Александр Анатольевич Петров
Воспоминания о будущем. Одиночка
ОН стоял на коленях и закручивал болт, соединяя основание башни с палубой. ОНА присела на корточки рядом, обхватив ЕГО коленями, уткнувшись носом ему в правое плечо. ЕЁ руки обняли ЕГО и легли ЕМУ на грудь. «Как приятно пахнет потный мужчина, мой мужчина». – думала ОНА. – «Ни когда не чувствовала запаха чудесней и возбуждающей».
– Обними меня. – прошептала ОНА.
ОН показал руки, испачканные машинным маслом.
– Одежду испачкаю.
«Куда ты денешься». – подумала ОНА, поцеловала ЕГО в плечо и встала. ЕМУ оставалось закрутить один болт.
Когда ОН затянул болт, собрал ключи и, вытирая руки тряпкой, вылез, ОНА стояла полностью обнаженной, опершись руками на выпуклую палубу, и игриво смотрела на НЕГО через левое плечо, призывно покачивая бедрами. ЕЁ ноги были слегка расставлены, явно указывая нужное направление движения. Не отреагировать на это смог бы только надежный импотент. ОН был не из их числа.
– Ай. – вскрикнула ОНА больше от неожиданности. ОН двигался быстро, сильно и глубоко. – А-а-а-а. – закричала ОНА, выгибая спину.
ОН внезапно остановился, прижав ЕЁ к себе что было сил. «Почему? Ещё». – думала ОНА. – «Ах, вулкан. ОН готов. Так быстро?! Все, ясно, что мне делать, если ОН захочет, а я нет. 3 – 5 минут, и ОН готов. Теперь для меня».
– Дай я лягу. – прошептала ОНА.
ОН отпустил. ОНА легла спиной на палубу, обхватила ЕГО ногами, притянула к себе. Продолжили. Несколько раз останавливались на «техническую», что бы ЕЁ отпустили спазмы. Наконец ОН «взорвался» второй раз и лег на НЕЁ, придавив к палубе. ОНА смеялась. ЕЙ было хорошо. Удерживая ЕГО ногами, ОНА оттолкнула ЕГО руками от себя. Поиграла ногтями на ЕГО груди, улыбнулась, потом села, обняв за шею.
– Извини, отвлекла от работы. – прошептала ОНА ЕМУ на ухо. – Давай помогу.
ОНА отпустила ЕГО, помогла надеть джинсы.
– Я вся в масле. Где у тебя здесь душ?
– Нет. Но можно вымыться в пещере.
– Потом. Пошли, ГРУЗОВИК надо доделать. Потерплю до дома.
ОНА помогала ЕМУ. Пока ОН соединял провода на башню, ОНА сидела рядом и подавала концы по номерам, которые ОН говорил, благо, они были все пронумерованы. ОНА не оделась, просто выключила камеру, которая снимала их секс. ОН бросал на НЕЁ животные взгляды. ОНА не вытерпела.
– Ты что, голой женщины не когда не видел? – с наигранным негодованием спросила ОНА.
– Ты пахнешь течкой. У тебя не завтра, так послезавтра месячные?
– Да, и что?
– Видела собачьи свадьбы? Когда за одной сучкой толпа кобелей бегает.
– Да. Только кабель один.
– Но он за сучкой бегает.
ОНА рассмеялась.
– А когда ты почувствовал?
– Когда ты на борт САМОЛЕТА поднялась.
– Ты знал, что ужин закончится в постели?
– Предполагал. А тебе что, не понравилось?
– Понравилось. Ещё хочу.
– Вечером. На РАНЧО. Там есть что пожевать?
– Да. Мясо с картофелем ещё остались, только остыли. Чур, мое мясо. Ну, я тебе немного оставлю.
– А на утро курицу сварим?
– Да, с бульоном и вином, этим, «Нусхан», кажется.
– Утром, вино?
– Его больше фужера все равно не выпьешь. Репортаж лучше пойдет.
– Хорошо. Конец А-24 подай.
Приближался вечер. ОН закончил. Все башни были установлены и запитаны. Они сели в «ГРАНТУ» и полетели на РАНЧО. ОНА не одевалась, просто взяла свои вещи с собой. ЕЙ нравилось, когда ОН так дико на НЕЁ смотрит. На РАНЧО – сразу в душ. Вымыли друг друга. ОНА растопила печь и поставила вариться курицу, пока ОН собирал на стол. ОНА хотела уже садиться, когда ОН взял ЕЁ под руку.
– Пошли.
– Куда?
– В винный погреб.
– Пошли. – подскочила ОНА.
ОН шел с двумя старинными бронзовыми кувшинами. ОНА шла за НИМ. Перед люком ОН передал ЕЙ кувшины и открыл люк. Спустились, ОН включил свет. ОНА подскочила от неожиданности. Вдоль стенок стояли бочки на подставках, на каждой были какие-то знаки и кран.
