Владимир Войновский
«Абулбеков»
12
Зима в этот год была лютая, многоснежная. Население Камчатки кто-то свыше испытывал на прочность. С приходом января начались нескончаемые снегопады, пурги и метели. Только успевай откапываться да снег разбрасывать, освобождая двор, дорогу и тропинки. Детворе в радость, а взрослым в тягость.
С наступлением марта снег под солнечными лучами стал оседать и таять, днем превращаясь в «кашу», а ночью в лед.
– Тамара, посмотри в окошко. Собака чего-то разбрехалась, – крикнул я жене.
– Иди братана встречай, с корешем приехал.
Я вышел на крыльцо. Посмотрел в сторону ворот поверх сугроба. На меня смотрели две пары глаз.
– Братан, убирай своего зверя, дело срочное есть, – закричал Алексей, перекрикивая лай собаки.
Войдя в дом, я накинул полушубок.
– Опять пьяный? – спросила Тома.
– Похоже на то, – ответил я.
– Братан, ты уже знаком с моим другом Димой, – уже возле крыльца заговорил Леша.– Вась, ему надо срочно в Шаромы. Понимаешь…
– Стоп! – перебил я брата. – Где Шаромы, а где мы? Это добрых триста километров.
– Я тебе и пытаюсь сказать… проблема у человека. Он паспорт потерял, а для его восстановления нужна какая-то справка с паспортного стола, где он в первый раз получал паспорт. Понял? Там у него родители живут. Они справку уже взяли.
– Ну и отправили бы ее почтой.
– Долго.
– Попутным автобусом с кем-нибудь из знакомых.
– Нет, не то.
– А что-то?
– Три часа туда и три обратно. Сейчас два часа дня. Дома будем в восемь вечера. Бензин наш, машина твоя.
– Чего в дом не заходите? – на крыльцо вышла Тамара. – Вась, заболеешь.
– Пошли в хату, – позвал я Лешку и Дмитрия, который был пьян и не сказал ни одного слова. Он стоял, качался и улыбался, смотря на нас.
– Эы-ы-ы! – отрицательно закачал головой Дима.
– Он не хочет в дом, – пояснил Лешка.
– Глухонемым стал?
– Ты чё? Нормальный парень. Стесняется, наверное.
– Сколько дней пьете, и где ты его такого стеснительного нашел? – съехидничал я.
– Ой, братан, перестань. Можно подумать, сам не пьешь?
– Пью. Пошли в дом, мороз пробирает.
– А где друга потерял? – спросила Тамара.
– Он на улице курить остался, – отпарировал Лешка.
– Тома, вот Леха помощи просит.
– Чем можем, тем поможем.
– Не мне, а моему другу, – пояснил Алексей.
– Ты конкретно скажи, что надо? – попросила Тамара.
– Да съездить в одно место, – Лешка покосился на меня.
– В Шаромы за справкой. Дима паспорт потерял, а без этой справки не может получить новый.
– Ну, а чего не съездить. Надо значит надо. А где эти Шаромы?
– Да недалеко. К восьми вечера будем дома, – опережая меня, затараторил Алексей.
– Тома, ты рассчитывай, что с учетом зимы и дорог не раньше часа ночи приедем, – пояснил я.
– Хорошо. Я буду вас ждать, – просто ответила жена.
– Томка, вот за что я тебя люблю, так это за понимание, – Алексей попытался обнять Тамару.
– Фу-у-у! Не подходи близко. Что, на конюшне спал? Сеном питался?
– У-у-у! Язва, – обиделся Леха.
– Нет, вы на него посмотрите. Я с ним мужа снаряжаю, а он еще и обзывается. Все…
– Тома, Томочка, я не обижаюсь. Правильно говоришь. Так мне и надо, – затараторил, оправдываясь, Леша.
Я переодевался и тихо смеялся, слушая их разговор. А мысли свербили в голове и свербили. До Шаром действительно около трехсот, а может и чуть более километров. Зима. Может случиться все что угодно. Заметет дорогу, и стой жди, когда ее очистят. Или еще что похуже. Одним словом, дорога – есть дорога. И все это помноженное на непредсказуемость Алексея, да…
– Хватит лясы точить. Поехали, – я позвал брата, и мы вышли на улицу.
До Зеленого ехали молча. Дмитрий спал на заднем сиденье. Лешка мучил магнитофон, переставляя кассету за кассетой. Единственное, что он изрек, было: «Ничего стоящего. Свои возьму». Удивительно, но когда подъехали к Лешкиному дому, он и Дмитрий выглядели уже совсем не пьяными. Были слегка приободренные. Пока Алексей и Дмитрий собирались, на улицу вышла Олеся.
