Юрий Егоров
Сто тысяч добрых дел. Рассказы
– Мне давно очень многое хочется вам сказать, – глядя на учительницу и немного запинаясь, громко начал Синицкий.
– Не надо! Спасибо, Лёша, садись, – вовремя спохватилась она, смущённая.
Мальчишка, разочарованный, вернулся на место и весь урок сидел с понурой головой. Сердце сжималось, глядя на него.
В перерыве, выйдя в коридор, Жанетта Николаевна услышала, как следом ученики в классе принялись о чём-то громко спорить, постоянно произнося её имя. Это сопровождалось странными эпитетами со стороны мальчишек, типа «шлюха» и «проститутка». В ответ девчонки обзывали одноклассников «глупыми малолетками» и восхищались учительницей, называя её «сексуальной», «любвеобильной» и «решительной». Ещё совершенно отчётливо разобрала слова Лёши Синицкого: «Потрясающая женщина!».
– Неужели это он обо мне? – удивилась Жанетта Николаевна. – Сопляк! Сколько ему лет, шестнадцать?
Впрочем, математичка быстро пожалела, что так в сердцах назвала юношу. Приятный, из интеллигентной семьи и что такого, что я понравилась молодому человеку?
Странные вещи происходили и вокруг историка, до которого невольно доходили разные разговоры. Молодой учитель и без того считался робким, а тут совсем стал избегать Жанетту Николаевну.
Вскоре «невероятные похождения» математички горячо обсуждала вся школа. По настоятельному требованию почтенных и уважаемых учительниц младших классов директору пришлось собрать педагогический коллектив. Опытный, он долго мялся, реальных поводов ведь никаких. Городок маленький, жизнь каждого из учителей у всех на виду, что можно предъявить Жанетте Николаевне? О каких её интимных отношениях может идти речь? Историк этот – рохля, прежде до неё дотронуться боялся, какой из него любовник? А других мужчин в нашем сонном городке нет и быть не может. В общем, помычал директор что-то неопределённое про нравственный облик педагога, как бы случайно бросив взгляд на Жанетту Николаевну, но никого не назвав конкретно, отпустил всех, торопливо закрыв собрание…
Эпилог
Уроки закончились. Покидать школу Жанетта не торопилась. А куда идти? В муниципальном общежитии девушку никто не ждал, да и шумно там. Лучше остаться здесь, в пустом классе, и почитать увлекательную книгу. Ей нравилось вслух, подражая любимым героям.
Едва открыла томик, как возник Лёша Синицкий. Прервал её уединение. Когда Жанетта подняла глаза, мальчишка растерялся.
– Роман читаете, про любовь? – нашёлся, что спросить.
– Тебе интересно? – Жанетта посмотрела на юношу взглядом, которого прежде никто никогда не видел.
– Очень.
– Тогда слушай. Это место обожаю больше всего. Вы не ошиблись. Я была и не могу не быть в отчаянии. Я слушаю вас и думаю о нём… Да! – решительно и с выражением! – Я люблю его, я его любовница, я не могу переносить, я боюсь, я ненавижу вас… Делайте со мной, что хотите.
– Потрясающая женщина! Анна Каренина! – выпалил покрасневший юноша.
Жанетта отложила книгу. И что-то странное почувствовала в этот момент, чего с ней никогда прежде не было.
– Да… Лев Толстой, «Анна Каренина»… Моя любимая книга, – тихо произнесла учительница.
ДЕЛО ДОБРОВОЛЬНОЕ
1.
Кто только ни ходит к нам в Лито! А что вы хотите? Городок маленький и скучный. Заняться здесь нечем. Клуб, и тот закрыли несколько лет назад. Вот и сбились любители литературы в маленький кружок. Приходят в старую, построенную в царские времена, библиотечку. Председательствует пожилой учитель физики. Обычно собираются с полдюжины человек. В числе завсегдатаев – бывший спортивный обозреватель местной газеты. Пишет про футбольную команду, которой отродясь в нашем городе не было, но он что-то раскопал. Часто заходит седовласый дядечка, хорошо пьющий, в прошлом руководитель драмкружка, это когда ещё работал клуб. Пописывает басенки, весьма ехидные по поводу происходящего в мировой политике, но плохо рифмованные и не смешные. Окружающие относятся к нему снисходительно. Ещё немолодая гардеробщица из районной администрации, которая сама ничего не сочиняет, но любит послушать, т.е. обладает весьма ценным для литераторов качеством. Среди актива и девочка тринадцати лет с незамысловатыми стихами про животных. Милая. А вообще, приходит, кто хочет. Двери Лито открыты для всех.