– В них вино? – дрожащим голосом спросила ОНА.
– Да.
ОН пошел вдоль линии бочек, показывая поочередно на них.
– «Торнрок», «Дейзикан», «Стонд Гранд», «Аидо», «Таниан»….
Все названия были ЕЙ не знакомы, хотя знатоком вин ОНА не была.
– А какое вкусное?
– Сейчас налью.
ОН наполнил кувшины из разных бочек. ОНА пританцовывала вокруг НЕГО. Пошли назад. ОН, с двумя кувшинами в руках, и ОНА, держа ЕГО под руку и весело щебеча. В гараже ОН поставил кувшины на пол и закрыл люк. Пошли в дом, сели за стол. ОН достал фужеры. Выпили сначала из одного кувшина, потом из другого. Оба сорта вин были приятными и вкусными. Доели мясо с картофелем. Про «Изумрудку» ОНА уже не забывала. ОН убрал со стола, ОНА занялась шкафом. Дождь начинал стучать по крышам. Разобрала в шкафу. Себе – две полки, одну – ЕМУ, одну – ПРЕДШЕСТВЕННИКУ. Заглянула в свой чемоданчик. Достала из него свою любимую ночнушку. Вид у неё был застиранный. «Новый разрыв». – увидела ОНА. – «Заштопать. Сколько я их уже зашила. Не хочу с ней расставаться». Подошла к НЕМУ с ночнушкой в руках.
– У тебя нитки с иголкой есть?
– Есть. А что случилось?
– Зашить надо.
– Это та самая, что 2 года назад ты взяла?
– Да, она.
– Выкинь в печь.
– Но она же ЕГО!
– В шкафу есть ещё рубашки. Возьми любую.
– Мне жалко её.
– В печь. Возьмешь новую.
– На, кинь. Я не могу.
ОН взял рубашку и закинул её в печь. Закрыл дверцу. ОНА пошла в спальню. Открыла шкаф и посмотрела на рубашки. «Почему я её взяла? Ах, да, она была самая длинная. Я стеснялась ЕГО, боялась, что пристанет. Возьму следующую по длине». ОНА сняла халатик и одела ночнушку, достала из машинки их рабочую одежду и повесила в душевой досушиться. Пошла на кухню. ОН хлопотал у печки.
– Налей еще немного.
ОН налил, они выпили. ОНА посмотрела на печь, ЕЁ глаза озорно блеснули. ОНА подошла к НЕМУ сзади, положила руку на плечо. ОН обернулся.
– Я не смогла сегодня печь растопить. Я должна быть наказана. – пролепетала ОНА с виноватым видом.
Старалась не смотреть на НЕГО. Глаза ЕЁ выдавали, да и голос, похоже, тоже. ОН взял ЕЁ за плечи.
– Обязательно, и немедленно. Марш на место экзекуции.
– Куда?
– В кровать.
ОНА ушла, легла на кровати. ОН зашел, выключил свет, включил ночник.
– Раздевайся и ложись на живот.
ОНА послушно выполнила. ОН снял ремень, пощелкал им. «Садист». – подумала ОНА. – «Попала. Ни убежать, ни сопротивляться не смогу. Кричать бесполезно». ОНА вся сжалась. ОН отбросил ремень в угол, туда же полетела и ЕГО одежда. Сел ЕЁ на ноги. Положил руки на поясницу. «Массаж. Как хорошо». – думала ОНА, расслабляясь. – «Спина, поясница. Чудесно. Я сегодня устала. ОН может создать интригу».
– У-у-у-у. Садюга. – с показным недовольством выдала ОНА.
Спина – шея – плечи – спина – поясница. ЕГО руки нежно летали по ЕЁ телу. ОН слез с ЕЁ ног и сел рядом, на кровать. «12-00». – подумала ОНА. – «Что ОН дальше будет делать? Попка. Как приятно и нежно». ОНА слегка приподняла таз. ОН легонько шлепнул по попке.
– Ай. – вскрикнула ОНА от неожиданности. – Не наказывай меня слишком строго. Ты просто издеваешься, бесчинствуешь.
Голос был наигранный. ЕЙ нравилась эта роль. «Ноги, бедра, икры, пяточка, стопа, пальчики».
– Ай, щекотно,
«Опять икры, бедра, внутренняя поверхность бедра. Куда? Руки не…. Хотя, можно. ЕМУ можно все». ОНА слегка раздвинула ноги. Наказана, так наказана. ОН пробежался пальцами между ног. ОНА простонала от удовольствия. ОН убрал руки, лег на НЕЁ. Настало время других ласк. Лежали в привычно перевернутой постели. Оба потные, уставшие. «Марафон. Сколько ОНА выдержит? А сколько ОН? Впереди месячные. Придется сбавить темп. Отдохнем».
