Яна Кроваль
Воровка
ГЛАВА 11.
Конец
– Гармина!.. – услышала я сквозь туман в голове.
Холодная вода была бы привычнее этого виноватого голоса.
– Аля!.. Очнись!..
С трудом разлепив веки, я обнаружила перед собой обеспокоенное лицо Инквизитора – и сердце почему-то жалобно сжалось.
– Как ты? – слегка улыбнувшись, заботливо спросил он.
И в голову тут же услужливо хлынули воспоминания о недавно пережитом кошмаре, заставив меня закрыть глаза и болезненно скривиться.
О, как бы я хотела всё забыть!.. Чтобы это оказалось самым обычным сном, длинным и безумным кошмаром, оборванным на середине, чем угодно, только не реальностью!
– Гармина?.. – испуганно протянул Лауль. – Тебе плохо? Позвать врача?
Вместо ответа, я застонала и попробовала оглядеться – однако идентифицировать помещение по внешнему виду или обстановке не удалось. В поле моего зрения не попадало ничего, кроме абсолютно белого потолка и части такой же белоснежной стены. Хотя витающие в комнате запахи наводили на мысль о больничной палате, где я последнее время стала частым гостем…
Неудовлетворённая результатом первого осмотра, я предприняла повторную попытку… Но она тоже ни к чему не привела. У меня не получилось ни сесть, ни приподняться над подушками… Да что там, я оказалась не в силах даже повернуть голову набок!
Такой беспомощной я не чувствовала себя ещё никогда в жизни.
Гадкое ощущение.
Судя по всему, бессознательное состояние жертвы не стало препятствием для Лестера при нанесении увечий. У меня болели даже те места, к которым на моей памяти он не прикасался, кожу тянуло, тело ныло, а многочисленные раны саднило… И всё это – несмотря на обезболивающие, коими меня накачали под завязку!
Как же всё-таки вовремя я тогда отключилась…
– Прости меня, – дождавшись, пока я успокоюсь, тихо попросил Лауль. – За всё. За испытания, что выпали на твою долю, за маячок, за муки…
Ответить было нечего.
– Я не видел другого шанса тебя спасти. Я знал, что ты выдержишь, я верил в тебя!..
Одинокая слеза самопроизвольно скатилась по моей щеке.
– Ну, ну… – осторожно погладив меня по голове, прошептал Лауль. – Что же ты… Всё уже позади…
Я молчала, старательно глядя в сторону… Жаль, отвернуться было выше моих возможностей.
– Я очень не хотел, чтобы ты увидела мою тёмную сторону, это рабочая часть моей личности, но мне правда было некуда деваться. Пойми, если бы я остановился и сдался, это всё равно не кончилось бы для тебя ничем хорошим!
В отличие от собеседника, я уже ни в чём не была уверена.
– Я не мог поступить иначе, ты слишком дорога мне, и Лестер об этом догадывался!
Вторая слеза последовала за первой.
К сожалению, я не верила ни единому его слову.
– Там, перед пыткой, он старался ввести тебя в заблуждение, сделать как можно больнее не только физически, но и морально, а заодно попробовал вывести меня из себя, рассчитывая, что я потеряю контроль и совершу какую-нибудь оплошность… Согласен, всё звучало очень логично, однако не было правдой в чистом виде. Я бы никогда никуда тебя не отпустил, если бы знал, чем всё закончится! Я догадывался о многих рисках, но надеялся, что они минуют тебя… Пойми, я всего лишь не хотел ограничивать твою свободу, догадываясь о твоём отношении к подобному своеволию. Я и правда очень тебя люблю!..
В груди опять защемило.
После недавних событий я перестала понимать, какие чувства испытываю к жениху. И не могла разобраться, какие именно чувства двигают им на самом деле…
Так и не дождавшись реакции на своё признание, Инквизитор поджал губы и решительно встал.
– Кстати, твой Ганс лежит в соседней комнате, – несколько отстранённо заметил мужчина. – Ничего серьёзного с ним не случилось, он лишь слегка пострадал при аресте. Слишком активно сопротивлялся…
При упоминании имени бывшего друга внутри что-то оборвалось. Снова.
– А ты знала, что это он всё подстроил? Добровольно связался не с теми людьми…
Я знала, что Ганс старался уберечь меня от фатальной ошибки… И кажется, ему это удалось. Хотя выбранные им методы я уже никогда не смогу простить.
– Он признался, что хотел вернуть себе напарницу.
Тут Ганс соврал, но я не собиралась раскрывать Лаулю всей правды.
Пусть на своей шкуре прочувствует, каково жить по другую сторону баррикад.
– Знаешь, я ещё не решил, что с ним делать. К той истории с полиринием он не имеет никакого отношения, а сажать его за обычное воровство особого смысла нет… Думал, наказать его своими методами, но не знаю, как ты к этому отнесёшься…
Лично мне судьба напарника была так же безразлична, как судьба Марка или Эриха, которые проявили ко мне капельку больше сострадания, чем другие… Конечно, до того, как моя жизнь рассыпалась в прах, я бы непременно бросилась перед Инквизитором на колени и принялась молить о пощаде для всех и каждого… Но всё изменилось. Теперь я мечтала лишь о покое…
Подождав ещё немного, Лауль тихо вздохнул:
– Ладно, отдыхай, приходи в себя. Поговорим в другой раз, когда тебе станет чуточку легче.
Нагнувшись, он осторожно поцеловал меня в лоб и вышел, прекрасно понимая, что всё кончено.
Какими бы благородными намерениями ни руководствовались все вокруг, я не собиралась тешить себя пустыми надеждами.
Возврата назад не было. Слишком долго меня обманывали, использовали и предавали.
Нет. Отныне я знала всё.
