Виктория Чуйкова
ВиланЖ. Гнев Ангела. Пятая книга серии «Велюр»
© Виктория Чуйкова, 2019
ISBN 978-5-4485-7575-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть первая. Меня больше НЕТ!
Мы созданы из вещества того же,
Что наши сны,
И сном окружена
Вся наша маленькая жизнь
В. Шекспир
Предисловие
«Прошлое не умирает, оно делает нас людьми»… – слова дочери, ненароком услышанные, так тронули Вилену, что она долго не могла заснуть. Лежала тихо, отвернувшись к окну, засовывала воспоминания своей, не короткой жизни, как можно глубже, утаптывала, утрамбовывала, закапывала, чтобы не думать о них, не переболеть вновь и не взвалить «историческую» тяжесть на плечи мужа, но память предательски насмехалась над ней, делая воспоминания в стиле «7Д».
«Господи! – думала она. – И зачем все всплыло? – Прикрыла глаза рукой, промокнула набежавшую слезу, развернулась, прижалась к спине мирно спящего супруга. – Как же с ним хорошо! Он послан мне в награду за все, несладко прожитые годы. Жан…» – провела рукой по сильному, стальному плечу. Захотелось поцеловать, но боясь разбудить, чуть отстранилась, легла на спину и непослушная слезинка все же проделала дорожку для подруг. – «Как, как я могла все это пережить?! С ума сойти…. Все годы молодости прошли за чертою невезения…. Даже подумать страшно…. Если бы не он, то закончилось бы все, так и не начавшись. Лежала бы в своей холодной постели и перечисляла бы свои „не“. Ох, а их бы набралось не мало. Одно „НеДоЛюбила“ чего бы стоило! А так вот он, рядом, нежный, родной, заботливый, понимающий, всепрощающий…. Что-то чересчур много я ему звездочек вешаю. Но как иначе?! Тут не отнять и не прибавить! Он и то, что было…. Он – мой мужчина, самый-самый! Моя первая любовь, настоящая, а не юношеская влюбленность. Мой единственный курортный роман. Хотя и назвать ту встречу романом не могу – увидели друг друга, понравился, и я ему приглянулась, погуляли по кромке берега, скромно, наивно, трепетно держась за руки. Говорили много. И было о чем говорить, у нас как-то сразу нашлось столько общего…. Потом я уехала. Нет, меня увезли. А он, он меня нашел. И пусть от первой встречи до создания семьи прошло тридцать лет, он же все эти годы любил. Любил и искал. Теперь Жан со мной, или я с ним. Ах, разницы-то никакой. Я с новой силой люблю его. И не потому, что дал мне все: новую жизнь, здоровье и достаток. Люблю потому, что он лучший и непревзойденный!» – ее мысли понеслись, чередуясь с событиями прожитых лет, разматываясь, как катушка ниток упавшая с многоэтажки. – «Кукушонок». – Прошептала она вслух и не успела обосновать сама себе последнее определение, как рука мужа обняла, наполнила ее теплом, а вслед за ним и покоем. Вилена улыбнулась, поцеловала его крепкие мышцы, прикрыла глаза, мельком заметив, как за окном рождается заря…
Глава 1
Для чего живет человек, на этой бренной земле? Для прожигания самой жизни? Для расточительства на мелочи? Что есть наша жизнь – нажива или наслаждение? Достигая желаемого, получая все больше и больше, теряя при этом сердце – жив ли сам человек? Жизнь – это любовь. Любишь, значит живешь! Простая формула.
****
– Так и будем гоняться за призраком, и играть в неведение? – Вилен стояла у окна гостиницы и смотрела на снующий внизу людской муравейник. Муж сидел на диване, просматривал местную прессу, краем уха слушая ее. «Мелькающие» в сознании Виен мысли детей, непонятные разговоры, эхом доносившиеся, благодаря обретенному, совсем недавно, дару, постоянно дергали ее нервные струны. А вот сегодняшний сон просто взвинтил женщину. – Не пора ли вернуться? Жан! Ты слышишь меня? У детей проблемы!
