Василий Головачёв
Мегаморф, или Возвращение Реликта
Стычка
Переплыли море без эксцессов.
Тартарианин отстал: то ли вернулся на Зем-Гору, то ли утонул.
У Ясена родился вопрос – как он вообще добрался до Горы? – и отец предположил, что это совсем другой тартарианин, не тот, с которым они воевали в Жуковце. На второй вопрос сына: каким образом тартариане поддерживают связь, передавая друг другу информацию? – Влад не ответил, этого он не знал.
Оставили катер на берегу на том же месте, где брали.
Влад поговорил с проводником, поблагодарил его за помощь, и медвян рысью убежал в свою деревню, подскакивая на бегу от радости. Плавание по морям не было его стихией.
Отряд оседлал коней и уже через полчаса оставил за собой бухту, медвянский «порт» и поселение полуразумных зверей. Провожала дружинников пара медвян, одетых в жёлтый и синий комбинезоны. Они были настроены благодушно и пообещали в будущем помочь людям искать на Зем-Горе уцелевшие тайники. На языке медвян это слово – «тайники» – переводилось как руины, и молодые парни посмеялись над этим, поскольку в новорусском языке слово «руины» означало совсем другое.
Скакали полдня, забирая к правеку.
Зем-Гора отдалилась, снова превращаясь в зыбкий эфемерно-призрачный силуэт на фоне густой синевы небес.
Сделали часовой привал у одного из малых озёр, заполненного прозрачной талой водой из ледников бывшей Земли. Трава вокруг озера вымахала по пояс, метельчатая, с тёмно-зелёным основанием и золотистыми метёлками. А рыба в озере не водилась, в нём даже водоросли не завелись, что указывало на стерильность ледяной глыбы, упавшей в этом месте, в пятистах километрах от Зем-Горы.
Отдохнули, попили чаю, сверили направление движения с картой местности, составленной разведчиками за двадцать лет походов вокруг Зем-Горы.
– Семь к левеку, – сказал Пилип, ориентирующийся лучше всех. – Через полсотни километров начнётся Сотряс, потом Кабаны, а за ними граница индарийских земель. Можем заночевать в их деревушке Шакьямуни.
– Поскакали, – согласился Влад.
Отряд снова оседлал коней и помчался в глубь Великой Равнины, забирая к Божьим Ранам, как звали развороченную упавшими горными массивами местность, за которой в двух-трёх днях пути располагались земли выходцев с Геи-Горы.
Расий удалился за Пределы, начало темнеть. На Великую Равнину опускался вечер. Причём вечер ненастный, судя по сгущавшимся над головой тучам.
Облака в этом мире вообще считались редким явлением и зависели от погоды над Талым Водяном. Если температура воды поднималась на несколько градусов, начиналось интенсивное испарение, и потоки воздуха разносили облака далеко от Зем-Горы, на тысячу и больше километров, где они и проливались дождями.
Дружинники, скачущие вслед за Величами, начали переглядываться.
– Скоро Вязьмаша, – прокричал Пилип, – за ней индарийская деревушка. Доскачем, мёдом согреемся.
Вдали показалась тёмная полоса леса. Потянуло дымком.
Ясен догнал отца.
– Чуешь? Печки, что ли, у них топятся?
Влад принюхался.
– На печной дым не похоже. Жгут что-то… или горят. Ну-ка, поторопимся!
Пришпорили коней.
Вскоре вынеслись на небольшое ухоженное поле тростника, а за полосой леска показались дворы деревни. И вправду, горела первая хижина, похожая на перевёрнутую вверх дном корзину; в отличие от дебрян индарии строили-плели свои жилища из высушенного тростника и лиан.
Возле горевшей хижины суетливо метались какие-то люди, в три голоса выли женщины.
Чуть дальше по дороге дымились ещё два домика. Там тоже бегали женщины в разноцветных сари, кричали, звали на помощь.
Мимо хижин носились на верблюдах всадники в коричневых комбинезонах, весело кричали, сбивали с ног женщин и мужчин в чалмах.