– Организация у нас общественная. Незарегистрированная. Ходить или не ходить – дело добровольное, – любит повторять наш председатель.
На собраниях читают свои любительские стишки и рассказики. Один раз заглянул начальник пожарной охраны, сочинивший гениальный роман, как он полагает, которым всех ужасно утомил. Речь там о водолазах. После его выступления кружок не собирался месяца три…
С некоторых пор стала посещать заседания строгая дама, которая прежде состояла в городском руководстве. Настали трудные времена, и она там не прижилась. Пробовала заняться оппозиционной деятельностью – митинги собирала, только население осталось равнодушным. Тогда прибилась сюда. С ходу начала всех зло критиковать, каждый раз объявляя авторам, что у них – не литература.
И вот ей предложили показать свои достижения. С пафосом именитой поэтессы злючка прочла несколько стихотворений, весьма достойных, чем немало удивила собравшихся членов кружка. Председатель несколько раз поднимал брови, но от обсуждения отказался.
– Хорошая литература требует осмысления, – заключил он. – Но вообще-то, автору удалось ухватить волшебную ниточку.
Ничего не поделаешь – наш физик любил образные выражения.
Остальные разом простили автору её предыдущие критические выходки и искренне поздравляли с несомненным успехом. С тех пор злючка приходила на заседания кружка постоянно и почиталась примой.
– Почему с такими стихами вы не печатаетесь? Они бы украсили любой столичный журнал! – спрашивали поэтессу.
– Я не тщеславна, – отвечала женщина. – Пусть другие добиваются славы, а я просто люблю литературу.
Председатель одобрительно кивал головой.
2.
Потом появилась Яна. Молодая учительница русского и литературы. Местная школа, переполненная педагогами в почтенном возрасте, встретила девушку с распростёртыми руками. Поскольку делать в городе было совершенно нечего, Яна почти сразу оказалась в литературном кружке. К тому же, оказалось, что и она не чужда творчеству. Как и полагается в приличном обществе, её представили приме. Та колким взглядом внимательно рассмотрела новенькую с головы до ног.
– Не слишком ли много авторов у нас развелось в последнее время? Что, Вы вот так, в джинсах и в школу ходите?
Яна в ответ улыбнулась.
– Несерьёзная какая-то. Вертихвостка, – повернувшись к председателю заключила злючка, нисколько не стесняясь присутствия объекта её замечания.
– Кто она такая? – поинтересовалась как-то Яна у председателя.
– Постоянный участник нашего кружка.
– А почему ведёт себя вызывающе? Не только по отношению ко мне – я видела, как она с другими. Даже с вами держится предельно высокомерно. Она действительно талантлива?
– Нет… Думаю, что нет.
– Хотя, даже талантливым людям непозволительно такое. Тогда в чём же дело?
– На это есть причина. Я просил бы вас не относиться к происходящему в кружке столь категорично. Люди у нас разные. Мы должны проявлять терпимость.
– Даже в этом случае?
– И не только в этом.
– Но поведение этой особы может отпугнуть людей от занятия литературой.
– Поверьте, её все здесь знают… Впрочем, может не все догадываются…, но это не имеет значения. А потом, что вы хотите? Посещать клуб – дело добровольное.
Спустя неделю собрались на очередное заседание.
Решили послушать новенькую. Яна вышла на импровизированную сцену и принялась декламировать свои чувственные лирические стихотворения. Цепляло. Кто-то одобрительно кивал, а гардеробщица, не сдержавшись, заметила, что с ней случалось подобное и что все мужики – негодяи… Вежливо аплодировали. Лишь со стороны злючки не раздалось ни одного хлопка. Председатель предложил обсудить услышанное в виде дружеских пожеланий и советов. Все посмотрели в сторону примы.
