Эл Лекс
Оникс
Глава 1. Камень я не дам
– Эй, Оникс! Спасибо, что вывел нас из этих чертовых пещер! А теперь, будь добр, медленно возьми камень с пьедестала и передай его мне!
Голос доносился со стороны входа в пещеру. В нем отчетливо слышалась насмешливая интонация, но в этой игре все было серьезно. За спиной раздался отчетливый щелчок – кто-то снял предохранитель. А за ним последовал металлический лязг затвора. Готовятся к бою. Дают понять, что настроены серьезно…
Но это же глупо! Они же не станут меня убивать, мы все это знаем. Корчат из себя бравых ребят, как будто они имеют хоть какой-то шанс. Но без меня им не выбраться отсюда, точно так же, как без меня они бы сюда и не проникли. И ведь даже просто идя по моим следам, они уже успели потерять одного из своих. Я мысленно усмехнулся. Дилетанты.
– Вы серьезно? – спросил я, не оборачиваясь. Тон был почти ленивым, словно происходящее не заслуживало внимания. – В смысле… вы это правда серьезно? Я вас заметил еще час назад! Я даже подумывал, не спрятаться ли мне в одном из ответвлений и дать вам поработать тараном. Знаете, отправить вас вперед, чтобы вы расчистили путь. Но меня остановили две вещи. Во-первых, так все это затянулось бы до завтра, а я терпеть не могу тратить свое время зря. Оно слишком дорого стоит. А во-вторых, вы бы все погибли в первой же ловушке, и тогда мне пришлось бы ползти через ваши трупы. И знаете что? Это было бы проблемой, потому что вас много, а коридоры здесь узкие!
Я усмехнулся и наконец взглянул на них через плечо.
Они стояли у входа, выстроенные почти полукругом, с оружием наготове. На лицах напряжение, пальцы крепко сжимают спусковые крючки. Но и страх скрыть было сложно – выдали сжатые челюсти, слегка побелевшие суставы на руках. Ненависть так и плескалась вокруг них, отдавала легким химическим привкусом в воздухе. Но это меня не впечатляло.
– Впрочем, вы даже так умудрились потерять одного из ваших… Как его там… Компас, кажется, да?
Я знал, что попаду точно в цель. Спустя мгновение за спиной раздался глухой, сдержанный звук скрипящих зубов. Отлично. Задел за живое. Выведенный из себя враг – наполовину побежденный враг.
Передо мной, на пьедестале, лежал камень – невзрачный, на первый взгляд, прямоугольник, тускло мерцающий в луче света от фонарика. Он был грубо обработан, будто бы создатели спешили, не придавая значения его внешнему виду. Если приглядеться, на его гранях можно было различить тонкие царапины – следы зубила и резца.
– Вы что, правда думаете, что после всего того, что я прошел, я отдам этот камень вам? – продолжил я, снова повернув голову к камню. – Я три с половиной часа бродил в темных коридорах под горой. Я прошел через десятки ловушек, настолько древних, что некоторые уже просто сгнили от времени. Я даже получил царапину на плече от одной из них, когда не успел увернуться от стрелы! Но это ничего, мелочи. А вот камень, за который мне заплатят столько, что большинство людей на планете не заработают за всю свою жизнь, я вам точно не отдам.
Я медленно взял камень в руки. Он был неожиданно теплым, будто хранил в себе энергию, накопленную за века. Развернувшись, я оглядел своих противников. Лидер группы стоял чуть впереди, и, как я и думал, он выглядел точно так, как я себе представлял. Высокий, мощный, с густой бородой, лицо суровое. Его экипировка – тяжелая, тактическая, полностью рассчитанная на боевые действия в городах, но совершенно бесполезная здесь, в пещерах. Куча ненужных обвесов на их оружии, включая тактикульные фонарики и лазерные целеуказатели. И при всем этом они выбрали маленькие коротенькие MP5, что, как ни странно, было самым разумным решением в этой ситуации. Хотя даже это их не спасет. Одно грамотное решение в череде фатальных ошибок не спасет никого. Никогда.
