увести тебя отсюда и расцеловать… – вкрадчиво проговорил он. – Везде…
Глаза округлились сами собой, и низ живота приятно стянуло.
– Сегодня я буду тебя целовать. Как захочу! – смело заявила я.
Почувствовала пристальный взгляд и чуть повернула голову. В момент застыла, заметив до боли знакомого человека. Сквозь толпу за мной с нескрываемым негодованием наблюдал Виктор Васильевич Полянский.
Мужчина не стал к нам подходить. Поприветствовал едва заметным кивком и переключил внимание на собеседника. По его нахмуренным бровям было ясно: он не остался в восторге от компании, в которой меня обнаружил. Я нервно вздохнула и чуть отстранилась от Андрея. Нельзя было сюда приходить. Чем я только думала?
– Что с тобой? – тут же насторожился он.
– Здесь Полянский-старший.
– Очень хорошо. Пусть знает, что ты моя, Милана. Я всё равно не позволю его сыну строить планы насчёт тебя.
– Думаешь, меня его сын волнует? Я больше переживаю о том, что мне папа устроит, когда ему опишут в особых красках нашу мимолетную встречу. Я даже не знаю толком, что он про меня напел этому Полянскому!
– Ты говорила, что решила с отцом все вопросы ещё в тот вечер, когда уехала от меня. – Андрей нахмурился. – Что происходит?
Я выдохнула и схватилась за лоб. Вот и завралась окончательно. Далеко мне до Киры, ой как далеко!
– Рассказывай.
– Отец запрещает мне с тобой видеться.
– Не удивила. Судя по тому, что ты здесь со мной, ты особо его не слушаешь. Что ещё?
– Он хочет отправить меня учиться за границу, – призналась я.
Андрей моментально напрягся.
– Из-за того, что ты узнала о матери?
– Скорее всего.
– Замечательно! – Его эта новость совсем не порадовала. – А мне ты сообщить не собиралась?
– Я не стану уезжать. Я… Я что-нибудь придумаю, обязательно.
– Ты отцу согласием ответила, так? Так же, как с Полянским.
– Я не знала, что делать! Он меня перед выбором поставил: либо уезжаю сейчас к чёрту на куличики, либо после сдачи сессии – за границу.
