Александр Николаевич Лекомцев
Печали и радости брезентовых домов
После такого диалога с Фролом Адамовичем мысленно начал укорять себя в том, что гораздо раньше не пришёл к решению стать участником СВО раньше. Ведь давно уже назрело время защищать Родину, бороться с нацистами га поле боя, дать натовцам и лакеям зажравшейся заокеанской страны по зубам так, чтобы их головы к его ногам покатились.
На него с грустью смотрела Юлия, будто понимала то, о чём он думает. Конечно же, она не должна знать о его решении. Ведь прекрасная и единственная в мире, неповторимая женщина, наверное, его на самом деле любит. Зачем ей лишние переживания? А бог даст – они встретятся где-нибудь и когда-нибудь потом, чтобы никогда не расставаться.
Он постарался переключить своё внимание, сосредоточить на самом главном – на правилах поведения в лесу и в воде. Подробно пришлось объяснить будущим участникам похода, как оказать первую помощь пострадавшему, транспортировать его и т. д. Пусть инкубационный период клещей давно закончился. Но случается по-разному. В целях профилактики периодически мужчинам и женщинам следует осматривать друг друга. Бережёного бог бережёт.
Не стоит пытаться дрессировать змей, паучков и жучков и трогать их руками. Не следует принимать в пищу незнакомые, даже самые красивые ягоды, корни и траву. Воду можно пить только из родников, горных речек и ручьёв, такую же использовать во время приготовления пищи на костре. Во время купания в море не следует изображать из себя Ихтиандра, особенно, тем, кто держится на воде чуть лучше топора.
– Тренируйтесь правильно укладывать в специальный чехол палатку, рационально распределять груз в рюкзаке, – порекомендовал Зелихов участникам предстоящего похода. – Небрежность недопустима. Любая консервная банка своим ребром может сделать вас к концу похода если не горбатым, то сутулым, с походкой лунохода. Подберите обувь и одежду по размеру.
– Это же любому понятно, – опять вступил с диалог с Дмитрием вездесущий слесарь Чакрыгов. – Если что, то я лично проконтролирую. Я, всё-таки, умственно и физически…
– Не преувеличивай своих возможностей, господин отдыхающий, – посоветовал ему Дмитрий. – Думаю, что ты пытаешься занять моё место. Не по Гришке ноша, как в народе говорят. Можешь изнурять пустыми советами свою прабабушку. особой физической силы не требуется и, думаю, и особого ума.
– Что ты понимаешь в туризме, пацан! Да я в двадцать лет уже…
– Молодец! Я за это подарю тебе сосновую шишку. А теперь ещё раз для всех напоминаю, что основной груз должны во время похода взять на себя мужчины. Неважно, в честь какого события или круглой даты мы пойдём в сторону бухты Тавайза. Хочу сказать о другом. Тот, кто внезапно передумал принимать участие в шестидневном походе, пусть прямо сейчас сообщит об этом начальству туристической базы. Если имеются вопросы, то задавайте.
Но всем, вроде бы, было всё понятно, и каждый турист был, всё-таки, настроен преодолевать трудности. Правда, женщина, москвичка лет пятидесяти, немного грузноватая, но довольно симпатичная и постоянно улыбчивая, Ефросинья Петровна находилась не в очень весёлом настроении. Оказалось, что врач туристической базы запретил ей участвовать в походах. Больное сердце. Правда, если молодой инструктор под свою ответственность возьмёт её бродить по Богатой гриве, то пусть она идёт.
Немного подумав, Зелихов обещал Ефросинье Петровне, что она станет участником пешего похода. Тем более, с ними будет находиться, правда, в качестве отдыхающего опытный врач Илья Николаевич Куримов . Вот он, сорокалетний, физически крепкий, кудрявый, черноволосый, тёмноглазый, всегда готовый оказать медицинскую помощь тому, кто в ней нуждается.