– Тогда мы немного постреляем, – сказал лидер, направив ствол прямо на меня. Его голос был спокойным, но за этим спокойствием скрывалось что-то нервное, напряженное, и я это слышал. – Совсем чуть-чуть. Побалуемся, так сказать.
Какие же они все-таки кретины! Заказчик, конечно, предупреждал, что нанял всех, кого только получилось, ради этого камня. Но я не ожидал, что очередь дойдет до таких идиотов. Они же даже не охотники за артефактами! Такой экипировкой, как у них, я снаряжался еще в начале своей карьеры, лет десять назад. И после первого же рейда я избавился от половины этого хлама. А четверть так вообще выкинул прямо сразу, еще только на пути на первый заказ. Потому что тащить все это на своем горбу было просто нереально.
– Мы оба знаем, что без меня вы отсюда не выйдете, – сказал я, улыбнувшись, держа камень на виду.
– Потому ты пойдешь с нами, – повторил бородач. – Но целым ты нам не нужен. Живым – да. Но не целым.
– У меня есть встречное предложение, – сказал я, с легкой насмешкой в голосе. – Вы сейчас разрядите свои пушки, бросите их в стороны, встанете у стены и дождетесь, пока я не выйду отсюда. С камнем, конечно же. После этого можете пытаться выбраться сами. Конечно, часть ловушек уже перезарядилась, так что будут новые потери. Но хотя бы кто-то выберется. В противном случае вы все останетесь здесь. И ваши крутые пушки с лазерными целеуказателями вас не спасут. Они останутся при вас. И шлемы тоже. Плитники. Только мертвецам оно все уже ни к чему.
Лидер хмыкнул, поднимая оружие.
– Предложение рассмотрено, обсуждено и отклонено, – ухмыльнулся он. – С потерями мы можем выйти и без тебя. Ты для этого не нужен.
Что ж, все понятно. К общему знаменателю мы не придем. Значит пора заканчивать эту игру.
Я вздохнул, будто был разочарован.
– Ладно… – сказал я. – По-плохому так по-плохому.
И я сжал левую руку, активируя спрятанный в ладони радиодетонатор.
Взрыв светошумовых гранат, которые я незаметно сбросил из рукавов, пока шел к камню, заполнил пещеру. Грохот и ослепительный свет ударили так, что на мгновение в подземной пещере стало светло, как самым солнечным днем. Я заранее был готов: активные беруши защитили от грохота, а специальные очки с поляризацией уберегли глаза от вспышки. А вот о противниках этого сказать нельзя – на мгновение они оказались полностью дезориентированы и потеряны.
Этого мгновения мне хватило. Всё вокруг будто замерло. Я ощутил, как время растягивается, как каждый удар сердца звучит всё громче в ушах. Движения перешли на уровень рефлексов, стали предельно точными – как у хищника, который выпрыгивает из засады на свою добычу. Одним плавным рывком я отскочил в сторону, укрываясь за острым выступом скалы. В этот момент рука уже была на пути к рюкзаку – тайный карман, тщательно продуманный для подобных ситуаций, открылся мгновенно. Я нащупал холодный металл пистолета, "Гюрзы", рукоять приветливо ткнулась в ладонь, как верный пес. Это не просто оружие – это МОЕ оружие.
Противников было восемь. Восемь силуэтов, тёмных и угрожающих, сливались с тенями пещеры. Их фигуры казались размытыми в слабом свете фонарей, брошенных на землю. Они думали, что у них есть преимущество. Думали, что численность спасёт их от скорой гибели. Ошиблись. Это была не просто схватка – это был обречённый бой. У меня в магазине – пули СП-10, специально созданные для того, чтобы прошивать броню, как бумагу. Я знал, что не промахнусь. В небольшой пещере, сжатой скалами, как грецкий орех в тисках, промахнуться сложнее, чем попасть в цель.
