Татьяна Ларина
Лживая истина
– Почему? У тебя же тоже нет здесь друзей, мы могли бы…
– Я не нуждаюсь в благотворительности. Тем более уверен, что у нас слишком разные представления о дружбе.
***
Встреча Полины с Ярославом была назначена на три. Чтобы успеть подготовить падчерицу к важной прогулке, Виолетта еще до обеда увела ее в комнату – подбирать аксессуары и прихорашиваться. Для скучающей жены чиновника Полина стала одной из любимых игрушек – живой куклой. На людях Виолетта всегда говорила о том, как мечтала о дочери и как счастлива, что теперь в их семье есть Поли, но наедине с ней никогда не проявляла и капли нежности.
При полном параде Полина спустилась в столовую и села за стол, но Виктор Викторович, окинув ее критическим взглядом, решил, что обедать со всеми ей не стоит.
– Ты можешь посадить на платье пятно или, еще хуже, пропахнуть рыбой. Светлана не подумала головой и приготовила на обед уху по-фински. – Виктор Викторович метнул в сторону кухни сердитый взгляд. – Иди к себе, Поли. Светлана принесет тебе йогурт.
Полина молча встала из-за стола. Она и так была не голодна, а в присутствии сводного брата, который сверлил ее взглядом, и вовсе почувствовала легкую тошноту. Такая «вольная» стала для Полины приятным сюрпризом, и единственное, что останавливало, – это Кирилл. Он больше не обижался на сестру и очень хотел рассказать ей о своих занятиях с физиотерапевтом. Ему не терпелось выговориться, и, когда отчим приказал Полине уйти, на глаза Кирилла навернулись слезы.
– Поли, не уходи-и, – жалобно протянул он и шепотом добавил: – Я боюсь этого парня.
Полина взглянула на Вадима и поняла, что он прекрасно слышал слова Кирилла. Она подошла к брату и присела рядом с ним на корточки.
– Кирюш, Вадим наш с тобой брат. Он не обидит тебя, – последнюю фразу Полина специально произнесла чуть громче и снова посмотрела на Вадима.
– Глупости, Кирилл. Вадима нечего бояться, – раздражился Виктор Викторович. – И оставь сестру в покое. Ей сейчас некогда с тобой нянчиться. Марина, займитесь мальчиком.
Не желая создавать неприятности своим присутствием, Полина извинилась и, пожелав семье приятного аппетита, вышла из столовой. А Вадим не мог отвести от нее взгляда. Ее походка была скорее детской, она не виляла бедрами, как многие ее сверстницы, не пыталась кокетничать и казалась такой естественной. Но он не хотел этому верить. Свои выводы о Полине Вадим сделал еще накануне.
Ярослав заехал за Полиной, опоздав на сорок минут. Она уже не ждала, что он появится, и устроилась на подоконнике с книгой, когда во двор въехал ярко-красный кабриолет. Полина не разбиралась в автомобилях и не знала, какой марки эта машина, но было очевидно, что простому парню такая роскошь не по карману. Ярослав заглушил двигатель и вместо того, чтобы открыть дверцу, опустил крышу и выпрыгнул из машины.
Тяжело вздохнув, Полина захлопнула книгу, соскочила с подоконника и расправила подол платья. Она понимала, что Виктор Викторович рассердится, если она немедленно не спустится и не встретит гостя, и наверняка уже послал одну из горничных или мажордома Владимира за ней. Не дожидаясь приглашения, Полина вышла из комнаты и направилась в гостиную, но вместо Ярослава встретила там Вадима. Он сидел в кресле, увлеченно читая Конан Дойля. Его светлые волосы падали на лицо, и он легким движением головы откидывал их назад. Только сейчас Полина заметила, какая у Вадима длинная шея с острым кадыком. Нестерпимо захотелось почувствовать кончиками пальцев тепло его кожи. Полина громко вздохнула, невольно выдав свое присутствие. Вадим взглянул на сводную сестру и тут же вновь погрузился в книгу.
– А где…
– Папа увел его в кабинет, – сухо проговорил Вадим, все так же не отрываясь от чтения.
– Не возражаешь, если я подожду здесь?