Утром поели. Полкурицы ушло. Обсудили и сняли репортаж о лаборатории и сорт участке. ЕЁ профессионализм не позволил сильно испортить репортаж, но ОНА просто задыхалась от восторга. ОН сам разрабатывал концепцию, проводил эксперимент, испытания, анализировал результаты. Делал всю работу, как какой нибудь научный институт. Параллельно ОНА сварила суп, а ОН замариновал и поставил в духовку 3 куропатки на вечер. После обеда занялись домом. ОН прибрал бумаги в рабочем кабинете, ОНА протерла пыль. Сделала несколько снимков схем и чертежей. Прибралась в библиотеке, ОН – в лаборатории. Полетели к ангару, пересняли несколько дублей о золоте. В подвале – несколько дублей по сокровищам Британской Короны. О камнях ОНА решила не снимать репортаж Просто небольшая фотосессия для себя и секс на сундуках со своим мужчиной. Винный погреб – фотосессия.
Вечерело. ОНА монтировала репортажи. ОН собирал на стол. Периодически ОН подходил к НЕЙ и смотрел на ЕЁ работу. ЕЙ это нравилось. Особенно когда ОН клал руки на плечи и тихонечко разминал их. Вечер – ужин при свечах. Ночью – секс. Утром – утренний секс.
Еще 2 дня ОНА помогала ЕМУ ремонтировать ГРУЗОВИК. Сначала крепили конструкции, потом проводку и оборудование. ОНА ежедневно снимала состояние рубки с нескольких точек. Просматривая эти снимки можно было видеть, как она меняется, принимает законченный вид. Параллельно ОН запустил 12 комбайнов на уборку. Они разгружались в ГРУЗОВИК II, пока они вели монтаж электрики. ОНА сняла и то, как наполняются трюмы. Генератор на ГРУЗОВИКЕ работал постоянно. На его функционирование требовалась энергия.
Вечер второго дня прошел как обычно. Следующее утро преподнесло сюрприз. ОНА стала замечать, что темп их секса стал падать. Оба устали и ЕЙ хотелось меньше. «Месячные». – думала ОНА. – «Неудобно перед ним, хотя ОН не брезглив». Именно месячные преподнесли сюрприз. Утренний секс начинался как обычно. ЕГО поцелуи, темнота, ночник, ласки, вход. ЕЁ первый спазм, но что-то сильный. ОН не заметил это, а ЕЙ было хорошо. ОНА села на НЕГО. Вверх – вниз – вверх – вниз. Его руки на ЕЁ бедрах. ЕЁ руки на ЕГО груди. Привычно. Хорошо обоим. «Ой, мамочки! Спазм. Какой сильный! Как больно!». ОНА согнулась, упав на НЕГО, и схватилась руками за низ живота. Закричала от боли. Из НЕЁ потекла слизь, потом вылетело что-то густое. ЕГО вытолкнуло этим комком. ОНА плакала от боли. ОН повернул ЕЁ на бок, подальше от мокрого пятна, расползавшегося по кровати. Спазмы прекратились, но было больно. ОНА тихо плакала. ОН встал. В свете ночника на кровати был виден какой-то сплюснутый гравитацией шар серо-белого цвета с темно-красными пятнами.
– Я что? Аборт? Я была беременна? – проплакала ОНА.
ОН посмотрел на это.
– Нет, не была беременна. Все нормально для тебя, только испачкалась. Пошли в душ.
– Мне больно.
– Я тебя отнесу.
ОН взял ЕЁ на руки и отнес в душ. Посадил на табурет. Взял лейку и стал поливать ЕЁ тело от плеч. Губкой ОН мыл ЕЁ. Дошел до ног.
– Я сама. Ты просто полей.
ОНА взяла губку и стала смывать с себя слизь. Потом взяла лейку и поливала ЕГО, пока ОН смывал с себя ЕЁ слизь.
– Ай. – ОНА согнулась, схватившись за живот.
С табурета потекла слизь. ОН присел, слегка раздвинул руками ЕЁ ноги, потом мазнул по табурету пальцем. ОНА отвернулась. «Не брезгливый». – думала ОНА. – «Фу, меня сейчас вырвет». ОН встал, поднес палец ближе к лампе.
– Это фибрин. Твоя спаечная болезнь разрешилась в твою пользу. Сходишь, сдашь анализы, удивишь врачей.
ОН смыл слизь с пальца. ОНА, услышав это, вскочила. Во взгляде читались недоверие и надежда.
– Я смогу родить ребенка.
– Месяца через 2-3 зачать, но с риском, через 6-7 месяцев абсолютно без риска. У тебя есть время найти мужа.
