Владимир Александрович Андриенко
Друг фараона
Глава1
Проклятие призрачной гробницы.
1358 до новой эры
Шестой год правления в стране Кемет фараона
Аменхотепа IV (Эхнатона)
Внутри гробницы в большой погребальной камере замер каменный лев с двумя головами. Это был Акер – древний хтонический бог, который символизировал «вчера» и «завтра», дух земли, покровитель умерших и страж ворот подземного мира.
Рядом с Акером, у его лап, застыл каменный демон Баби – покровитель мрака и тьмы, существо из темного мира Дуат.
Это были стражи призрачной гробницы невидимые глазу простого смертного…
***
Девушка, протискиваясь сквозь узкий лаз, больно ободрала себе коленку. Но привычная к своей работе она даже не вскрикнула и поползла к намеченной цели. Темный провал уводил её в неизвестность, и не было видно, где заканчивается тоннель, проделанный еще строителями этой гробницы лет триста пятьдесят назад.
За девушкой пробирался старый Ки, умело просовывая вперед худые узловатые руки со следами многочисленных шрамов и ловко хватаясь заскорузлыми пальцами за выступы камней.
– Ты ушиблась, Мерани? – донесся до девушки голос старика.
– Ничего. Простая царапина, – недовольно пробурчала она.
– Крови не оставила? Кровь – это плохо в гробнице. Духи мертвых чувствуют кровь.
– Нет. Не оставила.
– Тогда передвигайся быстрее, и не стоит осторожничать. Здесь нет ловушек.
– Откуда ты можешь это знать, Ки? Ведь это я принесла план гробницы.
– В таком тоннеле ловушек быть просто не может. Я сколько раз говорил тебе. Это тоннель для строителей гробницы. Они воспользовались им для того, чтобы выйти, когда завершили все работы. А затем просто завалили его камнями и тщательно замаскировали снаружи. Все ловушки ждут нас впереди.
И старик оказался прав. Тоннель был полностью безопасен. Он привел их в небольшой коридор, который через десяток метров упирался в новый неудобный наклонный ход. Ки внимательно осмотрел его и недовольно пробурчал:
– Здесь уже были до нас.
– Как это были? – удивилась девушка. – Здесь до нас никого не могло быть. Это могила самого фараона Сенусерта Великого1.
Старик хрипло захихикал.
– Не смеши меня, Мерани. Самого Сенусерта? Сенусерт был великим фараоном. Великим! В настоящем смысле этого слова! Возможно, больше таких фараонов и не будет. Если бы мне действительно удалось найти его могилу, я бы почитал себя самым счастливым грабителем могил в Египте. Я, пожалуй, даже посчитал бы кощунством грабить его усыпальницу. А ты знаешь, что для старого Ки вообще не существует запретов и можешь измерить глубину моего почтения к Сенусерту.
– Тогда радуйся, старый Ки. Твоя мечта сбылась. Мы в гробнице Сенусерта.
– Эта примитивная могила принадлежит Великому владыке? Да ты хоть знаешь, кто для него строил могилу?
– Нет. А это имеет значение? – спросила девушка.
– В моем роду все грабили могилы. Отец старого Ки, его дед и его прадед – грабили могилы. И в моем роду есть предания о великих архитекторах и строителях гробниц. Так вот знай, что могилу для фараона Сенусерта строил сам хитроумный Атеф! А он самый лучший архитектор в истории Египта! Самый! Вникни в смысл этого слова! А какие ловушки он устраивал для нашего братства! О них ходили легенды. Мой дед даже верил, что Атеф был не простым человеком, но магом.
– Магом?
– Дед говорил, что хитрость у него от самого Баби, демона, который служил древнему Акеру и богу пустыни Сету.
– Демон служил богам Египта? – удивилась Мерани.
Старый Ки не стал отвечать, а задал свой вопрос:
– Сейчас не время для разговоров о древних демонах, девочка. Я хочу тебя спросить, почему ты мне не сказала заранее, чья эта могила? Почему говоришь об этом только сейчас?
– Боялась, что если скажу – Сенусерта Великого, ты не пойдешь со мной.
