Владимир Александрович Жуков
Мандат лицедея. Часть первая
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1. Ночь надежд и тревог
1
Глубокой сентябрьской ночью Марка Ярыгу разбудил мелодичный звук мобильного телефона. Сквозь дрему с запоздалым сожалением он посетовал, что не удосужился отключить аппарат, чтобы никто не беспокоил. Протянул руку к тумбочке и взял телефон. На высветившемся табло увидел номер абонента и зафиксированное время 2.17 Звонила супруга депутата парламента Рудь Лада Аркадьевна. «Что ей надо, ведь прежде довольно редко беспокоила?» – подумал он, нехотя, нажал на кнопку приема вызова и полусонным голосом отозвался:
– Слушаю.
– Марк Исаевич, извините за столь поздний звонок, – услышал он тревожный женский голос. – Будьте добры, подскажите, где Родик, что с ним? Я места себе не нахожу. Он до сего времени не возвратился домой. В офисе и на даче его тоже нет, и по мобильнику не отвечает. Посылала кучу SMS, как в бездну, ни ответа, ни привета. Обычно, если задерживался, то предупреждал, чтобы не волновалась. Время сейчас опасное, то одного, то другого банкира или бизнесмена бандиты отправляют на тот свет. Господи, сохрани Родика.
– Лада Аркадьевна, не впадайте в панику, все обойдется
– Не могу уснуть, сердце щемит. Что-то произошло?
– Я не в курсе, – ответил Ярыга.– Не знаю, где носит.
– Вы же его помощник, правая рука, должны знать о планах и действиях своего шефа, – упрекнула женщина
– Помощник – не телохранитель, не нянька, чтобы постоянно находиться рядом, охранять и горшки за ним выносить, – возразил он. – У Родиона Карловича могут быть личные тайны. Мы расстались в офисе в шесть часов вечера. Он изучал документы на предстоящую сессию. Привалило ему забот с этим депутатством и все на общественных началах, как при социализме. Не было забот, купила баба порося. Так и здесь, та же ситуация. Только от хрюшки можно избавиться с помощью ножа и на стол жаркое, фаршированное яблоками. С депутатским мандатом жалко расставаться, потому, как он гарантирует привилегии и блага. Власть без боя никто не уступает. Цепляются за нее из последних сил.
– А его секретарь-референт Алена, тоже оставалась в офисе?
– Конечно, она же работает на компьютере, привязана к нему, как овца. Вдруг срочно потребуется шефу, что-то набрать, отсканировать или распечатать текст,– пояснил Марк Исаевич. – Она – девушка очень исполнительная, дисциплинированная, дорожит своим местом. Строго соблюдает режим, пока начальник на работе, она должна оставаться под рукой. В любой момент может потребоваться ее помощь.
– Вы меня, не держите за наивную простушку. Мне давно понятно, для каких целей депутаты и чиновники держат при себе смазливых девиц, – вздохнула Рудь и попросила. – Вы мне дайте номер ее квартирного или мобильного телефонов. Позвоню, узнаю насчет Родика. Может они развлекаются, а я, как последняя овца, не нахожу себе места. Еще раз застану вдвоем и подаю на развод.
Мне надоели его ссылки на огромную занятость и неотложные деловые встречи. Доложили, что он вместе этой смазливой пигалицей отдыхал сначала в санаториях «Ай-Даниль», «Россия», а затем, чтобы их интимные отношения не слишком бросались в глаза, в санатории «Форос». Понятно, для каких целей мужчины среднего возраста обзаводятся красавицами, избавленными от комплексов и предрассудков…
– Ничто человеческое и, особенно, приятное, нам не чуждо, – с иронией ответил Ярыга, понимая, что отстаивать репутацию шефа бесполезно
– А где же вы сами в это время находились, ведь большинство депутатов отдыхали с семьями, женами, детьми, внуками?
– Где, где находилась? – с обидой повторила женщина.
– В Трускавце находилась и минеральной водой «Нафтуся» лечилась. Разве вам Родион ничего не говорил?
– Не возникало об этом разговора.