– Вась, заходи в дом. Чего на улице? Холодно ведь.
– Спасибо, я покурю.
– Ну, тогда я с тобой постою. Как он тебя уговорил поехать?
– Сказал, что Димке горит паспорт получить.
– Да у него уже полтора года горит паспорт получить. То пьянки, то гулянки. Все некогда, а ты отдувайся.
– Ничего страшного. У меня три дня выходных. Хоть развеюсь, от работы отвлекусь. Да и братану помочь надо.
– Да-а-а! Это точно, – засмеялась Олеся. – Смотри за ним, а то чего выкинет.
– Будет выкидывать, я его там и оставлю. Пускай потом на попутных добирается.
– Ага! А если замерзнет где?
– Жалко? Тогда не зуди.
– Конечно, жалко, ты его не бросай.
– Не брошу, – я рассмеялся.
К машине почти одновременно, прибежали Алексей и Дмитрий. Вид такой, будто на праздник собрались или на дискотеку.
– Вы это куда собрались? – я осматривал их с неподдельным интересом.
– А чё, мы как бичи должны быть? – размещаясь на переднем сиденье и вынимая из кармана с десяток аудиокассет, спросил Леша.
– Зачем как бичи? Мы же за справкой едем, а не на дискотеку. Я по-рабочему… Чего-то я тебя понять не могу.
– Все нормально, поехали. Чтобы вовремя домой вернуться.
Отъехали от дома. Лешка попросил остановиться у магазина. Когда он вышел, я невольно ахнул. Он нес три бутылки водки и закуску.
– Братан, это … нет,… ты объясни, куда ты собрался и меня тащишь?
– Да это так, в дороге перекусить. Чего ты злишься?
Злись не злись, а коль пообещал, слово держи. Делать нечего, тронулись в путь. Набирая скорость, стали покрывать километр за километром зимней дороги, которая была ровная, но скользкая. На развилке, за сто километров от дома, ушли вправо и остановились отдохнуть в снежном «кармане». Что Мильковская, что Большерецкая трассы всегда отличались и отличаются своей бесконтрольностью и безнаказанностью. Нет, водители не напиваются в стельку, но, что греха таить, употребляют спиртное.
Вот и мы, расположившись в салоне машины, немножко перекусили. Настроение стало лучше. Забылась обида, и злость улетучилась. Дальше ехать стало веселее.
Вечерело. Крепчал мороз. Салонная печка работала на полную мощность, но температура падала. Пришлось останавливаться и утеплять радиатор. Ехали со скоростью не больше шестидесяти километров. Спиртное, употребленное на развилке, выветрилось. Стало зябко и как-то неуютно.
Не доезжая километров пятьдесят до Шаром, остановились, чтобы я мог выпить для согрева. Лешка с Димой естественным образом не отвлекаясь ни на дорогу, ни еще куда, употребляли водочку и по ходу движения машины. Спиртного осталась бутылка. Несмотря на количество выпитого, они были совсем не пьяные.
Приехали в поселок. Подъехали к дому Димкиных родителей. Нас вышел встречать его отец. Радостью переполненные родители накрыли на стол. Богато отужинав, мы собрались в обратный путь. Но…. Я чувствовал, что необходим, хоть небольшой, но отдых. Изобразив кислую «мину», Алексей согласился на небольшую передышку. Димкина мама постелила мне в дальней комнате, и я только коснулся подушки мгновенно, заснул.
Когда проснулся, на улице уже было светло. Немного полежав, я осмотрелся, прислушался к звукам, исходящим из других комнат и улицы. Голову прошило током: «Мать честная, а аккумулятор-то я не снял. Морозы сильные, разорвет к чертовой матери». Выскочив из-под одеяла и быстро одевшись, выскочил из комнатки. На кухне стряпала Димина мама.
– Доброе утро!
– Доброе утро! Как спалось на новом месте?
– Спасибо, хорошо. Пока ехали, устал. Вот и спал «без задних ног».
– Умывайся и присаживайся к столу завтракать.
– Спасибо, а где Дима и Алексей?
– Не знаю. Они еще ночью куда-то по Димкиным друзьям ушли.
– Ясно. А вы не могли бы подержать собаку, мне надо аккумулятор снять и в тепло занести, пока не разорвало.
– А вон он возле печки стоит. Ты когда спать ушел, дед сходил и снял от греха подальше.
– Спасибо и вам, и деду. Я уж думал все – разорвало.
– Конечно, могло и разорвать. Мороз сегодня до сорока трех добежал.
