Валери Вуд
На краю обрыва
Глава 2. Трой
Выйдя на улицу, спустился по грязным ступенькам и чуть не столкнулся с пацаном, который раздавал какие-то листовки.
– Возьмите, – робко предложил парнишка, протягивая мне ярко-розовый флаер.
Молча взяв листок и развернув текстом к себе, увидел огромный заголовок предстоящего выступления в публичном доме. Публичным домом «Лилия» владела старая статная дама, что изначально пыталась сделать из заведения театр. Только кому он тут нужен? Потерпев неудачу и пережив измену мужа, женщина решила, пошло все это к черту. Ходили слухи, что кто-то сильно вложился, чтобы перестроить все внутри, при этом оставили сцену для редких выступлений. Самое удивительно, они были очень даже цивильные, никакой пошлости и довольно хорошая игра бабочек, как их называла владелица и местные.
Поблагодарив за листовку, аккуратно сложил ее и убрал в задний карман. Может, если у меня будет выходной, стоит позвать на представление Нану? Хотя, она точно не согласится, посчитав, что я пытаюсь нарушить нашу договоренность и втянуть ее во что-то большее.
До кафе я добрался быстро, по дороге правда пару раз пришлось остановиться, чтобы ответить на несколько вопросов знакомых встретившихся по пути. Оказавшись внутри заведения, меня встретил сладкий аромат вафель и терпкий запах крепкого кофе, в желудке сразу же заурчало.
– А я уже думала ты сегодня не придешь, – услышал я нежный голосок Наны и обернувшись, встретился с карими, цвета некрепкого чая, глазами.
– Обижаешь, – только и сказал я, слабо улыбнувшись, рассматривая девушку.
Нана выглядела вымотанной. Белоснежная кожа не скрывала признаков усталости и по всей видимости бессонной ночи. Похоже, она снова провела за просмотром очередного безумного интересного сериала всю ночь, как это делала неоднократно. Темно-синие волосы собраны в пучок, из которого выбивались ярко-голубые кончики. Небольшой нос, который Нана всегда называла по-доброму «картошка», слегка поморщился. Пару месяцев назад она сделала очередной пирсинг, на этот раз в носу с левой стороны. Ей чертовски все это шло, особенно учитывая, что по всему телу разбросаны мелкие татуировки. Она стала моим первым клиентом, позволив учиться на ее теле этому непростому ремеслу, и не только…
– Задержишься ненадолго? – надув пухлые губки, спросила она, подхватив кончиком пальцев выбившуюся прядку волос.
Нана скромно накрутила ее на палец, при этом в ее глазах горел кокетливый огонек. Ответив на ее провокацию ухмылкой, я лишь покачал головой, словно бы говоря: «Я тебя раскусил, можешь не стараться».
– Жаль, – сдавшись, сказала она, прикусив губу прошла мимо и толкнула меня бедром.
– Нан, на днях возможно зайду, – довольно улыбнувшись, сказал я и направился к прилавку, боковым зрением уловил как девушка мне подмигнула и скрылась в подсобке. – Доброе утро, Миссис Атталь!
– Трой, и тебе доброе утро! – оторвавшись от планшета, с улыбкой произнесла пожилая владелица заведения.
Ярко-рыжие волосы собраны в тугую косу, что аккуратно обвита вокруг головы. Рядом с ее дряхлой рукой лежала специальная шапочка, которую Розалия Атталь надевала, приступая к готовке. Небесно-голубые глаза горели также ярко, как и при нашей первой встрече. Я всегда восхищался этой женщиной, она настоящий герой для многих, кто живет в округе.
Розалия похоронила дочь и ее супруга, оставшись с двухлетней Наной на руках. Но даже горе не сломило дух этой женщины, она взяла себя в руки и продолжила работать в кафе, при этом воспитывая внучку. Нана и правда выросла прекрасной – она любила свою бабушку и помогала ей с ранних лет. Между ними всегда были теплые отношения, а для Наны, Розалия заменила всех и поэтому девушке еще страшнее потерять единственного родственника.
– Мой заказ уже готов? – спросил я, доставая кошелек из заднего кармана джинсов.
