Владислав Владимирович Тарасов
Сказки про нас
– Э… Ну ты ставишь меня в неловкое положение…
– В неловкое положение ты поставил себя сам, Игорь. Поставил тогда, когда давал себе дурацкий обет, от которого не стало бы лучше ни тебе, ни другим людям. Судить обо всех представительницах модельного бизнеса, (Как ты говорил Кате – «подстилках богачей»?), исходя из результатов взаимодействия с одной из них более, чем неосмотрительно. Что ж, если ты верен своему обету, но любишь Катю, тогда расстанься с ней. Так ты не будешь ей вредить. По поводу своей работы она уже приняла решение. Ты бы знал это давно, если бы «унизился» до общения с ней.
– Решила, не посоветовавшись со мной?!
– А зачем советоваться с человеком, который тебя даже не слушает? За твою доброту она и так расплачивается – готовит тебе, стирает и гладит одежду. Это все, что она готова сделать для человека, который с ней так поступает. А сам ты задумываешься о том, что даешь ей ты?… Кстати, мы приехали. Выходим… – Реброадамов провел Размышляева в офис модельного агентства, являющегося одновременно школой-студией. Здесь их ждала хозяйка. Она показала такие фото Катерины, от которых у него даже защемило в груди… Здесь его гражданская жена выглядела еще красивее. Внезапно ревность или что-то похожее на это чувство охватило Размышляева и продержало в шоковом состоянии несколько секунд. Разрядила обстановку хозяйка агентства:
– Девочка красиво умеет стоять.
– Еще одно, Игорь. – догнал Размышляева на выходе Михаил, положив руку ему на плечо. – Не берусь утверждать точно, но, по-моему, сегодня в твоей квартире идеальная чистота, а вместо мусорного ведра тебя ждет праздничный ужин… Самое время поговорить кое с кем, кто тоже ВСЕ осознал. Поговорить по душам, а не в очередной раз рассказать про себя, Игорь…
– Мне стыдно, Миша. Я правда не разбираюсь в компьютерных программах, да и вообще в компьютерах… Я думал о Кате черт знает что…
– Не надо включать отмазки. Не надо ощущать вины. Просто молча сделай для человека что-нибудь хорошее.
Домой Игорь прибежал с шампанским и цветами. В квартире все было так, как и обещал Реброадамов. Оказывается, Катя приняла важное решение раньше, чем он. Ведь девушка не успела стать Размышляевой и поэтому принимала решения быстрее. Она еще больше месяца назад позвонила Реброадамову…
Уже через полгода после радостного события Екатерина Стоянова стала известной в России моделью. Во всех интервью она заявляла, что, несмотря на огромную привязанность к профессиям фотомодели и веб-дизайнера, больше всего она любит не работу, а своего жениха – доброго, ответственного и внимательного мужчину Игоря Размышляева. Еще через год Стоянова стала настолько популярной, что «вывела из игры» 33-летнюю соперницу Полину Бездухову. А ведь Полине так нужны были контракты, которые солидные люди заключили со Стояновой! Как бизнесмен, она к тому времени уже была полным банкротом…
СКАЗКА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Миша приехал на своеобразный педсовет лично. Он появился в дорогом белом костюме. Петр Смеянов, работник его строительного предприятия, рекомендовал для солидности пристегнуть под пиджак накладное пузо, а на лицо наклеить бороду. «Эти люди только так воспримут тебя как хозяина школы», – говорил маляр-шутник. Однако Михаилу шутить над людьми никогда не хотелось. Собравшимся пришлось тут же узнать своего недавнего попутчика со всеми вытекающими для психики последствиями… Честно говоря, сначала Миша вообще хотел прийти в своих любимых трениках и майке-борцовке, но он, как и Ева Эдуардовна, обладал полезными знаниями об этикете…
Стоит отметить, остальные долго ждали из туалета Евлампию Егоровну. Оказалось, что после отправления своих нужд она задержалась там, чтобы убраться и починить смывные бачки. В кабинет она вкатила сама себя со словами «Никакого порядка в стране не будет, если туалеты поломаны, да еще засраны…». Она была единственной из приглашенных, кого не удивил возраст хозяина школы. Ей было на это откровенно наплевать. Она думала, что «буржуенка» скоро все равно прикончат «краснопузые», всюду перешептывающиеся о «новой кровавой продразверстке». Женщина больше удивилась своему зятю, («если он здесь, значит опять работу просрал»). Зять же вообще не ждал, что теща-инвалид выживет в лесу. Пока ждали бабушку, чуть было не завязался разговор, однако вербальная активность собравшихся быстро перешла в монолог Зацепиной, в который раз посвященный оргиастическим культам Древней Греции.
