Владимир Вольфович Жириновский
Россия и Югославия
Чтобы как-то оправдать неудачу первой части операции, руководство НАТО заявило, что российские военные передают разведывательные данные Югославии. Наша помощь дала возможность избежать крупных жертв – особенно 40-тысячной сербской военной группировке в Косово. На основе наших данных сербская армия была рассредоточена по краю. Большую пользу Сербии принесли наши советы не вскрывать всю систему ПВО сразу.
Российские военные аналитики отметили широкомасштабное информационное прикрытие операции на Балканах. В нем были задействованы все крупнейшие информационные агентства стран НАТО и СМИ. О скоординированности их действий явно свидетельствовало то, что в комментариях, касающихся сбитых югославской стороной натовских самолетов, использовались одни и те же фразеологические обороты: прежде всего сообщается не о сбитых, а об «упавших» самолетах или «потерпевших катастрофу». Следовательно, становилось совершенно ясно, что западные СМИ черпали данные о количестве потерь ВВС блока НАТО из одного источника.
В развернувшемся кризисе позиция России полностью соответствовала международному праву. Для России существовала также и опасность стать большими сербами, чем сами сербы. Создавалось впечатление, что Россия хотела предотвратить удары по Сербии даже больше, чем сам С.Милошевич. Он же, со своей стороны, так и не предпринял никаких действий, чтобы помочь России. Он не отреагировал на призывы Москвы не наращивать военное присутствие сербской армии в Косово. В этой ситуации Россия спасала не самого С.Милошевича, а его народ. Да и обострение отношений с Западом было совершенно не в интересах России.
Для России необходимо было, с одной стороны, не вмешиваться и дать НАТО самой выбраться, а с другой ‑ перестать твердой поддержкой С.Милошевича постоянно провоцировать его на конфронтацию. Именно тогда, даже в случае нарастания и расширения конфликта, Россия оказалась бы единственным возможным посредником в мирных переговорах для всех сторон. Если Запад или обе конфликтующие стороны сами попросили бы Россию выступить посредником, Москва получила бы максимум дивидендов.
Геополитические разногласия между Россией и Западом отнюдь не уменьшались, а наоборот, стремительно возрастали. Четко видны более чем серьезные разногласия в представлениях о целях и средствах построения нового мира и регионального порядка. И здесь уже говорить, что с Россией просто не посоветовались в очередной раз, просто ошибочно.
Конечно, нельзя считать, что косовский конфликт очень сильно повредил отношениям между Россией и НАТО, Россией и Западом. Но, тем не менее, Российской Федерации пришлось существенно снизить темпы своей интеграции в мировое сообщество, а в ходе нынешних «реформ» пытаться проводить более автономную, закрытую, регулируемую внутри государства политику. Кроме того, Россия прежде всего должна была полагаться больше на свои силы для того, чтобы избежать военно-политического и особенно экономического шантажа со стороны Запада в настоящем и будущем.
В России в той ситуации наметилось нарастание антизападных настроений. Прогнозировалось их дальнейшее усиление, причем не только в политических кругах, но и среди населения, в широких общественных слоях, которые обладают самой различной социально-политической ориентацией.
Косовский кризис также поставил под вопрос сокращение Россией своих стратегических вооружений, и в частности ратификацию Договора СНВ-2. Ведь военное преимущество США – НАТО стало вполне очевидно. Договор устарел в связи с последними событиями. Достаточно принять во внимание хотя бы то, что в нем не учитываются силы Великобритании и Франции. Если бы войска США и НАТО оказались и закрепились в Косово, то дальнейшее сокращение российских стратегических вооружений дало бы США – НАТО качественный перевес и дестабилизировало стратегическое равновесие, не говоря уже о том, что сенат США уже дал «добро» на создание военно-промышленным комплексом США новой системы глобальной ПРО.
Кроме того, России просто необходимо стало искать в целях подстраховки новых партнеров и союзников. Даже за пределами очерченного Западом так называемого «круга приличия», в том числе и в сфере военно-технического сотрудничества.
Если же оценивать внешнюю политику, которую проводила Россия относительно косовского кризиса, то она должна быть прежде всего осторожной, без лишних эмоций. Возможные достижения в ней вполне могут сопровождаться определенными потерями в отношениях России с западными партнерами.
Сложилась очень сложная ситуация, когда интересы албанцев, проживающих в крае Косово, которые стремятся создать марионеточное государство, оказались важнее интересов России, важнее интересов процесса стратегического ракетно-ядерного разоружения. По мнению России, в сложившейся ситуации для Соединенных Штатов Америки лучше всего было бы немедленно прекратить боевые действия и начать переговорный процесс.
Мировой порядок может измениться только тогда, когда изменится соотношение сил в мире. При соотношении сил, которое сложилось на данный момент, мир останется прежним. Роль России в этом соотношении будет слабее, если она не приложит все возможные усилия для того, чтобы выйти из экономического кризиса.
Решительную поддержку блоку США – НАТО выказали Канада, Великобритания, Испания, Германия (хотя канцлер Германии призвал С. Милошевича к мирным переговорам), Италия и Греция, Польша и Венгрия. Безоговорочно поддержали авиаудары Нидерланды, Словения, Малайзия, Япония, Бахрейн, Австралия, Новая Зеландия (хотя в этих странах проходят сильные антивоенные манифестации).
Двойственную позицию заняли Дания, Норвегия, Португалия, Чехия, считавшие, что «Решительная сила» – это трагическое событие, но вина за это событие лежит только на С. Милошевиче.
Безоговорочно осудили действия НАТО Россия, Китай, Белоруссия, Индия, Намибия, Ирак, Иран, Вьетнам, Мексика, Колумбия.