– Вот, два завтрака на вынос, – сразу же протянув мне пакет с двумя картонными коробками, в которых находилась еда для меня и Нессы, произнесла Миссис Атталь. – Что-то давно я не видела Нессу, как она? Проблемы с памятью все еще беспокоят бедную девочку?
– Ну… – я запнулся, вложив в морщинистую руку айхи и еще крепче сжал пакет. Когда Розалия узнала, что Несса у нас и она забыла дорогу к ним, то очень забеспокоилась о ней. Мама ее тогда успокоила, сказав, что не всем от природы дана хорошая память и такое порой бывает. – Все в порядке, вы же знаете Несса просто немного рассеянная, вот и забывается иногда.
– Тогда хорошо, передай ей, что я жду ее на чай, – пересчитав деньги, произнесла женщина и направилась к кассе. – Да и сам заходи, мы с тобой тоже давно по душам не говорили.
– Да что за душу говорить, когда за ней ничего толком и нет? – слегка смутившись, спросил я, а поймав на себе небесно-голубые глаза, которые смотрели на меня с ноткой неверия, добавил: – Вы же знаете, Миссис Атталь, я весь в работе, иногда нет времени приготовить себе перекус, не говоря уже о большем.
– Трой, мальчик мой, не преуменьшай свою значимость. Все же знают о твоих добрых поступках, – оперевшись руками о прилавок и внимательно смотря на меня, сказала она.
– Скажете тоже, какие там добрые поступки? – со смешком, спросил я, внутри появлялось странное и мало знакомое чувство.
– Ерунду не говори, – выйдя из подсобки, бросила Нана, в ее руках была коробка с содовой. – Ты вытянул гиблых парней из грязи и дал им работу. Не доброе дело разве? – поставив коробку на прилавок, она посмотрела на меня, ее густые черные брови нахмурились. – Помощь Азалии Фелт…
– Помощь Азалии Фелт – это другое, Нан, – не выдержав перебил ее я, злость медленно вырывалась наружу. Ненавижу, когда мне говорят, что делаю благие дела. – Алазия приютила у себя пятнадцать сирот, которых тут просто бросили помирать, к слову, как и Макса когда-то. Тебе это прекрасно известно. Они плевать хотели на детей, которые потеряли все в Оливана, потому что таких никто не возьмет.
– Трой… – начала было Нана, но замолчала, услышав, как я шумно вздохнул и выдохнул.
– У меня просто есть возможность помочь, в этом нет ничего корыстного или же наоборот. Это дети не виноваты, что страдают от безмозглости гнилой верхушки, – с жаром произнес я, смотря на девушку, в ее глазах отражалось понимание, что граничило с восхищением. – Ничего особенного и сверхъестественного я не делаю!
– Умный, но такой дурак, – спокойно произнесла Миссис Атталь. Посмотрев на нее, увидел добрую и теплую улыбку. – Хватит шум тут наводить, иди домой, а то еда остынет. А ты, – строго произнесла она, повернувшись к внучке, что подпрыгнула от неожиданности. – Отдохнула и хватит, у нас еще много заказов.
– Хорошего вам дня! – сказал я, тут же направившись к выходу.
Оказавшись на улице, достал пачку сигарет. Процедура до боли знакомая и банальная. Когда-то я наблюдал как это делал брат. Сигарета оказывается зажата меж губ, зажигалка поджигает конец, в то время как я начинаю втягивать в себя дым. Горечь сразу же обжигает язык, а дым наполняет меня чем-то иным. После смерти брата я иногда баловался, просто представляя, как выдыхая дым, из меня выходила боль. На удивление помогало, увы, ненадолго.
Год назад, когда мне сообщили об аварии, все превратилось в губительную зависимость. В ту я ночь выкурил целую пачку, причем самых крепких сигарет, которые не все заядлые курильщики смогут вытерпеть. А я просто не мог остановиться, мозг требовал заполнить его хоть чем-то, лишь бы не сойти с ума. Мама погибла мгновенно, сразу после удара об асфальт.
