Александр Амфитеатров
М. А. Бакунин
– Скажи, Бакунин, – спросил однажды Рейхель, – ну а если исполнится все, чего мы с тобою желаем, что же – тогда?
– Тогда? Бакунин нахмурился.
– Тогда я опрокину все… и начнем сызнова!
За подлинность этого разговора трудно ручаться. Может быть, он плод легенды, но не невероятен и в действительности. По крайней мере, он вполне в духе Бакунина и хорошо выражает вихрь, его одухотворявший. Разбивать и опрокидывать – природа смерчей и вихрей. Они не могут не разбивать, должны опрокидывать, пока и не разобьются и не опрокинутся сами. И, конечно, Бакунин – этот Фауст революции – не остановился бы, удовлетворенный, ни на одном из ее существующих мгновений. Строя новый мир разрушением старого, он шел бы – да и шел – все вперед и вперед, пока не встретил на пути роковую соперницу своему смерчу – еще более могучую обновительницу мира, еще более неутомимую строительницу разрушением, – Смерть. Словно завидуя славе Бакунина, она не дала ему чести погибнуть в бою на болонской баррикаде. 6-го июля 1876 года она подкралась к нему, как разбойник, задушила и опрокинула в бернскую могилу.
1906
