Василий Ворон
Васильки
Звезды – застывшие капли мгновений.
Ветер своею щекотной ладонью
Ласково треплет твое оперенье.
Я, закрывая глаза, тебя вижу,
Как наяву. А когда засыпаю,
Ты словно ветер становишься ближе —
Ведь у надежды не может быть края.
Ты мне даешь ощущенье полета;
Пусть я, проснувшись, летать и не стану.
Я тебя слышу звенящею нотой
В струнах столбов – строках нотного стана.
Ты окунешься крылатою кистью
В мира палитру – от грусти до счастья —
В теплое море, в осенние листья,
В радугу, влажную после ненастья.
И это небо, промокшее синью
Ты, лишь на вдох в высоте замирая,
Ярко распишешь. И будет полынью
Пахнуть картина. Ты сможешь, я знаю.
Сжалось на лапке кольцо из металла.
Не поддаются стремленья учету.
Птица, конечно, бывает усталой,
Но на земле она ждет только взлета.
Птица в руках – как корабль на суше.
Дайте ей небо, смотрите – ей больно!
Сломаны клетки, распахнуты души —
Птица лишь в сердце останется вольной.
Прячешь напрасно ты взгляд под ресницы,
Ведь твоих глаз я уже не забуду.
Важно поверить в пугливую птицу
Как в окрыленное, светлое чудо.
2003
Пути
Кто в этой жизни Свет, а кто – лишь Тень?
И выбрать нам дано: решить или решиться.
И чей-то путь Голгофой завершится,
А для кого-то и Голгофа – лишь ступень.
2003
Звёздная соль
Что родится в строке, зашифрованной ноющей болью?
Чем закончится день – неужели молчаньем опять?
Значит, надо терпеть, задыхаясь, как ветром, любовью,
И стихами стонать, и надежду лелеять, и ждать.
Я боюсь не понять, что мне шепчет подсказчица – Совесть.
Я считаю шаги, пробираясь тропою Судьбы.
Я от страха устал, к неожиданным битвам готовясь,
И твержу слово «быть», и гоню роковое «не быть».
Нет покоя душе: ни в заоблачном мире, ни в этом;
То смеется она, то от боли стихами кричит.
И вокруг никого, кто помог бы мне мудрым советом —
Самому все решать, глядя в строгое око свечи.
Что творится со мной, мне порою не кажется странным.
Только, все же, течет по щекам, как нарочно, вода.
И луна, над листом наклонясь, как над свежею раной,
Сыплет звездную соль.
И не спрятаться мне никуда.
2003
Хватит
А у вас еще всё
будет —
У меня лишь в глазах
лужи.
Отпустите меня,
люди!
Ну, зачем я теперь
нужен?
Отчего сединой
крашен —
Я ли радостен был
часто?
Что же я не разбил
чашу,
Из которой хлебнул
счастья?!
Первый был, да вдруг стал
крайний.
Облетели мои
крылья.
Стал могилой мне ход
тайный,
Что к тебе, дурачок,
рыл я.
Сыпьте комья – уже
хватит.
Отсмеялся за всех,
видно.
Пусть Земля без меня
катит.
Как же мне за себя
стыдно.
Заберу я с собой
всю боль,
Чтоб она не зашла
с тыла.
Вам добуду Любви
вдоволь,
Чтобы счастья на всех
было.
Там мне будет не так
ново,
Мне ль бояться еще
круга?
Два крыла мне дадут
снова.
И еще – мне вернут
Друга…
2003
ПОЭТому
Опять тишиной чьи-то чуткие струны задеты,
Из дома зовет неподвластное что-то уму.
И бродят по миру – как звезды по небу – поэты,
И бредят стихами, тревожа безмолвную тьму.
Под этим исписанным небом иссиня-чернильным
Поэтов находит Любовь, не давая им спать.
Поэтому есть у поэтов волшебные белые крылья,
Поэтому пишут поэты стихи, и умеют летать.
И тянут из крыльев чудесные перья поэты,
И, в душу макая, терзают листы облаков.
Вот так и живут – между былью и небылью где-то,
Вдыхая Любовь, выдыхая узоры стихов.
И стаи щемящих стихов поднимаются в небыль,
И острыми крыльями рифм рассекают эфир.
Понятным становится путь, кем-то пройденный в небе.
И чуточку лучше становится этот запущенный мир.
А крылья всё тают – не сразу заметишь подвоха, —
Распущены перья на строчек неровную нить.
И воздуха меньше для каждого нового вдоха —
Уходит Любовь, ведь не вечно поэтов любить.
Привычно шагнув из окна, и с обрыва, и с крыши,
Растерянно видит поэт все растущую твердь.
Иссякла Любовь, и поэт уже больше не дышит.