– Ви, любимая, я верю всему, что связано с тобой и трепетно отношусь к твоим предчувствиям, но дети настолько взрослые, что у них свои семьи. Это первое, второе – мальчики, как ты их называешь, уже достаточно великовозрастные, опытные мужчины, имеют свой, не шуточный бизнес, со штатом сотрудников и умело ими управляют. И, наконец, третье – там Михаил. Я специально оставил его в доме. Если бы что-то случилось серьезное, он бы сообщил. Поверь, Михаил может заменить меня во всем!
– Я запомню. Это поможет мне согреться в скучные, зимние ночи, когда ты будешь в отъезде. – бросила так спокойно, с холодком, не соизволив даже глянуть на мужа, что Жан не сдержался:
– Не шути так. – по-доброму усмехнулся ее колкости, прячась за газетой, и поднял к ней уже совершенно серьезное лицо.
– А как? Если ты отмораживаешься! – отвернулась от стекла, присела на подоконник.
– Вилен! Ты сама просила дать им самостоятельности. Сама сколько раз тыкала меня носом в устаревшие правила Рода. Но если ты хочешь вернуться, мы возвратимся, сегодня же.
– Спасибо! Буду очень рада. А можно вопрос, уж очень любопытно? – Жан улыбнулся и кивнул. – Мужчины все такие, или только ты?
– Я же сказал – возвращаемся!
Брови Виен сомкнулись домиком, от рвущихся противоречий, но она сдержала себя, укоряя: «И чего я завелась? Зачем на него бурчу? Он и так, вот уже год, ломает собственные устои, ради меня, между прочим! Не доказал ли он мне, что любит, что я ему нужна? Доказал! И, Ви, признайся, кто кому больше нужен, он тебе, или ты ему? То-то! Молчала бы чаще, дыша в две дырочки».
– Ты о чем там так усиленно думаешь? – перебил ее мысли Жан.
– Песенку вспомнила, вот напеваю.
– Песенку, и про кого? – Жан уже не мог сдерживать свою улыбку, даже не догадываясь об истинных мыслях жены.
– Про птицу гордую.
– Не слышал такую.
– А ты послушай, часто по радио крутят. – Виен покрылась легким румянцем на его кивок, в обещании исполнить и эту просьбу, и прежде чем закончить диалог, похожий на односторонний спор, проговорила: – «Я – птица гордая!» – сразу же выйдя из комнаты, закончила: – «Я курица!» – Не сдержала смеха, от любимой песенки младшей дочери, примененной к ситуации.
Они прибыли под утро. Жан, настроенный женой слегка негативно, проводив ее в их комнаты, спустился к охране:
– Так, что у нас тут стряслось? – поздоровавшись кивком и протягивая поочередно руку, осведомился он, у встретивших его мужчин.
– Жан! Все было спокойно, вдруг Евгения звонит: «Эд ранен»!
– Михаил, Игорь, не делайте меня глупее, чем я есть! – слова друга выбили Жана из колеи, сын ранен, а он не в курсе! Завелся, но все еще держал себя в руках. – На пустом месте ничего не бывает.
– Крутился тут один. Думаем с ним это и связано, но больше мы ничего не знаем.
Жан впился в них глазами, переводя взгляд от одного к другому. Игорь, молодой мужчина, скорее сын, чем служащий, будучи взят им на опекунских правах в юношеском возрасте, съежился под его взглядом. А Михаил, друг, соратник, доверенное лицо во многих делах, держался уверенно и независимо. Жан обладал умением – видеть людей насквозь, подчинять их своей воле. Немногим удавалось выдержать это или увернуться, не выложив правду, когда он это требовал. Узнав же все, не без труда, что знали эти двое, Жан ушел, не сказав больше ни слова.
****
Эд проснулся, как от толчка, прислушался к своим чувствам, к тому, что его разбудило, приложил руку к ране, опрометчиво полученную несколько часов назад, вздохнул и выбрался из постели. Ступая осторожно, пытаясь не разбудить жену, вышел в ванную комнату и закрыл дверь. Сняв повязку, рассмотрел порез, тот практически затянулся, кровь брата сделала свое дело, ускорив процесс заживления. Мозжечком почувствовал – отец в доме, значит ситуация посерьезней, чем ему думалось. Накладывая свежий компресс, обдумал все, что произошло накануне, прокрутил пару раз все свои промахи, подготовился для разговора с отцом и, убедившись, что сон не вернется, занялся собой.
