Юлия Шеверина
Ремонт в замке Дракулы
Глава 9. Осиновые зубочистки и безграничная власть
На площади и правда собрались все.
Обстановка была домашняя, как на майских шашлыках в кругу друзей.
Разве что компания друзей перевалила за несколько тысяч. Люди вокруг радовались, переговаривались, передавали миски с ароматной похлебкой и небольшие шашлычки с овощами и мясом.
Бажена прислонилась к какой-то деревянной конструкции, напоминающей то ли сцену, то ли эшафот.
«Раздобыть бы еды…»
Но как? Впервые за день её оставили без присмотра. Вещи остались запертыми в машине. Денег у нее с собой не было. Ни слова по-румынски она не знала.
Девушка заозиралась, выискивая знакомые лица.
Как назло, из известных нашелся только Теодор Вишневецкий.
Он, поскрипывая косточками, выбрался на эшафотного вида сцену и взял микрофон.
Бажена, конечно же, ничего не понимала, но столько слышала мэрских речей, что не чувствовала острую необходимость в переводе.
«Наверняка говорит о важности своего поста, благе народа и красоте города», – думала она, продолжая вглядываться в толпу.
Речь седого Теодора не дошла и до первой трети, как сквозь гущу светловолосых горожан к Бажене протиснулась черноволосая Кара Дракулешти с двумя аппетитными шашлычками в руках.
– Да ты просто мысли мои прочитала, – шепнула Бажена, принимая ароматное мясо, – Я голодная как…
Она не успела договорить, как Кара ее перебила.
– Теодор только что рассказал о результатах выборов. Сейчас он расскажет о текущих планах по реконструкции города и будем слушать речь нового примара. Сейчас он говорит «также мы расконсервируем проект по реконструкции горной дороги и строительство здания аэропорта», – начала она переводить.
Люди хлопали, салютовали кружками, крытыми вкусной на вид пенкой.
Бажена искренне не завидовала новому приору. Опыт подсказывал, что строительство дорог и зданий – головная боль и нервотрепка.
Тем более, что после приземления в поле она не увидела и намека на стройку. Хотя бы пусть и замороженную. А значит, здание аэропорта законсервировали еще на этапе осмотра поля.
«Хуже строительства,, – думала она, дегустируя местную еду, – только организация фестивалей и открытие колхозов».
Бажена прожевала кусочек нежной курочки с паприкой и набором неизвестных ей пока специй, отметила, что непременно нужно узнать рецепт этого божественного маринада, и, с разрешения Кары, подхватила запотевшую кружку темного пива с белой шапочкой у проходящей мимо тетушки в платочке и аккуратном передничке.
– А сейчас поприветствуем нового примара Миорицы, – продолжала переводить Кара. Бажена с наслаждением отхлебнула из кружки, – с радостью приглашаю на сцену госпожу Бажену Дракулешти.
Площадь взревела аплодисментами, Бажена выплюнула вкуснейшее пиво обратно в кружку. Сама кружка выскользнула из рук и полетела на брусчатку. Осколки стекла, перемешанные с пенным напитком, потекли по ложбинкам между камней.
Часть попала на уже изрядно пострадавшие лаковые туфли и любимую юбку. Лучшую, темно-синюю, облегающую так, что ноги казались длиннее, попа – меньше, талия – уже.
– ЧТО!? – кричала она Каре, но та ее не слышала в реве толпы.
В глазах девушки блеснули отсветы софитов. На мгновение Бажена почувствовала пряный запах восточных трав, горячего ветра и пустыни. На неё смотрела девушка в чёрном, а сама Клеопатра, правительница Империи. Стучали барабаны, боевые слоны шли в бой. Но вот наваждение схлынуло. Стук барабанов слился в удары ладоней тысяч Дракулешти на площади Миорицы.
– Пойдем, – крикнула черноволосая Бажене, наклонившись к самому её уху – все будет хорошо, обещаю.