Ещё полтора десятка всадников толпились на «центральной площади», наблюдая за странной расправой и ничего не предпринимая в защиту жителей деревни. Они были так увлечены зрелищем, что появившийся отряд дебрянских дружинников заметили не сразу. Лишь когда дружина подскакала почти вплотную к ним, кто-то выкрикнул команду, и всадники на верблюдах обернулись, начали выстраиваться дугой, а вперёд выехал молодой, бледнолицый, с презрительной складкой губ человек и повелительно крикнул на англоязе:
– Кто такие?
Влад кинул Ясену звуковой шарик, слышный только ему:
– Подниму руку – атакуйте!
Сам выехал вперёд, шагом проехал оставшееся расстояние, прикидывая диспозицию.
Во-первых, это были не злопаны, как показалось вначале, и не европенцы, вообще не земляне, хотя их вожак и заговорил на языке Амероиталанской общины. Во-вторых, бандитов было ненамного больше, хотя они могли представлять авангард сотни или более крупного войскового соединения. А поскольку в окрестностях индарийских владений ни одно поселение не имело своего войска, следовало признать чужаков либо кочевниками-исмаилитами, либо пришельцами из дальних автономий типа Марсианских Гор.
Влад присмотрелся к лицу вожака банды, и оно показалось ему знакомым. В памяти всплыло лицо Кристофера Кроули, такое же надменно-презрительное и самоуверенное. Сомнений не было: перед ним был его сын!
– Зачем? – перешёл он на англояз, кивнув на горящую хижину. Заметил на дороге тела посеченных мужчин. Из глубин души поднялся гнев.
– Кто ты такой? – повторил вопрос вожак; в интонациях голоса молодого человека проскользнули барские нотки, как и у его отца.
– А ты кто?
– Великий Кормчий, магистр Ордена Ксенофилии, граф Али Кроули! – ответил вожак с уверенностью, что имя подействует.
И впрямь подействовало.
– Сынок трижды предателя, – усмехнулся Влад. – Не ожидал свидеться ни с папашей, ни с его отпрыском.
Глаза Кроули сузились, он поменялся в лице, хищно раздул ноздри.
– Великий Папа! Никак это бывший метаморф Влад Велич!
– Повторяю вопрос: зачем людей убиваешь, дома разоряешь?
– Да какие они люди? – покосился на горящую хату Кроули. – Мы только побаловались немного, не хотели тут нас принимать по-хорошему. Да и вообще это не твоего ума дело, чучело дебрянское! Я же не спрашиваю, по какой надобности ты забрёл так далеко от своих мест. И ты не спрашивай. Захочу – всю деревню сожгу.
– Предлагаю прекратить расправу и сдать оружие.
– Что?! – изумился Кроули. – Ты мне, сучий потрох, приказываешь сдать оружие?! Руби его, парни!
Влад вскинул руку над головой.
Дружина рванулась вперёд, расходясь крыльями вправо и влево, обнимая выгнувшийся дугой отряд Кроули.
Сам он налетел коршуном, бешено вращая мечом. Пришлось отбиваться всерьёз, поскольку младший Кроули оказался классным мастером клинка и знал приёмы рубки, которые были известны только посвящённым в тайны древнего искусства кэндо.
Влад не сразу приноровился к манере боя противника, хотя его конь был проворнее и быстрее верблюда Кроули, позволяя хозяину перехватывать все атаки противника и успешно маневрировать. И всё же Влад справился бы с младшим Кроули уже через пару минут, если бы не телохранители, бросившиеся на Велича с двух сторон.
Он с трудом ушёл от удара могучего афроида, уклонился от броска сулицы – второй телохранитель метил ему в спину. Можно было воспользоваться карабином, но Влад не стал этого делать, поставив честь воина выше лёгкой победы. И в этот момент подоспевший Ясен, разделавшийся со своим противником, легко, будто играючи, выбил афроида из седла и, почти на пределе выверта кисти, обратным движением, буквально в падении, отсек руку второму защитнику Кроули.
Вопль раненого потонул в общем гаме сражавшихся.
– Я возьму его! – пронёсся мимо Ясен, налетая на Кроули.