Без особого восторга врач одной из городских клиник Владивостока Куримов в знак согласия кивнул головой. Куда ж ему деваться? Тем более, он клятвенно пообещал начальству турбазы «Дыханье океана и тайги», что лично проследит за тем, чтобы у отдыхающих этой группы имелось несколько аптечек с градусниками, резиновыми жгутами, шприцами, бинтами и лекарствами… И это обстоятельство Зелихова радовало.
Вечером этого же дня, по сути, перед походом в директорском кабинете Дмитрий получал от Холодовой последние инструкции и наставления. Настроение её было не очень хорошим, можно сказать, пасмурным. Зелихов не сомневался в том, что причиной этого является отъезд её мужа в зону Специальной Военной Операции. Но Дмитрий не мог её морально поддержать. Ведь она ничего по этому поводу не сообщала.
В разговоре Маргарита Кирилловна подтвердила, что врач-кардиолог Куримов – не совсем отдыхающий, находится здесь на особом положении. Он согласился, на договорной основе, сопровождать несколько групп. Это для Ильи Николаевича уже третий поход, и он неплохо знает маршрут.
Потом она выдала Зелихову карту маршрута предстоящего движения туристической группы. Требовалось дойти, без особой спешки, до бухты Тавайза и отправляться в обратный путь. Встать лагерем можно было в небольшой безлюдной бухте, каких в тех местах не так уж и мало. Это для того, чтобы посторонние люди не мешали туристам отдыхать. Присутствие незнакомых людей среди отдыхающих нежелательно.
Холодова выдала Дмитрию и документы, которые позволяли туристической группе находиться в зоне Богатой Гривы. Ведь встречи с военными почти неизбежны по той причине, что пусть в стороне, но не так и далеко от хребта располагается Седанкинское водохранилище.
Почти сразу же после беседы с Холодовой врач Куримов пригласил к себе в домик, в гости, Дмитрия и Юлию. Просто решил пообщаться с молодыми людьми. Но Зелихов явился к Илье Николаевичу один. Юлия осталась в их общей палатке, сказала, что будет собирать их рюкзаки, готовиться к походу. Да и она не любительница мужских посиделок и разговоров.
Но особо долго они не общались. Заметно было, что Куримов уже принял определённую дозу спиртного. На столе стояла непочатая бутылка с водкой. Выпили по рюмке водки. Врач сообщил, что хорошо знает маршрут и, в крайнем случае, всегда подскажет, куда и как идти. Ещё он констатировал, что Юлия хорошая девушка. Это видно. На его взгляд, она может стать замечательной женой. Но никаких советов Зелихову он не давал.
– А такие субъекты , как Фрол Чакрыгов, к сожалению, встречаются не так уж и редко, везде и всюду, – Куримов выпил ещё рюмку водки. – Они везде и всюду суют свой нос, пытаются не только давать советы, изображать из себя начальников и великих мудрецов. Пустые люди. Не обращай на него внимания, Дмитрий.
– Да я и особо на него не реагирую, Илья Николаевич, – ответил Зелихов. – Правда, субъекты с активной жизненной позицией иной раз раздражают. Потом мне показалось, что он против того, что Российская Армия проводит СВО, защищает не только свои интересы, но и свою территорию. Нацисты убивают мирных жителей, устраивают теракты…
– Всё так. Но чёрт с ним! Мы можем и ошибаться. Нам не дано знать, что скрыто в его куриных мозгах. Лично бы я отправился на Донбасс или в Курскую область прямо сейчас. Но меня из клиники не отпустят. Это факт. Да и на войне нужны хирурги, а я кардиолог. Почти не держал в руках скальпель. Четверо хирургов из нашей клиники уже там. Один из них, как будто, получил серьёзное ранение.
– Большинство людей понимает, что происходит. С нами ведут войну страны НАТО и лакеи их. Вот Холодов…
– Я давно знаю Венедикта Герасимовича. Прекрасный человек. Побольше бы нам таких людей, не обывателей и потребителей, а граждан России.