– Вот видите, какие вы верные и заботливые мужья. С глаз долой, из сердца – вон! – упрекнула Рудь. – Едва жена за порог, а он ей сразу замену. Вы хоть со своей Эльвирой ладите?
– Стараюсь по мелочам и пустякам не ссориться, но она своим пещерным храпом всю жизнь отравляет, – пожаловался он.
– Ну, это не беда, главное, чтобы не потела.
– Я однажды посоветовал ей перейти на диету, чтобы похудела и, соразмерно весу уменьшился бы и храп, так она мне заявила, что от толстой и жирной жены две пользы.
– Это же какие, интересно узнать?
– Зимой много тепла, а летом – много тени.
– Оригинальный, мудрый ответ. С удовольствием бы рассмеялась, но мне сейчас не до смеха. Может Родион сейчас нежится в чужих объятиях, а я места себе не нахожу?
– Лада Аркадьевна, не рвите сердце. Это типичная ситуация и ее надо принимать, как должное, в порядке вещей. На Западе давно с этим смирились и не делают из банальных историй трагедию. К сожалению, номеров телефонов Алены у меня нет, потому, как не испытываю к ней симпатий,– решил он не сдавать пассию шефа.
– Как это нет? Покрываете, защищаете Родиона,– упрекнула женщина. – Вы, что же с Аленой не общаетесь, не ведете телефонных разговоров? Она же ваша сотрудница?
– Веду, но по телефону, что в офисе, а в свободное от работы время ее не беспокою, пусть отдыхает и занимается личными делами.
– Не нравятся мне отношения Родика с этой кралей,– призналась Рудь.– Уговори, чтобы он смазливую Алену уволил, а принял тихую женщину в летах, чтобы не возникало соблазнов.
– Хотя я и сам от нее не в восторге, но Алена Черных – хорошая работница, приветливая, аккуратная, незаменимая.
– Незаменимых людей не бывает, – возразила Рудь. – Чует мое сердце, что он наломает с нею дров этими тайными неформальными отношениями. Она с кем-нибудь ребеночка нагуляет и подставит моего мужа. Скандал закатит, слезу пустит, а он у меня такой валух, что согласится кормить чужое дитя. Нынешние девицы, наглые и ушлые, на любые аферы способны. Сломает она ему карьеру и жизнь. Родик очень внушаемый и заботливый, чужую боль близко к сердцу принимает.
– Лада Аркадьевна, я бы охотно исполнил вашу просьбу, но мои функции на личную жизнь шефа не распространяются. Поймите мне не с руки ссориться с тем, кто кормит, продвигает к власти. Я – мелкая сошка, в офисе парадом командуют другие.
– Марк Исаевич, вы же его правая рука и при желании можете повлиять, а я в долгу не останусь.
– Правая рука, но по политическим, депутатским делам, а не по интимным. Это заповедная зона и мне туда доступ закрыт, да и зачем мне лишняя головная боль. С Родионом Карловичем мы договорились встретиться завтра, то есть, уже сегодня утром в офисе, в восемь часов. А вы понапрасну не волнуйте, такая незавидная участь у депутата. Он себе не принадлежит, так как является слугой народа.
– Ох, Марк Исаевич, не смешите меня, хотя какой может быть смех, когда на душе кошки скребут. Шибко вы о народе думаете, потому ему трудно, несладко живется в этой разворованной державе. Лучше бы вы не мешали людям жить, не создавали своими абсурдными и глупыми решениями дополнительные трудности и проблемы.
– Не всем плохо живется, поэтому бедные пусть учатся у богатых добывать деньги. У нас на первом плане общественная деятельность, благотворительность, меценатство.
– Знаю, какие вы деятели и меценаты. Будь добр, подскажи мне номер мобильного телефона вашего главного начальника, спикера Остапа Петровича Гаманца, его замов, а лучше сами ему позвоните,– попросила она.
– Лада Аркадьевна, да вы в своем уме? – возразил Ярыга. – Кто я такой? Мелкая сошка, обычный гражданин, каких тысячи, чтобы беспокоить такую важную персону, птицу большого полета. В любой момент может, аукнется, вылезти боком.