Влад посторонился, уступая арену боя сыну.
Его бойцы теснили боевиков банды по всем направлениям, умело защищаясь и не давая возможности противнику бросаться на одного всем скопом. На земле уже лежали трое в коричневом, выбитые из сёдел. Их верблюды, гнусаво крича, метались по полю. Дружинники пока рубились без потерь.
Кроули завязал с Ясеном вихревую сечу, но, глянув, как сын безупречно отбивает атаки, Влад расслабился. Он не зря уделял много внимания ратной подготовке сына, и теперь можно было особенно не беспокоиться о его судьбе.
Ясен изловчился, выбил меч из руки противника.
Кроули пригнулся, затравленно озираясь, и кинулся прочь, нахлёстывая верблюда.
Ясен хотел броситься за ним, но вынужден был отбиваться от дюжего боевика на громадном как башня верблюде, владевшего длиннейшим мечом с иззубренным лезвием. Когда он справился с ним, Кроули с остатками своего отряда скрылся за лесом.
– Догнать? – выдохнул Ясен.
– Не стоит, – качнул головой Влад. – Пусть бежит.
– Мне кажется, я его уже видел.
Влад задумчиво оглядел раскрасневшееся лицо сына.
– Возможно, у тебя зашевелилась генетическая память. Было бы славно.
– Он действительно сын Кроули?
– Почти копия отца. Так же высокомерен, амбициозен, агрессивен и труслив.
– Он встретился нам не случайно.
– Почему ты так думаешь?
– Чую.
Подскакал разгорячённый боем Пилип.
– Потерь нет, трое легко ранены.
– Помогите жителям.
– Слушаюсь!
Дружинники во главе с десятником кинулись тушить горящие хаты. Ясен присоединился к ним, потом нашёл отца возле одного из сгоревших домов деревни, возле которого собралась небольшая толпа жителей. Здесь лежали зарубленные мужчины и женщина, которой Влад пытался помочь.
Ясен спешился. Смуглолицые бородачи в чалмах расступились.
– Давай я.
Влад, застывший над раненой с закрытыми глазами, тяжело поднялся с колен.
– Попробуй, у неё колотая рана со спины, задето лёгкое.
Женщина дышала с трудом, на губах пузырилась кровавая пена. Переворачивать её было нельзя, счёт шёл на минуты, в любой момент сердце могло остановиться.
Ясен присел, потёр ладонь о ладонь, вспоминая советы учителя и весь свой опыт по заживлению ран. Свои раны он научился лечить быстро, шрамы затягивались на глазах. Здесь же нужно было запустить процесс лажения извне, а для этого лекарь должен был владеть методикой биоэнергетического переноса.
Он напрягся, волевым усилием вызывая у себя состояние боевого транса, протянул над грудью женщины ладони, закрыл глаза.
Сияние разлилось под веками, будто на них упал луч Расия.
Это сияние пробежало по голове и шее к плечам, спустилось в ладони. И Ясен отчётливо увидел внутренние органы под одеждой и кожей раненой, светящиеся по-разному, и щель раны, проникшую от спины к груди. Щель была чёрная, а кровь, вытекающая из раны, казалась горячей лавой.
Так подробно и ясно внутренности другого человека он ещё не видел. Словно кто включил рентгеновский аппарат (учитель рассказывал о технических достижениях землян) и подсоединил к нему Ясена. Но мысль мелькнула и пропала. Надо было начинать лажение.
С кистей молодого человека сорвались едва видимые струйки розового свечения. Влад заметил это, поднял брови, потом кивнул сам себе. Процесс разгерметизации древних умений и практик, основанных на владении психофизическими процессами и мощной биоэнергетикой, продолжался. Восстанавливались знания, возрождалось волевое оперирование, Влад и сам чувствовал нечто подобное, но у сына это ощущалось сильнее.
Раненая вздохнула. Кровь перестала стекать через краешек губ.
Ясен почувствовал горячую пульсацию в пальцах, мысленным усилием опустил эту дрожь с ладоней на грудь женщины, увидел, как пульсация кружевным зонтом распускается в сосудах раненой, бежит волной по телу. И в тот же момент рана потихоньку начала закрываться, затягиваться, таять.