– Не надо мне ни кого искать. Я от тебя ребенка хочу. А лучше двух. Но как я так выздоровела? Я ни чего не принимала. «Изумрудка»!? Это она сделала!? Ты мне её дал в Сирии, когда я сказала, что не могу иметь детей. Тогда у меня улучшилось состояние. Ты мне даешь её сейчас. Ты знал, что так будет!
Глаза ЕЁ горели. ОНА бросилась на НЕГО и стала бить кулачками в грудь.
– Ты знал! Ты знал!
Кулачками было бить больно. Его мышцы напрягались, и ЕЁ удар шел, словно в камень. ОНА стала бить ладошками. ОН обнял ЕЁ, и прижал к себе. ОНА уткнулась в его плечо и заревела. ОН гладил ЕЁ по волосам. Выплакавшись, ОНА посмотрела ласково на НЕГО.
– Спасибо. Обо мне ещё ни кто так не беспокоился. Извини, я вспылила. Ты все ещё готов, я сейчас.
ОНА присела на корточки перед НИМ, посмотрела на НЕГО. В ЕЁ глазах читалось желание угодить своему мужчине и боль. ОНА опустила голову.
– Ты что задумала?
ЕГО руки легли ЕЙ на плечи и рывком поставили на ноги.
– Мой мужчина хочет, – пролепетала ОНА – а я не могу…
– Твой мужчина любит тебя и не позволит унижаться. Особенно перед ним. Кто тебя этому научил?
– Однокурсницы. На вечеринке. Мальчики попросили.
– И тебе понравилось?
ОНА замотала головой. В горле стоял ком, слезы хлынули из глаз.
– И забудь это. Это противно естеству.
ОНА повисла у НЕГО на шее и рыдала. «ОН любит меня. Не позволил. Не разрешил пойти на это». ОН гладил ЕЁ по волосам. Две истерики за 5 минут – много даже для НЕЁ. ОНА успокоилась, немного всхлипывала.
– Давай вымойся. Я сейчас тебе принесу.
– Хорошо.
ОНА вымыла себя. Губку выкинула. Подошел ОН с банкой крепкого раствора марганцовки и спринцовкой со сменными носиками.
– Вот. Разведи как тебе надо, проспринцуйся. Чего ждешь?
– Отвернись, бесстыдник. – изображая гнев сказала ОНА.
ОН улыбнулся, ушел. Принес ночнушку и полотенце.
– Я пока кроватью займусь. Закончишь – выходи на веранду.
ОНА проспринцевалась, стало лучше. Вытерлась, одела ночнушку. Зашла в спальню. Надела трусики, прокладку. «Стоп. Где кровать? На веранду». ОН сидел в кресле. На другом была постелена новая простынь.
– А где кровать? – спросила ОНА.
– Вон там. Пошли. Ты мне нужна.
Они подошли к кровати. Спутник тускло освещал местность. ОН взял с земли какую-то палку и пузырек. Содержимое пузырька вылил на кровать, омочив и палку, чиркнул зажигалкой. В руке у НЕГО горел факел.
– На, твой ход. Сожги кровать.
ОНА взяла факел и кинула на кровать. На кровати сначала вспыхнула жидкость, которой ОН поливал, а затем и матрац. Стал хорошо виден пузырь в центре кровати. Он зашипел и лопнул. ЕЁ передернуло, и ОНА прижалась к НЕМУ. Так ЕЙ было спокойней. ОН обнял, положив руки ЕЙ на живот.
– Тебе как, не больно сейчас?
– Уже лучше. – ответила ОНА, положив свои руки на ЕГО.
Они стояли и смотрели, как горит кровать. Пока горел матрац, горела и основа кровати. Когда от матраца остались только пружины боковые стороны кровати прогорели и обломились. ОН взял кочергу и сгреб остатки кровати в кучу. Загорелось веселее.
– Пойдем, сядем. – сказала ОНА.
Они сели на веранде. Сначала ОНА сидела в своем кресле, укрывшись пледом, потом перешла к НЕМУ на колени, положив голову ЕМУ на плечо. ОН укрыл ЕЁ пледом и обнял. Так они просидели до рассвета, не обменявшись ни словом.
Солнце встало, осветив окрестности. ОНА укрылась пледом от яркого света.
– Вставать надо. Завтрак готовить.
– А спать мы на чём будем?
– Двуспалку достану со склада. Соберу.
– Хорошо. А шкаф новый есть?
– Спальный сервиз. Кровать, шкаф с антресолью, 2 тумбочки, трюмо.
– Собери все.
– Ладно. Иди завтрак готовить. Я принесу их в спальню. После завтрака соберем. Будешь руководить.
– Классно. – ОНА поцеловала ЕГО. – Я уже иду.
ОНА хозяйничала на кухне, ОН таскал упаковки в спальню. Потом начал их разворачивать и сортировать. Завтрак был готов. По привычке они сходили в душ. Пока ОНА меняла прокладку, ОН побрился. Пошли завтракать. Разговор шел о складе, его запасах. «Надо делать ревизию,» – подумала ОНА – «одной недели мне мало будет».
