Василий Головачёв
Мегаморф, или Возвращение Реликта
Влад снова навёл «Дракон» на старшего банды.
– Повторять вопросы больше не буду!
– Воны там… на берези вморя, – заторопился вожак, размазывая по лицу грязь и жир. – Мы просто побаловалысь… медвяны убёглы, оставили всэ…
– «Дракон» был один?
Здоровяки закивали.
– А «термоб»?
Недоумение на лицах.
Ясен взялся за рукоять излучателя. Вожаки опасливо попятились. Они хорошо знали, как действует оружие.
– Водын… – начал толстяк.
– Два, – проблеял второй, кидая взгляд на сваленные в кучу одеяла, спальные мешки и одежду.
Ясен разворошил кучу, достал ещё один «термоб».
– Это всё? – Глаза Влада загорелись грозным огнём.
– Да… да, всэ, – закивали злопаны.
– Мы медвян не трогалы, – добавил самый молодой, – воны самы разбежалысь.
– Координаты их стойбища!
– На вморэ, там высоки таки каменюки.
– Я знаю это место, бухта Варяжья, – сказал Ясен. – За медвян ничего сказать не могу, а вот гнездовище саранчоидов видел.
– Ото ж, саранчукы, – закивали злопаны, – таки здорови, з кулак!
– Если вы побили медвян!..
– Та ни, попугалы и всэ.
– Уходим, – бросил Влад, красноречиво покачал стволом карабина. – Не вздумайте гнаться за нами, положим всю банду!
Здоровяки подняли вверх ладони.
– Та николы!
– Будтэ спокийны!
– Клянэмся Вающэм!
Величи вышли из палатки, оседлали коней, и отряд покинул стоянку кочевников, направляясь к почти невидимой в сумерках Зем-Горе.
Преследовать дружинников бандиты не осмелились.
Часа два отряд скакал что есть мочи, пока его не отделили от злопанской стоянки тридцать с лишним километров.
Остановились у длинной песчаной гряды, взобрались на холмик, поросший неизвестной природы кустарником. Листья у него были стреловидные, бархатистого салатного оттенка.
– Привал, – скомандовал Влад. – Шесть часов отдыхаем – и в путь. Распорядок обычный.
Дружинники освободили гепардоконей от сёдел и поклажи, начали ставить палатки.
Вскоре в распадке между грядой и холмом горел костёр, варилась каша и кипятилась вода для чая.
Ясен сел на кочку, заворожённо глядя на языки огня. Влад подсел к нему, расстелив потник.
– Грезишь?
Ясен очнулся, смущённо потёр глаза.
– Люблю смотреть на огонь.
– Все любят. С древнейших времён человечества мирный огонь употребляется как средство релаксации и успокоения. Ты понял нашу задачу?
– Найти медвян, потом отыскать тайник…
– Я имею в виду более глобальные проблемы. Ты окончил гимнасию, Бряничский универ, но этого мало, основное твоё образование лежит за пределами насущных тем нашей жизни и этого мира в целом.
– Как это? – озадачился Ясен, махнув рукой подсевшему Пилипу, предлагая присесть.
Влад подбросил в костёр веток, налил в кружки ароматного уртикоса – вкусно пахнущего крапивного напитка, протянул одну сыну, вторую молодому дружиннику.
Пилип отказался, доставая свою свирель; он изумительно играл на этом инструменте.
Ясен взял кружку, отхлебнул, чувствуя на языке холодок мяты и сладость медовых ягод.
– Об Игре ты знаешь. – Влад тоже налил себе чаю.
Ясен кивнул.
– Хотелось бы кое-что изменить. Дед твой стал Игроком в других Метавселенных, но так и не объяснил главного: в чём смысл Игры. Как понять замысел Абсолютного Игрока, Творца Игры? Не задумывался?
– Н-нет, – с запинкой ответил Ясен.
Пилип удивлённо посмотрел на него, перевёл взгляд на старосту. Он не всё понимал, что говорилось.
– А должен уже, – продолжал Влад, не боясь, что его слышит рядовой дружинник. – Мы имеем священный принцип – Жизнь как отрицание Небытия. Но кому это нужно? Существует ли глобальное будущее у человечества как главной Силы Вселенной? Способно ли оно вырастить Игрока, равного Абсолютному?