Все произошло на глазах Нессы. Она просидела рядом с телом матери несколько часов, и чудом не заболела, в тот день не прекращая шел сильный дождь. Она тряслась, ибо промокла до нитки, когда я вместе с Максом забрал ее из полицейского участка. Девушку опросили, даже с удостоверением личности проблем не было, хотя это были мои первые поддельные документы. Дело закрыли как несчастный случай, машину не нашли. Как удачно камеры сломались за пару часов до произошедшего… А Несса… Она по сей день ненавидит себя, ведь не смогла вспомнить ни единой детали, словно воспоминания удалили или же запаролили.
Дни тянулись ужасно долго, я занимался похоронами, пытался держаться и следил за Нессой. Девушка не ела неделю, лишь сидела над своим дневником и смотрела на него пустым взглядом, пока не сломался я, и мы поменялись местами.
✧✧✧
Сидя в гостиной на холодном полу, смотрел в окно, по ту сторону которого небо затянуто тяжелыми темными тучами, я старался ни о чем не думать. Свет не горел, мне не хотелось видеть цвета помещения, зная, что интерьером занималась мать. Да и фотографии, которые были расставлены по всем поверхностям, сильно нервировали после случившегося.
Вдыхая табачный дым, чувствовал, как он заполнял мою пустую душу и отравлял ее изнутри. Медленная смерть, которая наступит, если повезет, через лет десять, а то и хуже, сорок. Какой смысл дальше жить? Почему, как только я начинаю ощущать вкус жизни, различать цвета и эмоции, происходит падение вниз? Неужели я где-то согрешил и меня наказывали таким образом? Иначе не мог понять, почему жив именно я, а не они.
Телефон, лежавший на полу, громким звоном оповестил меня о новом сообщение и, немного провибрировав, затих. Очередные слова поддержки, соболезнования или предложение помочь, более чем уверен. Или еще хуже – вопрос о том, как я в данный момент.
Как я?
Смешно. Меня просто нет, одна сплошная пустота и ничего более.
Сглотнув горечь, что осталась после сигареты, затушил окурок и оставил его в пепельнице. Мама просила меня никогда не курить в доме, а теперь ее нет. Черт подери, я так легко отпустил ее, даже и слезинки не проронив. Любимый сынок называется.
В горле появился ком, глаза начало жечь. Сжав губы в сплошную линию, я поднялся на ватные, от долгого сидения, ноги и подошел к выключателю. Щелчок и яркий свет озарил помещение, в котором две недели назад мы обсуждали планы на выходные. Мама планировала сводить нас в театр, но у меня не вышло. Поэтому в тот день она взяла Нессу, и они отправились гулять вдвоем в торговый центр. Такой вот девчачий день, а я дал им денег, чтобы они ни в чем себе не отказывали.
Резкое першение заставило меня скривиться, кашель болью отдавался в висках, голова раскалывалась уже второй день. Осев на пол, содрогаясь в болезненном кашле, ощутил, как душу внутри начало распирать от горя. Словно ее тянули в разные стороны, пытаясь разорвать на мелкие куски, причиняя невыносимую боль.
Кашель прекратился, на смену ему пришли удушающие слезы, ярость и немой крик. Повалившись вперед, встал на четвереньки и прижался лбом к прохладному полу, в попытках взять себя в руки. Ничего не выходило. Чем больше я пытался себя успокоить и вернуть пустой разум, тем сильнее внутри разрастался огненный ураган, сносящий все на своем пути.
Чьи-то теплые и нежные руки легли на мои плечи, в сознании всплыл образ матери. Словно я снова маленький Трой, что разбил коленки и Питер мажет их зеленкой, при этом пытаясь остудить жгучую боль своим дыханием, а мама в это время гладила меня по плечам приговаривая, что плакать порой полезно.
– Я рядом, – слабым голосом, произнесла Несса.
Я не смог ответить, мой голос предательски сорвался на отчаянный крик, что вскоре сменился хриплым воем. Захлебываясь в собственных эмоциях, что вырвались из-под контроля, не заметил, как меня к себе уже прижимала хрупкая Несса и что-то шептала.
