Валери Вуд
На краю обрыва
Пролог
17 марта 2272 года
Промозглая мартовская погода не вселяла в жителей Оливана ощущения весны. Наоборот, казалось, снова на эти темные улочки опустилась холодная осень. Ветер гнал по грязной дороге шелестящие пакеты, что, попадая в лужи, наполнялись гнилой водой, которую даже крысы пить не стали бы.
Сутулящийся подросток пытался преодолеть лужи – испачкать школьную форму ему уж точно не хотелось. Почему именно сегодня Трой забыл сменную одежду дома? Тучи медленно сгущались над его кудрявой головой, с ветром шепча на ухо предупреждение об очередном ливне.
Поскользнувшись, парень тихо выругался. Нецензурная лексика вошла в его жизнь еще до смерти брата. Питер умер почти год назад…
Вспомнив о брате, Трой поморщился. К сожалению, первое что всплывало в его подростковом мозгу, так это ужасающие по сей день картинки: брат изрыгал изо рта желчь, смешанную с кровью; его тело неестественно изгибалось, а когда-то полные жизни, орехово-серые глаза, стали тусклыми… почти стеклянными.
Парень внезапно остановился посреди дороги. Желудок больно скрутило, а горло обожгла кислота собственного организма.
Когда он последний раз ел?
Трой этого не помнил. Всю еду, которую ему давала мать, он спихивал школьным приятелям. Вот и сегодня, мама положила ему в потрепанный рюкзак, с которым в свое время в школу ходил брат, мармелад в кислой посыпке. Дорогое лакомство, особенно для их семьи. Он отдал его Лилу. Просто потому что ему нравилось наблюдать как она ест и радуется этому обыденному занятию.
Трой же воспринимал еду как топливо, чтобы жить. Он пытался найти смысл в этом всем, хотя бы ради матери, только вот плохо получалось. Какой смысл в его существовании? Какой толк от хороших оценок, если они не изменят этой ужасной стороны идеального мира?
Трой ненавидел всех шишек в этой стране, им было плевать на таких как он. Красивые речи, безумные планы и никаких действий. Оливана как было место для отбросов, таким и остается по сей день. Конечно, черный рынок изменил многое, сделал жизнь не такой ужасной, только вот они, создатели, немного опоздали. Тьма, несущая с собой наркотики и разложение личности человека, добралась до этих мест намного раньше.
Он вздрогнул, осознав, что до сих пор стоял посреди темной и пустой улицы. Аромат гнили и отходов жизнедеятельности норовил впиться в его одежду мертвецкой хваткой. Это раздражало и гнало в сторону жилых домов.
Только вот Трой не хотел возвращаться домой. Стены неприятно давили и сводили с ума. Мать парня, Марта, точно сейчас на работе и вернется только к вечеру, если не к ночи. Выходных у нее не было, денег всегда мало, а малыш Трой достоин лучшего…
Точно, он ведь хотел многого… Только после смерти Питера все стало каким-то пустым, не имеющим смысла. Трой все так же почему-то учился, общался с друзьями и делал вид, что радуется мелочам. Он слишком хорошо играл эту роль, даже сам начал в это верить. Никто не догадывался насколько погано в его душе.
Порой, просыпаясь, он думал: «Все вернулось на круги своя, я снова живу». Такие дни были прекрасными. Обычно Трой вместе с Лилу прогуливал занятия, и они много говорили ни о чем. На следующий день он снова ощущал пустоту, зияющую в его груди, что сводила с ума и подталкивала к ужасающим мыслям.
Кто-то чихнул, от чего Трой вздрогнул снова, возвращаясь в реальность. Резкий порыв ветра повалил его кудрявые волосы на лицо, застилая глаза и вновь намекая – «пора бы подстричься». Сжав лямки рюкзака руками, Трой двинулся в сторону шума.
Под ногами чавкала грязь – это действовало на него очередным раздражающим триггером. Трой словно оголенный нерв – коснись и невыносимой боли да криков не избежать. По правде, ему давно хотелось закричать, от души и до хрипоты, чтобы все вылетело наружу. Только вот ему нельзя, он обязан быть надежной опорой для матери.
