Валентина Гордова
Проклятье для дракона
– Вали уже, – мрачно велела я ему, поднимаясь и уходя прочь из кухни.
Кто бы ни стоял за моей дверью, я уже была ему невероятно благодарна за одно только появление.
Однако о собственном порыве благодарности пришлось всерьёз задуматься, когда я только-только открыла дверь, а в неё тут же залетела, подозрительно оглядываясь, рыжеволосая девушка в бело-золотом платье.
Плавно отстранив меня вглубь моей же гостиной, она самолично закрыла дверь, отрезая нас от пустого коридора, и только после этого облегченно выдохнула, заметно расслабившись.
Я помнила её с пленера в саду. Это именно она взялась разрисовывать полотно узорами, усевшись на траву. Обладательница светло-голубых глаз, россыпи веснушек на чуть вздёрнутом детском носике, розовых пухленьких губ, убранных в высокий хвост вьющихся золотисто-рыжих волос.
Ей хватило всего секунды, чтобы из вежливо-отстранённой леди с внимательным взглядом, отличными манерами и не вызывающей подозрений внешностью превратиться в воплощение неприкрытого ехидства и задора. Каждая клеточка её тела будто ожила и вдруг стала насмехаться над окружающим миром. Осанка стала не такой прямой, но естественной, из взгляда пропала осторожность, сменившись врожденным ехидством с изрядной долей внимательности. Ироничная полуулыбка заиграла на губах.
– Привет, – весело поздоровалась она.
Очень весело, а улыбка её стала шире и искреннее.
– Привет, – осторожно отозвалась я, чуть нахмурившись.
Не замечала я за этой девушкой такого веселья прежде, с чего вдруг она развеселилась сейчас? Ещё одна полоумная, решившая на меня из-за чего-то обозлиться? Я на всякий случай чуть отступила, увеличивая расстояние между нами, и взглянула на девушку с неприкрытым подозрением.
– Брось, – фыркнула она и изящно махнула на меня ладонью, – меня не стоит бояться.
– Да? – засомневалась я.
– Я что, похожа на этих ненормальных дамочек с завышенной самооценкой? – здраво рассудила она и ответила сама себе, – Конечно похожа, зря я, что ли, так старательно пробивалась в их ряды? Вот скажи, я похожа на них?
Признаться, мне было сложно ответить на это. Я говорила только с одной из них, и в итоге она меня подставила и привела к своим подружкам-истеричкам. А теперь ещё и эта рыжая с явным раздвоением личности…
– Слушай, иди-ка ты, – очень даже вежливо, но всё же послала я её, делая жест в сторону двери.
– А ты забавная, – рассмеялась она вместо этого и произнесла такое, после чего лично я конкретно так удивилась, – не зря Андор тебя выбрал.
Её слова были подобны звону от разбившегося стекла, прозвучавшего где-то внутри моей головы. Дёрнувшись, я удивленно на неё воззрилась, совершенно не зная, как реагировать. Если она тоже ненормальная, как и остальные, то сейчас обязательно выкинет что-нибудь жуткое, начиная от угроз и заканчивая рукоприкладством.
А если она всё же намеренно затесалась в ряды участниц, то… то зачем? Это во-первых. А во-вторых, что ей надо от меня? Этот вопрос я ей и озвучила, найдя отличную возможность никак не реагировать на предыдущее её заявление.
– Как это «что надо»? – деланно возмущенно воскликнула она, но тут же ободряюще улыбнулась и ответила, – Друг Андора мой друг. Привет, я Элания Гринь, для тебя можно просто Элли.
С этими словами она протянула мне свою изящную ладонь.
Поколебавшись в нерешительности, я всё же ответила на рукопожатие, про себя отмечая, что эта девушка отличалась от всех остальных.
– Вы друг Андора? – переспросила я.
Он не говорил мне об этом. Конечно, он не обязан, но раз уж что-то задумал, то мог бы и сказать.
– Я друг всех, – широко улыбнулась девушка, одним своим видом умеющая расположить к себе, – тебе я тоже буду другом. Ты же Яра, да?
– Яра, – подтвердила я кивком головы и уже привычно добавила, – Эжен.