– Н-не знаю.
Влад усмехнулся, выпил полкружки мелкими глотками.
– Отличный чаёк. Ладно, может, я и рано заговорил об этом. Но учитель прав: скоро придет твоя очередь решать судьбы человечества, земного и геянского, понять его предназначение и Путь на вселенском уровне.
В голове Ясена вдруг проклюнулся тоненький голосок:
«Могу дать информацию по затронутой теме».
Ясен невольно сделал крупный глоток, поперхнулся. Он совсем забыл о существовании терафима.
«Нестор? Ты о чём?»
«Об устройстве Универсума, об уровнях его восприятия, о смысле Игры».
«Ты знаешь… такие глобальные вещи?»
«Об этом не раз беседовали хомозавры».
«А что ты подразумеваешь под уровнями восприятия Вселенной?»
«Речь идёт о метагеометрии. Я знаю девять уровней восприятия, от точки и линии до скрытых и непроявленных реальностей».
«Каких?»
«Первые четыре реализованы человеческими органами чувств, потом идут те, которых вы можете достичь в процессе самосовершенствования. Седьмым уровнем является Существование Вечности, восьмым – Несуществующее, девятым – Невозможное».
«Не понял, – усомнился Ясен, – как это может существовать то, что невозможно?»
«Я всего лишь носитель и хранитель информации, – огорчился терафим. – Что слышал, то и передаю».
Влад заметил остановившийся взгляд сына.
– С Нестором беседуешь?
Пилип, вертевший в руке свирель, посмотрел на него осоловело, поднялся и отошёл к палаткам.
Ясен очнулся.
– Д-да, извини. Он знал патриархов… и слышал их разговоры об уровнях восприятия Вселенной.
– Разве учитель не затрагивал эту тему в беседах?
– Затрагивал.
– Тема действительно очень интересная и глубокая. Тебе бы подучиться в геянской академии, чтобы свободно беседовать о проблемах Универсума. Если удастся, попробуем поговорить об этом с моими друзьями-геянами.
– С Гораном?
– С Гораном Миличем, с его женой Ванессой. Хочу познакомить тебя с ними. Горан нынче главный архивариус Центрального нома, столицы геянской матрикратии. А его жена Ванесса возглавляет ОКО.
– Службу общественного контроля? – удивился Ясен. – Разве она сохранилась?
– ОКО превратилась в инструмент обеспечения безопасности геян, наравне с пограничной службой. Свои границы Новая Гея охраняет гораздо более ревностно, чем мы свои.
– Разве мы плохо стережём границы?
– Геян больше, чем землян, на три порядка. И большинство из них – женщины. Кстати, у Горана и Ванессы родилась дочь.
Ясен пропустил слова отца мимо ушей. Его интересовали другие материи.
– А как он выглядит – этот их матриархат? Всем заправляют женщины?
– Большинство теорий на этот счёт не имеет под собой основания. Предполагается, что матриархат как форма общественного устройства существовал на Земле в эпоху первобытно-общинного строя. Потом ему на смену пришёл патриархат.
– Я читал, что матриархат возникал и в более поздние эпохи.
– В разных странах он так или иначе формировал отношение людей к природе. Я вообще считаю, что доминирующая роль женщины, причём не только в семье и хозяйстве, но и в общественной жизни, идёт цивилизации на пользу.
– Власть в руках женщин, – улыбнулся Ясен.
– Ты что-то имеешь против?
– Не знаю. В нашей общине всем заправляют мужчины.
– Традиция, однако. Хотя я был бы не против подчиняться женщине.
В воздухе родился певучий звук, отозвавшийся сладостной дрожью в груди.
Ясен замолчал, прислушиваясь. Незатейливые мелодии свирели действовали на него завораживающе, да и Пилип знал своё дело, за что его иногда называли бояном.
Бойцы отряда, расположившиеся вокруг костра, перестали разговаривать, присмирели. Им тоже нравилась эта нежная музыка, погружавшая молодых парней в состояние покоя и умиротворения.
Много позже Ясен будет вспоминать этот вечер на грани сна и яви, не обещавший тревог и волнений, как нечто совершенно несбыточное и невозможное во времена непрерывной погони за собственной судьбой.