– И правильно боялась. Я бы тогда трижды подумал, прежде чем сделать это. Этот стиль в строительстве совсем не похож на тот, каким строили во времена династии, к которой принадлежали Сенусерты и Аменемхеты2. Это постройка гораздо более позднего времени. Скорее всего, времен господства гиксосов3. Но в этой гробнице уже побывали грабители. Смотри на эти отметины. Видишь? Это следы инструментов.
– Но этого не может быть! Я узнала эту тайну от преданного человека. Он не мог меня обмануть.
– И этот преданный человек сказал тебе, что это гробница Сенусерта Великого?
– Нет, я сама догадалась, что это именно та гробница, которую ищут многие грабители.
– А кто тебе рассказал об этом захоронении? – встрепенулся Ки. Он явно был встревожен.
– Наш поставщик сведений Джер. Он служит при погребальном храме жреца Птахотепа!
– Хитрая лиса, но его сведения всегда были верными. Хотя мне он никогда не нравился.
– Джер сказал, что здесь никого до нас не было, и он дал мне план гробницы. Я сама видела древний папирус. И свой план сделала на его основе.
– Много старый Ки видел на своем веку гробниц и…
В этот момент девушке показалось, что где-то вдали, за стеной, что-то хрустнуло. Она схватила старика за руку и произнесла шепотом:
– Ты слышал?
Ки с удивлением посмотрел на Мерани.
– Ты стала бояться теней? Это плохо для людей нашей работы, девочка. Я видел тени мертвых, и они действительно несут охрану гробниц, но у меня против них есть парочка-другая верных заклинаний. Но слышать тени невозможно. Их можно только видеть.
– Нет, – ответила она. – Это не тени, а реальные люди. И хрустели суставы человека, который пробирался на кончиках пальцев. А это значит, что он не хочет, чтобы мы с тобой его слышали. И, значит, он совсем не призрак.
– Ты не ошиблась? – на этот раз Ки встревожился. Он знал, что слух у девушки был отменный.
– Нет. Я отлично знаю, как хрустят пальцы. Засада? Нас ждали? Неужели Джер обманул меня?
– Он, очевидно, работает не только на наше братство, но и на стражу мира мертвых. Но если это так, то мы с тобой в страшном месте.
– Ты о чем, Ки?
– Ты слышала о проклятии призрачной гробницы?
– Не может быть, чтобы мы попали в такое место!
Кто из грабителей гробниц не слышал об этой ловушке? Уже больше ста лет и жрецы заупокойного культа и черные стражи мертвых пользовались этой приманкой для того, чтобы сократить ряды братства осквернителей покоя умерших. Каких только названий не придумали для этой гробницы! Называли её гробницей тумана, и призрачной гробницей, и ловушкой смерти, и домом демона.
Но старик все еще надеялся, что его предположение ошибка.
– Ты сказала Джеру, что мы пойдем в гробницу только вдвоем? – спросил Ки.
– Нет. Я сообщила ему, что это большое дело для многих.
– Вот как! Значит, мой сон был вещим!
– Какой сон, Ки?
– Сны это послания богов, Мерани. Помни про это, если сумеешь пережить нынешнюю ночь.
– Ки! Ты меня пугаешь!
– Теперь все яснее ясного, Мерани. Джер задумал накрыть здесь многих членов братства и получить большие выгоды для себя. Но он не знал, что мы с тобой воспользуемся его сведениями только для самих себя.
– А как ты думаешь, на кого именно он работает? На жрецов заупокойного культа или на стражу бога мертвых? – спросила девушка.
– Судя по стилю, не на жрецов. Гробницу, похоже, подставили нам именно стражи мира мертвых.
Слова Ки были страшным приговором. Попасть в руки этим существам (назвать их людьми не решался никто) значило обречь себя на страшную участь. Девушка часто слышала о наказаниях для преступников в подземельях храма Анубиса. Лично знакомиться с черными стражами в масках она не хотела.
– Ки! – произнесла она. – Я слышала, что делают хранители с теми, кого ловят в гробнице. Но как мог этот трус Джер решиться на предательство? Он знает, что его за это ждет месть братства!