Первые три выстрела раздались как громовые раскаты, разрывая тишину подземелья. Грохот эхом отразился от стен, заставляя небольшое окружающее пространство содрогнуться, и только беруши спасли меня от оглушения. Два выстрела в грудь, один в голову – это было почти автоматически, почти по учебнику. Кровавый след на камнях стал немым свидетельством точности моей работы. Первый из противников рухнул мгновенно, словно кукла с перерезанными нитями, его тело глухо ударилось о каменный пол. Кровь запачкала камни, распространяя резкий, металлический запах.
Остальные метнулись за укрытия, как крысы, спасающиеся от нафыренного кота. Они начали стрелять наугад, туда, где я только что находился, но меня там, конечно же, уже не было. Выстрелы звучали хаотично, пулемётные очереди разбивали камни и пещера наполнилась грохотом. Но это были лишь жалкие попытки. Пули летели мимо, а я двигался с точностью танцора, используя каждый клочок тени, каждый выступ скалы в качестве прикрытия. Камень, который я до этого держал в руке, теперь безопасно лежал в кармане. А вместо него мои пальцы уже крепко сжимали газовые гранаты – еще один козырь в моих отсутствующих, но крайне широких рукавах.
Гранаты, зашипели в моих руках, когда я их активировал, и полетели в узкий проход впереди. Несколько секунд – и зелёно-жёлтый дым начал клубиться, растекаясь по пещере, заполняя её ядовитыми испарениями. Газ распространялся стремительно, проскальзывал во все щели и постепенно поднимался все выше и выше. Всё, что попадало в его область, дрожало, туманилось, становилось нечетким. Я слышал, как враги кашляют, рвутся к укрытиям, но газ уже делал своё дело. Лёгкие жгло, горло перехватывало, и каждый вдох становился тяжёлым.
Нет, он не убьет их… Если они прямо сейчас перестанут дышать!
Я достал маленький противогаз, больше напоминающий строительный респиратор, и быстро надел его, проверив крепления – не терпелось вернуться в бой. Время было на моей стороне. С пистолетом в руках я шагнул вперёд, скрываясь за стеной дыма. Теперь я был практически невидим. Они не могли меня видеть, их глаза слезились, лёгкие горели, а мысли спутались в ядовитой мгле. Это дало мне возможность атаковать.
Первый выстрел. Чёткий, как удар молнии. Точно в голову. Второй – тот же результат. Два тела упали, словно сломанные куклы, их руки ещё судорожно пытались ухватиться за оружие, но дыхание предательски уходило, превращая их в беспомощных жертв. Я не остановился. Движения стали молниеносными: присел, перекатился за другой выступ, укрываясь от неудачных попыток врагов попасть в меня. Выстрелы свистели мимо, пули отскакивали от стен, и одна рикошетом ударила меня прямо в грудь, прямо в спрятанный под рюкзаком камень. Глухой удар. Пуля нашла свою цель, но бронеплита, спрятанная в спинке рюкзака, приняла удар на себя. Только толкнулся в грудь камень, словно недовольный таким обращением с его артефактским величеством.
Я прицелился и спустил курок, но выстрела не произошло. Я осмотрел пистолет и понял, что стрелять он больше не будет – затвор был поврежден. По ходу, какая-то из пуль попала в него, возможно, тоже рикошетои.
Я сориентировался моментально. Откладывать было некогда. Оружие может отказать, но тело – никогда. Я нащупал ледоруб на поясе. Острые края зубастого клюва блеснули в тусклом свете, и я перехватил рукоять поудобнее, сокращая дистанцию.
Это уже было не просто оружие, а инструмент выживания в самых суровых условиях. И сейчас мне предстояло именно что выжить.
Я вырвался из-за укрытия, стремительно бросаясь на ближайшего врага. Его движения были смазанными, как в замедленной съёмке, а противогаз на его лице не мог защитить от того, что ожидало его дальше. Лезвие ледоруба вошло прямо между глаз, пробивая кости черепа с ужасающей легкостью. Тело повалилось на камни, и кровь быстро впитывалась в пыльный пол пещеры.