До обеда собирали спальный гарнитур и устанавливали его в спальне. Старый шкаф ОНА оставила под одежду ПРЕДШЕСТВЕННИКА. Их одежду ОНА перенесла в новый шкаф. Все по полочкам, все в порядке. «Прошерстила» склад. Нашла утюг и гладильную доску. Надо, в спальню, в угол. В старом шкафу нашла старую фотографию ПРЕДШЕСТВЕННИКА. Плохую, но лицо различимо. «Как они похожи». – думала ОНА. – «Очень. Если бы не возраст. А, впрочем, фотография могла быть сделана, когда он был в том же возрасте. Возьму себе».
После обеда ОН улетел доделывать ГРУЗОВИК. ОНА осталась дома, не хотела рисковать. Застелила новую кровать, легла, не заметила, как уснула. Проснулась, когда за окном уже темнело. С кухни приятно пахло жареным мясом. ОНА встала, причесалась, вышла на кухню. ОН стоял спиной к НЕЙ у плиты и жарил мясо. ОНА подошла к НЕМУ сзади и обняла.
– Я уснула.
– Да. И так сладко спала, что не стал будить. Ты как?
– Хорошо. Спазмов больше не было. Выделения небольшие. Извини за подробности.
– Накрывай на стол. «Изумрудку» пила?
– Ой, нет. А мне можно?
– Нужно.
ОНА подошла к холодильнику, взяла флакон и выпила его. Потом собрала на стол. ОН положил по тарелкам мясо, ЕЙ побольше. На столе стоял один из графинов с вином. ОН немного налил в фужеры.
– За твоё выздоровление.
– Я ещё не выздоровела.
– Самое страшное уже позади.
Они выпили. ОНА не стала просить ещё.
– Что у тебя в холодильнике за жидкость?
– Тоже биостимулятор. Только тебе его нельзя. Вообще нельзя.
– А что он делает?
– Скажем так – новый стероид.
– Твои мышцы?
– Есть и его заслуга. Он восстанавливает их работоспособность. Если бегуну на 1 000 метров его дать, то он пробежит со скоростью 100-метровщика. При этом не обнаруживается ни какими тестами.
– Когда ты его пил?
– Когда дом стоил. Приходилось много блоков класть. Уставал.
– А почему мне нельзя?
– Повышает выработку мужских половых гормонов.
– Твоя активность в постели!?
– Нет. Этот эффект не долгий. А дом я перед Сирией строил.
– А твои тренировки с оружием. Для чего они?
– Форму поддерживать.
– А с чем ты тренируешься?
– Сабли, копье, топорики, цепь.
– А посмотреть? Ты давно не тренировался.
– Как не тренировался? До 3-х раз в день. Утром, днем и вечером. С тобой. – ОН улыбнулся.
ОНА сделала обиженный вид, но держать его долго не смогла, рассмеялась.
– Завтра утром. Разбужу. Все равно наши совместные тренировки откладываются.
– Можно снять?
– Да.
Душ. Сменить прокладку и в постель, к НЕМУ под бок. Ночнушку сняла, так удобнее и привычней. ОН обнял, прижал к себе. ОНА легла к НЕМУ спиной, взяла ЕГО руки и положила к себе на груди. ОН поцеловал в щечку и прошептал.
– Нет. Это уже откровенная провокация. Сорвусь.
ЕГО руки переехали на ЕЁ живот. ОНА подвигала плечами. Потом повернулась к НЕМУ лицом. «Ого! Боеготовность № 1. Не провоцировать. ЕМУ будет все равно, а мне неприятно».
– Ты кого-бы хотел? Мальчика или девочку?
– Ребенка. Пол не важен. Все решается воспитанием.
– А как ты будешь воспитывать?
– Не знаю. Учитывая мой график и мой статус там, на Земле.
– Ребенок может стать заложником?
– Скорее способом давления. Придется сразу обрисовать свои правила игры. И почаще их напоминать.
– А если с ребенком туда, где словарь надо составлять?
– Можно, но ребенку надо знать и другое общество, другую культуру.
– Можно к донне Хуаните летать.
– Пока опасно. Не забывай, она в зоне политической и экономической нестабильности. А моим детям надо выучиться, что бы быть полезным для общества.
ОНА улыбнулась, пробежала ногтями по ЕГО груди.
– Спи. Ты устал сегодня. Завтра когда летим?
– После обеда. Программы надо загрузить.
