Виктор Чугуевский
Авдотья – дочь И. И. Сусова
Она сняла подаренную пачку, спустилась по лестнице вниз и подошла к отцу, который тупо сидел в своем кабинете, словно беседовал с кем-то невидимым.
– А, давай съездим Желябино!– предложила Авдотья.
– Какое Желябино?– встрепенулся Илья.
– В деревню, где меня держали бандиты!
– А зачем ехать туда, где тебе было плохо?– спросил удивленно отец.
– Ты знаешь, папа, – не всегда так получается!– целомудренно возразила дочь.– Ведь, что-то было и хорошо… Например, – добрые бабушки, шишок…
– Опять шишок? Он в твоем воображении, его нет в природе! Ты слишком впечатлительна, глупышка! Давай, съездим после суда в Гоа? Отдохнешь и наберешься сил к началу школьных занятий!..
Авдотья обиделась и ушла в свою комнату, и в уголке глаза Сусова опять засвербело.
– Зачем обидел девочку?– спросил Дух-мельчайшей-Песчинки.– Она хотела поделится с тобой сокровенными мыслями, а ты!..
– Знаю, и не могу сладить с собой! Я же родитель и стараюсь помочь своему ребенку по мере своих взрослых сил и понимания!…
– Если знаешь – почему не исполняешь? В этом возрасте формируются личность и от того, как сложатся чувства и ум, таков будет и результат. Вам, живым, не достает проницательности и отзывчивости… Наполненные самомнением и одержимые собственным достоинством, вы рассуждаете, словно слепцы перед слоном! Принимая одно, вы не принимаете другое. Но невозможно дробить целое, но возможно постичь целое осознанием своей пустотной Природы ума. А это так очевидно: понимая свою Пустоту – понимаешь Пустоту других, а понимая свою форму – не понимаешь формы других из-за их разности свойств и качеств…
– И что мне делать? Уйти в монастырь, как та женщина с мертвым ребенком?..
– Зачем впадать в крайности? Пойми, что человеческое свойство ограниченно земными желаниями и ни что его не изменит, пока не обратишься внутрь себя. Там все насущные ответы, а не во внешнем постижении материальных и духовных миров. А их такое неисчислимое множество, что и не снилось вашим слепым мудрецам, и все они иллюзорны в своем непостоянстве…
– Тогда скажи, в чем постоянство?
– Во все содержащей Пустоте! Она же – Татхатагарбха, Дхармадхату и Алайя Вижняна, как ее не назови, она – сокровищница ума или иначе, по-вашему, – генетическая кодовая память бесконечных проявлений и убываний форм и идей. Как вода несет в себе пережитую информацию, так и пространство, в еще более совершенной ипостаси, несет в себе все сущее и несущее и, что самое важное, не сущее и не несущее…
–Заморочил ты мне голову, дух! Мы живем в других условиях, чем древние мудрецы!
– Увы, Мудрость неизменна, но формы и идеи зависят от причин и условий. Если очарован ими, то Мудрость омрачена неведением, как небо затянутое тучами и облаками. Их замысловатые формы притягательны, но они призрачны по своей природе и подобны миражу в пустыне или магическим фокусам глупого волшебника…
– Но человечество стремиться к совершенству!.. Технический прогресс, к примеру, или освоение космоса во благо цивилизации.
