Татьяна Алхимова
Добро пожаловать в начало
5
Пока брела к метро, выключила телефон, чтобы побыть в тишине. Нет, я понимала, с самого первого дня понимала, что ничем хорошим эта моя невинная забава ради любопытства не закончится. Но прямых угроз я не ожидала никак, надеялась, что каким-то волшебным образом смогу вырваться из замкнутого круга. И всё же внутри теплилась надежда, что убивать меня никто не станет. Хотя, если такие жуткие сюрпризы вроде крысы продолжатся, я и сама запросто лишу себя самого ценного. Ни один разум не выдержит бесконечного, адского, жестокого давления. Но сойти с ума – слишком лёгкий выход. Даже если мне на тот момент будет всё равно.
И Дима. Случайна ли его смерть? Пальцы. У него отрезаны пальцы. У крысы не было лапок. У Димы… Ну нет! Нет!
От дикой догадки, которую я не хотела никаким образом подтверждать, руки вмиг замерзли. Дышать стало так трудно, что я остановилась, опершись на дерево, удачно попавшееся на пути. Перед глазами темнело. Да нет… Не могло это всё быть правдой. Кому надо убивать среднестатистического мужичонку, чтобы припугнуть среднестатистическую меня? Я ведь даже всерьез не собиралась бросать работу звена… Не собиралась?
Медленно отстранившись от дерева, я продолжила свой путь, но уже гораздо тяжелее, чем раньше. Ноги еле передвигались, лёгкие и вовсе будто схлопнулись в тряпочки, в груди что-то поднывало, опасаясь подавать сигналы сильнее.
В метро я спускалась, уподобляясь старушке, крепко держась за поручень и глядя под ноги. Теперь мысль о временном возвращении в семью казалась дикой, безумной! Какими бы сложными и гадкими ни были наши отношения, я не собиралась становиться причиной смерти даже таких родных, как мои.
Грохот поездов оглушал, мешая ориентироваться. В московском метро можно и заблудиться, если не смотреть, куда идешь и на какие ветки делаешь пересадки. Я и не смотрела, шла туда, куда получалось, но, похоже, ноги и память решили поиздеваться.
«Маяковская».
Арочные своды с круглыми окнами-вставками в другой мир, собранный из мозаичных кусочков. Мир, который больше не существовал: самолеты, облака, цветущие розовым ветви не то сакуры, не то родной яблони, люди, сочные яблоки, снова люди. Всё стремилось ввысь, к свободе, победе, радости, счастью и благополучию. Наверное, поэтому никто из пассажиров не смотрел наверх. Никогда. Только я, стоящая посреди платформы.
Зачем я здесь? Мне здесь не место.
Я вовсе не такая, как эти прекрасные колхозницы и спортсменки, выложенные творческими руками на потолке: лишнее звено, слабое, предательски задумавшее отцепиться, уничтожив идеально работающую систему.
И ровно в тот момент, когда я готова была опуститься на пол и смиренно ждать конца, меня кто-то подхватил под спину и, крепко обняв отвёл в сторону, прислонив к стене. Тогда-то наши взгляды и встретились. Совсем не так, как обычно. Не на долю секунды, а гораздо дольше.
Светло-карие, будто бы ненастоящие, чуть выгоревшие на солнце, глаза.
– Привет, – сказал он, разорвав купол тишины и гула, сковавший мой слух. И голос его звучал странно, грубовато, но глубоко. Петь бы ему тенором… – Жива…
В знак согласия и подтверждения его слов я опустила голову и машинально закивала дальше, как китайский болванчик. «Маяковская» заполнялась туманом, лицо соседнего звена с красивыми глазами таяли, скрываясь в серости, и откуда-то издалека прекрасный женский голос пел: «Осторожно! Двери закрываются…»
– Эй! Держись! – он подхватил меня под руки, чуть заваливая на себя. – Тебе нужно на воздух.
Кто-то из неравнодушных пассажиров помог вывести меня на улицу, где действительно уже не было тумана, но звуки, всё ещё приглушённые низким куполом серого неба, казались странными, будто каучуковыми. Я сидела на заснеженной скамье, а надо мной нависал с удивленным взглядом спаситель.
