полная версия
Ваан Терьян
Страна Наири
* * *
Здесь выплакивала мама
Слезы в песне колыбельной.
Здесь беда всегда упряма.
Здесь тоска все беспредельней.
Дом наш горбится, вздыхая,
Сиротливый и бескровный.
Над бедой родного края
Плачет колокол церковный…
* * *
Не породнишься ты со странной
Моей наирскою душой,
С ее роптаньем неустанным
И древнею ее тоской.
И надписи на древних плитах
Тебе не скажут ничего
О наших бедах незабытых,
О днях народа моего.
Увы, душе твоей спокойной
Невнятен этот стон больной, —
Рыданье меди колокольной
Над умирающей страной.
И на пиру, за древней чашей,
Отведав алого вина,
Ты не поймешь, что кровью нашей
Та чаша до краев полна.
* * *
Ужель поэт последний я,
Певец последний в нашем мире?
Сон или смерть – та скорбь твоя,
О светлая страна Наири?
Во мгле, бездомный, я поник,
Томясь мечтой об осиянной,
И лишь твой царственный язык
Звучит молитвой неустанной.
Звучит, и светел, и глубок,
Жжет и наносит сердцу раны.
Что ярче: розы ли цветок,
Иль кровь из сердца, ток багряный?
И стонет в страхе мысль моя:
О, воссияй, мечта Наири!
Ужель поэт последний я,
Певец последний в нашем мире?
* * *
Я помню поздней осени наряд —
Усталые и выцветшие краски.
Закатного огня скупые ласки
Уснувших гор уже не оживят.
Мое село, холмы со всех сторон,
Моя река и легкой мглы завеса.
Над выгоном, над синей кромкой леса
Плывет неспешный колокольный звон.
А мать моя хворает. Ей сейчас
На солнышке погреться бы немного,
И вот со мною рядом у порога
Она садится, сединой лучась.
Ах, так она стара и так добра!
Сидит безмолвно, глаз с меня не сводит,
Пока печалью колокол исходит
И тает в небе дальняя гора…