Коварная Клеопатра, хитро щуря глаза, потащила ее в сторону сцены.
Люди быстро образовали дорожку до самой сцены, приветствуя Бажену и поздравляя на незнакомом языке.
– Я не знаю, как вы это все сделали, но нельзя было заранее сказать? – шептала она Каре, одновременно пожимая руки, тянущиеся к ней вдоль всего живого коридора..
– Мы не успели, – шептала Кара в ответ, – Раки слишком углубился в историю, – в голосе Кары почему-то не слышалось ни капли сожаления.
– Но как вы это провернули? – Бажена отметила, что в толпе мелькнула белая рубашка инспектора полиции.
Мелькнула и пропала.
– Голосование онлайн. Двадцать первый век, мы начали оформлять документы еще в марте. Тогда стало ясно, что новый примар – дело недалекого времени. Когда Серхио нашел тебя, оставалось только вписать имя. Все жители города проголосовали еще утром.
– Даже инспектор? – Бажена помахала девушкам, стоящим плотной стайкой на балконе на противоположной улице.
Девушки заметили и бросили в ее сторону букет цветов.
– Нет, он не житель города. Два года назад прислали из столицы, – она пожала плечами, – мы стараемся не конфликтовать со светскими властями. Это, кстати, основная причина, почему ты теперь приор.
– Потому что я бальса? – букет не долетел до Бажены каких-то пару метров. Место приземления отметилось в толпе веселым смехом.
– Да. У нас принято, что глава семьи и глава города – одно лицо. Лет триста назад тебе бы нашли знатного мужа. Правила бы этими землями как жена господаря.
– Славься двадцать первый век, славься демократия, славься эмансипация и электронное голосование, – мрачно ответила Бажена, радушно улыбаясь людям вокруг.
Сцена была недалеко, но пожимания рук и приветствия снизили скорость Бажены до минимума.
– Все так. До тебя главой рода была Милена, но она не хотела править и переложила все на мужа. Потому он был примаром города. Сейчас долина по праву твоя. А право на власть принято оформлять официально.
– Ловко. Теперь даже те, кто не знает про мою страшную магическую силу, знают, что я тут главная.
– Верно, и не будут удивляться, когда тебе будут оказывать почести или когда твоя подпись будет на всех важных документах.
– Почести – это хорошо, почести – это я люблю. – приговаривала Бажена, уже поднимаясь по лестнице на сценашафот.
Толпа приветствовала Бажену так, будто она родилась и выросла в этой горной деревушке. И буквально вчера лично завоевала на олимпийских играх все золотые медали. А сегодня вернулась домой и сейчас героически продемонстрирует добычу, прославившую это никому не известное селение в веках.
– Что говорить то? – шепнула она Каре, прикрыв микрофон рукой.
Девушка встала на сцене рядом с Баженой.
Толпа умолкла. Люди решили, видимо, что речь уже началась.
– Да что угодно, – черноволосая протянула руку в сторону, принимая от Теодора второй микрофон, – по-русски понимают не все, а речь у меня давно готова, – она достала из кармашка своего чёрного платья сложенный вчетверо листок, – ты говори что-нибудь, а я зачитаю на румынском. Со стороны будет выглядеть, будто это перевод.
– Кара, напомни потом, что я тебя люблю, но однажды я тебя придушу,. – Бажена вздохнула и осуждающе посмотрела на улыбающуюся Кару, – погнали.
И они погнали.
Начала Бажена скромненько. Но толпа так бурно аплодировала Кариному «переводу», что минут через пять девушка дала волю фантазии:
– И я также обещаю, что не буду воровать и брать взятки! Искореню коррупцию, если она тут есть! Буду делать так, чтобы всем было в Мурчащей доле жить лучше, чтобы жить было веселей!
Бажена заметила, что Кара делает ей какие-то знаки. Присмотрелась – на листке оставалось еще пара абзацев румынского текста. А значит, до конца речи нужно сказать что-то еще. Должен же «переводчик» переводить какие-то слова?
