Виктор Кротов
За бродячим подсолнухом. Сказочная повесть
Обиженный Одуванчик
Жил-был жёлтый Одуванчик.
Больше всего на свете он любил Солнышко. Когда утром, после тёмной ночи, начинало светать, он чуть-чуть приоткрывал свой жёлтый глазок и дожидался первого солнечного луча. С тех пор, как Одуванчик расцвёл, стояла замечательная погода, и не было дня, чтобы он не увидел восхода.
Убедившись, что Солнышко выглянуло, Одуванчик широко раскрывал своё маленькое пушистое солнышко и до самого вечера поворачивал голову в ту сторону, откуда к нему шли свет и тепло.
Но вот однажды утро выдалось облачное. Приоткрыв глазок, Одуванчик никак не мог дождаться первого луча. Хотя небо и посветлело, оно всё было затянуто серой пеленой. И Одуванчик обиделся. Он думал, что Солнышко тоже любит его и спешит каждое утро коснуться его тёплым лучом. А тут вдруг он остался одиноким и несчастным. Какая несправедливость!.. Какое предательство!..
Так думал молоденький Одуванчик. Он не знал, что Солнышко изо всех сил старалось пробиться сквозь пелену облаков, чтобы согреть землю, но не всегда это получается сразу.
Обиженный Одуванчик решил не раскрываться. Раз так, раз не появился сегодня на небе любимый тёплый взгляд, значит не на что и смотреть вокруг. Так думал расстроенный Одуванчик, погрузившись в свою обиду.
И вдруг прямо к Одуванчику спорхнул с ветки Воробей.
– Простите, прекрасный Одуванчик, что беспокою вас! – прочирикал он. – Вы самый лучший цветок возле моего гнезда. Каждый день мы всей семьей, с Воробьихой и со всеми воробьятами, любуемся вашим золотым венчиком. На Солнце нам, воробьям, смотреть трудно, а тут прямо рядом с нами – маленькое пушистое солнышко!.. Но сегодня вы, Одуванчик, не раскрылись, и всем нам печально. Особенно огорчаются воробьята, которые ещё не знают, что в жизни всякое бывает. Пожалуйста, Одуванчик, улыбнитесь им хоть на минутку!..
И Одуванчик понял, что он тоже для кого-то – солнышко. Значит, нельзя ему капризничать и прятаться в свою обиду. Надо улыбнуться воробьятам.
Одуванчик медленно расправил свой пушистый венчик и повернулся в сторону воробьиного гнезда.
А несколько минут спустя, раздвинув наконец толстый слой облаков, выглянуло и Солнышко. Оно протянуло свой тёплый луч к земле и ласково погладило Одуванчик по золотой ершистой головке.
Сквозь розовую дымку
Когда Кю дочитала сказку, Айн нажал кнопку палатки-самораскладки и стал готовиться к отъезду, пока Чичероне и Кю обсуждали сказку.
Чичероне, судя по всему, не очень был удовлетворён тем, что главным героем сказки оказался его знакомый, а не он сам. Кю постаралась утешить его:
– Клё может вырастить сказку, только если рядом кто-то из её главных героев. И потом всё-таки единственная речь во всей сказке – ваша.
Но воробей сидел нахохлившись и задумчиво взирал на то, как Айн готовится к отправлению. Когда Кю пошла седлать лошадь, он перелетел на приоткрытую крышу автомобиля и сверху осведомился у Айна:
– Вы прямо так хотите взять и поехать?
– Конечно. Ведь бродячий подсолнух туда отправился? Вот и мы за ним.
– И вы думаете – получится?
– Ясное дело, что получится. Мы здесь уже наловчились путешествовать.
– И вы собираетесь обойтись без всякой торжественной церемонии пересечения границы?
– Зачем же нам торжественная церемония?.. Готова, Кю? Вперёд! Чичероне, до свидания! Приятно было познакомиться.
– До встречи, Чичероне! – присоединилась Кю.