– О! – оживилась тут же рыжая, – Та самая, сбежавшая от императора?
– Ни от кого я не сбегала, – скривилась я.
Девушка наградила меня в высшей степени заинтересованным взглядом. Затем, подумав, прошла и уселась на моём диване, скомандовав оттуда:
– Рассказывай.
– Нечего рассказывать, – не оправдала я её надежд, – я ничего не помню, а те, кто помнит, ничего мне не говорят.
– Верю, – благосклонно кивнула она, – тогда расскажи мне о том мире.
О-о-о, это я могла. Более того, я была готова сделать это с превеликим удовольствием! Не став даже возмущаться, я прошла и заняла место в кресле напротив рыжеволосой нахалки, радостно улыбаясь её заинтересованности.
Разговор вышел долгий. Я возбужденно рассказывала о прелестях современного мира, она восторженно слушала, половину записывала на принесённые из моего кабинета листы, и старалась не перебивать, жадно ловя каждое слово.
Когда мы с ней обе окончательно устали, как-то неожиданно выяснилось, что отданный на отдых час прошёл, а теперь нам надо было торопиться в Серебряный зал, если не хотели опоздать.
– Что это вообще за зал? – спросила я у Эрании, разрешив ей оставить свои записи в моей гостиной и согласившись продолжить разговор позднее.
– Да не паникуй, – беззаботно отмахнулась она, первой выходя в коридор и мгновенно становясь эталоном нежности, невинности и послушности, – ничего страшного не случится.
Но она ошиблась. Очень-очень сильно ошиблась. Нет, для меня ничего страшного действительно не было, кроме нехороших взглядов собравшихся уже в огромном зале леди. Все они стояли неплотной кучкой, а в нескольких шагах от них о чём-то беседовали Андор и двое совершенно незнакомых мне мужчин.
Один из них, внушительных размеров, почти такой же мускулистый и высокий, как и дракон, излучал ауру опасности. Его лицо было серьёзным и суровым, прямой взгляд, безэмоциональное выражение лица. Я едва ли взглянула на второго мужчину, значительно уступающего обоим лордам и в росте, и в комплекции, и даже в производимом жутком впечатлении на окружающих.
– Тьма, – простонала стремительно бледнеющая Элания, с ужасом глядя на лордов.
Она выглядела так, будто вот-вот была готова сорваться с места и убежать прочь. Чуть нахмурившись, я осторожно толкнула её локтем.
– Ты чего, Эла…
– Не называй моего имени! – велела она грозным шепотом, состроила страшную рожу и резко развернулась, встав так, что оказалась к стоящим вдалеке мужчинам спиной, принявшись делать вид, что очень увлечена поправлением моего платья. – Скажи, он не смотрит?
– Кто? – на всякий случай уточнила я, скользнув взглядом поочередно по всем троим.
– Этот убогий, – простонала рыжеволосая девушка и тут же пояснила, – тёмненький.
Тёмненький там был всего один, не считая Андора. С короткими чёрными волосами и намёком на щетину на щеках. Мужчина продолжал вести сдержанную беседу с императором, ни на кого вокруг не обращая внимания.
– Нет, – пожала я плечами, украдкой его рассматривая.
Он всё же пугал. Пусть ничего не делал и не говорил, но было в нём что-то жуткое, что чувствовалось с приличного расстояния.
– Надо валить, – решила Элли и принялась лихорадочно крутить глазами в поисках путей спасения.
Голова и тело её при этом оставались неподвижными, если не считать рук, что безжалостно теребили мой ворот.
– Кто это? – задала я ей самый разумный и уместный вопрос.
Девушка вскинула на меня перепуганный взгляд и со священным ужасом в голосе едва слышно прошептала:
– Мой ночной кошмар.
И тут, словно по безмолвному сигналу, мужчина едва заметно вздрогнул, привлекая к себе моё внимание, и ме-е-едленно, будто не веря, повернул голову точно в нашу сторону. Скользнул по мне безразличным взглядом и уставился в чуть дрожащую спину Элании.
– Тьма, – повторила она, неестественно выпрямившись, – он смотрит на меня, да?