Еще мгновение назад Бажене показалось, что у нее закончились все идеи для экспромтов. Хотя нет, не все!
– А также пополню запасы чеснока и зеркал, закуплю осиновые колья или хотя бы зубочистки. Осветим побольше воды и дадим отпор кровопийцам! – продолжила свежеиспеченная примарша.
Кара показала ей большой палец и зачитала завершающую часть «перевода». Что она там говорила, Бажена, впрочем, все равно не поняла.
Толпа рукоплескала. Бажена помахала тем, кого ей было еще более-менее видно, то есть, первым десяти метрам. Дальше лица терялись в наступающем на горный городок вечере.
Зажглись фонари.
– Кара, а инспектор точно не понимает по-русски? – спросила Бажена, когда они отошли к краю площади и нырнули в знакомый джип. – Он на выступлении подошел к сцене так странно смотрел. И еще он не улыбался. Вообще. Будто что-то понимает.
– Дин Алес, немец. По-румынски говорит сносно, конечно. Но русского не знает, я проверяла. – успокоила ее Кара. – А что до его хмурого лица, это он из-за Миклоша. Понимаешь, он у нас уже почти два года работает. У нас не происходило вообще ничего. Отдыхай в свое удовольствие на свежем воздухе. А тут – загадочная смерть и явно насильственная. Естественно, ему теперь и писать отчеты, перед начальством объясняться, в столицу ездить – одни хлопоты.
– И преступника искать.
– При том – безрезультатно. Даже немного жаль инспектора.
– Думаешь, не найдет? – Бажена, за неимением конкурентов, села на переднее пассажирское и теперь безнадежно ощупывала все вокруг в поисках ремня безопасности, которого, похоже, тут никогда не было.
– Не думаю, – Кара повернула ключ и панель перед ней загорелась, – я уверена. – она посмотрела мельком в зеркало заднего вида, убедилась, что никого нет и осторожно поехала вдоль площади, – ни маг, ни, тем более, человек не сможет поймать другого вампира. Если только вампир не хочет, чтобы его поймали.
Бажена представила Дина Алеса, бегущего за жутким окровавленным чудовищем с макаровым наперевес.
«Хенде Хох!» – закричал он одну их тех редких фраз на немецком, которые осели в голове за тридцатилетнюю жизнь.
«Какой макаров, я в Румынии!» – осекла Бажена саму себя.
– Даже другой вампир с трудом может найти неизвестного вампира, – продолжала Кара, сворачивая на безлюдную боковую улочку, – а тот, кто посмел убить старика из рода Дракулешти на территории Влада… Тот вряд ли захочет общаться с властями.
– Кара, так говоришь, будто они тут на каждом углу!
Глава 10. Примэрский секретарь
Они проехали несколько узких улочек, Кара остановилась у темного дома. Фонарь выхватил из стены массивную резную дверь. Девушка не спешила выходить, а Бажене, в общем-то, торопиться было некуда.
– Один точно есть.
В темноте не было видно ее глаз, но Бажена была уверена, что Кара вглядывается в черноту за ее спиной. Обернулась, но ничего не увидела.
– У вас что, в городе живет вампир. Настоящий?
– Не живет. Он спит уже сотню лет. И его давно уже пора разбудить.
– Может быть, не надо? Спал себе человек, ой, вампир. Никого не трогал.
– Бажена, нам придется его разбудить. После смерти Миклоша, он – единственный, кто знает, как завершить ритуал и передать тебе силу бальсы. Кроме того, только Влад может научить тебя пользоваться этой силой.
– Подожди-ка, что еще за Влад?
– Влад Четвертый, Дракулешти.
– Который был, – Бажена покосилась на Кару с подозрением, – внуком Александры и Дракона? Сын Влада Цепеша?
Собеседница кивнула. Действительно, упомянутый Влад был настолько близко к корням родового древа, что Бажена его хорошо запомнила. Как и то, что он..
