Юрий Валерьевич Максимов
Черный ксеноархеолог
«Пока что нет».
«Я никогда раньше не слышал никаких голосов в голове!»
«Мой слышал».
Я хотел возразить, но замер, осознав, что голос и впрямь кажется знакомым. Сама интонация… Где же я мог… Внезапно вспомнилась бездна, наполненная сизым маревом, в котором что-то двигалось… и голос… именно этот голос!
– Нет! – Я вскочил и заметался по каюте. – Нет-нет-нет! Этого не может быть!
«Когда убили мое тело, в тебе осталась не только моя память. Остался я сам».
«Нет!»
Мерзкая тварь, уничтожившая неккарцев и пытавшаяся убить человечество, теперь поселилась у меня в мозгу! Я рухнул на пол и схватился за голову. Вот что ускользало от моего внимания все это время! Вот откуда взялась невероятная решимость угнать звездолет Чавалы и полететь самому – это было от него! И он же подсказал мне совпадение на картах, чтобы я нашел нужную звезду! Паразит манипулировал мной все время, из-за него я оказался в руках бандитов!
«Ты сам хотел этого – лететь и исследовать. Я лишь добавил немного смелости. И чуть-чуть помог».
– Убирайся! Пошел из меня прочь!
«Не могу. Некуда. Боюсь, что мы вместе надолго».
Пожалуй, пропущу описание случившейся со мной истерики. Гордиться тут нечем. Хотя, думаю, многие на моем месте реагировали бы так же. К сожалению, на этом месте оказался именно я. Лежа на холодном полу каюты, я вспоминал, как старческая рука Игоря Владимировича лезет во внутренний карман пиджака и достает сложенный листок бумаги… Собственные амбиции и беспринципность привели меня в эту точку, где я оказался в руках бандитов и с ментальным паразитом в голове. Беспомощный и потерянный.
Вот что пыталось сказать мне подсознание посредством повторяющегося сна! Я тот карлик, а эта тварь – усевшийся мне на плечи великан, направлявший меня к пропасти! В которую я теперь угодил, оказавшись в руках бандитов…
«Не так уж все плохо, – сказал паразит. – Ты же ксеноархеолог. Посвятил свою жизнь изучению инопланетной расы. А теперь живой инопланетянин оказался прямо в твоем сознании. Лучших условий для изучения и не придумаешь».
Я ничего не ответил, но заставил себя подняться с пола и привести в порядок одежду и прическу. Пусть не прямо сейчас, но я обязательно решу проблему и вытащу эту дрянь из головы.
«Ну а пока не вытащил, можешь называть меня Геме́лл».
«Какое дурацкое имя!»
«Оно из ваших, я принял его для твоего удобства. Поскольку мое настоящее имя ты не в состоянии произнести».
«Никогда не слышал имя Гемелл».
«Потому я его и выбрал».
В дверь каюты постучали. Два мощных удара. Открыв, я увидел Далмата, который мрачно сказал:
– Пойдем жрать!
Неразговорчивый громила сводил меня в какую-то дыру, где мы молча жрали, пока не сожрали все, что нам принесли. Далмат общения со мной явно не искал и не очень-то к нему располагал. Это был мрачный человек с грубым лицом, от которого так и веяло жестокостью. В его серых глазах угадывались презрение и легкая брезгливость, с какой обычно люди смотрят на насекомых. Таково, видно, мое место в преступной иерархии.
Уже когда Далмат готовился рассчитаться, загудел его планшет. Он поднес аппарат к уху, сказал «ага» и протянул мне со словами:
– Это тебя.
Звонил Чавала. Он сообщил, что Лира Недич проверена и одобрена для привлечения в качестве эксперта. Пусть придет завтра не позднее полудня.
Плетясь за Далматом обратно на корабль, я чувствовал себя пленником. Больше не принадлежу себе. Что мне делать, куда лететь и даже где и когда есть – решают за меня другие. Давило тревожное ощущение неизвестности… и предчувствие неотвратимой беды.
«Не драматизируй, – сказала тварь, поселившаяся в моем разуме. – Все пройдет наилучшим образом, если ты будешь в точности исполнять то, что я говорю».
