Ярослав Васильев
Этот мир наш
Глава 8. Наша дорога вместе. Часть I – Келти
Королевский кабинет сегодня казался тесным. Кроме Турстана и королевы, в срочно принесённых креслах расположились и Змей Келти, и оба старших принца.
– Нет, вы только посмотрите, что он учудил! – принц Кенелм бросил на стол письмо от младшего брата. – Интересно, он хоть подумал, что его брак принесёт королевству?
Король и Редвалд молчали, намекая, что, пока молодёжь не выскажется до конца, они вмешиваться не будут. Затянувшуюся паузу нарушил ответом принц Ордрик.
– Обскакал он тебя, братец. И Саварда. А вот быстрее свататься надо.
– На себя посмотри. Сам такой.
– Ладно, ладно. Ну, опередил, и что с того? Вообще, на мой взгляд, выгода очевидна. Молодые приедут сюда, мы намекнём, что в качестве приданного хотим помощь в строительстве кое-каких заводов…
– Ну а дальше – договор о дружбе, вплоть до закупки вооружения? Ордрик, тебя так впечатлил штурм замка Стор, что ты всё ещё преклоняешься перед этими землянами и мечтаешь об игрушках, сделающих нашу армию непобедимой?
– Да ладно тебе. Я тогда почти сразу согласился, что наша гвардия сработала бы не хуже. Но согласись, вышло у землян красиво. Хотя даже боюсь представить, сколько денег они угрохали на этот спектакль.
Турстан на мгновение позволил себе мысленно улыбнуться: кузены начинали шутливую перепалку в начале каждого обсуждения всех дел, связанных с Альянсом. И король мог без труда предсказать все их фразы на последующие пять-семь минут. Вот только сегодня у него не было на это ни настроения, ни времени: проблема оказалась много серьёзнее, чем пока видится младшему поколению.
– Кенелм, Ордрик. Если вам так хочется поругаться, будьте добры, делайте это не в моём кабинете. А сейчас жду от вас мыслей по существу.
Оба принца тут же перестали спорить и переглянулись. Первым начал наследник престола.
– На самом деле, Кинехеах прав, что торопится и готовится заключить весьма выгодную для нас сделку. Конечно, могут пойти слухи насчёт мезальянса…
– Не пойдут, – поправил Ордрик. – Да, с одной стороны – она вроде бы дочь торговца. Но я заранее всем напомню, что структура власти там напоминает Степь, отец этой Лиды одно время был сенатором – а туштаи, как известно, бывшими не бывают. Её двоюродный брат – один из знатнейших и влиятельнейших людей страны. Её крёстный – тот, кого глава Сената видит наследником. Почётными гостями на крестинах выступали Великий шаман Мэрген и сам каган. Заикнуться о неравенстве никто не посмеет. Нет, даже без прочих соображений, для младшего принца и для королевства партия политически очень удачная. С этой стороны всё просто идеально.
– Тогда я вижу для нас сплошную выгоду. Помимо укрепления политических связей с Альянсом, через эту Лиду можно приглашать к нам специалистов, с её отцом договариваться о строительстве заводов уже на нашей территории. И… – принц ненадолго умолк, потом решительно продолжил: – Мы можем воспользоваться свадьбой как поводом для переговоров. Я считаю, Келти должно вступить в Альянс.
– Это может вызвать некоторые дипломатические осложнения, – покачал головой Редвалд. – В частности, Альянс не обещался соблюдать Томарских договорённостей.
– Ерунда, – поспешил ответить Ордрик, хотя и вышло резковато. – Томарские договорённости – лишь обещания перед кругом богов, никаких клятв наша династия не приносила. Соблюдают их только по взаимному соглашению. Меч отменяет любой договор, а вместе с нами – равных Альянсу по силе не будет.
Король и Редвалд незаметно для младших переглянулись… Вот оно то, что они обсуждали с придворным магом Гармундом ровно две недели назад.
