Юлия Першина
Корона трёх королей
Глава 1. Уноси свои ноги.
Лето. 19 год от Святой Хортии. Риаваль, столица Этернии.
Вот она, – моя корона, прекрасная в своём блеске и величии. Мне она не нужна. Я не хочу её, но она пленит мою душу, манит как кусок хлеба изголодавшегося…
Это будет самая необычная коронация за всю историю существования Этернии и самая судьбоносная.
Глава 1. Уноси свои ноги.
–Мамочка, мамочка, смотри, какая красивая гусеница! – кричу я, задыхаясь от восторга, и трясу ярко-зелёной с жёлтыми и красными пятнами гусеницей перед глазами своей матери.
–Да, Лори, она прекрасна. – соглашается мать и одаривает меня одной из своих самых прекрасных улыбок.
Я, радостная, что мама наконец-то улыбнулась, и весёлая (у меня есть гусеница, да ещё и красивущая!) бегу обратно в сад, где правит свежесть и прохлада, в отличие от душного дворца. Каждый раз, вбегая через садовые ворота, я встаю как вкопанная, поражённая этим буйством красок: здесь и розовые тюльпаны, и ярко-красные маки, и сиреневая лаванда, бог знает какими судьбами занесённая сюда и выращенная талантливыми и усердными садовниками; а также целый мир из разнообразных деревьев и мягкой, ласковой травы. Я бегаю по саду, качаюсь на качелях, прыгаю с островка на островок в нашем прудике до тех пор, пока меня не сморит сон, а ноги не перестанут слушаться от усталости.
Нянечки перешептываются: "Как же так, она такая веселая и резвая.", "Неужели она не переживает из-за смерти короля?", "Бесчувственная девчонка!" А им и невдомёк , что я всё чувствую, мне больно и грустно, но я такая весёлая ради матери – хватит с неё грусти.
**
Прошло семь лет со смерти отца. Мы уже давно выдержали траур, и теперь нашей семье предстоит очередное испытание – коронация моего старшего брата Рэндоса.
Коронация завтра, а дворец уже благоухает белыми лилиями и ирисами, – фиолетово-белое сочетание, горячо любимое матушкой. Это и правда очень красиво. Рэндос репетирует свою речь день и ночь, а матушка проверяет, всё ли готово в коронации, ведь в Риаваль прибудут представители всех стран нашего континента.
Пока все заняты своими делами, я, будучи уже юной девушкой, которой не чужды манеры, решила прогуляться вокруг дворца. На мне было прекрасно сшитое платье цвета золота, мягкое и лёгкое, поблёскивающее в свете заходящего солнца. Найдя скрытую тропинку, ведущую из сада, я побрела по ней и вышла на небольшой горный уступ, с которого мне открылся потрясающий вид: синий, глубокий и завораживающий своим спокойствием океан, нежный, розовый закат, и облака, лёгкие, воздушные, будто очерченные золотом. Как же я раньше не нашла это место?
Я стояла и любовалась, дышала полной грудью, наслаждаясь пьянящей свободой, что дарил мне океан, пока не стало совсем темно и не загорелись звезды. Это было моё второе открытие прекрасного за день: небо, тёмное и тягучее, было усыпано мириадами звёзд, мерцающих и манящих, понимающих и знающих всё.
Все годы, что я жила тут, я любовалась океаном, но сегодня он был особенно красив. Возможно, причиной тому стала та тайная тропинка.
Как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в сон. Это была долгая ночь, наполненная шорохами и тревогой. Наутро я не помнила, что мне приснилось, но осадок на душе остался – меня мучила тревога, я была во власти чувства, что вот-вот что-то произойдёт. Я смахнула все эти чувства на простое волнение и с лучезарной улыбкой выбежала из дворца навстречу солнцу. Сегодня оно светило особенно мягко и тепло, как бы радуясь вместе с нами.