ЕЙ не спалось. ОН дышал ровно и глубоко. «Хорошо». – думала ОНА. – «Сейчас у нас конфетно-букетный период, но он закончится. Что тогда? Сейчас ЕГО привычки погашены, ради меня. Проходили, такое было с Сергеем. Того хватило на неделю. Кафе, кино, цветы. Потом начали вылезать его привычки: ночные клубы, девочки, пиво, а то и покрепче. ОНА не замечала, была влюблена. Да, когда они уже жили, и ОНА работала, то, возвращаясь из командировок, чувствовала в квартире женский запах. Но не придавала этому значения, и Сергей мастерски уводил ЕЁ внимание в сторону. О его похождениях ОНА узнала после разрыва.
А ОН?» – ОНА посмотрела на НЕГО. – «Спит. Устал сегодня. Это я уснула. Хозяйка, называется. ОН с таким количеством золота и камней купит любую, от 18 до бесконечности. Да и поставки зерна. Донне Хуаните Он поставил 500 тонн по обычной цене, то есть 1 рубль за килограмм. То есть она мне выплатит 500 тысяч. А если ОН поставит полный ГРУЗОВИК III? Это сколько? Ужас. И кому? Мне. Нет, все мне. Во всяком случае, пока. Не думала, что буду спать с мужчиной за деньги. Докатилась. Интересно, что ОН обо мне думает? Любит или играет? Надо хотя бы квартиру купить. Двушку, трешку мне не надо. А украшения? Кому они достанутся? Выпрошу, буду капризничать, пока ОН мне позволяет. Надо ЕГО подмазать и попросить, нет, намекнуть, что это было бы мне приятно. Ладно, ещё есть неделя. Что потом? ОН улетит. ЕГО обманывать долго не получится. Ну, будут у меня эти цацки. Ангар золота я не вывезу. Сокровища Британской Короны тоже. На Земле их отожмут по суду. Пусть все это здесь, а ОН будет мой. Только мой. Надо изучить ЕГО привычки, наклонности. Если ОН такой же, как ПРЕДШЕСТВЕННИК, мне трудно придется. А все основания думать, что это так есть. ОН может бросить все на Земле и улететь к себе. От одиночества ОН не страдает. Еще есть одна зацепка. ЕМУ нужна работа филолога. Соглашусь. Пусть лучше я буду свободным журналистом. Надо изучить рынок новостей. Хотя, после репортажа о золоте, у меня будет имя, известность. И так, благодаря знакомству с НИМ и книге, я могу работать во многих местах, куда обычного журналиста на аркане не затащишь. ЕГО бы с собой в качестве прикрытия». ОНА потерлась о его плечо щекой. «Как хорошо с ним. Не хочу ни кого другого. Мама пыталась меня с банкиром познакомить. Нищеброд. Зарплата, премии, но статус любовницы не для меня. И не вся его зарплата пойдет любовнице. Пусть лучше других кадрит».
С этими мыслями ОНА заснула. Проснулась было еще темно. ОН спал рядом. ОНА поскребла по ЕГО груди, и тут же оказалась под НИМ. От неожиданности выставила руки вперед, на ЕГО грудь, но поняв, что ЕЙ ни чего не угрожает, обняла ЕГО, закинув одну ногу на ЕГО спину. ОН поцеловал ЕЁ.
– Выспалась?
– Да. Пора вставать?
– Да, надо. Займись завтраком.
– А что им заниматься. С вечера уже мясо готово. А когда твоя тренировка?
– Как солнце встанет. Или хочешь в темноте снимать?
– Нет, нет. Тогда завтрак после тренировки.
– Да. На полный желудок тяжеловато будет.
– Ты сейчас куда?
– На ГРУЗОВИК, программы начну закачивать.
– Хорошо. Я провожу тебя, только халатик накину.
– Пошли.
ОНА стояла на веранде и смотрела. ОН сел в «ГРАНТУ», посидел 3 минуты, вылез, открыл капот и что-то там начал делать. Потом хлопнул капотом, пнул по колесу, и пошел в ангар. Его путь пролегал мимо веранды.
– Что-то случилось?
– Сдохла. – говорил ОН спокойно, без эмоций. – Возьму СКУТЕР, слетаю за ВЕРТОЛЕТОМ.
Из ангара ОН вывел скутер, сел в него и полетел. Через 1,5 часа на площадку сел ВЕРТОЛЕТ, а ещё через 30 минут вернулся СКУТЕР. Уже рассвело. ОН вывел из ангара квадрокоптер, подцепил им «ГРАНТУ» и утащил её в ангар. ОНА с нетерпением переминалась с ноги на ногу. ОН зашел в дом и вышел со знакомой сумкой и палкой. ОНА включила камеру. 10 минут тренировок: палка, вернее копье, и сабли. Потом ОН сложил в сумку и пошел в дом.
– Так мало? – прогнусавила ОНА.
– Потеряли 2 часа. Завтракаем, одеваемся, и на ГРУЗОВИК.