– Ну как, полегче?
– Есть немного, – ответила я, чтобы проверить способность говорить.
– Рассказывай.
– А?
– Почему ты здесь, и что случилось? Просто так в обморок падать никто не станет.
– Я прочитала твоё сообщение. И если правильно поняла…
– Получила подарок, да?
– Подарок?
– Какую-нибудь угрозу?
– Крысу. Перед дверью. С отрезанными лапами, – я судорожно сглотнула, невольно вспоминая тошнотворную картину. – Там была… Записка? Человечек.
– Перечеркнутый, – подсказал мне он. – Жаль, что я немного опоздал с предупреждением.
– Моего друга убили, – продолжала я, лишь мимоходом отмечая, что этот знакомый незнакомый человек присел рядом. – Вернее, он уже не был… Неважно. Ему отрезали пальцы. На ногах. И я не могу отделаться от мысли, что это тоже – крыса, только большая.
– Эй… Не надо так.
– Ты уверен, что нас не убьют? Кто передал тебе роль звена? Где этот человек?
Он замолчал, отвернувшись в сторону. А я всё думала, можно ли нам вообще разговаривать, можно ли вступать в контакт. Не станет ли хуже, не будет ли эта встреча подтверждением намерения соскочить? Но мне было необходимо поговорить с кем-то открыто.
– Пойдём? Не весна всё же.
– Куда?
– Кофе выпьем хотя бы. И поговорим спокойно, – он чуть наклонился ко мне, вставая, и протянул руку. – Динар, кстати.
– Дарьяна, – пробормотала я, принимая его сухую ладонь. И вдруг улыбнулась забавному совпадению имён. Нервно улыбнулась. Совпадения меня всегда пугали. – Вот уж…
– Совпали, да… Это к чему-то хорошему, – подбодрил Динар, и мы медленно двинулись в сторону забегаловок.
– Откуда ты узнал, что…
– Что кто-то вышестоящий догадывается о нашем желании прекратить работу? Или о том, что ты тоже, как и я, хочешь это сделать? – он чуть ускорил шаг, и мне пришлось выталкивать себя из апатичного состояния, в которое я внезапно погрузилась, готовясь к глобальному смирению.
– И то и другое.
– Ну о тебе догадался по глазам. И рукам. Последнее время… Прикосновения. Они стали другими, и взгляд совершенно потерянный. Ты устала, это слишком очевидно. А уставшие работники никому не нужны, увы. А о тех, кто стоит над нами… – Динар чуть помолчал, открывая передо мной дверь кофейни, название которой я не успела прочесть. – Получил предупреждение чуть раньше тебя.
– И почему решил сообщить? Что за сумасшедший альтруизм?
Пока мы устраивались за самым дальним от окна столиком, я наблюдала за Динаром: он выделялся ростом и особой статью, ухоженным видом и довольно дорогой одеждой. Похоже, свой заработок он тратил по назначению, в отличие от меня. Заказав два кофе, мы сели напротив друг друга, поймали взгляды и, пожалуй, слишком долго молчали в ожидании. Две чашки глухо стукнулись о столик, породив небольшую волну, от которой Динар качнулся вперёд и начал говорить довольно тихо и проникновенно, заставляя меня поддаваться магии его голоса.
– Никакого альтруизма, Дарьяна… Дарь-яна… Яна? Или Дарья?.. – чуть посмаковав эту непонятную мысль, он вернулся к теме. – Мы так долго проработали вместе… Ты пришла раньше меня, а значит, слишком предана этому… Кхм… Занятию. Вот только не производишь впечатления человека, систематически пренебрегающего законом. Почему ты всё ещё в деле?
– Не знаю. Эта роль досталась мне случайно. Я поддалась любопытству и попробовала. А бросить было страшно, и непонятно – как. Но ты и сам видишь теперь, почему, – пузырьки пенки на кофе лопались, уничтожая красоту взбитого молока. Если добавить немного молочного тумана в глаза Динара, то они станут по цвету такими же, как и не слишком крепкий напиток в моей чашке. Интересно, почему они именно такие – слишком светлые?