Оставалось ещё трое. Один из них лихорадочно тянулся за ножом на поясе, но его руки дрожали из-за того, что он успел наглотаться газа. Я метнулся вперёд, выбив нож из его рук, прежде чем он успел хоть что-то предпринять. Моё движение было быстрым, как удар змеи, и прежде чем он успел понять, что произошло, я уже на развороте засадил ему в ухо клюв ледоруба. И тут же перехватил не успевший упасть нож и метнул его. Лезвие сверкнуло, разрезая воздух, и с точностью вошло в голову предпоследнего противника. Прямо между глаз. Его тело застыло на мгновение, прежде чем рухнуло навзничь, с глухим стуком ударившись о землю.
Оставался только один. Я знал, что он находится у меня за спиной, и знал, что он меняет пустой магазин, но я не волновался. Когда МР5 будет полностью перезаряжен, он щелкнет так характерно, что этот звук ни с чем другим не спутать. И, пока этого не произошло – последний противник не представляет угрозы.
Так я думал.
Но, когда обернулся, то увидел, что он и не собирался перезаряжать оружие. Он тоже понимал, что это слишком долго, поэтому схватил оружие своего уже мертвого коллеги и выстрелил из него!
Я резко рванулся в в сторону, и даже почти успел. Короткая очередь ударила в плиту, одна пуля попала в правую руку, из которой выпал ледоруб, вторая в левую ногу. И еще две попали в живот, пройдя под плитой.
А вот это уже плохо… Это уже очень серьезные ранения, граничащие со смертью…
Но я еще жив!
А раз я еще жив, значит, надо доделать дело до конца!
Мои ноги коснулись земли, я рванулся вперед, и прежде чем противник успел осознать, что происходит, я уже был рядом, как тень. Я заблокировал его руку, сжимающую пистолет-пулемет. Он попытался освободить его, отойдя назад, но я шагнул вперед, продолжая зажимать его между нашими телами. Противник он не мог ни выстрелить, ни сменить магазин, его слегка затрясло от воздействия газа. Паника подогревала его движения, превращая их в хаотичные рывки. Я чувствовал его нервное напряжение, как его глаза расширяются в осознании неизбежности. Это было похоже на танец смерти, но я вёл этот танец.
Ведь здесь и сейчас, раненый я был ближе к смерти, чем он.
– Ты сдохнешь, ублюдок! – его голос дрогнул и сорвался на истеричный визг. Он был пропитан страхом, отчаянием и какой-то мрачной решимостью. В глазах, мутных от ужаса, я увидел не просто страх перед смертью – я увидел конец. Он знал, что его время пришло
Может быть, он и прав. Может быть, в этом затхлом подземелье смерть действительно будет наградой для нас обоих. Но если я уйду, я не уйду один. Лёгкая улыбка появилась на моём лице, и от этой улыбки противник побледнел, как будто увидел во мне свою смерть.
Я продолжал зажимать оружие между нами. Мои пальцы в этот момент добрались до гранаты, зацепленной за броню. Противник даже не успел среагировать, его мозг, погружённый в панику, не успел обработать происходящее. Одним движением я выдернул чеку и граната перестала быть просто оружием – она стала приговорм.
– Ты прав, – прошептал я ему на ухо, чувствуя, как его дыхание сбилось в рваном ритме. Его тело напряглось, но как-то слабо, неискренне. Он уже понимал, что ему не выбраться. – Но ты сдохнешь со мной.
Наемник отпустил автомат, закричал, попытался оттолкнуть меня…
Но я лишь облапил его посильнее, как старого друга, и прижал к себе, зажимая гранату между нашими телами…
Мгновение тишины повисло между нами, словно вселенная замерла в ожидании того, что должно было произнести.
И вдруг вспышка. Ослепительная. Всеобъемлющая. Взрывная волна ударила в грудь, словно тысяча кулаков одновременно. Боль пронзила каждую клеточку моего тела, разорвав его на части. Моё дыхание прервалось – воздух в лёгких, казалось, мгновенно выжжен огнем. Вокруг меня было только ослепительное, нестерпимо яркое свечение, а потом – оглушительный грохот, сметающий всё на своём пути.