Он не просто смотрел, он уже откровенно прожигал её яростным взглядом, хищно прищурившись. Первый шаг по направлению к этой девушке мужчина совершил будто даже неосознанно. Замер на миг, проигнорировав вопрос своих спутников, и двинулся сюда уже решительнее, злее, едва сдерживая рвущиеся наружу эмоции.
– Он идёт сюда, – сглотнула я, не в силах отвести испуганный взгляд.
Элли прошипела что-то неразборчивое, но очень напоминающее старую добрую ненормативную лексику, после чего нервно оглянулась и побледнела ещё сильнее.
Зато потом…
Может, у этой девушки всё же раздвоение личности? Или она всегда резко меняется, когда дело касается сохранности её жизни? Как бы то ни было, Элли не стала позорно кричать и прилюдно сбегать… пока что.
Она распрямила спину, расправила плечи, вздёрнула подбородок, став сразу как-то величественнее и более гордой, и медленно обернулась.
Её губы совершенно непринужденно растянулись в обворожительной улыбке.
Идущий к ней мужчина выразительно скривился, но даже шага не замедлил, на что, я уверена, отчаянно рассчитывала Элания Гринь. Однако и она сама никак не показала своих эмоций, продолжая скалиться под всеобщими удивленными и испуганными взглядами, пока откровенно пугающий меня мужчина не приблизился на расстояние двух шагов.
И вот тогда она открыла рот и весело выдала:
– Так что ты решил, милый?
Мужчина с шага всё же сбился. Споткнулся, явно подобного не ожидая, но удержал равновесие, лишь на миг опасно замерев. Его прищур стал более явным, в мерцающих глазах чётко читалось желание убивать. Долго, со вкусом и особой жестокостью убивать одну конкретную рыжую особу.
Не знаю, была это реакция на «милый», произнесённое ласково и нежно, или у этих двоих была какая-то предыстория… О чём я, она точно была. Причём наверняка красочная и интересная.
– Дома поговорим, – справившись с собой, прорычал мужчина, не сводя яростного взгляда с Элли, а затем как-то совсем нехорошо с усмешкой добавил, – вот прямо сейчас.
И после этого он решительно приблизился к вздрогнувшей девушке, замерев перед ней высоченным каменным изваянием, готовым вот-вот задавить её не только морально, но и физически.
Но я была уверена, что он не станет этого делать. Несмотря на весь его пугающий вид, несмотря на ярость, клубящуюся вокруг него, несмотря на откровенную угрозу, я была почти уверена, что он ничего ей не сделает. Потому что там, в тёмных глазах, за переливающейся злостью и даже ненавистью скрывалось что-то… Сильное, горячее, разжигающееся прямо на глазах.
Любовь? Я не знаю, не умею в этом разбираться, но мне казалось, что в его взгляде была именно любовь.
Элания его не убоялась. Вот ни сколько. Её губы растянулись в обворожительной и, что удивительно, снисходительной улыбке, а затем самым сладостным голоском, на какой только была способна, она произнесла:
– Смею сообщить, уважаемый лорд Идарион, что вы не имеете никакого права вмешиваться в императорский свадебный конкурс и похищать его участниц, – самодовольно и со знанием дела отчеканила девушка, чувствуя себя очень уверенно.
Мужчина яростно скрипнул зубами, и этот скрип, кажется, расслышал каждый в зале. Мне стало совсем уж жутко, а вот Элли ничего, стоит, улыбается и хитро на мужчину взирает сверху вниз – потому что он ростом был выше нас обеих головы на две.
– Ты не выиграешь, – уверенно процедил он.
Я бы обиделась на такое заявление, но Элания лишь коротко и очень весело рассмеялась, беззаботно отозвавшись:
– А кто говорит о победе? Я получу нечто большее, чем лорда Андора Ракердона в мужья.
Мне тут же захотелось спросить, что это, но я благоразумно промолчала, не вмешиваясь в их разговор. Тем более, Идарион задал интересующий всех вопрос сам:
– И что же это?
Совершенно счастливая улыбка осветила её немного детское личико, а после все мы услышали:
– Месяц спокойной жизни без тебя!
