Спускается безжалостная ночь, А там взойдет заря, как смерть душна… Душа моя тоской опалена, Всё верит утру, гонит горе прочь.
Пусть ночь темна, и нет у бездны дна, И родине дышать уже невмочь, Сгущайся, мрак, ты бурю ей пророчь, — Гроза пробудит край мой ото сна.
А я, наследник всех былых веков, Сын гордый Наири, вперед иду… Не страшен мне тяжелый гнет оков, — Чем ночь темней, тем я упрямей жду:
Восстань, страна родная, наконец! Тяжел, но свят судьбы твоей венец.
* * *
Ты не горда, страна моя. Ты с мудростью печаль сплетаешь. Заветы давние тая, Ты огненной тоской пылаешь.
И разве не за скорбь твою Тебе любовь моя и радость? Как ты, и я покорно пью И горечь всю твою и сладость.
Люблю не славу светлых дней, Не наши древние сказанья, — Люблю я мир души твоей И песен тихие рыданья.
Люблю я бедный твой наряд, Тоской молитвенною болен, Огни неяркие из хат И звоны с грустных колоколен.
* * *
Из мглы восходит призрак, с явью споря, — О Наири, печален образ твой! Где есть страна, в чьем сердце столько ж горя, И доблести, и доброты простой? Где так же к небу скалы вековые Простерты, словно руки при мольбе? Слова молитв – такие же простые, И та же радость вопреки судьбе? Где зло пронзает так же неустанно Сердца людские мстительным мечом? Где край, отмеченный такой же раной И столь же стойкий в мужестве своем?