– Он же умер!
– Не совсем.
Кара улыбнулась прохладной египетской улыбкой, демонстрируя Бажене свою древнюю красоту и мысль, что если и есть люди, не способные так просто умереть, то большинство из них так или иначе оказываются Дракулешти.
– При жизни у него была сила Хранителя этих земель. После смерти Влада глава одного из вампирских кланов вернул его из небытия. Это, – она остановилась, чтобы подобрать слова, – большая редкость. Мы мало что знаем о вампирах, но одно могу сказать – в свой клан они принимают только по необходимости. Обычно – если погибает кто-то из общины. Но Влада почему-то оживили…
Влад, насколько знала Кара, не рассказывал семье подробностей ни смерти, ни прекращения в бессмертного. Ракий, готовясь к защите курсовой, нашел только одно упоминание об этом в архиве – какой-то старый дневник. Там была короткая запись, что это сделал могущественный вампир с черными крыльями на спине.
– Хотя странное крыльев у них, вроде бы, не бывает, – пояснила Кара, – вся эта история выглядит как что-то из ряда вон выходящее. Так что я не удивлюсь и крыльям, и хвостам, и черт знает чему еще.
– Что может быть страньше хвостов?
– Например, то, что Влад стал первым и, пока, единственным магом за всю историю, которого сделали вампиром.
«Родственники у меня, что надо!»
Кара продолжила:
– Тогда все узнали, что после обращения в вампира магическая сила уходит.
– Он перестал быть магом? Почему так?
Кара пожала плечами:
– Понятия не имею. Повторных экспериментов не проводили. По понятным причинам. Но я думаю, все дело в смерти. Магическая энергия течет сквозь живое человеческое тело. Тело умирает, магия уходит. Тело лежит мертвым, после перерождается в новое существо, в котором уже нет места потокам живой энергии.
Звучало логично.
После смерти сила Влада перешла к Марии. Он больше не обладал магией, но многое знал.
– Удивительно, – хмыкнула Кара, – вампиры разрешили ему остаться в долине, с семьей.
– Могли не разрешить?
– Не уверена, что они вообще выходят за границы своих территорий. Бессмертные живут незаметно и скрытно. Мало кто их вообще видел. Мы о них почти ничего не знаем, в контакт они вступают разве что с Министерством Магии. Да и то больше по политическим или территориальным вопросам.
Новичок, принятый в клан, исчезает безвозвратно. А Влад остался. Помогал Марии и её потомкам. Учить новую бальсу использовать силу и служить этим землям, править. Мария стала первой бальсой – Хранительницей долины, первой женщиной во главе рода. Ей пришлось непросто, сила далась ей не сразу. Влада всю жизнь готовили и обучали, он должен был стать господарем и Хранителем этих земель. А её учили быть хорошей женой и матерью. Она была не готова.
– Он знает больше многих и главное, он – Дракулешти.
– Так вот откуда он знает ритуал!
– Он сам его создал, Бажена. – Кара вытащила наконец ключ, огоньки на приборной панели джипа погасли, – И он точно сможет его завершить.
Кара привезла девушку к гостинице. Она располагалась в большом старинном здании с высоко расположенными окнами первого этажа. Когда-то они были закрыты толстыми решетками, но сейчас от них остались только небольшие железные пеньки.
Первые этажи гостиницы напоминали часть тюрьмы или церкви. Кроме того, часть здания была пристроена позднее и отличалась цветом камня, рисунком кладки и размером окошек.
– Узнаёшь? – спросила Кара, указывая на здание.
– Нет, честно ответила Бажена.
– Наша достопримечательность. Именно этот дом в поместье Карфакс сэр Брэм Стокер описал в своем романе. По сюжету, граф Дракула хотел купить его. Влад нашел этот дом в Англии, выкупил и перевез сюда. Теперь здесь наша городская гостиница. Пойдем, – она едва тронула кончиками пальцев высокую резную дверь – та открылась.