Расий ещё не высветил дальние холмы утренним перламутром, когда отряд, собравшись за несколько минут, устремился на правек, к Зем-Горе.
Рассвело через час. Дружинники выбрались к оврагам и отрогам Упавшего Неба. Здесь когда-то свалилась на Равнину часть земных гор, пропахав гигантский каньон, который впоследствии заполнила вода. Один из заливов нового моря и был известен землянам как бухта Варяжья. Её отделяли от владений Дебрянской общины всего семьдесят километров.
На берегах бухты за двадцать лет вырос молодой колючий лесок, в котором доминировали северные сосны и ели. Иголки сосен изменились, стали длиннее и толще, но всё же это были сосны, в отличие от перестроивших свои гены елей, похожих больше на серебристые эвкалипты.
В лесу, среди каменных останцов и валунов, и устроили своё поселение потомки медвян. Однако поселение оказалось пустым. Дома медвяны строили в виде куполов, используя камни и стволы деревьев, скрепляя их каким-то клейким составом. Влад подозревал, что этот состав – специально обработанный мёд, так как весь посёлок медвян пропах этим продуктом секреции пчелидов, современных пчёл. По-видимому, медвяны умели договариваться с насекомыми, также представлявшими собой разумные сообщества, и те поставляли им мёд.
Отряд остановился посреди посёлка, разглядывая строения медвян, многие из которых были разрушены, а большинство имело проломы и дыры в стенах.
– Злопаны, – тихо сказал Ясен.
– Побаловались, – сжал зубы Влад. – Поигрались, говнюки! Надо было устроить им показательную порку, чтобы впредь не трогали мирных соседей.
– Медвяны ушли.
– Вижу. Далеко ли? – Влад подозвал командира разведчиков. – Порыскайте вокруг, может быть, мохнатики недалеко устроились.
Пилип махнул рукой, и разведчики ускакали.
Однако отсутствовали недолго. Ясен даже не успел как следует изучить изнутри один из уцелевших медвянских куполов.
– Они в пяти километрах отсюда, – доложил Пилип, – в тихом закуточке между двумя высотками, в овраге. Там лесок хороший, недалеко поле, засеянное гречихой, пчелиды летают.
– Вы к ним заезжали?
– Не стали приближаться, чтобы не спугнуть.
– Молодцы. – Влад махнул рукой сыну. – Поехали, поговорим с ними.
Дружинники встрепенулись, берясь за поводья.
– Остальные ждут здесь, – добавил Влад, трогая своего гепардоконя с места. – Пилип, показывай.
Втроём они поскакали между крутыми боками оврага и скалами, выехали за пределы медвянского посёлка, повернули к блеснувшему вдали синему окоёму бухты. Начался лес, за ним появилось ухоженное поле, над которым висел дурманящий запах мёда. Это действительно была гречиха, и Ясен с интересом проводил глазами крупную – величиной с два человеческих кулака – пчелу, подумав, что медвяны вполне могли создать нечто вроде симбиоза с пчелидами, охраняя их замки-гнёзда и получая взамен пчелиную продукцию: мёд, воск, прополис.
Влад перестал гнать коня.
– Они нас видят, поэтому едем медленно, спокойно, не суетясь.
Между низкими холмиками, поросшими лесом, показалась перегородившая узкую долинку изгородь, сплетённая из стволов деревьев и гибких хлыстов ивняка. Два каменных останца, возвышавшиеся над изгородью как часовые, не то указывали на проход, не то олицетворяли собой пограничные столбы. Над ними вились пчелиды, сразу обратившие внимание на подъехавших всадников.
– Пчёл не отгонять! – бросил Влад.
Маленький отряд остановился перед изгородью, не обращая внимание на облачко пчелид, устроивших над ними карусель.
Ясен попытался «достучаться» до их сознания, но не смог, хотя ему показалось, что его мысленные призывы были услышаны. Пчелиды вдруг перестали кружить над головами людей и улетели дымным хвостом прочь.
Издалека, со стороны залива, прилетел мелодичный перезвон.
– Колокол? – не поверил ушам Пилип. – У них есть кааба?
– Это тревожное било.
– Чего мы ждём?
– Будем стоять, – твёрдо сказал Влад. – Пусть видят, что мы мирные гости.