Откровенно говоря, мне неизвестны ни служебный, ни мобильный, а тем более, квартирный телефоны спикера. У него правительственная спецсвязь, прямая линия с президентом, спикером Верховной Рады, премьер-министром и другими высокими чинами. Если бы я даже и знал хоть один из телефонов, то, взглянув на данные определителя, Гаманец вряд ли станет со мной говорить. Он сейчас, наверняка, дает в постели такого храпака, что стены дрожат.
У крымских депутатов таких, как я помощников, хоть пруд пруди. Вот если бы я был, хотя бы внештатным советником или помощником спикера, тогда другое дело, был бы вхож в его апартаменты. Он за тройным кольцом охраны и посторонним лицам нет доступа к телу, разве, что в приемные дни – один раз в месяц. К тому же, сам Остап Петрович принимает редко, этим занимаются его советники.
– Вы, пожалуй, правы. Я несколько минут назад звонила в первую приемную парламента, но дежурная наотрез отказалась дать его прямой номер и текущую информацию о месте пребывания. Наверное, из соображений о мерах безопасности. Вдруг кто-то замыслил покушение. Злых и психически больных людей с каждым годом становится все больше, потому, что в целом больно общество.
– Вот видите, Лада Аркадьевна, я вас никогда не обманывал и не подводил, – воодушевился помощник депутата. – Совершенно верно, дежурной, да и любому сотруднику аппарата, по инструкции запрещено разглашать адреса и номера высших должностных лиц республики. Вдруг кто-кто замыслил их терроризировать звонками или совершить покушение. А зачем вам их номера?
– Хотела узнать, возможно, Родика срочно отправили в командировку в Киев или Москву? Он любит пошляться. Жаль, он мне тоже номеров спикера и других начальников не оставил.
– Срочная командировка исключена. В таком бы случае Родион Карлович сообщил бы мне, а уж вам, тем более. Если он вам, любимой жене, не доверяет номера телефонов своего патрона, то обо мне нет и речи. Чтобы, как говорится, через голову не прыгал, а строго соблюдал субординацию.
– Что же делать? Не хочу преждевременно обращаться в милицию, прокуратуру и службу безопасности, чтобы не повредить его имиджу, репутации,– призналась женщина.– Вдруг окажется, что он уединился с Аленой и поэтому не отвечает на звонки. Он рискует своей головой. Как только недоброжелатели пронюхают, то раздуют скандал.
– Вы правы, громкий скандал, даже намек на негатив, подорвут авторитет шефа и такого развития событий ни в коем случае нельзя допустить,– согласился Марк Исаевич и предложил. – Сейчас не время гадать на кофейной гуще. Не паникуйте, если до утра супруг не появится, то встретимся и обсудим, как быть дальше, кого подключить к розыску.
– Почему-то беспокойно и странно ведет себя любимый Родиком персидский кот Грант! – испуганным голосом сообщила Лада. – Обычно он в это время дремлет, как убитый, а сейчас жалобно мяукает, скребет когтями итальянскую мебель и не ест. Что бы это все значило? Будьте, добры, подскажите, Марк Исаевич.
– Может, заболел или бессонница одолела? – произнес Ярыга.
– Вряд ли, я слышала, что животные, особенно, собаки и кошки предчувствуют несчастья, трагедии, стихийные бедствия.
– Лада Аркадьевна, не будьте слишком суеверны и мнительны. Выкиньте эти навязчивые мысли и страхи из головы. Отрицательные эмоции очень вредят психике.
– Я знаю, но ничего не могу с собой поделать, такой я чувствительный и очень ранимый человек, – призналась она.– Сердце щемит, словно его сдавили тисками, ни карвалол, ни капли ландыша не помогают.
– Примите снотворное. Утро вечера мудренее, – посоветовал он. – Я полагаю, что ваши тревоги и страхи напрасны. Вскоре все проясниться и вы еще посмеетесь над своими волнениями. Поберегите свои драгоценные нервы, щедрое на доброту и ласки сердце.
– Спасибо вам, Марк Исаевич, за добрые пожелания. До свидания, спокойной ночи. Еще раз простите за беспокойство,– произнесла она и связь оборвалась. «Вот неугомонная женщина, – с досадой подумал Ярыга и, выйдя на лоджию, закурил.