– Не стоило и начинать…
– Да кто же знал?
– Можно было догадаться…
– Как? Вот тебе каким образом досталось твое звено? Ко мне, например, пришла подруга в абсолютно невменяемом состоянии, чертила схемы, рассказывала о действиях. И ни слова о том, что именно она передавала.
– Да ни один нормальный человек даже из любопытства не стал бы влезать в такое после непонятного рассказа! – Динар даже чуть улыбнулся.
– Ну, значит, мы ненормальные. Оба!
– Возможно. И мне роль передалась случайно. Товарищ по работе, теперь уже бывший, попросил помочь, мол, не успевает встретиться с партнером, – он откинулся на спинку стула, отпил кофе, медленно и довольно изящно промокнул губы салфеткой, скомкал её и бросил на стол. – Собственно, больше я его не видел. На столе у себя нашёл дальнейшие инструкции и, как и ты, не смог отказаться. Побоялся. Хотя думаю, что ничего страшного не случилось бы. Во всяком случае, тогда.
– А сейчас? – мне снова стало тошно, и я поспешила залить это ощущение кофе. Помогло мало. Кажется, даже стало хуже.
– Сейчас я больше переживаю за тебя. Во-первых, ты женщина. Постоять за себя мужчинам легче. И, во-вторых, у меня очень широкий круг знакомых, готовых помочь в случае крайней опасности.
– У меня тоже есть друзья…
– Этот, которого убили, из их числа?
– Не уверена…
– Дарьяна, что ты собираешься делать?
– Не знаю. Поживу где-нибудь в гостинице. Может, всё уляжется.
– Это же глупо. Если вышестоящим звеньям известно, где ты жила, если они знали, с кем ты общаешься – тут допустим, что смерть твоего друга всё же неслучайна, – то просто пожить в гостинице – не выход, – Динар снова наклонился ко мне, облокотившись на столик.
– И что ты предлагаешь?
– Побыть пока вместе, наблюдать. Когда поймем, что происходит, будем решать.
– А я тебя, вообще-то, совсем не знаю. Вдруг ты как раз из тех, – я повела плечами, пытаясь высказать неизвестное.
– Если бы я был из тех, то давно бы тебя прикончил.
– Только зачем?
– Чтобы ты никому ничего не рассказала, а в случае, если бы на след всей организации вышла полиция, не смогла бы проходить по делу, как соучастница. Нет человека – нет проблем, как бы грубо и банально это ни звучало.
– Ты прямо-таки специалист, как я посмотрю.
– Положение обязывает, знаешь ли…
– Завтра новая передача.
– И?
– Пойдём?
– Конечно, нет.
– Ужасно боюсь, – шепнула я, опуская голову. Собственно к Динару я не обращалась, скорее говорила это для себя, чтобы вернуться в реальность, констатировать факты и окончательно понять, что ситуация патовая и действительно угрожает моей жизни.
– Не стоит… Мы попробуем справиться, – Динар потянулся ко мне через стол и осторожно погладил по предплечью, очень по-дружески. Спокойствия этот жест не прибавил, но либо я сейчас уходила в самостоятельное плавание, либо пробовала довериться тому, кого видела по три раза в неделю несколько лет подряд.
– У тебя есть какой-то план? – с надеждой спросила я.
– На день сегодняшний – есть.
– Мне нужно подумать.
– Понимаю. Думай. А я пойду покурю.
Расслабленным, вальяжным шагом Динар вышел на улицу и пропал из поля зрения, спустившись по ступеням крыльца. Довериться ему казалось опрометчивым поступком, но других вариантов у меня не было. Если только вернуться к семье, чтобы найти там убежище, или обратиться в полицию и тогда… Я достала телефон, включила его и долго смотрела на заставку с мирным морским берегом, пока система загружалась. И как только на экране появились десятки уведомлений о пропущенных звонках и сообщениях, вибрация оповестила о том, что со мной срочно хочет поговорить Анюта. Автоматически я смахнула зеленый кружок в сторону и поднесла трубку к уху.
– Алло?