– Делай что хочешь, мне все равно. Это твой дом, – съязвил Вадим, по-прежнему не поднимая взгляда.
– Я не нравлюсь тебе? – не выдержала Полина, присев на краешек дивана.
– Тебя это волнует? – Вадим недобро усмехнулся. – Не думаю, что папа давал тебе указание быть благосклонной и ко мне. Не советую тебе заниматься самодеятельностью, Державин этого не одобрит.
– Зачем ты так со мной?
– Не трать на меня свои силы. Повторяю, папочка не захочет, чтобы ты со мной дружила. Его гордость, обожаемая дочка и проблемный сынуля…
– Если ты думаешь, что я пытаюсь отобрать у тебя любовь родителей, то заблуждаешься. Ты их родной сын, а мы с Кириллом…
В этот момент из кабинета вышли Виктор Викторович и Ярослав. Вадим захлопнул и отложил книгу. Конечно, представляя Полину, Виктор Викторович не скупился на комплименты. Вадим криво улыбнулся девушке. В конце концов с церемониями было покончено. Ярослав галантно помог Полине надеть пальто и, взяв ее за руку, повел к машине.
– Куда ты хочешь поехать? – поинтересовалась она, пристегивая ремень безопасности.
– Можешь этого не делать, – усмехнулся Ярослав, заводя двигатель.
– Чего?
– Пристегиваться. Тупые штрафы мне до фени.
– Я это делаю не из-за штрафа. Это же безопасность.
– Водить надо нормально, тогда пристегиваться не придется. Я за рулем с тринадцати лет. Папа купил мне первую тачку, как только ноги до педалей стали доставать.
– Но ты же был ребенком. А как же права?
– Это был город моего отца. Кто у меня спросил бы права? – усмехнулся Ярослав и рванул с места.
Как оказалось, Ярослав неплохо знал Москву. За неделю в столице он обошел все модные тусовочные места и надеялся, что Полина покажет ему новые, но горько разочаровался. В ее экскурсионном списке были Красная площадь, старая Москва Китай-города, Нескучный сад, Воробьевы горы, Пушкинский музей и Новодевичий монастырь. Ничто из этого Ярослава не заинтересовало. Они бесцельно колесили по городу, периодически останавливаясь у красивых мест, чтобы Ярослав смог зачекиниться. Он подолгу позировал, заставляя Полину его фотографировать, корчился в пошлых позах рядом с памятниками и громко смеялся над городскими продавцами, кичась своими деньгами. Полине было за него стыдно. Она пыталась делать замечания, но Ярослав ее не слушал. Общих тем для разговоров у них не нашлось, и Полина считала минуты до того, когда можно будет распрощаться с новым знакомым. Она взглянула на часы:
– Уже поздно, мне нужно вернуться к ужину.
– Не беспокойся, Виктор сказал, что мы можем задержаться. Я обещал, что доставлю тебя в целости и сохранности, – подмигнул Ярослав. – Или тебе со мной неинтересно?
Полине очень хотелось сказать, что он самый скучный человек из всех, с кем ей доводилось общаться, самовлюбленный, ограниченный и избалованный. Но она не имела права на правду.
– Я просто устала, – вздохнула она.
– Конечно, устала, мы так бестолково слонялись по городу полдня. Следующий раз устроишь что-нибудь поинтереснее.
– О чем ты?
– У тебя же есть подружки?
– Да.
– Вот и отлично, значит, возьмем и их. Не обижайся, Поли, но ты не в моем вкусе.
– А я и не должна быть в твоем вкусе, я всего лишь делаю одолжение папе и твоему отцу, чтобы ты не скучал, – вспылила Полина. Ей осточертело притворство, и сил держать себя в руках не осталось.
– Даже так? Ну, ладно, – засмеялся Ярослав, – я рад, что не приглянулся тебе. У нас с тобой ничего бы не вышло. Но ты меня заинтересовала, и я бы хотел продолжить общение с тобой. Я бы показал тебе, что значит веселье. Идет?
– Я не уверена, что мы сойдемся во вкусах.
– Об этом не беспокойся. Я что-нибудь придумаю, чтобы понравилось и тебе, и мне. Сейчас доставлю тебя папочке, а завтра мне позвонишь. Сам я не набираю девушкам.