Вот и коронация. Я стою рядом с матушкой и Филиппом. Жаль, что с нами нет отца.. Я оглядываю людей, столпившихся перед балконом, на котором сейчас стоит Рэндос и вот-вот станет королем. Мой взгляд скользит по лицам: здесь представители Тэниса, тут филнорцы, вдалеке, обособившись ото всех, стоят лоринийцы. Я пробегаю глазами от человека к человеку, и останавливаю свой взор на глубоких и печальных зеленых глазах, блестящих словно изумруды. Эти прекрасные, манящие глаза принадлежат красивому и статному юноше немного старше меня, но я его раньше не видела. Казалось, в его чёрных, как смоль, волосах кроется сама Тьма, но я не могла оторвать от него свой взор. И тут я вспомнила свой сон, принесший мне эту тревогу – я стою посреди тлеющего лагеря, вижу как умирают люди, и в итоге остаюсь совершенна одна, нет никого вокруг, только вороны, я и обгоревшее знамя нашего рода.
Мне стало зябко. Но когда я увидела сияющее лицо матери, все тревоги ушли. Рэндос почти король – осталось только испить Святого вина из церемониального кубка. Я все пропустила, пока была в раздумьях о своем сне и тех глазах. Вот Рэндос подносит кубок к губам, делает глоток, отдает кубок и поворачивается к нам, одаривая нас улыбкой. Его мужественное лицо смягчается, глаза сияют. Он всегда улыбается искренне. Но вот улыбка меркнет, а глаза цвета бирюзы наполняются ужасом, видимым только Рэндосу. Молодой король падает замертво. Южную часть дворца, где проходила коронация, поглотили крики людей: гостей, слуг, а в первую очередь матери. Её полный отчаяния и боли вопль поднял волну паники и ужаса.
Я не помню, что было дальше, не помню, как утихомирили толпу, как перенесли тело брата. Но я отчетливо помню церемонию похорон. В королевской усыпальнице к прочим членам нашего рода присоединился и мой брат. У него было такое умиротворенное лицо, что казалось, будто он спит. Прекрасный король, уснувший навеки. Лучи заходящего солнца заглянули в обитель Смерти, проскользнули по золотым одеяниям брата и померкли. Матушка была безутешна.
**
Прошел год. Траур по Рэндосу закончился. Стране нужен король. Им должен стать Филипп. Он не так мужественен и силен, как Рэндос, но умнее, хитрее и смекалистее всех нас вместе взятых. Если Рэндос был нашей силой, Филипп же был нашим мозгом.
Я одинаково люблю своих братьев и никогда не выделяла кого-то одного. Но Рэндоса больше нет, а посему я обязанна защитить Филиппа. Во что бы то ни стало. Убийцу Рэндоса не нашли. Целый год поисков не привел совершенно ни к чему. А значит, Филипп может быть в опасности.
Накануне коронации та тревога, съедающая мое сердце, вновь появилась. Тот сон, полный ужаса, вновь приснился. Матушка встревожена. Слуги шепчутся. Нельзя допустить этого. Я вновь возьму на себя роль беззаботной девчонки. Я должна всех поддержать.
Настал день коронации. Мое сердце не на месте. Я хожу из одного угла в другой и не могу найти себе места – тревога усилилась. Нужно прогуляться. В саду мне всегда было спокойнее. Мне снились те зеленые глаза. Нужно успокоиться. Я прохожу мимо роз, они чудесно пахнут. Приятный аромат цветов и раскидистые деревья сделали свое дело – я расслабилась, тревога отошла. Но меня не покидает ощущение, что за мной следят. Никого вокруг нет. Я осмотрела каждый куст, каждое дерево, но не нашла следов преследователя. Но я чувствую чей-то взгляд на своем затылке! Я оборачиваюсь и вижу те зеленые глаза, но их владелец исчез сразу, как только я успела глянуть на него. Я побежала во дворец. Времени осталось всего пятнадцать минут до начала церемонии. Зная, что Филипп волнуется, я решила сначала заглянуть к нему. Гул стоит по всему дворцу, но в крыле, где находится комната брата – тишина. Все знают, как он любит тишину. Я дважды постучала в дверь, но ответа не последовало, и дверь, как была закрыта, таковой и осталась. Тревога вновь появилась, она росла с каждой секундой. Я положила свою ладонь на ручку и отворила дверь.
**
Я чувствую, как кто-то схватил меня за плечи и трясет. Я открываю глаза и вижу свою служанку Мидору. Она испугана.
–Миледи, Вы кричали во сне. Вы так кричали! Я прибежала сразу же, как услышала. Миледи, что с вами? Миледи!