– Дарьяна! Наконец-то я до тебя дозвонилась!
– Что случилось? У меня телефон был отключен…
– Завтра Диму будут хоронить, ты приедешь?
– О Боже… Почему так скоро?
– Не знаю, Вадик говорил с его женой: она вообще настаивает на том, чтобы дело закрыли. Устроила дикий скандал по поводу вскрытия. Но самое интересное – ей уступили… Так ты приедешь? – с мольбой в голосе почти проплакала Аня.
– Я не знаю. Зачем?
– Попрощаться…
– Ань, я же тебе всё рассказала.
– Понимаю. Но ты подумай, ладно? Пришлю тебе время и адрес.
– Ладно…
Я сбросила звонок и задумалась: приходят ли убийцы на похороны своих жертв? Нужно ли мне появиться там, чтобы убедиться в том, что Дима действительно мёртв? Может ли это послужить оправданием пропущенной передачи?
Звякнул колокольчик на двери, и из неё показался Динар. Остановившись вплотную ко мне, он внимательно посмотрел на недопитый кофе и выдал совершенно неожиданную фразу:
– Предлагаю отметить наше официальное знакомство в каком-нибудь интересном месте.
– Что, прости?
– Приглашаю тебя на ужин, – невозмутимо продолжал он, а я никак не могла понять, что случилось.
– Завтра друга хоронят. Наверное, надо сходить.
– Сходим. А сегодня нужно провести вечер вместе, – Динар наклонился и прошептал мне на ухо, – нам неплохо побыть на виду. Убивать тех, кто светится везде и всюду, не ходит по подворотням и не ночует в квартире на окраине города один, – не самая лучшая затея.
Я чуть было не открыла рот от удивления, подняла на Динара взгляд и кивнула. На его лице играла странная улыбка, но глаза оставались непроницаемо-холодными. Видимо, произошло что-то такое, что заставило его вдруг прикинуться актёром и сменить тактику поведения. Внезапно мысль, что лучше быть на виду и не в одиночестве, показалась мне крайне разумной. Спрятаться от того, кто тебя ищет и знает каждый закуток в городе – плохая стратегия, это знает каждый ребенок, хоть раз игравший в прятки или казаки-разбойники. И даже во всяких детективах всегда продвигают мысль о том, что лучший тайник тот, что все видят. Положи украденное под нос ищейке, и он никогда ничего не найдет.
– И куда же мы пойдем? – выдавив ответную улыбку всё же спросила я.
– Узнаешь чуть позже. Сначала переоденемся.
Мы быстро расплатились и снова оказались на улице. Шёл мелкий снег, и заметно стемнело. Я как-то забыла, что уже давно не утро, а дни хоть и стали длиннее, но всё же царила зима, и надеяться на большее количество света – странно и немного глупо. Среди людей, бегущих по узким тротуарам, я чувствовала себя гораздо спокойнее, чем в кофейне или метро. Возможно, меня грело присутствие Динара или радость оттого, что мы оба пока живы.
– Сюда! – вдруг резко остановился он перед небольшим магазином. – В клубе, куда мы пойдем, есть дресс-код. В джинсах ни тебя, ни даже меня, не пустят.
– Что за секретное место?
– Вовсе не секретное. Просто очень дорогое.
– И ты, конечно, можешь себе его позволить.
– Да, всегда мог. По правде говоря, его совладелец – мой большой и древний друг.
– Поэтому в джинсах тебя не пустят?
Я осматривалась в магазине под пристальным взглядом продавцов. Шоурум. Понятно. Позиционируют себя как уникальных продавцов уникальных же вещей.
– Если надо будет, то пустят. Но выделяться бы не хотелось. Кстати, возьми что-нибудь чёрное. Как раз на завтра пойдет.
– Ты что, серьёзно говорил?
– Ну да.
– Но…
– Расскажешь потом. Ладно?
– Не нравишься ты мне…
– А ты мне – очень даже нравишься, – рассмеялся Динар, протягивая мне вешалку с длинной чёрной кожаной юбкой. – К ней красиво бы надеть чёрную водолазку.
– Ага. Жена гангстера.