На востоке уже брезжил ранний рассвет, а небо было чистым – на синем бархате серебристыми искрами сверкали звезды. Стрелой прочертил небосклон и догорел у горизонта одинокий астероид. Страшно подумать, как беспредельна, полная тайн Галактика, равнодушно взирающая на эти жалкие, беспомощные существа, обитающие на одной из бесконечного множества ее планет и стремящихся, причем тщетно, изменить этот мир, который по большому счету им не принадлежит», – вдруг с саднящей сердце тоской осознал он.
2
Ярыга, вдоволь накурившись, возвратился с лоджии в комнату. В соседнем помещении крепко спала, хоть кол на голове теши, супруга Эльвира. Из приоткрытой двери доносился ее богатырский храп с присвистом, словно там опочивал взвод утомленных длинным марш-броском солдат. Сводные, симфонический и камерный оркестры отдыхают. Именно по этой причине Марк предпочитал спать отдельно, подобно Рахметову и Софье Павловне из романа Николая Чернышевского «Что делать?».
Но я отличие от идейного революционера брачное ложе два-три раза в неделю посещал и только тогда, когда Эльвира, сжалившись, позволяла исполнить супружеский долг. Чаще всего она пребывала в дурном расположении духа, и это для Марка служило оправданием его регулярных походов налево к девицам легкого поведения с благозвучным названием “секс-тренаж”. К каким только колдунам и врачам он не возил свою благоверную, кучу, валюты спалил и все бесполезно. С возрастом она еще громче и продолжительнее стала храпеть.
Тогда он посоветовал ей для профилактики спать в армейском противогазе и, услышав в ответ “ Ты, что Марк сдурел или крыша поехала”, махнул на все рукой.
Эльвира, втянувшись в бесконечную переписку, сопровождавшуюся денежными переводами, с разного рода “чудотворцами”, хиромантами, экстрасенсами, “посланцами из космоса” и последователями Ванги, окончательно погрязла в тщетной борьбе за решение проблемы.
От супруга требовала все новых и новых валютных пожертвований и субсидий для реализации своего важного проекта. В конце концов, связалась с какой-то религиозной сектой: толи адвентистами седьмого дня, толи иеговистами, пророчащими человечеству Армагедон.
«Биологическая особь, живет, как растение и отравляет мне настроение, – с тоской подумал Ярыга о супруге. – Пьет, ест, дает храпака и требует денег на свои бесконечные бабьи потребности, словно он министр финансов, крупный банкир-олигарх или обладатель печатного станка. Эльвира, что тот старый чемодан без ручки, нести тяжело, а бросить жалко. Приходиться радость для души и тела искать на стороне. Вот, если бы удалось уломать Алену. Меня к этой очаровашке тянет до умопомрачения. Не женщина, а сказка, прелесть».
Марк, смирившись с ролью подневольного спонсора Эльвиры, не загружал себя мифически-патологическими проблемами. Он плотно, чтобы заглушить храп, прикрыл двери спальни и, не включая освещение, присел на диван-кровать. После небольших колебаний, взял мобильник и связался с секретарем-референтом Черных.
– Господи, Марк Исаевич, и почему вам в такую рань не спится? – возмутилась она. – Вы, что пьяны и решили подурачиться, а мне не до шуток, ужасно устала.
– Алена Дмитриевна, милая, извините, – произнес он интригующе. – Я бы не стал вас беспокоить среди ночи, но дело не терпит промедления, весьма срочное. Пожалуйста, передайте аппарат Родиону. Его разыскивает жена и угрожает поднять на ноги милицию, если он до утра не появится дома. Вы понимаете, чем это может закончиться для шефа? Надо предотвратить назревающий скандал.
– Марк Исаевич, за кого вы меня принимаете?!– возмутилась женщина и сама же ответила. – За распутную девицу или за круглую простушку. Родион Карлович никогда не переступал порог моей квартиры и, надеюсь, не переступит. Он же мне в отцы годится. К вашему сведению, я сама решаю, с кем, когда и где мне спать. Шефа здесь нет.
