Виктор Кротов
За бродячим подсолнухом. Сказочная повесть
Куда делось дерево?
– Интересно, а куда же делось это самое дерево Оаия? – полюбопытствовал Айн. – Ещё одна загадка.
Но Ися только пожала плечами. Она не знала.
– Может, оно и не исчезло вовсе, – размышляла вслух Кю. – Оно вполне могло стать просто невидимым.
– Тогда бы всё-таки можно было бы его пощупать, – предположил Айн. – Ты не пробовала пощупать, Ися?
– Пробовала, пробовала. Нет там ничего.
Но Айн не хотел расставаться с деревом.
– Ещё может быть, что оно просто из нашего времени исчезло. И растёт где-нибудь… – он замялся.
– В прошлом! – выпалила Кю.
– В будущем, – предложила кленовая веточка.
– Или в вечности… – задумчиво сказала Ися.
Насчёт вечности всем понравилось.
Пора было отправляться. Ися смотрела, как Кю свёртывала скатерть-самобранку, как Айн нашёл и нажал кнопку на палатке-самораскладке. Действительно, когда палатка стала самоскладываться, вода из пластикового резервуара аккуратно слилась на землю. Но как всё остальное упаковалось в небольшой баул, уследить оказалось трудно.
– Между прочим, что за странность с яблоками? – спросила Кю свою новую знакомую, – В сказке сказано, что яблоки в твоём саду маленькие и кислые. А ты нас угостила такими большими и сладкими. Разве они не из сада?
– В том-то и дело, что из сада, – заверила Ися. – Несколько яблонь, которые росли вокруг дерева Оаия, стали после его появления плодоносить вот такими яблоками. Не знаю почему. Наверное, заразились искусством выращивания.
Айн и Кю переглянулись. Ещё одна разновидность Лесного Искусства? Или, может быть, Человеческого Искусства Жизни? Ведь на дереве Оаия всё-таки росли человечки.
– Коллекция загадок растёт, – отметил Айн. – Но именно эта загадка оказалась очень вкусной. Спасибо тебе, Ися!
Соки для созревания
Расставшись с Исей, путешественники отправились по средней дороге, на которую им указал молодой, но наблюдательный листочек.
Дорога была уже не такой пустынной, как раньше. Транспорт, правда, появлялся редко, но зато был удивительно разнообразным. Порою навстречу попадался какой-нибудь двухэтажный автобус. Иногда путешественников обгонял какой-нибудь диковинный гоночный автомобиль. Айн при этом еле удерживался от того, чтобы посоревноваться в скорости, а Кю еле сдерживала нервничающую Сахару, готовую понести. Случалось и обгонять какую-нибудь старинную карету с золотыми гербами на дверцах. Тогда Кю приходилось следить за Сахарой, которая бодрым ржанием приветствовала запряжённых в карету лошадей. Один раз над ними даже пролетел небольшой белый дракон, в полной парадной упряжи, и всадник помахал им сверху шляпой с пышным пером.
Виднелись по сторонам дороги и жилища, тоже очень разные: то замок, то кольцо вигвамов, то деревянный терем… Но Клёночка попросила ребят двигаться вперёд, иначе им никогда не догнать бродячего подсолнуха.
По дороге они обсуждали историю с деревом Оаия.
– Странно, что человечки на нём появлялись такими разными, – рассуждала Кю. – Ведь питательные соки у них были одни и те же.
– У нас на Клёне тоже было так, – в шелесте Клёночки слышалась лёгкая печаль. – Одни ветки были шумные, другие тихие. Они росли спокойно, а меня вот странствовать потянуло. Соки одни и те же, но они только помогают расти, а каждый это делает по-своему.
– Вообще-то, наверное, и у людей так же, – подтвердил Айн. – Каждому какие-то природные свойства даются – и каждый сам с ними управляется. Или не управляется…
– А, точно! – откликнулась Кю так энергично, что Сахара подумала, было, что сейчас её пошлют в галоп. Но Кю её успокоила и торопливо стала описывать пришедшее в голову сравнение: – Это как паззл-собиралка. У тебя целая куча кусочков, и тебе нужно из них что-то классное составить. Вот собирание – это и есть созревание!.. Тише, Сахара, это у меня мысли галопом скачут, а с тебя и рыси достаточно.