– Монашка! Примерь, пожалуйста.
– Что за клуб, куда пускают в таком? – мне ужасно хотелось докопаться до сути или хотя бы услышать название, чтобы понимать, с кем вообще имею дело. Всякие злачные московские места я давно прошла, но никак не могла вспомнить клуб, в котором был бы такой странный дресс-код.
– Вечером узнаешь.
Динар поманил меня за собой в примерочные, расположенные аккурат друг напротив друга. Между ними красовалось гигантское зеркало, подсвеченное яркими белыми лампами. Консультанты услужливо подвезли ещё несколько, в ожидании, пока мы выйдем рассмотреть себя получше.
Юбка с водолазкой действительно оказались мне к лицу с его нездоровой бледностью, чуть ввалившимися глазами и четко очерченными губами, доставшимися от бабушки в причудливой генетической лотерее. Не хватало только дорогих украшений на шее и нормальной прически. Но даже высокий хвост из грязных волос, который тут же был собран ради интереса, не портил вида. Странно, непонятно, но я себе напоминала героиню качественного триллера или гангстерской саги.
– Эй! Дарьяна? Ты будешь показываться? – позвал из-за шторы Динар.
– Иду!
В свете больших ламп я привиделась себе ещё более бледной, отчего контраст с чёрным одеянием стал заметнее и сделал из меня девушку-вампира.
– О! Это же идеально! – подскочил ко мне Динар, неожиданно одетый в атласную рубашку винного цвета и узкие чёрные брюки. – У меня есть великолепный комплект украшений… Браслет и чокер, – он улыбнулся и, подойдя со спины, шепнул на ухо, – натуральный жемчуг. Тебе понравится.
– Да не хочу я ничего такого… – сделала я шаг вперёд отстраняясь.
– Надо. Чем больше запоминающихся деталей, тем лучше, дорогая.
Я резко обернулась и столкнулась с его смеющимся взглядом, тут же ставшим ледяным. Динар играл. Что это? Попытка замести следы, запутать тех, кто мог за нами следить? Но зачем? Разве это могло их остановить? Может быть, только отсрочить неминуемую гибель. Гибель…
– Динар… – меня вдруг сковал страх, усиленный чёрным траурным нарядом и воспоминанием о драгоценных камнях. Сердцу в груди стало тесно, я пыталась сделать выдох, но не могла. Руки задрожали, а в голове снова поселился туман.
– Спокойно… – он тут же подошёл ближе и крепко схватил за плечи. – Дыши. Всё нормально. Я здесь, – и добавил уже шёпотом. – Ты не одна, сегодня с нами точно ничего не случится… Это просто паника. Хочешь присесть?
– Да, пожалуйста.
– Девушки! – крикнул Динар консультантам. – Моей прекрасной спутнице нехорошо, есть ли у вас вода?
Тут же вокруг меня засуетились услужливые и милые девушки, откуда-то догадавшиеся, что с клиентами типа Динара нужно быть предельно внимательными: я была устроена в мягкое кресло, напоена чистейшей водой и даже получила кусочек черного шоколада, пока мой загадочный спаситель елейно напевал работницам о том, как долго мы искали подходящий наряд, и как я устала после долгой дороги, якобы возвращаясь из незабываемого свадебного путешествия. Кажется, они были готовы поверить в то, что мы мультимиллионеры, а я жду ребенка от самого лучшего мужчины на свете, и в бумажнике у Динара золотые монеты на сумму, равную их годовому заработку. Да я и сама уже перестала улавливать нить разговора, шуршащего вокруг.
Пока я приходила в себя, «лучший мужчина» успел расплатиться за вещи, прихватив какой-то повседневной одежды для себя и пальто – для меня.
В магазине напротив всё ещё не в самом вменяемом состоянии я перемерила пару десятков сапог и согласилась взять те, на которые указал Динар. Мне было настолько нехорошо, что я готова была согласиться на что угодно, только бы побыстрее оказаться там, где никто не потревожил бы моё уставшее сознание. И это место удивительно быстро нашлось: вместе с покупками мы переместились в соседнее с обувным магазином кафе, где подавали великолепные салаты и вкуснейший тирамису.