В тот день королевский дворец казался неживым: в коридорах стояла мёртвая тишина, а слуги и стражи появлялись и исчезали в переходах, коридорах и комнатах, словно невесомые бесплотные тени. Их Величества изволили поссориться, а королева была просто в бешенстве – и попасть под её гнев боялись все. В обычные дни именно супруга выступала заступником перед мужем, могла помочь загладить незначительную оплошность лакея или небольшую неаккуратность гвардейца. Но нынче уже пятеро молодых офицеров из очень хорошего рода получили указание уехать в дальний гарнизон – и плевать разгневанной женщине, что их отцы и так без восторга относятся к династии, а теперь будут негодовать ещё больше. Три десятка лакеев отправились на конюшню для порки, причём большая часть во дворец наверняка не вернётся: гневаться королева изволила редко, но запоминали каждую её вспышку при дворе отлично. Отлично все помнили и то, что случаев, когда Её Величество свои решения по поводу прислуги отменяла – по пальцам пересчитать можно. И если остальных молодых гвардейцев начальник стражи на время просто убрал подальше во внешние караулы, не собираясь разбрасываться благородными воинами из-за начальственной придури – то за слуг заступиться было некому.
Несколько раз в течение дня король пробовал мириться, но супруга разбушевалась, последний разговор закончился на повышенных тонах. Разъярённый король, подхватив какую-то подвернувшуюся под руку девчонку из фрейлин, демонстративно удалился в одну из спален. Вслед невезучей девушке полетели сочувственные шепотки и взгляды. И отказать королю не посмела – но супруги потом помирятся, а незадачливую фрейлину королева вгонит в гроб. Или выкинет из столицы и загонит в самую глушь. Даже непонятно, что хуже: сразу помереть или до самой смерти вспоминать придворную жизнь и рыдать над запретом вернуться.
Едва тяжёлая дверь спальни захлопнулась, и лёг тяжёлый засов, фрейлина тут же заняла позицию напротив входа, а в руках слово из воздуха появился небольшой арбалет. Турстан вздохнул: хорошая девочка, жаль будет переводить её из придворной охраны. Но Редвалд прав, засиделась, от этого и нюх теряется, да и карьеру тяжелее на одном месте делать. А супруга у него золото, в чём Турстан очередной раз убедился. Так лихо и между главным делом заодно «мусор» из дворца вымести – король не переносил, когда дворянские сынки из «золотой молодёжи» пытались крутить свои дела, пользуясь службой при дворе и в полной уверенности, что их-то из-за знатности родителей из гвардии никогда не выкинут. И пропажа фрейлины никого завтра не насторожит. Но главное, теперь при дворе все абсолютно уверены, что точно знают, чем именно король будет заниматься всю ночь. Жаль, супруга не сможет присутствовать на совещании, её острый ум был бы полезен… Но придворный маг Гармунд настаивал на всех мыслимых и немыслимых предосторожностях, поэтому королева ещё долго будет ходить по дворцу, шуметь и скандалить: «пусть супруг и носа не смеет казать из спальни».
Когда Турстан пришёл тайным ходом, Редвалд уже ждал вместе с Гармундом. Мудрый змей был в покоях придворного мага нередким гостем, для всех они сегодня ещё до начала ссоры затеяли очередной эксперимент, и потому наглухо экранировали лабораторию. Заметив входившего брата, Редвалд улыбнулся:
– Как скандал?
– Летят пух и перья, аж самому страшно. Завтра будешь делать круглое лицо, когда услышишь, как Кларисса вычистила из дворца всю шваль.
– Это хорошо. А мы тут чай пьём. Всё-таки этот напиток землян вкуснее травяного сбора.
Его Величество пожал плечами, его и традиционные настои устраивали, не такой гурман. Но чашечку чая себе налил, чтобы успокоиться и настроиться на деловой лад. Гармунд тем временем ставил дополнительные завесы и смыкал защиту.
– Итак, мессир, – начал король, едва опустился последний защитный полог, – что необычайно важного вы узнали, если потребовалась такая секретность?
