Алексей Николаевич Калинин
Не повторяется такое никогда!
– Ну что вы? Мы же не пьянствуем, а стресс снимаем. Две недели репетировали, а как надо не получается. Вот и сорвались. Щас исполним в лучшем виде… – заявил я и посмотрел на нашего руководителя – Евгений? Очнись…
– А? А да-да! Все на сцену. Алексей подключай звук и пульт. Проверь напряжение и микрофоны. Ребята взяли гитары. Пять минут… – сказал он, повернувшись к начальству.
Те согласно кивнули.
– Вы присаживайтесь… – показал я на стол – Кушайте, не стесняйтесь. Наверное, ещё и не ужинали? Ешьте вот бутерброды, там в рюкзаке есть Ситро. Сергей Сергеевич поухаживайте за дамой… – показал я ему глазами на рюкзак у его ног – Мы быстро…
Забрался на сцену и стал всем подсказывать, что и как. А ребята то растерялись? Этого только не хватало? Подхожу к Артёму и говорю:
– Давай-ка пока "Туманы белые" споём. Чтобы у начальства интерес не пропал.
Он оглядел всех, понял мою задумку и кивнул.
Взял гитару, сел на край сцены, свесив ноги, и объявил: – Плывут туманы белые. Исполняется впервые…
Глянул на Артёма и заиграл. Мы уже навострились играть её на две гитары, всем очень нравилось. Я посмотрел в её синие глаза и запел. Пел для неё, не отводя глаз, глаза в глаза. Она поняла, что я пою для неё и ей это нравилось. Я чувствовал это. Боги, как я пел? Я попытался вложить все свои чувства в голос, слова, мелодию. Когда я доиграл в зале стояла оглушительная тишина, а в её глазах стояли слёзы.
– Как красиво мальчики. Как красиво! – прошептала она.
Я оглянулся и увидел всех ребят у нас за спиной, то-то мне показалось, что голосов много.
– У нас всё готово – сказал Евгений – Можно начинать.
– Начинайте! – согласно кивнул головой Илья Петрович.
Мы встали, разобрали инструменты. Тут ко мне подошёл Евгений.
– Андрюха рули ты… Я что-то мандражирую…
– Как скажешь насяльника… – кивнул я.
Подошёл к микрофону.
– Раз-раз! – сказал я.
Лёха показал большой палец. Ну что? Поехали навстречу славе? Я кивнул Лёхе, и он включил магнитофон. Раздался перестук колёс, вступил Саня на барабанах, затем Дима на соло-гитаре, а вот и моя очередь.
– Колёса диктуют вагонные,
Где срочно увидеться нам!
Толи наливка позволила нам расслабиться, толи приход начальства заставил нас собраться, но спели мы на пять с плюсом. Так задорно и с таким драйвом, что даже мне понравилось. А уж в какой восторг пришло начальство? Это нужно было видеть. Они прыгали, как дети. Ах, какая замечательная песня! Ах, какие вы все молодцы! Ах, просите, что хотите! Ну я и попросил… За всех сразу. Венгерские или немецкие музыкальные инструменты и звуковую аппаратуру, а ещё новый четырёхдорожечный студийный магнитофон. А чё мелочиться?
Начальство офигело… Начальство обалдело… Начальство обомлело. Да и не только оно. Ребята и девчата тоже смотрели на меня открыв рот.
– Зато сколько замечательных песен мы сможем спеть и с каким качеством звучания – заявил я – Представляете, как обрадуется весь Советский народ? Скоро пластинки с песнями ВИА "Заводские ребята" будут продаваться миллионными тиражами и заполонят собой все магазины Советского Союза. Наши песни будут звучать из каждого советского утюга, из каждого окна, на каждом празднике и на каждой танцплощадке. А как вам будут благодарны вот эти самые заводские ребята? – вещал я, как оракул, с трибуны.
– Андрей, ты так в этом уверен? – спросил меня заместитель директора.
– Скажите товарищи, а вы сейчас куда-нибудь торопитесь? – посмотрел я на них – Отлично! Тогда я предлагаю послушать готовые песни и решить самим, стоят они того или нет? Согласны? Замечательно! – я повернулся к ансамблю – Так, поём "Папа подари", девочки собрались и к микрофонам. И три, четыре…
И девочки собрались и спели, почти ни разу не лажанув.