Я падаю обратно в кровать и закутываюсь в одеяло. Боль разрывает мое сердце, слезы текут градом. События того дня оставили неизгладимый след на моем сердце и душе. Я не могу спокойно спать. Мой любимый брат, мой добрый друг, был заколот фамильным кинжалом прямо в сердце за несколько минут до коронации.
Со мной нет и матушки, которая могла бы меня успокоить и поддержать. Она почила спустя месяц после гибели Филиппа. Я одна. Совершенно одна. Как в том сне. Умерли мои самые дорогие и близкие мне люди. А завтра у меня коронация. Какая ирония..
Настало утро. Печаль оставила свой след на моем лице и добавила пряди седых волос к моим золотым. Ужасная картина. Но деваться некуда, придется принять корону и стать королевой Этернии.
Сегодня тревога не сжимает своей когтистой лапой мое сердце. Во мне абсолютная пустота. Я безучастно смотрю на слуг, снующих по всему дворцу. Не вызывает интереса и бабочка Миохрейна, севшая на ирисы. Мне абсолютно все равно..
Вот и коронация. Как только вынесли корону, моя душа встрепенулась. Вот она, – моя корона, прекрасная в своём блеске и величии. Мне она не нужна. Я не хочу её, но она пленит мою душу, манит как кусок хлеба изголодавшегося…
Это будет самая необычная коронация за всю историю существования Этернии и самая судьбоносная.
Отбросив все свои мысли, я протягиваю руку, чтобы взять кубок со Святым вином. Солнце светит прямо в глаза, поэтому я решила сделать шаг в сторону. В этот момент мимо пролетела стрела, порезав мой рукав. Целились в меня? Но кто?! Я оборачиваюсь и пытаюсь найти того, кто стрелял, но в мою ногу вонзается стрела. Как же больно! Что мне делать?! Господи, помоги!! Я пытаюсь бежать, но из-за стрелы не получается. Я вижу, как из дворца навстречу мне бежит Мидора. Моя милая Мидора! Единственный дорогой моему сердцу человек, кто еще жив.
–Миледи, скорее за мной! – говорит Мидора, но ее лицо резко искажается гримасой ужаса. – Сзади, миледи! Убегайте!!
Я слышу звон металла позади себя. Обернувшись, я вижу, что путь неизвестному с мечом преградил брат Мидоры, Крешт.
–Миледи, возьмите с собой мою сестру и спасайтесь!! – кричит он.
Я хватаю Мидору за руку и мы устремляемся во дворец. Я вижу, как вокруг умирают люди. Я вижу разрубленное тело еще совсем юного Этиса, он служил в нашей гвардии. Я вижу мертвую Марту, кухонную рабочую. Повсюду кровь. Смерть идет за мной по пятам. Я почти чувствую ее холодное дыхание. Я почти ощущаю ее костяные руки, тянущиеся к моему сердцу. Но я должна жить!
Путь нам преграждают двое огромных мужчин с топорами в руках. Их глаза наполнены ненавистью. Куда нам бежать? И в этот момент мимо нас проносится некто, виртуозно владеющий клинком. Здровяки рухнули на каменный пол, как подкошенные. Человек повернулся, и я вижу те зеленые глаза. Мой взгляд прикован только к ним. Он идет к нам. Неужели это он хотел убить меня? Он все ближе и ближе. Вон он уже стоит вплотную ко мне.
–Уноси свои ноги! Быстро!
Этот голос, такой решительный и добрый, принадлежит ему?! Я поворачиваю голову, смотрю на него и вижу, как в нашу сторону бежит какой-то человек с мечом в руке.
–Сзади!! – кричу я. Почему я ему это крикнула? Я не знаю. Но он меня не пугает.
Хорошо, раз бежать отсюда, значит бежать. Но куда? Точно, тайная тропинка!
Я опять хватаю остолбеневшую Мидору, и мы бежим изо всех сил. Мое дыхание сбилось. Вот и тропинка. Бежим по ней, прямо и прямо. Но здесь ведь обрыв! Куда дальше? Краем глаза я замечаю ничем не примечательную дорожку, ведущую вниз к побережью. На берегу есть пещера, укроемся там.