Придворный маг чуть помолчал, глядя на сидящих напротив братьев, потом негромко ответил:
– Примерно четыре года назад я по просьбе Редвалда смотрел хроники, записанные магами. А когда вопрос был уже решён, как-то так получилось – я увлёкся. Никогда особо не вчитывался, там море скучной информации… В которой, как оказалось, похоронено нечто важное. Вы же знаете, что летописи Синклита куда полнее, чем в Королевствах. Дальше вглубь веков, наверное, уходит только история Великого леса. Но гвенъя мало интересуются людьми. Опуская подробности… Келти не первое! За последнюю тысячу лет я обнаружил, по меньшей мере, три случая, когда находился правитель, подобный вашему деду. Человек, который понял, что деньги – это кровь государства, а истинный владыка по-настоящему силён не одними мечами своих вассалов, но и богатством своих купцов и ремесленников!
– А при чём тут мы?
– Мы? – голос мага прозвучал неожиданно устало. – Я нашёл три случая, остальные просто побоялся искать. Хотя ничего тайного в летописях вроде и нет, но всё же. Две страны на Юге, одна на побережье Восточного океана. Но мы о них даже не помним! Ибо каждый раз их губила катастрофа или гражданская война, за которыми следовало нашествие соседей. После чего оставались безлюдные выжженные развалины.
– А как же Томарские договорённости? – почти хором удивились король и его брат.
– Да, если вспомнить нашу войну с Лозадским союзом, – добавил Турстан. – Помнится, в самой Лозаде, в отличие от вольных городов вдоль берегов Трони, посыпать солью поля и засыпать колодцы отцу не дали. Хотя после бойни в Халле мы имели на это полное право.
– И остановил вашего отца представитель мастер-магистра, – отрезал мессир Гармунд. – Как всегда в таких случаях. Именно Синклит следит за соблюдением Томарских договорённостей. Формально беспристрастно, ведь он не связан ни с одним королевством. Формально… до тех пор, пока не затронуты интересы мастер-магистра.
– А Келти от Синклита уже почти не зависит, – негромко произнёс король. – Недавно мне принесли предложение открыть в столичном университете отделение подготовки магов. Мол, это обойдётся дешевле, чем нанимать выпускников Академии. И вообще, придумали готовить магов у себя мы, проект так и лежит на обсуждении, а соседи – эти земляне – нашей идеей уже вовсю пользуются.
– Больше того, – продолжил мессир Гармунд, – я уверен: те природные катастрофы, с которых начинался крах очередной попытки, были вызваны магами. Да, такое чародейство строжайше запрещено… А следит всё тот же Синклит.
– А я-то удивлялся, – подал голос Редвалд, – с чего это, ни с того ни с сего, осмелели представители Старших семей. Ведь боятся, что, если архив барона Стор попал ко мне в руки, лордов на плаху я отправлю через одного. Но вот снова полезли в Королевском совете со своими требованиями, хотя пока и маскируют их под просьбы.
– И не только они. Эдфельд всё настойчивей намекает на помолвку Лефлет со своим сыном. Каждый раз получает категоричный отказ, и всё равно шлёт посольство за посольством. А герцог Аллардис недавно заявил, что если мы примем предложение, то наши купцы смогут сбывать в его державу товары без пошлин. Да и сильный союзник не помешает.
– Этим? – фыркнул Редвалд. – Да им не на что покупать. Эдфельд ради своей латной кавалерии обобрал страну до нитки.
– А когда трон под Эдфельдом зашатается, ты сам мне сообщал, что недовольные начали появляться даже в армии… После помолвки неизбежно втянут в усобицу и нас. Мне, помнится, стало любопытно, у герцога Аллардиса-то какой интерес? Но если ему пообещали за помощь, скажем, особый статус именем Синклита хотя бы для родового домена… После этого герцогу и до королевства Аллардис рукой подать.
– Нас сомнут. Турстан, нас сомнут, – побледнел Редвалд. – И счёт уже пошёл на годы. Спасибо мессир. Я подыму своих людей, наверняка будет покушение. И не одно… это отсрочка. Если не удастся убрать тебя и меня вместе с сыновьями, то дальше мятеж и вторжение. Под видом помощи какому-нибудь «законному самозванцу».
– У нас есть шанс. Этот Альянс, они идут нашим путём. И судя по всему – поняли тоже самое. Не зря ищут друзей. Любых. И готовятся к войне за выживание. Надо отправлять посольство и договариваться о союзе. Ордрик и Кенелм давно уже пытаются завести разговор насчёт вступления в Альянс. После Лина и замка Стор мальчикам хочется военных побед с новым оружием. Когда в следующий раз я опять услышу их просьбу, то отправлю Кенелма с посольством в Сенат.