Вел потянулась, открыла глаза. Все отрицательное осталось позади, утонуло в лучах заката и хорошее настроение проснулось с ней. Дверь в ванную была едва приоткрыта, Эд брился, тихонько, стараясь ее не будить. «Убить его самой, чтобы не мучился?» – любовь к нему переполнила, но держа марку, прошла мимо, не здороваясь, делая вид, что сердится, зашла в душевую кабинку и закрыла дверь, нарочно громко и плотно.
– Родители вернулись. – сообщил Эд, разглядывая в зеркало ее настроение, подыскивая нужные слова, чтобы не напоминать о вчерашнем безумии.
– Значит, вместо путешествия тебя ждет карцер. – высунула голову, одарила испепеляющим взглядом и спряталась назад.
– Меня?! Это же надо! Вот женская логика. – он бросил бритву и стер пену полотенцем. – Она заводит поклонников, не совсем человеческого вида, дает ему надежду, а я виноват?! Мало того, воплощает в жизнь грезы юности, и опять я виноват!
– У меня чудесное настроение! Вода поет песню водопада, так что я твоих глупых слов не слышу!
Эд положил полотенце на туалетный столик, глубоко вздохнул и открыл дверцу кабинки, но Вел не дала ему сказать ни слова, протянула руку и втянула мужа к себе.
****
Все в доме гудели о приезде Жана, вот только молодежь встречаться с родителями не спешила. Трехэтажное здание давало такую возможность. К двенадцати стол был накрыт для общего завтрака.
– Муль, Жан, родненькие, вернулись! – радостно завизжала Ев, едва распахнула дверь, небольшой столовой комнаты, предназначенной только для семьи. – Как же я соскучилась! Как хорошо, что увиделись. Мы же сегодня уезжаем. – Жан посмотрел на ее искреннюю радость и сдержано улыбнулся.
– Привет, гулены! – вслед за Ев с Дэном появились старшие. – Отдохнули, посвежели! – лепетала Вел, так же всех расцеловала, не притворно радуясь. Но за всеми этими любезностями и радостью встрече, Жан заметил, что старшая невестка усердно пытается отвлечь их внимание на себя. Оба парня, оба его сына не спешили вступать в разговор.
Дав возможность всем спокойно позавтракать, Жан начал свою речь:
– Удивляюсь, как быстро вы спелись. Такая идиллия! Сказать ничего не хотите?
– У нас самолет ночью. – Эд поднял глаза, принимая огонь на себя, собственно, и считая себя виновным в скоропалительном возвращении родителей. – До отлета же, нам с Дэном нужно успеть заехать за моей разработкой. Можете поздравить, приняли. Потом мы разъедемся.
– Эд! – открыв широко в удивлении глаза, Вел посмотрела на него: – и ты мне ничего не сказал!
– Не хотел хвастаться, всего лишь пробный экземпляр, думал показать на деле. Проверим в клинике Дэна, затем на поток.
– Поздравляю! Горд за вас! – от души порадовался Жан, Виен улыбнулась и подмигнула Эдгару, подбадривая, готовя к серьезному разговору. – И все же, колитесь!
– Может, мы постоим пять сек в углу, и обойдемся без слов? – состроив милейшую мордашку, кокетничала Ев. Она могла вспылить, могла заметить им, что они вовсе не дети, что как-то и без них могут решить мелкие трудности, но не сделала этого, не тот был случай, чтобы вот так его решать.
– Дочь! Жан всего лишь хочет разобраться, что к чему, так что лучше не тянуть, а быстро изложить суть.