– И никто не знает, что у тебя получится, – добавил Айн.
– Ну… – протянула Кю, подыскивая слова, – может быть, Кто-то и знает. Но для нас это всё равно загадка.
– Ты опять про загадки? – улыбнулся Айн. – Мне тоже это слово всё время в голову лезет. Может быть, с этого и начинаешь в Человеческом Искусстве Жизни разбираться? Сначала замечать загадки научимся, а потом будем учиться их отгадывать. Ведь пока загадку не заметишь, её и отгадывать не начнёшь.
– Можно и сейчас начать, – Кю показала на столб со стрелкой, показывающей вбок от главной дороги. – Что это за странная надпись на указателе: «ГКР»? И дорога туда ответвляется. В лес ведёт.
Великая достопримечательность
Ребята остановили машину и лошадь возле указателя.
Айн почесал в затылке:
– ГКР… Знаю! – воскликнул он. – Это генератор кадровой развёртки. Есть такая деталь в телевизоре.
– Ага, её в лесу установили, и к ней специальная дорога ведёт, – хихикнула Кю. – Придумай что-нибудь другое. Например, Главный Кленовый Родоначальник…
– Ой, давайте посмотрим, что там, – зашелестела Клёночка.
Кю спохватилась:
– Да это я пошутила. Можно ещё тысячу разных отгадок придумать.
– Ну всё равно, посмотрим, что там. Может, бродячий подсолнух там останавливался.
Айн не возражал, и они отправились в лес.
Дорога привела их к большой поляне. По накатанным колеям было видно, что сюда часто приезжают машины. Они привозили множество людей: трава на поляне была крепко вытоптана.
– Глядите! Вот это да!.. – Кю показала на большое дерево с гигантским наростом.
Это был гриб-трутовик невероятных размеров. Он был похож на великанский живот. Но разве у деревьев животы бывают?
Вокруг дерева была протоптана круговая тропинка.
– Вам необычайно повезло, – раздался скрипучий голос. Это говорил гриб-трутовик: – Здесь всегда толпа народа, а вы сейчас можете осмотреть меня совершенно свободно. Правда, нет экскурсовода, который сказал бы вам, что я величайший в мире гриб, но вы об этом и сами должны догадаться.
– Мы сейчас обо всём догадаемся, уважаемый гриб, – вежливо сказал Айн.
Он протянул руку за сказкой, которую только что вырастила Клёночка, и приготовился читать. Пробежав глазами название, он облегчённо вздохнул:
– Ну вот и разгадка таинственной надписи: Гриб, Который Растёт. ГКР! Хотя здесь почему-то написано чуть-чуть другое…
Гриб, который рос
На дереве рос гриб. Его звали Трутовик. Он любил расти. И всё. Больше ничего не любил. Рос себе и рос на одном и том же месте.
Знакомая белка часто звала его погулять.
– Что ты сидишь на одном месте? – удивлялась она. – Как приятно прыгать туда-сюда!.. Как чудесно путешествовать с дерева на дерево!..
Но гриб Трутовик даже не шевелился.
– Я занят очень важным делом, – отвечал он. – Я расту!
Белка не унималась:
– Ну и что? Я тоже расту. Прыгаю и расту!..
Трутовик обычно хмыкал в ответ:
– Ты растёшь несерьёзно. Ты тратишь больше сил на прыжки, чем на рост.
Сам он тратил силы только на рост. Рос себе и рос.
Скоро гриб Трутовик стал очень большим.
Ёжик, который часто пробегал мимо дерева, где рос Трутовик, однажды остановился и долго разглядывал гриб. А потом сказал:
– У всех грибов, которые я собираю на зиму, есть ножки. А где твоя ножка?