Позавтракали, ОНА оделась, в ВЕРТОЛЕТ, и на ГРУЗОВИК. Сели на кормовой площадке. ОН прикрепил ВЕРТОЛЕТ цепями к палубе и ушел в рубку. ОНА пошла в жилую зону. Протерла пыль, застелила кровать, немного повозившись с креплениями. Осмотрела кухню и запасы в холодильнике. Здесь была микроволновка. Хорошо. Зашла в общий зал. «Небольшая библиотека. Фантастика. А это что? ЕЁ книга! ОН её купил!» руки автоматически открыли на первой странице. «ЕЁ подпись, подпись Ольги Гавриловны. Такая есть только одна книга. Того, в толстовке, с капюшоном! Выкупил?! За сколько?» ОНА влетела в рубку с книгой в руках.
– А-а-а-а. – выдала ОНА, удивленно показывая пальцем на книгу.
– Никто моё имя. Так назвали меня отец и мать. – ответил ОН.
– Это был ты! Ты все слышал! Ты…. – ОНА повисла на НЕМ. – Ты мог бы предупредить, подать знак.
– Это был твой праздник. Ты была звездой. Я не мог затмить тебя, и не хотел.
Рыдать ОНА не могла. ОН отложил книгу на пульт, обнял ЕЁ.
– Да, я все слышал. Но вы женщины так не постоянны. Сегодня одно, завтра другое. Тем более, что ты была беременна. По твоей ситуации я мог просто помочь тебе. Про выкидыш я до Сирии ни чего не знал. У меня есть определенные правила и нормы. Знаю, это старомодно, но это моя жизнь.
– Расскажешь мне про них?
– Да. Когда лететь будем.
– А когда взлет?
– Через 2-2,5 часа. Когда проверку систем закончу.
– Я здесь подожду. Куда аппаратуру?
– Суда. Это твое место. Вот держатели и штатив, вот слоты под провод. У тебя отдельная линия.
– Спасибо. Ты обо мне позаботился.
– Ну, это и мне надо. Кто-то должен нести правду людям. Так что я тебя немножечко использую.
– Используй. Мне это нравится.
Через 2 часа ГРУЗОВИК II оторвался от воды и вышел в космос.
2 или 3 часа он висел на орбите ПЛАНТАЦИИ, потом полетел. ОНА видела на огромных, во всю стену, экранах кадры окружающего космоса.
– Как красиво!
– Скину и тебе. Девчонкам передашь.
– Здорово. А это что там блестит?
– Телескоп от Астрономической Ассоциации. Помнишь, по дневникам, они последний транш не перевели.
– Да, помню. Стрясти?
– Стрясешь, возьми себе.
– Ты меня просто забаловал.
– Мои счета арестованы.
– Спасибо.
Подлетали к Земле. Луна, континенты. Заход над Красным морем.
– «Кузнецов».
– На связи.
– Как ситуация?
– Аравийская лига отступила. Ситуация стабильна. Сколько привезли?
– 100 000. Больше, чем договаривались. Где сгрузить?
– В порту зерновой терминал готов к приему. Мы видим вас на радаре. На чем вы?
– ГРУЗОВИК II.
– Подойдите к авианосцу. У нас на палубе журналисты.
– Принял. У них 2-3 минуты. Левый борт.
– Принято.
ОНА смотрела на НЕГО с опаской в глазах.
– Не беспокойся. На палубу не выйти. После разгрузки поднимемся на 40 000, пересядем в ВЕРТОЛЕТ. Надо нанести визит вежливости ЧВК.
– Что ты будешь делать?
– Уменьшу автопарк. Звони Ирине.
– Ирина, привет. Подлетаем. Вас уже предупредили? На новом. 100 000. Через, – ОНА посмотрела на НЕГО, ОН показал 15 – 15 минут. Хорошо. Перешлю репортажи. Не все. ОН не разрешает. Самое «вкусное» оставил. Договорюсь. Они все равно твои. Ты узнала по мне? Перешли. Сейчас. Надо решение принимать. Невинные люди могут пострадать. Не знаю, ОН не говорит. Сниму. Передам. Пока.
– ОНА смотрела на НЕГО.
– Слышал, связь параллельная. Если надо будет конфиденциально поболтать – скажешь.
– Наташа. Привет. Ещё плывете? В Йемене. Привезли, скоро разгрузимся. Завтра приплывете?! Класс. У меня для тебя репортаж есть. Позже передам. Уже знаешь, что я уволилась. А что тебе сказали? Ах, как! Ну, тогда получи мою версию, и дополнительный материал. Нет. В Колумбию не суйся, опасно. Туда только мне можно. Как почему, прикрытие хорошее. Да, ОН. ОН все слышит. Да, переспала. Тебе и по этому отчет отправить? Извини, это личное. Принимай материал. Пока.
ОН беззвучно ржал в своем кресле.