Потом Илья Николаевич тихим, но таинственным и торжественным голосов сообщил, что он не только почти кандидат медицинских наук, но ещё и гипнотизёр. Вытаращив глаза, он вытянул правую руку вперёд и начал зловеще и хрипло произносить одно единственное слово; «Спать!». Своего рода «магическое» заклинание быстро подействовало. Врач завалился на пол и тут же уснул. Дмитрий бережно укрыл Куримова одеялом и отправился в свою палатку, где его ожидала Юлия, любимая, единственная и самая прекрасная женщина в мире.
Чакрыгов пытается руководить
Ранним утром Зелихов вышел о своей группой из расположения туристической базы на шоссейную дорогу. Его рюкзак был весьма загружен, пришлось нести, кроме всего прочего, и двухместную палатку. Сила его положительного примера должна была вдохновлять всех остальных на предстоящие свершения. Одет он был, как и большинство, в штормовой костюм светло-зелёного цвета из тонкого брезента, на ногах – лёгкие горные ботинки, на голове – серая кепка из плотной ткани.
Колонна, впереди которой шёл Дмитрий, двигалась по правой стороне дороги. Предположительно, самые сильные и выносливые должны были, по существующим правилам, и замыкать её. Там, что называется, правил бал сибирский слесарь-наладчик Фрол Адамович. Он считал себя особенным и неповторимым. Что ж, пусть тешится, если его это греет и радует.
Рядом с Зелиховым шла Юлия. Она держала в руке красный флажок. Точно такой же сжимал кулак молодого парня Артёма, прибывшего сюда по велению сердца то ли из Ярославля, то ли из Вологды. Должен и он полюбоваться красотами Приморья, конкретно, полуострова Муравьёв-Амурский.
Пройти по шоссе им предстояло всего несколько километров, а потом повернуть направо и продолжить свой путь в сторону Богатой Гривы по неширокой гравийной дороге, которая находилась в стороне от шоссейной.
Непоседливый и любознательный Чакрыгов ускорил шаг, чтобы поинтересоваться правильным ли мы курсом идём. Озабоченный и серьёзный он проницательно посмотрел в глаза Зелихова и с нескрываемым любопытством спросил:
– Ну, и где мы сейчас находимся, Дмитрий?
– Ты же видишь, что бодро шагаем по гравийной дороге в сторону наших незабываемых эмоций и впечатлений. Привал делать ещё рано. Впрочем, если имеется у людей острое желание, то пусть наши путешественники немного отдохнут. Времени у нас достаточно. Впереди шесть суток путешествия.
Против пятнадцатиминутного отдыха никто особо не возражал. Колонна остановилась, и туристы, делясь впечатлениями после двух-трёх километрах пройденного пути, сняли с плеч рюкзаки и расположились прямо на траве под клёнами или, возможно, ясенями. Что ж, пусть привыкают к дороге. Юлия пристроилась рядом с ними.
Зелихов присаживаться не стал, и слесарь-наладчик Фрол тоже. Ему прямо сейчас, в срочном порядке, необходимо было находиться в гуще происходящих событий, которых пока, по сути, и не было и не могло быть.
– Ты покажи мне на карте, где мы находимся, – хитро-мудрый сибиряк пытался руководить м Дмитрием и его действиями. – Я должен знать.
– Если должен знать, так знай, – ответил Зелихов, – что мы практически рядом с турбазой «Дыхание океана и тайги и железнодорожной станции Океанская. А карты у меня нет. Она ни к чему.
– Как я понял, будем ориентироваться по компасу.
– Компас я тоже с собой не прихватил.
– Всё мне ясно, Дима. Ты по этому пути, по Богатой гриве, наверное, идёшь уже в двадцатый раз. Тогда я почти спокоен.
– Не торопись успокаиваться, Фрол Адамович. Я иду по этой дороге первый раз в своей молодой и цветущей жизни. Но у тебя имеется полная возможность вернуться назад. Надеюсь, не заблудишься и выйдешь к турбазе.
Надо сказать, слесарь-наладчик и, наверное, коренной сибиряк помрачнел лицом. Пришлось, всё-таки, показать ему и карту, и компас. Зачем давать человеку повод для долгих разговоров? Но Чакрыгов не успокоился, в его тёмную душу закрались сомнения или он очень желала, чтобы они закрались. Фрол направился к сидящим на траве туристам. Он жестикулировал руками и что-то им тихо, но эмоционально объяснял.