Дорога до дома показалась Полине вечностью, хотя Ярослав гнал как ненормальный. Несколько раз она ловила себя на мысли, что они обязательно разобьются и вряд ли выживут. Тогда Полина начинала думать о брате, о том, как он будет без нее. Только когда машина остановилась у ее дома, Полина смогла облегченно выдохнуть. Ярослав не стал ее провожать, а она не предложила зайти на чай.
Напомнив, что будет ждать звонка, Ярослав подмигнул Полине и нажал на газ. Кабриолет со свистом рванул с места, оставляя на чистом ровном асфальте подъездной дороги черные следы шин.
К ужину она все-таки опоздала: когда она вошла, уже подали чай. Кирилла с Мариной не было, и Полина хотела сразу подняться к себе.
– Задержись, дорогая. Я бы хотел переговорить с тобой с глазу на глаз. Пойдем в мой кабинет, – сказал Виктор Викторович.
– Конечно, папа.
Едва Полина переступила порог кабинета Державина, за ее спиной щелкнул замок. Отчим запер дверь на ключ.
– Поли, как все прошло?
– Хорошо.
– Когда встречаетесь снова?
– Не знаю. Возможно, мы не будем больше общаться.
– Ты не смогла его заинтересовать?! – повысил голос Виктор Викторович, в два шага оказываясь рядом с Полиной. – Надеюсь, ты не грубила?
– Нет. – Полина тяжело сглотнула и подняла взгляд на отчима. Все ее тело напряглось, а живот скрутило от страха перед этим огромным сильным мужчиной. – Просто у нас с Ярославом разные интересы. Я не такой человек, который…
– Так стань таким человеком, – прошипел Виктор Викторович и, резко схватив падчерицу за волосы, потянул вниз. – Ты меня плохо поняла, когда я сказал, что Вавилов нам нужен?
– Мне больно…
– Будет еще больнее. – Виктор Викторович сильнее потянул Полину за волосы. – Ты же знаешь, что будет, если ты не станешь слушаться? От тебя немного нужно!
– Хорошо… я все сделаю. Завтра позвоню Ярославу.
Виктор Викторович резко разжал руку, и Полина чуть не упала. Он довольно улыбнулся и, скрестив руки на груди, присел на край своего стола.
– Молодец, Поли. А теперь приведи себя в порядок и пойдем в гостиную пить чай.
Изо всех сил сдерживая слезы, Полина распустила растрепанный хвост и закрутила волосы в пучок, ладонями пригладила голову, прикрыла глаза, глубоко вдохнула и, фальшиво улыбнувшись, повернулась к отчиму. Виктор Викторович кивнул и подошел к ней. Он положил руку ей на плечо, и Полина дернулась, как от ожога. Она знала, что сейчас отчим не сделает ей больно, что пытка кончилась и в этот раз она отделалась малой кровью, но все равно испытывала дикий страх перед ним.
Виктор Викторович не переставал обнимать Полину, а она продолжала улыбаться, когда они вернулись в гостиную. Виолетта выжидающе посмотрела на них. Она сгорала от любопытства, как прошла встреча, а точнее, понравилась ли Полина Ярославу, ведь Виолетта потратила на образ падчерицы столько сил. Вадим тоже не сводил глаз с отца и Полины. Его что-то смутило в ее улыбке, но Вадим пока не мог понять что.
– Поли замечательно провела день с сынком Вавилова. Думаю, этот парень будет частым гостем у нас, дорогая, – довольно улыбнулся Виктор Викторович.
– Замечательно, нашей девочке пора учиться общению с молодыми людьми. Поли, ты его очаровала? Он сказал, как ты замечательно выглядишь?
– Мам, Ярослав не из тех, кто рассыпается в комплиментах девушкам.
– Он даже ничего не сказал о платье?
– Ви, хватит! – прикрикнул на жену Виктор Викторович. – Сейчас молодежь ведет себя иначе. Конечно, Поли его очаровала.
– А Ярослав тебе понравился? – продолжила допрос Виолетта, наливая падчерице чай.