– А дома тепло и не скажешь, что мороз такой.
– Это у меня дед умелец, мастер на все руки. И рамы тройные поставил, и дом снаружи утеплил, и дополнительно обшил. Печь перебрал, что-то там с колодцами долго мудрил. Вот и тепло.
За разговорами я привел себя в порядок и позавтракал. Свербила мысль, что дома ждет и волнуется Тамара, но уехать без ребят.… Тоже нельзя.
Ближе к одиннадцати пришел Дима. Я очень обрадовался.
– Где Лешка? – одеваясь, спросил я.
– А там у одноклассника одного.
– Пошли машину заводить. Лампа паяльная нужна, масло в картере разогреть. Мороз сильный, без разогрева никак нельзя.
– Лампа у отца в сарае. Я ее сейчас принесу, пускай в тепле постоит, быстрее разгорится.
Дима принес лампу и сел завтракать.
– Ты справку не забыл взять?
– Какую? – вопросом на вопрос ответил Дима.
– Это… паспорт получать.
– А-а, эту. Так ее родителям не дали, сказали, чтобы я сам приходил или официальный запрос, чтобы из паспортного по месту обращения направили.
– Так какого черта мы сюда приехали?
– Я думал, что дали.
– Он думал, – я разозлился. Меня облапошили. Я повелся на Лешкины уловки. Он явно приехал только с одной целью: по девкам побегать, от домашних «отдохнуть». – Хмыри вы с Лехой после этого. Заканчивай жрать, пошли машину заводить.
– Василий, ты чего? – Димка смотрел на меня по-детски не понимающим взглядом.
– Ничего! Одевайся.
Запустили паяльную лампу. Грели масло в картере целый час. Димка принес и поставил на место аккумулятор. В мою сторону он даже не смотрел. Я злился все больше и больше, накручивая себя. Заняв водительское место и вставив ключ в замок зажигания, попробовал запустить двигатель. Он, сделав несколько медленных оборотов, из-за слабой батареи, отказался «прокручиваться».
– И что будем делать? – зло спросил я у Димки.
– У отца есть зарядное устройство, сейчас через него попробуем.
Он принес зарядное устройство и переноску. Соединив провода и включив его, я вновь попытался запустить двигатель. Нехотя стартер проворачивал маховик, но все ж таки с третьей попытки двигатель завелся. Пока суетились с запуском двигателя. Пока убирали лампу и зарядное устройство. Казалось, прошло совсем немного времени. В работе время незаметно летит. Я посмотрел на часы: «Половина третьего. Тамара уже на нет исходит. Сейчас немного прогреется двигатель, и за паразитом. Урод, ну я его точно отмутужу, как Сидорову козу. Деятель».
Попрощавшись с мамой Дмитрия, мы поехали за Лешкой. Недалеко. Совсем рядышком. Вошли к другу в гости, а это оказалась подруга. И самое интересное, что Алексея у нее не было.
– А где Лешка? – спросил я.
– Фи, как невоспитанно, – скривилась девушка. – Хотя бы в начале поздоровались и представились.
– Здравствуйте! Василий! Так где мой блудный братишка?
– Очень приятно, Лена.
«Только мне не очень приятно. И чего красуется?» – подумал я, а вслух сказал:
– Мне тоже очень приятно, но нельзя ли все-таки уточниться, где мой брат?
– Он скоро придет. Они по делам ушли.
– Кто они?
– Ну, он и одна моя очень милая подружка. Проходите, пожалуйста. Посидим, поговорим. Не на улице же вам ждать его?
«И то верно. Хотя, что вернее? Надо машину заглушить, а может…», – я стоял на одном месте и рассуждал.
Дмитрий, долго не церемонясь, скинул верхнюю одежду, разулся и прошел на кухню, разместившись за столом.
– Вась, да не переживай. Посидим. Подождем Лешку. Они скоро придут, – раздался голос Дмитрия с кухни.
– Хорошо, – я разулся, повесил на вешалку полушубок и прошел на кухню. – Ого! Всю ночь куролесили?
– Фи, … не куролесили, а отдыхали, – Лена прошла в кухню и заняла место у стола. – Присаживайтесь, Василий. Дмитрий разливай, за знакомство.
– Мне не надо. Еще ехать.
– Вась, ну мы чуточку, опохмелиться, – Дмитрий смотрел лукаво.
– Нет, я не буду, а вы взрослые уже, сами решение принимайте.
– Ладно.