Дух-Мельчайшей-Песчинки тяжело вздохнул и ничего не ответил, погрузившись в крупицу, в уголке глаза Сусова. Илья подождал немного и вышел на свежий воздух. Вечернее пространство, упоенное свежестью и ароматом цветущих растений, вдохнулось в легкие сметенного чиновника и растворилось в организме, подверженном постепенному и неизбежному разрушению. Об этом не хотелось думать, но что с того, когда Истина непреклонна и неизбывна и ее не обмануть земными и небесными грезами, и не вместить в книги всех оксфордов, кэмбриджей и всех остальных библиотек Вселенной…
2
Шандор встал рано утром, принял душ, съел на завтрак яйцо всмятку и засел за ноутбук положив перед собой томик «Кодекс бусидо». «Последний контракт должен быть исполнен!»– подумал он, перемещаясь по виртуальной сети в поисках нужной информации. То, что заказчиком был Паук, Артур догадывался, но убедился только в тот день, когда брали Обмылка. Старая песня – одни негодяи заказывают других. Первый уже сидит и, думается, надолго. Второй сотрудничает с прокуратурой. А вот третий… На своей почте он принял кодированное письмо от Имярек, то есть Паука, с заказным контрактом на сумму с семизначными цифрами. Естественно, объектом был Сусов, а время ликвидации – день суда. Сумма оказалась настолько заманчива, что Шандор не переставал глотать слюнки, пока не закрыл крышку ноутбука. Такой куш у него был впервые! А, что Сусов? Ненасытные жлобы должны умирать, а хорошие люди – жить! Дочь его, Авдотья, вырастит, сама выйдет замуж и все поймет, глядя на нескончаемые человеческие страдания. Убедив себя в своей правоте, Артур пошел в цирк на Цветном бульваре, – встряхнуться и вспомнить свое прежнее ремесло клоуна…
На арене по-прежнему было празднично и весело. Под ободряющий марш Дунаевского, гимнасты летали под куполом, акробаты вытворяли головокружительные номера, канатоходцы и жонглеры срывали бурные аплодисменты, иллюзионисты ввергали в недоумение, царственные львы покорялись командам дрессировщиков, а клоуны смешили новыми плоскими репризами неразборчивых зрителей, визжащих от восторга и радости, сообразно броскому анонсу и купленным красочным билетам. И только Шандору было не смешно, но как-то грустно и неуютно, как будто он вступил в реку дважды и не почувствовал того упоенного переживания, которое испытывал под лучами прожекторов много лет тому назад. Словно, что-то необыкновенно привычное и родное утекло безвозвратно, и река обмелела от иссякшего источника. Может быть, это было и не так, а просто сам Артур по-другому воспринимал происходящее на арене из-за того, что коренным образом изменился и не в лучшую сторону. Как в том анекдоте про клоуна-пессимиста, уставшего от противоречивости жизни…
После представления, он направился за кулисы, представившись бывшим артистом шапито. Его не пропускали, но, оказавшийся рядом, сын одного бывшего артиста, занимавший немаловажное положение в цирке и помнивший его, из уважения к его клоунской профессии, разрешил походить по опилкам рабочих помещений, скрытых от посторонних глаз.
Пахнуло знакомым запахом пота и навоза, перебиваемые сладким ароматом дезодоранта, хлорки и духов. Раскрашенные и нарядные служители арены, с букетами цветов, разбредались по своим гримерным клетушкам, а рабочие сновали туда-сюда, складывая в надлежащие места цирковой инвентарь. В вольерах зверинца ревели слоны и рычали тигры. Мимо проскочила свора собачек с дрессировщиком в широких шароварах и большим бантом. В клетки привели скалящихся и прыгающих шимпанзе, и когда захлопнули дверцы, виртуозы манежа печальными глазами посмотрели на Артура. Его сердце сжалось, – он почувствовал, как будто это его заперли там, за металлической решеткой, до следующего праздничного зрелища для праздной публики.
И он выскочил из цирка, как ошпаренный, добежал до Страстного бульвара и сел на лавочку. Уравновесив сбитое дыхание, Карапузов глубоко вздохнул, ощущая себя в безопасности под сенью деревьев городского сквера. На него покосилась старая парочка благообразного вида на вечернем моционе. Они кормили голубей, рассыпая раскрошенную булочку. По дорожке неспешно прогуливались неприкаянные прохожие, вылизывая мороженое и мирно беседуя, – так, наверное, развлекаются блаженные души в райском саду. Артуру захотелось есть, и он двинулся в ближайший ресторан японской кухни «Менза».
К нему подползла официантка в кимоно и Карапузов заказал две порции «макидзуси» по восемь роллов, васаби и соевый соус, а из напитков – одну бутылочку холодного «о-саке» высшего сорта и баночку «хаппосю». Первую порцию он запил пивом, а вторую – растянул удовольствие рисовой водкой. От смешении напитков лилипут изрядно окосел и стал щедро декламировать посетителям ресторана хокку Бассе:
С ветки на ветку
Тихо сбегают …и-ик!…капли…
Дождик весенний!