– Он очень интересный молодой человек. Тем более что дружба с ним важна для нас, – ответила Полина, усаживаясь на диван перед кофейным столиком.
***
Все мы на протяжении жизни играем какие-либо роли. Семейство Державиных всегда отличалось шикарной игрой на публику. Виктор Викторович играл роль любящего отца и мужа, когда на самом деле получал удовольствие, причиняя боль близким. Он питался страхом в их глазах и упивался своей неограниченной властью. Виолетта, так и не сумевшая по-настоящему полюбить детей и мужа, вжилась в роль прекрасной матери и верной жены. Вадим, якобы начинающий юрист с блестящим образованием, полученным в Великобритании, ни разу в жизни не покидал страну. Даже Полина научилась играть. Она должна была исполнять роль идеальной дочери, всегда смиренной и послушной. У нее получалось, никто и не подозревал, как сильно она ненавидела своих приемных родителей.
Глава 3. Люди, которые играют в игры
Весь мир – театр, а люди в нем актеры – как верно сказал Уильям Шекспир! Казалось бы, это прописная истина, знакомая многим. Но если это так, то как узнать действительную человеческую сущность? Для этого нужно познакомиться не с ролью, а с актером, и лучше всего делать это вне стен театра…
В отличие от подавляющего большинства людей, Полина не любила выходные и с нетерпением ждала понедельника, чтобы вернуться в школу. Здесь, среди сверстников и вдали от приемной семьи, она могла быть собой: ей не приходилось думать о том, что выбившаяся из хвоста прядь приведет в смятение мачеху или неосторожно брошенная фраза разозлит отчима. Но на дворе стояла весна, и вскоре учебный год должен был закончиться. Полина с ужасом думала о предстоящем лете, когда каждый день придется проводить в кругу семьи.
Школа, в которой училась Полина, находилась в сорока минутах езды от дома. Ее отвозили на занятия родители или шофер, но сегодня эту заботу переложили на Вадима. Оказалось, ему купили автомобиль накануне, когда она гуляла с Ярославом.
– Довезешь ее до школы, выйдешь, поцелуешь в щеку при всех и сразу домой, – отдал указания Виктор Викторович.
– Ты уверен, что это хорошая идея? – теребя край рубашки, спросил Вадим.
Полина заметила, как он весь напрягся. Неужели она настолько ему противна?
– Да. Все должны видеть, что у вас с Поли хорошие отношения. Ты – ее старший брат. Твоя задача – убедиться, что в школе у нее все хорошо. После занятий заедешь за ней пораньше и пообщаешься с классной руководительницей.
– Это уже перебор…
– Перебор?! – взмутился Виктор Викторович. – Перебор?! Да кто ты такой, чтобы перечить мне? Ты ешь еду, которую я даю, живешь под крышей моего дома! Так что будь любезен делать то, что я говорю.
Виктор Викторович горой навис над сыном. Со стороны они казались до невозможности разными – массивный, грузный мужчина и худой молодой парень. Полине хотелось вступиться за Вадима, но страх перед отчимом сковал ее. Она молча смотрела, как Виктор Викторович поднес к лицу сына сжатый кулак.
– Ударишь меня? – спокойно спросил Вадим.
– Нет. Только напомню, что мне лучше не перечить. Твои ключи. – Виктор Викторович достал из кармана ключи от машины и протянул их Вадиму. – Я ее лично проверил до завтрака. Она на ходу.
– Идем, сестренка, пора в школу. – Вадим взял ключи, не сводя взгляда с отца.
Вопреки ожиданиям Полины, машина Вадима оказалось отнюдь не дорогой иномаркой, как у Ярослава. В гараже стояла подержанная «Лада Калина», которую, если Полина не ошибалась, она видела у их мажордома.
– Что стоишь, принцесса? Или на такой консервной банке ты не ездишь? – усмехнулся Вадим, усаживаясь за руль.
– Это же машина Владимира, – нахмурилась Полина, увидев знакомую царапину на бампере.
– Да. Отец купил ее специально для меня. А Владимир все равно собирался приобрести себе что-то получше.