Его подбирает с земли равнодушная Смерть.
…Уходит поэт, в ослепительном солнце растаяв,
Плиту над могилой как дверь за собой затворив,
И тотчас сорвется стихов беспокойная стая,
Мгновенье – как вдох – в небесах за него покружив.
2003
Подарок для друга
С.
Такую открытку не стыдно
На полке в квартире держать.
Ее хорошо будет видно
И в руки захочется взять.
…Вот вечером, прямо с порога,
Усталый от многих забот,
Посмотрит на полку Серега,
Глазами открытку найдет
И кейс позабытый уронит,
И эту открытку возьмет,
И друга (меня, то есть) вспомнит,
И от умиленья всплакнет.
Средь путаных жизненных лоций,
В бессонницу и в холода,
Столь щедрую долю эмоций
Приятно доставить всегда.
Полдня я не спал и не кушал
(Потея, заметьте, при том).
Вложил я в открытку всю душу,
Бумагу вложил, и картон,
Фломастеров пачку истратил
(И нажил на пальце мозоль),
И после – а ну-ка, приятель! —
Принять сей шедевр изволь.
…Пока же в открытку Серега
С дурацкой улыбкой глядит,
Скажу по секрету вам строго
И чур! – чтобы все без обид.
Вы в спешке подарок искали
И тратили деньги. А я…
Слова здесь уместны едва ли.
Дарите открытки друзьям!
24-25 декабря 2007
***
То ли в дреме, то ли в грёзе,
В ветку будто врос,
Черный ворон на березе
Мерз, повесив нос.
«Чем ты, Ворон, опечален? —
Я его спросил.
– Иль завьюженные дали
Вдруг лишили сил?»
Еще пуще леденея,
Ворон глаз открыл:
«Есть тоска еще чернее
Моих черных крыл».
«Что случилось, Ворон черный?» —
Снова я спросил,
Но остался он безмолвен,
Как я ни просил.
И ни слова больше Ворон
Не ответил мне.
Снялся с ветки черным вором
И исчез во тьме…
30 ноября 2007
Возвращение в Иерусалим
М.
И снова здравствуй, Иерусалим.
Я в северных лесах надолго задержался,
Где твой двойник средь страшных русских зим
Мне островом надежды оставался.
В тени твоей Стены всё видится ясней:
Звучит негромкий плач – то Храм скорбит по людям.
Не так уж, верно, плох суровый мир теней,
Где Храм уже давно, а мы лишь только будем.
Печальный Моисей меня от рабства спас
Коварного тельца покоя и достатка.
Твоих пророков здесь все явственнее глас.
Пойму ли их теперь – в прозренья вспышке краткой?
Крепки ли рубежи обещанной Земли?
Ведь где-то фараон лелеет час расплаты.
Терзаем всеми Иерусалим
И вновь сюда идут его врагов солдаты.
Он всем найдет приют: ему ли привыкать?
На Ма́сличной горе иные в землю лягут,
Другие – не сыскать, где до́лжно им лежать.
Они еще идут. И не сбавляют шагу.
Вот я уже брожу по улицам его,
И тщусь постичь язык сих каменных скрижалей.
Здесь правил царь Давид. А мудрый Соломон
Вплетал в свои псалмы тугую нить печали.
И лишь один восстал из сей земли сухой,
И гроб его пустой все стерегут безумцы.
Он всех благословит усталою рукой
Пробитою гвоздем несчастных скудоумцев.
Голгофы грозный лик сокрыт здесь все еще,
Глаза ее полны животным черным страхом.
Голгофы хватит всем: обрезан ли, крещен.
И я свой крест несу, запрятав под рубаху.
…Незримый птицелов к губам поднес манок,
Мне родина опять в кормушку яд насыплет.
Я все еще с трудом читаю между строк.
Бродяга и изгой – я вновь бегу в Египет.
2-8 июля 2009
Про Иваново
В Иваново едут по разным причинам:
Во-первых здесь есть первоклассные ситцы,
Еще, во-вторых, неженатым мужчинам
Здесь можно невесту найти. И жениться.
Ведь очень неплохо, подумайте сами:
Во-первых, с товаром домой возвратиться,
А также (конечно же, к радости маме)
Приехать с красивой женой-мастерицей.
И кто его знает: а может ведь статься
Совсем в этом городе взять да остаться…
2014
Заграничная ода
За границей солнце ярче,
Зеленей трава.
И прохожие не прячут
Лица и слова.
Улыбаются навстречу,
Долго машут вслед.
Упоительные встречи,
А разлуки нет.
Дольше там живут, конечно,
Радостней живут.
Льется в кружки бесконечно
Бо́чковый верму́т.