Итак, все были в сборе. Михаил кивнул директору и тот сообщил, что приглашенные приняты на работу. Руководитель школы начал разъяснять обязанности новых работников. Зацепина удивилась уже тому, что Шиварукову брали преподавателем, а не вахтером. Когда же она узнала, что Евлампия Егоровна преподаватель труда и ОБЖ, да еще завхоз, изумлению ее не было предела. Как нам уже известно, Зацепина не умела удивляться молча:
– Идиотизм какой-то, не находите… Это же глухая, необразованная бабушка-инвалид! Ее надо пожалеть, а не заваливать работой…
Дальнейшее происходило так стремительно, что первые минуты никто не мог понять, что же происходит. Шиварукова буквально выпрыгнула из коляски, схватила Зацепину за волосы и начала бить ее головой об стол:
– Это тебе за глухую, это тебе за необразованную бабушку, это тебе за инвалида, а это за то, что такие как ты, интеллигенты, довели страну до Гражданской…
Первые секунды Ева Эдуардовна была как-бы парализована происходящим. Имея полезные знания о том, что «колясочники» никогда не встают из колясок и о том, что в храме «вечного и доброго» никого не могут бить головой об стол, она просто не знала, как ей следует себя вести в подобной ситуации. Благодаря этому она внезапно погрузилась в состояние измененного сознания, где секунды растянулись в часы. Всю жизнь вокруг Евы вращались только интеллигенты. Мама никогда не повышала на дочь голос, имея полезные знания о том, что до пяти лет на ребенка нельзя давить. Евочка ходила в садик для одаренных детей, откуда исключали даже за беготню по коридору, не то что за драку… В школе она училась за одной партой с детьми дипломатов и профессоров. В институте и библиотеках молодые люди, которых она постоянно перебивала и над которыми шутила, все равно посвящали ей стихи и дарили цветы. Замуж ее, правда, брать не спешили, потому что жалели. Но Ева об этом не догадывалась… Она не понимала в чем дело, будучи уверенной: она готова стать идеальной женой. Молодая Зацепина долго собирала в книгах полезные знания на тему супружества.
Шиварукова била проникновенно и с упоением. В новом состоянии, (так как голова ее во время экзекуции была неестественно вывернута), Зацепина в буквальном смысле взглянула на реальность в другом ракурсе. Вспомнились глубинные подозрения (исключительно ночные), что она часто делает не то, что надо… А ведь что она, собственно, знает о жизни кроме миллиона слов об оргиастических культах Древней Греции? А утром Ева уже снова была уверена, что в ее жизни все правильно, и что именно в этот день она получит хорошую работу. Она даже каждый день повторяла это.
Первым (из профессиональной привычки) среагировал на инцидент сторож Суровый. Он начал разнимать дерущихся. Тут же подоспел и Реброадамов, скинув с себя постылый пиджак. Он обнял обеих женщин, и внезапно в душе у каждой из них что-то ярко засветилось. Свет заметил даже Федор Степанович, а когда Реброадамов обнял и его, то вообще чуть не потерял сознание. В принципе, он его и потерял. На место старого сознания пришло новое, а он не успел этого заметить. Заметил лишь, что впервые с трехлетнего возраста обмочился… Пришло внезапное внедрение чего-то Всеобъемлющего, как-то сами по себе полились слезы. Федор и Евлампия Егоровна увидели, что Гражданская война закончилась, а Зацепина почувствовала, что оргиастические культы Древней Греции должны оставаться исключительно в Древней Греции.
В ближайшем будущем Шиварукова и Зацепина стали лучшими подругами, за похожесть имен их звали Большая Ева и Малая Ева. Ева Эдуардовна получила от Евлампии Егоровны блестящие кулинарные навыки и даже открыла затем ресторан «Казачий». Здесь звучали станичные песни, пол сотрясался от плясок. Шиварукова с того важного для нее дня поняла, что может передвигаться без коляски, а месяцем позже выбросила и костыли… Благодаря своей подруге она узнала, что в истории России были не менее интересные периоды до и после Гражданской войны. Она занялась даже их изучением. После преодоления инвалидности пожилая женщина сразу же получила дополнительную ставку – должность физрука. Зарплата ее стала такой огромной, что Евлампия Егоровна смогла приобрести в ипотеку квартиру. Реброадамов заручился перед банком, что она проживет еще очень долго… С тех пор она жила в городе, не мешая семье своей дочери. Через год работы в школе Федор Суровый опять уволился. Он извинился перед своим бывшим шефом и принял его предложение о работе начальником смены. Через 12 месяцев работы в этой должности он уже был замом шефа. Мария устроила сына в садик и разрешила ему общаться со всеми, с кем он захочет. Она стала работать в том же садике нянечкой, ведь Зацепина в свое время отказалась от этой работы.
СКАЗКА СЕМНАДЦАТАЯ
Вспоминая тот день, когда Валентина убило кирпичом, в общем-то создающий Самвел всем нутром ощутил, что стал другим человеком. Он стал задумываться об энергетическом порядке Вселенной, это нельзя было описать словами, по крайней мере идиомами из русского или армянского языков…