– Все труднее и труднее становится читать в человеческих сердцах, девочка. Предательство и ложь так укоренились в них, что просто диву даешься. И где наши старые времена?
– Уходим, – Мерани потянула старика за руку. – Нет времени горевать об испорченных нравах.
– Уходим? Куда? Обратно по лазу? Да именно там нас с тобой и ждут.
– Но тогда куда же? – растерялась она. – Может быть, мы еще сумеем уйти. Ловушка пока, может, и не захлопнулась.
– Нет. Они сразу же закрыли её по сигналу. Нам нужно идти туда, где нас не ждут. Лезем в подземный склеп.
– Но если это стража Анубиса4, то они ждут нас именно в самой гробнице.
– Не думаю, – возразил Ки. – Они не станут лезть в тайный склеп. Здесь слишком узкий проход. А эти господа из тайной стражи мертвых фараонов не любят неудобных лазов. Это ходы только для нас – грабителей могил.
–Но они, говорят, могут легко проходить сквозь стены.
–Обо мне также ходили такие слухи лет десять назад. Говорили, что Ки проходит сквозь стены, и свое умение он получил от бога Сета, когда скитался по мертвой пустыне. И я не опровергал этих слухов. Больше того, я сам их поддерживал.
– А такого умения у тебя нет?
– Нет, Мерани. Сквозь каменную кладку может пробраться лишь бестелесный дух. Но я пока жив.
– А как же ты проходил сквозь стены? – до Мерани доходили рассказы об искусстве и неуловимости Ки. – Я слышала, что ты в Гизе ушел из закрытой камеры, куда тебя заперли жрецы.
– Да. Я тогда ушел, но совсем не сквозь стену. Я нашел баночку с золотой краской и намазался ей с головы до ног.
– И что же? – Мерани забыла на мгновение об опасности им угрожающей.
– Я встал среди десяти статуй в самом темном углу и когда туда ворвались стражи, меня никто не заметил.
– Но как ты вышел?
– Еще проще. Вместе со жрецами и слугами, которые обслуживали гробницу. Правда, я еще никому не раскрыл этой тайны. Ты первая. Вот и мы с тобой попробуем провернуть нечто подобное и сейчас.
На этот раз Ки полез первым.
«Алчны сердца и на чужое теперь зарится каждый, – думал старый грабитель. – И работы стражам загробного мира добавилось. Проклятый Джер продал нас и специально заманил Мерани в ловушку. Эх, если бы она рассказала мне все раньше! Но я поверил ей и пошел в эту гробницу. Что за времена?»
Девушка, молча, ползла за стариком…
***
В гробнице в большой погребальной камере в один миг загорелись факелы. Словно некто одним мановением руки повелел явиться огню.
Ки вздрогнул от неожиданности, хотя с подобными фокусами он уже не раз встречался в своей жизни.
– Что это, Ки? – прошептала испуганная девушка.
– При появлении чужаков в некоторых могилах загораются факелы.
– Но кто их зажигает? Неужели… Неужели это Ка5 покойного?
– Нет. Ка не нужно удивлять живых такими фокусами.
– Но кто же тогда? Если не Ка, то кто?
– Возможно, здесь расположен некий тайный механизм, но как он работает – я не знаю. Не могу же я знать всего.
Они осмотрелись. В самом центре зала был большой саркофаг, накрытый массивной крышкой. Вокруг стояли четыре золоченые статуэтки богинь-охранительниц. В дальнем углу камеры столы с канопами – священными сосудами, куда помещались внутренности, извлеченные из мумии. Рядом с ними многочисленные приношения умершему.
Ки ясно видел блеск золота и драгоценных камней в красноватом свете факелов.
– Здесь по всему видно – до нас никого не было, – прошептала Мерани.
– Нет. Что-то не так. Слишком большой порядок и все как-то неестественно. Я совсем не ожидал это здесь увидеть. Что-то не так. Неужели это… – старик осекся, и его лицо стало бледным. Мерани хорошо видела это в свете факелов.
– Что?