– Я под стеклом, я на витрине
Смотрю в окно в дождливый час.
И день, и ночь от той картины
Не отвожу стеклянных глаз.
Все проходят мимо, а одна девчушка
Говорит: "Какая грустная игрушка!"
Припев:
Папа, подари, папа, подари,
Папа, подари мне куклу!
Папа, подари, папа, подари,
Папа, подари мне куклу!
(Г. Горбовский)
В этот раз я играл на трубе, у нас всё получилось замечательно. Не дав им опомниться, я скомандовал:
– "Этот мир", начали!
– За то, что только раз, в году бывает май,
За блеклую зарю ненастного дня
Кого угодно ты на свете обвиняй,
Но только не меня, прошу, не меня.
Припев:
Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной.
Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной.
(А. Шеломенцева)
Пели девочки, прекрасно понимая, что именно сейчас и решается их судьба. Именно сейчас творится их мечта. И спели они на отлично. Ай, красотки! Вот, что наливка, животворящая делает…
– Поём "Звёздное лето", Жанна солирует. Всё, как репетировали. И три-четыре…
– Вся земля теплом согрета,
И по ней я бегу босиком.
Я пою, и звезды лета
Светят мне даже днем, даже днем.
Я так хочу, чтобы лето не кончалось,
Чтоб оно за мною мчалось, за мною вслед.
Я так хочу, чтобы маленьким и взрослым
Удивительные звезды дарили свет.
Лето, ах, лето!
Лето звездное, звонче пой.
Лето, ах, лето!
Лето звездное, будь со мной!
(Е. Ратков)
– Девочки, вы супер! Я вас люблю! – улыбался я – Запомнили, как надо? В следующий раз споёте ещё лучше, и я выйду за вас замуж. Сразу за всех троих… – заявил я, трём сияющим девчонкам.
Повернулся к Евгению и кивнул ему на микрофон.
– Маэстро, ваш выход.
Посмотрел на начальство, а оно довольно улыбалось. Ничего, это только начало…
– Кто тебе сказал?
Ну кто тебе сказал?
Кто придумал, что тебя,
Я не люблю!
(Л. Дербенёв)
Выводил Евгений на сцене, а мы ему с удовольствием подыгрывали. Вот он закончил и, надев баян, вперёд вышел я. Ну что, погнали наши деревенских? И я заиграл проигрыш.
– Письма! Письма сам я на почту ношу,
Словно я роман с продолженьем пишу!
Я весь ушёл в песню, ведь теперь есть женщина, для которой я пою. И вполне естественно, что вместо чёрных, я спел синих глаз, хорошо, что ребята это заметили и повторили за мной, а то бы вышел небольшой конфуз. Когда я закончил петь, начальство подскочило и аплодировало, как безумное.
– А теперь последняя песня нашего незапланированного концерта, "Не повторяется такое никогда"! – объявил я и мы дали на таком "энтузазизме", что спели так, как у нас не получалось ни разу.
– Браво ребята! – хлопало начальство – Браво!
Я повернулся к ансамблю и громко сказал:
– Запомните ребята – это чувство. Это наше первое общее выступление, не повторится такое никогда! Вы все большие-большие молодцы. И ещё, я вам всем очень благодарен. Спасибо "Заводские ребята".
– Это тебе спасибо – обнял меня подошедший Евгений – Если бы не ты…
– Да брось – отмахнулся я – Вон, в левый угол! – и мы облегчённо рассмеялись.
Тут к нам подтянулись все остальные и начались обнимашки. Всем хотелось поделиться своими эмоциями. Мы почти забыли о начальстве, но оно напомнило о себе само.
– Ребята! – отвлёк нас голос Ильи Петровича – Вы большие молодцы. Теперь мы верим, что ваши пластинки будут продаваться миллионами. И мы всеми силами поможем вам в вашем творчестве. Только у нас вопрос, а кто автор ваших песен?
– Лисёнок! – выкрикнула Маша.
Начальство посмотрело на меня.
– Я не все песни сам сочинил, где-то моя музыка, где-то мои слова. Некоторые песни мы сочинили сообща с ребятами из ансамбля. Да и не все песни мы спели.
– А почему не все спели? – спросила Валентина Васильевна.
– Андрею не нравится, как они звучат на этом инструменте… – показал Евгений на наши инструменты и аппаратуру.