– Мне ножка не нужна, – заявил Трутовик. – Эти наземные грибы просто хотят из травы высунуться. А я весь на виду – и расту весь. И не бегаю тут и там, как ты. На это и четырёх ножек не хватит.
– Ну, мне хватает, – немного обиделся ёжик. – А ты сидишь себе на одном месте, даже запасов на зиму не можешь сделать.
– Интересно, что бы я запасал на зиму? – хмыкнул Трутовик. – Ёжиков, что ли?..
Ёжик совсем обиделся и побежал прочь. А гриб Трутовик продолжал расти.
Скоро он стал самым большим грибом в лесу. Но по-прежнему рос себе и рос.
На него приходили смотреть все жители леса. А если кто-нибудь приходил в лес в гости, его обязательно вели посмотреть на огромный гриб Трутовик. Но Трутовик ни с кем не знакомился и не разговаривал. Не хотел тратить силы на разговоры. Рос себе и рос.
Потом он стал самым большим грибом во всей стране. Смотреть на него приезжали даже иностранцы. Они говорили около него на всяких иностранных языках, но Трутовику это было неинтересно. Ему было интересно только расти. Он рос себе и рос.
Наконец он стал самым большим грибом во всём мире. Посмотреть на гриб-великан приезжали самые известные люди. Но гриб даже не замечал их. Рос себе и рос.
А потом гриб Трутовик стал таким тяжёлым, что отломился от дерева и упал. И сразу рассыпался в труху. Превратился в пыльный порошок, который смешался с землей. Это произошло ночью.
Когда утром к великому грибу приехало десять автобусов с любопытными туристами, его уже не было. Даже следа от него не осталось. Даже место, где он рос, никто уже не мог отыскать.
Но туристы не очень расстроились. Они сели в свои десять автобусов и отправились искать другие великие вещи.
Про гриб Трутовик больше никто не вспоминал. Как будто он и не рос вовсе.
Плохо ли расти?
Когда сказка закончилась, все изумлённо уставились на гриб. Слышал ли он сказку? И что скажет на это?
– Неужели так всё и закончится, как написано? – прошептала Кю.
– Эй, уважаемый Трутовик, – обратился Айн к грибу. – Это не просто сказка, она и сбыться может! Представляете, какая опасность вам угрожает? Надо что-то придумать, чтобы всё не кончилось так печально.
– Ничего не надо придумывать, – проскрипел Трутовик. – Я расту давно и буду расти дальше. Всегда буду расти. Никакие ваши сказки мне в этом не помешают. Не интересуют они меня. И вы меня не интересуете.
– Во как! – сказали хором Айн и Кю.
А Кю добавила:
– Пожалуй, этот гриб меня тоже больше не интересует. Поехали?
До возвращения на свою дорогу все молчали. Потом Клёночка робко спросила у молчаливо едущей Кю:
– Ты, наверное, думаешь, что расти плохо? Да?
Кю пожала плечами:
– Да нет, не думаю. Расти хорошо, я и сама расту, и ты, и Айн. Но ТОЛЬКО расти – это странно. И не догадываться к тому же, что всегда расти не получится. Этот Трутовик, он что же, хочет весь мир собой занять?..
– Это ведь ещё одна загадка для нашей коллекции, Кю, – сказал Айн. – А мне нравится их замечать. Сразу какие-то мысли начинают шевелиться. Потом уже забываешь, с чего началось: про сказку, про загадку… А внутри что-то вырастает. Получается, что эти загадочные сказки – как зёрнышки для прорастания.
– Ну, знаешь, берегись, чтобы у тебя какой-нибудь Трутовик внутри не вырос.
– Ух, и шуточки у тебя, Кю!..
Айн так увеличил скорость, что Кю и Сахаре пришлось помчаться галопом, чтобы не отстать. Но они были даже рады такому разнообразию жизни.
Загадочная неходьба
Когда они снова перешли на обычную скорость, Кю заметила, что Клёночка всё ещё печалится. Как-то вяло у неё пошевеливались листья, ни о чём она не заговаривала…
– Эй, Клё, – окликнула её Кю, – ты что загрустила?
