Тори Сноу
108 Дней Ее Жизни
Я обернулась назад. Стало интересно посмотреть на других, когда они замолчали. Видимо хотели знать, о чем идет речь. Но меня снова позабавила Агата. Похоже, она думала, что у меня какие-то проблемы. Если бы она знала насколько глубоко мне плевать на подобные ситуации, то улыбочка с её лица уже пропала бы.
Весь последний урок я думала, оставаться или нет? Мне не о чем с ней разговаривать, но захотелось узнать, что же скажет та женщина.
– Мы посоветовались и приняли решение. Мы хотим проверить условия для твоей жизни.
Они вправе это сделать, но неужели они так наивны, надеются, что я открою дверь в свой дом?
Странный день сегодня, смеяться хочется постоянно.
– Хотите прийти ко мне домой?
– Ты правильно поняла. Скажи, когда к тебе можно будет зайти? До экзаменов.
– Никогда, – я пожала плечами.
– Как так?
– Вы не перешагнёте порога моего дома.
Она сидела в ступоре. Слишком резкое заявление. Я продолжила.
– Я впускаю туда только тех, кто мне близок и дорог. А вы мне… Хм, никто. До свидания, ― не ожидая ответа на свои слова, я вышла.
Крис ждала меня на лужайке школы.
– Что она хотела?
– Неважно, но настроение мне сегодня круто подняли. Не хочешь прогуляться?
– Мне нужно домой. Я бы с радостью.
– Тогда, в следующий раз?
– Обязательно, – она улыбнулась, и мы попрощались.
***
У меня не бывает скучных дней. Каждый раз в этом убеждаюсь.
Открыв дневник, я начала писать:
«У вас бывает, что просто забываешь свой смех и даже цвет глаз? Или какого цвета изначально были твои волосы и кожа? Не бывало никогда ничего подобного? А у меня было.
Это происходит в переломный возраст, когда ты вроде уже совсем не ребенок, но недостаточно взрослый, чтобы успокоить все свои мысли и перестать ими разбрасываться. Время, когда ты кого-то теряешь и не в силах отпустить то, что уже никогда снова не будет в твоих руках, до последнего веря в чудо. А его нет. И не будет. Не в этой жизни.
Вся наша история сущая ложь. Людям просто нужно во что-то верить и чего-то бояться. Атеистка? Тоже нет. Только вот ад – есть. Мы сами его создаем внутри себя. Я лишь одна из тех, кому безумно хочется узнать, что же происходит за нашими пределами, где они, и есть ли вообще. Я из тех, кто не доживет до своего следующего дня рождения лишь потому, что так решила посмеяться надо мной жизнь. А пока… Пока я тут, буду стараться понять так называемые понятия, как «искренность», «доверие», «предательство», «ложь», и конечно же, «любовь». Ведь так много фальши проходит через нас каждую секунду. Мы дышим ей. Задыхаемся.»
Одна из свечей погасла, стало немного темнее. Несмотря на то, что за окном еще светло, в моей комнате царила темнота. Шторами закрыто большое окно, дверь комнаты тоже плотно закрыта. Свет исходил только от свечей. Я засмотрелась на огонек одной из них. Он переливался с желтого на красный и оранжевый.
«Когда-то Дьявол и сам зажжет меня, как свечу.»
Я провела рукой поверх огня. Пламя колыхнулось и снова устремилось вверх. В очередной раз, задумавшись о чем-то своем, разглядывая неяркое пламя, я упала.
Сознание пришло ко мне ближе к ночи. Похоже, когда я падала со стула, сильно ударилась плечом, синяк, полученный той ночью, снова заболел. Поднявшись, пришлось снова лезть в ящик за таблетками. Еще даже не достав нужного препарата, почувствовала противный лекарственный вкус во рту. Две цветные капсулы я запила водой и легла на кровать. Должно было стать легче. Однако, легче не становилось. Начало тошнить, жутко выворачивать наизнанку и я, спотыкаясь, побежала в туалет. Из меня вышло противное месиво лекарств. Позывы для рвоты продолжались, но внутри меня уже было пусто.