Мы почти у пещеры. Я слышу, как охнула Мидора. Поворачиваюсь. Мидора падает на песок, и я замечаю в ее спине стрелу. Мимо просвистела другая. Еще. И еще. Я вижу человека на конце горной тропы. У него в руках лук. Вот он прицеливается. Я резко встаю и бегу в пещеру. Осталось совсем чуть-чуть. Рядом со мной в песке утопают стрелы. Песок рыхлый, бежать тяжело. Нога болит. Я забегаю в пещеру. Вот я и спряталась, но что дальше? В голове столько вопросов и нет ни одного ответа. Я слышу чьи-то шаги. Я вжимаюсь в каменные стены, в надежде, что меня не найдут. Я вижу того лучника. Его глаза, так же, как и других нападавших, горят ненавистью. Мое сердце бешено колотится. Неужели это конец? Неужели я умру как лисица, загнанная гончими в тупик? Я падаю на землю и закрываю ладонями уши, чтобы не слышать приближающихся шагов Смерти.
Кто-то хватает меня, трясет, что-то говорит. Я открываю глаза и вижу того парня с изумрудными глазами. Он убирает мои руки с ушей и говорит:
–Успокойся. Ты в безопасности.
Но могу ли я ему доверять? Он спас меня, так что, наверное, верить ему можно..
–Кто ты? Что тебе от меня нужно? Почему ты был на всех коронациях? Это ты убил моих братьев? – спрашиваю я у него.
–Нет, я их не убивал. Я здесь, чтобы помочь тебе. Ты можешь мне доверять. Правда, можешь.
Я все еще не верю ему. Видимо, он понял это.
– Мое имя Киллиан Монгрейн. Меня послали спасти тебя и привести к Сэмрейсу в лес Тиррандол.
– Что еще за лес Тиррандол? И кто такой этот Сэмрейс?
– Ты все поймешь, когда увидишь своими глазами. Рассказы бессмыслены. Идем со мной, и ты узнаешь все, что тебе нужно.
Звучит заманчиво. Я чувствую, как во мне зарождается желание отомстить всем, кто виновен в смерти моей семьи.
– Я готова. Выдвигаемся. Только вот как мы будем добираться?
–О, не переживай. У меня есть, на чем можно доехать.
Мы выходим из пещеры, идем вдоль берега, пока не натыкаемся на большой валун.
–Так, так. Это здесь. Мирлэс, появляйся давай, старый хитрюга!
Что происходит? Почему он говорит сам с собой? Я слышу какие-то звуки, похожие на шелест крыльев, будто летит большая птица. Но в наших краях нет больших птиц. Это очень странно. А еще странно то, что я не чувствую беспокойства и недоверия к Киллиану.
Позади меня приземлилось что-то огромное. Я поворачиваюсь и не могу сдержать возглас удивления. Это же дракон! Самый что ни на есть настоящий дракон! Святые небеса, да что же творится в этом мире!?
–Знакомься, это Мирлэс. Мой дракон. Да не бойся ты, он добрый. – говорит Киллиан и смотрит прямо мне в глаза, одновременно с этим почесывая за ухом дракона.
"Неужели ты боишься меня? Хотя я не ощущаю страха в твоей душе. Подними же голову и узри меня, принцесса Лорелея!" Я слышу это у себя в голове? Я не могу сопротивляться этому голосу и поднимаю свои глаза, дабы увидеть Мирлэса во всей своей красе.
Мирлэс и правда прекрасен. Его чешуя переливается в свете луны, крылья даже в сложенном состоянии выглядят огромными, могучая грудь вздымается, а глаза цвета сапфира мерцают и совершенно не пугают.
Кивком головы Мирлэс приглашает меня сесть ему на спину. Поборов в себе удивление и сомнение, я позволяю Киллиану поднять меня и усадить на могучего дракона. Его чешуя такая твердая и блестящая. Положив руку на сильную шею Мирлэса, я вспомнила, как в детстве, начитавшись сказок, мечтала о полетах на драконе. Да уж, мечты сбываются.
Как только Киллиан сел позади меня, Мирлэс взмыл в небо, не успела я даже ойкнуть. Святые небеса, я в жизни не видела столько звезд, сколько открылось моему взору сейчас! Я даже могу коснуться облаков – они на удивление почти не ощутимы, а кажутся такими мягкими и пышными. Луна отражается в океане, все так же маня меня, как и в тот раз. Но всю красоту портит горящий замок.. Мой дом, что я покинула в спешке, пал от рук неизвестных. Не прощу! Отомщу во что бы то ни стало!!