Ясен тоже не понимал, почему отец медлит, перескочить плетень мог любой гепардоконь, но у старосты были свои резоны, поэтому возражать не стоило.
Через несколько минут от ближайшего леска отделились две фигуры и направились к всадникам через лужок. Когда они приблизились, Ясен смог детально разглядеть хозяев этого места.
Медвяны выглядели натуральными медведями, вразвалочку шествующими на задних лапах, как заправские двуногие. На обоих были надеты зеленоватые комбинезоны без рукавов, открывающие мощные волосатые лапы. Впрочем, лапы у них хотя и были когтистыми, но всё же по форме приближались к человеческим рукам. Да и морды не выглядели звериными, несмотря на медвежьи контуры, они были более плоскими, скуластыми, со вполне «цивилизованным» ртом. А в глазах обоих представителей рода «послемедведей» светился ум и мелькали огоньки любопытства. Один нёс в руке нечто вроде туеска, второй держал белый чурбачок. Определить, кто из них являлся мужчиной, а кто женщиной, не представлялось возможным. Впоследствии оказалось, что они олицетворяют собой мужскую половину племени.
Влад спешился.
– Ждите. Хорошо, что они без оружия. Предлагают мирные переговоры.
– Испугались? – хмыкнул Пилип.
– Вряд ли, воевать они не любят, но если придётся, постоять за себя сумеют.
– Почему же они не отбились от кочевников?
– Возможно, наши приятели-злопаны смогли втереться к ним в доверие, а потом, увидев реальную добычу, решили устроить грабёж.
Влад подошёл к изгороди.
Один из медвян, пошире и посветлее, ловко отодвинул створку плетня, освободив проход.
Человек и звери, вставшие на путь раузмного совершенствования, сошлись.
Влад проговорил что-то на странном языке, состоявшем из ворчания, пыхтения и гулких раскатов р-р-р-р.
Медвяны ответили.
Переговоры длились таким образом пару минут. После чего Влад взял из рук-лап первого медвяна туесок и вернулся к спутникам.
– Это другие медвяны, они просто приютили у себя бежавших из того разгромленного посёлка. Предлагают мир и дружбу.
– Мёд? – кивнул на туесок Пилип.
– Лечебная смесь, раны заживляет. – Влад сунул туесок в седельную сумку. – Но они знают, где водятся такие штуки. – Кивок на карабин.
– На Зем-Горе? – уточнил Ясен.
– На склонах правекого горного Уралистана, сразу за бухтой.
– Как они туда добрались?
– Скорее спустились оттуда сразу после Падения, наткнулись на базу и унесли, что смогли.
– У них ещё есть «Драконы»?
– Не спрашивал, да и не главное это. Есть предложение взять одного из них проводником.
Молодые дружинники переглянулись.
– А они согласятся? – недоверчиво спросил Пилип.
– Попробую уговорить.
Влад вернулся к терпеливо ожидавшим его медвянам.
На этот раз переговоры шли дольше, медвяны вертели головами, махали лапами, порёвывали, пошли было назад, но вернулись обратно. Через минуту Влад протянул им обе руки, и полузвери-полулюди похлопали своими ладонями по ладоням старосты совсем по-человечески. Затем степенно зашагали к лесу.
Влад постоял, глядя им вслед, задумчиво влез на коня.
– Что? – не выдержал Ясен.
Язык медвян он знал плохо и теперь корил себя за то, что в гимнасии не прошёл полный этнолингвистический курс.
– Всё в порядке. Хотя странно…
– Что странно?
– Что медвяны согласились нам помочь. Это не в их правилах. – Влад повернул голову к Пилипу. – Скачи за остальными.
Командир разведчиков умчался как ветер.
– По-моему, они относятся к нам вполне лояльно.
– Медвяны мирные существа, но практически никогда не помогали людям. Сужу по времени до Падения.
– Времена меняются.
– Психология не из тех материй, которые меняются быстро. Базил прав, что-то изменилось, началась разгерметизация древних знаний и умений.
Ясен задумался, наблюдая за пируэтами пчелид.
– Может быть, таков был замысел выигравшего Игрока?