А вот еще, мое любимое, его Чижик мне читал
Старый-старый пруд.
Вдруг прыгнула ляг…и-ик!…гушка –
Громкий всплеск воды!… нет,
Всплеск Вселенной!..
Или вот, оч-ч-чень, грустное, аж плак…и-ик!…кать хочется:
Ветер и туман –
Вся его постель. Дитя
Брошено в по-о-оле!.. и-ик!..
Раскосые официантки шмроко улыбались, кивая головами, а вконец расстроенный Артур разрыдался, растирая сопли по лицу. Возмущенные клиенты, эстеты японской кухни, подозвали официантку в кимоно и попросили убрать лилипута из ресторана.
– Он портит нам аппетит, алкоголик несчастный!– сказала дама эзотерической наружности, в индийском сари, и увешанная четками.
– Молчи, ничтожная!– ответил ей киллер-хоккуист.– Ты и вы все… и-ик!.. расфуфыренные фря, в подметки не годитесь моей Лили!!!..
– Варвар бескультурный! Весь бизнес-ланч испохабил!– вспыхнула другая особа в деловом костюме и в стильных очках.
– Сами ты …и-ик!… кобрр-р-ра очкастая!– прокричал Артур, уносимый двумя рослыми молодцами вон из экзотического пищевого заведения. Они бросили лилипута на тротуар и вернулись за столик. Карапузов отряхнулся и поплелся ловить такси, которые, как назло, сновали у вокзалов. Частник согласился довезти его до Малой Бронной за пять минут, но запросил тысячу рублей за риск быть облеванным. Артур назвал свой адрес и дал пять «косых», чтобы тот прокатил его по всему бульварному кольцу…
Очнулся он у своего порога, весь разбитый и с вывернутыми карманами. Ключи лежали на кафельном полу. Дрожащими руками лилипут провернул замок и ввалился в квартиру. Коротким ударом ноги, он захлопнул дверь и из последних сил дополз до кушетки, где сразу отключился. Миллионер Карапузов редко позволял себе такие бесшабашные гулянья, но нынче вечером сорвался от беспросветного одиночества и зеленой тоски…
Глава 16. Заключительный аккорд
1
На громкий, сенсационный суд, привлекший множество иностранных и российских журналистов и корреспондентов желтой и государственной прессы, И. И. Сусова привезли в полицейском «мерседесе» с эскортом. Со всех сторон защелкали фотоаппараты и на него насели телевизионщики с микрофонами.
– Что вы скажете о банкире Украинцеве?… Почему он не арестован?..
– Правда ли, что он является главой теневой экономики и «крышует» большинство промышленных предприятий?..
– Господин Сусов, а в вашем ведомстве все коррупционеры?..
Но Илья сказал им:– «Без комментариев!» и, в сопровождении охраны, прошел в здание лефортовского суда. На скамье подсудимых, там, где должны были находится присяжные, теснился целый ряд крупных и влиятельных чиновников и бизнесменов, в ожидании начала процесса. Поскольку это темное дело имело значение государственной важности, было принято постановление Президента отдать его под юрисдикцию Верховного судьи К. О. Породина, гаранта Российской Конституции. Сусова разместили отдельно, на место основного свидетеля, под охраной двух дюжих спецназовцев. Адвокат Наплевако отказался представлять его интересы, и ему дали государственного защитника.