Эд собрался все выложить, как на духу, но Дэн его опередил и, упуская некоторые детали, а именно безрассудство брата, пояснил отцу пребывание Ларсена в их доме:
– Тут без случая не обошлось. Парнишка, то ли заблудился, может просто любопытствовал, точно не знаем, попал в лесничество и, прямо в волчий загон. Подрали его основательно, пришлось взять на домашнее лечение. Вы же понимаете, что мы не могли его отправить в больницу, по ряду причин. Да и прессы нам здесь, как и проверок, не надо. На мое удивление он быстро шел на поправку. Отец, я лопухнулся, но поверь, даже подумать не мог, что парень не простой, а пришел из леса. В общем – он оказался оборотнем.
– И что, – Жан нахмурился, – после выздоровления он предъявил претензии?
– Если бы! – опять не дав брату сказать и слова, Дэн продолжил. – Влюбился! Да сразу в двоих. Попытался наших девочек забрать силой. Мы же не могли стоять и смотреть на это?! Эд принял бой на себя, и… – Дэн замолчал, давая фантазии отца нарисовать картинку и принять события в тех красках, на какие способен родительский мозг. Уклончиво поглядывая на Вилен, прекрасно зная, что она прочла в их головах намного больше!
– Да уж!… Схлестнулись два рода…. Однако…. – Жан задумался, взвешивая все «за» и «против», рассматривая всевозможные последствия, готовясь принять решение: – Я надеялся, что не все так серьезно. Говорите, он показал себя? – четверка кивнула. – Интересно… – Жан прищурил глаз, смотря куда-то поверх голов и вдруг, словно встрепенулся, хлопнул ладонью по столу: – Хорошо! Собрались – счастливой дороги. Только, по возвращению мы вернемся к этому разговору, и простите меня, определенные правила жизни будут возобновлены.
– Правила?! – Виен резко повернулась к нему, она начинала закипать. Еще не прошло и суток, как он не слушал, отметая ее предчувствия, а теперь – правила!
– Да, дорогая! И ты об этом должна подумать первая. Хочу напомнить всем присутствующим, кто мы. Пять лет, и ваши друзья, знакомые, начнут задумываться, что не так. Лично мне не хочется переезжать с места на место, прячась и маскируясь. Советую и вам, посмотреть на себя по-взрослому и тихо отойти от больших разгулов. Вот же, гуляем до годовщины и свертываем выставление себя публике. Мнение всех мне интересно, но я его выслушаю после вашего возвращения. Есть время найти веские доводы моей несправедливости, а сейчас, прошу прощения, но мне надо переговорить с Эдом, наедине.
Сын без возражений поднялся и пошел за отцом. Дэн наклонился к Ви:
– Что ты с ним сделала? Просто генерал! – поцеловал руку, прищурил левый глаз, поднимая правую бровь, словно восхищаясь ею, и направился к двери.
– А ты куда? – окликнула его Ев.
– Хочешь, чтобы Эд отдувался один?! – Легкость, непринужденность, юношеский запал исчезли бесследно. Дэн открылся с новой, по-мужски, взрослой стороны.
Виен закачала головой, скорее собираясь с духом, чем с мыслями, и решила начать просто:
– Девочки, вот зачем такое легкомыслие?
– Ма! Мы не подумали! Просто, мы еще не привыкли к изменениям в жизни.
– Я тоже… Хорошо, оставим это, время будет обсудить все не спеша. Но, вы-то понимаете, что Жан прав? А он и половины не знает того, что было в действительности.
– Мама! – обе насупили брови, собираясь спорить и доказывать свою невиновность и правоту, как делали всю жизнь, только в голове Ев поплыли картинки и она, положив руку на плечо сестры, перевела стрелки разговора в другое русло. – Скажи лучше, как отдохнули?
– Отдохнули? Хорошо сказано. Мы за Филиппом носились, правда, не знаю зачем. Ясно же, что он появится здесь. Однако, мой генерал – настоящий полковник!
– Неужели, правда, только погоня?
– Как бы вам сказать?… Театры, рестораны, новые города, строго по его маршруту. Хотя, если положить руку на сердце, было неплохо. Я же строптивая!
Дочери рассмеялись и не заметили открывшейся двери.
– Делал с любовью! – Жан поставил на стол поднос с мороженым.
– Хорошо, хоть Любовь была одна на троих, а то бы я ревновала. – склонив голову слегка набок, Виен пыталась прочесть мысли мужа, а он старательно думал только о ней.