Мир исчез. Всё – звук, свет, боль – слилось в одну стремительную карусель, прежде чем раствориться в абсолютной тьме. Я падал, как бы в бездонную пропасть, всё глубже и глубже, погружаясь в бесконечную пустоту. Я больше не ощущал ни времени, ни пространства – только это бесконечное падение, как будто я растворяюсь в самой жизни.
И где-то вдалеке, на самом краю этой пустоты, словно из другого мира, донёсся громкий, полный ярости и праведного гнева вопль:
– Это. Не. Для. Людей!
Глава 2. Вперед в прошлое
– Ну же, красотка, хватит построить из себя недотрогу!
– Давай, детка, мы хорошие парни! Ты просто пока что этого еще не знаешь!
– Да, пошли с нами, будет весело! Особенно для нас, га-га-га!
– Отвалите, ублюдки! Вы что, страх совсем потеряли?! Я сейчас на помощь позову!
– Кого, дорогуша? – голос, пропитанный ехидством, хлестнул, как ледяной ветер. – Кого ты собралась звать? Тут никого нет! Один вот был, и уже пытался помочь тебе. Напомнить, как это закончилось?
Так, это он обо мне, что ли? Судя по небрежному пинку по ребрам, даже не пинку, а так, попытке пошевелить при помощи ноги – обо мне.
Должно быть, я тот самый «один», который уже попробовал помочь девушке. Я правда этого не помню, но джентльменам, как известно, верят на слово. Тем более, что передо мной стоял другой очевидный факт, намного более интересный и важный.
Тот факт, что я все еще ощущаю мир вокруг себя. А он мог означать только одно: я жив.
И это было странно. Черт возьми, это было очень странно. Люди не выживают после того, как легли на оборонительную гранату. Не бывает такого. Но вот я лежу здесь, чувствую холод и шершавость асфальта под собой. Запах тухлой помойки лезет в нос откуда-то справа, а сквозь полуприкрытые веки просачивается тусклый свет, как будто где-то рядом горит свеча или очень тусклая лампа. Всё это – слишком реальные ощущения для мёртвого человека. А еще я ощущаю свое тело. Тело, которое за годы тренировок стало похоже на автомат: быстрые, точные, экономные движения, не требующие размышлений…
Уж свое-то тело я узнаю даже в алкогольном бреду!
Сомневаться в том, что я жив, уже не приходится. Я в своем теле. И что ещё более невероятно – это было не сновидение, не призрачное бестелесное существование. Голова кружится, легкий приступ тошноты, как после хорошего нокдауна или перебора с алкоголем – это все слишком реалистично даже для сна. А уж призрак точно не способен испытывать подобных ощущений.
– Смотри, вот она, твоя помощь! Будешь звать, а?! – тот же голос, пропитанный ехидством и насмешкой, снова раздался над моей головой, и мне в ребра снова полетела обутая в лакированную щегольскую туфлю нога.
Но я уже открыл глаза, я уже видел эту небрежную «атаку», и, конечно же, я не собирался позволять ей случиться.
Будет еще всякая шваль ногами своими размахивать!
Я подтянул ноги, сгибая их в коленях. Туфля угодила точно в мою голень, напряженную так, что можно было пальмы переламывать пополам. Судя по глухому хрусту, и тому, как парень заорал от боли, ему не понравилось. Блондин взвыл и рефлекторно скакнул в сторону, пытаясь оказаться от меня подальше, но я не собирался его отпускать. Я с ним еще не закончил.
Я быстро перехватил его ногу, зажал ее между своими ступнями и взглянул на его лицо снизу вверх.
Этот блондин воистину был пафосной карикатурой на успешного человека. Платиновые волосы, слишком аккуратно зализанные назад, острый подбородок, такой длинный, как будто лицо вытянули в фотошопе. Он был одет в щегольские пиджак и брюки, но мой наметанный глаз сразу подметил торчащие нитки, кривоватые швы и плохое качество самой ткани. Подделка, в общем. Подделка под какой-то именитый бренд, подделка под одежду, сшитую на заказ. Подделка под дорогую качественную одежду.
Да и весь он сам – подделка под человека. Всё в нём говорило о том, что он – не более чем пустышка, вся его уверенность – чистое притворство.