– До встречи, до встречи. До очень скорой встречи, – загадочно откликнулся воробей.
Он прочирикал ещё что-то, но путешественники уже не расслышали его слов за постукиванием копыт и шорохом шин. Они двигались вперёд, а дымка всё сгущалась вокруг них, пока они не оказались в сплошном розовом тумане. Хорошо, что они уверенно различали дорогу, по которой ехали, а значит, не могли заблудиться.
– Что это мы так заторопились? – спросила Кю брата. – По-моему, воробью хотелось ещё с нами пообщаться. И о сказке мы толком поговорить не успели. В чём там загадка?
– Он такой разговорчивый, этот Чичероне, – махнул рукой Айн. – Можно было до вечера с ним проболтать. А загадки там нет никакой. Обижаться не надо, вот и всё.
– Кажется, как раз ты обиделся на воробушка за его разговорчивость. А он ведь не просто так речи говорит. Ведь это же он нашёл нужные слова для Одуванчика, чтобы тот научился быть самим собой… У меня такое ощущение, что Чичероне и нам хотел что-то важное сказать, а мы вдруг так заспешили…
– Наверное, ты права, сестрёнка. Когда-нибудь встретимся с ним снова и дослушаем. Но сейчас-то впереди новый сказочный мир! Вот и дымка редеет…
Розовый туман таял всё быстрее – и вот уже можно окинуть взглядом то, что впереди.
– Ну и дела! – выдохнули одновременно Айн и Кю.
Рядом с дорогой возвышался тот самый дуб с раздвоенной вершиной, возле которого они ночевали.
Снова Чичероне
– Ну, вот мы и снова увиделись! – жизнерадостно прочирикал знакомый воробей, присаживаясь на приоткрытую крышу автомобиля. – Надеюсь, что мы все с нетерпением ждали этой встречи. Но я в ней нисколько не сомневался.
– Как же так? – недоумевал Айн. – Мы ведь всё время ехали вперёд, никуда не сворачивали, не разворачивались.
– Не сворачивали, не сворачивали, в этом я уверен, – кивнул Чичероне. – Если бы свернули, могли бы и сюда не вернуться… Я же вам намекал насчёт торжественной церемонии. Без неё вам никак не попасть в следующий мир. Или по этому бродить, или в обычную жизнь возвращаться.
– А как же бродячий подсолнух через границу перешёл? – спросила Клёночка, которая очень взволновалась при мысли о том, что они могут отстать от странника.
– Чик-чирик – и перешёл. Он же и сам сказочный, как ты или я. А вот людям постараться надо, заслужить такую возможность. Правда, твои спутники оказались вполне достойными путешественниками, так что осталось только провести торжественную церемонию. Но тут вы немного поторопились – и…
– И что теперь, Чичероне? – не выдержал Айн. – Это я во всём виноват. Хотел побыстрее новый сказочный мир увидеть.
– Теперь?.. – Воробей на секунду умолк. – Теперь мы вполне можем эту церемонию провести.
Искусство замечания загадок
Тут Чичероне издал такое замысловатое и звонкое чирикание, что оно произвело удивительные последствия.
Застрекотали кузнечики, засвистели цикады, запели птицы. На каждой веточке дуба оказался привязан яркий воздушный шарик на длинной нитке. С неба сыпалось лёгкое пёстрое конфетти. А вокруг путешественников внезапно образовался полукруг знакомых лиц. (Сахара даже испуганно захрапела, прижала уши и попятилась, но Кю быстро сумела её успокоить.)
Ребята увидели гнома Нома, который улыбался им во весь рот. Стояла Манная Тётя, окружённая автостопщиками. Там была Ися, на голове у которой махали ручками разноцветные человечки. Паур и Паша держали в поводу Буслая и Зайку. Туда-сюда порхала птичка Рисинка. Крутил жёлтой головкой, сияя, как солнышко, Одуванчик, которого они знали только по сказке, но сразу же догадались, что это именно он.