Так в один момент мы поменялись местами. Не я уговаривал Нес выпить немного воды и поесть, а она меня…
✧✧✧
Страшно представить, что со мной было, если бы Нес не оказалось рядом. Она стала для меня самым родным человеком, сестрой не только по поддельным документам, но и на деле. Несса по сути вытянула меня из болота, в котором на тот момент я оказался.
– О чем думаешь? – спросила Нана, неожиданно оказавшись рядом.
– Вспоминаю дни после похорон матери, – честно произнес, сделав последнюю затяжку и затушил сигарету о подошву обуви. Окурок полетел в мусорное ведро, в этот момент мою ладонь сжала нежная рука девушки.
– Ты в порядке? – обеспокоенно, спросила она.
Что испытывают нормальные люди, когда по отношению к ним проявляют заботу? Благодарность? Трепет? Тепло? Я же ощущаю жалость и ненависть к самому себе. Тот день был последним, когда мои внутренние демоны показались другим. Больше такой ошибки я не допущу, слабость – это оружие в руках недоброжелателя.
– Как всегда, – спокойно произнес я, рассматривая родинки на лице Наны.
Самые выделяющиеся на фоне мелких и почти незаметных, было всего две. Одна под левой бровью, почти у самого кончика, а вторая с этой же стороны, но под губой.
– Мне-то не ври, – хмуро, сказала она, отпустив мою ладонь. – Приходи как сможешь, просто поговорим. Ты знаешь, я тебя всегда выслушаю.
– Не больше чем просто друзья, – сказал я фразу, которую Нана любила повторять.
– Да, но с привилегиями, не забывай. Трой, ты знаешь, я никому не расскажу. Ты можешь со мной поделиться любыми переживаниями, – настойчиво сказала девушка и, положив мне на плечо руку, добавила: – Не торопись говорить, что тебе это не надо. Просто помни мои слова, для тебя они всегда будут неизменны.
– Ладно, – сдавшись, сказал я.
– А сейчас иди домой, а то еда и правда остынет, – сказав это, Нана улыбнулась на прощание и вернулась в кафе.
По дороге домой зашел в магазин, купил пару пачек чипсов со вкусом соли и немного содовой. Когда зашел в дом, Несса лениво выползла с кухни и молча забрала пакеты, утащив за собой, словно зверь в берлогу. Разувшись и сняв с себя куртку, я направился за ней. Пока девушка накрывала на стол, помыл руки и сделал себе крепкий кофе, добавив немного молока, чтобы смягчить вкус.
– Я завтракать уже не хочу, – произнесла Несса, положив коробку со своей едой на кухонную тумбу.
– Опять чипсы? – зло бросил я, поставив на стол кружку.
– Обижаешь, я доела твою пиццу, – кивнув на картонную коробку, что выглядывала из мусорного ведра, сказала Несса.
Уже и забыл, что вчера заказывал пиццу и свою часть так и не съел. Все же, это лучше чипсов, да и главное, что она вообще поела.
– И на этом спасибо, – глубоко вздохнув, произнес я, наблюдая за тем как девушка снова погрузилась в изучение дневника, который с ней уже долгие годы.
В ответ ничего не последовало, поэтому я молча приступил к еде. Мой завтрак на сегодня состоял из запеченной картошки, салата из свежих овощей и куриной грудки. Миссис Атталь заботливо налила сбоку сладкий соус, который раскрывал вкус мяса, что таковым по сути не являлось. Многие продукты, которые доставляются в Оливана, не самого лучшего качества, но при этом вкус не сильно уступал другим. Довольствуемся тем, что имеем, другого выбора у нас просто нет.
Глава 3. Трой
После завтрака я оставил Нессу на кухне, а сам поднялся на второй этаж. Передо мной стоял очень важный и сложный выбор: полежать еще пару часов смотря в потолок; или пойти в душ и потихоньку собираться, готовясь к встрече. Как бы мне не хотелось выбрать первый вариант, я все же прихватил полотенце и вышел из комнаты.