«Не хочу, не хочу в больницу…»
Умывшись и прополоскав рот, я пошла на кухню. Сварила две небольшие сосиски и сделала салат. Этого мне хватило, вкус я уже ощущала. Теперь стоит следить за тем, что и сколько я выпила. И да, не забывать про еду.
День 14. Smile
Улыбка.
Эмоции – странное проявление себя, но ведь лишь благодаря им мы способны показать свои мысли и ощущения.
Очень светлый солнечный день. В мое окно кто-то постучал, когда я вернулась к себе с кружкой какао. Сначала подумала, что кто-то кидает маленькие камушки, но, когда подошла, я увидела птицу. Небольшая серая птичка стучит клювом в окно. Подумала принести ей хлеб или сухари, встала с края кровати, откуда наблюдала ее, но она улетела. Если верить приметам, меня сегодня ждет какая-то новость. Посмотрим.
Открыла гардероб и задумалась, что надеть сегодня? Остановилась на нежном кремовом платье с рукавами в три четверти, аккуратных чулках и телесного цвета туфлях на небольшом каблуке. На руку надела толстый браслет и подобрала волосы в высокий хвост. Я покрутилась перед зеркалом и улыбалась самой себе. Легкий макияж и все готово. Давно не надевала платья, но почему бы и нет?
Тело выламывало, я потянулась, естественно, это не помогло. Вздохнув я закрыла за собой дверь. Через пару дней с Кристен сложно будет встретиться, начнется усиленная подготовка к экзаменам. А я… А что я? Буду жить дальше. За свою жизнь я прочитала достаточно книг со смертельными исходами, в них многие составляли списки желаний и исполняли их. Внутреннее удовлетворение на некоторое время и всё. Я ведь даже ничего не оставлю после себя. Ничего. В голове начала крутиться одна мысль, она бы в корне всё изменила.
– А что если я выживу? Ведь были такие единичные случаи, когда люди делали пересадку костного мозга одного из ближайших родственников. Но проблема в том, что у меня их нет. Химиотерапия мне помогала, поэтому я все еще не в больнице. Правда, пока что я принимаю только лекарства, эффект от них небольшой.
Все коридоры школы были забиты. Каждый шел в свой кабинет. Мне едва удалось пройти на второй этаж. Кристен сидела на своем месте и что-то переписывала с одной тетради в другую. Она даже не обратила внимания на меня, я не стала её отвлекать.
Прозвенел звонок, и в класс вошла мисс Брукс. Как для учительницы она слишком молодая, не думаю, что ей больше двадцати пяти. Я открыла тетрадь и на чистом листе начала писать:
«Край пропасти. Я не вижу, что там внизу, но вокруг меня зеленая трава и птицы поют. Да только я хочу наверх, к звездам. Они видят все, что тут происходит. Миллиарды глаз наблюдают за нами, некоторые спускаются сюда, возможно в дар. Мы это называем падением звезды. А что если это не падение? Может быть, они сами решают спуститься? Смотрела когда-то давно фильм про звезду, которую сбил какой-то драгоценный камень, что бросил король перед своей смертью, и она упала на землю в образе девушки, такой чистой и невинной души. Тогда у меня появилась объяснение тому, почему падают звезды – они хотят почувствовать наш мир, увидеть всё ближе, дотронуться. Сомневаюсь, что им понравится. Слишком уж много гнилья здесь. Возможно, поэтому они так редко решают покинуть свой космос. Но они видят, наблюдают. У меня столько вопросов к ним…»
Я перечитала все с самого начала и вырвала лист, сложила его. Потом вложу в дневник.
На перерыве мы с Крис сидели на последнем ряду и разговаривали. Она рассказывала о том парне, от которого я передала записку.