Раненая вздрогнула, открыла глаза.
Ясен отдёрнул ладони, стряхнул с кистей капли тающего свечения.
Влад положил ему руку на плечо, сказал с грубоватой нежностью:
– Ну что, целитель?
– Нормально получилось, – с простодушным удивлением ответил Ясен, вставая. – Раньше было не так.
– Мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. Твой потенциал намного масштабней, так что привыкай.
Какой-то бородач кинулся к Ясену, норовя поцеловать ему руку, лопоча что-то на кишеварском наречии.
Влад обнял его, вежливо оттеснил в сторону.
– Нормально, дружище, она будет жить.
Их обступили другие жители деревни, мужчины и женщины, начали кланяться, складывая ладони перед собой, сбивчиво благодарить. Пришлось задержаться. Потом Величи вскочили на коней, присоединились к дружинникам. Однако уехать им не дали.
Набежала толпа сородичей спасённой женщины, за стремя коня Влада уцепился какой-то высокий индарий, седоголовый, в красивой красно-белой, с золотой оторочкой, одежде, оказавшийся впоследствии старостой, начал что-то втолковывать старшему Величу.
– Что он говорит? – повернулся к Ясену Пилип.
Ясен, мало что понявший из речи седоголового, предположил:
– Хочет отблагодарить.
– Как?
– Не знаю.
Влад выслушал мужчину, обернулся к дружинникам.
– Нам предлагают приют и ужин.
– А если те бандиты вернутся? – вырвалось у кого-то из бойцов отряда. – Да не одни?
– Неудобно отказывать.
– Отобьёмся, – пожал плечами Ясен. – К тому же у нас есть карабины.
Влад повернулся к седоголовому, бросил ему короткую фразу. Тот воздел руки к небу, толпа ликующе загудела, окружила дружинников, и тем пришлось спешиться и следовать за провожатыми.
Им выделили несколько домов в центре деревни, хозяева бросились ухаживать за гостями.
– Двое слева, двое справа, – приказал Влад, имея в виду боевое охранение. – Меняемся через три часа. Уходим на рассвете.
Ясен с Пилипом и десятником определили первых дружинников для дежурства, остальные разбрелись по домам.
Величи устроились в доме старосты, который от радости не знал, что сказать и что сделать, дабы гости остались довольны.
Пока пышнотелая хозяйка и три её дочери накрывали на стол, Ясен с любопытством осмотрел жилище старосты.
Дом оказался двухэтажным: внизу располагались общие комнаты, трапезная и молельня, на втором этаже – спальни.
Мебель и утварь индариев мало отличались от хозяйственных принадлежностей дебрян, разве что украшений было побольше да фигурок разных божков и зверей по всем углам комнат. Главные фигурки, изображавшие бога Индраводана и богиню Фриюмурти (их имена староста произнёс нараспев, с благоговением), стояли в специальной нише, подсвеченные светильниками в форме свастик.
Владу и Ясену позволили умыться в специальной туалетной комнате, где стоял специфичный смоляной запах, потом усадили за стол.
Женщины в трапезе не участвовали, они ухаживали за гостями. Зато пришли трое мужчин, которые оказались братьями старосты. Познакомились. Мужчины, смуглолицые, безусые, черноволосые, с прямыми носами и голубыми глазами, назвали свои имена, но Ясен запомнил лишь имя хозяина – Ганс Криш Чандар.
Отец завёл с ним неторопливый разговор, подбирая слова. Он знал язык, но практики бесед с индариями не имел и говорил медленно.
Ясен снова пожалел, что не уделял лингвистической подготовке должного внимания. Из речи отца и старосты деревни он улавливал только отдельные слова.
Сосредоточился на еде, выглядевшей довольно экзотично. Понять, что из чего сделано, не было никакой возможности, хотя одно блюдо Ясен угадал – оно было из риса.
Беседа длилась недолго. Чандар понимал, что гостям надо отдохнуть, и быстро откланялся.