Мы оставили окрестности замка позади и летели уже над горами, о существовании которых я даже не догадывалась, ведь я ни разу не покидала свой дом. Неприступные, холодные и суровые горы Аллинойс, как их назвал Киллиан, казалось, делят мой мир на «до» и «после». Пролетая над ними, я поняла, что уже никогда не буду прежней, и жизнь моя изменилась со скоростью стрелы, выпущенной самым лучшим лучником Лоринии.
Глава 2. Дары Тиррандола.
События сегодняшнего дня вымотали меня, и я уснула. Мне снился дом и отец. Мне всего лишь пять лет, но он уже учит меня держать меч, пусть и деревянный.
–Милая Лори, возможно, настанет день, когда тебе придется защищать всё, что дорого твоему сердцу. Не позволь гневу поглотить тебя и не забывай о чести. А я буду молиться, чтобы этот день все же не настал.
Какие-то шорохи заставили меня проснуться. А, это всего лишь пробежавшая мимо мышь.
Мышь?! Я озираюсь по сторонам: сундук, стол, стул, таз с водой и окно, за которым ярко светит солнце, заполняя светом все вокруг. Все самое необходимое.
Пока я осматривалась, в дверь постучали. Я подошла к двери и отворила ее. На пороге стоял Киллиан. Прочитав на моем лице немой вопрос, Могрейн сказал: "Мы прилетели сюда под утро. Ты спала, тревожить мы тебя не стали и перенесли в эту комнату."
–А где мы находимся?
–Городок Шагрен, находящийся под защитой Дэмьена Лероя.
Хм, Дэмьен Лерой… Я знаю его, и нам лучше уехать из городка поскорее. Дэмьен был в числе недовольных моей коронацией.
Стараясь не привлекать к нам внимание зевак, я тихонько шепнула Киллиану, что нам нужно уезжать.
–Придется подождать Мирлэса.
–А где он?
–Ушел за покупками, ведь нам нужно что-то есть. Давай вернемся в комнаты и подождем его там.
Мы сделали круг по рыночной площади и пошли в сторону таверны. Я видела, как на нас исподлобья поглядывают люди. Оно и понятно: платье у меня хоть грязновато и порвано, но все-таки оно остается платьем принцессы.
И только когда я вошла в свою комнату, до меня дошло – как дракон мог пойти за покупками?! Святая простота, а еще принцесса! Только-только я решила пойти и задать этот вопрос Киллиану, я услышала возню за своей дверью. Стараясь не скрипеть половицами, я подошла к двери и прислушалась.
Что же, пыхтенье за дверью мне ни о чем не говорит. На свой страх и риск, я отворила дверь и чуть ли не покатилась со смеху – передо мной стоял Мирлэс. Да-да, это был именно он, хоть и выглядел он весьма забавно: ярко-рыжие волосы, круглое лицо и носик-пуговка. Умора! А вот глаза были те же – сапфировые, пронзительные и серьезные.
–Не смейтесь, принцесса! Я один из могущественных драконов, но вот беда – облик человека мне дается с трудом. Да не смейтесь Вы, говорю!
Ругающийся пузатенький Мирлэс не оставляет мне выбора, и мой смех раздается по всему коридору. Пожав плечами, Мирлэс присоединился к моему смеху своим похрюкиванием, отчего я смеялась еще больше. Я так давно не смеялась от души.. Соседняя дверь открылась, и показалась макушка Киллиана.
–Вы чего хохочете как умалишенные? Хотите, чтобы нас заметили? А не Вы ли, принцесса, говорили, что нам нужно срочно уезжать? Н-да, даже не помните, что говорите.
–Ах, Киллиан, почему ты не предупредил меня о человеческом облике Мирлэса? Ты ведь понимаешь, тут сложно устоять.
Киллиан усмехнулся и попросил нас успокоиться, ведь провизия готова, надо лететь дальше. Знала бы я, что этот веселый смех был единственным приятным моментом в этом дне…
Переодевшись в платье цвета штормового моря, выбранное и купленное Мирлэсом, и прибрав свои волосы, я попрощалась с этой маленькой и уютной комнаткой, ставшей за этот день мне родной, и вышла в коридор, осторожно прикрыв за собой дверь.
