Зинаида Гиппиус
Два разговора с поэтами
Переменило бы видимо и быстро, ибо невидимо, не быстро, не много – разве не изменяет в чем-то действительность и земная, «грешная», поэзия?
Но довольно о «сутях», «глубинах» и «высотах». Вернемся к повседневности.
Писать стихи – очень полезно. Стихотворство может дать много и писателю – не поэту, и даже просто человеку. Писателя оно вводит, самым прямым, кратким путем, в тайну языка: и всех – в тайну самоограничения.
Как, – самоограничения? Да есть ли что-нибудь «свободнее» поэзии? Кто свободнее поэта, художника?
Не надо забывать простую истину: свободен лишь тот, кто умеет ограничивать свою свободу. Стихи, поэзия – частный пример, особенно наглядный.
Поэт, действительно, свободен… в выборе. Каждый раз, для каждого данного случая (данного стихотворения) поэт сам, свободно, избирает его законы, избирает, что угодно: размер или безразмерность, выбирает звук, тон, ритм (главное – ритм); но непременно что выбирает, на чем-то одном останавливается, и уже выбранному вольно подчиняется, ибо в противном случае его создание рассыплется у него в руках, как песок.
Стихи учат дисциплине. Стихотворение может быть – когда оно свободно. Анархия, произвол – исключают самое его бытие.
Выбираемые поэтом для каждого стихотворения законы рою очень сложны. Даже внешние, сразу видимые, уходят корнями вглубь, – тем глубже, чем прекраснее стихотворение. Ведь каждое можно раскрывать до бесконечности.