– Здесь на самом деле ничего нет! Это место где царят Акер и Баби! Это не просто гробница-призрак, Мерани.
– Что может быть хуже?
– Это место, в котором все началось! – торжественно сказал Ки. – Но кто мог повторить такое? В последний раз, как говорят легенды, магу-заклинателю из храма Ра удалось подобное лет пятьсот назад.
– Заклинатели есть и в наше время, Ки.
– Лишь по названию, но не по сути, Мерани. Я сам только дважды встречал магов в своей долгой жизни. Настоящих магов, а не жалких фокусников. Но сотворить то, что мы с тобой видим, может только поверенный тайн мира мертвых.
– И что?
– Джер, продавший тебе папирус с планом гробницы, не имеет отношения к ловушке, – Ки посмотрел на девушку. – Мы зря наговаривали на поставщика сведений, Мерани! Его самого использовали в игре против нас.
– Против нас? Ты хочешь меня напугать, Ки? Тебе это удалось.
– Скажу тебе правду, девочка. Я и сам напуган. А напугать старого Ки не так просто. Но мне страшно совсем не за себя. Зачем им нужен старик? Нет. В таком деле им нужна ты, Мерани.
– Ты о чем, Ки?
Ки не ответил. Он подумал:
«Девушку ждет наказание «тысячи смертей» Смогу ли я спасти её от этого?»
Старик внимательно обвел глазами помещение в поисках путей отхода, затем схватил девушку за руку, давая понять, что та не должна двигаться. Мерани все поняла без слов.
Все факелы вдруг погасли. Погребальная камера погрузилась во тьму…
Глава 2
Новый город солнечного божества.
1358 год до новой эры
Шестой год правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона)
Строительство нового города Ахетатона
Худощавый юноша в посеревшей от грязи и пыли юбке стоял рядом со стариком и смотрел на копошащийся людской муравейник. Тысячи людей работали здесь подобно пчёлам, и гудел несмолкаемый улей человеческих голосов. Слышались окрики начальников и ругань мастеров.
Юноша искренне удивлялся, как вообще в такой сутолоке можно что-то понять и чем-то управлять. Мимо десять человек волокли большой каменный блок. А совсем рядом, стучали молотками камнесечцы. Кто-то прокричал, пересилив зычным голосом громкий стук сотен молотков:
– Осторожнее с блоком! Куда вас понесло, дети шакалов!
– Но мы не пройдем другой дорогой, – ответил кричавшему человеку с большой палкой в руке один из рабочих. – С другой стороны дорога занята повозками с глиной. Их никак не могут убрать с пути.
– Но если мы все блоки станем таскать, так как этот, то мы не уложим за день и трех! А нужно укладывать двадцать!
– Но что я могу сделать? Не в моей воле разгружать повозки. Кто виноват, что здесь нет никакого порядка?
– Не болтай попусту! И осторожнее насчет порядка. Узнает царский архитектор о таких словах, не миновать тебе палок…
***
Старик подтолкнул юношу и прошептал ему прямо на ухо:
– Иди, чего стал на пути. Не видишь, этот господин гневается. Хочешь отведать его длинной палки?
– А чего мы пришли сюда, дядюшка, в это неуютное и странное место? Он нем говорят много плохого.
– Тихо! – зашипел старик. – Ты своим языком можешь навлечь на нас несчастья. Мало мне с тобой забот.
– Но это говорят жрецы храма Амона, дядюшка. Я только повторил их слова. Да и чего нам опасаться? Здесь в таком шуме наши слова никто не сможет услышать.
– Замолчи, Нехези! И не раскрывай своего поганого рта. Тому, кому нужно – услышит. Ты мало знаешь наши порядки. И не стоит здесь поминать Амона и его жрецов. Это новый город. Видишь, сколько людей его строит? Здесь тысячи рабочих и лучшие архитекторы Египта. Смотри, центральный храм бога солнца уже построен. Мне не приходилось видеть до этого более величественное здание. Хотя я повидал на своем веку немало храмов в разных городах.
– Но зачем мы с тобой сюда пришли? Ты так мне и не сказал, дядя.