– Простите великодушно, Алена Дмитриевна, если чем-то вас ненароком обидел или даже оскорбил, но я был уверен…, – покаялся Ярыга. – Впрочем, я о вас очень высокого мнения, вы отличная работница и к тому же очаровательная женщина, но Лада Аркадьевна меня со своими подозрениями и угрозами уже достала. Помыкает, как собственным супругом и возразить ей не смею. Еще пожалуется Родиону, а тот сгоряча уволит и тогда карьере – труба! Где же его черт носит? Сколько времени он находился в офисе после моего ухода?
– Минут двадцать пять, не более, – ответила Черных. – Сразу же после того, как шеф оставил офис, раздался телефонный звонок по городской сети.
– И что от тебя требовали?
– Какой-то мужчина поинтересовался, на месте ли господин Рудь? У них, мол, назначена конфиденциальная встреча.
– Он представился?
– Нет, я сообщила, что шеф уехал и надо полагать, как раз на эту самую встречу.
– А вам, Алена, шеф разве перед уходом не сообщил, куда он отправляется, домой, на деловую встречу в казино или в сауну?
– Не сообщил, значит, не посчитал для себя важным, я стараюсь лишний раз не проявлять любопытства. Сама не могу терпеть слишком любопытных и настырных, норовящих выудить информацию для сплетен и интриг, – ответила секретарь и попросила. – Марк Исаевич, сами, ведь понимаете, что глупо вести диалог в такой час. Вы меня разбудили на самом интересном моменте сна. Будьте милосердны, завтра поговорим. Я уверена, что тревога ложная.
Утром шеф обязательно появится, он же не иголка, чтобы потеряться в стогу сена или соломы? А, возможно, решил нас, сотрудников, таким способом разыграть, чтобы проверить, насколько, мы его любим и ценим. Ведь некоторые чудаки, вообще имитируют свое похищение, потом этим еще и бравируют.
– Алена, не будьте эгоисткой, наш босс – серьезный человек и таких экстравагантных выходок себе не позволяет. Не забывайте, что он – депутат, наш с вами кормилец и поилец. Куда-то неожиданно исчез, а вас это совершенно не трогает?
– Трогает, но чем мы ему среди ночи может помочь и нуждается ли он в нашей помощи и вмешательстве? – вполне резонно заявила она.– Коль вы так обеспокоены, то позвоните ему по мобильнику.
– Я только этим и занимаюсь, что звоню и посыпаю SMS. Лада Аркадьевна тоже звонит, но шеф не отвечает.
– Значит, он где-то далеко в зоне недосягаемости радиорелейной станции,– со знанием ответила Черных. – А возможно, в суете дел забыл подзарядить аккумулятор. Марк Исаевич, у меня ресницы слипаются, а вы, как тот садист из НКВД, мучите меня допросом.
– Это, Алена, не допрос, а обмен информацией, – поправил Ярыга. – Ладно, если босс, вдруг напомнит о себе, то сразу же сообщи мне, чтобы я раньше времени не поднял тревогу. Кстати, Алена, славная девочка, будь осторожна.
– Почему это вдруг? – насторожилась она.
– А потому, что Лада Аркадьевна узнала, не знаю из каких источников, о ваших с шефом неформальных отношениях. Очень на тебя злится, подбивала меня на то, чтобы нажал на шефа и посодействовал твоему увольнению, а значит и разрыву отношений.
– Марк Исаевич, для меня это не новость,– фыркнула Черных. – Женщины всегда друг о друге узнают раньше других. Наверное, у Лады есть надежный информатор. А потом сами посудите, если между мужчиной и женщиной есть близкие интимные отношения, то увольнениями, наказаниями и прочими карами ситуацию не изменишь.
Они всегда найдут время и способ, место для тайных встреч. Настоящая, сильная страсть способна преодолеть любые препятствия, только смерть может ее погасить. Лада Аркадьевна это отлично понимает, поэтому иногда вспыхивает, как порох и тут же угасает, предвидя негативные для себя и супруга последствия скандала, довольные лица злорадствующих завистников и соперников.
– Умная вы, однако, Алена Дмитриевна. Мне, кажется, что я вас недооцениваю, – неудачно польстил он.