– Он снова позвал меня. Мне было так его жаль.
– Крис, избавляйся от этого чувства. Из жалости и замуж выйти можно. Сострадание не всегда уместно, но оно все же лучше жалости. Развивай это, а жалость можешь вообще исключить. Люди всегда этим пользуются, ты должна понимать.
– Да, знаю.
Мой мобильный завибрировал, я достала его и улыбнулась. Это Мэтт.
– Привет, любимая, – тепло его голоса переполняло меня.
– Привет, – я не могла перестать улыбаться. – Я скучала.
– И я тоже.
Прозвенел звонок на урок.
– Ты в школе? ― Мэтт не мог не услышать громкий звон.
– Да.
– Это та, которая находится неподалеку от твоего дома?
– Точно, а почему ты спрашиваешь?
– Для информации. Я ведь должен знать, где находится моя любовь в момент моего отсутствия, верно?
– Да, конечно.
– Иди на урок, я тебе перезвоню или напишу. До встречи.
До встречи?
– Пока. Я люблю тебя.
– И я тебя.
На уроке литературы мы с Крис сидели вместе на первом ряду у окна. Солнце слепило глаза, но я чуть не уснула. Предмет интересный, но, если его не умеют правильно преподавать, слушать совершенно не хочется, тем более, если всё идет так нудно. Сонливость прошла моментально, когда мне пришло сообщение от Мэтта.
«Жду на парковке.»
Черт возьми, неужели он здесь?! Мэтт здесь?! Я перечитывала сообщение и не верила. Потом резко засунула все свои вещи в сумку и направилась к двери. Преподаватель литературы не понимала, что происходит и требовала сесть на свое место. Мои одноклассники все до одного смотрели на меня. Мне было плевать на всех, там, на улице, меня ждет Мэтт.
Я выбежала наружу и прошла парковке. Он стоял спиной ко мне. Джинсы, кожаная куртка, бейсболка, совсем рядом стоял черный Dodge Charger. Он очень много работал и даже влез в кредиты, чтобы купить эту машину. Я остановилась примерно в десяти метрах от него. Мэтт, похоже, услышал стук моих каблуков по асфальту и развернулся. Он улыбался. О боже, эта улыбка… Она всегда сводила меня с ума. На глаза навернулись слезы. Мой любимый мужчина сделал несколько шагов навстречу, а я побежала к нему. Его крепкие руки обняли меня, прижали к себе. Мы жадно вдыхали запах друг друга, сердца бешено бились.
– Ты здесь, – прошептала я.
– Эйприл, тебе кажется, – он засмеялся. – Извини, оторвал тебя от учебы.
– Это не важно.
– Тогда я просто могу украсть тебя? – улыбка, Господи, эта улыбка!
– Только после знакомства с одним человеком, – улыбнулась я и посмотрела на него.
Он кивнул. Его карие глаза пожирали меня, разжигая огонь внутри, пробуждая то счастье, о котором давно позабыла. Мы разглядывали друг друга, впитывая каждое мгновение и подмечая все внешние изменения. Его темные волосы слегка отрасли, видимо, давно не стригся, легка щетина покрыла скулы. Я так долго мечтала о встрече, а теперь даже не знаю, что сказать. Я просто счастлива.
Долго ждать не пришлось, Крис по окончанию урока вышла во двор школы. Мэтт сидел на ступенях, а я встала, чтобы встретить ее.
– Я видела тебя в окно. Тот парень это…
Мэтт встал и приобнял меня. Крис замолчала.
– Это Мэтт.
В ее глазах читалось что-то смешанное между «а он намного привлекательнее, чем на фотографии» и «наконец они вместе». В любом случае она радовалась за нас.
– Я Кристен.
Он повернулся ко мне и с насмешкой коснулся губами кончика моего носа.
– Ты ведь не водишь дружбы с девушками, – потом посмотрел на Крис. – Чем ты ее привязала? Признавайся.
Мы засмеялись.