– Во-первых, мы не знаем, кто выиграл. Уж точно не геяне. Во-вторых, Игроки не просчитывают будущее проигравших соперников, им это ни к чему. Возможно, твой дед каким-то образом всё-таки встроил в ткань реальности какой-то Подзакон, глобальный секретный принцип, который не дал нашей Метавселенной окончательно разрушиться, а теперь потихоньку разъедает физические законы выигравшего Игрока.
– Здорово! – У Ясена загорелись глаза. – Значит, мы можем выйти за пределы Равнины? И даже подняться в космос?
Подскакали дружинники.
– Потом поговорим. – Влад коленями сжал бока гепардоконя, посылая его вперёд. – За мной. Никаких лишних движений, едем медленно и спокойно.
Отряд проехал открытый в изгороди проход, пересёк луг.
Навстречу ему вышел совсем светловолосый медвян с умной мордочкой, в красноватом комбинезончике. В руке-лапе он держал короткое копьё с длинным, блестящим и острым как жало наконечником.
Влад спросил его о чём-то.
Медвян проворчал ответную фразу, вытянул копьё в сторону холма, на котором были видны скопления скал, и побежал мимо леса и сложенных штабелями стволов сосен, очищенных от сучьев и коры.
Пришлось скакать довольно быстро, так как проводник бежал со скоростью, почти не уступавшей крейсерской скорости отряда.
Миновали два останца, между которыми висел в воздухе огромный золотисто-слюдяной мешок в три человеческих роста – гнездо пчелидов. Здесь они летали целыми караванами, однако почти не обратили на людей внимание. По-видимому, медвяны предупредили соседей о появлении группы всадников, иначе трудно было объяснить мирное поведение насекомых, всегда агрессивно защищавших свои владения.
Слева, в распадке между низкими холмами, мелькнули купола медвянского посёлка. Несколько медвян в смешных голубеньких комбинезончиках, строившие нечто вроде помоста на краю леса, проводили всадников глазами.
Впереди засинела водная гладь.
Проводник оглянулся, поднял над собой копьё и наддал. Сил у молодого медвяна было много.
Проехали узкий ров, скалы, каменную осыпь и выехали на берег залива, переходящего в море, за которым вырастала из воздушного марева далеко на горизонте зыбкая с виду громада Зем-Горы.
Залив представлял собой бухту Варяжью, прозванную так дебрянами за высадку здесь «варягов» – самых поздних переселенцев с упавшей на равнину Земли.
Медвян колобком скатился к обрезу воды, остановился у наполовину вытянутых из воды на песок лодок. Ни приливов и отливов, ни сильных ветров Великая Равнина не демонстрировала, поэтому крепить лодки не было нужды.
Среди маленьких лодок, на одного-двух пассажиров, Ясен с удивлением увидел большой паром, причём явно не самодельного изготовления. Это был корпус древнего парусного судна, не узнать его было невозможно, хотя Ясену и не доводилось плавать на таких судах.
– Не может быть! – с чувством сказал он.
– Глазам своим надо верить, – усмехнулся Влад. – И всё-таки это бриг. Точнее, корпус брига.
– Как он оказался у медвян?
– Вопрос надо ставить по-другому: как он уцелел? Однако везёт тем, кто вовремя оказался в нужном месте.
– Медвянам?
– Нам. – Влад поскакал вниз, к цепочке лодок, возле которых уже суетился хозяин «порта».
Зем-Гора
Дебряне пересекали Белый океан-море на небольших яхтах с парусами, материал для которых им удалось найти в разрушенных производственных комплексах на склонах Зем-Горы.
Медвянам повезло больше. Они нашли тайник, а вернее, древнюю военную базу, среди имущества которой были и лодки, и катера, используемые землянами для плавания более двух тысяч лет назад. Мало того, на той же базе хранилось не только оружие, образцы которого медвяны захватили с собой при переселении, но и запасы горюче-смазочных материалов, в том числе бензин, которому они нашли применение в качестве топлива для двигателей катеров и лодок поменьше.
Катер, стоявший на берегу, был на ходу. Дружинники убедились в этом, спустив его на воду и включив двигатель: управление оказалось совсем простым, коль им удалось овладеть даже медвянам.