Непрекращающееся чихание стало слышно громче, а Трой продолжал попытки подавить в себе весь негатив, чтобы не взорваться. Подойдя к переулку, откуда доносились звуки, он почему-то замер. Зачем он вообще идет туда?
За свои пятнадцать лет жизни в Оливана, Трой понял одно: «Всем плевать на тебя».
Тогда почему он идет проверить незнакомца, которому явно нездоровится, судя по частоте чихания. Он прикусил нижнюю губу, в подобные моменты внутренняя агрессия заменялась необъяснимой тягой помогать другим. Именно поэтому он согласился, когда к нему пришло письмо. Его выбрали. Некий покровитель решил, что он достоин занять особое место. Через пару месяцев, когда Трой закончит школу, он станет посредником черного рынка. Это большая редкость и честь.
Про покровителя он ничего не знал, даже предположить не мог – мужчина это или женщина. Все сообщения писались обычным текстом, который обходил острые углы. Поначалу, ему даже показалось, что это чья-то глупая шутка, очень несмешной розыгрыш. Но когда на пороге его дома появился незнакомец, который представился проводником, он обомлел. Трой знал, проводники – связующее звено между верхушкой и исполнителями, что занимали вторую ступень иерархии черного рынка. Мужчина передал ему посылку, поверх которой лежало письмо с особой меткой черного рынка.
Внутри оказался его первый в жизни ноутбук, причем одна из новейших моделей, которая стоила приличное количество айхи. Внутри находились архивы с особыми книгами и документами. Так он понял – это никакая не шутка, его и правда выбрали. Понимал ли он в тот момент, что на него возложили огромные надежды?
От очередных размышлений его отвлек очередной чих, за которым последовал очень громкий стук зубов. Трой сделал пару шагов, орехово-серые глаза уставившись в темноту и увидели ее…
Худая, в мокрой одежде и с потрепанным рюкзаком, что на удивление был сухим. Незнакомка стояла, обхватив себя руками, тщетно пытаясь согреться и унять дрожь. На вид смуглая девушка немногим старше него, а возможно и вообще одногодка. Только вот Трой ее никогда раньше не видел, да и выглядела она иначе: черные волосы, словно сосульки, спускались вдоль худого, прямоугольного лица; с кончиков вниз падали редкие капли; впалые щеки; выпирающие ключицы; худые словно щепки руки. Все это вызвало в Трое давно забытые эмоции. Он почему-то беспокоился об этой девушке.
Не осознавая собственных действий, Трой снял с себя рюкзак, вслед за ним с его плеч пропала куртка, оставляя его в тонкой рубашке, что не спасала от холодного ветра. Незнакомка все это время даже не замечала его, смотрела себе под ноги и кажется бормотала что-то под нос.
– Накинь на плечи, – протянув девушке куртку, сказал Трой, при этом забрасывая рюкзак обратно на спину. Она вздрогнула, бледно-зеленые глаза с недоверием посмотрели на парня, словно он пытался ей втюхать что-то запрещенное.
– Не сто… и… т… – стуча зубами кое-как произнесла та, и чихнув, поморщилась, словно прикусила язык.
– Возьми, – с нажимом, сказал Трой, внутри разрасталось раздражение и негодование от отказа девушки. – Иначе я сам надену ее на тебя, – с металлом в голосе, добавил он.
Незнакомка протянула костлявую руку, принимая его куртку. Он сжал губы в сплошную линию, мысленно перебирая варианты как помочь этой бедняжке. Нельзя же ее просто бросить тут, ведь по всей видимости идти ей некуда. Тяжело вздохнув, стараясь запихнуть свои негативные эмоции еще глубже, Трой кивнул девушке, мысленно прося ее идти за ним.
Трой двинулся с места, при этом следя за незнакомкой, в надежде что она пошла за ним. Удача, девушка и правда шла следом, держась при этом на расстоянии вытянутой руки. Он с радостью заметил, что его крутка успешно согрела ее тело и она больше не стучала зубами.