Конец войне, начало мира?
Одиннадцать недель бомбардировок в Косово, Сербии и Черногории закончились. Неожиданно для многих наблюдателей, югославский Президент Слободан Милошевич уступил 9 июня 1999 года требованиям НАТО прекратить военные действия югославской армии и сил министерства внутренних дел в Косово, вывести своих солдат и вернуть на родину 860 000 косовских албанцев, изгнанных в соседние страны. Это означало, что завершилась первая в истории созданного пол века назад Североатлантического союза война против суверенного государства.
Остается неясным, почему С.Милошевич уступил на 79-ый день операции «Решительная сила». Возможно, решающее воздействие оказали ракетно-бомбовые удары по объектам инфраструктуры страны, приведшие к тяжелым последствиям и все больше осложнявшие жизнь населения крупных югославских городов. Если опубликованные Пентагоном данные на самом деле верны, то перемене умонастроения белградского властителя могли способствовать потери размещенных в Косово югославских сил в живой силе и технике, которые намного выросли за последние две недели проведения воздушной операции. Согласно этим данным, только в период с 29 мая по 9 июня 1999 года вдвое увеличилось количество уничтоженных танков, а число выведенных из строя артиллерийских систем возросло в целых шесть раз. Пентагон сообщает о многотысячных потерях югославской армии в Косово.
Однако существуют авторитетные свидетельства того, что НАТО не достигла успехов в борьбе с размещенными в Косово частями югославской армии. Авиация НАТО часто бомбила бутафорские позиции и муляжи танков и орудий. По сведениям американского министра обороны Уильяма Коэна, из Косово были выведены примерно 800 югославских бронетранспортеров. Сопровождавшие их солдаты ни в коей мере не производили впечатление деморализованных и восседали в позе победителей.
При ведении военных действий важно знать, что применение авиации и ракетных ударов в соответствии с доктриной современных боевых действий может достигнуть успеха при одном важном условии: если такие удары будут носить тотальный характер. Натовские военные постоянно заявляли, что старались избежать гибели мирного населения и разрушения не военных объектов.
Психологическое воздействие на армию и население противника можно значительно усилить с помощью средств массовой информации. Информационное давление на противника стало важным элементом западного военного арсенала. НАТО в Югославии это сделать не удалось. С.Милошевич, учитывая опыт Ирака, удалил западных журналистов. А без телекамер война для НАТО – как бы не вся война.
При любой наступательной операции необходимо численное превосходство. Для С. Милошевича вовлечение войск альянса в наземные бои – наилучший сценарий.
Возможно, С.Милошевич осознал, что в долгосрочной перспективе у него появятся лучшие карты в игре с Западом и оппозицией, ставка в которой – власть. Его позиции во власти определялись тогда военной ситуацией: если он сдаст Косово после того, как «с честью» позащищает провинцию, и сделает это в момент, когда его войска все еще обладают определенной боеспособностью, он – достойный гражданин и мудрый правитель.
Помимо этого, он испытывает гордость и удовлетворение от осознания того, что в течение длительного времени смог успешно противостоять сильнейшему в мире военному союзу, не ставя под какую-либо серьезную угрозу собственную власть.
С учетом этого возникает спорный вопрос, как следует оценивать деятельность НАТО? Некоторые считают, что альянс одержал блестящую победу ‑ в чрезвычайно непростой ситуации НАТО продемонстрировало сплоченность и твердость. Понятно, что это мнение разделяют официальные представители НАТО в Брюсселе, а также политические лидеры в столицах государств ‑ членов союза. Они приводят Косово в качестве примера осуществления «гуманитарной интервенции», то есть, с использованием «умного» высокоточного оружия, что сводит практически на «нет» риск потерь в собственных рядах и делает приемлемыми размеры ущерба, нанесенного противнику. При этом сознательно подчеркивается, что ситуация Косово ‑ не прецедент.
Несмотря на широко распространенные в военных кругах скептические настроения, операция в Косово показала, что, благодаря решающему превосходству в военной технике ‑ только за счет ударов с воздуха и использования крылатых ракет ‑ стало возможным вынудить противную сторону пойти на уступки, чего еще никогда не было в современной военной истории.
Хотя с помощью ракетно-бомбовых ударов и не удалось отстранить С.Милошевича от власти, что, впрочем, никогда и не объявлялось официально целью операции, все же кажется, что позиции югославского президента после конфликта в Косово оказались слабее, чем когда бы то ни было.
Вместе с тем, надо сказать, что режим С.Милошевича оказался удивительно стойким и жизнеспособным. В течение одиннадцати лет своего правления С.Милошевич успешно пережил длительную войну в Боснии и заключил Дейтонское соглашение, по которому были разделены боснийские и югославские сербы. Страна выдержала экономическую блокаду и бомбардировки НАТО, потоки сербских беженцев, захлестнувших новую Югославию, и массовую эмиграцию молодежи, не желавшей воевать за «Великую Сербию». В свои 58 лет Слободан Милошевич является самым «старым» политическим лидером Европы, единственным представителем коммунистической верхушки, удержавшимся у власти. Основным политическим кредо С.Милошевича считается стремление удержатся у этой самой власти. Ради этого им использовались все приемы: «подгоняется» политическая маркировка – теперь С.Милошевич вовсе не коммунист, а социалист, и теперь вовсе не идет речь о становлении «Великой Сербии».
Закономерно возникает вопрос, как можно объяснить позицию Запада и НАТО в многочисленных конфликтах в регионе в целом и в Косово в частности? Какова мера достигнутого «успеха» и какие выводы будут извлечены из последней интервенции Запада на Балканах?