– Я забочусь о твоем будущем, племянник, – важно проговорил старик.
– О будущем? – юноша испуганно посмотрел на дядю. – Что ты хочешь этим сказать, дядя? Неужели, правда то, что говорили ученики нашей школы? Ты оставишь меня здесь навсегда? Но я хочу обратно в наши Фивы. Домой.
– Вот дурак! Да здесь скоро может быть будет новая столица. Здесь, а не в Фивах. И здесь можно будет сделать карьеру. Я выполнил обещание, данное твоему отцу и моему старшему брату. Ты вырос, и я научил тебя основам лучшего ремесла. Ты можешь стать писцом, как твой дед, как твой отец, и как я, твой дядя.
– Здесь? – юноша обвел взглядом окружающее громадное строительство.
– Я же говорил тебе, что великий господин Бек, недавно назначенный главным царским архитектором, знает меня. И даже обещал пристроить тебя здесь на какую-нибудь должность.
– Господин Бек? Это тот толстый уродливый мешок с дерьмом?
– Тихо! Не то кто-нибудь услышит!
– Но ты сам его так называл, дядюшка.
– Вот дурак! Тебя нужно лишить языка. Это твой главный враг, Нехези, и если ты сам его себе не укоротишь, то потеряешь свою голову. Я когда это говорил? В те времена Бек не был таким вельможей, как стал теперь.
– Но разве он стал от этого более привлекательным?
– Заткнись! – старик залепил племяннику оплеуху…
***
Только к концу дня, когда солнце уже стало клониться к закату, они смогли найти ставку главного архитектора фараона. Благородный господин Бек, пребывал на строительстве роскошного дома с высокими колонами. Здесь он лично все проверял и ругал мастеров за малейшую оплошность.
Юноша, когда увидел архитектора, был поражен произошедшей в нем перемене. Этот человек из-за жары был облачен только в юбку и не носил в данный момент своего пышного парика и никаких украшений, но на его лице читались власть и доверие фараона. Владыка дал ему одну из крупнейших должностей в Египте, и теперь Бек вел себя так, словно общался с существами, стоявшими много ниже его по своему развитию.
Когда он заметил дядюшку и юношу, то его подведенные черной краской брови гневно поползли вверх.
– Что это? – указал он пальцем на пришедших начальнику стражи. – Что это за бездельники? Я же приказал строго следить, а тем, чтобы вокруг не было ни одного бездельника. Ты же знаешь, о приказе Его святейшества построить новый город как можно скорее! И поэтому каждый, кто теперь лодырничает, оскорбляет самого владыку, сына солнца, живущего в правде фараона6 Эхнатона!
– Но это не мои люди, великий господин, – произнес начальник стражи, ливийский наемник с львиной гривой на голове и мощным мускулистым торсом. – Я их здесь никогда ранее не видел.
– Вот как? Подведите их ко мне! Быстро!
Двое солдат, повинуясь команде своего начальника, бросились к пришедшим. Они грубо подтолкнули их к главному архитектору.
– Кто вы такие? И почему слоняетесь здесь без дела? Кто вас сюда пустил?
Дядюшка покорно склонился в низком поклоне и заставил своего племянника сделать тоже самое. Они не упали ниц перед лицом грозного чиновника, что говорило об их положении в иерархии царства Египетского. Должность писца считалась весьма почетной, и давала право на определенные привилегии.
– Мы прибыли из Фив, великий господин, – подобострастно ответил дядя.
– Из Фив? Твоя хитрая рожа мне кажется знакомой, старик! Но ты столь пропылен и грязен, что я сразу не могу понять, откуда могу знать тебя. Ты из жрецов храма Амона?
– Нет, великий господин. Я не принадлежу к сословию жрецов Амона. Я скромный писец. И хотя раньше, я был допущен в храм, но уже давно занимаюсь свои делом без покровительства жрецов. Я содержу школу, где учу юношей письму и изящной словесности.
– Так ты Бата? И это твои ученики работают у почтенного Неферемхеба и переписывают его собрание папирусов?
– Именно мои ученики, великий господин.