– Мы с вами не на аукционе, не на торгах, чтобы оценивать, друг друга и ставить пробы,– уязвила она его. – Да и нет в этом смысла. К тому же мужчины, в большинстве своем, хотя есть и приятные исключения, очень нетерпеливы и прямолинейны.
Вместо того чтобы взять крепость затяжной осадой, лаской и щедростью, они, сломя головы, бросаются в лобовые атаки и проигрывают. Не понимают красоты, магия, прелести, тонкости и ранимости женской души. Но не буду посвящать вас в тайны, раскрывать все козыри. До свидания, спокойной ночи, – внезапно свернула она диалог.
– Спокойной ночи,– успел пожелать и связь прервалась. Марк, плотно затворив дверь, прятался от Эльвиры в самой дальней комнате, иначе отдых и ночь считались безнадежно пропащими.
Даже в полной тишине, когда благоверная выводила высокие рулады, он невольно ощущал вибрацию, словно поблизости промчался тяжело груженый товарняк. «Во, вампирша, сколько она моей кровушки выпила и сколько еще выпьет, считая бесплатным донором»,– со злостью думал он, проснувшись среди ночи и предчувствуя разорванный короткими антрактами сон.
Но на развод Ярыга не решался, надеясь в перспективе на капитал и протеже тестя, хитрого и прижимистого еврея, поставившего условие о рождении наследника, то есть внука, чтобы прочно привязать Марка к дочери, следуя поговорке: чья бы корова не мычала, а теля наше будет, еврейской породы.
Тесть не без оснований подозревал, что Эльвира и зять живут, как собака с кошкой и поэтому не торопился с инвестициями и субвенциями в заведомые прожекты зятя который, как тот дурень думками богатеет. Марк прилег на диван, долго не мог сомкнуть глаз.
Лишь перед рассветом с тайной мечтой об Алене и блаженной улыбкой на сытом лице погрузился в дрему.
3
Утром, ни свет, ни заря, позвонила взволнованная Рудь.
– Марк Исаевич, Родион так и не появился. Всю ночь прождала, не смыкая глаз. Часто звонила, но безответно, словно оглох или сгинул не весть где-то.
– Это уже серьезно. Босс, не из тех людей, кто своим молчанием способен доставлять тревогу вам и коллегам по работе, согласился Ярыга. – Надо, действительно, принимать экстренные меры. Лада Аркадьевна, давайте, если не возражаете, через полчаса встретимся в офисе, и уже там решим, как быть и что делать? Трезво рассудим, чтобы сгоряча не наломать дров, не навредить.
– Хорошо, извините, что я вас нагружаю, но мне, слабой женщине, впервые столкнувшейся с такой нестандартной ситуацией, необходима ваша мужская поддержка и солидарность, тем более что вы помощник моего мужа.
– Всегда к вашим услугам,– заверил помощник и в подтверждение готовности сообщил.– Лада Аркадьевна, сразу после вашего ночного звонка со мной связалась Алена Дмитриевна и я, между прочим, у нее поинтересовался, не знает ли она и местонахождение шефа. Мягко намекнул ей о ваших подозрениях насчет неформальных отношений. Так она вспыхнула, словно свечка, обиделась. Сказала, что ваш супруг раньше ее покинул офис и уехал в неизвестном направлении, на какую-то конфиденциальную встречу. Полагаю, что она не солгала. Говорила категорично и искренне.
– Плохо вы знаете женщин, особенно современных, молодых, которые себе на уме и просчитывают свои действия наперед, – пожурила Рудь.– Это вам не деревенские клухи-матюхи. Алена еще из тех, кому палец в рот не клади. Прирожденная актриса, а может и аферистка с далеко идущими планами.
– Лада Аркадьевна, в данном случае я не могу с вами согласиться,– мягко возразил он. – Если бы Родион ночевал у Черных, то она бы просто не ответила на звонок, опасаясь, что по высветившемуся на табло номеру, узнают от кого он исходит. При интиме сексуальные партнеры – любовники изолируют себя от внешнего мира, от чужих вторжений, чтобы никто не разрушил пиршество любви.