И рыжая, никого вокруг не стесняясь, громко победно усмехнулась.
Я всё же была права, у этой парочки за плечами история долгой и наверняка насыщенной… ненависти!
Лорд явственно зарычал, вынуждая всех нас испуганно дёрнуться и невольно начать оглядываться в поисках путей спасения. Не понадобилось. Как выяснилось, мужчина всё же держал себя в руках и умел принимать поражения.
Приблизившись к Элании вплотную, он резко наклонился к девушке. И вот так, проведя кончиком носа по её щеке, он едва слышно и откровенно нехорошо произнёс:
– Этот месяц пролетит очень быстро.
И вот после этого мужчина рывком выпрямился, наградил застывшую и побледневшую Гринь насмешливым взглядом и, не говоря более ни слова, спокойно развернулся и, игнорируя всеобщее внимание, вернулся к Андору Ракердону.
А здесь, рядом со мной, едва слышно простонала Элания, осознавая в полной степени только что произошедшее.
* * *
Это было… просто слов нет, таких, чтоб звучало прилично! Эти… лорды – читать как ругательство – удумали нечто весьма и весьма оригинальное.
– Вот здесь, – веселый блондин, третий лорд, подкинул и ловко поймал небольшой стеклянный шарик, – написаны ваши имена и название танца. Всё очень просто, делается вот так.
И он под нашими настороженными взглядами провёл свободной рукой над шаром. Тот тускло засиял в ответ, наполняя этим белесым свечением окружающее пространство, а затем среди тумана появились тёмные буквы: «Эрона Киндим. Оморэйн»
Что это был за странный танец – оморэйн, я понятия не имела. Более того, я была совершенно точно уверена, что его в принципе не существует. Однако девушка с короткими белыми волосами, тщательно завитыми и уложенными волосок к волоску, смело вышла вперёд и с улыбкой приняла протянутую ей ладонь.
Блондин, совсем уж похабно улыбаясь, перекинул шар Андору, даже не взглянув, поймал он его или нет.
Пара чинно вышла в середину зала, встала друг напротив друга, не касаясь, и замерла на миг. А затем где-то что-то щелкнуло и со всех сторон сразу полилась негромкая приятная музыка.
Танец был… интересным. И, как выяснилось позднее, самым невинным. Мужчина и девушка кружили вокруг друг друга, не смея совершить прикосновения, и только лишь неотрывно глядели друг другу в глаза. Под конец танца мне стало казаться, что блондинка думать забыла о конкурсе и его главном призе, и теперь всецело принадлежала этому лорду, но он…
Хватило всего одного взгляда на него, чтобы понять, что для него это всё всего лишь игра, не более. Его глаза мерцали, но на губах играла коварная улыбка истинного бабника.
Вот так всё и проходило. Мужчины по очереди протягивали руки к шару, тот выдавал им имя спутницы и название танца, причём названия эти все были какими-то странными и совсем непонятными. Я уже совсем разнервничалась, когда почти половину девушек спустя вновь наступила очередь Андора, а в шаре засветилось: «Яра Эжен. Вальс»
Честное слово, прям от сердца отлегло! Потому что у этого танца я хотя бы название знала! Ну и так, чисто технически, в теории, я его танцевать умела. Это же самый простой танец, что тут уметь-то? Вот так я себя и успокаивала, пока на дрожащих ногах подходила к лорду Ракердону, вкладывала дрожащую ладонь в его руку и шла с ним в центр зала.
– Успокойся, – улыбнулся он, сказав это тихо, только для меня.
– Мастер утешать, – совсем тихо буркнула я.
Андор в ответ обольстительно улыбнулся, и тут заиграла мелодия.
Но, да, глупо было с моей стороны полагать, что это тот самый вальс, который я когда-то в школе танцевала. О, нет, он разительно отличался от известно мне варианта.
– Верь мне, – шепнул император на самое ухо, опалив тонкую кожу жарким дыханием.
Его правая ладонь легла на мою талию, левую он спрятал за спину. Не знаю, как поняла, но свою правую руку я положила на его плечо, оставив левую свисать вдоль тела. И по его одобрительному взгляду поняла, что всё сделала правильно.