– У тебя нет подруг? – удивленно подняла бровь Крис.
– Нет.
И это была чистая правда. Пускай я и сама девушка, но обычно не вожу дружбы с людьми моего пола. Всегда считала, что парни надежнее, пускай и не все.
Перекинувшись еще парой фраз, мы попрощались с Крис и пошли к «Доджу».
– Ты надолго приехал?
– К сожалению, нет. Всего дня на три, может четыре. Но вернусь очень быстро, ты даже не заметишь, – он коснулся моих губ.
– Обещаешь?
– Обещаю, – он провел рукой по моим волосам и завел машину.
– Куда на этот раз поедешь?
– Моя малышка хочет со мной? – он игриво улыбнулся.
– Я ведь знаю, что ты не возьмешь меня с собой, ― изобразив обиду, я надула губы. —Ты уже столько городов объездил…
– Это все не зря, любимая.
– Но разве в этом есть смысл? Помочь мне практически невозможно.
– Я буду продолжать делать все для того, чтобы продлить твою жизнь. Почему ты бросила лечение химиотерапией?
– Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к больницам.
–Знаю, – согласился он, – но это необходимо, Эйприл. Пообещай, что снова начнешь?
– Я не…
– Пообещай.
– Только если ты будешь рядом, – я вздохнула.
– Это я могу пообещать, – он засмеялся. – Мое обещание взамен на твое. Все честно.
Машина остановилась у моего дома. Мы вышли, и он тут же взял на руки. Я крепко обняла его и поцеловала. Уже забыла, как это – касаться его, чувствовать, смотреть прямо в глаза. Он донес меня до моей комнаты и усадил на кровать.
– Пойду, сделаю нам чай, – он снова поцеловал меня и ушел на кухню.
Я поправила платье и встала перед зеркалом. Не помню, когда в последний раз видела себя такой счастливой. Несмотря на слегка растрепавшиеся волосы и стертую губную помаду я была совершенно другой. Мне это нравилось. Позади меня открылась дверь, и послышались шаги. Он стал сзади, обнял и положил голову мне на плечо.
– Извини, что заставил так долго ждать. Я не мог поступить иначе.
– Но сейчас ты со мной и это главное.
– Все равно я виноват.
Мы постояли так пару минут без слов, просто разглядывали свое отражение в зеркале.
– Ты стала еще красивее.
Я развернулась к нему. Его теплые карие глаза смотрели в мои. По моей коже пробежали мурашки, когда он провел кончиками пальцев по моему плечу и шее.
– Мне тебя не хватало. Каждую чертову секунду я провел словно в пытках. Наверное, даже в аду было бы легче, если б мне дали возможность хоть иногда видеть тебя, пускай и издалека, – прошептал Мэтт, вдыхая запах моих волос.
Слова были излишни, и я не хотела что-то говорить, лишь покрепче обняла его.
Мы пили чай, разговаривали о всякой ерунде и смеялись. Я рада, что у меня есть Мэтт, он придает моему жалкому существованию особый смысл. С ним я забываюсь, мне становится спокойнее и легче. Вот он – мой идеальный и неповторимый мужчина.
Внутри меня что-то с тяжестью и некоторой болью свернулось в комок. На грудь надавило это “что-то”, голова закружилась, и я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание.
– Мэтт…
Глаза перестали различать цвета, в горле пересохло, на грудь стало давить сильнее. Мэтт понял, что происходит и начал быстро искать нужные лекарства. К счастью, он дал мне их прежде, чем я успела упасть в обморок.
– Прости.
– Эйприл, ты не виновата, что это случилось.
– Знаю, но не хотелось бы тебя пугать после долгой разлуки. ― Он прижал меня к себе.