– Вы рассуждаете, как искусный Казанова,– толи польстила, толи упрекнула она Ярыгу.– Пожалуй, вы правы. Я, будучи с любимым мужчиной, наверное, тоже бы не отвечала на звонки и ему бы запретила это делать. Но не могу представить и не допускаю себя в такой ситуации, чтобы с кем-то изменять супругу, с которым обвенчана в синагоге. Хотя блуд сейчас очень моден. Но, где, же в таком случае Родион? Не мог же он так быстро обзавестись новой пассией, хотя после того, как стал депутатом и появились шальные деньги, зачастил в казино, рестораны, сауны. А там, как известно, под видом массажисток и танцовщиц обитают женщины легкого поведения. Лучше бы вы его футболом или теннисом увлекли, на стадион и корты за собой возили.
– Постараюсь, но казино, рестораны, сауны, еще охота и рыбалка для настоящего политика – это святое дело!– с оптимизмом произнес помощник депутата.– Именно в этих местах, в элитных клубах, на тусовках для избранных, а не в театрах и музеях, за рюмкой коньяка и водки, бокалами дорогих коллекционных из массандровских подвалов вин и шампанского да под черную и красную икру, решаются важные государственные, а чаще всего коммерческие, бизнес-проекты и личные дела.
А в парламенте и на Президиуме голосованием лишь закрепляется позитивный результат тайных переговоров. Политика подобна айсбергу. Для народа сияющая в алмазах вершина, чтобы радовала простаков и внушала оптимизм, а для депутатов и чиновников – подводная часть, где за кулисами и кабинета со звуконепроницаемыми стенами происходит передел собственности и сфер влияния.
– Марк, Марк, когда это прекратиться?! Мне надоели твои утренние переговоры, не квартира, а узел международной связи, – с недовольной гримасой на опухшем от сна лице появилась в дверях бесформенная, а точнее в форме тумбочки, Эльвира.– Ты у меня, словно резидент германской разведки БНД или еврейского Моссад. Только бешеные гонорары тебе почему-то не платят или, может, от меня прячешь для своих знойных любовниц? Узнаю, не поздоровится, – она сжала кулак величиною с голову годовалого ребенка.
– Эля, птичка моя, не шуми, это сугубо деловые разговоры, – отвлекся он от аппарата, и прикрыв микрофон ладонью, сообщил. – Мой любимый босс где-то потерялся, а его Лада меня, несчастного, с самой ночи доставала звонками.
– Загулял, наверное, твой шеф, такой же, как и ты, бабник, вот уж судьба двоих бугаев свела, – проворчала Элъвира. – С жиру бесится и секс-терапией для сжигания лишних калорий занимается. Будь моя воля, разогнала бы ваш парламент поганой метлой к чертовой матери. Дармоеды, барыги и распутники, сидите на шее у трудового народа, ни стыда, ни совести.
– Ты, Эля, так говоришь, потому что не знаешь элементарных основ государственного строительства, его надстройки, институтов управления державой и людьми. Это великое искусство и тяжкий крест.
– Зато ты у меня большой знаток, мастер золотые руки, до сих пор дачу под Алуштой достроить не можешь. Загораем и кантуемся в палатке, как те дикари-туземцы, что с потрохами съели несчастного Кука,– упрекнула она.
– Ну, что ты буровишь? Это совсем другое строительство, – тщетно попытался он ей объяснить, но Эльвира отмахнулась тяжелой, как у метателя молота, ядра или диска рукой. – Пока не достроишь дачу, никаким другим строительством не смей заниматься и на нежность мою не рассчитывай. Другие расторопные мужики пользуются моментом, пока у власти, а ты время попусту транжиришь.
–Эля, я же не депутат и не министр, а всего лишь помощник,– с обидой напомнил Ярыга. – И таких помощников у депутатов хоть пруд пруди, как блох у собаки. Почитай, у каждого человек по десять, а всего значит не меньше тысячи на парламент и у каждого свои интересы и запросы. Мои возможности ограничены. Поэтому до сих пор вынужден терпеливо ждать своего звездного часа.
–Что-то слишком затянулось это ожиданий, а мы не вечны, лучшие годы уходят безвозвратно, – с досадой произнесла женщина.