Горячая вода быстро расслабила напряженное тело, а из горла вырвался сдавленный стон наслаждения. Мне редко удавалось принять душ именно с горячей водой, обычно в это время я спал или уже находился на работе. Оливана хоть и медленно расцветал, благодаря жителям и черному рынку, но с водой по сей день есть сильные проблемы. А купить водонагреватель не все могут себе позволить, тем более учитывая сколько всего придется пройти, чтобы он был доставлен сюда и правильно установлен.
Горячая вода обычно доступна с десяти утра вплоть до двух дня, после чего она становится теплой и к ночи все заканчивается – дальше остается только холодная. Почему такие проблемы с подачей воды неизвестно, тяжело найти концы и точно выяснить кто так издевается над жителями Оливана. Многие покидали свои дома в семь утра, а возвращались к пяти вечера, если не позже.
Проведя влажной рукой по зеркалу, встретился с орехово-серыми глазами, что смотрели на меня с пустотой. Все чаще из отражения на меня глядел Питер, словно он пытался увидеть каким я стал, узнать, оправдал ли его ожидания.
Порой, мне хотелось спросить у парня в зеркале: «Гордишься ли ты собой?». Только ответ всегда оставался один и никогда не менялся. Боюсь он вообще никогда не будет другим. Мне нечем гордиться, я прожигаю собственную жизнь в тщетных попытках найти хоть какой-то смысл. Почти все, что я делаю мне противно – особенно сигареты. Я обещал Питеру что никогда не буду курить. Много чего обещал, если вспоминать. Только вот и он свое обещание не сдержал. Брат обещал бросить наркотики, ради меня и мамы. Ради светлого будущего с Наной.
– Трой, ты там в унитазе утонул что ли? – раздался раздраженный голос Нессы, вслед за которым в дверь прилетели пара глухих ударов.
– Выхожу, – только и крикнул я, закрепив полотенце на талии, взяв при этом грязные вещи, зная, если оставлю их тут, больше никогда не увижу. Нес их выкинет в мусорный бак в соседнем переулке, просто потому что терпеть не может подобное свинство.
Открыв дверь и толкнув ее, увидел напряженный взгляд Нессы. Она рассматривала меня без какого-либо стеснения, словно искала к чему придраться. В глазах блеснул озорной огонек, это означало, Несса нашла то самое.
– Ей нравится, когда ты ее щекочешь? – смотря на мою щетину, ядовито спросила Несса.
– А причем тут она? – задал встречный вопрос я, направившись в свою комнату. Мне прекрасно известно о ком Нес спрашивала, но никак не пойму, почему ей так тяжело называть ее по имени.
По шагам позади, понял, Нес пошла за мной, видимо ей не ванная нужна была, а я. Только зачем? Она решила излить негатив за отобранные сигареты? Хотя, даже если нет, то очень похоже на нее. Несса любила акцентировать внимание на некоторых вещах, которые ей не совсем нравились, особенно в те дни, когда я ругался на нее.
– Ну не к парням же в салон ты собрался с блестящим от чистоты задом, – пробубнила она.
Бросив грязные вещи в корзину, я обернулся и увидел, как Нес облокотилась о дверной косяк, сложив на груди. На ее запястье появился плетеный браслет с красными бусинами, который она снимала лишь на ночь или перед душем, с шеи свисал круглый медальон серебряного оттенка. Что находилось внутри Несса никогда не показывала. Она смотрела на меня напряженным взглядом, словно ее что-то беспокоило.
– Нес, только не говори, что ты ревнуешь… – осторожно произнес я, следя за эмоциями на ее смуглом лице. На мгновение оно перекосилось из-за гримасы отвращения, а слабо заметные веснушки спрятались в тени спавших на лицо черных кос.
– Блять, боже упаси, – засмеявшись, сказала она, и улыбнувшись правым уголком губ, продолжила: – Больно мне надо лезть в твои плотские дела.
– Тогда зачем вообще спрашиваешь и акцентируешь на этом внимание? – нахмурившись, спросил я, почувствовав, как полотенце медленно начинает спадать вниз.
Несса подняла глаза вверх за секунду до того, как мое тело внезапно оголилось, и я поспешил поскорее одеться, чтобы не смущать себя в первую очередь. Натянув боксеры, щелкнул пальцами, тем самым сообщив Нес, что она может снова смотреть на меня, не боясь ослепнуть от увиденного.