Влад, задумчивый в последнее время, взошёл на палубу после осмотра катера и произнёс странную фразу: нас ведёт чья-то рука, – но Ясен, с увлечением изучавший оснастку судна, пропустил слова отца мимо ушей. Он с мальчишеским восторгом встал за штурвал катера, не имевшего названия, только номер «250», и повернулся к старосте.
– Можем отплывать, капитан.
Влад дал указание дружинникам, где расположить коней, поговорил с медвяном, который явно побаивался моря, и кивнул сыну.
– Поехали.
Ясен утопил под щитком управления двойную рукоять подачи топлива, и катер быстро набрал скорость, выбираясь на простор открытой воды.
Берег с лодками медвян, скалами и зарослями кустарника отдалился, превратился через несколько минут в жёлто-зеленовато-бурую полосу.
– К Зем-Горе? – уточнил Ясен, радостно ощущая всем телом дрожь корпуса и мощь двигателя.
Влад заглянул в рубку, представлявшую собой сглаженный прозрачный пузырь.
– Не промахнёшься. Подъедем поближе к берегу, сориентируемся поточней. Как катер?
– Отличная машина! Жаль, что у нас таких нет. На таких аппаратах можно пересечь океан за два-три часа! Медвянам просто повезло.
– Везение вещь капризная. Тебе не кажется, что поход складывается слишком удачно? Без набега кочевников мы бы не вышли на медвян, а через них – на старую базу.
– Может быть, она уже полностью разграблена.
– Увидим. Да и без катера мы добирались бы до Зем-Горы пару суток вместо двух часов.
– Везёт сильным, – пожал плечами Ясен. – Разве это плохо?
Влад усмехнулся.
– Нет ничего плохого в мире, есть то, что тебя огорчает. В данном случае ты прав, мы обозначили цель и потому сильнее обстоятельств. Что ж, посмотрим, сопутствует ли нам просто удача или мы вошли в канал.
– Какой канал?
– Алгоритма системного везения, его ещё называют алгоритмом ФФ – феномена фортуны.
На палубе вдруг раздался взрыв восклицаний. В рубку всунулась голова медвяна, скрылась.
– Погоди-ка. – Влад вышел.
Ясен остановил катер, озираясь, и увидел над кормой опускающееся переливчатое бликующее облачко, состоящее из прозрачных шаров, внутри которых мигали вразнобой самые настоящие внимательные… глаза!
– Опять «глазастый»! – прошептал ошеломлённый Ясен.
– Вот и ответ, – пробормотал сам себе Влад, жестом успокаивая возбуждённых дружинников. – Нас таки ведут.
– Отец, может, попробовать поговорить с ним? – крикнул Ясен.
Словно отвечая на его слова, гроздь шаров с глазами пошла в небо и через несколько секунд растаяла без следа.
Медвян, спрятавшийся под бортиком верхней палубы, вытянул мордочку, растерянно глядя на старосту.
Влад легонько похлопал его по загривку.
– Всё нормально, это не опасная штука. Эй, там, у штурвала, не отвлекаться.
Ясен спохватился, завёл двигатель.
Катер рванул вперёд, как застоявшийся гепард.
Влад снова зашёл в рубку.
– Это псевр? – спросил заинтересованный Ясен.
– Нет, псевры были псевдоразумными межзвёздными кораблями джезеноидов. «Глазастый» из другого ведомства, повыше уровнем.
– Чей-то разведчик? Не Конструктора ли?
– Не думаю, это скорее наблюдатель, принадлежащий какой-то глобальной системе контроля за Игрой.
– Судья? – засмеялся Ясен.
– Не судья, именно контролирующий автомат. Похоже, идея учителя о разгерметизации результата прежней Игры имеет под собой реальную почву. «Глазастые», как правило, появляются там, где начинается шевеление нового Игрока.
– Тогда это Тартар.
– Возможно, да, возможно, нет. Давай я тебя сменю.
– Я не устал. – Ясен крепче сжал штурвал, подумал и честно добавил: – Такое ощущение, что у меня выросли крылья! Такая сила мне подчиняется!
Велич-старший окинул его лицо рассеянным взглядом.
– Ну, это ещё не та сила. Когда-нибудь тебе подчинится иная сила, которая движет вселенными. Ладно, держи прямо, я пока побеседую с парнями.
Он вышел.