– Кстати, о помощи, – тихо произнес я, все ещё держа его за ногу. – Я бы на твоем месте тоже ее позвал. Тебе она тоже понадобится.
– Мне? Помощь? – блондин озадаченно посмотрел на меня сверху вниз, даже позабыв о боли в ноге. – Какая?
– Медицинская, конечно! – ответил я.
А потом надавил на его голень одной стопой, а второй – как крюком, – потянул на себя. Взмахнув руками, но все равно не удержав равновесия, блондин грохнулся на спину и раньше, чем он успел даже понять, что произошло, я уже схватил его за туфлю и резким рывком повернул ее на сто восемьдесят градусов.
Раздался вопль, дикий и пронзительный, словно от поросенка на свиноферме при виде мясника с ножом. Парень согнулся пополам, его лицо исказилось от боли, а мне оставалось ему только посочувствовать. Вывих голеностопа с разрывом связок это приличная такая травма. Ходить он сможет не скоро.
А нехрена было размахивать своими оглоблями! Приличные люди себя так не ведут, тем более при дамах! Я бы мог вообще пересчитать все кости его стопы, но был один нюанс. Еще несколько голосов доносились со стороны, и это значило, что противников больше, чем один. С одним я расправился быстро. Но это не означало, что я тут закончил.
Переулок тонул в полумраке, который слегка разбавлял тусклый неверный свет сверху. Ночь укрыла этот край города темным бархатным одеялом, и только одинокий фонарь скрипел на ветру где-то над головой. Его свет заставлял тени дрожать и видоизменяться, они будто жили своей жизнью.
Вдоль стены переулка стояли мусорные баки, открытые крышки создали ещё больше хаоса в театре света и тьмы. И в этом театре, кроме меня, было еще шестеро актеров. Семеро, учитывая блондина, все еще катающегося по полу.
Пять парней и одна девушка. Почти что как в той самой мемной картинке.
Парни все были примерно одного возраста, но совершенно разными по комплекции. От субтильного, щуплого блондина, который сжимался от боли, дошел до нынешнего гориллоподобного шкафообразного парня. Он-то и держал за плечи девушку, словно боялся, что она упадет и разобьется.
Девушка была красивой, слишком красивой для этого места и этой ситуации. Светлые волосы аккуратно уложены в короткое пышное каре, а ее платье – белое, облегающее – подчеркивало каждую деталь ее стройной спортивной фигуры. Вокруг стройных ног и высокой кружился легкий запах женского парфюма. Я даже не удивлен, что эти гоблины позарились на нее – перед такой красотой и самый богобоязненный монах не устоял бы!
Ее большие карие глаза смотрели на меня с легким удивлением, смешанным с тревогой, страха в них не было. Она держалась молодцом, даже несмотря на то, что ее плечи сжимал в своих лопатоподобных конечностях внебрачный сын Годзиллы и линкора, вполне способный просто поднять ее и без труда переставить на другое место.
Я вспомнил, что мне это напоминает! Десять лет назад, когда мне было всего лишь восемнадцать, я возвращался домой с дня рождения друга! Само собой, возвращался навеселе и услышал из точно такой же подворотни крики девушки о помощи! Вот только я совершенно не помню, сколько там было людей и как они выглядели. Да что там – я вообще не помню и не знаю, что произошло. Потому что как только я, свернул в переулок, сжав газовый баллончик в кармане, мне на голову обрушилось что-то, по тяжести сравнимое с небом, и я отрубился. А очнулся уже в больничной палате, в которой провел целых полторы недели с сотрясением мозга. И за эти полторы недели я просто задолбался отвечать на вопросы полиции о произошедшем.
Зато и сама полиция тогда нашла чем меня порадовать – рассказали, что девушку я все-таки спас. Косвенно, но спас. Когда неудавшиеся насильники отвлеклись на меня, как на досадную помеху, девушка не потеряла самообладания. Она быстро подобрала мой газовый баллончик, который я выпустил из рук, когда меня ударили по голове и залила из него насильников. Выиграв таким образом время, она убежала и вызвала полицию, которая и спугнула преступников.