А затем, будто укачиваемые мелодичным перезвоном колокольчиков, мы начали чуть раскачиваться из стороны в сторону, чтобы почти одновременно стронуться с места и сделать полный круг на месте.
Руки поменялись местами, круг повторился в обратном направлении.
И всё это – медленно, с чувством, не отводя взгляда от мерцающий глаз друг друга.
В какой-то момент мне стало наплевать, что на нас сейчас все смотрят. Мне было бы наплевать, даже окажись мы в центре многотысячной толпы. Мир вокруг перестал существовать, остался лишь перезвон колокольчиков и мужчина напротив меня.
По его глазам я безошибочно поняла, что он думает точно так же.
Мы кружили по залу, меняя положение рук и не в состоянии оторвать взглядов, пока не перешли к более традиционной части. Его рука на моей талии – моя на его плече, пальцы переплетены и я всем телом ощущаю исходящий от него жар.
Мы закружились в безумном вихре, никого вокруг не замечая. У меня перехватило дыхание и сердце истошно колотилось, готовое вот-вот упасть в обморок.
Это был самый превосходный танец за всю мою жизнь. Самый чувственный, самый эмоциональный, самый… жаркий. И когда всё завершилось, я чуть было не свалилась, тяжело дыша. К счастью, Андор Ракердон придержал меня, глядя сверху вниз сияющим от восхищения взглядом.
На меня никто так не смотрел. С таким восторгом, едва ли не обожанием. Никто и никогда. А его взгляд… у меня повторно выбило почву из-под ног.
Пришлось, ужасно смущаясь и с трудом приводя дыхание в норму, отойти, опустив взгляд в пол, и встать позади всех девушек, чувствуя, как на меня со всех сторон смотрят.
Но так длилось всего один следующий танец, а уже потом…
Шар попал в руки к пугающему всех лорду. Он, как-то нехорошо усмехнувшись, сделал уже привычное для всех движение и приготовился к ответу магического предмета. И какой это был ответ! «Элания Гринь. Вириск».
Вот так мы все и убедились, что сфабриковать показания шара для лордов не составляло никакого труда.
Мне лично очень страшно за Элли стало, вот и все остальные едва слышно испуганно охнули, только смотрели они не на мужчину, а на багровеющую от ярости девушку.
Лорд, будто издеваясь, хитро ей улыбнулся и выразительно протянул раскрытую ладонь, приглашаю рыжую девушку пойти уже и станцевать. Скрип её зубов я расслышала очень отчётливо, но, видимо, гордость не позволила ей отступить.
Гордо вскинув голову, Элли решительно и вместе с тем величественно вышла вперёд, проигнорировала протянутую ладонь и в гордом одиночестве вышла в середину зала.
Мужчина совсем нехорошо усмехнулся, растянув губы, и пошёл следом. Чтобы уже там, замерев на миг, как и все перед ними, дождаться первых звучаний мелодии и рывком прижать к себе задохнувшуюся девушку, вольготно разместив обе руки на её тонкой талии.
И я поняла, почему все так ужаснулись. Они не жалели Эланию, нет. Они просто все знали, что это за танец.
Наверно, он был самым чувственным, самым откровенным, самым порочным из всех, что здесь были.
Лорд, особо не интересуясь мнением девушки, уверенно прокрутил её на месте, чтобы тут же вновь поймать в свои тесные объятия. Его ладонь, дразня, медленно двинулась вверх по спине, когда как вторая совершала те же самые движения спереди, скользя по животу выше, к ложбинке между грудей, к шее, мягко, но непреклонно наклоняя несопротивляющуюся Элли назад.
И она поддалась, добровольно откинула голову назад, позволяя его пальцам проложить чувственную дорожку по шее, к подбородку, а затем назад, чтобы обхватить её голову и резким движением вернуть и себя, и её в вертикальное положение.
У меня от одного этого уже голова кружилась, но танец только начинался.
Из плавного, дразнящего, соблазнительного он резко превратился в быстрый, страстный, горячий. Пара закружилась по залу, будто убегая и догоняя друг друга, затем вновь повторился медленный наклон, только теперь уже не рука скользила по её шее, а его губы.