Чичероне держал ОЧЕНЬ торжественную речь.
– Мы чрезвычайно рады, Айн и Кю, что вы побывали, благодаря Клёночке, в нашем сказочном мире. Вы приобрели неоспоримые достижения в Искусстве Замечания Загадок. Как известно, оно является неотъемлемой частью не только Сказочного Искусства, но также Искусства Человеческой Жизни. В знак признания вашего понимания позвольте вручить каждому из вас почётное Зерно Загадки. Вкусив его, вы сможете пересечь границу и попасть в следующий сказочный мир. Там вам, наверное, тоже будет интересно, хотя всем нам, конечно, не хотелось бы с вами расставаться. И если вы снова окажетесь у нас, мы все вам будем очень рады!
Завершив речь и раскланявшись в ответ на бурные аплодисменты, Чичероне произнёс более деловито:
– Пожалуйста, Айн и Кю, протяните вперёд правую руку ладонью вверх.
И после того, как ребята выполнили, улыбаясь, его указание, воробей подлетел и положил на ладонь каждому из них по золотистому зерну.
– Теперь положите зёрнышки в рот, разжуйте – и отправляйтесь, не мешкая. Вы должны перебраться через границу, пока жуёте зерно. Счастливого пути!
Ребята с удовольствием пообщались бы ещё со своими сказочными друзьями, но пришлось тронуться в путь под их прощальные возгласы. И скоро они снова оказались в розовом тумане.
Новые просторы
Зёрна оказались удивительно вкусными. И хотя ребята старались жевать их как можно медленнее, вскоре во рту ничего не осталось. К счастью, и туман к этому времени совсем растаял.
– Ура! Получилось!.. – закричали все трое, когда впереди перед ними открылись совсем другие виды.
Они оказались на горном перевале, с которого дорога спускалась вниз, выделывая широкие развороты, а кое-где выпуская ответвления в стороны. Впереди справа виднелись зелёные холмы и долины. А впереди слева вставала горбом какая-то непонятная сине-зелёная гора, широкая и гладкая.
– Неужели это море? – не веря своим глазам, спросила Кю неизвестно у кого.
– Точно, море, – ответил Айн не столько ей, сколько самому себе.
А кленовая веточка всматривалась, сколько могла, в открывшийся перед ними пейзаж. Айн и Кю понимающе переглянулись. Наверное, она пыталась – а вдруг? – разглядеть там своего бродячего знакомца.
Часть вторая. Под сказкой
Три мнения
Оказавшись в новом сказочном мире, путешественники остановились на горном перевале, чтобы решить, куда двигаться дальше. Вскоре выяснилось, что у каждого из них своё мнение на этот счёт.
– По-моему, нам нужно продолжать двигаться по нашей широкой дороге, – высказался Айн. – Куда она, туда и мы. Пока не узнаем что-нибудь новое о бродячем подсолнухе.
– А мне кажется, мы сами должны постараться представить себе, куда он пошёл, – возразила Кю. – Наверное, решил где-нибудь передохнуть. Порасти в земле, порасспрашивать о том, что ищет. Я на его месте спустилась бы вон в ту зелёную долину. Наша дорога туда тоже ответвляется. А ты что думаешь, Клёночка?
– По перевалу тоже дорога идёт, – сказала кленовая веточка. – Если мы по ней отправимся, нам хорошо будет всё видно сверху.
– Да… – задумался Айн. – И что же нам делать с тремя разными направлениями?
– Так ведь сверху… – начала Клёночка.
– Так ведь в долине… – одновременно с ней начала Кю.
Айн засмеялся и тоже подхватил:
– Так ведь по широкой дороге…
– Давайте только поскорее решать, – попросила Кю. – У меня вон Сахара копытом бьёт. Нас поторапливает.
Они снова принялись обсуждать маршрут, но каждому убедительнее всего казалась его собственная точка зрения.