Вот только сейчас у меня не было газового баллона в кармане… Но сейчас он мне и не был нужен. Ледоруба тоже нет, пистолета нет, рюкзака – я не чувствую их тяжести на привычных местах. Ничего нет. Но мне ничего и не нужно. Пять противников – это даже не смешно. Особенно если они все такие же как этот блондин. Это будет просто скучно.
– По-хорошему или по-плохому? – спросил я у парней, которые не знали, как реагировать и потому не спешили это делать.
– А по-плохому это как? – прогудел шкаф, что держал девушку за плечи.
– Это вот так. – я кивнул на блондина, который свернулся в позу эмбриона и уже даже перестал хныкать. Он сжимал руками вывернутую лодыжку и старался не двигаться, чтобы не вызывать новых приступов боли.
Я чувствовал неуверенность противников, ведь они тоже все это видели. Видели, как я одним движением расправился с блондином, видели, как он теперь мучается от боли… И теперь никто из них не хочет оказаться на его месте.
А, нет, один все-таки хочет!
– Ну давай по-плохому. – прогудел шкаф, отодвигая девушку в сторону и буквально передавая ее одному из своих подельников. – Правда сразу предупреждаю – я так ловко ноги крутить не умею… Так что тебе придется помучиться.
И он широко, по-колхозному замахнулся, как косой на сенокосе. Как будто собирался вынести мне нахрен челюсть с одного удара.
Его огромная рука полетела к моей голове, как шар для разрушения стен. Я тоже шагнул ему навстречу, но не для того, чтобы заблокировать удар – с нашей разницей в массе это все равно что комету пытаться остановить ракеткой для настольного тенниса. Вместо этого я просто коротким экономным движением вскинул ногу по восходящей траектории, и напряженный подъем стопы впечатался здоровяку между ног. Даже не закончив удар, шкаф мгновенно согнулся пополам, его колени подогнулись, и он стал даже ниже меня.
– Это… нечестно… – пропищал он другим, почти детским голосом.
– Во-первых, ты тяжелее меня килограммов на тридцать, – я назидательно поднял палец. – Это честно? А во-вторых, ты сам выбрал по-плохому. Разве я говорил, что «по-плохому» это то же самое, что «честно»?
– Нет, не говорил… – обреченно пропищал здоровяк.
– Именно. Не говорил!
И я резко развернулся, подшагивая второй ногой, и вмазал ему пяткой с разворота! Удар был таким резким, таким хлестким, что голова громилы качнулась, как воздушный шарик на веревочке, а его тело медленно завалилось вперед, прямо на блондина, который только-только перестал хныкать. Падая, он придавил ногу блондина, и тот снова заорал от боли, как потерпевший.
В общем-то, он и был потерпевшим.
– А вы как? – спросил я у оставшихся четверых, перешагивая через громилу. – По-хорошему или по-плохому?
– Сука! – заорал тот, которому громила передал девушку. – Урою! Мочи его, пацаны!
И, отпустив девушку, они втроем кинулись на меня, широко размахиваясь.
Нет, кое-что о драках они всё-таки знали. Наверное, когда-то давно проходили мимо какого-нибудь боксёрского клуба пару раз, и решили, что этого им хватит. Раз недостает навыков, решили компенсировать количеством.
Они даже не подозревали, насколько ошибались.
Первого я встретил прямым ударом в лицо – медленным и ленивым, специально таким, чтобы он подумал, что сможет уклониться. Он пригнулся, как я и ожидал, собираясь пройти мне в ноги, но тут его встретило моё колено. В споре между носом и коленом победило колено. Противник сделал полусальто и упал на спину без сознания, а из сломанного носа запузырилась ярко-алая кровь.
Второй попытался ударить меня ногой, как будто собирался выбить дверь. Я просто шагнул назад, перехватил его за пятку и снова прыгнул назад, через лежащего громилу. Противник попытался прыгнуть за мной, но неудачно – зацепился о тело друга. Всё, что мне оставалось, – потянуть его на себя, и вот он уже на асфальте в идеальном продольном шпагате. Судя по тому, как он взвыл и схватился за пах, это был его первый и явно неудачный опыт.