– Я что, не могу спросить куда ты уходишь в свой выходной? – обиженно спросила она. Посмотрев на нее, заметил неуверенность.
Может быть дело в том, что мы мало времени проводим друг с другом? Поэтому она обижается на меня, при этом не может сказать прямо: «Трой, мне не хватает тебя»?
Несса постоянно одна, либо же в компании Макса, с которым у нее не совсем-то хорошие отношения. По ее словам. Хоть они и ладят, вроде бы, но часто я слышу от Нес, что ей с ним порой одиноко. Подозреваю дело в алкоголе, который Макс пытается прятать от Нес или же, в ином случае, контролирует ситуацию, чтобы она не переборщила. Да Макс не сказать, что многословен. Он может часами молчать, слушая другого. А эмоциональный диапазон у него как у зубочистки, при этом не исключаю того, что парень мастерски держит маску и внутри у него какие-то эмоции да все-таки есть. Все это я понял после того как сдался и впустил его в свою жизнь. Макс очень заботливый человек, только все это выражается в делах, а не в пустых словах.
– Можешь, но зная тебя… – с ухмылкой сказал я. Взяв носки, сел на край не заправленной постели. Девушка тем временем убрала волосы с лица, откинув их назад. – Ты ничего не спрашиваешь просто так. Давай уже выкладывай, что тебя так беспокоит?
– Черт, бесишь. Так ты к ней или нет? – упрямо спросила Несса. Ее раздражительность медленно переходила на меня, из-за чего мне хотелось прекратить этот диалог, толком и не начав его.
– Нет, я через пару часов встречаюсь с Лилу у культурного центра, – покачав головой, произнес, все еще держа себя в руках. Я чувствовал себя на грани очередного взрыва, а увидев, как ее лицо изменилось напрягся. – Что опять не так?
– Ее… правда так зовут? – тихо спросила Нес, нервно облизав нижнюю губу.
– Да, а что? – не понимая, спросил, заметив, как в плечах Нессы появилось напряжение.
– Ничего, – поникнув, сказала она, а после тряхнула головой, отчего по ее плечам снова рассыпались мелкие черные косички. – Куда пойдете?
– В культурный центр, я же сказал, что мы встречаемся там у входа, – пояснил я, надев носки, пытаясь отогнать подальше раздражение из-за невнимательности Нессы.
– Это тот… где… что-то там… про историю? – уточнила она, пройдя в мою комнату и опустилась на кресло у окна.
– И про нее тоже, я же тебе предлагал сходить. Помнишь? – спросил я и, посмотрев на нее, заметил сомнение. Несса пыталась вспомнить было такое или нет, а я в такие моменты ощущал тянущее и неприятно сосущее чувство внутри.
Меня пугали собственные мысли и порой хотелось поднять этот разговор, чтобы откровенно поговорить о ее проблемах с памятью, которые явно не из-за невнимательности и рассеянности. Но каждый раз меня что-то останавливало, отгоняя желание вглубь моего сознания. Не хочу делать больно этим разговором Нессе, ведь и мне от этого станет не по себе.
Знаю, она грызет себя на эту тему и без этого разговора, а лишний раз тыкать ее в «ты не запомнила номер автомобиля», мне совершенно не хотелось. Я словно на распутье, с полностью опущенными от беспомощности руками, молча наблюдаю за тем, как близкий мне человек медленно чахнет, не зная, чем могу помочь. Могу ли я вообще ей чем-то помочь? Нужна ли Нессе моя помощь?
– Да, что-то такое припоминаю, но я тебя не особо слушала, – сжав губы в сплошную линию, сказала она. По этому движению я понял, что Нес не совсем уверена в правдивости своих слов.
– В любом случае, ты отказалась.
– А Лилу это интересно? – спросила Несса, разглядывая ногти на руках.
– Если она не отказалась, то интересно. Другого объяснения у меня нет, – подойдя к шкафу, произнес я.
– Понятно, – тихо кинула она и замолчала.