– Ага! Понятно, почему другой инструмент просите. И много у тебя ещё песен? – посмотрел на меня Илья Петрович.
– Около двухсот! – ответил я под удивлённые возгласы.
– И когда ты успел? – растерянно смотрело начальство.
– Я стал писать два года назад, полгода лежал в больнице, вот и сочинял. Да и так бывает накатит, могу за день две-три песни сочинить. Зависит и от настроения, и от возможностей, иногда песня сочинилась, а записать её нет возможности, или урок или работа. Вот и пропадают песни… – ответил я.
– Андрей, а ты оказывается талант! – посмотрела на меня Валентина Васильевна – А почему Лисёнок? А фамилия! Мама так зовёт? – улыбнулась она.
– Да, мамочка! – улыбнулся я.
– А мама знает, что ты здесь поёшь и играешь? – спросил Сергей Сергеевич.
– Знает! – вновь улыбнулся я – Она меня сюда и выпнула. Только ей больше нравятся мои романсы и бардовские песни.
– У тебя есть бардовские песни? – повернулся ко мне Евгений.
– Есть!
– Спой! – азартно попросила Валентина Васильевна.
– А можно я рюмочку выпью и запью? – посмотрел я на начальство – А то в горле пересохло.
– Да-да ребята… Извините! – повинился Илья Петрович – Давайте все за стол.
Все дружно расселись, Артём с Евгением разлили рюмки, а я снова встал с рюмкой в руке. Начальство удивлённо посмотрело на меня, но промолчало.
– Однажды в ресторане, за соседними столами гуляли две компании. За одним столом грузины, а за соседние хохлы. Вот встаёт один из грузин и говорит:
– Генацвале, давайте выпьем за Гиви! Гиви лучший овцевод в нашем совхозе, перевыполнил план на пятнадцать процентов!
Все грузины восхитились, ах Гиви, какой молодец! Настоящий джигит! Чокнулись, выпили.
Хохлы разлили, сказали: – Будима!
Чокнулись выпили.
Тут встаёшь следующий грузин.
– Генацвале, давайте выпьем за Вано! Вано лучший механизатор в нашем совхозе, перевыполнил план на двадцать два процента!
Все, ай Вано красавчик! Чокнулись выпили.
Тут хохлы разлили, сказали: – Будима!
Чокнулись выпили.
И так продолжается на протяжении часа, наконец один из грузин не выдержал, подходит к хохлам и говорит:
– Генацвале, я не знаю кто это ваш Будима, но судя по тому, как вы за него пьёте, офигительный мужик получается!
Переждав хохот, я продолжил: – Что я хотел сказать этим тостом, сегодня мы все этот самый Будима! И мы и девочки, и товарищи руководители. Так давайте выпьем, за успех нашего общего начинания. Ура товарищи!
Все довольно прокричали Ура, выпили и тут я сказал:
– А теперь песня!
Взял гитару и запел:
– Изгиб гитары жёлтой, ты обнимешь нежно…
На втором припеве мне уже подпевали, а третий мы спели дружно.
– Ещё! – выдохнули все, а я рассмеялся.
– В городке периферийном, отдаёт зима бензином…
У всех девчонок глаза были на мокром месте.
– Лисёнок, так здорово! – подвела итог Маша – А спой про девочку в автомате, обещаю, плакать не буду!
– Как скажете! – согласился я и запел:
– Плачет девушка в автомате!
Когда допел, Евгений восторженно завопил: – Ты почему нам эту песню не предложил?
– Вот будет у нас хорошая аппаратура и инструменты, тогда и споём – заявил я – А сейчас прозвучит новая песня, исполняется впервые!
– Ты сейчас грустишь, ты сейчас одна,
По твоей щеке катится слеза,
Ты готова жизнь за него отдать,
И таких, как ты, у него штук пять.
Не надо, не плачь,
Пусть он ушёл, это не важно,
Всё хорошо, всё хорошо будет однажды.
Так тяжело в жизни терять людей дорогих,
Не надо, не плачь, не стоит он слёз твоих.
(Е. Осин)
Надо было видеть изумлённые глаза Маши и Жанны!!! Да и ещё раз – да! Когда я допел раздался восторженный рёв ребят.
– Дрюня! – сидел, схватившись за сердце Евгений – Я чувствую себя таким бездарем, таким бесполезным!