Что ж, рад помочь.
Третий налетел на меня, размахивая руками как ветряная мельница. Он компенсировал недостаток умения скоростью нанесения ударов, и очень быстро выдохся. Мне оставалось только подождать буквально десять секунд, держа дистанцию. Удары противника резко замедлились, а потом в них и вовсе появилось окно. И я им воспользовался, точно и четко пробив один-единственный удар ровно в кончик подбородка.
Последний противник был поумнее. Он понял ошибки остальных и решил придерживаться какой-то тактики. Удары ногами – короткие, и только по нижнему уровню, чтобы их нельзя было перехватить. Атаки руками – из закрытой стойки, тоже короткие, ни на мгновение не открывая защиты. И самое главное – он не пялился мне в лицо, как все предыдущие, а фокусировался на центре груди. Так было труднее предсказать его следующие атаки, ведь я не понимал, куда направлены его глаза.
Правильно себя вел, короче говоря.
На несколько секунд я даже испытал удовлетворение от боя с ним. Я будто снова оказался на канвасе тренировочного зала Маленького Джи, а против меня встал один из его учеников. Не самый лучший, далеко не самый лучший, ведь самым лучшим был я. Но все же способный подарить мне минуту-другую хорошей напряженной разминки, а учителю – дать очередной повод для гордости. Способный возвысить бой, превратить его из неуклюжего размахивания конечностями в отточенный и хорошо поставленный танец, в котором каждый пытается стать ведущим.
Но не каждому дано становится ведущим.
Подловив противника на очередном ударе по ногам, я коротким движением выбил опорную ногу, и он упал на асфальт, лишившись опоры. Попытался откатиться в сторону, но в узком переулке сделать это было сложно – упёрся в стену и на миг замер, не зная, что делать дальше.
Ответ был прост: ничего. Потому что я уже был за его спиной. Схватил его за волосы, оттянул голову назад и со всей силы впечатал её в кирпичную стену. Встреча прошла успешно – противник отключился. Убедившись, что он дышит, но не двигается, я пошёл к девушке. По пути перевернул того, кому сломал нос, на бок, чтобы он не захлебнулся собственной кровью. Подрались мы, конечно, на славу, но делать так, чтобы они умерли после этого – увольте. Не та ситуация.
Бой закончился, адреналин окончательно прогорел в крови, и его место снова заняло ощущение тошноты. Видимо, мне всё-таки попали по голове. Хотя я этого не помню, так что, скорее всего, это произошло до того, как я пришёл в себя. Хорошо, что вообще очнулся.
– Ты в порядке? – спросил я, пытаясь сфокусировать взгляд на девушке, которая почему-то не сбежала и не позвала никого на помощь. Она всё это время стояла тут и смотрела, как я разбираюсь с бандитами.
– Да, в порядке, – ответила она мелодичным голосом. – А вот ты, похоже, не очень. Я думала, они тебя убили!
– Не дождётесь, – усмехнулся я. – А почему ты так решила?
– Ну, когда ты ворвался сюда, они сразу ударили тебя по голове! Вон той трубой.
Она указала на кусок ржавой трубы, валявшийся у стены. Я потрогал место, где болела голова, и почувствовал теплое и густое – кровь. Чёрт, повезло, что вообще смог подняться. Ничего удивительного, что мне так плохо – в прошлый раз после подобной травмы я неделю провалялся в больнице. И шрам остался на том месте, где теперь не растут волосы…
Погодите. Это что, получается, я снова переживаю то, что уже происходило? Но в этот раз всё пошло по-другому? Теперь я вместо того, чтобы проваляться в отключке, смог подняться и сделать что-то стоящее?
Я попытался посмотреть на свои руки, чтобы понять, действительно ли я помолодел на десять лет. Но перед глазами всё двоилось, меня пошатывало, а по краям зрение начало затемняться. Черные полосы заполонили всё поле зрения, и в конце концов картинка совсем пропала. Я почувствовал, как тело падает на асфальт следом за моими врагами.