Взяв черные брюки, повернулся к девушке, которая теперь смотрела в окно. Мне начало казаться, что она хотела еще что-то спросить, поэтому и не уходит. При этом, Несса явно избегала зрительного контакта, словно нашкодивший ребенок, которого изнутри сжирала совесть за проступок.
– Боже. Что опять-то не так? – не выдержав, спросил я, а для нее это было настолько неожиданно, что она, вздрогнув и с мимолетным испугом в глазах посмотрела на меня.
– Ты не думаешь, что Нана тебя использует? – наконец-то спросила Нес. Услышав этот вопрос, я чуть не уронил брюки на пол, настолько мне было неожиданно услышать это имя от нее.
Несса за столько лет ни разу не называла девушку по имени, лишь кидалась обидными словами по типу «подстилка». По какой-то причине Нана ей не нравилась, и за это я не мог ее осуждать. Все же мне неизвестно, что произошло с Нессой, почему она опять заблудилась и вообще… Возможно они поссорились, и Нана ее выгнала, а Нес решила соврать, мол заблудилась и забыла дорогу обратно.
– Почему ты так думаешь? – надевая брюки, спросил я, пытаясь в этот момент сдержать свои эмоции под контролем. Как же тяжело это делать в последнее время. Только буря внутри утихала и снова что-то ее тревожило, заставляя подняться и снести все на своем пути, включая меня.
О моей особой дружбе с Наной знали только Несса и Макс, и почему-то оба не в восторге от подобного. С длинным я пытался поговорить на эту тему, на что тот сначала кое как находил слова, а потом вообще сказал «забудь». А вот с Нес… на эту тему я никогда не говорил, да и времени не было. Обычно мы обсуждаем обыденные темы, по большей степени бытовые.
– Она не самый честный человек, – только и сказала Несса, смотря в сторону.
– Нес, все ли люди честные? – спросил я, зная, в каждом есть чертенок, который с удовольствием столкнет своего человека со скалы прямиком во тьму.
– Ты почти не врешь, – уверенно сказала Нес. Ее бледно-зеленые глаза смотрели на меня с такой серьезностью, отчего мне стало немного не по себе. – По крайней мере мне.
– Ты так в этом уверена? – удивленно, спросил, мысленно понимая, да, так оно и есть.
Я могу не говорить всей правды, промолчать или же увести тему, но врать ей никогда не стану. Не знаю почему, просто язык не поворачивается, да и поступить с ней так просто не смогу, совесть не позволит. Несса другая, она словно родственная душа, которая всегда поймет, даже без слов.
– Черт, да, в этом я уверена на сто процентов! А вот Нана, она тебя использует. Ты что, сам этого не видишь? – с жаром бросила она, ее щеки вспыхнули от недовольства.
Вот оно что, Несса просто переживала. Какой бы черствой она не хотела казаться внешне, внутри Нес очень душевная и добрая, по отношению к близким. Просто все это кто-то спрятал в ней, заставил девушку выстроить вокруг себя большие стены и огромные рвы с кусачими пираньями в воде.
– Нес, с самого начала я знал, что Нана меня использует. По сути это взаимно. Я для нее как образ умершего возлюбленного, а она для меня приятный способ хоть как-то сбросить стресс. Кто из нас хуже? – спокойно спросил я, а на лице Нессы отразилось отвращение. – Презираешь меня за это? Теперь я тебе противен? Я сам себе противен, Нес.
– Не тебя… – начала она, но запнувшись подалась вперед, оперевшись локтями о колени и подперла ладонями подбородок. Черные ветви на ее левом плече словно опустились в тень моей комнаты, почти сливаясь с ней. – Просто я боюсь, что она не отпустит тебя, когда ты захочешь уйти. Мне похуй на нее так то, но ты… Трой, ты мне никогда не будешь противен, не важно кого ты трахаешь и в каких позах. Ты мой единственный близкий человек, и я не хочу видеть тебя снова разбитым.
– Нес, я ценю твое беспокойство, но… Нана не сможет меня удержать. Да и мы это много раз обсуждали, – достав рубашку, произнес я и накинул ту на голое тело.