Отношение архитектора к прибывшим сразу же изменилось. Люди, владевшие стилом и умением переносить мысли и слова на папирус, всегда находили себе работу и были неплохо обеспечены.
– Я действительно припоминаю, что просил передать тебе через моего посланца прибыть сюда вместе с лучшим учеником твоей школы.
– Я выполнил твой приказ, великий господин.
– Но тогда, где твой ученик?
– Он рядом со мной, великий господин, – старик Бата, жестом указал на своего племянника.
– Этот? – толстый архитектор с удивлением посмотрел на грязного юношу. – Признаться, я принял этого парня за твоего раба, что водит твоего осла или мула. Почему же он столь грязен?
Юноша знал ответ на этот вопрос, но ничего не стал говорить. При разговоре старших младшие всегда молчат. Почтенный наставник Бата его родной дядя, нарядил племенника в самые дрянные обноски, да и сам оделся победнее. Этим он хотел выпросить щедрые субсидии на содержание его школы от правительства фараона. Посмотрите-ка на мох юношей, они бедны, и плохо одеты, но чрезвычайно талантливы. Они принесут империи много добра, если вы станете жертвовать на школу старого учителя писцов Бата.
– Моя школа не пользуется покровительством храма Амона, великий господин. Что могу заработать я, ничтожный учитель?
– Но ты учишь детей богатых господ. Что же они не платят тебе, Бата? – спросил главный архитектор.
– Ты видно, по великой занятости государственными делами, позабыл, что я обучаю талантливых юношей, отобранных мной из низших слоев общества. Ибо талант не везде встретишь в богатых домах. Но драгоценные жемчужины разума ютятся по хижинам бедняков и даже среди рабов, великий господин.
– И ты отыскиваешь эти самые жемчужины, не так ли?
– Именно так, великий господин. И я привел тебе одного из таких парней. Без хвастовства могу сказать тебе, что он лучший мой ученик. И не потому, что это мой племянник, сын писца и племянник писца, но потому что свыше одарен этой премудростью как никто иной.
– А это мы сейчас проверим. Идите за мной. Убрать охрану! Эти люди прибыли сюда по моему приказу!
Бек пошел первым, а пришедшие писцы последовали за ним.
– Это мой дом, который владыка повелел соорудить для меня, – гордо заявил главный архитектор, обведя рукой большой зал с высокими колонами. – Он уступает только Храму солнечного Атона и дворцу Его святейшества фараона Эхнатона. Я сам проектировал его, и получилось великолепно!
Дом был уже возведен, и рабочие закончили даже крышу. Оставалось завершить роспись стен, без чего ни один богатый дом в Египте домом не считался.
Юноша заметил несколько десятков рабочих разводивщих краски. Два плотника сооружали леса, с которых художники станут расписывать потолки.
Бек провел их в небольшую комнатку, где находился худой старик в белом жреческом одеянии. Он сидел на полу на циновке и чертил тонкой заостренной палочкой для письма знаки на папирусе.
– Вот, привел тебе того, кто станет помогать в работе, – произнес прямо с порога архитектор.
Старик поднял лысую голову и уставился на вновь прибывших.
– Этот? Но это старик! Зачем мне старик? Я сам старик. Мне нужен кто-то помоложе. Неужели так трудно это понять?
Юноша заметил, что старик говорит с главным архитектором слишком вольно и позволяет себе то, чего ни один писец, будь у него хоть руки из золота, себе позволить не может.
–Я всегда говорил, – продолжил старик, – что искусство письма требует длительной подготовки и напряженного, изнурительного труда. Только так можно достичь, в конце концов, совершенства в этом трудном и удивительном деле. Разве может быть, что-либо более удивительное, чем переложить человеческие мысли, слова и деяния на папирус? Со стен гробниц черпаем мы информацию, оставленную нам древними писцами о деяниях фараонов и других владык. Они оставили нам сведения о взлетах и падениях царства Египетского. И эта информация воистину бесценна.
– Но ты просил лучшего писца, и я привел тебе его. И это совсем не старик. Старик его воспитатель. А твой новый помощник, вот этот молодой.