Глаза обоих мерцали от… восторга? Желания? Азарта? Из приоткрытых губ вырывалось жаркое дыхание, теряющееся в звучании чувственной мелодии.
А затем что-то неуловимо изменилось. Из безобидной игры всё резко превратилось в настоящую гонку на выживание. Теперь в каждом их движении, каждом касании, каждом взгляде читалось что-то запретное, личное, понятное только им.
Танец на грани дозволенного.
Они едва сдерживались. Особенно, когда во время очередного прогиба назад лорд рывком разорвал платье Элли по дуге от бедра вниз, а она в ответ закинула стройную ножку на его плечо…
Слаженный вздох совместил в себе восторг, ужас и ещё много разных эмоций. Мы все замерли, боясь даже пошевелиться, наблюдая за тем безумием, что творили эти двое.
И когда танец завершился, мы все всё ещё не дышали, просто боясь, а вот они… Тяжелое дыхание Элании было слышно всем. Лорд дышал тихо, но и его грудь заметно тяжело вздымалась.
Они замерли друг напротив друга. Высокий, пугающий он и миниатюрная, хрупкая она. Взгляд глаза в глаза. Его дёрнувшаяся рука, её подрагивающие плечи.
Это было нечто большее, чем просто танец. Что-то такое, понятное только им двоим. Личное. Только их дело.
Мужчина, чуть помедлив, вдруг наклонился к лицу леди Гринь с явным намерением поцеловать, но тут девушка взяла себя в руки и решительно отпрыгнула назад, увеличивая расстояние и не позволяя лорду совершить долгожданный поцелуй.
Обращенный на неё взгляд был полон жажды, отчаяния, даже боли, но она, не говоря ни слова, молча развернулась и стремительно удалилась, стуча каблучками по полу.
Она ушла, оставив мужчину одного, и это, кажется, разбило ему сердце…
Здесь все всё понимали. Кажется, слишком многое понимали. Слишком.
Неестественно выпрямив спину, пугающий нас, но сейчас такой несчастный лорд коротко кивнул лорду Ракердону, бросил «прошу простить» и ушёл в противоположные двери от тех, через которые убежала Элания.
После этого всем нам стало ужасно грустно. И не было уже желания продолжать всё это, но…
– Продолжим? – весело предложил блондин, подкинул шар и выбрал для себя следующую жерт… кандидатку.
* * *
По возвращению в свою комнату я поняла кое-что очень важное: это не комната – это проходной двор!
Едва только закрыв за собой дверь, я сразу поняла, что внутри кто-то есть. Но вот кто именно, так решить и не смогла. Было желание покричать что-нибудь устрашающее, но я благоразумно не стала, вместо этого просто пойдя на кухню.
Мало ли, кто внутри мог оказаться. Дарак, брат его непутёвый, второй брат, который вроде как путёвый, но которого мне видеть сейчас не хотелось совершенно. Если придёт лорд Ракердон, мне придётся с ним о чём-то говорить. О чём? О, вот, знаю-знаю, например: «Я тут немного влезла куда не надо и совершенно случайно освободила ваших братьев из заточения, а теперь они не хотят, чтобы вы об этом узнали, поэтому прячутся, шантажируют меня и что-то затевают, но что именно – я не знаю».
О, да, это было бы просто превосходно.
Меня нашли на кухне. И вот не знаю, рада я была или не очень, что визитёром оказался не Андор, а всего лишь Дарак. С одной стороны, радовал тот факт, что я вот прямо сейчас не проболтаюсь Андору, потому что скрывать такое от него слишком… неправильно. А с другой:
– Опять ты? – скривилась я, не скрывая своей «радости» от вида самоуверенного парня.
– Всегда я, – нагло улыбнулся он и практически велел: – вставай, пошли.
Никуда идти с тем, кто почти что на моих глазах убил человека и смел меня шантажировать, я не собиралась, поэтому никак не отреагировала на его слова, оставшись сидеть за пустым столом.
– Ты что, глухая? – невежливо спросил он, чуть хмурясь.
Я тоже нахмурилась. Где гуляет его совесть? Она же ведь должна где-то быть?