– Обсуждать одно, – пробубнила она, через мгновение оказавшись рядом со мной. – Только вот, что ты будешь делать, если на деле окажется иначе?
– Не знаю, – честно признался я, а на лице Нес появилось выражение усталости. Этот разговор утомил не только меня.
– Понятно, – буркнула та, покинув мою комнату, оставляя меня наедине с собственными мыслями.
И что это сейчас было?
Несса порой себя очень странно вела, словно в ее голове что-то щелкнуло и толкнуло девушку в определенном направлении. В такие моменты происходили вот такие, можно сказать, личные разговоры, сопровождающиеся порой странными вопросами. Будто бы она пробовала на вкус каждый ответ, чтобы как-то переварить его.
Сняв с себя рубашку, кинул ее на кровать и взял расческу. Волосы за это время успели самостоятельно высохнуть, но при этом были похожи на кудрявое нечто. Кое как приведя волосы в порядок (хотя это с натяжкой можно было назвать порядком), взял телефон и открыл список с покупками, внося в него бальзам для волос. Несса уже использовала не только свой, но и мой, и в следующий раз волосы я не смогу расчесать вообще.
Написав сообщение Максу, спрашивая через сколько он будет, посмотрел на рубашку, а после перевел взгляд на зеркало. Из отражения на меня смотрел и правда Питер. Он часто отпускал легкую щетину, ненавидя бриться, а волосы стриг, когда те опускались ниже лопаток.
Пристрастие к наркотикам стали явными, когда Пит полностью забил на свой внешний вид. Его волосы превратились в ужасные колтуны, которые не поддавались ни одной расческе, подобное было даже на бороде. Нана и Макс привели его в порядок, провели жесткую беседу, после чего Питер пришел домой и упал перед мамой на колени, прося прощения и обещая, что он исправится. Мама поверила ему, иначе просто не могла, а я… Маленький Трой продолжал смотреть на брата с восхищением, пока не увидел, как тот подыхает от передоза новеньким Vivo. Нана уверяла меня, до этого он был чист пару месяцев и сорвался, только потому что ему дали бесплатный пробник.
Сука, бесплатный пробник. Что за бред?
Именно так я подумал в тот момент, а когда стал посредником, узнал, это чертова правда. Как же погано осознавать, Питер почти вырвался из цепких лап тьмы, уже отошел от края, как какая-то мразь толкнула его с обрыва, просто дав ему это. Пути назад уже не было, одна таблетка и все…
Я ненавидел его за этот выбор. Питера же никто не заставлял класть белую дрянь в свой рот и проглатывать. Он сделал это сам, разделил свою жизнь на до и после, подошел к обрыву и слишком сильно нагнулся, после чего полетел вниз. Только после долгих разговоров с Наной, я смог простить брата и оставить в своем сердце только хорошее.
Питер просто сломался, он не был готов тащить на своих плечах семью и быть достойным примером. Брат испугался, оттолкнул от себя Нану, разбив ей сердце и приведя ее к тому, что мы сейчас имеем. Девушка не может отпустить его и зацепилась за меня, а я воспользовался этим, как же мерзко. Пит бы точно мной больше не гордился, наоборот… Брату было бы стыдно за то каким я стал, и в этом есть только моя вина. Все это лишь последствия моих осознанных решений.
Из размышлений меня вывело звуковое оповещение. Макс ответил на мое сообщение. Он скоро будет около моего дома, мне пора бы спускаться вниз. Взяв из шкафа белую майку, надел ее, а после накинул рубашку. Спускаясь по лестнице на ходу попытался застегнуть пуговицы, но у меня так ничего и не вышло, это привело к очередной вспышке раздражения внутри.
– Успокойся, – шлепнув меня по рукам, сказала Несса, выйдя из кухни.
Девушка аккуратно застегнула каждую пуговицу, поправила воротник, и удовлетворенная результатом отошла в сторону. Нес не спешила уходить обратно, она стояла в проходе наблюдая за моими действиями.
– Тебе нравится Лилу? – спросила она, пока я доставал кожаные черные туфли из шкафа.