Их молчаливый путь был недолгим. Трой остановился у входа в кафе «Зимняя сказка», открыл дверь пропуская незнакомку вперед. Благо, ничего говорить ей не нужно было, что очень облегчало ему задачу. Он знал, в этом месте девушке дадут приют и работу, ведь раньше он сам после школы часто помогал хозяйке, обслуживая клиентов вместе с ее внучкой.
В помещении как всегда пахло пряными вафлями и сладким чаем, хотя подавали тут разные блюда, и особенно вкусно готовили рыбу. В дальнем углу сидела небольшая компания молодых парней, рядом с которыми стояла Нана – та самая внучка владелицы. Она мило беседовала с Максом, лучшим другом умершего брата Троя.
Никто, кроме Миссис Атталь, не обратил на пришедших внимания. Это обрадовало парня. Общаться с людьми, которые были близки с Питером, сегодня ему особо не хотелось. Розалия Атталь встретила его теплой улыбкой, как всегда. И как только он подошел к прилавку, дама поддалась ближе к кассе.
– Трой, давно тебя не видела. Как дела у Марты? – все также улыбаясь, спросила она, внимательно рассматривая голубыми глазами спутницу парня.
Если бы Трой не знал, что Розалия родная бабушка Наны, он бы никогда не принял их за родственников. Бабушка девушки обладала не только небесно-голубыми глазами, но и ярко-рыжей шевелюрой. Удивительно, седина никак не хотела забирать эти краски с ее головы, при этом морщины давно поселились на ее лице.
– Здр… авств… уйте, – тихо произнесла смущенная девушка. Вода с ее одежды капала на чистый кафельный пол, отчего она не могла найти себе места от неловкости, переступая при этом с ноги на ногу.
– Миссис Атталь, тут такое дело…, – тихо начал Трой, уловив недалеко от себя движение. Макс заметил младшего брата умершего друга и с беспокойством направился в его сторону, желая предложить свою помощь. – Я встретил эту девушку пару минут назад, как видите она промокла и по всей видимости, давно ничего не ела. Могли бы вы дать ей приют на некоторое время? Думаю, как только она окрепнет обязательно отблагодарит вас помощью в кафе.
– Да, я в долг… у… не остан… усь… – стуча зубами подтвердила незнакомка, обескураженная помощью со стороны Троя.
– Конечно я помогу, – кивнув, произнесла Розалия, с теплотой посмотрев на девушку. Она обошла прилавок, подошла ближе к трясущейся незнакомке и протянув ей морщинистую ладонь, произнесла: – Милая, пойдем со мной. Тебе жизненно необходимо принять горячую ванну.
Незнакомка вернула Трою крутку и, вложив дрожащую ладонь в руку доброй женщины, направилась за ней в сторону подсобки, откуда можно было подняться на жилые этажи здания. Трой проводил ее взглядом, ощущая на своем затылке пристальный взгляд Макса. Этот длинный действовал ему на нервы, после смерти брата норовя залезть в его жизнь. Трой догадывался, что таким образом Макс хотел приглядеть за ним, словно он чувствовал на себе некую вину за случившееся.
– Все в порядке? – потеребив черные волосы, спросил Макс, пытаясь скрыть нотки неловкости в голосе.
Макс всем своим видом пытался показать отстраненность, ему не хотелось навязываться подростку, хоть и искренне переживал за него. Стоя в ожидании ответа, парень нервно провел рукой по лицу, задевая два длинных кривых шрама, что располагались на его правой щеке. Один был чуть длиннее другого.
Трой тяжело вздохнул, накинул на себя куртку, даже не снимая рюкзак.
– Все просто отлично, Макс. Мне пора, – бросил Трой, даже не посмотрев в сторону парня, направился к выходу.
Ему бы сейчас на всех порах спешить домой. Черные тучи вот-вот принесут дождь, заполняя улицы дурно пахнущей грязью. Но вместо этого, Трой направился в соседний магазин одежды. Подросток не понимал, чем обоснована его внезапная благотворительность, учитывая, что он собирался потратить свои скромные сбережения на одежду для незнакомки, которую видел первый раз в своей жизни. Что-то неведомое его разуму шептало, что он должен купить ей сухую одежду и отнести ее в кафе.