Я помню, как мы познакомились, никогда не забуду тот день. Мне было двенадцать. Я уже знала о своей болезни, но никаких серьезных проявлений не было. С момента смерти мамы и Алексы прошло чуть больше полугода. Я все еще была морально подавлена. Это был сентябрь, его солнечный и теплый день. Одни дети играли на площадках с родителями, и мне было больно на это смотреть, а другие уже пошли в школу. Я же тогда убежала из приюта. Мальчики и девочки моего возраста мне казались слишком уж глупыми. Возможно потому, что мне рано пришлось повзрослеть. У меня не возникало совершенно никакого желания общаться с ними. Считала, что нам не о чем разговаривать. У них есть семья, дом, друзья, игрушки, у них есть все. Но они ругаются с родными, перебирают едой и вещами, ломают не понравившиеся игрушки, купленные родителями за последние деньги. Они ничего не умеют ценить, они – не я.
Приближался вечер, многие уже уходили домой, но один мальчик даже не думал оставлять свое место на качеле под деревом. Он казался старше, в чем я не ошиблась. Разница была в два года. Он тоже изредка смотрел в мою сторону. Я встала, решив покинуть площадку.
– Девочка, подожди, – он все-таки подбежал ко мне. Я молча следила за ним. – Можно я тебя проведу? Меня зовут Мэтт.
– Я Эйприл. Не нужно.
– А я все равно тебя проведу.
Мне понравилось его настойчивость. Шло время, мы оба взрослели, я несколько раз вынуждена была переехать, а он каким-то чудом оказывался рядом. Наша дружба была крепкой и нерушимой. Он всегда был моим рыцарем и дозой веселья. Мэтт абсолютно все свободное время посвящал мне. Учеба и я. Все. Больше ничего у него в голове не было. Говорить о лейкемии я не спешила. Но с возрастом в моих вроде бы легких и обычных простудах начинали проявляться признаки лейкоза. Пришлось рассказать. На тот момент мы уже были не просто лучшими друзьями, наши отношения шли к чему-то более романтическому. Моя боль оказалась и его болью тоже. Спящая смертельная змея проснулась. Процесс необратим. Летальный исход неизбежен. Заболей я этой дрянью не от матери, то был бы шанс на выздоровление, а так, увы, но нет. Вспомнилось, как врач зашел ко мне в палату и обеспокоенно спросил, в курсе ли я, что у меня в костном мозге большое скопление лейкоцитов – лимфобластный лейкоз. Конечно, знала, но для Мэтта это оказалось ударом.
– У вас есть родственники?
– Да, есть.
– Продиктуйте номер и скажите имя.
Я назвала цифры номера Мэтта и сказала имя.
– Ваш отец или брат?
– Мой молодой человек, – уже тогда я считала его своим.
– Извините, но так нельзя. Другое дело, если бы он был вашим мужем.
– У меня больше никого нет. Никого, доктор.
Он вздохнул и набрал его номер. Когда Мэтт попросил дока объяснить последствия болезни, наступила продолжительная пауза. Он не знал, что ответить или просто представил, как я покину его. Он не думал, что это случится так скоро. Через неделю Мэтт сказал, что придумал какой-то выход и ему нужно срочно начать над этим работать. Сейчас я наконец-то дома, в объятиях любимого человека. Мы никогда так надолго не расставались как в этот раз. Две недели были пределом для нас.
– Не хочу снова отпускать тебя куда-то. Может, останешься?
Моя голова лежала на его коленях. Он опустил голову и посмотрел на меня.
– Потерпи немного. Я вернусь через пару недель, и мы уедем на море или в Париж, как ты всегда хотела. Хочу, чтобы ты улыбалась, была рада.
– Я рада, когда ты рядом. Мне большего не нужно.
– Ты всегда отличалась минимализмом в подобных вещах. Но ты должна увидеть то, о чем всегда мечтала.