Величей отвели в спальни на втором этаже круглого незатейливого строения, и они начали устраиваться спать. Однако случился казус.
Не успел Ясен раздеться, как в его комнату с низкой кроватью, представляющей по сути широкий мягкий матрас, проскользнула девушка в шароварах и полупрозрачной накидке, не скрывающей фигуру. У неё была тонкая талия, широкие бёдра, большая грудь, синие глаза, не красавица, но очень мила.
Ясен задержал пальцы на «молнии» комбинезона.
– Добрый вечер. Вы что-то хотите сказать?
Девушка быстрым движением сбросила верхний полупрозрачный халатик, оставаясь в одних шароварах. Взялась за резиночку шаровар.
Кровь бросилась Ясену в лицо. Он слышал о традициях и обычаях бывших южных народов Земли, предлагавших гостям всё самое лучшее и даже своих женщин, однако никогда прежде не сталкивался с этим явлением в реальности.
– Не надо, – пробормотал он, зажав руку девушки своей рукой. – Благодарю, но мы… у нас…
Девушка поняла, улыбнулась, быстро поцеловала Ясена в губы, прижалась к нему так, что мягкая грудь легла на тыльную сторону ладони. Что-то певуче проговорила.
Он покачал головой.
Гостья прижалась к нему крепче. Чувствуя себя идиотом, ощущая головокружение и желание, Ясен попытался освободиться, и в этот момент в спальню зашёл Влад.
Несколько мгновений длилась немая сцена.
Затем девушка схватила свою накидку и выпорхнула из спальни.
– Отец, я… – начал смущённый и раздосадованный Ясен.
– У них такой обычай, – сказал Влад. – Или я зря зашёл?
– Отец…
Влад улыбнулся, похлопал сына по плечу и вышел. Из-за двери донёсся его голос:
– Отдыхай, встаём рано.
Ясен чертыхнулся, расслабляясь, начал раздеваться, вспоминая прелести гостьи, потом приказал себе не думать о телесных удовольствиях (второй слой мыслей сопротивлялся воле) и отдался медитации. Через минуту он уже спал.
Сны были цветными, причём – не поддающимися контролю, так на него подействовал визит прекрасной индарийки.
Он целовался с девушкой, но не с той, что приходила, а совершенно с другой, с роскошными белыми волосами и сиреневыми глазами, срывал с неё платье, отбивался от смуглолицых бородачей, бросающих огненные клубки, стрелял в тартарианина, скакал на гепардоконе и летел на каком-то огромном, несуразных форм, аппарате. Проснулся от внутреннего толчка – сработал «заведенный» на ночь психомоторный «будильник».
И тотчас же послышался голос отца:
– Ясь!
– Встаю! – отозвался он, вскакивая и хватая одежду.
На сборы и лёгкий завтрак – жена хозяина успела приготовить горячее блюдо со странным вкусом (позже выяснилось, что это каша из риса и саранчи) и чай – потребовалась треть часа.
Дружинники, седлая коней, переглядывались с довольными ухмылками, шутили, посмеивались, и Ясен понял, что к ним тоже приходили гостьи.
Влад вышел из дома старосты в сопровождении четырёх мужчин, последним вспрыгнул на коня, глянул на небо.
Расий показался над горизонтом тусклый, искривленный, необычно красного цвета. По небу разбегались серые струи облаков. Ветер дул порывами.
Влад покачал головой.
– Не к добру…
– Погода меняется? – спросил Пилип. – Вроде рано ещё, до осезимья два месяца.
Внезапно Ясен почувствовал озноб, передёрнул плечами. Отец посмотрел на него с прищуром.
И тотчас же из-под земли раздался низкий протяжный стон, удалился в степь. Кони под всадниками вздыбились, захрапели, прядая ушами.
Дружинники притихли, прислушиваясь к наступившей тишине. Замерли и провожавшие отряд жители деревни во главе со старостой.
– Что это было? – прошептал Пилип.
Влад обратился к старосте с каким-то вопросом.
Ганс Криш Чандар отрицательно помотал головой, развёл руками. На лице его было написано удивление.