Катер продолжал рассекать почти идеально гладкую поверхность моря, стремительный и надёжный, отчего у рулевого снова появилось ощущение окрылённости и вседозволенности. Казалось, ему действительно должны были подчиняться все стихии, и жизнь впереди ждала безоблачная и райская.
Однако прошёл час, берег за кормой судёнышка растаял в слое мерцающего воздуха, Зем-Гора по-прежнему висела впереди эфемерной призрачной конструкцией, ничего особенного не происходило, и Ясен заскучал, разочаровываясь в управлении катером. Хотел было позвать отца, но тот сам почувствовал его состояние и заявился в рубку.
– Иди отдохни.
Ясен с облегчением уступил ему штурвал, вышел на палубу.
Вокруг была вода почти без единой морщинки волн. Ветер отсутствовал. Паруса в настоящий момент были бы бесполезны, находись отряд на палубе парусника.
Дружинники, сидевшие вдоль бортов катера, заулыбались, когда Ясен подошёл к ним.
– Всё нормально?
– Хорошо идём, – заулыбался Пилип. – Нам бы в Бряницу такой катерок.
– Может, найдём ещё.
Гепардокони, привязанные на корме к стойкам и рёбрам палубы, почему-то занервничали, прядая ушами и фыркая.
Сначала Ясен подумал, что они реагируют на медвяна, высунувшего голову из кормового люка, за пузырём рубки, потом прислушался к себе, и ему показалось, что катер сейчас наскочит на подводную скалу.
В то же мгновение судно замедлило ход. По-видимому, Влад тоже почувствовал приближение опасности.
Ясен пробрался на нос катера, пристально вгляделся в прозрачно-голубую гладь моря впереди.
Какая-то неясная тёмная масса всплыла из глубин воды, похожая на ком зеленовато-чёрных водорослей.
Влад совсем остановил катер, выбрался из рубки, неся с собой карабин.
«Ком водорослей» расплылся в длинную, скользящую навстречу кораблю струю и вдруг с плеском вынырнул из воды, превратился в огромную чешуйчатую колонну, венчала которую рогатая голова с длинными выпуклыми чёрными глазами под козырьком костяного нароста.
Дружинники схватились за оружие.
– Ющерь! – прошептал Пилип.
Воды Белого моря не могли похвастаться обилием форм жизни, хотя рыба в них водилась. Но всё же прежние обитатели Земли, в том числе хищные крокодилы, касатки, змеи и динозавроиды, сумели выжить после Падения и приспособились к новым условиям.
Катер встретил ющерь, один из динозавроидов, представляющих собой отряд питонов-мутантов, появившихся на Земле после Катастрофы. Влад ни разу не встречал таких гигантов, хотя знал, что они существуют реально. Разведчики же дебрян видели их во время своих экспедиций к Зем-Горе и даже отражали нападение.
– Красавец какой! – хладнокровно сказал Влад. – Жаль убивать. Не шевелитесь, может быть, он успокоится и не станет атаковать.
– У нас есть газовые гранаты, – пробормотал Пилип.
– Держите наготове, ждите команды.
Речь шла о том, что динозавроиды побаивались облаков дыма и нередко отступали. Вполне вероятно, в прошлом их травили газом, и они помнили об этом на генетическом уровне.
Ясен слышал рассказы десятника разведчиков Пута, впервые применившего найденные на Зем-Горе газовые гранаты – случайно, просто под рукой оказались, и эта весть, воспринятая сначала с юмором, в дальнейшем принесла дебрянам пользу.
Ющерь вырос из воды качающейся из стороны в сторону колонной высотой около десяти метров, разглядывая замершее судно с его пассажирами. Он явно колебался, решая, нападать или пощадить, хотя мог бы, наверное, в несколько ударов разбить катер и потопить.
– Это всё злопаны, – еле слышно выговорил Пилип.
– Почему? – так же тихо спросил Ясен.
– У них что бог, что дьявол одного корня – Ю!
Ясен подивился изворотливости ума разведчика, но возражать не стал. Он думал примерно так же.
– Ясь, напрягись! – процедил сквозь зубы Влад. – Попробуй мысленно уговорить змеёныша уступить нам дорогу.