– Да я ничего. Просто задумалась: может, я тоже ТОЛЬКО расту? У нас, растений, это ведь главное дело.
Айн удивлённо поглядел на Клёночку. Он вообще не заметил, что у неё грустное настроение. Да ещё из-за этого дурацкого гриба!..
Кю возразила:
– Даже если бы ты просто росла, ну и что? Хоть я и обиделась на этого самодовольного Трутовика, но в нём тоже есть смысл. Все ему удивляются. А ты, Клё, такая красивая. Люди на тебя смотрят и радуются. Разве этого мало? Но ты ведь ещё и разговариваешь, и путешествуешь!
– И сказки выращиваешь! – добавил Айн. – Сказочным Лесным Искусством владеешь. А этот Трутовик ничем, кроме своей персоны, не интересуется.
– Путешествую я с вами, – шелестела Клёночка, всё ещё довольно грустно. – Я же не умею сама ходить и сама действовать.
Кю попыталась незаметным жестом остановить Клёночку, но было поздно. Айн вздохнул – и тоже довольно грустно сказал:
– И я ведь ходить не могу. Может, я тоже только расту? А когда повзрослею, так и расти не буду…
– Перестаньте! – закричала Кю. – Клё вообще не на что жаловаться, она и так в десять раз больше может, чем любое растение. А ты, Айн? Я таких отличных парней вообще больше не встречала! И твоя неходьба – это загадка такая, для тебя и для всех нас. Может, чтобы классную жизнь без ходьбы прожить? А может, она по-другому разгадается, и ты ходить начнёшь? Или хотя бы на лошади ездить. Это ещё интереснее…
И Кю почему-то заплакала.
Мальчики, которые были взрослыми
– Да ладно тебе, сестрёнка, – принялся успокаивать её Айн. – Я вовсе не так уж переживаю из-за всего этого, и ты не расстраивайся понапрасну. Просто речь о неходьбе зашла… О, гляди-ка, всадники! В нашу сторону скачут.
После этого сообщения слёзы у Кю мгновенно высохли. Когда речь заходила о лошадях, все её огорчения почему-то мгновенно улетучивались. Такие уж это были особые для неё существа.
Двое всадников скакали не по дороге, а по лугу, который расстилался сбоку от неё. Кю приветственно помахала им, и они, сбавив скорость («Перешли с галопа на рысь», – пояснила Кю), подъехали к путешественникам.
Это были два мальчика, их звали Паур и Паша. Они разговорились с Айном. С интересом выслушали историю их с Кю путешествия и назадавали кучу вопросов – и Айну, и кленовой веточке.
Кю тоже как бы участвовала в общей беседе. Но одновременно с этим она знакомилась с лошадьми, и уделяла этому гораздо больше внимания. Узнав, как их зовут, она словно примеряла каждое имя к лошади. Гладила гнедого Буслая (которого Айн сначала назвал шоколадным) и серого в яблоках Зайку, угощала их сухарями и сырой морковкой (которую ухитрялась каким-то образом получить у скатерти-самобранки для Сахары). Впрочем, Сахару она тоже не забыла, так что все три лошади очень аппетитно хрумали, позволяя Кю гладить их сколько угодно.
Новые знакомые посматривали на Кю одобрительно. А узнав, что у Айна не ходят ноги, тоже вдруг принялись советовать ему научиться ездить верхом.
– Да ладно, у меня вон, видите, автомобиль есть. Зачем мне ещё и на лошадь садиться?
– Так ведь лошадь – это особое дело. Это… – Паша замялся, подыскивая слово, но так и не нашёл достойного выражения для своего отношения к лошадям.
– Если бы вы были пожилыми людьми, – пришёл на помощь Паур, – мы бы сказали вам, что лошадь омолаживает человека. Так, по крайней мере, с нами произошло.