– Почему не…
– Почему не сам? Да, ты не раз говорил, что я лучший в нашем роду дипломат. Вот только… Сейчас я знаю, что пути назад у нас нет. А Кенелм… мальчик верит, что Альянс – это наше желание, почти прихоть, от которой мы можем и отказаться. Потому будет торговаться. И добьётся для Келти приемлемых условий. У него всё получится, я уверен.
Глава 9. Наша дорога вместе. Часть II – Великий лес
Столичную резиденцию Изумрудных рысей строил ещё отец нынешнего лорда, строил, не считаясь с расходами. Величием и роскошью дворец поражал воображение любого, кого удостаивали приглашения. Первым гостя встречал огромный парк, обустроенный по стройному и симметричному рисунку. Везде мраморные статуи, изображавшие сцены из истории Великого леса. Причём в парке эти каменные истуканы не казались пошлым подражанием людям. В центре парка огромный восьмиугольный бассейн, а рядом шумел фонтан, изображающий выползшего из пещеры дракона. Главная аллея выводила сразу на широкую набережную, где, отражаясь в реке огнями, сиял дворец. Изящные шпили, стрельчатые окна, многоцветные витражи и ажурные балконы создавали ощущение воздушной лёгкости, не свойственной камню…
Главный садовник проводил кавалькаду приехавшего в столицу молодого лорда печальным взглядом. Какие пышные празднества устраивал прежний хозяин, какие невероятные редкости собирал и лелеял в парке. Гвенъя мастера по живому, но старый лорд в своём парке превзошёл всех. А уж при королевском дворе прежнего Рысь, несмотря на слухи и репутацию бабника, всё равно считали образцом изысканности и куртуазности. Молодой лорд Херебард, к огорчению старого садовника, был совсем иным. Занимался словно купец обустройством Большого торгового тракта, знался не только с людьми, но и с дикими волосатыми степняками. Стал богаче короля, но, к негодованию старых соратников, даже одевался неподобающе просто, не говоря уж о том, чтобы чего-то прибавить к роскоши столичной резиденции. Одна надежда на второго брата: тот, едва полтора года назад приехал в столицу, принялся вести себя как подобает настоящему наследнику великого лорда. Жаль, у старшего брата на этот счёт иное мнение, и печально, если в столицу он приехал как раз из-за младшего. Отошлёт из столицы подальше – и пропали все надежды.
Дворец вместе с пристройками напоминал обращённую к реке подкову. Из-за этого дорога тоже делала небольшую петлю, чтобы через большие ворота с фронтоном, украшенным серией скульптур, изображающих четыре стихии и четыре времени года, закончиться на большом мощёном дворе. Во время официальных приёмов здесь гостей сразу же встречали лакеи, услужливо помогали выйти из кареты или спуститься с седла и вели в бальную залу, занимавшую весь первый этаж центрального здания. Сегодня лорда, его свиту и сопровождавшую охрану встречали лишь мажордом столичного поместья и несколько его помощников. Сразу у ворот один из лакеев помог спешиться, но принял оружие и лошадь лорда мажордом – именно он, пока глава клана не переступил порог, считается хозяином.
Едва слуга протрубил в рог и объявил, что лорд Рысь вступил в поместье, старик подал красивый и дорогой расписной эмалированный таз освежиться с дороги. Несколько парней из свиты посмотрели на согнутого годами управляющего столичным поместьем снисходительно и жалостливо. Крепок старик, но тем, кто в этом разбирается, заметно – сдаёт управитель, уходит сила тела и ясность ума… Решение лорда незыблемо: он многим обязан мажордому, ещё когда лордом был отец – и потому на своей должности управителя старик останется до самой смерти, даже если будет лежать в постели и не вставать.