Трой так и сделал. Он купил вещи, потратив почти всю сумму, что была в его кошельке. Передал пакет Нане, попросив ее отдать одежду девушке и напоследок, перед тем как покинуть кафе, неожиданно сам для себя впервые попросил выполнить его просьбу. Трой попросил позаботиться о девушке, словно уже тогда что-то знал…
Глава 1. Трой
27 августа, 2276 года
Раздражающая мелодия, стоявшая на будильнике, снова залила темную комнату, заставляя меня поморщиться и в очередной раз пожалеть, что поставил именно ее. Чем я думал, когда выбирал сигнал? Черт меня побери, до чего же она уже успела надоесть. Хотя, может все дело в том, что именно эта мелодия будила меня последние полгода?
Нащупав телефон рядом с собой, поднес устройство к лицу и щурясь посмотрел на экран, по привычке нажимая на «выключить». Сон покинул меня час назад, но я не торопился вставать, стараясь растянуть эти минуты покоя подольше. Я слишком редко нахожу в своем забитом графике хоть немного времени для отдыха, не говоря уже о полноценном выходном. Даже в тот день, когда ребята потащили меня на концерт, я провел бессонную ночь разбирая документы, что под самое закрытие салона мне привез посредник.
До встречи с Лилу еще много времени, поэтому вот так валяться на кровати и пялиться в потрескавшийся от старости белый потолок, пытаясь найти там что-то, могу еще несколько часов. Только вот нужно подняться и сходить за завтраком – Миссис Атталь точно уже приготовила еду и ждет моего прихода.
Забавно, ведь именно «Зимняя сказка» познакомила меня с самыми близкими людьми в Оливана. За скромным ужином, увы не помню сколько лет назад, Питер познакомил меня с Максом и Наной, что откровенно пускала на брата слюни. Мне она сразу понравилась. Хотелось, чтобы братишка выбрал любовь вместо наркотиков.
Когда он начал принимать?
Кто в этом виноват?
Увы, даже Макс не знает, ведь Питер никому не рассказал… а потом уже было поздно.
Пару раз моргнув, в попытках прогнать от себя нежеланные воспоминания, провел ладонями по лицу, запуская их в кудрявые волосы. Слишком часто я вспоминаю о брате, еще чаще о матери, и почти никогда об отце. Мама точно бы отругала за негатив в его сторону. Ну а как иначе я вообще могу думать о человеке, который ввязался в грязные делишки? По сути, за ошибки он и поплатился своей жизнью. Хорошо хоть семью за собой не потащил. Правда только жизнь никого из нас особо не жаловала, кроме меня.
«Трой, ты блять особенный, не втыкаешь?!» – эхом пронеслись в голове слова Питера. Он так радовался, видя мои оценки и положительные характеристики от учителей.
Что бы брат сказал, увидев меня сейчас?
✧✧✧
– Обещай, что не останешься гнить здесь, – произнес внезапно Питер, теребя в руках полупустую банку содовой.
Его кудрявые волосы прилично отросли и теперь он собирал их на затылке, только вот множество прядей выбивались из неуклюжего пучка и торчали в разные стороны. Глядя на него, я вспоминал одного героя из мультика, который смотрел после школы пару лет назад.
Странный человечек, чумазый и с кудрявой шевелюрой, торчащие всегда в разные стороны. Часто другие дети, от которых он отличался, дразнили его и называли дурными словами, которые мама запрещала говорить, а сейчас я даже не вспомню и одного. В данный момент Питер выглядел также, только лицо его не измазано в грязи, да и одежда приличная.
Мы сидели на крыше заброшенного здания на окраине Оливана. Брат смотрел вдаль, наблюдая за уходящим солнцем. Питер настоящий романтик, правда всегда пытался в себе это подавить. Думаю, он стесняется, ибо мы родом из другого мира, нежели жители Филони, или других городов. Хотя я слышал, что помимо Оливана есть и другие города-отбросы, только так и не понял в этой стране или же в других. Не удивлюсь, если верно и то, и другое. Мир слишком жесток, по отношению к таким как мы.
– Мне не хочется покидать Оливана, – даже не задумываясь, пробубнил я, потянувшись за стоявшим у ног соком.