За ней начинался просторный холл вполне современной гостиницы.
– Все на площади, – Кара кивнула в сторону пустой стойки, – гостиница принадлежит Дракулешти. Так что мы возьмем ключ и заселим тебя самостоятельно. Ты на каком этаже хочешь жить? Есть номер на втором, есть на третьем.
– Давай повыше, люблю красивый вид.
– Есть еще получердак, там как раз свободно, но голуби шумят.
– Ничего, переживу, – Бажена с детства мечтала пожить на чердаке, и впервые подвернувшуюся возможность упускать не собиралась. – Хватай ключи и бегом наверх, смывать с меня пыль дорог и пот дорог. А то у меня на коже уже соль хрустит. Ванная там есть?
– Ванная есть, но сам номер небольшой. Зато вид на крыши.
Кара приподняла брови, глядя как Бажена снимает и ставит в уголок красные туфли на шпильке, не иначе как чудом уцелевшие этим насыщенным днем.
– О да! – счастливо пропела она, с наслаждением шевеля пальцами на ногах, – даже если туфли украдут, я плакать не буду! – пояснила Бажена. – Я их больше не надену! По вашей брусчатке или в кедах или босиком.
Как мало нужно для счастья женщине, которая целый день провела в красивых туфлях на каблуке!
Разутая и совершенно счастливая Бажена на мгновение забыла, что смертельно устала, что стала примаром румынского города, что не знает никакого языка, кроме русского, что вокруг, похоже, бродит вампир, что она, Бажена, очень хочет есть, что у нее есть какая-то неведомая сила и даже о том, что два часа назад она отдала бы душу дьяволу за право встать под струи горячего душа.
Вместе с Карой они донесли до самого верха лестницы сумку и плотненько набитый вещами чемодан Бажены.
Небольшой номер оказался в три раза больше однушки, снимаемой Баженой в Заяжске.
Она быстро прикрыла за собой дверь, по привычке боясь, что ее дурные кошки выбегут на лестничную клетку.
Уже после вспомнила, что шкодливые создания остались у Ангелины Карловны из сорок второй. То есть, у своей настоящей хозяйки, а не временной, коей Бажена была последние два года.
Она прошлась через гостиную зону, образованную тремя диванами, стоящими вокруг кофейного столика. За ними, прикрытые длинными летящими шторами, всё стену, от пола до потолка, занимали окна с видом на город.
Деревянные рамы с красивыми латунными ручками открывались и вели на просторную террасу со столиком и парой уютных плетеных кресел.
Бажена не стала открывать окно и пошла за Карой – посмотреть ванную.
– А что у вас в больших номерах? – она внимательно изучила белую ванную на золоченых лапах неведомого зверя, одиноко стоящую посреди ванной комнаты. – Бассейн?
– Джакузи, – невозмутимо ответила Кара, – у тебя есть еще душ в углу и вон за той шторкой гостевой набор косметики. Если чего-то не хватает, составь список и положи список на столике. Горничная дозакажет необходимое. Бажена, ты чего хмуришься? Не нравится? Можем посмотреть другой номер, пока вещи не разложила.
Бажена погладила шершавую стену, из которой торчал кусок необработанного камня – красиво.
– Не нужно. Мне здесь очень нравится. Лучше скажи, много в городе посторонних?
– Не Дракулешти?
Бажена кивнула, рассматривая настенное украшение – доску мореного дуба, будто вырванную из какой-то массивной деревянной конструкции. Когда-то украшенная глубокой резьбой, сейчас на ней едва угадывались то ли лапы, то ли чьи-то чешуйчатые хвосты.
– Инспектор полиции, его прислали из столицы, – начала перечислять Кара и сразу закончила, – несколько туристов и наших гостей. Все живут тут же, этажами ниже.
– Врач, учителя, еще кто-то?
– Школа в соседнем городке. Врач в соседнем городе.. Дракулешти не болеют, – и добавила, – точнее – не болели.