– О чем мечтала…
Опустив глаза на наши сплетенные руки, я задумалась. О чем я больше всего мечтаю на данный момент? Я хочу семью с Мэттом, детей. Однажды стать его невестой и на вопрос: «Согласны ли вы, Эйприл Динэ Марми, стать законной супругой Мэтту Элдону Стрику?», ответить волнующее и теплое «да». Отправиться в свадебное путешествие, забеременеть. Неважно, девочка или мальчик, это было бы нашим маленьким чудом. Когда-то стать бабушкой и нянчить своих внуков. Бесценные моменты, которые никогда не произойдут со мной.
Мысли полностью поглотили меня, и я медленно погрузилась в сон. Мэтт, несмотря на то, что ему, возможно, было неудобно, старался не шевелиться и не разбудить меня. Он облокотился на спинку кровати и тоже о чем-то размышлял.
Проснулась, когда за окном уже стало темно. Он спал все в той же позе, и теперь я пыталась не помешать его сну. Недопитый чай остался на тумбе у кровати. Отнесла кружки на кухню и подумала о том, что все-таки стоит переодеться. Не хотелось бы испачкать платье. Подарок от тетки. Тихо вернувшись в комнату и достав домашнюю майку и шорты начала раздеваться. Замок на платье заел и отказался расстегиваться дальше. К Мэтту я стояла спиной и даже не заметила, когда он проснулся. Я просто почувствовала, что его руки осторожно расстегивают молнию.
– Спасибо.
Он сонно улыбнулся.
– Оно тебе очень идет.
Я тоже улыбнулась и стянула платье, оставшись в нижнем белье.
– Но без него ты еще прекраснее.
Надев майку, я коснулась его губ. Крепкие руки моего мужчины обхватили мою талию и прижали к себе. Поцелуй был страстным и жадным. Мы так ждали этого момента. Момента, когда, наконец, сможем коснуться друг друга и почувствовать. Сейчас же, поцеловав Мэтта, я не спешила прекращать всё. Я хочу полностью ожить. Вдруг такого шанса больше не будет?
«Эйприл, ты была такой дурой, – буду говорить себе в уме. – Почему ты упустила возможность вдохнуть в себя хоть немного жизни?»
Похоже, Мэтт думал о том же. Он прижал меня к дверце шкафа, перед которым мы стояли, его поцелуи становились все жарче. Я чувствовала, как участилось сердцебиение, как закипела кровь. Но он оставался сдержанным, не срывал одежду и не рыскал по моему телу. Инициатором больше была я. Пролетела смешная мысль того, что я такая плохая и пытаюсь совратить этого ангела. Я слегка засмеялась. Он с улыбкой посмотрел в мои глаза.
– Я снова заставляю тебя перешагнуть черту, отделяющую ангелов от простых смертных.
– Ради богини можно перешагнуть даже дьявольскую черту.
Снова поцелуй. На этот раз более расслабленный и нежный, но желания в нем было не меньше, чем в предыдущих.
– Ты зря одевалась, – он усмехнулся.
– Да, ты прав, – я хотела снять майку, но он меня остановил.
– Я сам.
Он продолжает целовать меня, медленно стягивая майку, затем снял и свою футболку. Я проводила руками по его спине с пониманием того, что это любимое и божественное тело полностью принадлежит только мне. Он весь мой, с головы до пят. От таких мыслей становилось еще теплее внутри.
***
Он лежал головой на моей голой груди и мирно спал. Рукой я тихо перебирала его волосы и вдыхала пьянящий запах его кожи. Мой мужчина, мой любимый мужчина… Я не могла перестать улыбаться. Со мной лежит моя мечта и любовь, разве много нужно для счастья? Мысли о невозможности построить семью с ним я гнала подальше. Не хотелось портить настроение, которое, наконец, было хорошим. Часы показывали без восьми минут семь, но судя по темноте в комнате и за окном, должно быть не меньше десяти. К тому же, я не видела, чтоб секундная стрелка часов двигалась. Время застыло в моем доме. Мэтт сильнее обнял меня сквозь сон, словно боялся, что я куда-то уйду, а я смотрела на него и просто улыбалась. С улыбкой на лице я так и уснула.