Мне было скучно стоять возле комнат Мирлэса и Киллиана, поэтому я вышла на улицу и, облокотившись о яблоню, прикрыла глаза. В голове одно за другим всплывали воспоминания: о детстве, об отце, о похоронах… Боль снова пронзила мое сердце, заставив расплакаться на виду у всех. Я пыталась подавить слезы, но они лились и лились, пока на мое плечо не опустилась чья-то рука. Подумав, что это Киллиан, я обернулась и застыла как вкопанная – передо мной стоял Дэмьен Лерой.
–Смотрите, кто тут у нас – неужели леди Лорелея собственной персоной? А где же Ваши братья, принцесса? – лицо Лероя исказилось ненавистью, а ухмылка, доселе сверкающая, сменилась диким хохотом.
Я чувствовала, как моя душа колышется, как бьется моё сердце, как во мне закипает гнев. Я почти была готова сказать этому слизняку все, что думаю о нем, но в этот момент я услышала звук приближающихся шагов, принадлежащие, как оказалось, пожилому рыбаку.
–Господин Лерой, прошу простить мне мою вольность, но не могли бы Вы оставить мою дочь в покое? Видите ли, она больна и должна соблюдать постельный режим.
Я совершенно не понимала, о чем говорит старик, пока не глянула на свои руки, сплошь покрытые красными пятнами. .Ужас сковал меня, заставив издавать нечленораздельные звуки. Казалось, прошла целая вечность, прежде, чем старик подмигнул мне, а Киллиан подошел и положил руку на мое плечо.
Лерой, глянув на меня, отшатнулся, со злостью плюнул на землю и ушел, успев протаранить меня взглядом. Да, такого говнюка врасплох не застать. Я чувствовала, что эта встреча с ним не последняя.
– Лорелея, расслабься. – сказал мне Киллиан и улыбнулся. – Взгляни на себя.
Я подошла к бочке с водой и вгляделась в свое отражение. Святые небеса, я снова нормальная!
– Кто Вы?! – спросила я у старика.
– Я местный рыбак, старик Хэрльс. Но не думаю, что мое имя что-то говорит Вам, миледи. Видите ли, я обычный старый, ворчливый рыбак. – сказал старик серьезным голосом со смешинкой в глазах.
Видя мое недоумение, Хэрльс улыбнулся и сказал: "Девочка, я знаю тебя и твою семью. Я знаю, что ты должна была стать королевой. Знаю так же и то, что тебя ждет великая судьба. Поторопись, лес Тиррандол ждет тебя.". И старик ушел, что-то бормоча себе под нос.
– Лорелея, нам пора. Мирлэс уже готов. – сказал Киллиан.
– А где он? – спросила я.
– О, он там, где нет любопытных глаз.
И только сейчас я заметила толпу людей, смотревших на нас. Прыснув от смеха, я побежала за Киллианом. Почему я засмеялась? Я не знаю. Но слова старика о моей великой судьбе не выходят у меня из головы. Я не хочу быть ответственной за что-то, я хочу лишь отомстить тем, кто повинен в смерти моих близких. Огонь гнева опять вспыхивает в моей душе, но отступает и затихает, как только мы входим в лесок, состоящий из вязов, осин, ясеней и сосен. Буйство зелени ослепляет меня, и я вспоминаю королевский сад. Печальные воспоминания перемешаны с радостными, я тону в них, не глядя, куда я иду. Но свободный путь прекращается, как только я чуть ли не врезаюсь в дикую сливу. Слива? Здесь? Лиловые плоды свисают с веток, маня своим ароматом. Я не могу устоять и срываю пару слив. Плоды сочные и мягкие, очень вкусные и такие знакомые. Точно! Я ела такие сливы на свое десятилетие, – их прислала матушке одна из ее давних подруг.
Я чувствую, как проваливаюсь в сон. Видимо, стычка с Лероем сделала свое дело. Мне снится какое-то дерево, я бегу к нему, но не могу приблизиться даже на дюйм. Я тянусь рукой, но оно так же далеко от меня, как и раньше. Внезапно все листья на нем чернеют и опадают, а ствол гниет и рушится на глазах. Теперь я могу добежать и дотянуться. Я дотрагиваюсь до остатков дерева, которые сразу же превращаются в пыль, как только я их коснусь. Я сижу возле места, где раньше было дерево, и начинаю видеть себя со стороны, потом еще с одной, еще, еще и далее по кругу. В глазах рябит, голова кружится.