Наконец Айн потерял терпение. Он с досадой хлопнул по приборной панели:
– Слушайте, давайте хоть куда-нибудь поедем!
Четвёртое решение
Наверное, он попал рукой по какой-то кнопке. Автомобиль внезапно загудел и замигал фарами. От неожиданности Сахара, которая и без того уже приплясывала на месте, вздрогнула – и рванула вперёд. Сначала она мчалась по широкой дороге, но потом перешла на дорогу поуже, которая уходила вниз, к морю.
Испугавшись за сестру, Айн не стал мешкать и направил автомобиль вслед за ней. Но ему приходилось то и дело притормаживать на поворотах, а Сахара неслась, словно летела. Когда машина выехала к берегу, всё уже благополучно закончилось. Кю водила лошадь под уздцы, чтобы она пришла в себя после бега.
– Она тебя не сбросила? – подъехав, озабоченно спросил Айн.
– Нет, я сама слезла, когда удалось её остановить. У Сахары вообще-то очень мягкий галоп. Хотя в этот раз она понесла, конечно, будь здоров!.. Но теперь уже успокоилась.
Кю сняла с лошади уздечку и пустила её щипать траву.
– Что значит понесла? – переспросил Айн. – Она тебя и раньше носила.
– Да нет! Понесла – значит, перестала слушаться.
– А потом всё-таки послушалась?
– Конечно, у меня ведь всё-таки был повод в руках. Пришлось объяснить ей, что к чему.
– Поводом?
– Ну, точнее, трензелем. Это такая железная штука, которая у неё во рту. Там, где зубы кончаются. Когда повод натянешь, он давит на уголки рта. Для лошади это сигнал: поворачивать в ту сторону, где давит. Или тормозить, если давит с двух сторон. Но когда лошадь понесёт, она перестаёт на это внимание обращать.
– И как же ты справилась?
– Передёргивать пришлось. То с одной стороны сильнее повод натянуть, то с другой. Неприятно ей было, но зато очухалась. Это она не нарочно понесла. Просто гудка испугалась.
– Да, это я виноват… Зато мы с маршрутом определились. Представляешь – в результате ведь Сахара выбрала, куда нам двигаться!..
– Точно, Сахара! – Кю вскочила, подошла к Сахаре и похлопала её по шее. – Умница ты моя…
Кому купаться?
Кю принялась хозяйничать. Сахаре дала овса, Клёночке налила свежей воды из близлежащего ручья, ну а сама она вместе с Айном воспользовалась услугами скатерти-самобранки.
Когда все подкрепились, Айн заметил, какие взгляды Кю бросает на море, и сказал:
– Сходи искупайся, Кю. Тебе ведь хочется. Море спокойное. Погода сказочная… Иди.
– Без тебя не хочу, – быстро сказала Кю.
– Ну, ты ведь сама плавать можешь. А мне что-нибудь плавучее нужно, где мы тут отыщем?
– Надо что-то придумать. А иначе и я не пойду купаться, – тон у неё был решительный.
– Да ладно тебе, не бери в голову. Иди поплавай, – настаивал Айн.
Кю хлопнула себя по лбу:
– Придумала! Свинтить колесо и вынуть камеру!..
– Ты что! Так я тебе и позволил разбирать машину.
Но Кю уже нашла в багажнике запасное колесо и не отставала от Айна до тех пор, пока он не помог ей накачать вынутую оттуда камеру.
Плавательное устройство было торжественно спущено на воду, и Кю помогла Айну усесться на него. Перед этим она обвязала камеру верёвкой, а другой конец закрепила на прибрежном валуне. После этого она поплыла и сама, стараясь держаться неподалёку от Айна. Оба были в полном восторге.
Отвязались!
Здорово, конечно, вдруг оказаться в сказке. Но ещё к тому же неожиданно оказаться на море – это уже совсем чудо!.. Айн был прав: когда они отправились купаться, погода была сказочная. Но море – существо своенравное, оно может очень быстро изменить своё к нам отношение.