Услышав снова этот голос, я понял, почему так паршиво на душе. Это не предчувствие беды, а ее послевкусие. Беда уже случилась – там, на безымянном астероиде. И теперь, даже если бандиты отпустят меня на все четыре стороны, я по-прежнему не буду принадлежать себе. Запертый с чужаком в собственной голове. Неужели навсегда?
«Ты продолжаешь драматизировать. Уж я-то знаю, что такое на самом деле не принадлежать себе. – На мгновение тон его стал мрачен. – У тебя все очень даже неплохо. И может быть еще лучше».
Вернувшись на «Отчаянный», я прошел в рубку, где нашел андроида.
– Герби… я снимаю все наложенные мной ограничения. Теперь ты можешь говорить в моем присутствии совершенно свободно.
– Премного благодарен. Очень великодушно с вашей стороны.
Я улыбнулся, различив нотки знакомого сарказма.
– Прости, что вспылил тогда… И большое спасибо за… м-м… помощь с записью.
– Не за что. Я лишь исполнял ваш приказ.
Я собирался спросить, что он имеет в виду, но тут из коридора донеслись шаги Далмата. Так что в итоге для отвода глаз мне пришлось громко поинтересоваться, сколько времени займет перелет на Сальватьерру.
Улегшись на койку, я открыл планшет и решил кое-что проверить.
Оказалось, что имя Гемелл действительно существует. Носителей его было не так уж много. Я узнал про несчастного внука императора Тиберия – нелюбимый своим дедом, он получил от него единственный посмертный подарок в виде наследства, из-за которого и был вскоре убит Калигулой. Еще был христианский мученик Гемелл Пафлагонский, который мужественно обличил императора Юлиана Отступника, за что оказался подвергнут ужасающим пыткам и в конце концов распят.
Все это не объясняло выбор Смотрителя. Он не был внуком императора и не обличал императора. Обратившись к значению имени, я узнал, что оно переводится с латыни как «двойняшка». Видимо, в этом причина. Он как моя вторая личность? Двое в одном сознании? Двойняшка…
И вдруг одна тревожная мысль пронзила меня: «Если я не знал до этого имени Гемелл, то откуда он его узнал?» Как и когда он мог получить такие сведения о человеческой истории, если не из моего опыта и знаний?
И стоило мне задаться этим вопросом, на меня обрушился пугающий ответ. Я мысленно увидел, как читаю планшет у себя в каюте, однако это было не мое воспоминание. Это было его воспоминание!
О нет! Те самые десять часов сна в сутки! Часть времени он бодрствовал в моем теле, пока я спал! Он управлял моим телом!
«Ты! Как ты посмел?!»
«Мне нужно было получить больше информации о вас. Ты явно не самый умный представитель своей расы, и твой багаж знаний весьма ограничен».
«Мерзкий паразит! Я запрещаю тебе пользоваться моим телом! Не вздумай больше никогда этого делать!»
«Иногда все-таки придется».
«Нет! Никогда! Только попробуй еще раз!»
«И что тогда будет?»
В тоне мерзавца не было ни вызова, ни издевки, лишь спокойное любопытство, и это еще больше злило.
Однако я с ужасом понимал, что не нахожу, чем пригрозить. Что действительно будет, если он меня не послушает? Как я могу это остановить? Или наказать?
«Я не хочу враждовать, – сказал Гемелл. – Нам стоит прийти к соглашению. Конфронтация повредит обоим. Я готов уступить и взять на себя обязательство не контролировать твое тело без твоего согласия».
«Никакого согласия не будет!»
«Это уже зависит от тебя. Напоминаю, что я спас тебя от злого человека».
Он показал мне воспоминание, в котором от моего имени приказывал Герби перезаписать наш разговор. Так вот кто подменил аудиозапись! Это был не андроид. Смотритель все сделал, когда управлял телом, а мое сознание спало.
«Разве тебе не хотелось бы и дальше иметь такую подстраховку?»
«Все, что мне хочется, – чтобы ты замолчал и не отсвечивал!»
«В самом деле? И что же ты будешь делать, чтобы выпутаться? Каков твой план?»
Я задумался. Плана у меня не было. Что, если просто плыть по течению? Позволить Чавале привезти меня к Боссу… Может быть, все обернется не так уж плохо?