– Очень странно, что под угрозой смерти мы просто ходим по магазинам и сидим в кафе, – выдала я, тем не менее, с удовольствием поедая десерт.
– Если допустить мысль, что мы доживаем последние часы или дни, то почему нет? Не думаю, что тебе перед смертью хотелось бы проваляться в несвежей постели, трясясь от страха. Гораздо приятнее вкусно поесть, выпить, послушать хорошую музыку. Принарядиться в конце концов.
– Всё равно странно. Неужели тебе ни капли не страшно?
– Ну почему? Страшно, конечно. Но я предпочитаю не паниковать, а думать. Решать проблемы.
– Ты считаешь это просто проблемой?
– Отчасти. Если мы несколько дней побудем на виду, немного побегаем от тех, кто не хочет отпускать нас живыми, то есть вероятность вообще сбежать. Затеряться где-нибудь на просторах нашей страны, ну или какой-нибудь другой.
– Я к такому не готова.
– А к холодному шкафу в морге готова? – Динар взглянул на меня как-то неясно, с промелькнувшей жестокостью в глазах, что я отпрянула. – Не принимай близко к сердцу. Шутки у меня такие… Иногда глупые. Поехали?
– Куда опять?
– Заберем украшения и сразу в клуб.
– Не понимаю, зачем я снова согласилась на что-то невразумительное…
– Поход в клуб это вполне законно, Дарьяна…
Динар встал, галантно подавая мне руку. Под его взглядом я всё чаще ощущала себя мышью, окруженной длинным телом удава, но это чувство перекрывалось плохо скрываемым интересом с обеих сторон. Если выпить побольше и перестать думать о случившемся, то я скорее бы согласилась переспать с ним, чем с десятью безопасными и хорошо знакомыми Димами.
– А, впрочем, – подыграла ему я, крепко хватаясь за ладонь, – если уж и пропадать, то с музыкой.
– Прекрасный подход. Одобряю.
Мы не стали брать такси или пользоваться общественным транспортом, а спокойно шли прогулочным шагом среди тех, кто, в отличие от нас, торопился домой с работы или просто спешил по неведомым причинам. У меня накопилось достаточно вопросов, чтобы задать их Динару, но желание говорить пропало. Я рассматривала знакомые и не очень дома, мимо которых ходила далеко не первый раз, но некоторые казались новоделами, хотя явно таковыми не являлись.
Свойство Москвы – удивлять, даже если ты родился и вырос здесь и исходил каждую улочку. Всегда найдётся что-нибудь, чего ты не видел. Она будто бы мутировала и росла вместе со своими жителями, меняла прически, макияж и стиль в одежде то по настроению, то по времени года, а иногда – следуя за каким-то более глобальными изменениями. Я любила Москву просто так, ни за что. Здесь я всегда чувствовала себя в безопасности, если только не находилась в родном доме. Мне уютнее было на сероватых улицах, пестрящих вывесками, светофорами и зелеными парками. Правда, сейчас зима и вид московских улиц немного угнетал.
В отличие от меня, Динар, кажется, вовсе не страдал меланхолией: шёл довольно бодро и чуточку будто бы подтанцовывал неслышимой музыке. Как и раньше, он всё ещё виделся мне странным, словно нарисованным, вырезанным из бумаги и прикрепленным к чужеродному листку с иллюстрациями из другой истории. Его образ никак не вписывался в серые будни москвичей и гостей столицы. Что тому было причиной – непомерная внутренняя свобода, ощущение самоценности и гордость, которые транслировал Динар, или предвкушение скорой смерти?
Хотя ни он, ни я умирать не хотели. Это уж точно.
– Нам сюда! – резко остановился Динар перед дверью банковского отделения.
– А?
– Особо ценные вещи я храню в банковской ячейке. Так надежнее.
– И много у тебя таких вещей?
– Достаточно.
– Поэтому, наверное, ты и продолжал заниматься ерундой за сущие копейки? – подколола я его в надежде разузнать чуть больше. Мы так и не познакомились ближе, и я с трудом представляла, что за человек рядом, кто он и чем занимается.