– Но-но! – рассердился я – Бездарь он! Да если бы ни ты, ничего этого бы не было! Кто нас собрал? Ты! Кто нами руководит? Ты! Кто распевки проводит? Ты! А кто с начальством ходит ругаться? Ты! А кто вопрос с отключением электричества за 15 минут решил? Ты! Да это мы без тебя тут бездари! Жалуется он…
– Всё-всё, я понял – поднял руки в защитном жесте Евгений – Я Талант!
– Ты не просто талант, ты гений своего дела! – под общий смех констатировал я.
– Ну что же ребята, с вами хорошо, но пора нам и честь знать! – заговорил Илья Петрович – Песни нам ваши понравились и сами вы дружные, а это замечательно. Многие коллективы не смогли пройти испытание славой и прекратили своё существование. Будем надеяться, что ваша творческая жизнь будет долгой, а мы вам поможем, всем чем сможем. По инструментам и аппаратуре я узнаю, если нужно закажем, но у вас будет всё лучшее. Порешаем вопрос с концертными костюмами, а рабочие комбинезоны и всё что потребуется, вам завтра же доставят, оставьте свои размеры Евгению. И давайте на этом мы с вами попрощаемся, видеться теперь мы с вами будем часто и постараемся возникающие вопросы и проблемы решать оперативно. И спасибо за неожиданно отличный вечер. Прямо помолодел с вами лет на тридцать! – улыбнулся довольно Илья Петрович.
– От меня тоже вам всем спасибо. И персональное спасибо Лисёнку – стрельнула в меня глазами Валентина Васильевна – Я не прощаюсь!
– Вам ребята спасибо за серьёзное отношение к творчеству и заданию комсомольской организации. Ваша песня "Наш адрес Советский Союз" будет отличным подарком для всех комсомольцев Советского Союза! Евгений, если возникнут какие-нибудь проблемы, звони сразу мне, напрямую. До свидания ребята!
Начальство пожало нам руки и ушло!
– И это всё? – с грустью думал я, глядя в след чаровнице.
– Андрюха, ты чего завис? – хлопнул меня по плечу Лёха.
– Шах, ты заметил какая красивая женщина? – спросил я его.
– Трудно было не заметить – рассмеялся он – Была бы ещё помоложе лет на пятнадцать!
– Помоложе лет на пятнадцать? – переспросил я и завис.
А что если она мама Тани? Мама моей Тани из прошлого – будущего? Видимо что-то случилось, и Таня оказалась в детдоме? А возможно она не желательный ребёнок и её сдали в детдом чтобы что-то скрыть? Компрометирующую связь? Сколько вопросов сразу появилось в моей голове? Кто бы ещё на них ответил…
– Пошли к остальным! – пихнул меня Лёха.
– Да дружище – всё ещё задумчиво ответил я – Пошли!
Все вокруг улыбались, смеялись и обсуждали своё первое выступление. Кто чего боялся и как чуть не накосячил. Мне же неожиданно стало так тоскливо, так грустно! Ну почему меня не любит такая красивая, умная и нежная девушка или женщина, как Валентина или моя Таня? Я на автомате подошёл к роялю, сел и заиграл. Сначала просто мелодию, даже не запомнил какую, а потом мне в голову пришла песня Димы Билана "Стань для меня" и так она вписалась в моё настроение, что я запел:
– Есть или нет надежда?
Буду ли вновь играть с судьбой,
Где всё так серьёзно!
Я заживу как прежде,
Но окажусь опять с тобой,
Как жаль, что так поздно!
Стань для меня солнечным светом, зимой и летом!
Мне без тебя так одиноко!
Стань для меня, первым рассветом,
Мечтой заветной, но отчего любовь так жестока?
(А. Гусейнов)
Я немного изменил слова, мне показалось так будет гармоничней. Допел и тут мне пришла в голову песня "Не отрекаются, любя!" и я сразу, не останавливаясь, запел:
– Не отрекаются любя,
Ведь жизнь кончается не завтра!
Я перестану ждать тебя,
А ты придёшь совсем внезапно,
Не отрекаются любя!