«Они совершенно определенно не захотят, чтобы ты рассказал кому-то о том, что видел. В лучшем случае ты навсегда останешься их рабом. Как и Лира Недич. И, конечно, они не станут заморачиваться оживлением Келли. А в худшем случае тебя убьют».
«Не смей произносить имя Келли! Именно ты и заморозил его!»
Гемелл не ответил. Поневоле я стал обдумывать его слова. Как ни крути, этот прогноз весьма реалистичен.
– А у тебя как будто есть план получше? – спросил я вслух.
«Разумеется».
И он рассказал мне свой план.
День тридцать восьмой
Чавала со вторым громилой, которого звали Фазиль, пришли рано утром. Час спустя к «Отчаянному» подъехал электрокар с тремя контейнерами кристаллов.
– Много ли это? – спросил я Герби.
Мы с ним сидели в рубке и наблюдали за погрузкой.
– Если они заполнены целиком, то много, – ответил андроид.
Лира Недич пришла незадолго до полудня. Мы с Герби и Чавалой встретили ее возле шлюза. Я надеялся, что она опять придет в рабочем комбинезоне, чтобы ее красота не слишком бросалась в глаза бандитам. Но нет, в этот раз ксенобиолог решила приодеться. На ней были белый пуловер, завязанный в узел шарф из канареечного шелка и синие джинсы. В отличие от бесформенного серого комбинезона, этот наряд показывал, что не только лицо, но и фигура у нее прекрасная. Мои внутренние переживания усилились.
Андроид забрал багаж, который, как и у любой женщины, оказался довольно объемным. Здоровенный красный чемодан на колесиках. «Как будто на море собралась», – недовольно подумал я. Хотя нервничал на самом деле не из-за ее багажа.
Когда девушка протянула Чавале руку для рукопожатия, он наклонился и галантно поцеловал ее.
– Госпожа Недич, – сказал черный человек, плотоядно глядя на нее. – Вы станете украшением нашей скромной команды!
– Спасибо, – сухо ответила девушка и бросила на меня недоуменный взгляд.
– Герби покажет вашу каюту, а затем рубку, – напряженно сказал я.
Они ушли, а мы с Чавалой остались возле шлюза.
– У тебя отличный вкус, парень! – Он хлопнул меня по плечу и улыбнулся.
Вплоть до настоящего момента я никак не мог решиться на тот план, который изложил мне вчера Гемелл. Улыбка мистера Чавалы помогла.
Я решился.
– Она по совместительству является также пилотом, сэр.
– Я в курсе, – отталкивающая улыбка Чавалы стала еще шире. – Пусть она отвечает за старт. А Фазиль подстрахует.
Наклонившись ко мне, он понизил голос:
– Что бы там ни оказалось на записи у андроида, я прекрасно понимаю, что ты собирался угнать мой звездолет. Но, как бы то ни было, ты нашел хреновины, которые нас озолотят. А вдобавок подогнал потрясную девку, чтобы не скучно было в полете. Так что у меня сейчас отличное настроение и я делаю очень редкую для себя вещь: прощаю тебя. – Он засмеялся. – Ты далеко пойдешь в нашем бизнесе. Если, конечно, не попытаешься еще раз воровать у своих.
– Ни в коем случае, сэр!
Я старался говорить как можно искреннее, памятуя слова бандита о том, что его нелегко обмануть.
Ведь именно это я сейчас и делал.
Пару часов спустя я сидел в рубке. Представьте себе лодку, у обоих бортов которой по два кресла. В первом кресле по правому борту сидела Лира – на месте Келли, – а за ней во втором кресле расположился Фазиль. Я же сидел в первом кресле по левому борту, а за мной – андроид. Чавала с Далматом остались в пассажирском отделении.
Впереди, на носу, распростерся большой экран, отображавший наш сектор космопорта Лодвара. Вид был унылый. Над старыми звездолетами, беспорядочно лежащими на потрескавшемся бетоне, угрюмо нависло затянутое облаками небо. Справа, пробив грязно-серую облачную пелену, шел на посадку синий орбитальный грузовик. Возможно, его пилотировал Рагнар Олссон. Счастливчик! Как бы мне хотелось оказаться сейчас на этом грузовике или где бы то ни было еще…
– «Отчаянный», взлетайте! – приказал женский голос из динамиков.
И мы взлетели.