Бажена коротко кивнула, не отлепляясь от полюбившейся стены. Кара еще раз прошлась по номеру и засобиралась домой.
– Значит один этот Дин живет в долине постоянно… Кстати, а почему он не голосовал? Не поняла до конца. Он же живет уже два года в Миорице.
– У нас могут голосовать только те, у кого в долине есть дом или земля.
– Которую ему, конечно же, никто не продаст.
– Не продаст. Все земли в округе принадлежат нашей семье. Хорошей земли в горах мало. Дракулешти – много. Все сделки в долине проходят только между членами клана.
– Что позволяет вам полностью контролировать примерно, – Бажена задумалась, – Всё? Избрать мэра, то есть, примара, большинством голосов, разрешить строительство или запретить что-то единогласно?
– Конечно же да.
– Выходит, примар, глава семьи, имеет неограниченную власть?
– Я почему-то знала, что тебе понравится. Втянешься.
«Вот дела, теперь я мэр», – подумала Бажена отстраненно. Деревянный глаз с резной доски, висящей на стене, ей подмигнул.
– А мне не положена секретарша или помощник? – Бажена зачем-то спросила, хотя подмигивающие доски явно намекали, что возможно стоит лечь спать прямо здесь и сейчас, не тратя время на ванну и даже на душ.
– Считай, что он у тебя уже есть, – улыбнулась Кара.
– О-о-о-о, только не говори, что это ты!
– А что не так? Я знаю десяток европейских языков и знаю основы колдовства, – Кара улыбнулась своей египетской улыбочкой болезненно выдохнувшей Бажене, – могу показать диплом Университета Штормов. В отличие от Раки я изучала практическую магию и могу колдовать.
Бажена впервые принимала на работу человека и сразу – родственницу. Бажена подумала было о факте кумовства, но тут же отбросила эти мысли. Да, Кара Дракулешти была ей скольки-то там юродной тёткой. Но она точно была ценным сотрудником. Даже бесценным.
–Секретарша-колдунья? – Бажена присела на край ванной, намекая, что примаский прием окончен. – Ладно, я подумаю. Я подумала! Приходите завтра, приносите диплом. Обсудим вопросы воскрешения дальних родственников.
– Ведьма, – поправила её бесценная сотрудница, – я уже подготовила план на завтра:посмотрим и на замок и начнем ритуал с зеркалом.
– О, еще и какое-то зеркало! Так, все завтра! – Бажена потянулась к верхней пуговице блузки. – И так голова взрывается и мне пора срочно опробовать эту вашу скромную румынскую ванную! Кыш-кыш с мэрского чердака!
Кара ушла, а Бажена наконец села распаковывать чемодан.
Он был набит вещами так, что стоило хозяйской руке притронуться к молнии, как она треснула и чемодан. Чемодан плюнул в Баженину сторону одежду, косметику и гору чего-то неведомого, заботливо завернутого Ангелиной Карловной в отдельные пакетики.
Соседка пришла забирать кошей и заодно помогла собрать вещи. Похоже, старушка добавила что-то от себя: какие-то сушеные травы, баночку маринованных опят, вязаные шерстяные носки.
Глядя на кучу вещей на полу, Бажена поняла, что уже не в силах заниматься уборкой и благоустройством жилища. уборкой.
«Ладно, сегодня завернусь в халат, а завтра уже все разберу, – решила она, провожая взглядом металлическую тарелочку, впихнутую доброй соседкой в чемодан. Тарелочка медленно и красиво закатилась под кровать, где звякнула о пол металлическим краем и затихла. – Вот и проси Ангелину Карловну помочь. Надеюсь, она мне туда утюг не запихала вместе с парой сковородок!»
Искать сковородки Бажена не стала и пошла, наконец, осчастливливать себя погружением в горячие воды, полные ароматной пены, и мысли о прекрасном светлом будущем, которое у нее, Бажены, непременно будет.