– Что смеёшься? Они завтра прибывают в Нью-Йорк, вернее то, что от него осталось.
– Ну, 2 недели у нас есть с материалом по золоту. Расслабься. Подходим. Звони Ирине.
– Ирин, привет. Видишь нас. Да, тебя вижу. Где дядя Вася? Как аккредитацию сняли?! И где он? В порту остался? Ладно, позвоню. Есть оружие?! Есть! Сейчас покажем. Ой, все на тебя смотрят. Показываем. Потом разгружаться. Пока.
Журналисты, наблюдатели, специалисты Минобороны, все, до простого матроса на верхней палубе, с удивлением смотрели, как летящий «дирижабль», по-другому его ни как назвать было нельзя, открыл люки, и из них вышли башни, встав в позицию круговой обороны. Журналисты догадались, а военные поняли, с какой огневой мощью придется столкнуться. По каналам пошел приказ об отмене штурма. В рубке командир морской пехоты обматерил особиста и представителя ЧВК, и заявил, что своих парней ложить не будет, и трибунал он…
ГРУЗОВИК полетел в сторону Йемена. Разгрузился в порту. Зерно потоком потекло в терминал и на склады. ОНА уже звонила своему оператору Василию Васильевичу.
– Дядя Вася, вы где? В аэропорту. Домой? Хорошо. Не беспокойтесь. Отдохнете. С вашим опытом вас везде возьмут. Ирина обещала поговорить со своими, вас возьмут. В крайнем случае, я возьму к себе. Нет. Как независимый журналист. Есть материал. Убойный, как танковый снаряд. Ладно, счастливо долететь. Прилечу через неделю. Пока.
ГРУЗОВИК разгрузился, начал набирать высоту. ОН набрал номер.
– Владислав Михайлович. Как понимать ваши действия неделю назад? Какие люди? Ко мне в кабину ни кто не заходил. А из Минобороны ни чего не передавали? Какие родственники? Это проблема ЧВК. Я трупы не возвращаю. Какое оружие? Это мои трофеи. Снял с тех морально и физически ущербных, которые сунулись не туда. Давайте серьезно. Этот штурм был чей-то идеей. Их головы перед центральным офисом компании, на парковку. Как вы это сделаете – меня не волнует. Вам час времени. Оно пошло.
ОН отключил связь. ОНА испуганно смотрела на НЕГО.
– Какие головы?
– Не беспокойся. Ни кто не пострадает. Преподам урок ЧВК, и другим наглядно будет. Сейчас на 40 000 уйдем, пересядем в ВЕРТОЛЕТ. Слетаем в Москву. Ане позвонишь.
Они пересели в ВЕРТОЛЕТ, открылся люк ангара. «Взаимодействие защит» – сказал голос с пульта. Они вылетели. ГРУЗОВИК висел над Подмосковьем. Лететь было не далеко.
ОНА набрала номер Ани. Долгие гудки, потом её всхлипывающий голос.
– Алло.
– Привет. Что случилось?
– Он проиграл меня.
ОНА подала ЕМУ знак включиться в связь. ОН перещелкнул тумблер.
– Кто проиграл? Кому? Как?
– Борис проиграл меня своим друзьям в карты.
– Постой, ты же в отпуске?
– Да. Второй день.
– Вы хотели поехать отдыхать на юг?
– Не поехали. Он все проиграл. И меня.
– Ты где?
– Дома, заперлась. Они за дверью, стучат. Он с ними. Пошел вон, козел!
Она посмотрела на НЕГО.
– Полицию вызывала?
– Да. Пришли, поговорили с ними, и ушли.
– Дверь крепкая? – вмешался в разговор ОН.
– Ой, а кто это?
– Дверь крепкая? – повторил ОН.
– Не очень. Они ждут какого-то друга, что бы он открыл дверь.
– 5 минут. Пакуй чемодан. – ответил ОН, и отключил связь.
– Что, что будет? Кто это?
– Будет еще один скелет. Это «Машина Смерти».
– Ты с НИМ?
– Да. Сейчас прилетим. – ОНА так же отключила связь.
– У неё есть куда уехать?
– Нет. Тетя на курорте, книгу мою редактирует. Родителей нет. С другими родственниками не ладит. Возьмем её с собой? Место есть. И мне скучно не будет. Она неплохо снимает, будет оператором.
– Куда положим?
– В библиотеке. Я раскладушку в гараже видела.
– Ладно.
ОН встал, достал из ящика плащ с капюшоном и жилет с карманами. На жилете висело 6 пистолетов с барабанчиками. Дядя Вася говорил, что они револьверами называются.
– А оружие зачем?
– Там толпа пьяных козлов. Придется кого нибудь подстрелить, если раньше не обделаются.
Под низ ОН надел жилет, сверху плащ.
– Пошли. Держись позади, а лучше прижмись к лестнице.