– Ты что, глупый? – отозвалась я так же любезно, – Я никуда не пойду, можешь идти один.
– А я уверен, что пойдёшь, – заявил он и выразительно замолчал, ожидая моей реакции.
– Мне не интересно, что ты там думаешь, – отмахнулась я от него, встала и пошла к шкафчикам в поисках еды.
Но стоило мне только коснуться одного из них, как меня ударило током! Несильно, но ощутимо и очень неприятно. Я от неожиданности чуть вскрикнула, тут же одёрнула руку и задумчиво на неё посмотрела.
Нехорошее предчувствие мгновенно закралось в сознание, но я решила убедиться и ещё раз коснулась шкафчика. А когда меня ударило током во второй раз, я, уже уверенная в своей правоте, развернулась и наградила гневным взглядом невинно улыбающегося Дарака.
Прямо настолько невинно, что это ещё раз подтвердило мои опасения.
– Ты что творишь? – мрачно поинтересовалась я у него.
– Похищаю тебя, – ничуть не невинно отозвался он и решительно направился ко мне.
Я честно пыталась убежать, вот только куда?! Стена за спиной оказалась почти так же неожиданно, как и Дарак передо мной. На мой полный ужаса взгляд он ответил обворожительной улыбкой. Будто издеваясь, парень поднял руку и нежно провёл кончиками пальцев по моей щеке.
Меня передёрнуло и от страха, и от лёгкого отвращения. Он этими руками людей убивал, а теперь меня трогает. Бр-р! Да и вообще, знаете ли, не очень приятно, когда тебя буквально в угол зажимают.
– Какая ты забавная, – почти по-доброму произнёс он, а его пальцы самым наглым образом спустились ниже, коснулись моих чуть приоткрытых губ.
Я шумно сглотнула, застыв на месте и боясь даже шевельнуться. Да, я слышала, что нужна им, да и убивать меня вроде не собирались, но исходило от Дарака что-то такое, что заставляло мысли разлетаться в стороны, оставляя только лишь страх. Дикий, панический страх.
– Да чего ты дрожишь? – негромко рассмеялся он и я отметила, что его голос изменился.
Он стал тише, чуть хриплее, будто ему в горло что-то попало. А глаза, находящиеся так близко и задумчиво рассматривающие мои губы, которых продолжали касаться горячие пальцы, заметно потемнели.
Страшно? О, да, вот сейчас стало по-настоящему страшно. И Дарак каким-то невероятным образом понял это. Моргнув, будто снимая какое-то наваждение, он резко одёрнул руку и поднял взгляд на мои глаза. Скрыть страх я даже не пыталась, да и он, казалось, всё равно всё увидел бы.
– Пошли, – велел он вновь изменившимся голосом – холодным и отстранённым.
И меня, вроде как принцессу, просто и незатейливо закинули на широкое крепкое плечо и, не слушая возмущений, понесли прочь. Повиснув вниз головой, я старательно лупила наглеца кулаками по спине, но он оставался безразличным. Вот так мы и покинули вначале мою комнату, а затем и дворец. Причём сделал он это как-то слишком быстро, и выходили мы не через главный ход, а где-то с боковой стены.
– Знаешь, что я забыл? – заговорил он уже на улице, уверенно неся меня прочь от дворца.
Я не ответила. Даже если бы и хотела, всё равно не получилось бы. От холода сводило всё тело и зубы лихорадочно прыгали, угрожая вот-вот прикусить мне язык. Темнело, значит, местный странный климат уверенно понижал температуру до глубокого минуса.
А я в одном платье, которое оказалось очень тонким и запросто пропускало холод. От держащего меня Дарака исходило тепло, но оно не спасало, только злило. Ему-то тепло, наверно, а я страдай!
– Я забыл взять плащ, – покаянно признался он, будто прочитав мои мысли, – Извини, я случайно. Но ничего, потерпи немножко, нам недалеко идти.
Я опять ничего ему не ответила, в этот раз обидевшись.
Как Дарак и обещал, шли мы недолго, минут пять всего, но и этого времени хватило, чтобы я продрогла до самых костей. Под конец пути парень сжалился и перекинул меня наперёд, чтобы почти бережно обнять моё сжавшееся тело, даря больше тепла. Он даже шаг ускорил!