– Что? – старик удивился еще больше. – Этот? Но это же совсем молодой человек! Ты что издеваешься? Я не потерплю такого обращения со мной, даже от главного архитектора фараона. Я тебя поднял до высот, и я же стану тебя опускать! Пожалуюсь завтра же царице-матери! А она сумет убедить Его святейшество, что ты далеко не единственный хороший архитектор в стране Кемет!7
– Ну, не гневайся, – примирительно заявил Бек. – Ты, прежде чем кричать и грозить мне, проверь этого человека. Ведь искусство письма можно проверить, не так ли? И сделать это совсем несложно.
– Хорошо! Но если мальчишка не справится с испытанием, эти двое получат по 25 ударов палками по пяткам. А ты можешь попрощаться со своей высокой должностью и своим новым домом.
– Отлично! Я прикажу мои ливийцам приготовить палки. И если они меня обманули, то не уйдут отсюда на своих двоих, а поползут на животах! – архитектор стал смеяться своей шутке.
Старик ничего не ответил и жестом приказал юноше сесть рядом с собой на циновку. Он протянул ему лист папируса и палочку для письма.
– Краски перед тобой!
– Но что я должен написать, господин? – спросил юноша.
– А то, что ты видел по дороге сюда. Строящийся город. Но написать ты должен так, чтобы отразить величие того момента, что ты видел. Ибо писец не только умеет выводить иероглифы, но видит гораздо больше, чем простой ремесленник или крестьянин.
Ненхези взял в руки палочку и подвинул к себе краски.
«Что же мне писать? – думал он. – О каком величии говорит этот странный старик? Что здесь великого, если я видел только грязь и пот тысяч тружеников, и слышал площадную брань и ни одного культурного и возвышенного слова? Но если я напишу все это, то меня не поймут. Более того, обвинят в отсутствии таланта. Нет. Нужно что-то придумать. Да и дядя смотрит на меня с надеждой. Итак, с чего же начать?»
Он макнул палочку в краску и стал выходить первые знаки на папирусе:
«Я видел – поднимается новый город к вещей славе Великого Солнца. Новая заря встает над страной Кемет. В мгновение ока по воле живущего в правде повелителя возвысился в прежде пустынном месте высокий храм Атона в новом жилище света…»
Писал он долго, тщательно вырисовывая каждый знак. Вроде получилось и величественно и просто.
– Дай сюда папирус! – не стал ждать более старик и, схватив его своей рукой, поднес к глазам. – О!
Писец явно не ожидал такой прыти от юноши и совершенно не рассердился бы, если тот начертал хотя бы одну фразу за это время. Но результат превзошел все ожидания. К нему пришел тот, кого он так давно искал…
***
Дядюшка Бату уводил с собой пять мулов, нагруженных добром и подарками. Его племянник пришелся ко двору, и он получил задание резко увеличить число учащихся своей школы. При новом дворе в новой столице потребуется множество ученых людей.
Главный архитектор Бек также и от себя щедро наградил старика.
– Я доложу о тебе и твоей школе Его святейшеству фараону Верхнего и Нижнего Египта. Скоро столица переместится из Фив сюда в новый город. Жди моего гонца. Твоя школа, может быть, будет расположена здесь.
– Это больше, чем я заслужил, великий господин.
– Но есть одно условие твоего успеха в жизни, Бата.
– Какое?
– Ты говорил, что жрецы Амона в Фивах не помогают тебе?
– Да, это так.
– Так вот если они сейчас предложат тебе помощь, то ты откажешься от неё. И посещай новый храм Атона! Скоро Его святейшество будет в Фивах. А ты почаще попадайся ему на глаза в новом храме.
– Жрецам Амона это может не понравиться.
– А ты потом мне скажешь, кто эти жрецы кому не понравилось, – глаза Бека хищно сверкнули.
– Будет так, как ты велишь, господин.
– Это воля Его святейшества фараона Эхнатона.
Бата получил для охраны 15 воинов из ливийской гвардии. Теперь у него было что отбирать, и путешествовать без конвоя было небезопасно.