Гравитация Лодвара, словно не желая отпускать, все сильнее вдавливала нас в кресла. В какой-то миг стало тяжело дышать. Началась тряска. Что-то здесь было не то. Когда мы с Келли стартовали с Мигори, так плохо не было. Я стиснул зубы.
Меня охватил страх от того, что предстояло сделать, и еще страшнее становилось от того, что нас ждет, если я этого не сделаю.
Спустя несколько долгих минут давление чуть ослабло.
«Сейчас!» – мысленно сказал Гемелл.
Напрягая мышцы, я наполовину развернулся в кресле и, уткнувшись щекой в подголовник кресла, скомандовал роботу:
– Гантель!
Герби молча раскрыл свою грудную пластину, достал изнутри инопланетный артефакт из зеленого металла и протянул его мне. Подав руку со своей стороны, я крепко схватил «гантель». Сейчас, при ускорении, она весила, словно пудовая гиря.
Фазиль, заметив наши манипуляции, нахмурился и хрипло спросил:
– Шо эт ты там делаешь?
Не отвечая, я на вытянутой руке передвинул «гантель» в его сторону, вспомнил кафе космопорта – «Уроборос эпохи потребления» – и провел большим пальцем по металлическому основанию артефакта.
Не было звука выстрела. Не было вспышки. Артефакт даже не вздрогнул.
Фазиль просто исчез. Как будто его мгновенно стерли из реальности. В тот же миг пояс, ранее державший его, упал на опустевшее кресло.
– Что происходит? – спросила Недич, не отрывая взгляд от экрана.
– Ничего, – ответил я. – Продолжайте рулить.
Герби промолчал.
Мне пришлось предельно напрячь мышцы руки, чтобы подтянуть к себе отяжелевшую «гантель» и упереть ее в спинку кресла.
Дальше я просто ждал, пока мы вылетим на орбиту. Никаких особых чувств или рефлексий по поводу устранения Фазиля у меня в эти минуты не было. Я сосредоточился на том, что предстоит сделать дальше. И по-прежнему боялся.
Наконец на экране голубое небо почернело и покрылось россыпью звезд. Давление резко отпустило. Да, Келли стартовал куда мягче. Видимо, Недич не столь опытна как пилот. Рагнар Олссон наверняка бы справился лучше.
«Не теряй времени!» – напомнил Гемелл.
Я поспешил расстегнуть пояс, вскочил с кресла и направился в пассажирское отделение, держа «гантель» одним из концов впереди себя.
Страх возрастал с каждым шагом. Дверь пассажирского отделения все еще была закрыта. Значит, обе цели внутри. Я распахнул дверь и шагнул внутрь. Далмат уже встал с кресла, а Чавала только расстегивал пояс.
– Хреновый пилот из девчонки, – проворчал он. – В следующий раз поведет Фазиль. А баб все-таки надо использовать по назначению, а не за штурвал пускать…
Направив на второго громилу артефакт, я опять провел большим пальцем в том же месте. Далмат успел нахмуриться, перед тем как исчезнуть.
Я перевел «гантель» на Чавалу. Он вскинул руки вверх, словно сдаваясь в плен.
– Сергей, не надо! Не спеши! Звездолет твой, я дарю его тебе. И вся выручка твоя, все артефакты. Просто высади меня на ближайшем спутнике, я уйду, и ты больше никогда меня не увидишь!
«Поблагодари за подарок», – посоветовал Гемелл.
– Мистер Чавала, спасибо за звездолет! – сказал я, снова вспомнил кафе космопорта и провел по рукояти большим пальцем.
Кресло Чавалы опустело.
Какое-то время я молча стоял, осмысляя произошедшее. А потом вздрогнул, услышав за спиной голос Недич:
– Что вы с ними сделали?
Страх уступил место раздражению. Как это она так тихо подкралась? Обернувшись к ней, я обдумывал ответ.
«Скажи правду», – посоветовала тварь, поселившаяся в моей голове, и это вызвало новый приступ раздражения. Хватит мной командовать! Я терпел это из-за Чавалы, но больше не намерен! Уж что говорить своей подчиненной я сам решу!
«Вам предстоит долго жить и работать на этом корабле. Если солжешь сейчас, то потом придется врать еще больше, чтобы скрыть первую ложь, и так пока не запутаешься окончательно. Оно того стоит?»