Обедать лорд Рысь не стал: дорога затянулась, он устал, отправляется отдыхать. И горе тому, кто осмелится его побеспокоить. Глядя в спину лорда Херебарда, главный повар вздохнул, сам не зная, повторил про себя все печальные мысли главного садовника. Не ценит новый лорд настоящего комфорта и столичного искусства. Каких трудов стоило сделать так, чтобы к приезду молодого хозяина все блюда были не просто горячими, а прямо из печи – а теперь всё остынет…
Дверь негромко скрипнула, пропуская Херебарда в полумрак небольшого кабинета, затерянного в глубине личных апартаментов. Изумрудного владыку уже ждали: возле камина, несмотря на августовскую жару весело играющего огнём, свободным осталось только крайнее кресло. В нарушении этикета остальные двое не встали поприветствовать своего повелителя. Но Херебарда это не смутило ни на мгновение. Да, за пределами тайной комнаты лорд Рысь будет с благодарностью относиться к своему наставнику по фехтованию, с уважением перед преклонными годами внимать занудным нравоучениям мажордома столичной резиденции, а подданные будут почтительно слушать приказы главы Дома… всё снаружи. Здесь – они равны. Великий лорд, настоящие глава тайной стражи и сенешаль-казначей. Истинному правителю нужны советники, которые не побоятся указать на ошибку, иначе дом Изумрудной рыси окажется на грани гибели, как это произошло во время правления отца Херебарда. А настоящим владыкам не обязательны внешние атрибуты власти, для этого есть официально назначенные на должности пустышки. Собравшимся в комнате важна сама власть.
– Есть что-то срочное в столице? – лорд задал вопрос, едва упал в кресло. – Мост через Клашоли снесло, пришлось тащиться к северным бродам. Так что ваш доклад, Фэрхар, я посмотреть не успел. И не успею, едва с коня слез, как мне натащили приглашений. Причём от двух отказаться не могу, и на один бал ехать придётся уже сегодня вечером.
– Из важного только то, – ответил глава тайной стражи, – что прикрытие нашей последней аферы с лордом Полозом столичный свет проглотил не раздумывая. Ходят две основных версии. Первая – вы до сих пор мстите лорду Фахтне за гибель своих Зелёных стражей. Вторая – вы с самого начала сошлись с Ястребами и ради этого даже подставились в войне с землянами. А поражение лорда Полоза целиком ваша задумка, помноженная на стратегические таланты. Спасибо вашему брату, мой лорд. Он достоин вас. Мало того что умудрился ненавязчиво скормить обе версии девицам, которых под него подкладывают, так ещё в качестве взятки за «тайны дома» получил двух жеребцов шанонской породы. Тех самых, которых Рубиновые медведи не соглашались нам продать ни за какие деньги. Я уже отправил жеребцов на конезавод в Таллоу.
– Молодец, – усмехнулся Херебард. – Но с карьерой светского повесы ему пора заканчивать. Предупреди, чтобы, скажем, завтра или послезавтра Элейас мне попался в неподходящей компании. Я устрою скандал и загоню его… Скажем, в один из наших гарнизонов на границе со степняками. Пусть приобретает нужный опыт, именно ему потом придётся вести наши дела с Альянсом. А через два-три года Элейас вернётся в столицу как образцовый молодой военный, с полевым опытом – старшее поколение таких любит. Раз уж у меня вдруг увидели талант стратега, надо пользоваться. Отец и так разругался со многими.
– Ваш отец, – вступил в разговор сенешаль-казначей, – разругался со всеми нужными людьми. Зато водил дружбу с теми, от кого стоит держаться подальше. Хорошо, лорд Полоз так и не сообразил, что за «услугу» он нам оказал и насколько крепко держал нас за горло. И пусть теперь руки мы ему укоротили, если дело всплывёт… неприятностей мы всё равно получим слишком много.
У Херебарда непроизвольно дёрнулась щека. В своём беспутстве отец продвинулся куда дальше, чем все подозревали. Не только ходил к человеческим шлюхам, но и связался с поклонниками Сета. А когда потерял талисман-пропуск на их оргии, в страхе покончил с собой. Знай Полоз, что тот перстенёк, который он передал в обмен на участие Рысей в войне с землянами, не просто печатка с именным вензелем, потерянная в борделе людских шлюх… Тайна жглась до сих пор, пусть без материальной улики она и не сможет лишить Херебарда места в королевском совете лордов. На какое-то время пришла тишина, негромко трещали в камине поленья, да чуть слышно гудел воздух в каминной трубе. Молчание нарушили задумчивые размышления вслух лорда Рыси.