Утомившись на прогулке,
Ляжешь на скамью —
Горожане свежей булкой
Рот тебе набьют.
Поистратишь денег всуе —
Сядь на мостовой:
Всяк прохожий евро сунет
В твой карман пустой.
Иностранцы сердобольны,
Щедры и просты.
Вечно всем они довольны,
Мыслями чисты.
Бабы страшные в Европе —
В этом лишь беда!
То ли рожа, то ли жопа —
Ясно не всегда.
Дяди местные, однако,
Ухом не ведут —
Сочетаться можно браком
Даже геям тут.
Не грустят там и не плачут,
Счастлив весь народ.
Там и дышится иначе
И душа поет.
А на родине тоскливо,
Тучи да туман.
Позаброшенные нивы,
Ветхие дома.
Пруд заросший в ряске, тине,
Камыши да муть.
Соловей поет, скотина,
Не дает уснуть.
Ждет в лесу погибель злая
Промысловый люд:
Леший морок насылает —
Норовом он крут!
То потоп, то полыхает —
Ах, унылый край!
Пес безродный где-то лает
Да вороний грай.
То сугробы за оконцем,
То идут дожди.
Не выглядывает солнце,
Хоть все лето жди.
Комары размером с утку
По дворам кружат.
Унесут собаку в будке
Да и пир вершат.
Дым Отечества приятным
Быть не может, нет!
Вызывает он невнятный
И опасный бред.
Петр Первый ведь не зря же
Прорубил окно.
Но поныне стекла в саже —
И не мудрено!
Поднажмем! А ну-ка, други!
Пусть услышит всяк:
Надо выставить фрамуги
И создать сквозняк.
…Я окно что было силы
Распахнул тогда,
А внизу чадит уныло
Проклятый майдан…
2014
Заграничная ода-2
Плохо стало за границей,
Смех веселый стих.
Кутежей не слышно в Ницце —
Нынче не до них.
Улыбаться стали редко,
Пахнет здесь бедой
И паскудничает едко
Лишь Charlie Hebdo.
Гениталии попрятав,
Геи разбрелись:
Здесь теперь не до парадов,
Пенисов и сись.
И пустынны перекрестки
По ночам совсем:
Без блядей в чулках и блестках
Очень грустно всем.
Еврофлаг теряет звезды
Словно зубы дед.
Вместо звонких «Happy birthday»
Слышно только «Death!»
А на берег алчным скопом
Следом за волной
Члены будущей Европы —
Мухамед с Зухрой.
Как прекрасен и уютен
Был Евросоюз!
Всё испортил лично Путин,
Негодяй и трус.
Путин гений злых талантов,
Дьявол он, точь-в-точь!
Это он прислал мигрантов
И придумал ночь.
И Обама не поможет:
Полон Старый Свет
Тех, кто ходит с черной рожей.
Только толку нет.
Ну, а вдруг необходимо
(Ох, и резкий шаг!)
Всей Европой вслед за Крымом —
Под Российский флаг?..
2016
Беспокойная ночь
Не становятся ближе друг к другу столицы.
Не видать с колокольни взведённых мостов.
Мне в не спящей Москве непременно приснится
Перестук уходящих во тьму поездов.
Вновь знакомой дорогой – от двери до двери —
Фонари я увижу, бегущие прочь.
Я не раз и не два расстоянье измерил:
Между нами опять беспокойная ночь.
Древний сфинкс по-кошачьи уснул на граните —
Верный страж, охраняющий наш поцелуй.
Вместо солнца сияющий ангел в зените:
Здесь с погодой не ладно – горюй, не горюй.
Да, не часто от солнца случаются тени
И луной редко щурится небо порой.
Достоевский и Пушкин, царь Пётр и Ленин —
Вот такие здесь «тени» плывут над Невой.
А в полуденном выстреле – эхо набата.
Мне всё слышится этот суровый набат!
Отразятся в Неве как два берега-брата
Петербург и сберегший Москву Ленинград.
Здесь теченье Невы, дождь и снег – всё неспешно.
Штора белой ночи́ на окне замерла.
И всё штопает небо – да всё безуспешно —
Золотая, с фрегатом на шпиле, игла.
Мне твой город опять не случайно приснится,
Укрепляя надежду, лелея мечты.
Я сумел в Петербург безоглядно влюбиться
Потому что в нём есть чудо-чу́дное – ты.
2017
Коллекционер слов
Видит бог – мне нумизматом
Быть не суждено.
Нет, не чахнуть мне над златом:
Больно мудрено!
И над кляссером потертым
С лупой не корпеть.
Не скакать в трусах по корту
И в Большом не петь.
Щедр для каждого Создатель.
Мой талант таков:
Я ловец и собиратель