Предварительное заседание было закрытым. Вошел судья и объявил о начале судебного разбирательства. Первым выступил прокурор и зачитал вкратце обвинения, длиною в двести страниц с хвостиком. Он предъявил суду неопровержимые факты и улики преступлений, содеянных присутствующими лицами и обязался доказать в ходе дальнейших заседаний вмененную им вину, по всем пунктам. Адвокаты выступили с ответным словом, полагая опровергнуть обвинения и доказать обратное, то есть невиновность своих подзащитных. В судебной перепалке, стороны не пришли к соглашению и решили продолжить выяснение истины прямо сейчас и обратились к судье за его вердиктом. Тот подумал и отложил заседание на завтрашнее утро. Не прошло и четырех часов судебной тяжбы, а зал уже опустел, и заключенных под стражу увезли опять в Бутырку. Процесс грозился растянуться на длительное время…
Не буду утомлять читателя излишней юридической казуистикой. Суд – это жестокое соревнование прямых и косвенных доказательств pro et contra, и выигрывает в нем тот, кто выглядит, с точки зрения закона, предпочтительней в сборе неопровержимых фактов. Бывает, что скрупулезный и запутанный спор длится годами, высасывая все жизненные соки подсудимых, а также их родных и знакомых. Но этот процесс длился меньше недели. Что касается И. И. Сусова, то подсудимый Едренкин, известный в криминальных кругах под кличками Обмылок и Вован, сознался в том, что спровоцировал и подставил чиновника из-за давней обиды, которую не стал афишировать, поскольку она могла добавить еще срок в его тюремную копилку. Многих подсудимых оправдали за недостаточностью улик, в том числе и нашего «героя», а повлиял на это один странный и судьбоносный случай.
2
В центре Москвы, на Кутузовском проспекте, в квартире примадонны попсовой эстрады Мальвины Пупкиной, был убит банкир и нефтяной магнат П. А. Украинцев, он же Паук. Насмерть перепуганная дива, кутаясь в шелковый халат у обнаженного и обрюзгшего тела мертвого любовника, уверяла, что его застрелил мальчик в маске президента. Органы посчитали нужным, не предавать огласке эту сомнительную историю, и сообщили на пресс-конференции, что влиятельный бизнесмен скончался за рабочим столом от обширного инфаркта. Было бы странным перетряхивать московские школы, в поисках малолетнего убийцы, допрашивать каждого юнца и выяснять причину детской неприязни к почтенному государственному мужу. Возможно, это был нагулянный сынишка магната, отомстивший за поруганную честь матери. А может быть это были личные счеты ревнивого малолетнего трансвестита, или, совсем уж, из области невероятного,– в квартиру примадонны, случайно, забрел первоклассник-наркоман, искавший денежные средства на желанную дозу…
В ту ночь, когда произошло преступление, по Бородинскому мосту, в сторону Арбата, шел ни чем неприметный мальчик. Он остановился на середине каменной переправы и бросил сверток в Москву-реку. Как вы догадались, это был Артур Карапузов, он же киллер Шандор. Ах, с каким удовольствием он исполнил свой последний контракт, но только совершенно бесплатно…
В паутине интернета очень легко было найти то, что нужно, стоило только постараться, как следует, и со знанием дела связать все воедино. Каждый шаг известного лица, как бы он не старался скрыть его, известен всему миру через множество хитростей выведывания сенсаций, – газетные сплетни, общественные слухи, публичная трепотня изжеванных новостей, где между строк, можно прочесть утаенное и, наконец, фототека папарацци, и прочая прокачка данных.
Основательно покопавшись, Артур узнал, в каком месте часто бывает Паук. И сегодня случилось то, что должно было случится давным-давно, но затянулось из-за не хватки решимости и чести мужчин в этой, покорной преступным авторитетам и властям, стране…
«Зажравшиеся жлобы должны умирать, а хорошие люди – жить!»– шепнул лилипут в мутные воды Москвы-реки и решительно напялил на лоб капюшон спортивной куртки. Он шел и думал, что вот, теперь, когда он свободен, – купит билет в Марсель и будет искать свою Лилю до тех пор, пока не найдет!