– Что тут обсуждать? Детский лепет или наше потерянное время?
Злючка демонстративно махнула рукой. Остальные слушатели, украдкой поглядывая на приму, высказали робкое удовлетворение и дали автору несколько малопонятных пожеланий.
– Бездарная девица! – напоследок процедила сквозь зубы прима…
3.
– У Вас, Яночка, очень достойные стихи, – приободрил председатель, когда остальные участники кружка разошлись по домам. – Конечно, придраться есть к чему, но все же, очень недурственно. Обязательно приходите ещё.
– Чтобы услышать новую порцию хамства?
– Не преувеличивайте. Городок маленький. Мы все друг друга знаем. И что такое наш кружок: не больше десятка человек?
– Вы её оправдываете?
– Когда-то здесь работал клуб, а сейчас и молодёжи не осталось. Все разъехались. Оглядитесь вокруг. Пустота. Все развлечения – сплетни, пьяные драки… Грязно… Люди злые…
– Так тем более, мы должны сохранять…
– Тем более, мы не должны ломать последнее, какой бы шаткой ни была конструкция. Эта женщина читает хорошие стихи. Кто-то, при всем её скверном характере, приходит послушать. Её считают талантливой. Даже мэр как-то у меня интересовался.
– Всё равно, я не согласна.
– Что я могу сказать? Наш кружок – общественная организация. Дело добровольное. Но, всё же, я Вас прошу…
После этого Яна пропустила несколько заседаний и вот, наконец, снова появилась.
– Я очень рад, что вы решились, – доброжелательно встретил девушку председатель. – А у нас небывалый аншлаг. Полная комната зрителей! Это в нашем захолустье! Здесь даже мэр.
– Сегодня наша прима порадует зрителей своими стихами! – уточнил «спортивный летописец».
– Да, мы все предвкушаем! – подтвердил экс-руководитель драмкружка.
Злючка, напомаженная и нарядная, уверенно вступила на подиум. Бусы яркими звёздами блистали на её чёрной мохеровой кофте. Артистично вытянула руку с листками бумаги. Читала немного, но вдохновенно: про заснеженные горы, альпийские луга и бабочек… В театральных способностях женщине было трудно отказать.
Началось обсуждение. Баснописец выражал восхищение, а спортивный комментатор предложил выдвинуть автора на государственную премию. Прима держалась строго, изображала безразличие к славе, и всё же глаза, горящие под стать бусам, всё выдавали. В эти мгновения женщина пребывала на альпийских лугах от счастья. Хорошие слова прозвучали о её творчестве и со стороны гардеробщицы из администрации, а самая юная участница кружка попросила у поэтессы автограф. На библиотечном экземпляре журнала «Литературная столица» с чужими авторами. Мэр заявил, что, хотя ничего не понимает в поэзии, но и его пробрало до костей.
– Представляете, а я тоже люблю раннего Набокова! – неожиданно вступила в обсуждение Яна. – Его поэтическое творчество, вообще-то, мало известно. Вы же не свои, а набоковские стихи читали?
Негромкий голос молодой учительницы погрузил собравшихся в кладбищенскую тишину. Молчание длилось несколько минут. Прима глотала воздух.
– Как же так? – обратился мэр не то к Яне, не то к обманщице, а может, к председателю.
Все посмотрели на злючку. Женщина, ничего не ответив, сунула листки со стихами в сумочку и молниеносно покинула библиотеку…
Эпилог
Следом ушел мэр, неодобрительно покачивая головой. Остальные тоже стали собираться…
– Я не понимаю: зачем? Зачем Вы это сделали? – укорил Яну председатель.
– Как зачем? Она читала Набокова! Присваивала чужое авторство.
– И что?
– Вы это знали?
– То, что это стихи Набокова – нет. Я не такой сведущий в литературе, как Вы. А то, что это не её стихи, догадался давно. Почти сразу.
– И почему вы это не остановили?
– Я уже объяснял. К сожалению, Вы не поняли…
– Да, Яна, нехорошо получилось, – подтвердила гардеробщица. – Теперь она уже не придёт. Я ведь тоже знала. И что – чужие, и что это Набоков.