– Об этом я уже тебе говорил. Суть вовсе не в деньгах… Ты ведь тоже не на заработок повелась.
Круг замкнулся. Опять. Похоже, Динар тоже не особо мне доверял и не стремился сразу выложить всю подноготную. Ну, хорошо. Может, так даже лучше. Не успеем привязаться друг к другу, хотя куда уж дальше – столько лет регулярных секундных свиданий.
Он оставил меня около входа в хранилище с пакетами и тревогой. Людей было много, но я, не переставая, следила за каждым входящим, пытаясь найти в нём изъяны или что-то подозрительное. Будто бы это могло меня спасти или как-то помочь. Но заходили люди исключительно одинаковые, с потухшими взглядами или нервные: не глядя по сторонам, они проходили в зал, брали талончик в электронную очередь и отходили к диванчикам, уткнувшись в телефоны. Пожалуй, самой выделяющейся фигурой среди всех посетителей была я и исключительно потому, что Динар отсутствовал.
За спиной я услышала шум и благодарные фразы, учтиво брошенные бархатным голосом моего спутника. Я поднялась ему навстречу и тут же была увлечена в сторону туалетов. Вот уж никогда бы не подумала, что в банках есть туалеты.
– Ты чего?
– Наденешь сразу, – он протянул мне квадратную невысокую коробку, обтянутую натуральной чёрной кожей.
Динар запер нас в туалете и облокотился на стену, через зеркало глядя на меня в ожидании. Внутри коробки обнаружился жемчужный чокер в три нити и такой же браслет, в местах соединений поблескивающие до дрожи знакомыми бликами драгоценных камней и золота. Дыхание тут же спёрло, воля тоже отказала, и я не могла даже закрыть крышку.
– Ну? – поторопил Динар.
– Не могу.
– Из-за камней?
– Да. Зачем? Ты кто вообще такой? – прошептала я, опершись на раковину.
– Простой человек. Зарабатываю неплохо. Честным трудом. А это, – он кивнул на украшения, – наследство.
– Я не стану надевать.
– Дарьян, ну что ты… Это просто камни. Абсолютно чистые по своей сути.
– Меня пугают такие совпадения.
– Каждый день происходят сотни совпадений, но ты их просто не замечаешь, – Динар осторожно вынул чокер из коробки и вплотную приблизился ко мне со спины, обхватывая ворот водолазки нежно-белыми, с перламутровым отливом нитями драгоценного ошейника. – Не обращай внимания и на это, – он застегнул замок и чуть отступил. – Красиво. Жемчуг тебе к лицу.
– Я бы хотела уйти, – вырвалось у меня. Но наблюдать за игрой света на своей шее было безумно приятно, спокойное мерцание притягивало и заставляло взгляд бесконечно возвращаться к отражению.
– Не хотела бы.
– Нет.
– И куда же ты пойдешь? Несколько часов назад я поймал тебя в метро в состоянии шока и почти панической атаки. Если тебя не найдут те, кто… Ты сама знаешь, кто. Если не они, то вполне реально может произойти что-то глупое и смертельное: неудачно будешь переходить дорогу, или пошатнешься в метро у края платформы, или того хуже – случайно заблудишься в темных московских переулках…
– Или окажусь запертой в туалете с незнакомым мужчиной.
– В первый раз такое?
– Что? – я попыталась обернуться, чтобы перестать перекидываться с Динаром взглядами через отражение, но не успела. Он поймал мою руку и заковал её в широкий наручник удивительной красоты браслета.
– Ты впервые наедине с мужчиной?
– Нет, конечно! Я вовсе не об этом…
– Жалеешь, что не об этом?
– Дай мне уйти! – резко пихнув его, я сделала шаг к двери, но остановилась, услышав смех.
– Ладно тебе. Я шучу. Дурацкая привычка.
– Как можно шутить, когда всё вот так? Не понимаю…
– Нервное, – улыбнулся Динар, открывая передо мной дверь. – Прогуляемся до клуба?
– Есть другие варианты?
– Можно спуститься в метро.
– Нет уж… Спасибо.