Зелихову, стоящему под одним из деревьев, не трудно было обратить внимание на то, что лица некоторых сделались озабоченными и частично грустными. Дмитрий прекрасно понимал, что если далеко не все жители планеты Земля поддаются гипнозу, то внушению почти сто процентов.
Кстати, и он тоже входил в это число. Ведь порой ему казалось, что всё происходящее вокруг, прекрасно и неповторимо. Иной раз, поддаваясь мощной силе иллюзорного общественного расклада, он начинал мыслить трафаретно. Правда, всегда находил в себе силы выходить из своеобразного оцепенения. Но научится внутри себя ощущать внутреннюю свободу – талант, и далеко не каждому это дано.
Группе туристов предстояло с полотна этой дороги подняться вверх, на Богатую гриву, а потом спуститься вниз. По низине идти проще, да и у них будет иметься возможность через распадки, время от времени, выходить к небольшим морским бухтам. Там можно отдыхать, ставить палатки и организовывать ночлег. Но, как уже Зелихов понял, Богатая Грива не так проста. Среди бурелома, густой растительности, множества небольших речек можно запросто заблудиться и начать, как говорится, кружить практически на одном месте.
Самоуверенный и безумно себя обожающий Чакрыгов сумел организовать самый настоящий бунт. Решил тихо и незаметно проявить инициативу и, конечно же, проучить Зелихова, молодого и неопытного инструктора по туризму. Ведь совершенно ясно, что он не знает, куда ведёт группу. Опасный тип. Но Фролу Адамовичу мало было показать прилюдно полную несостоятельность Зелихова. Надо было сделать так, чтобы его сподвижники обратили внимание на то, что инструктор абсолютно аморальная личность. Завёл явные шуры-муры с одной из туристок… на своём, можно сказать, рабочем месте.
Можно было бы понять любого отдыхающего, но не того человека который отвечает за безопасность людей в походе. Ему, получается, не до них Они, в сущности, предоставлены сами себе. Поэтому надо действовать, самим отправляться в поход. Если что, то добрые люди подскажут, куда и как идти.
Удивительному субъекту Фролу Адамовичу, который без всякого сомнения, всю свою жизнь является проблемой для окружающего мира, так называемый «мозгоклюй» и энергетический вампир, начал штурмовать высоты Богатой Гривы не в гордом одиночестве. Как ни странно, ему удалось убедить ещё пять человек в том, что он особенный и… решительный. Он проведёт этих людей по маршруту и с победой вернётся на турбазу и там скромно доложит начальству, что молодой инструктор заблудился с оставшимися участниками похода. В общем, ничего страшного. Просто на их поиски надо посылать пару вертолётов.
Разумеется, Дмитрия расстроило то, что от группы откололось несколько человек. Но ничего не поделаешь с тем, что порой в нашей жизни происходит то, чего не ожидаешь. Стоит только в нормальный и, вполне, адекватный коллектив попасть даже одной, двуногой паршивой овце в человеческом обличье, в нём почти сразу же начинается смута и паника. Субъекты, подобные Чакрыгову, достойны не просто порицания, но серьёзного осуждения. В военное время таких товарищей или господ просто расстреливали. Конечно же, правильно делали.
Не трудно было почти практически тайком мятежной группе проявить «самостоятельность», свернуть в чащу леса и последовать за инициативным Фролом.
Пришлось Зелихову стихийно организовать не просто очередной незапланированный привал, но и короткое собрание. Он, конечно, напомнил отдыхающим о том, как поступали во время всех минувших войн с такими вот Фролами. Их наказывали сурово и справедливо.
– Я был не в курсе происходящего, – пояснил врач-кардиолог Куримов. – Если бы я знал, что творится, то остановил бы их.
– Но некоторые были в курсе того, что задумал Чакрыгов, – сказал Зелихов, – и ничего мне об этом не сообщили. Это что-то невероятное!