– Ничего не понимаю! – Яна развела руками.
– Что тут понимать? Она читала очень проникновенно. Красиво. Пусть даже чужое. А что характер… Просто несчастная женщина. Ничего в жизни не получилось. Нас таких здесь много… Я приходила сюда ради неё. А как теперь?
– Да, тут ничего не поделаешь… На улице сегодня сыро и холодно, – засобиравшись, председатель переменил тему и приготовил зонт. – И то правда. Организация у нас маленькая, общественная. Ходить никого не заставишь… Дело добровольное.
1.
Этого рыжего мальчишку ненавидел весь город. Началось всё с того, что он вызвался помочь местному конюху. Всего-то надо было присмотреть за животными, пока тот ненадолго отлучился по делам, только потом коней пришлось собирать по всему городу. В другой раз, узнав от какого-то выдумщика про закопанный клад, хулиган перерыл все улицы ямами, и в одну из них угодил местный священник. Затем последовали игры в индейцев и привидения. Мальчишка повыбивал томагавками стёкла в окнах домов многих уважаемых горожан, а явление ночного маленького вампира напугало жителей городка настолько, что после этого все долго боялись выходить на улицы в тёмное время суток. Ещё были двери и заборы, исписанные знаками «Зорро», «письма счастья» и много всякого в этом роде. Казалось, неугомонный на выдумки хулиган объявил войну всему городу.
В гимназии от него плакали учителя. В портфели одноклассниц шалун подбрасывал змей и жаб. Однажды кто-то выпустил в кабинете биологии двух крыс. Даже гадать не стали, чьих это рук дело. Мамаши наказывали своим дочерям не связываться с хулиганом и завидев его, переходили на другую сторону улицы.
А он – маленький шустрый рыжак, весь в конопушках, с весёлыми глазами, был неугомонным выдумщиком и проказником. Казалось, что целыми днями мальчишка только и занят тем, что высматривает: где бы набезобразничать.
Больше всего доставалось старому садовнику, жившему по соседству. Хулиган обдирал яблоки, которые росли в его саду, самые вкусные в городе. Однажды застав мальчишку за этим занятием, сосед схватил хворостину. Проказник пулей бросился в малинник.
– Нет! Это тебе так не сойдёт! Я сейчас тебя достану, – не на шутку рассвирепел старый садовник.
Только ягод в тот год было так много, что все кусты стояли краснющие и маленький рыжий вражина среди малины был совершенно незаметен.
Старик ходил вокруг малинника, вглядываясь в кусты и повторял: «Где же ты, хитрец? Я знаю, ты здесь!» А мальчишка, затаившись в малинной гуще, смотрел на него большими глазами и улыбался.
2.
В тот день мальчишка пошёл на луг искать гнезда жаворонков. Как ни странно, но это было его невинное увлечение: маленький злодей, гроза всего города, любил наблюдать за птицами. В отличие от других мальчишек, этот шалопай не разорял гнезд, а скорее, наоборот, следил за тем, чтобы кто-либо ненароком не обидел птиц. Он спрятался в небольшой ложбинке и оттуда наблюдал за парой жаворонков, круживших над лугом.
Неожиданно появилась она – нескладная девчонка с тоненькими ножками, глазками-угольками и наивным личиком. Девочке, вероятно, было лет четырнадцать, только из-за смешных косичек она выглядела младше своих лет. Некоторое время хулиган себя не обнаруживал и с интересом наблюдал за незнакомкой.
– Эй, что ты тут кружишь! – окликнул он неожиданную гостью.
Девочка огляделась, но никого не увидела.
– Не пугай меня! Ты – кто? – ответила она на незнакомый голос. – Где прячешься? Я тебя не вижу.
– Да, здесь я, – мальчишка вылез из своего укрытия. – Ты что птиц тревожишь? У них здесь гнездо.
– Прости, я не знала. А ты зачем здесь?
– Я просто… Наблюдаю… за птицами. А ты что там искала в траве?
Девочка застеснялась. Она посмотрела на мальчишку, видимо решая – говорить или нет.