– Это ксенотехнология. – Я поднял «гантель», чтобы Лира могла рассмотреть. – Она телепортирует живые и неживые объекты на большие расстояния. Только что я отправил наших гостей обратно в космопорт.
На лице девушки отразилось благоговение, когда она осматривала артефакт. Даже меня беспокоило, действительно ли бандиты благополучно перенесены в космопорт, не выкинуло ли их раньше, где-нибудь в верхних слоях атмосферы? А Недич как будто забыла о них, жадно впившись взглядом в «гантель».
– Это не похоже на работу неккарцев. – Ее голос дрожал от волнения.
– Потому что сделано не ими.
– А кем?
– Объясните-ка сначала, госпожа Недич, с чем связан такой жесткий взлет?
Я отвел руку с «гантелью» за спину. Так мне удалось добиться, наконец, чтобы девчонка посмотрела мне в глаза.
– Жесткий взлет связан с тем, что я еще не водила звездолеты такого типа, – спокойно ответила она.
– Что?! Вы же говорили, что у вас есть опыт управления «гонцом»!
– Я соврала. Чтобы получить работу.
У меня аж дыхание перехватило от возмущения.
– Вы бы все равно не нашли пилота с таким опытом, – добавила она. – На Лодваре всего один «гонец» – губернаторский. И его пилот не ищет вакансий. Если это создали не неккарцы, то значит… Вы нашли новую цивилизацию?
– Ответы вы узнаете после того, как научитесь нормально водить звездолет. А сейчас возвращайтесь к своим обязанностям!
Я пытался говорить строго и даже грозно, однако опыта устрашения у меня было не так уж много, если вообще был.
– Слушаюсь, сэр, – ответила Недич и, развернувшись, вышла.
Я успел заметить улыбку на ее лице, пока она поворачивалась. Как же меня это тогда разозлило! Вот ведь наглая девка!
Вернувшись в рубку, я передал Герби координаты звезды, возле которой находился ближайший узел связи Хозяев.
– Координаты введены, – сообщил андроид. – Фомальгаут.
– И ты не попробуешь меня отговорить? – Я вымученно усмехнулся.
На самом деле было очень страшно.
– Это стало бы бесполезным расходованием энергии.
– И то верно. Что ж, госпожа Недич, переходите на сверхсветовую. Полный вперед!
А затем я попросил Герби показать мне маячок Чавалы в машинном отделении, и мы вместе демонтировали его.
Перелет
Итак, «Отчаянный» направился в свое многомесячное путешествие за пределы разведанной человечеством части Вселенной. Три с лишним месяца мне предстояло провести на площади порядка двухсот квадратных метров в компании робота и асексуальной девушки.
Поначалу я сердился на Лиру Недич из-за ее обмана. Но мне все же пришлось дать ей доступ к изучению одного из трупов неккарцев. Во-первых, я это обещал, а во-вторых, она определенно вынесла бы мне мозг, если бы я не занял ее чем-то достойным.
Ксенобиолог Недич была довольно тяжелой в общении при обычных обстоятельствах. Раздражительность, недовольство и высокомерный тон сопровождали большинство ее высказываний за стенами лаборатории.
Но как же она преображалась в лаборатории! Это словно был совершенно другой человек. Искренняя, умная, самоироничная и всегда позитивная – вот какой она становилась, возвращаясь к исследованиям. Ее просто распирало от восторга при виде обезглавленного трупа, который каждый раз открывал ей все новые тайны биологии вымершей расы.
Разумеется, я присутствовал при большинстве ее осмотров. Общая одержимость неккаристикой нас поневоле сближала. Наши научные споры, порой очень жаркие, были подлинным интеллектуальным наслаждением для обоих. Например, о том, почему неккарцы четырехглазые. Она установила при исследовании, что их глаза были неподвижными. По мнению Недич, верхняя пара служила для обнаружения движения, а нижняя, поменьше, – для обнаружения света. Как у богомолов. Я возражал, что неккарцы не насекомые, однако она парировала тем, что конвергенция у неродственных групп живых существ весьма распространена.
Обретя спутника на пути познания, я с радостью обнаружил, что вместе идти по этому пути получается гораздо быстрее.