По мосту сновали люди, озабоченные делами или просто так, Их лица показались Артуру просветленными и милыми. Россыпи звезд в чистом ночном небе подмигивали ему, как будто благословляли на благородное дело,– розыск возлюбленной Лили…
3
А спустя неделю, из Шереметьево вылетел самолет, рейсом «Москва-Дели». В комфортабельном салоне бизнес-класса лайнера «Боинг-777», у самого иллюминатора, сидели Илья Сусов и его дочь Авдотья. Девочка смотрела на убывающие огоньки столицы, а потом вжалась в кресло. Она боялась летать и каждый раз с жутким чувством переживала неприятный взлет. В ушах зудело, покалывало, давило, наступала глухота, и деваться от этого было некуда. Вскоре, самолет набрал нужную высоту, и все нормализовалось, кроме потрескивания в швах салона и приглушенного гула за бортом. Илья нежно обнял дочь и сказал:
– Можешь поспать, если устала…
Авдотья прикрыла глаза, вспоминая повторную поездку в Желябино. Вместе с отцом и в сопровождении майора Болдырева, они добрались на «ландровере» до Кондрахиной гати, где их встретила баба Нюра. Она огорчила девочку известием, что Сережу отправили к другой бабушке, до конца лета, и проводила их до деревни. Целый битый час Авдотья бродила по знакомым местам, в поисках шишка, но Митрофан будто испарился,– ни каких следов, ни возле норки, ни под половицей.
– В другой раз встретишься!– утешил ее отец, угощаясь жареной картошкой и солеными огурцами бабы Нюры. Мужчины тяпнули еще по рюмочке самогона за здоровье гостеприимной старушки и жителей заброшенной глухомани, и затянули жалостную песню:
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там в краю далеком
Буду тебе женой…
Дед Силантий рьяно подпевал им, а потом зарыдал и заковылял прочь из избы.
– Пошел каяться, перед иконкой, за свою прошлую службу у Власова!– пояснила баба Нюра.– Совсем плох стал, мается и не находит себе места…
– Кто старое помянет, тому глаз вон!..– понимающе произнес Илья.
– …а кто забудет, тому – два!– закончил сурово майор, играя желваками.
Гости посидели еще с часок, прихватили безутешную Авдотью и вернулись к машине…
4
Сидя в кресле самолета, девочка не заметила, как заснула, а Илья оглядел спящий салон, потер глазницу и увидел светящуюся точку.
– Что скажешь, мой совестливый сверчок?– спросил он с легким оттенком иронии.
–Нам пора прощаться!– ответил Дух-Мельчайшей-Песчинки.– Как только будем пролетать над Гималаями, устремлюсь туда. Там есть одна буддийская семья, и, в нужный момент любовного контакта добропорядочных мирян, воплощусь в новую жизнь. Как говорил Благословленный Будда:– «Человеческое существование – редкое явление. Скорее, нерасторопная, одноглазая черепаха в бескрайнем океане всунет случайно шею в одновходную вершу, заброшенную рыбаком, чем глупец, перешедший в одно из четырех состояний мучений, сделается снова человеком». Вот и я, промучившись в десяти адах и в мельчайшей песчинке, и осознав свое невежество, наконец-то, обрету долгожданное тело, чтобы всецело познать глубину Дхармы Пробужденного и обрести вечный Покой Нирваны…
– Стоило ли, что бы сотни лет ютится в песчинке, а потом, став человеком, раствориться в небытие?– искренне удивился Сусов.
– А в вашей религии, не это ли обещают священники раскаявшимся душам? Но с эфемерным богом-творцом, вам еще не раз придется возвращаться сюда в разных обличиях земных форм, ибо ум и страсти ваши остаются при вас. А это одержимое наличие двух составляющих – единственная причина невежества и страдания в Сансаре…
– Да ты, прямо, святой безбожник!– пошутил Илья.
– И в заключение скажу так!– вспыхнул из последних сил Дух-Мельчайшей-Песчинки, .– Можно быть доверчивым, простодушным и наивным, и все же, – не оставляйте ни малейшей возможности мошенникам обмануть вас. Все на что вы надеетесь, все во что вы верите и все что вы любите, может быть использовано в качестве изощрённой уловки для обмана. Будьте бдительны, не дайте себя обмануть…
Мир стяжания и наживы так устроен, что любая наша опора является причиной наших страданий и поводом для аферы изобретательных умов с единственной целью водить нас за нос или нанести материальный и душевный ущерб. Это касается любой сферы нашей жизнедеятельности в повседневно социальном, политическом, религиозном и ином плане.