– Я думала, папа подарил тебе дорогой автомобиль, – протянула Полина и тут же осеклась. – Прости, если это бестактно…
– Кхм… Разве папа не рассказал нашу легенду? Эту машину я купил себе сам на свою зарплату. А дорогая мне не по средствам. И в школу я везу тебя не только для того, чтобы показать, какой я заботливый старший брат. Там будет парочка журналистов, которая напишет, что родной сын Державина разъезжает на простой машине, а не спорткаре.
Вадим завел автомобиль и растерянно осмотрелся. Он неуверенно снял ручник и нажал на сцепление. «Лада» рывком тронулась и сразу остановилась. Вадим выругался, попытался снова, и на этот раз у него получилось.
– У тебя была машина в Англии? – спросила Полина, подмечая, как сильно волнуется сводный брат: его руки крепко сжимали руль, взгляд был устремлен на дорогу, как на противника в бою, а губы сжались в тонкую линию. Конечно, российские дороги отличались от британских, но ей все равно казалось, будто он первый раз за рулем.
– Нет. И не отвлекай меня, – огрызнулся Вадим, не отрывая взгляда от дороги.
– А водишь давно?
– Вчера отец подарил мне машину и права. До этого я прошел ускоренный курс вождения в… Англии. Поэтому, если хочешь, чтобы мы в целости добрались до школы, не лезь ко мне.
Полина в ужасе вжалась в свое сиденье и на всякий случай проверила ремень безопасности. Она знала, что ради своего имиджа Державин способен на многое, но усадить собственного сына за руль, когда тот плохо водит, и отправить его в Москву – безрассудство. Она была так возмущена поступком отчима, что не сразу сообразила, как странно, что Вадим в свой двадцать один не научился хорошо водить. Ей захотелось спросить его об этом, но, взглянув на его взволнованное лицо, Полина промолчала.
Они подъехали к школе слишком поздно, чтобы успеть засветиться перед остальными учениками. Вадим ехал слишком медленно: и ему, и Полине так было спокойнее. Как и распорядился Виктор Викторович, они вместе вышли из машины, чтобы тепло попрощаться друг с другом, но оба не решались сделать первый шаг.
– Спасибо, что подвез…
– Я исполнял приказ отца, – слишком резко ответил Вадим.
– Все равно спасибо, – улыбнулась Полина так, словно они друзья, которые могут легко простить друг другу грубость.
Вадим отвел взгляд и вздохнул. Ему стало стыдно за себя, и он словно прирос ногами к земле, не в силах попрощаться с Полиной так, как велел отец. Никогда раньше Вадиму не было так сложно, как сейчас. Поцеловать ее в щеку, легко, невинно, по-братски, он не мог. Вдруг Вадим почувствовал, как Полина взяла его за руку. Он удивленно посмотрел на нее, и в этот момент она, встав на цыпочки, легко коснулась губами его щеки.
Ей показалось, что земля ушла из-под ног. Всего одна секунда, но время словно остановилось. Полина сама не поняла, как решилась поцеловать Вадима, она уже жалела о своем порыве. «Что он подумает? Что?!» Она хотела отстраниться, но Вадим удержал ее за талию. Их взгляды встретились, и для Полины все вокруг перестало существовать. Весь мир сосредоточился в его глубоких синих глазах. Вадим изучал ее лицо, каждую черточку – пышные искусственные ресницы, острые скулы, чуть курносый нос, губы. Ему нестерпимо захотелось почувствовать вкус ее губ…
– До свидания, – неожиданно сухо сказал Вадим и отпустил ее. Волшебство, возникшее между ними, исчезло. – Приеду за тобой днем.
Он развернулся и сел в машину, а Полина смотрела ему вслед. В школу она зашла, только когда «Лада Калина» скрылась за поворотом улицы.
***
– Где ты витаешь?! – разозлилась Алена, заметив, что подруга снова ее не слушает.
– Нигде. Просто не выспалась. Я же сказала, что вчера до трех смотрела «Ривердейл». – Эту отговорку Полина использовала весь день, чтобы как-то объяснить свою отстраненность. Она не была готова поделиться своими истинными мыслями даже с подругами. Для начала ей самой требовалось в себе разобраться.