Если бы она выглядела иначе – постарше и пострашнее, – это помогло бы сохранять чисто профессиональные отношения. Но ксенобиолог Недич оставалась невероятно красивой девушкой, причем умудрялась выглядеть такой, даже несмотря на бесформенный белый халат и отсутствие косметики.
И я как мужчина не мог не замечать ее женской привлекательности. Очень давно мне не доводилось общаться со столь красивой девушкой. Это привносило беспокойство. Если бы она не была асексуалкой, наши отношения наверняка перетекли бы во что-то большее, по крайней мере, я бы приложил к этому все усилия.
А теперь все усилия приходилось прилагать, чтобы остаться в рамках профессиональных отношений.
Как-то раз, глядя на ее сосредоточенное лицо, когда Недич ковырялась анализатором в рваной ране мертвого неккарца, я постарался представить, какой она будет в старости. Женская красота недолговечна. Помню, как был шокирован в детстве, увидев старые фотографии бабушки. Я разглядывал их и не находил ничего общего у той самоуверенной красавицы с моей бабушкой.
Это ожидает и Лиру. Глядя на нее, я представлял, как морщины избороздят эту нежную кожу, заплетенные в косу волосы поседеют, а желтые глаза потускнеют…
– У меня что-то не то с лицом? – спросила она, внезапно подняв взгляд.
Я вздрогнул от неожиданности и ляпнул первое, что пришло в голову.
Правду.
– Пытаюсь представить, как вы будете выглядеть в старости.
Она наморщила лоб, а потом, кажется, все поняла. Взгляд ее смягчился.
– И как, помогает?
– Немного, – соврал я.
На самом деле совсем не помогало. Даже с морщинами и седыми волосами она выглядела красивой. Моего воображения не хватало на то, чтобы по-настоящему изуродовать ее лицо.
Если с ксенобиологом мне помогала найти общий язык наука, то вот с пассажиром в моей голове не помогало ничего. Я приходил в бешенство каждый раз, когда он начинал говорить.
«Замолчи! Ни слова больше!» – мысленно кричал я.
Да, как оказалось, можно кричать и мыслями. А порой я кричал вслух, когда запирался в своей каюте.
«Я молчал тысячу лет и, знаешь ли, уже намолчался».
На какое-то время он затихал, но я все равно чувствовал его присутствие. Это было словно тиннитус – постоянный шум в ухе. Ты ничего не можешь сделать, чтобы он прекратился, это просто есть в твоей голове и все. Разговоры с Лирой и Герби помогали отвлечься, но стоило мне остаться одному, как ощущение чужеродного присутствия возвращалось.
Больше всего меня бесило то, что это нельзя изменить. На «Отчаянном» имелась неплохая аптечка, и я попробовал в ней все, что хотя бы как-то влияло на мозг. Последний антидепрессант повлиял весьма сильно. Все чувства были приглушены, реакции заторможены, но я решил, что оно того стоило, когда отвратительное ощущение наличия этой твари в голове исчезло.
Сидя у себя в каюте, я медленно улыбнулся. Наконец-то свободен! Я снова прежний!
«Ну что, не привык еще?» – спросил Гемелл.
Если бы не антидепрессант, я бы разозлился. А тут не смог из-за таблетки, которую сам и принял.
«Замолчи…» – Даже мысли мои были вялые.
«Ты летишь на объект Хозяев, о которых не знаешь почти ничего. Я – твой единственный источник информации о них. И должен молчать? Где здесь логика?»
Вздохнув, я понял, что паразит прав.
«Ну замолчу я, и что ты будешь делать, когда долетите? Там не мертвые руины, как ты привык, а действующий объект, со своей защитой. Как предполагаешь обойти ее? Методом проб и ошибок?»
«Ну, с твоим-то объектом мы справились».
«Узел связи защищен серьезнее моего аванпоста. Да и как вы справились? Ты принес друга в жертву. В этот раз кого принесешь? Самку? А что, если этого не хватит? Рискнешь всем человечеством?»
«Заткнись!»
«Хорошо. Я замолчу».
Какое-то время я наслаждался тишиной. Гемелл молчал и в тот день, и в следующие. После того как действие антидепрессанта прекратилось, я снова начал ощущать неприятное присутствие чужого разума, но он больше ничего не говорил.