– Они слышат этот гул впервые.
Староста что-то добавил.
– Земля устала, – перевёл Влад, уходя мыслями в себя, очнулся. – Возможно, он прав, этот мир действительно устал. Поехали.
– Давай отдадим им карабин, – предложил Ясен.
– Что? Зачем?
– Вдруг та банда вернётся?
– Вряд ли. Впрочем, оставить можно, да только не возьмут они, не воины. Их должна защищать погранкоманда метрополии. Ганс послал гонца, скоро примчится застава.
Влад заговорил со старостой, показал ему карабин. Однако Чандар отступил назад, сделав отталкивающий жест, что-то быстро залопотал.
– Я же говорил, они не возьмут, – проворчал Влад, – деревня из другого сословия, их защищает каста кшатриев.
Он ударил коня пятками в бока, тронулся с места. Отряд двинулся за ним.
Через несколько минут индарийская деревня осталась далеко позади. Под копыта гепардоконей легла бескрайняя степь.
Догнать и следить!
Когда он остановился и отдышался, не чувствуя за спиной погони, первая мысль была: взять сотню, вернуться и порубить обидчиков на куски вместе с жителями проклятой деревни!
Вторая мысль была трезвее: что, если это был передовой отряд более мощного войска? Не получится ли обратное – из огня да в полымя?
Один из уцелевших десятников подскакал ближе.
– Звать сотню?
Кроули достал флягу с закрским ромом, опорожнил её в три глотка.
– Зови.
Десятник с одним из боевиков ускакал к озеру, где должен был расположиться Файзулла с войском.
Кроули огляделся.
Вокруг была саванна, окаймлённая по горизонту пологими холмами и полосами убогой растительности. Деревни индариев видно не было, беглецы успели отмахать более двадцати километров, прежде чем остановились. Никто за ними не гнался. Победители остались в деревне.
– Погодите, ублюдки! – оскалился Кроули. – Мы ещё с вами встретимся!
Вспомнились слова отца: он мне нужен живым! Речь шла о младшем Величе.
Али передёрнул плечами. Его соперник владел мечом лучше, чем он. Его следовало убить, закопать в землю живым! Но вряд ли это понравится отцу. И что теперь делать после случившегося? В Дебрянскую общину скакать нет смысла, коль на пути попался объект, к которому и направлялась сотня. Следовать за ним? Вернуться назад в Закр? Получить новые инструкции? Или всё-таки догнать и уничтожить этих засранцев-русских, а пацана взять в плен?
Файзулла подскакал первым. За ним намётом шла вся сотня.
– Что случилось, Великий?
– Нарвались на засаду, – соврал Кроули. – Их было с полсотни.
– Кого – их?
– Русские, из дебрян.
– Вы кого-нибудь допросили?
– Не успели, они напали неожиданно, пришлось отбиваться и уходить.
Файзулла оглядел притихших боевиков, сопровождавших командира. Они вели себя непривычно, отводили глаза.
– Не вижу Кьяненка, Румова, Сильевца…
– Мы потеряли пятерых.
– В деревне?
– Кончай допрашивать! – рассвирепел Кроули. – Что ты хочешь выяснить? На нас напали, мы отступили.
– Можем вернуться, у нас сотня, а у них вдвое меньше.
– Во-первых, вряд ли они станут нас ждать. Во-вторых, я узнал командира отряда – это Влад Велич. При нём был и его сынок-гадёныш. Поэтому скакать в Бряницу не надо. Пошли разведчиков, пусть найдут русских и установят слежку. Мы пойдём за ними.
Файзулла с сомнением потеребил ус, глянул на виноватую физиономию уцелевшего десятника, хотел что-то спросить у него, но передумал.
– Разумно.
Кроули вспыхнул, выхватил меч, приблизил острие к горлу порученца отца.
– Ещё раз услышу хоть одно слово – убью!
Файзулла не двинулся с места, лишь глаза его налились чернотой.
Али подержал клинок в таком положении несколько секунд, кинул в ножны.
