Юлиан Климович
Проданные воспоминания. Глава 1
– Понятно. Поэтому мы ищем самые дешевые харчевни. Хотя по тебе можно сказать, что такая еда будет для тебя непривычной.
– Все для Вас, дорогой друг, – сыронизировал Прам.
– Сколько же вы тогда мне собираетесь заплатить за воспоминания?
– Ровно столько, сколько ты озвучил. В таких делах Дюрер не мелочится.
– Я заметил, – съязвил я, слезая со своего совсем приунывшего скакуна. – Надо бы ему задать овса, а то боюсь дальше мне придется идти пешком, – я погладил коня по морде. – Какие на этот счет распоряжения поступали от Дюрера?
– Хозяин, – крикнул Прам выходящему из таверны толстяку в кожаном фартуке с повязанным на голове красным платком, – задай нашим коням хорошего овса, да накрой нам на террасе. – Прам бросил ему большую серебряную монету. – Мне вина, а человеку пива, – приказал он, отвязывая ножны и садясь за стол.
Трактирщик низко поклонился и, раздавая команды двум подбежавшим мальчишкам, засеменил внутрь своего непритязательного заведения. Через час, съев жаркое из барашка и выпив два стакана пива, мое настроение улучшилось. Прам курил трубку, изредка отпивая из кубка толстого синего стекла, отчего вино в нем казалось черным.
– А что это за странный коршун был? – спросил я чуть захмелевшего рыцаря.
Я надеялся, что Прам, немного расслабившись, расскажет мне что-нибудь о происходящем со мной и моей Молли.
– Это конкурирующая лавка. Они хотели перехватить контроль над тобой.
– “Перехватить”? – переспросил я.
– Нет, – тут же поправился Прам, – установить. Да, они хотели установить над тобой контроль, чтобы бесплатно забрать товар.
– Как с помощью коршуна они могли установить контроль? – я выпил остатки пива из глиняной кружки, которую подал мне трактирщик. – Он умный что ли?
– Почти, – странно ответил Прам. – Они с его помощью хотели тебя задержать. Думаю часа на два. Они устроили свалку, а потом взяли бы тебя. Но мы оказались быстрее.
– Как же они узнали вообще обо мне и товаре?
– Скупщик. – Прам допил вино и встал. – Поехали. Надо двигаться, конкуренты не дремлют.
– И все-таки, зачем нам так далеко ехать?
– У меня приказ доставить тебя. Больше мне ничего не известно.
– Но про Молли тебе что-то известно? – не сдавался я.
– Могу сказать только то, что если вздумаешь дурить, она окажется в самом дешевом борделе для солдатни на третьем этаже.
Меня будто по лицу ударили наотмашь. Прам бросил на меня взгляд и пошел к своему гнедому.
Вдруг послышались женские крики, топот множества ног, цоканье подков о булыжники мостовой, звон разбитого стекла. Выскочивший на эти звуки трактирщик, тихо ругаясь про себя, стал быстро закрывать тяжелые ставни, а мальчишки заносить с террасы посуду и мебель. Мы, живущие на уровне В слишком хорошо знали что все это означает.
– Скорее, пока нас не ограбили и не взяли в плен. – Прам уже взнуздал своего отдохнувшего коня.
Я не собирался теперь отставать от него ни на шаг. Более того, теперь я был кровно заинтересован в удачном завершении сделки более, чем когда-либо.
Перекинув поводья через голову задремавшего мерина, я забрался в седло, лягнул его пятками под дых. Жалобно заржав, старый конь затрусил вслед за рысаком Прама. Сзади раздались крики с требованием остановиться, которые явно относились к нам. Мимо просвистели стрелы. Одна ударилась тупым наконечником о столб террасы соседней харчевни и упала нам под ноги.
Говорят, когда-то когда не было правила «зеркала» люди могли убивать друг друга. Не знаю как это происходило, поскольку в нашем мире такое практически невозможно. Сейчас меня могли взять в плен и продать в солдаты, но это совсем не входило в мои планы.
Прам мгновенно развернулся, поднял щит, вынул огромный палаш, и, размахивая им, со свирепым выражением лица бросился на догоняющую нас толпу, посреди которой гарцевал на вороном коне черный рыцарь. Сразу стало понятно, что никто не хотел получить подбитый глаз, перелом руки или ребер, поэтому толпа загалдев, волной покатилась обратно, расступаясь и выдавливая из себя черного рыцаря с красным щитом, на котором чернели три льва. Вооруженные дубинками дворовые люди, на которых не было доспехов, встали полукругом, расчищая улицу под предстоящее поле битвы своего сеньора с каким-то пришлым рыцарем, посмевшим бросить ему вызов. Прам осадил гнедого, поприветствовал противника, дождался от него ответного приветствия и провозгласив: “Жизнь во имя чести”, дал шпоры своему коню. Черный рыцарь тоже что-то прокричал, но я не расслышал, так как слова сразу потонули в одобрительном гуле его челяди. Рыцарь оказался гораздо менее искушенным бойцом, чем Прам, который первым же ударом палаша выбил своего противника из седла. Но, видимо, здесь не привыкли проигрывать, тем более каким-то одиночкам, поэтому как только Прам повернулся спиной к толпе, его тут же оглушили огромной колотушкой. Поверженного таким нечестным способом противника связали и, перекинув поперек гнедого, повезли в сторону замка, мимо которого, мы прошли без малого два часа назад.