Внезапно я распахиваю глаза, пытаясь сбросить остатки сна, и вижу склоненного надо мной седовласого мужчину с глубокими, янтарными глазами. Он что-то говорит на неизвестном мне языке, и я вновь проваливаюсь в сон. Только в этот раз мне ничего не снится, я ощущаю лишь спокойствие.
Когда наконец-то я проснулась окончательно, то увидела, что нахожусь в какой-то лесной хижине, за стенами которой зеленеет лес, мерцая в свете заходящего солнца. Отворив дверь, я начала искать Киллиана и Мирлэса, но так и не нашла их. Потратив время до полного захода солнца, до появления луны на небе, я вернулась в хижину, отчаявшись получить какую-либо помощь. Сев возле окна, любуясь луной, я думала о том, кто я есть на самом деле. Я пыталась заглянуть в свою душу, но она была глуха к моим попыткам. И тут я почувствовала запах костра, еле уловимый, постепенно усиливающийся. Луна осветила тропу, по которой шли люди в белых одеждах, неся факелы. Я затаилась в хижине, выбрав место, где смогла подглядывать за происходящим на улице.
Люди встали полукругом, обратив лица к хижине, и стали что-то говорить на том же языке, что и седой мужчина, которого я видела ранее. А вот и он сам, вышел вперед и сказал: «Лорелея, дочь Гленны и Тэфона, сестра Рэндоса и Филиппа, коронованная королева Этернии, та, что спасет мир, та, что несет Свет,– не бойся никого и ничего. Выходи и прими свою судьбу.»
У меня нет выбора, и я выхожу из хижины. Дверь предательски скрипит, когда я ее затворяю. Прямо как моя душа.
Я не вижу лиц, лишь капюшоны. Я не понимаю, что они говорят. Я чувствую, как мое сердце бьется все сильнее. Казалось бы, этот стук слышат все вокруг. Я ищу глазами хоть что-то, что даст мне моральную опору, но и этого нет, не то, что Мирлэса и Киллиана. Предательская боль стискивает меня, заставляя мое сердце волноваться все сильнее.
– Лорелея, подойди. – прозвучал в голове голос. Я знала, что он принадлежит тому старцу. Нужно идти навстречу своей судьбе, какой бы она ни была. И в этот момент я подумала, как же я еще не сошла с ума?! А может быть, мне все это кажется? Может быть, я где-то лежу и медленно умираю, погружаясь в мир галлюцинаций? Но нет, тепло руки этого старика не является галлюцинацией, оно реально так же, как и то, что я стою возле него и смотрю в янтарные глаза, согреваясь под их взглядом. А ведь я даже не заметила, что стала замерзать.
– Милое дитя, я вижу в твоих глазах миллион незаданных вопросов, терзающих тебя, душа твоя полна смятения, но не покоряйся ему, ты узнаешь все, что тебе нужно, но в свое время. Сейчас же нам нужно идти. Сэмрейс ждет. – сказал мне старец и, повернувшись лицом к Луне, повел меня за собой в глубины леса.
Постепенно приятная зелень леса сменилась пожухлостью, а затем и вовсе чернотой мертвых стволов деревьев. Опасно торчащие ветки нашли свою цель – продырявили мой рукав, а ощущение, будто и душу. Чем глубже в лес мы шли, тем больше усиливалось чувство страха неизвестности.
Тьма окутывала нас все сильнее, а свет луны мерк по мере нашего приближения к сердцу леса.
Я наступила на сухую ветку, что хрустнула словно маленький скелет. Этот звук отозвался эхом в моем сердце, я чувствовала, как в душе слабеют и рушатся укрепления, выстроенные мной для противостояния бедам. Мои душевные раны вновь оголены – они кровоточат, взывают о помощи, мучают меня.
Шаг. Еще шаг. Сердце стучит, то ускоряясь до бешеного ритма, то замедляясь практически до тишины. Подняв ногу для очередного шага, опустив ее на ковер из сухих, мертвых листьев, я почувствовала легкое жжение в ладонях и какую-то теплую волну, прошедшую через все тело.
– Почувствовала?– спросил меня старец, и, получив утвердительный ответ, сказал – Взгляни на небо, дитя.
Я подняла глаза и изумилась – небо было сплошь усыпано звездами, сияющими так ярко, что у меня закружилась голова.