– Если удастся лишить лорда Полоза места в королевском совете… Но как? В принципе, можно попробовать опять разыграть карту с этими землянами. Скажем, поднять вопрос о полноценном мирном соглашении и торговом договоре. Лорд Фахтна неизбежно выступит против. А мы втянем в дело кронпринца, наследник престола спит и видит, как бы получить кусок настоящей власти – а не одной видимости, как у нынешнего короля. Если убедить остальных, что союз с землянами очень важен для Леса, а кронпринцу пообещать, что в итоге вся торговля и дипломатия с землянами пойдут под его покровительством и с его одобрения… А когда обязанный нам наследник наденет корону, он не раздумывая раздавит Полоза с концами.
– У меня есть выход на кронпринца, – быстро что-то прикинув в уме, продолжил мысль глава тайной стражи. – Я могу передать намёк, а потом обеспечить негласную встречу. Лорд Ястреб нас поддержит, он согласится на всё, лишь бы похоронить своего соперника. Даже на мирный договор со Степью. Золотой олень и Рубиновый медведь или в худшем случае примут нейтралитет, или, скорее всего, нас тоже поддержат. Особенно если заранее узнают, что кронпринц заодно с нами и против лорда Фахтны. Тем более что их интересы мир со Степью не затронет.
– Принц Савард из Келти приехал свататься к лорду Гранитного барсука, – продолжил вслух размышлять над идеей сенешаль-казначей. – Отец девушки артачится, хотя спеси у него намного больше силы. Если кронпринц сватовство поддержит, а лучше вообще устроит, чтобы свадьбу сыграли прямо здесь – для него это станет удачным поводом ничем не рискуя показать, насколько он поддерживает идею союза с людьми.
– Когда лорд Полоз лишится места, мы можем всерьёз разругаться с Синклитом, – мгновенно отозвался глава тайной стражи. – Магистры ведут дела через род Полозов уже четыре века, и других посредников не потерпят. Готовы ли мы к ссоре с ними?
– Плевать, – резко отозвался сенешаль-казначей. – Мы создавали Синклит, мы! И он должен был служить интересам Великого леса. А теперь власть там захватили люди, гвенъя среди магистров всего двое. Но мы по-прежнему соглашаемся со всеми просьбами и ведём политику с оглядкой на репутацию и интересы мастер-магистра. Давно пора признать, что пользы от Синклита нам никакой, но не хватает духу отказаться от ненужного дела предков.
– Тогда решено, – подвёл итог лорд Рысь.
Обсуждение деталей длилось больше часа, после чего глава тайной стражи Дома торопливо ушёл. Лорд Рысь «после отдыха» должен будет уехать на бал, потому необходимо подготовить для него гвардейцев сопровождения: «внешние» обязанности командира столичной стражи с капитана Фэрхара никто не снимал. Херебард остался, а едва дверь закрылась, негромко спросил:
– Учитель. Вы же понимаете, что простой ссорой с Синклитом дело не ограничится. Но поддержали мою идею.
– Мой мальчик, – последовал короткий смешок, – когда я наставлял тебя в искусстве политики, то ни на мгновение не сомневался, что когда-нибудь ты превзойдёшь меня. Но и твой учитель далеко ещё не тот старый маразматик, каким меня видят молодые волки из твоей свиты. Синклит при нынешнем мастер-магистре стал силён… Слишком силён. Хорошо, что наши Высокие лорды, да и не только они, пока смотрят на людей свысока. Но рано или поздно кто-то откинет предрассудки и во время очередной свары догадается пригласить Синклит себе в помощь.
– Дом Изумрудной рыси всегда стоял за невмешательство во внутренние дела Леса. Мы выступим против, и тогда нас уничтожат.
– Этого не должно случиться. Альянс неизбежно сцепится в драке с Синклитом. Два медведя не уживутся в одной берлоге. Мы сейчас поможем слабейшему, но сами останемся в стороне. А потом продиктуем свою волю победителю.
– Королевства людей расцветают и рассыпаются в прах, Великий лес – вечен! Да случится по вашим словам, наставник.