Сначала ребятам казалось, что море играет с ними. Появились лёгкие весёлые волны – словно нарочно для того, чтобы покачивать камеру и плавающую рядом Кю. Потом среди них стали появляться горки покруче, которые так интересно было подстерегать – и подниматься на них, а потом соскальзывать по загривку волны в ямку, которая за ней образуется… Айн и Кю забыли про всё на свете.
Когда Кю спохватилась, что они вроде бы дальше от берега, чем позволяла верёвка, на море было уже изрядное волнение. Она поглядела на камеру. Верёвка и вправду отвязалась!..
Кю изо всех сил стала буксировать камеру к берегу. Айн тоже грёб отчаянно. Поначалу им удалось заметно продвинуться. Но потом ребята стали выбиваться из сил, а дна под ногами ещё не было. Волны снова потянули их в море.
К счастью, им удалось подплыть к большой глыбе, возвышавшейся недалеко от берега, и кое-как удерживаться возле неё. Но волнение продолжало усиливаться, и было непонятно, долго ли им удастся продержаться.
Щипучий спаситель
Тут кто-то больно ущипнул Кю за мизинец на левой ноге. Девочка вскрикнула, выдернула ногу из воды – и вскрикнула ещё громче.
Крепко вцепившись клешнёй в её палец, на ноге болтался краб!
Но каково было удивление ребят, когда они увидели, что во второй клешне краба зажат конец той самой верёвки, которая отвязалась от камеры!..
Кю бережно взяла краба в руку (он сразу же отпустил её мизинец), погладила его по спинке и крепко сжала спасительную верёвку (краб тут же разжал и вторую клешню).
– Спасибо! – сказала девочка, торопливо, но как можно надёжнее обвязывая камеру верёвкой.
Краба она положила на камень. Он неторопливо сполз вниз и погрузился в воду.
Но ребята уже не думали про краба-спасателя – ведь им ещё нужно было спастись до конца. Они отплыли от приютившей их глыбы и стали в четыре руки подтягиваться на верёвке к берегу.
– Только бы тот конец не отвязался! – подумали они вслух одновременно.
Второй конец выдержал – и скоро они сидели на берегу, вытирались, одевались и приходили в себя. На небе, как ни в чём не бывало, сияло солнышко, но при взгляде на разыгравшееся море ребятам стало не по себе. Оставалось только радоваться, что можно смотреть на него с берега, дуя на руки, покрасневшие от перебирания верёвки. Клёночка тоже приходила в себя после отчаянного волнения за своих друзей.
– Ну как, всё в порядке? – вежливо осведомился скрипучий голосок. – Позвольте представиться: краб Цап к вашим услугам.
– Ура! – закричали ребята своему спасителю, про которого только что рассказали Клёночке.
Пока они выражали на разные лады свою признательность, Клёночка не теряла времени даром. Слегка поспорив о том, кто будет читать выращенную сказку, ребята решили, что до середины прочтёт Кю, а закончит Айн. Так они и сделали, тем более, что сказка состояла из двух разных историй. Правда, обе они относились к тому замечательному крабу, который находился сейчас рядом с ними.
Краб Цап и его семья
Давно уже крабу Цапу было любопытно, что же такое человек, о котором так любят порассуждать старые замшелые крабы. Многие из них хвастались, что имели дело с человеком, но каждый говорил о нём своё.
Тут ещё и детки Цапа стали упрашивать папу поймать им хоть какого-нибудь человечка, чтобы рассмотреть его как следует. А понравится – так и поиграть с ним.
В общем, всё подошло к тому, что пора с человеком разобраться и понять, что же это такое.
Подстерёг краб Цап человека, ухватил его покрепче и тянет к себе.
А человек тянет к себе. Оказывается, он тоже хотел краба поймать. Так крепко вцепился – не отцепишь. Наверное, от страха. Тянут друг друга и тянут.