Опустив голову, я продолжила идти вперед, пока старец не остановился.
–Вот мы и пришли. – сказал он.
Моему взору открылась поляна необъятных размеров, испещренная небольшими ручьями и прудами, тонувшая в зелени и летающих огоньках, а посреди нее высилось огромное дерево, тянувшееся высоко-высоко в небо, с прекрасной, пышной кроной, похожей на щит. Волшебство витало в воздухе. Истинный лес Тиррандол.
Мы стояли на небольшом выступе, от которого вниз ввела небольшая лестница, вытоптанная в земле. Ни одного торчащего корня или обвала – ступени были идеальны.
Собрав всю свою в кулак и получив разрешение спускаться, я начала движение по этой лестнице. Какая мягкая и теплая земля: мои стопы утопают в ней, но в то же время и не проваливаются. Удивительно! Так, стоп! Почему я чувствую землю своими ногами? А, ну да, у меня в туфлях дырки: в области носка и на пятке. У принцессы дырявые туфли, кто бы мог подумать!
Земляная лестница закончилась, и началась мягкая, будто шёлк, трава. Летающие вокруг огоньки то тонули в травяном море, то выныривали и взмывали к самому небу. Свет луны, проникающий чрез ветви Великого Древа, отражался в зеркальной глади прудов и ручьев. По мере приближения к Древу огоньков летало меньше, но стали появляться белые цветы, источащие аромат спелой вишни. Цветы напоминали звезды, настолько они были яркими. Каждый лепесток покоился на подушке из крупных и мелких листьев цвета изумруда.
Тихий шелест листьев и журчание ручьев напомнили мне о доме. Глаза наполнились слезами. Боль только-только собралась сжать моё сердце своей когтистой лапой, как у самого ствола Великого Древа я увидела знакомые силуэты. Я почувствовала облегчение, что эта карга отступила, но в то же время и злость, смешанную с обидой – как могли Киллиан и Мирлэс бросить меня одну на произвол судьбы?! Я ускорила шаг и устремилась к Древу.
–Вы, как вы могли!? Я вам верила! Ах, вам смешно?! – я кричала и кричала, попутно снимая с себя туфлю. Выждав момент, я швырнула ее прямо в лицо Киллиану, но смех его не утих. Они потешались надо мной, будто все нормально и их предательства не было. Обида застилала мой взор, превращая дорогих друзей во врагов, хотя таковыми они не являлись – почему-то я это понимала какой-то частью своего сердца.
Дорогие друзья? Враги? Всего несколько дней прошло с моего бегства из дворца, а я уже так сильно привязалась к этим двум людям. Кроме Мидоры мне некому было довериться, и поэтому я выстроила "стену", защищавшую меня от всего, что я считала "плохим" и "негативным". Эта преграда хорошо стояла, была крепкой, и, как мне казалось, нерушимой. Ключевое слово здесь "казалось". Именно, что казалось: я просто закрылась в своем собственном мирке, как маленький ребенок, который затыкает себе уши, чтобы не слышать, как его ругают. Я бежала от проблем, позволив своей разрушенной душе окаменеть. Но Киллиан со своим драконом пустили в мою жизнь солнце, пусть и при таких ужасных обстоятельствах, как покушение на мою жизнь, уничтожение моего дома, потеря своей страны. Я отчаянно нуждалась в теплых словах поддержки и заверениях, что все будет хорошо, даже если это и не так.
Я проследовала за ним к самому стволу Древа, успев злобно зыркнуть на своих друзей. Древо было огромным, необъятным, а его запах до боли знакомым, словно я уже была тут. Странно, визуально я не помню ничего, и ничто мне не знакомо, но вот ароматы нашли отклик в моей душе.-Лорелея, дитя, ты сможешь всё высказать своим друзьям, но чуть позже. Сейчас есть дела важнее, нежели твоя "месть" этим несчастным. – с усмешкой сказал старец.
Слегка дотронувшись к стволу, старец закрыл глаза и прошептал несколько слов на том же незнакомом мне языке, после чего сплетение корней раскинулось, обнажив вход в самое сердце Древа. Жестом пригласив меня следовать за ним, старец пошел вперед, повествуя о том, насколько древнее это Древо, да и весь наш мир в целом. Мне казалось, что мы идем целую вечность, но обернувшись, я обнаружила, что мы прошли не более десяти линов.