Питер перевел орехово-серые глаза на меня, в его взгляде читалась грусть, а губы медленно распахнулись и захлопнулись, тут же растянувшись в сплошную линию. Замерев с пачкой ягодного сока в руках, пытался распознать, что же на самом деле крылось за этой заминкой брата. К сожалению, я так и не понял. Может слишком мал для взрослых тем, а может просто не умею читать его, как других.
– Почему? – отведя взгляд, спросил Питер. Его голос казался отчужденным, словно ему все равно. Только челюсть слишком напряжена, и это показывало явное беспокойство брата.
– Оливана мой дом. Сбежать отсюда – значить признать, что они правы, – переведя взгляд на закатное солнце, что окрасило все вокруг в нежные цвета спелого персика, сказал я.
– А ты с ними не согласен? – скучающим голосом, спросил он.
Посмотрев на Питера, встретился с четким профилем, и медленно начал его изучать, словно видел впервые: слегка вздернутый нос и сильно заметная горбинка, которой раньше не было. Питер часто влипал в неприятности, подвергая опасности не только себя, но и Макса. Удивительно как они вообще сошлись – один любил искать приключения на свою задницу, второй просто хотел играть в баскетбол. Только после потасовки, в которой подправили нос моему брату, мечты о спорте Максу пришлось похоронить. Питер так и не рассказал нормально что с ногой его друга, просто вернулся в тот день весь в крови и с расширенными от адреналина глазами. Понял тогда одно: Макс жив, но не совсем здоров.
– Нет, я никогда не буду согласен с безвольными идиотами, – с жаром произнес я, чувствуя, как в груди просыпается необъяснимая ярость.
Питер ухмыльнулся, и по-собачьи повернув голову на меня – ярость сменилась раздражением. Он думал, что я шучу. Всегда так делал, когда принимал слова других за забавную шутку.
– Я не шучу, Питер, – твердо произнес я, отвернувшись от брата. Нетронутый сок в моих руках ощутимо нагрелся, да и пить мне расхотелось.
– Знаю… к сожалению… – с грустью сказал он и, шумно вздохнув, поднялся на ноги.
Питер подошел к перилам, которые давно потеряли свой изначальный вид и превратились в ржавые железяки, но при этом, на удивление, до сих пор были крепкими и могли выдержать человека. Брат уперся руками и встал так, что мне было видно его лицо. Он посмотрел вниз. Его губы расплылись в глупой улыбке, которая сбила меня окончательно с толку. Что же у него сейчас творилось в голове?
– Трой, ты блять особенный, не втыкаешь?! – внезапно закричал Питер, заливаясь при этом искренним и добрым смехом.
Внутри что-то кольнуло. Я давно не слышал, как он смеется. Брат перестал много времени проводить дома после смерти отца. Начал работать, помогая маме. Такие вечера как сегодня настолько редки, что я могу их спокойно по пальцам пересчитать. Питер заботился обо мне, постоянно говоря, что у меня светлое будущее. А мама… она по сей день удивляется тому, как ей повезло родить второго ребенка – это огромная редкость.
– Не неси чепухи, – раздраженно кинул я. Поставив сок на место, направился к нему. – Если так рассуждать, то мой класс полон особенных.
– Трой, только именно ты на первом месте по рейтингу. Сколько бы не прогуливал уроки, твои оценки не страдают, да и учиться тебе в кайф, не отрицай этого, – улыбнувшись, сказал Питер, внимательно посмотрев на меня.
– То, что я особенный – не причина покидать свой дом, – упрямо сказал я, засунув руки в карманы кофты. Этот разговор высасывает из меня всю энергию.
– Хорошо, и что же ты намерен делать после окончания школы? – с вызовом спросил Питер, и, обернувшись ко мне, оперся спиной об ограждение.
– Возможно, продолжу обучение, но пока не знаю какую специальность выберу. В любом случае она должна быть полезной и интересной, а после буду, как другие неравнодушные, развивать Оливана. Если не смотреть на все спустя рукава, можно сделать жизнь здесь лучше, чем в Филони, – рассуждая вслух произнес я, хотя, по сути мне еще рано думать об этом всем.