– Что? – Жан, не поняв очередную «шпильку» жены, выпрямился как сталь. Остановившиеся у двери парни тоже замерли, ожидая реакции отца.
– Что не понятного? – Лицо Ви было без единого намека на шутку, – я бы не выдержала еще и Веру, и Надежду.
– Виен! Ты вечно вводишь меня в ступор!
– А говорят ты генерал. – она взяла пиалу, отведала ложечку. – Да, Надеялся, что понравится, Верил, что удивишь. А говорил – только с Любовью. Спасибо, дорогой, вкусно!
– Вы все, втроем – невыносимы, но я вас обожаю! – Жан присел спокойно, беззаботно поглядывая на детей. Она же прочла в его голове: «выяснил все, что хотел», значит, знает что делать, можно и расслабиться. Дети уедут, а их дни не будут уходить на решение очередных проблем.
****
Немного странная, непривычно дружная, многочисленная семья Гаев. Еще недавно они жили порознь: Жан – отец двух великовозрастных красавцев, и Вилена – мать прекрасных, взрослых дочерей. Но у Провидения было хорошее настроение, и оно свело их на одной стезе. Вот теперь это единая ячейка общества, хоть и обособленная, с невероятно запутанной, долгой историей и тайной, старательно скрываемой от окружающего их мира.
Глава 2
– Дэн! Мы опаздываем! Очень серьезно опаздываем! – Ев уже начинала прыгать на заднем сидении такси, и Дэн никак не мог сдержать ее волнения:
– Не трясись! Успеем. Рейс частный, вещи отправлены. – Погладил ее по спине, но все же обратился к водителю: – может можно как-то форсировать?
– Ускорить-то можно, только штраф кому платить?
– Мужчина, черепаха у меня быстрей ползает! – очередная реплика сорвалась с губ Ев и Дэн опять ее поддержал.
– Штраф оплачу Я! Все дешевле, чем отстать от самолета.
– Как скажешь! – посмотрел на них в зеркало и, обогнав пару машин, пристроился к Запорожцу, пропуская крутые тачки.
– Скажу, что вы не на своем месте! – не унималась Ев, а водитель, будто дразня ее, все никак не удовлетворял их просьбу.
– Шеф! – не выдержал Дэн, – Ты играешься или хочешь остаться без оплаты и работы?
– Мажоры! – буркнул мужчина и нажал, наконец-то, на газ.
Примчались за пару минут до отлета. Поднявшись на борт, Ев вздохнула, собираясь найти свое настроение, не спеша рассматривать спутников.
– Агов! – услышали они знакомый голос, как по команде, вдвоем повернули головы. На соседних креслах сидели старшие.
– А вы что тут делаете?! – удивление Ев не знало границ. – Невероятно! – она так и стояла в проходе, не обращая ни на кого внимания, недовольно смотря на родственников.
– Мы, что делаем? Сидим! Это вы скажите, чего сюда ворвались? Рейсов мало? – возмущалась Вел, сидя в кресле, рукой придавив мужа к спинке и испепеляя сестру взглядом.
– Я первая спросила! – возмутилась Ев, отбросив руку Дэна, пытающегося ее усадить. По салону пронесся шепот, и десяток глаз приклеились к ним.
– А я уже сижу! – вредничала Вел.
– Девочки! – Эд попытался их утихомирить, – на нас все смотрят!
– И что?! – дуэтом набросились на него обе. Парень поднял руки, давая им словесную свободу.
– Стоп машина! – воскликнула Вел и оставив без внимания сестру, принялась за мужа. – Эд! Вы что, нарочно подстроили?!
– Сам удивлен. Правда! Мы же с тобой билеты брали. Дорогая, да успокойся! – Вел насупилась и отвернулась. Тем временем Ев заняла свое место и муж ее, положив свою сумку на полку, присел рядом. – Дэн! – Эд тихо позвал брата, который принялся с женой обговаривать тот же вопрос. – Как так получилось?
– Да, какая теперь разница! – махнул рукой тот и ответил на очередную колкость Ев.
– Собственно прав! Ну, привет, братишка! Надеюсь вместе до посадки?