– А мы сейчас узнаем, что с вами произошло, – Айн взял у Клёночки новый листок со сказкой и откашлялся, готовясь читать вслух.
– Неужто про нас там написано? – не поверил Паша.
– Почему бы и нет? – отозвался Паур. – Где-то ведь должна сохраниться наша удивительная история. Мы слушаем, Айн. Давай, читай!
На вечернем лугу
Посреди лесной поляны стояли палатки. Это был спортивный лагерь для мальчишек. Каждый день неумолимые тренеры заставляли их отжиматься, приседать, прыгать и бегать. Вот и Паура отправили в очередную пятикилометровую пробежку.
Бежал он, бежал, вдруг видит: на лугу кони пасутся. А пастушок, ровесник Паура, сидит на коне и рукой машет: иди, мол, сюда.
Пауру всё равно бегать, подбежал он к пареньку, тем более что лошадей ужасно любил. А тот предлагает:
– Хочешь со мной по лугу поскакать? Гляди, здесь и второй конь осёдлан. Я приятеля ждал, да тот не пришёл.
Ещё бы не хотеть! Поскакали мальчики на конях. Смеются, свободе радуются. Солнце уже низко – их тени, словно громадные стрекозы летят рядом с ними.
– Ни с кем я так здорово ещё не скакал! – кричит пастушок. – Меня Паша зовут. Приходи ко мне, когда захочешь. Я здесь каждый день.
Ох, и досталось Пауру от тренера за то, что к ужину опоздал! Теперь ему по лагерю бегать пришлось. Так и не удалось больше к Паше выбраться. А потом городская жизнь началась. А потом взрослая жизнь пошла. А там и старость подступила.
«Что же такое? – подумал однажды Паур. – Так и жизнь скоро закончится, а я больше того луга не увижу? Нельзя так».
Собрался он и поехал в те места, где когда-то был их спортивный лагерь. Он ведь уже на пенсии был, и времени свободного хватало.
Подошёл Паур к лугу. Смотрит: кони пасутся, а рядом сидит старенький пастух, в телогрейку кутается.
«Неужели Паша?» – думает Паур. Так оно и оказалось.
Увидел Паша Паура, бросился навстречу, говорит:
– Ну, наконец-то я тебя дождался. Поехали!
Скинул он телогрейку, да и Паур свою пуховую куртку сбросил. Сели на коней и помчались по вечернему лугу. И тени их становились всё больше, а сами они – всё моложе…
Название для загадки
– Всё верно, – кивнул Паша. – Только нам пора.
А Паур молча подошёл к Буслаю и стал затягивать подпругу.
– Как, вы уже собираетесь? – удивлённо спросила Кю. – А мы думали, вы подкрепитесь с нами. У нас тут скатерть-самобранка…
– Нам дальше надо отправляться, – Паур уже сидел в седле. – Сами видите, история у нас короткая, незаконченная какая-то. А ведь каждый из нас целую жизнь прожил. Если уж новый шанс появился, сказочный, надо понять, какой НА САМОМ ДЕЛЕ жизнь должна быть. Хочется разгадать её всё-таки. И себя самого вместе с ней. Так что медлить не будем.
– Значит, и у вас загадка? Понятно… – Айн на несколько секунд задумался, потом продолжил: – Наверное, и у меня тоже…
– И у меня, – подхватила Кю. – И вообще у любого человека…
– И не только у человека, – добавила Клёночка.
Айн по-прежнему выглядел очень задумчиво. Вдруг он спросил у всех сразу:
– Интересно, если такая загадка на всю жизнь есть у каждого, как же она называется? Должно быть какое-то общее название, а?
Кю пожала плечами и сунула на прощание Буслаю и Зайке по кусочку рафинада. И Сахаре, конечно, чтобы не обижалась.
Паур пробормотал что-то вроде «Да, интересно…» Паша хотел что-то сказать, но не решился.
Ребята распрощались. Всем хотелось надеяться, что когда-нибудь ещё доведётся встретиться. Или в сказочном мире, или в обычном. Чего на свете не бывает!