– Отправляй разведку. Начните с деревни. Если дебряне ещё там, не трогайте их. Если ушли, определите – куда. Обо всех передвижениях отряда докладывать немедленно.
– Слушаюсь, Великий, – бесстрастно склонил голову афганоид.
Кликнул командира разведки, поговорил с ним, и через минуту десяток разведчиков устремился в сгущавшуюся мглу, направляясь к поселению индариев. Файзулла подъехал к задумавшемуся Кроули.
– Остаёмся здесь? Или все идём ближе к деревне?
– Разворачивай лагерь, – буркнул остывший Али. – Утром решим, что делать дальше.
Последовала команда, и боевики бросились устанавливать палатку для командира, действуя заученно и быстро. Через несколько минут в низинке между двумя оврагами вырос походный шатёр из прочной ткани, непробиваемой холодным оружием. Когда-то шатёр представлял собой универсальный бытовой модуль, предназначенный для отдыха канадских солдат в условиях Крайнего Севера Земли. На Фоб-Горе сохранился склад с такими модулями. Но поскольку для их работы требовалась электроэнергия, а все генераторы после Падения работать отказались, модули применять было нельзя. Лишь по указанию старшего Кроули два из них были освобождены от внутренних силовых шпангоутов и неработающего оборудования и превратились в палатки, хорошо защищавшие их владельцев.
Али пожевал пеммикана с лепёшками, запил горячим пейотлем и лёг спать, помечтав о близости с какой-нибудь юной индарийкой. Впрочем, сгодилась бы любая девица, лишь бы помогла забыть о кошмарном бое с дружиной Величей.
Скрипнул зубами, посылая мысленное проклятие русским, проявившим неожиданное, с его точки зрения, воинское мастерство. Пообещал самому себе когда-нибудь подловить обоих Величей и примерно наказать. И уснул.
Разбудили его поутру, в самое начало мутного багрового рассвета.
– Прибыли разведчики, – доложил Файзулла, выглядевший так, будто он не ложился совсем и не нуждался в отдыхе.
– Что там? – продрал глаза Кроули.
– Дебряне ночевали в деревне, собираются уходить.
– Куда?
– Не знаю.
Али помял лицо ладонями, рывком поднялся.
– Подъём!
– Сотня готова к походу. Догоняем?
– Сначала проверим деревню, допросим старосту… впрочем, нет смысла. Разведчики пусть следят за дебрянами, а мы пойдём за ними.
– У русских гепарды, а у нас верблюды, – бесстрастно заметил Файзулла. – Они заметят разведчиков и легко уйдут в отрыв.
– Сделай так, чтобы не заметили! – разозлился Али. – Надеюсь, вас не надо учить, как это делается?
– Гепардокони скачут быстрее.
– Что ты предлагаешь?
– Неизвестно, авангард это или специальная миссия, но она не может не иметь цель.
– И что?
– Русские идут либо к Орилоух-Горе, либо дальше, к Гее-Горе. Просто так гулять в степи никто не будет.
Кроули почесал темя, размышляя.
– Резонно. Был бы у нас летак… Делим сотню и идём к Горам.
– Делить не надо, предлагаю опередить их и перехватить у Орилоух-Горы.
– Как?
– Я знаю тропу через Божью Рану, мы сократим дорогу километров на сто. Пока русские будут обходить кратер справа, мы будем уже ждать их за ним. Если никто к ним не присоединится, мы их…
– Вырежем всех до единого! – закончил Кроули с кривой ухмылкой.
– Не всех.
– Я же предупреждал… – Али не закончил.
Внезапно из-под земли донёсся низкий гул.
Верблюды прянули под всадниками, дружно заревели.
Сотня замерла. Боевики схватились за сабли и мечи, начали переглядываться.
– Что это?! – осипшим голосом спросил Али.
– Бог Убьютолла гневается, – равнодушно ответил Файзулла.
– К-какой бог?!
Афганоид не ответил.
– Ладно, поехали, – опомнился Кроули, ударил плетью верблюда.
Через несколько минут сотня скакала на левек, возвращаясь к Орилоух-Горе чуть ли не по своим следам.