– Курочка, тебе мой мудрый совет. Не бесись с жиру, а перейди на диету и лечебное голодание и тогда сбросишь избыточный вес и обретешь прежние формы. А то почти каждый день уплетаешь за обе щеки галушки со сметаной.
– Мг, Марк, опять ты меня своими глупыми советами достаешь, и не называй меня курочкой, – усмехнулась она, нависнув над ним словно копна, с гордостью заявила. – Я по этому поводу не парюсь. Запомни: от толстой жены две пользы; зимой много тепла, а летом – много тени.
– Да, насчет тени ты права, человека три-четыре сможет укрыться от солнца, а вот на тепло очень скупа, – произнес он, оценив оригинальность ее логики.
Ярыга вдруг вспомнил о зажатом в руке телефоне и успел буркнуть:
– До встречи, Лада Аркадьевна, в то моя благоверная приглашает к столу на деликатесы.
Опасался, что бурные эмоции супруги выплеснуться в эфир и это повредить его репутации, как волевого, независимого человека, у которого слово – кремень.
– Прямо так и разбежалась, накрывать тебе деликатесы на стол. Поищи себе кухарку-домработницу,– ухмыльнулась, зевая, Эльвира. – Яичницу сжаришь сам, а остальная еда в холодильнике. Я удалилась досматривать цветной сон.
– Иди, похрапи, как солдат Швейка,– разрешил Марк, а про себя мысленно подумал: “Глаза бы мои тебя, тумбу стокилограммовую, не видели. Есть же счастливцы, у которых жены красивые, стройные, тонкие, изящные, как скрипка, а эта глыба, ни лицом, ни телом. И куда только мои глаза пять лет назад глядели?
Попал в сети, поставила меня перед фактом, что беременна. Обстоятельства вынудили жениться. Хорошо хоть дочку Настюху на лето удалось, благодаря Рудю, пристроить по льготной путевке в МДЦ «Артек» и она отдохнет от наших привычных ссор”.
Он холодными, рыбьими глазами проводил супругу, которая перед свадьбой была очаровательной и тонкой на зависть топ-моделям. Но потом обленилась, после рождения дочери и декретного отпуска пристрастившись к мучной и жирной пище, кондитерским изделиям и пиву, которого в Украине, хоть залейся на все вкусы.
Несколько раз пыталась сесть на диету, но не хватает силы воли. Растянутый желудок властно требует, как тот ненасытный котел топлива, пищи. Зная, что из Эльвиры уже никогда не получится Золушка, он махнул рукой, заботясь лишь о комфортности личной жизни.
Минут через пять из спальни донесся храп и Ярыга понял, что спутница снова отправилась в долину сладких грез и сновидений. Он связался с Черных и велел:
– Алена Дмитриевна, можете задержаться на полчаса по личным делам.
– Это почему же? Не в моих правилах нарушать распорядок рабочего дня и подавать дурной пример сотрудникам.
– У меня с утра встреча с Ладой Аркадьевной и ваше случайное с ней столкновение, по понятным причинам нежелательно. Вдруг ей взбредет в голову выяснять отношения.
– Ясно, Марк Исаевич, мне общение с ней тоже не доставит удовольствия, тем более в столь критической ситуации,– согласилась секретарь-референт.– А что слышно о шефе? Отыскался?
– В том то и беда, что нет. Иначе бы отпала необходимость во встрече с его супругой, – ответил он и с досадой признался. – Не ожидал я от босса такого ребуса. Дай Бог, чтобы с его стороны это была неудачная шутка. Возможно, это первые признаки маразма или провала памяти. Профессиональная болезнь многих политиков, в том числе депутатов и министров.
– Не кати бочку на шефа, он еще молод и душой и телом, – с иронией возразила Черных.
– Не сомневаюсь, тебе лучше знать, – уязвил Ярыга.
Рано утром, пока Эльвира во сне выводила рулады, он тщательно побрился, наспех позавтракал. Надел белую сорочку, затянул узел шелкового оранжевого галстука, облачился в малиновый пиджак, недавно приобретенный на центральном рынке у барыги-челночника. Надел на шею золотую цепь с крупными звеньями, как талисман удачи, на запястье руки муляж часов «Rolex», тщательно надушился импортными духами.