– Ничего, Дмитрий, всё образуется, – поддержала Зелихова Юлия. – Мы их догоним. А те, кто пожелает всегда может вернуться на турбазу. Мы от неё далеко не ушли.
– Все вы здесь, дорогие товарищи, обычные отдыхающие и, по сути, никакие не туристы, – серьёзно сказал Зелихов. – Поэтому вы, естественно, не можете нести ответственность за поступки нескольких человек. не будете свидетелями того, чего не может происходить. Уверяю вас, что вы не пожалеете, что отправились в путешествие по Богатой Гриве.
– А я тоже хотела с ними уйти, – призналась пятидесятилетняя Ефросинья Петровна. – Но они поднимались в гору стремительно, а я с рюкзаком не могу так быстро ходить. У меня ведь больное сердце.
– Вы, наверное, уважаемая, основательно забыли о том, – напомнил женщине Дмитрий, – что я взял вас в шестидневный поход под свою личную ответственность. Не этот же баламут Фрол будет отвечать за вашу безопасность и здоровье. Тем более, здесь с нами опытный врач Илья Николаевич Куримов.
– Сурово и справедливо, – заметил молодой отдыхающий Артём. – Я так бы на их месте никогда не поступил. Надо же совесть иметь.
Пристыженная Ефросинья Петровна извлекла из кармана штормовки несколько таблеток и с аппетитом их проглотила, запивая водой из фляги. Через несколько минут началось словесное брожение и в части основного костяка отряда «путешественников». Они начали активно переживать за судьбу тех людей, которых в неизвестном направлении увёл Чакрыгов.
Всё-таки, Зелихов уже поднимался с инструктором Яной Нарьяновой на Богатую Гриву, и поэтому знал, что тропа, ведущая в сторону Тавайзы, не очень комфортная, и поэтому, сделав несколько кругов, «отряд» Фрола вернётся на старую, широкую стезю. Неопытные туристы, как правило, идут не к конечному пункту назначения, а туда, куда шагать… удобней. Кроме того, очень немногим, особенно, «слепым поводырям», известно, что шаг правой ноги во время движения на несколько сантиметров длиннее, чем левой. А это значит, что таким вот ходокам придётся делать круги.
Здесь не поможет никакое ориентирование по мхам, растущим на деревьях и т. д. Что касается компаса, то его стрелка указывает только на направление движения человека. А если он уже «малость» заблудился, то может выйти из «точки скитания» чёрти где. Запоздалые поправки на азимут компаса положительных результатов не дадут. Но при этом, конечно же, и такой турист в «опасном» пространстве не потеряется.
После завершения короткого и необязательного отдыха, Зелихов сообщил туристам, что вверх на сопку им придётся подниматься под его присмотром и началом прямо здесь. Немножко крутой склон, но ничего. Главное не торопиться, не спешить, ведь туристы его пешей группы находятся на отдыхе, а не штурмуют высоту под вражеским артобстрелом.
Но просьба Зелихова стремительно не бежать вперёд, прошла мимо ушей начинающих туристов разного возраста. Они ринулись вверх, сломя голову. Куда летели и зачем? Абсолютно бессмысленная, беспредметная паника. Дмитрий взял рюкзак Ефросиньи Петровны, пристроил его на своих плечах. Не очень великое удовольствие тащить в гору на себе два рюкзака и при этом держать за руку довольно упитанную женщину. Жестом велел ей не отходить от меня ни на шаг. Правда, рядом с ними находилась и Юлия с красным флажком в руке
Не было никакого смысла стремглав бежать за всеми остальными. Они поднимутся наверх и успокоятся. В конечном счёте, так всё и произошло.
Когда они поднялись наверх, Зелихов передал Ефросинье Петровне её рюкзак, поблагодарил за стойкость и проявленное мужество. А слегка растерянной Тавиной, своей любимой женщине, он посоветовал спрятать красный флажок, который она упорно сжимала пальцами. Кому тут сигналить? Гималайским медведям? Но даже эти смышленые звери не поймут такого особого отношения к ним. А ведь Юлия уже бывала в этих местах.