– А твой новый братец тебе не составил компанию за ночным просмотром? – поинтересовалась Кира. – Вот в чем штука: я все еще хочу познакомиться с ним поближе. Устроишь?
– Мы не общаемся. В смысле, у него свои интересы, не думаю, что Вадиму захочется проводить с нами время.
– Достаточно уже того, что ты пригласишь меня как-нибудь к себе, когда он будет дома. Дальше я сама.
– Хорошо. Как-нибудь обязательно.
Улыбка далась Полине неожиданно тяжело. Раньше ее не заботило, что Кира, пользуясь своей красотой, меняет парней как перчатки. Подруга не останавливалась, пока несчастный парень не оказывался в ее цепких руках, но, получив желаемое, переключалась на кого-то другого. И сейчас Полину замутило от мысли, что и Вадим может пополнить коллекцию Кириных трофеев.
Не желая торопить встречу Вадима и Киры, Полина не сказала подругам, что сводный брат будет встречать ее после школы. Она надеялась, что девушек заберут раньше, чем ее, но, как назло, после уроков Алена и Кира решили пойти в кафетерий, откуда была отлично видна стоянка перед школой. Полина не сомневалась, что приезд Вадима подруги точно заметят. Однако вместо «Лады Калины» к школе подъехал внедорожник Виктора Викторовича.
– Ой, за мной уже приехали. – Полина выскочила из-за стола и принялась торопливо убирать в сумку тетрадки с конспектами, которые взяла переписать у Киры.
– Но твой латте? – удивленно спросила Алена.
– Аленка, там папа. Он не любит ждать. Пока!
Полина решила, что Вадим отказался забирать ее из школы и, вспомнив поведение отчима утром, испугалась, что он мог сделать что-то своему сыну. А уж она-то знала, каким мог быть Виктор Викторович. Утренний разговор наглядно показал, что этот человек способен поднять руку не только на нее, приемную, но и на родного отпрыска. Закинув сумку на плечо и по пути застегивая пальто, Полина помчалась к стоянке, но у машины резко остановилась. На переднем пассажирском сиденье сидел Вадим.
– Садись скорее, дорогая. Не тяни время, – ласково произнес Виктор Викторович, и Полина послушно села в машину.
– Я думала, меня заберет Вадим.
– Планы поменялись. Мы едем в автосалон выбирать тебе машину. – Виктор Викторович завел внедорожник и стал выруливать со стоянки.
– Мне?! Но зачем мне машина?
– В следующем году тебе восемнадцать, как раз есть время научиться водить, чтобы получить права. Будешь заниматься на курсах со своим братом. Я купил права этому бездарю, а он отказывается садиться за руль. Устроил цирк!
– Права получают, когда сдают экзамен по вождению, а не за деньги, – процедил Вадим.
– Этот имбецил не смог по-человечески припарковаться и протаранил мой «Майбах». Жаль, что себе ничего не повредил.
– Но, у Вадима совсем нет опыта, – вмешалась Полина и перевела взгляд на брата. – Ты врезался в папину машину?
– Там всего царапина, но ты можешь выразить отцу соболезнования, ведь он так любит этот автомобиль.
– Заткнись, щенок! – Виктор Викторович с ненавистью взглянул на сына. – Я терплю тебя только потому, что ты моя кровь. Но ты не заслуживаешь того, что я тебе даю.
Полина поежилась на заднем сиденье. Она видела отчима рассерженным, злым, кипящим от ярости, но таким… Державины никогда при ней не выказывали неприязни к родному сыну. Говорили о нем нечасто, но всегда упоминали, что Вадим – умный парень с большим будущим. Их истинное отношение к сыну повергло Полину в шок. Ей стало нестерпимо жаль Вадима, такого непохожего на родителей. И теперь она понимала, почему сводный брат так ведет себя с ней. Когда родной отец тебя ненавидит, а мать совершенно равнодушна, сложно не быть колючим к другим.