– Трой, ты и правда особенный. Не каждый в свои тринадцать будет думать о подобном. Я в твоем возрасте гонял на велосипеде, стараясь не заехать в вонючую лужу, а ты… – брат посмотрел на меня, хмыкнул и откинув голову назад, добавил: – Трой, не отдавай свою жизнь за жизни других, хорошо?
– Я тебя не совсем понял, – озадаченно произнес я, смотря как остатки персиковых цветов, словно нимб, окружили его.
– Живи так, чтобы не жалеть, когда умрешь, – подняв голову и посмотрев на меня серьезным взглядом, четко сказал Питер.
Персиковые цвета медленно тускнели позади, волосы брата внезапно рассыпались по его плечам словно прыгучие пружины. Неоново-зеленая резинка полетела вниз, так стремительно, что Питер не успел бы ее поймать, если бы заметил…
✧✧✧
Принимал ли тогда Питер, мне неизвестно. Но подозреваю – именно наркотики толкали его на разные приключения. Макс пытался его спасти, какое-то время брат даже не принимал. Увы, ничего не вышло.
Натянув потертые старые джинсы и схватив со стула футболку, вышел из комнаты. С первого этажа слышался шорох и причитания. Значит Несса уже проснулась. Прислушавшись, уловил лишь пару слов, среди которых: «соленые… падла… где…». Закатив глаза, зашел в ванную и надев футболку, открыл кран с холодной водой.
Умывшись пару раз, поднял взгляд на зеркало, из которого на меня смотрел слабо знакомый парень. Видимо, пара часов сна не спасли от последствий тяжелой недели: темные круги под глазами, уставший вид и недельная щетина, избавляться от которой у меня совершенно нет ни единого желания. Надеюсь, Лилу, увидев меня, не испугается. Хотя, если быть откровенным, мой вид скорее вызывает жалость и желание укрыть одеялом.
Закончив в ванной, спустился вниз и заглянул на кухню, что до сих пор хранила мрак ночи. Несса причитала о чипсах, ругая то ли меня, то ли себя, за то, что их вечно мало. Подобные поиски по утру перестали меня удивлять. Просто уже привык, что чипсы с солью – изысканное блюдо для нее.
– Доброе утро, – громко сказал я, и ухмыльнулся увидев, как она замерла, медленно поднимая голову из-за кухонной тумбы.
Пройдя мимо обеденного стола, приоткрыл жалюзи и тут же вернул все на место. Улицы слегка залиты утренним светом, что совершенно не спасал ситуацию на кухне и толку от него совершенно не будет. Щелкнув выключателем, нахмурившись посмотрел на Нессу, которая как енот воришка стояла со спрятанными за спиной руками. Серая майка висела на ней словно мешок, сигнализируя мне о том, что она снова сбросила вес.
– Нес, сколько раз я просил тебя завтракать нормально? – раздраженно, спросил я, когда тишина стала слишком давить.
Бледно-зеленые глаза посмотрели на меня с обидой, словно я просил ее сбрить волосы и ходить лысой. Только вот и это бы ей пошло, Макс точно оценил бы смену стиля, также как он и сделал, когда она захотела покрасить переднюю прядку в белый. Этот длинный даже краску ей купил и помог, все за моей спиной, могли хотя бы предупредить ради приличия.
– Чипсы из картошки, чем тебе не еда? – глухо спросила она.
– Потому что они не совсем полезные для организма, знаешь ли, – сказал я, а когда в ее глазах вспыхнул угрожающий огонек, осекся. – Боже! – простонал, отодвинув стул сел и снова посмотрел на девушку. – Мне не жалко тебе хоть миллион пачек покупать каждый день, но это правда вредно. Должно быть хоть какое-то разнообразие, я же не просто так заказываю для тебя завтраки у Миссис Атталь?
– Я разве сказала зря? Мне нравится, как она готовит рыбу, никогда вкуснее не ела, – неуверенно произнесла Несса, смотря в потолок пыталась вспомнить правда ли она никогда не ела такой вкусной рыбы прежде.