Не рвите потом на себе волосы, не посыпайте голову пеплом и не кусайте свои локти, вопия во все горло, что вас не предупреждали и вы этого не знали. Повторяю: так устроен наш мир стяжания и наживы.
И этот мир делается нашими руками. Будьте праведными, не нарушайте данных мудрецами основополагающих заповедей, чего бы вам это ни стоило, а остальные пусть поступают, как пожелают. Главное, быть самому нравственным человеком. Это качество вы возьмете с собой в следующую жизнь.
Или набравшись решимости, терпения и моральной стойкости, не ступите на Правильный Путь, дающий Свободу от всех омрачений и пороков, и не уйдете окончательно в лучший из всех миров – Нирвану, обитель всех будд, оставив этот мир страданий для следующих глупцов…
Мерцающая точка померкла, давая знать о завершении сокровенного диалога. А Сусов нахмурился, постепенно вникая в суть изложенного, и осмысливая каждое высказанное слово в контексте многодневного дискурса…
Откровенно говоря, Илью всегда отталкивало православное христианство с бормотанием на древнеславянском языке церковных служб, с заупокойными свечами под иконами скорбных святых-чудотворцев и челночными молитвами во спасение грешной души. В их пантеоне божественной иерархии все смешалось, – и единосущный отец, и сын-спаситель и дух святой, и богоматерь, да плюс избранные апостолы с великомучениками – все они благодетели и податели вечного счастья для криводушных прихожан. От их престолов и ковчегов веяло каким-то средневековым и махровым жертвоприношением, на основе криминального Ветхого завета иудеев. Правда, раньше, на территории Древней Руси, практиковался загадочный исихазм, исповедующий низведение мирской души до «нищеты духа», перекликающейся с буддийской Пустотой. Но их отшельники, в свое время, не вписались в церковный канон нововизантийского православия, и где они теперь?
Поразмыслив над духовным выбором, и выудив из паутина интернета нужную информацию, неофит Сусов, для начала решил посетить храмовый комплекс Санчи, в штате Мадхья-Прадеш. Вторым местом он наметил Бодхгайю в штате Бихар, в прошлом княжество Магадха, где принц Гаутама Сиддхартха добился Просветления под раскидистым деревом Бодхи. А уж затем, пропитаться духом буддизма на горе Гридхракута, где состоялся второй поворот колеса Дхармы Пробужденного, из сострадания к живым существам…
Жизненный пазл сложился легко, сам собой. Во-первых, стало ясно и очевидно, с чем практиковать и что обуздывать – это собственный омраченный ум и он всегда рядом. Во-вторых, – ни какие скорбные лики святых и ни крылатые ангелы не избавят от мыслимых образов, бередящих его разум противоречивыми понятиями добра и зла, и только утвердят в самости души, приобщенной к сонму небесного тщеславия. И, в-третьих, в Тибете, да в той же Калмыкии или Бурятии, найдутся мастера, которые помогут в правильности Пути и укажут нужное направление.
Следуя заданной цели, он, Илья, приобретет недвижимость в Гоа, – виллу с деревом баньян и будет жить там до конца своих дней, уже без Ксении. Пусть продолжает флиртовать с Иннокентием, если она того желает. А дочь Авдотья сможет приезжать к нему в любое время…
Дух-Мельчайшей-Песчинки ушел, не попрощавшись, как истинно буддийский джентльмен. Внезапно очнувшийся из мыслимого забытья, Сусов заметил это по тому, что левый глаз перестал его беспокоить. Глубоко внизу, сквозь округлое оконце, ковром простирались светящиеся облака, и создавалось впечатление, что мир перевернулся вверх тормашками. Илья взглянул на спящую дочь и удовлетворенно зажмурился, словно бродячий кот на солнечном припеке. Он кончиком мизинца прикоснулся к уголку глаза и посмотрел на витую подушечку своего пальца. На ней покоилась слеза с мельчайшей песчинкой, которую не возможно было разглядеть даже через сильную лупу. Бывший чиновник стряхнул двумя пальцами микроскопическую оболочку святого духа, всколыхнув при этом всю Вселенную, и облегченно заснул с блаженной улыбкой на устах…