У автосалона Державина с детьми поджидали репортеры. Это был небольшой центр по продаже подержанных машин, и он, казалось бы, совершенно не соответствовал статусу вице-мэра. Но Виктор Викторович никогда ничего не делал просто так. Он объяснил Полине, что купит ей недорогую иномарку, ведь нужно продемонстрировать публике, что он не балует детей и приучает их к простой жизни. Ей стало так противно, будто она выпила стакан прокисшего молока. Снова приходилось играть постылую роль в спектакле, срежиссированном отчимом. У нее в голове промелькнула шальная мысль испортить всю постановку, но Полина быстро поникла, вспомнив, что она не свободна.
Ее губы растянулись в улыбке, с которой, по мнению Виолетты, она прекрасно смотрелась на фотографиях, и Полина вышла под обстрел камер.
К большому облегчению для Полины и Вадима, Виктор Викторович не позволил репортерам им досаждать. После нескольких семейных снимков он отправил детей в салон присматривать машину, а сам, «только из уважения к журналистской работе», согласился дать интервью.
– Вадим! – окликнула Полина брата. Засмотревшись на отчима, она даже не заметила, как Вадим оказался в другом конце зала. Полина бросилась за ним и еще громче позвала его, чем привлекла недовольные взгляды какой-то пожилой пары. Ей тут же стало стыдно за себя.
– Чего тебе? – Вадим со вздохом повернулся к Полине и посмотрел на нее как на надоедливую дворняжку, путающуюся под ногами. Всем своим видом он демонстрировал, насколько Полина его раздражает. Ему отчаянно хотелось показать, что она для него пустышка, общение с которой ниже его достоинства. И совершенно неважно, что на самом деле Вадим так не думал. Желание задеть Полину было сильнее.
– Ничего, я только хотела сказать… Мне правда жаль, что отец так груб.
– Тебе жаль? Ты тоже готовишься в политики? И какое тебе вообще дело до моих отношений с Державиным? Что ты все время ко мне лезешь?
– Я просто… просто… – Глаза Полины защипало от слез, и она отвернулась. – Просто хотела с тобой подружиться. Мы все-таки живем в одном доме.
– Не переживай, мы недолго будем оставаться под одной крышей. Как только я найду работу, сразу же съеду. А от тебя меня вообще тошнит.
Полину будто окатило ушатом ледяной воды. Его тон заставил ее почувствовать себя последней дрянью, словно искреннее желание поддержать Вадима на самом деле оказалось фальшью. Непонятное, необъяснимое чувство вины захлестнуло с головой, хотелось доказать, что она всецело на его стороне, что он жестоко заблуждается на ее счет и всей этой неприязни она не заслужила. И плевать на гордость и чувство собственного достоинства, сейчас для Полины они ничего не значили. Но ей не хватило смелости заговорить. Она могла только открывать рот, как рыба, выброшенная на берег. Ее нижняя губа задрожала, а по щекам покатились слезы.
Вадима это совершенно не заботило. «Плакса», – со злостью подумал он, отвернулся и стал заинтересованно рассматривать темно-зеленый «Фольксваген». Сотрудник салона, заметив это, тут же подбежал к нему и заговорил о машине.
Когда Виктор Викторович присоединился к детям, Полина уже не плакала. Она молча бродила по салону вместе с Вадимом и болтливым менеджером. Не желая тратить много времени на выбор автомобиля, Виктор Викторович купил первый попавшийся и договорился о том, что машину доставят к нему домой.
Полине было все равно, какую машину выберет ей отчим. Единственное, о чем она мечтала, – скорее оказаться дома, увидеть Кирилла, почувствовать рядом того, кто действительно ее любит. Но после салона Виктор Викторович заявил, что ведет детей на обед. Еще одна пытка, очередное представление.
– Я специально ушел с работы на несколько часов, чтобы провести время с вами. Надо было бы взять еще Кирюшу, но мотаться с ним в салон… Пусть лучше будет дома с Мариной.
– Пап, может быть, вы с Вадимом поедете на обед, а я домой? Мне нужно подготовиться к завтрашней контрольной. – Полина часто прикрывалась учебой, чтобы избежать общения с семьей. Для Державиных ее отличные оценки были частью статуса. Дочь-отличница, дочь-медалистка – в их семье могло быть только так.
– Успеешь. У тебя весь вечер впереди. Полтора часа с отцом и братом погоды не сделают, – недовольно сказал Виктор Викторович. – Давайте в машину. Живо. Мы едем в «Папу Карло» есть пиццу.