И привёл меня к, кажется, бару. Не знаю, как он здесь называется, но то, что заведение с тёмными стенами – питейное, не было даже сомнений. А ещё я узнала, что действовать неприметно этот парень не умеет.
Дверь бара он открыл точным ударом ноги, выбив тяжёлое деревянное изделие из крепких железных петель. Не покачнувшись и даже с шага не сбившись, непринужденно зашёл внутрь, где мигом стихли все голоса. Обитатели заведения слаженно повернулись и уставились в нашу сторону такими взглядами, что мне опять стало страшно. Боже, надеюсь, убивать будут только Дарака, а меня не тронут.
– Смотри, Яра, – весело начал он, остановившись примерно в середине тёмного пространства под десятками угрожающих взглядов, – перед тобой городской сброд!
Зря он так сказал. Мужчины криминальной наружности с его эпитетом были явно не согласны. По крайней мере те, кто знал значение этого слова. А знала его примерно половина, как выяснилось, когда они почти слаженно поднялись на ноги. Остальная половина слова не знала, но тоже поднялась, правда, с промедлением. Чисто принципиально.
И все они, целый бар, в котором собралось человек пятьдесят, с нескрываемой угрозой смотрели на довольно ухмыляющегося Дарака.
– Ярёнок, посиди-ка вот тут пока, – лучащийся радостью парень пронёс меня к деревянной стойке и усадил на один из стульев, а стоящему с той стороны мужчине в фартуке велел, – горячий чай с коньяком для леди, – и опять мне, – Ярёнок, я быстро.
И с этими словами он развернулся и пошёл прямо в гущу событий! Но не успела я даже испугаться за него и сказать что-нибудь вразумляющее, как в баре завязалась драка!
Мужчины бросились на Дарака со всех сторон, разом! А он стоял и ничего не делал, только улыбался! Но прошёл ещё миг, приблизивший его врагов, и улыбка мгновенно пропала с лица парня, делая его мгновенно каким-то более взрослым, серьёзным и опасным.
Он не позволил никому даже коснуться себя. Демонстрируя невероятную скорость и пугающую силу, Дарак методично вырубал одного нападающего за другим. Человек десять поочередно вылетело сквозь выбитую дверь, да так больше и не встали. Ещё человек пять сломали окно, запуская внутрь ещё больше холодного воздуха.
Пространство наполнилось противным хрустом, вскриками и звуками значительного погрома. Люди летали вперемешку с выбитыми зубами и поломанной мебелью.
В целом, на сражение ушло не больше пары минут. По итогу целый и невредимый Дарак вновь начал довольно улыбаться, а его поверженные враги спасались бегством. Если точнее, то уползанием, потому что встать на ноги они оказались не способны, не говоря уже о том, чтобы убегать.
Виновник безобразия оглядел бар критичным взглядом и двинулся ко мне, на ходу напевая что-то кошмарно весёлое. Как похоронный марш.
– Чего замерли? – поинтересовался он у нас с мужчиной в фартуке, заняв место на стуле рядом со мной. А затем очень нехорошо посмотрел на работника бара и пугающе ласково спросил уже конкретно у него, – Я тебе что сделать сказал?
Буквально через минуту передо мной стояла большая деревянная кружка. Её содержимое испускало пар и отчётливо пахло алкоголем. Перед Дараком тоже стоял сосуд – стеклянный стакан, а рядом – тёмная бутылка с неизвестно чем.
Не обращая внимания ни на кого вокруг, дракон избавил бутылку от деревянной пробки, щедро плеснул золотистого алкоголя в стакан и осушил тот одним глотком. Затем процедура повторилась ещё дважды, и только после этого он повернул голову и раздраженно посмотрел на меня.
– Чего ты на меня так смотришь? – вопросил он не очень вежливо.
Его невежливость я ему милостиво простила. На самом деле, мне просто страшно было ему что-либо говорить. Он без каких-либо усилий за пару минут пятьдесят человек уложил, даже представить страшно, что он может сделать с беззащитной мной.