За четыре года жизни под одной крышей я успел запомнить все ее взгляды, вздохи и даже движения, которые говорили сами за себя. Когда мама привела ее в дом – я удивился. Как после выяснилось, она забыла дорогу к Миссис Атталь. Возвращать ее к ней я не стал, да и мама отпускать девушку не захотела.
✧✧✧
– Милый, ты дома? – послышался голос матери с первого этажа, что одновременно меня успокоило и напрягло.
На часах всего четыре дня, а мама в последнее время возвращалась к восьми. Нахмурившись, отложил ноутбук в сторону и спустился вниз, надеясь, что ничего серьезного не случилось.
В прихожей стояла мама и говорила с девушкой, которой я помог весной. Выглядела она хуже, словно и правда ходячий скелет. Девушка сжимала тонкими пальцами лямку потрепанного рюкзака, и что-то пыталась сказать моей матери, но та ей и слово вставить не давала.
– Мам, что происходит? – еще больше нахмурившись, спросил я, облокотившись о стену.
– Это мой сын Трой, надеюсь вы подружитесь, – сказала мама незнакомке, игнорируя мой вопрос.
– Мам, – настойчиво позвал ее я.
Она посмотрела на меня серыми глазами, и тепло улыбнувшись, откинула в сторону шоколадные локоны, которые поредели в последнее время. Мама подошла ко мне, обняла за плечи и медленно подвела к незнакомке, имени которой я по сей день так и не знал. Она смущенно наклонила голову вбок, и я заметил шрам под ее подбородком. Странно, в прошлый раз не обратил на это внимание. Был ли он тогда? Как она его получила?
– Трой, это Несса. Я встретила ее в переулке, бедняжка заблудилась и совсем не знала куда идти. Если ты не против, она поживет у нас, – с воодушевлением произнесла мама.
– Ладно, – только и сказал я. Других слов в моей голове в этот момент просто не было. Да и был ли смысл?
Мама уже все решила, кто я такой чтобы с ней спорить? Да и еще одна живая душа в доме лучше, чем постоянные побеги к Максу в караоке бар…
✧✧✧
– Просто дождись пока я принесу завтрак, хорошо? – сдавшись, попросил я. Поднявшись с места, направился в прихожую.
– Я подумаю, – крикнула Несса, и это зародило во мне желание устроить ей неделю без чипсов. Только я не такой жестокий, как порой хотелось бы.
Обувшись и накинув кожаную куртку, машинально полез в карман за пачкой сигарет. Открыв ее сразу замер, не хватало двух штук. Заметить это легко, у меня вчера всего четыре оставалось. Это значило она искала не чипсы, а куда спрятать заначку.
– Несса, я не понял, а какого хрена ты снова крадешь мои сигареты? – вспыхнув за секунды, зарычал я, подойдя к дверному проему, ведущему в кухню.
Девушка замерла, в ее левой руке лежали те самые сигареты. Дыша через нос, попытался отвлечься, рассматривая татуировку на ее руке. Долбанные деревья, сколько они крови попили, пока я работал над этим эскизом, еще больше – когда набивал ей контур, а заполнение шло в два этапа. Красиво вышло, лучшая моя работа. Кончики ветвей касались ее плеча, словно гладя его. Почему она выбрала именно деревья, до сих пор так и не понял.
– Трой, я… – она запнулась, а поймав мой рассерженный взгляд, шлепая босыми ногами по деревянному полу, подошла ближе. Протянув руку, Несса нехотя разжала ладонь, и поморщилась, когда я забрал сигареты убирая их прямо в пачку. – Душнила, – цокнув языком, бросила Нес.
– Кто бы говорил! – гаркнул я, а поймав на себе взгляд бледно-зеленых глаз, попытался расслабиться и поумерить свой пыл. – Тебе нельзя и точка.
– А тебе значит можно? – возмутившись, спросила она, сложив руки на груди.
Этот разговор за последний год повторялся уже сотни раз.
– Да, – только и ответил я, а ткнув девушку меж бровей, добавил: – Куплю тебе чипсы, только не ешь все, я в магазин ходить не успеваю.
– Хорошо, – недовольно, пробормотала она, вернувшись на кухню.