– Конгруэнтно! – Дэн глянул на него, вздохнул и, откинув голову на спинку кресла, смотрел вперед.
– Пристегните, пожалуйста, ремни! – наклонилась к ним стюардесса, мило улыбаясь, так как они за спорами пропустили общее приглашение, и подарила обоим мужчинам чарующие взгляды. Этого было достаточно, чтобы одна и вторая забыли друг о друге, о стечении обстоятельств и обменялись взглядами.
– Дорогой! – очень тихо позвала Вел. – Это частный рейс?
– Да! – спокойно ответил Эд, без тени на лице, без внимания на ее изменившееся настроение.
– Именно этой компанией ты постоянно пользуешься?
– Бывает!
– Понятно! – откинулась назад, сложила руки замком и отвернулась к иллюминатору.
– Вел! Ты о чем? – необычность ее вопроса начало доходить до Эда.
– Ни о чем! Готовлюсь к полету.
Холодок пробежал у мужчины по спине, он погладил ее по руке, постарался обнять:
– Солнце мое! Даю слово, я не знал, что мы будем на одном рейсе с младшими. Вел! Что-то не так?
– Нет, нет, все так! – отмахнулась она, даже не повернувшись. Взревели турбины, и Эд отложил разговор до «потом».
У Ев была другая реакция. Она оценивающе посмотрела на девушку, затем на Дэна и произнесла: «Ну, ну!» Не дотронувшись до ремня, удобно уселась в кресле и взяла торчащий рекламный журнал. Ничего не понимающий Дэн, застегнул ее ремень и не спеша заняться своим, задал односложно вопрос:
– Что?
– Что «что»? – продолжала перелистывать странички Ев.
– Иголки подняла…. Что я сделал не так?
– С чего ты взял? Все так. Все так!
– Гения! Может, я чего-то не понял, но…
– Зато мне ВСЕ ПОНЯТНО! – старательно выделила два последних слова, нервно пролистнула еще пару страниц. Дэн удивленно поднял брови, а Ев, с демонстративным возмущением всунула журнал обратно и закрыла глаза.
– Гения! – не унимался Дэн, – честное слово, я не знал, что лететь будем вместе, но не стоит из-за этого психовать. – Он наклонил голову, целуя ее руку, но Ев, будто не заметив его движения, принялась поправлять волосы, затем положила на подлокотник, переведя все свое внимание за иллюминатор.
– Ев!
– Да?
– Посмотри на меня.
– Прости! Ты же знаешь, я трудно переношу полет. Хотя, зачем тебе помнить? – и всунула наушники в ушки.
– Откуда мне знать, летим впервые. – пожал плечами, посмотрел на брата, тот на него, обменялись вопросительными взглядами и уселись в ожидании высоты.
– Ев! – позвала Вел едва в ушах пропали пробки, – ты не хочешь пересесть ко мне?
– Спросила?! Конечно, хочу! – и тут же бросила Эду, даже не глядя на мужа. – Пересядь!
– Ев! Тебе может быть плохо, сама только что созналась, что не переносишь полеты, лучше останься. – заметил Дэн.
– Лучше кому? – спросила, просовываясь мимо, даже не думая слушать ответ.
– Вел! Мне не трудно пересесть, но я не понял причину рокировки? – Не обращая должного внимание на настырное дерганье его плеча рукой Ев, Эд решил выяснить, такой резкий холод жены.
– Вам так легче будет клеить стюардесс! – прямо в ухо проговорила ему Ев, вместо сестры. – Вон, уже столпились, монетку бросают, кто первый вас осчастливит. Эд! Я долго буду торчать в проходе?
– Извини! Присаживайся! – Эд поднялся и сел на ее место.
– И что случилось с ними? – уточнил у него Дэн.
– Стюардесса! Они решили, что мы знакомы!
– Что? Ты серьезно? – Дэн рассмеялся, не заботясь, как отреагирует Евгения.
– Более чем!
– Эд! – Дэн бросил взгляд на девушек и развернулся к брату: – Ты бы лучше объяснил Вел, что это не так. Не хватало нам ее бурной реакции!
– Да вроде спокойно. – призадумался тот.