Когда мальчики уже отъехали на несколько шагов, Паша вдруг остановился, обернулся и сказал:
– Вроде я знаю название для загадки, которая у каждого. Замысел! Вот как она называется. Хоть в жизни, хоть в сказке. Ну всё, пока, до встречи!..
Он пустил коня в галоп, и Паур помчался следом.
Айн пробормотал:
– В самом деле… Как же это я сам не додумался?..
– А что? Здорово, – Кю словно пробовала предложенное Пашей слово на вкус. – Господь задумал, какая жизнь у кого может быть, только нужно разгадать её… Ура! Значит, мы все трое тоже загадочные!..
– Хорошо, – подвёл итог Айн, – значит нам осталось догадаться, где встать на ночлег. По-моему, вон у того дуба с раздвоенной вершиной будет в самый раз.
Чичероне
Когда наутро путешественники сидели за завтраком (Клёночка составляла им компанию, хотя вполне довольствовалась свежей водицей в своей вазе), к ним прилетел воробей. Он сел неподалёку и стал разглядывать каждого по отдельности, то правым глазом, то левым.
– Доброе утро! – приветствовал его Айн.
А Кю пригласила, поведя рукой в сторону скатерти-самобранки:
– Угощайтесь, пожалуйста.
– Благодарю вас, – учтиво прочирикал воробей, но подлетать к столу не спешил. – Меня зовут Чичероне, к вашим услугам.
Стараясь быть не менее учтивым, Айн сообщил воробью своё имя и представил спутниц. Потом не выдержал и спросил (хотя подозревал, что это не совсем соответствует правилам приличия):
– А что означает Чичероне? Мне кажется, что так называют экскурсоводов в Италии.
Воробей скромно пригладил пёрышки, выдержал паузу и ответил:
– Не могу точно сказать насчёт экскурсоводов. Хотя, думаю, я вполне справился бы с такой работой. Но моё имя восходит к самому красноречивому человеку Древнего Рима – Цицерону.
Тем временем Кю спохватилась, положила на отдельную тарелку понемножечку разных угощений и снова пригласила Чичероне позавтракать. На этот раз он принял приглашение. Деликатно поклёвывая по крошечке, он, как и положено наследнику имени Цицерона, одарял присутствующих своим красноречием:
– Конечно, мы тут живём в провинции, на самом краю нашего сказочного мира, но всё же и мы следим за новостями. Наслышаны, наслышаны о вашем путешествии, о поисках бродячего подсолнуха…
– А вы случайно… – начала, было, кленовая веточка.
Воробей понимающе махнул ей крылом:
– Видели, видели мы вашего героя. Прямо здесь он и набирался сил перед тем, как перейти границу сказочных миров. Полночи мы с ним прочирикали о разных разностях. Интересный странник, интересный. Много всего повидал в поисках своего сокровища, но так пока и не нашёл. Да и за вашим путешествием мы следили очень внимательно. Ведь у нас тут особое положение, приграничное, особая ответственность… И, надо сказать, вы очень, очень неплохо путешествовали. С толком. Так что вас можно поздравить…
– Простите, – Айн решился, наконец, прервать Чичеронову речь. – Во-первых, очень интересно, что здесь за граница миров, о которой вы говорили. Во-вторых, если вы не возражаете, Кю могла бы прочитать историю про вас, которую только что вырастила Клёночка.
– Что вам сказать про границу? Вот она, совсем рядом.
Воробей показал клювом в ту сторону, куда уходила дорога, и путешественники увидели лёгкую розоватую дымку. Дымка сгущалась всё больше, так что дорога постепенно исчезала из виду.
– А что касается истории про меня, то почему бы её не послушать?
Кю глянула на листок с новой сказкой и смутилась:
– Только она почему-то называется «Обиженный Одуванчик». Может быть, тут какая-то ошибка?
– Знаю, знаю о чём эта сказка. Этот Одуванчик, который обижался, – мой хороший знакомый. Раз про него, значит и про меня. Читайте же, просим, просим!..