Дима разлил водку по рюмкам, но не в две, а в три. Они чокнулись и выпили. Я сидел отстранясь, как бы обособленно, не принимая участия ни в похмелье, ни в их беседе. Из разговора я понял, что Елена – бывшая одноклассница Дмитрия. Слегка вымораживала ее манера разговаривать, но в то же время ее мягкий и тихий голос успокоил меня. Сильно трещала голова. Похмелье плюс нервозность сделали свое дело.
– Я сейчас.
– Ты куда? – Дима смотрел на меня удивленно.
– Машину заглушить, аккумулятор снять.
– А-а-а!
Аккумулятор я поставил возле батарей в квартире. Снял верхнюю одежду и вошел в кухню:
– Наливай!
– Вась, так давно налито. Сейчас мы себе обновим.
– Василий, давайте за знакомство?
– Пожалуй, – не хотелось разговаривать. Виски стали пульсировать сильнее, каждое напряжение мышц лица и головы приносили боль где-то в затылочной части.
Выпили, закусили.
– Фу-у-у! – не обращая ни на кого внимания, выдохнул я. – Славно пошла.
– Повторим?
– Пожалуй.
Повторяли. В теле появилась легкость. Виски перестали пульсировать. Язык молол всякую чушь, неся околесицу из различных историй вперемежку с анекдотами. Дмитрий не отставал. Больше не выпивали. Сидели и разговаривали.
В дверь позвонили. Лена вышла с кухни.
– Дима, хватит пить. Надо домой ехать, – я смотрел на пьяного слоника, качающего головой и мило улыбающегося. – Да-а-а! Умер, значит умер.
Из коридора донеслись голоса. В кухню вошел Лешка. За его спиной стояла девушка. Они были под стать друг другу. Пьяный угар качал их из стороны в сторону.
– Братан! А мы идем, смотрим, машина уже здесь стоит. Вот молодец! – он кинулся мне на шею. – Братуха, не обижайся. Загулял, забыл про тебя. Давай выпьем и помиримся.
– Собирайся, домой поехали!
– Да только самое веселье пошло. Какой домой?
– Ну, тогда я один поехал, а вы оставайтесь.
– Василий, останьтесь, пожалуйста, ну хоть на часочек. Посидим немножко, а там и поедете. Мы вас проводим.
«Кукла. Мать…перемать вашу так. Куда ты нас проводишь? До подъезда? Дать бы в эту улыбающуюся рожу. Урод. Еще совести хватает извиняться. Сволочь», – я просто злился, но трезво размыслил, что уже выпил и на кой садиться за руль. К тому же и Лешка был «некакосовый». Ему тоже нельзя за руль.
– Спасибо за приглашение. Если мы вас не обременим, то, пожалуй, с пару часиков погостим, – после моих слов даже Дмитрий заулыбался во весь рот, хотя его голова искала подушку.
Домой мы поехали только ближе к обеду следующего дня. Уже без посторонней помощи один я запустил машину. Загрузив тела не просыхающих Лехи и Димы в машину, мы тронулись в путь. Голова снова болела, но я решил не похмеляться. В Сокочах пришлось остановиться. Леха невыносимо ныл и просил купить водки. Опохмелившись, он успокоился, но к нему вновь стала возвращаться тяга к безумству.
Приехали в Зеленый. Остановились у Лешкиного дома. Я дважды нажал на клаксон. Нас никто не встречал. Дмитрий побрел домой. Лешка забежал в свой и вышел на улицу.
– Ни деда, ни Олеси, – сказал он.
– Леська, наверное, ко мне уехала. Садись, поехали. Только вначале записку ей напиши.
– Я устал и никуда не поеду, – отрезал Алексей.
– Дело твое, – я по-прежнему был очень злой на него, – делай, что хочешь.
Захлопнув дверцу, я уехал. И даже не посмотрел на брата.
Подъезжая к своему повороту, на остановке я увидел Тамару и Олесю. Остановился, открыл окно:
– Вы куда собрались?
Они молча посмотрели на меня, переглянулись и сели в машину.
– Домой, – коротко отрезала Тамара.
– А где мой? – спросила Олеся.
– Дома остался. Обиделся.
– Где вы были? – спросила Тома.
– В гостях водку пили, – отпарировал я.
– Три дня?
– Да, – сказал я и подумал: «Ни хрена себе, три дня прошло. Во, блин. Завтра уже на работу. Развеялся».
Дома они меня пилили и пытали. Голова раскалывалась, но… что могло мне в тот момент помочь? Ничего. Считая себя виноватым, я мысленно казнил Лешку и костерил его, на чем свет стоит. Ближе к вечеру отвезли Олесю домой. Лешка куда-то пропал.