Он ехал на своем муле и размышлял. Ему страшно не хотелось входить в конфликт с могущественными жрецами Амона. Эти люди могли при случае и заменить Его святейшество на троне, если он станет им неугодным. Такое уже бывало прежде. А культ нового бога Атона еще слишком слаб. Да и не понимает его большинство населения. Особенно это касается бедноты. Бата много раз слышал, как они говорили, зачем де фараону этот новый бог? Разве мало Египту старых богов?
Бата был человеком мирным и больше всего любил покой и философское созерцание. Хотя и милостью сильных мира никогда не пренебрегал. Любовь к комфорту была в нем не менее сильна, чем любовь к философии. Впутаться же в придворную интригу – значит попрощаться с покоем. Разгневать фараона дело опасное. Но и жрецы в Фивах могут страшно отомстить. Вот и думай, как поступить, и как всем угодить.
Конечно, Эхнатона пока терпят, но он все больше и больше начинает зарываться. Такого в Египте не вытворял ни один владыка. Даже такой могущественный фараон как Тутмос III. Тот делал свое дело и постоянно воевал, но жреческие курии он не трогал, и отдавал им часть военной добычи. За это они превозносили фараона до небес и были надежной опорой власти.
Нынешний фараон прёт, как разъяренный бык и ежедневно наживает себе врагов. Быть популярным при таком повелителе – дело более чем опасное. Вот почему Бата привез в новый город племянника, а не старшего сына, который гораздо лучше Нехези мог и писать, и составлять священные тексты. Нет. Сын будет при нем, а при дворе пусть блистает племянник, если сумеет понравиться власть имущим. Если же Эхнатона свергнут с престола, то он в стороне. Племянник – это не сын и от него всегда можно отказаться. А при случае, если все повернется в другую сторону и ситуация сложится в пользу сторонников нового бога, Нехези и помочь сможет. Ведь средний сын Бата военачальник египетского корпуса в Мемфисе был убежденным противником нового царя. Он, как и другие военные мечтал о новых завоевательных войнах в Сирии и Палестине. Но Эхнатон воевать не был расположен.
«Стоит посещать и новый храм Атона, и верховного жреца старого бога Амона. Мне есть, что ему порассказать. Этак я сумею выждать время, и посмотреть, чем кончатся реформы нашего сумасбродного владыки…»
***
Город Ахетатон вырос в обширной долине, окруженной скалами, на расстоянии 160 миль выше Дельты и на 800 миль ниже старой столицы города Фивы.
Высокие скалы, словно стены громадной крепости, защищали новый город фараона от всего остального Египта. И это было символом того, что отсюда будет вестись война владыки против своих врагов, среди которых могут вскоре оказаться большинство его подданных.
Вся окрестная территория нового города была провозглашена собственностью самого бога Атона, а не фараона. Об этом возвестили четырнадцать больших стел высеченных в живом камне окружающих город гор.
Как раз такое задание и было дано новому писцу Нехези.
Он стал служить у экзаменовавшего его старика, который оказался не простым старшим писцом, а важным сановником при Эхнатоне. Этого человека звали Иуйя, и он был родным отцом матери царствовавшего фараона царицы Ти. И именно этот человек еще в правление Аменхотепа III, отца Эхнатона, выдвинул идею единого бога солнечного диска Атона.
– Ты еще слишком молод, Нехези, – говорил старик Иуйя, – чтобы хорошо понять, что сейчас происходит в Египте. И большинство, так как и ты, идет за фараоном в ожидании многочисленных выгод и пожалований. Но мало кто понимает сущность нового культа. Вот ты переписывал, мои папирусы. Понял ли ты мою идею там изложенную?
– Не совсем, господин. Я знаю, что культ Атона существовал и раньше в Гелиополе. И там также утверждали, что Атон есть солнечный диск. И он свободно уживался с другими богами.
– Это так, но та концепция единого бога была неверна. Многобожие вредно для Египта и для любого иного народа. И люди в свое время придут к осознанию того, что бог един! И я всегда хотел, чтобы первыми к этому пришли египтяне.