Ясен послушно напряг волю-сознание, что всегда помогало ему переходить в состояние повышенной моторности и острой ясности мысли. Тело скачком освободилось от «груза внутренностей», превратилось в сгусток энергии. Он даже мимолётно изумился такой быстрой реакции организма на новую полноту возможностей, но тут же забыл об этом.
Захотелось дотронуться до морды зверя.
Ясен мысленно представил, как он тянется к нему рукой… и питон-ющерь отпрянул! Будто почуял прикосновение! Потом стремительно и бесшумно погрузился в воду, исчез.
Дружинники шумно выдохнули.
Влад повернулся к сыну.
– Что ты сделал?
– Дотронулся, – смутился Ясен, – мысленно.
– М-да, тяжела твоя десница, господи.
– Что?
– Это я о своём. Хорошо, что мы его не тронули. Как знать, не пригодится ли змеёныш завтра.
Влад вернулся в рубку.
Катер заворчал двигателями, разогнался, преодолевая череду мелких волн.
Пилип наклонился к командиру, задумавшемуся над словами Велича-старшего, уважительно коснулся локтя.
– Чем ты его напугал?
Ясен невольно улыбнулся.
– Разве такого напугаешь? Скорее всего он почуял, что с нами не справится, и отступил.
– Мы встречались с ющерями, но те были помельче.
– Успокойте скакунов.
Разведчик кликнул своих подчинённых, они принялись уговаривать фыркающих гепардов, пошлепывая их по крупам.
Катер набрал максимальную скорость, упругий ветер в лицо заставил Ясена пригнуться. Он прислушался к своим ощущениям, пытаясь определить, нет ли поблизости другого динозавроида, но уловил только удаляющуюся чёрную тень, да и то на уровне эфемерного нервного эха. Воды вокруг катера были чисты и прозрачны на многие сотни метров, ни один морской гад в них не прятался, если не считать мелких рыбёшек.
Через час Зем-Гора закрыла собою полнеба и перестала казаться прозрачно-стеклянной и зыбкой, превратилась в колоссальный купол с горными отрогами, кряжами, ущельями и рёбрами. Но понадобился ещё час на то, чтобы судно приблизилось к береговым откосам Уралмана, как называли эту страну дебряне, и двинулось параллельно мелям, за которыми должен был открыться проход в бухту Спасения, уже известную разведчикам.
Однако проводник жестами показал рулевому, что идти надо в обратную сторону, под левек, и катер развернулся.
Прошло ещё немного времени, медвян вдруг начал подпрыгивать на месте и курлыкать на своём языке, тыкая лапой в песчаную отмель, за которой начинался скалистый, изрезанный трещинами и нишами берег.
– Не пройдём, мелко, – покачал головой Пилип.
Медвян снова заговорил, помогая себе лапами и копьём.
– Ясь, ну-ка посмотри, где мы можем пристать к берегу, – сказал Влад.
– Проход левее, вон за тем камнем, – показал Ясен, лишь потом удивившись, что он без усилий определил глубину прибрежных вод.
Отец кивнул, направляя катер к берегу. Похоже, он перестал сомневаться в способностях сына, всё сильнее дающих о себе знать.
– Я думаю, их тайник должен располагаться недалеко от берега, – заметил Ясен.
– Почему?
– В противном случае медвянам не удалось бы спустить на воду парусник и катер.
– Верно, – согласился Влад, пряча усмешку; он только что подумал о том же. – Сейчас узнаем.
Катер пристал к берегу меж двух скал, образующих нечто вроде столбов широких ворот.
Медвян живо скатился с борта корабля на песок, припустил, не оглядываясь, к близким скалам и каменным осыпям, за которыми начинался горный склон, испятнанный зелёно-коричневыми подушками мха.
– На конях нам вверх не подняться, – прикинул крутизну склона Ясен.
– Коней пока оставим на борту, – сказал Влад. – Кирша, вы останетесь здесь, мы пошли за проводником.
Десятник кивнул.
– Разведка – за мной.
Пилип и трое его соратников поспешили за Величами.
Догнали медвяна, однако далеко идти и карабкаться по горным стенам не пришлось. Буквально через пару десятков шагов в скалах открылась узкая, не более пяти метров в ширину, расщелина, уходящая под арочный каменный свод. Она привела людей, – медвян преодолел её вплавь, дружинники тоже, – в большой грот.