– Это пока стюардесса не появилась! – Дэн отбросил всю комичность ситуации и стал совершенно серьезно думать над возможными последствиями.
– И что мне ей сказать? И почему именно Вел? Она-то как раз, осталась на своем месте, а вот…
– Сиди уже, сам буду разруливать! – Дэн подошел к соседнему креслу. – Оправдываться не намерен, не в чем. Хочу лишь высказаться. Вспомните, сколько раз за год мы от вас уезжали сами и как. Это первое. Второе – лично мне больше нравятся стюарды! – развернулся, на что Ев показала ему язык и уставилась на штору, за которой шушукались две девушки, подглядывая в щелку на их мужей.
– Что ты им сказал?
– Ничего особенного, просто напомнил, что предпочитаю стюардов.
– Думаешь, прокатит?
– Не важно. Вот чего мы тушуемся, будто в чем-то виноваты?!
– Да ни в чем мы не виноваты и они это знают. Это все их характер!
– А мы потакаем. Эд! – Дэн, бросил взгляд на сестер, что-то бурно обсуждающих, придвинулся к брату и тихо, чтобы не дай Бог, жена не услышала, заявил. – А мне это нравится. Баловать, извиняться, сам не зная за что. Мириться, не понимая причины ссоры. Я подкаблучник?
– Ты все еще влюблен, как и я. Не просто любишь. Это что-то больше влюбленности! Да не все ли равно, как это называется. Нам хорошо! Ведь так?
– Так-то, оно так, но судя по лицам наших половинок, они готовят сюрприз.
Ев прищурила глаз и не отводила взгляда от девушки, то и дело поворачивающей голову в салон и посылающей улыбки, даже не задумываясь, попадают они в цель или нет. Вторая шептала ей что-то на ухо, сигнализируя глазами на них. Даже без умения читать мысли или по губам, было ясно, они обсуждают их четверку.
– Маленькие сучки! – процедила сквозь зубы Ев. – Ну, что за время! Куда не глянь, пираньи так и кишат!
– Да брось! – отмахнулась Вел: – Какие там пираньи, так подсушенная вобла! Увидели дорогие костюмы, чистую обувь, портмоне набитое карточками, выхоленные, смазливые мордашки. Впрочем, глядя на этих двух, им безразлична внешность, главное, что в кармане!
– Права! В их каморке на лицо не посмотришь!
– В комнатушке? Я думаю, что тут заканчивается романом в службах. – засмеялись. – Вел! Тебе пора издать талмуд: «101 уловка или, что говорит о респектабельности мужчины!»
– Возьму в соавторы, идея блеск. А пока скажи, как нам узнать, что думает эта фифа?
– Маму вызывать не будем. – хихикнула Ев. – Да что гадать, тут на лбу все написано!
– И все же, хочется немного пошалить.
– Пошалить или проучить?
– Разве это ни одно и то же?
– Ну, разница конечно есть! Собственно я давно хочу, кое-что проверить, пока не было на ком.
– Так не теряй время! Полет быстрей закончится.
– Вел! Только пообещай, ты не забудешь, что мы в воздухе.
– Я что, больная?
– Мы все нездоровы, иначе бы штопали носки. – секундная пауза. – Дамы и господа! – прошептала Ев сестре на ухо: – Шоу начинается!
Стюардесса, подняв голову, виляя бедрами, как манекенщица из сельского кружка, шла по проходу и толкала тележку с напитками, записывая заказ на обед. Мимолетом глянула на девушек и отвернулась. Ев этого было достаточно, чтобы попасть в ее умишко. Уж таким она обладала даром – гулять по сознанию человека, прикидываясь тем, кого тот желал видеть и, мимоходом, вынуждать к откровенному разговору. Но это еще не все, что она могла, только об этом чуть позже. Пока же, эта высокая, худенькая девушка, с копной черных волос, серо-голубыми глазами, томно прикрытыми роскошными, длинными от природы ресницами, была занята стюардессой.
– Добрый день! – наклонилась та к парням, намного ниже, чем следовало, показывая пышность своих округлостей. – Меня зовут Люси, я ваша стюардесса. Что желаете? Чай, кофе, напитки!