Виктор Викторович часто досадовал на публике, что его дети предпочитают пиццу настоящей русской кухне и в подтверждение своих слов возил Полину и Кирилла в недорогие пиццерии. Сегодняшний обед не стал исключением. «Папа Карло» был семейным итальянским рестораном с клетчатыми скатертями, разноцветной сухой пастой в пузатых банках и всевозможными бутылочками с оливковым маслом и специями на деревянных полках. Обычно здесь собирались шумные компании с детьми, обожавшими резвиться в детском уголке, пока мамы и папы ели ароматную пиццу.
Полина была совершенно не голодна, даже аппетитные ароматы, разносившиеся по залу, не пробудили и толику желания перекусить. Возможно, будь она здесь одна или с подругами, она бы выбрала двойную пепперони и даже не заметила, как съела бы несколько политых острым маслом кусочков. Но семейный обед с отчимом накладывал на Полину обязательства, от которых ей самой было противно.
Виктор Викторович требовал, чтобы каждый раз, когда они выходят куда-то вместе, Полина обязательно делала десяток фото и выставляла в свой Инстаграм с подписью «Очень люблю папочку» – общественность должна помнить, какой он заботливый отец.
Когда на стол поставили подставку с огромной пиццей, Полина достала из сумочки телефон и стала наводить на нее камеру, но сфокусировать кадр никак не удавалось. То ли из-за слабого освещения зала, то ли из-за жирных бликов на пицце, то ли из-за хмурого Вадима, внимательно наблюдавшего за Полиной, фотографии выходили смазанными.
– Ты боишься, что пицца будет невкусной без десятка фотографий? – не удержался от колкости Вадим.
Полина ничего не ответила, продолжая фотографировать еду.
– Вадим, не цепляйся к сестре. Она делает все правильно. За ее страничкой следят тысячи подписчиков. Пусть видят, как наша семья проводит время вместе. Не забывай, что ценность семьи – главная идея моей кампании, Поли помогает ее поддерживать.
– Учит ценить семью с помощью фотографий пиццы?
– Прекрати дерзить, – зловещим шепотом произнес Виктор Викторович и, не сводя глаз с сына, откинулся на спинку стула, вновь превращаясь в любящего отца. – Кхм… Лучше давай обсудим вот что: Поли через несколько месяцев окончит десятый класс, и я уверен, что на одни «отлично». Мы с мамой подумали, что в качестве подарка можем отправить ее куда-нибудь на каникулы. Может быть, английский лагерь, чтобы заодно потренировать язык?
Полина отложила телефон и удивленно посмотрела на отчима. «Неужели он сейчас серьезно? Отправить одну в другую страну?» Полину никогда не оставляли без надзора. Только раз в виде исключения ее отпустили на выходные к Алене на дачу. Несколько дней вдали от Державиных сулили лакомую свободу, пусть так ненадолго. Ее сердце забилось чаще, но Полина тут же вернулась на землю, вспомнив о Кирилле. Она не могла представить, что оставит его одного, и уже хотела возразить Виктору Викторовичу, как заговорил Вадим:
– Хочешь отправить свою любимую дочь потренировать английский? Надеюсь, ты сошлешь ее в Англию не так, как меня.
Кустистые брови Державина сошлись к переносице, ноздри раздулись, желваки заходили, и Вадим напрягся. Он плотно сжал кулаки и вперился взглядом в отца.
– Сын, отойдем ненадолго, – ледяным тоном сказал Виктор Викторович и кивнул на мужской туалет.
– До дома не потерпишь? – сказал Вадим сквозь зубы.
– Нет, но дома продолжим, если так хочешь.
Виктор Викторович встал из-за стола и выжидающе посмотрел на сына. Вадим поднялся за ним, и они ушли, оставив Полину в одиночестве. Ей стало страшно за брата, она инстинктивно поежилась, касаясь бедра, где уже почти сошел огромный синяк. Виктор Викторович никогда не бил туда, где синяки могли заметить. Полина стала оглядываться, отчаянно пытаясь придумать что-нибудь, что может выручить Вадима. И она подозвала проходящего мимо официанта.