В конце концов крабу стало жалко человека с его судорожной хваткой. Ведь кто поумнее – всегда должен уступить. Вот Цап и отпустил человека. Оставил клешню в его руке и вернулся к своим.
– Молодец, – сказала жена. – Клешня отрастёт, а без человека вчера обходились и завтра обойдёмся.
Дети тоже были довольны. Ведь отец им был гораздо нужнее любого человечка. Тем более если люди такие цеплячие.
Клешня и в самом деле отросла довольно скоро. И краб Цап, которого уже считали специалистом по людям, решил исследовать их дальше.
На этот раз у него был ещё более великий замысел. Он решил провести отпуск в столице!
А что? Залез в одну из сувенирных раковин, которые продавали на набережной туристам, и дождался, пока его купили. Так его в этой ракушке в столицу и привезли. Бесплатно и со всеми удобствами, не считая отсутствия морской воды.
Но в столице!.. Жизнь оказалась там устроена совсем по-другому. Моря нет совершенно! Холодно – даже когда говорят «Потеплело»! В ракушке сиди сколько угодно, но что же дальше делать? Никак не мог Цап придумать, как город посмотреть, а уж тем более – как обратно вернуться. Неужели до следующего лета ждать?..
Пришлось, в конце концов, признаваться, что живой он, а вовсе не сувенирный.
– Так я и думал, – говорит хозяин. – Глазки всё-таки бегают. И по ночам слышно, как кто-то на кухню за едой прогуливается или ванну принимает. Ну ничего, мне даже приятно, что у меня такой гость. Я там у вас на море хорошо отдохнул. Как могу, помогу.
Повозил он Цапа по столице, показал зоопарк, и дельфинарий, и всякие другие интересные крабам достопримечательности. А потом передал знакомому, который ехал на море, – и тот довёз его прямо в раковине обратно.
С тех пор все зауважали краба Цапа ещё больше. И говорили о нём:
– О, краб Цап – это столичная штучка!..
Жене Цапа это очень нравилось, и в ней тоже постепенно появлялось что-то столичное.
А дети мечтали о том, как они станут взрослыми и отправятся ещё дальше, чем отец. В какие-нибудь заграничные столицы.
Да здравствуют подсказки!
После сказки все трое путешественников уставились на краба с таким восхищением, что ему стало неловко.
– Да что уж там, – проговорил он, потупив глазки. – В конце концов, я и не совсем сам догадался верёвку вам притащить. Жена подсказала. Она привет вам, кстати, передавала. И дети тоже. Спрашивали, не из заграничной ли вы столицы к нам приехали… Мои любят мне подсказывать. И я люблю, когда они это делают. Сам ведь не всегда всё сообразишь…
– Ну вот, а нам в школе без конца твердят, что подсказывать нехорошо, – засмеялась Кю. – Хотя мне эта подсказка очень даже понравилась.
– Мне тоже, – согласился Айн. – Так ведь это и не в школе.
– Ну, это ещё как сказать… – Кю посерьёзнела. – Гном Ном говорил, что мы сюда отправились не только провожать Клё, но ещё и Человеческое Искусство Жизни изучать. Мы, кстати, даже Зёрна Загадки уже получили за окончание первого класса.
– Всё равно не школа. Отметок нет. И подсказки здесь разрешаются. Правда, Цап? И принимаются с большой благодарностью.
– Не знаю, как там в вашей школе, – отозвался краб Цап, – но в нашей стране подсказки очень даже на пользу. Вот если какая-нибудь неудача случится. Без подсказки она так и останется неудачей. А подскажут тебе что-нибудь этакое – и всё по-другому. Ведь я, честно говоря, и человечка неудачно ловил, и в путешествии своём чуть не пропал. И вам помочь не сообразил бы… Нет, люблю подсказки.
– А ужинать любишь? – спросила вдруг Кю. – Ты ведь нам составишь компанию, правда?
Она нажала кнопку на палатке-самораскладке и принялась накрывать скатерть-самобранку.