– Люся! – ударил Дэн ее бейджик, говоря нарочито громко: – Не могли бы вы выпрямиться? – и сдвинув ее, задал вопрос девушкам: – Милые, что вы хотите?
– На ваше усмотрение, дорогой! – ответила Ев и тут понеслось. Стюардесса заулыбалась, провела себя по бедрам и произнесла:
– Сестры или подруги? Ой, какая разница! Хоть жены! Я тут… Может, желаете переспать? У нас с напарницей отличная комната для отдыха! Совершенно бесплатно.
– Спасибо, нет! – Дэн отвернулся, кусая губу, чтобы не захохотать. Эд прикрыл глаза рукой.
– Дорогая, слышишь, мы хотим! – крикнул кто-то с задних кресел. – И Я, и я! – Люси зажала рот рукой, понимая, что слова льются помимо ее воли.
– А у вас есть стюард? – пересилив смех, спросил Эд. – Мы предпочитаем мужчин.
На соседнем кресле засмеялись, Люси пошла дальше, под взглядами и улюлюканьем небольшого количества пассажиров, медленно, от бедра, задерживаясь у каждого кресла. Ее юбка резко упала к ногам. Девушка наклонилась, не додумавшись присесть, показав всем прозрачные стринги, вернее то, что съедало их сзади. Но белые чулочки были хороши, что и озвучил какой-то нескромный малый с последних мест. Его голос вывел девушку из транса, поняв, что случилось, она скрылась за ширмой. Юбка! Это была игра Вел. Жены Эдгара и старшей сестры Евгении. Она умела и больше, но передвигать предметы, снимать вещи, расплетать косы – одна из забав, какую девушка освоила, как только получила дар, после перерождения, которое они с сестрой прошли совсем недавно. Ее рыжие локоны просто сияли на серой обшивке кресла, а зелено-синие глаза, метнув на стюардессу быстрый взгляд, насытились бирюзой и спрятались за прикрытыми веками. Одна минута и ее настроение вернулось, даже усмешка пропала, словно девушка была не в курсе происходящего. Облизав слегка подчеркнутые гелем губы, отвернулась к сестре.
– Кудесницы! – братья повернулись к ним, – только начало полета. Что ждать дальше?
– Ой! А что случилось? – наивно глядя мужьям в глаза, спросили обе: – Мы что-то пропустили?
– Отличный, европейский стриптиз! – пояснил Эд, прекрасно зная, что это дело, «глаз» жены. – Вел, можно мне приземлиться на место?
– Приземлиться то можно, если ты знаешь, где оно!
– Мое место, только рядом с тобой! Пошутили и хватит. Пожалуйста! – Эд добавил твердости в голос, заранее поднявшись с места. Его, почти двухметровый рост, был ощутим в проходе между креслами, пришлось наклониться, чтобы увидеть лица сестер. Каштановые волосы взъерошены, гречишного цвета глаза сияли, Вел сразу поняла – это его развлекло, но держалась:
– А как же подружка? Она переживет?
– Гелио! Пожалуйста, после полета! Здесь десяток невинных людей. – Эд присел в проходе, умоляюще глядя на них. Из-за его плеча внимательно наблюдал Дэн, не так оптимистически, как брат, отнесшийся к их козням. Синие глаза Дэна потемнели, испепеляющее глядя на жену, светло-русые, пышные волосы, спадали на лицо, подчеркивая волнение.
– Дай нам немного поболтать, просто поговорить. Все будет спокойно. Мы всего лишь обсуждаем написание книги.
Эд кивнул, вернулся к брату.
– Ну, что? – спросил Дэн, – сюрпризы еще будут?
– Сказать с уверенностью не могу. Они же непредсказуемы! Пообещали скоро разбежаться.
– Я тут подумал, отец прав. Мы светимся направо и налево. Если НАШИ узнают, даже не представляю, что начнется.
– Давай дадим им немного времени, пусть поиграют. – Эдгар сжал плечо брата и оглянулся на девушек, те мирно беседовали. Вздохнул с облегчением и забрал у Дэниэля свой стаканчик кофе.