(В. Тушнова)
Я пел и думал о своей жизни, о том, что мне пора забыть прошлое и оптимистичнее взглянуть в будущее. Я прощался со своей старой жизнью, со своей первой любовью, прощался со своим прошлым-будущим. С утра у меня начнётся новая жизнь. Без старых тормозов и сомнений, без тяжёлых воспоминаний, без чугунных якорей прошлого, тянущих меня на дно в этом будущем. Я хочу жить полной жизнью, яркой и светлой, дышать полной грудью, ничего не боясь и ни о чём не жалея, выбор сделан, Рубикон пройден. Теперь вперёд и только вперёд. Я пел и пел, песню за песней не осознавая, что именно я пою.
Наконец меня отпустило, и я стал воспринимать реальность и повернулся к залу. Весь ансамбль сидел в первом ряду и смотрел на меня, только если в глазах парней был вопрос, то девчата смотрели на меня глазами обиженной собаки.
– Извините ребята, немного забылся… – тихо сказал я, слегка смутившись.
– И часто у тебя – так? – серьёзно спросил Евгений.
– После сильных переживаний накатывает… – уклончиво ответил я.
Затем встал, спрыгнул со сцены, налил себе наливки в рюмку, выпил и сказал: – Я пойду ребята. До завтра! – и взяв вещи, не оглядываясь пошёл на выход.
– Лёшик, проводи его. Мало ли? – попросила Маша Алексея.
– А ты? – соскочил он.
– Ему сейчас нужнее, а то ещё под машину попадёт… – отмахнулась Маша.
– Мы её проводим до общаги, не переживай! – сказал Антон и Лёха махнув рукой, побежал догонять Лисёнка.
Все помолчали.
– Даже не думал, что бывают такие сильные чувства – потёр бровь Евгений – Вы говорили, что его девушку убили два года назад, а Андрей сказал, что тоже стал писать два года назад. Сильно по нему её смерть ударила, мог и умом тронуться, вот мозг и нашёл выход. Красивая была?
– Ну, на фото симпатичная, но оно чёрно-белое, а так Андрей говорил обаятельная хохотушка, с синими глазищами… – ответила Маша.
– А у Валентины Васильевны тоже глаза синие и большие? – заметила Светлана.
– Вот оно что, а я-то думаю, чего он на неё так пялится? Она видимо похожа на его бывшую девушку… – понятливо протянул Евгений.
– Да не, Таня на фото не такая красивая… – засомневалась Маша.
– Валентина Васильевна на фотографиях тоже не такая красивая, как в жизни… – заметил Артём.
– Это точно, а в жизни улыбнётся, и ты сам не понимаешь, как уже улыбаешься в ответ! – усмехнулся Антон.
– Теперь понятна его реакция на неё, думаю это тяжело, потерять свою любовь, а потом встретить её выросшую копию… – вздохнул Евгений – Как бы наш гений в меланхолию не ударился?
– А вы знаете? – робко посмотрела на всех Жанна – Мне показалось, что он с ней попрощался…
– С кем попрощался? – спросил Антон.
– С Таней, с прошлой жизнью, со своими страхами – заговорила Жанна – Он мне сказал, что боится новых отношений, боится снова полюбить, а сейчас, когда он пел, я почувствовала, что он хочет любви. Настоящей, всё поглощающей, яркой, сумасшедшей, большой любви. Честно-честно! Мне кажется, что он решил жить полной жизнью. Отпустить свою первую любовь и идти дальше. Я наивная да?
– А мне тоже так показалось – согласилась с ней Светлана – Я согласна с Жанной!
– Ну, будем надеяться, что вы правы… – одобрительно кивнул Евгений – Так мальчики и девочки, собираемся, убираемся и по домам. Двенадцатый час ночи на дворе… – завершил он дискуссию.
Глава 8.
Я шёл по улице и улыбался. Шах плёлся рядом и поглядывал на меня.
– Не переживай дружище, всё со мной будет хорошо – подмигнул я ему – Так немного погрустил о прошлом, да попрощался с ним. Хватит жить миражами, пора думать о будущем. Верно говорю? – повернулся я к Шаху.
– Верно Андрюха, ещё как верно! – обрадовался тот и полез ко мне обниматься.
– Шах, твою дивизию… Что ты ко мне вечно обниматься лезешь? – расхохотался я.
– Ты не думай ничего дурного – обиделся Шах – Просто, я тебя, как старшего брата воспринимаю. Мы вроде знакомы всего ничего, а ощущение, словно всегда тебя знал. Без обид Андрюха? Просто ты такой…
– Я самый обыкновенный. Такой же, как и тысячи других вокруг нас. Просто, я чуть-чуть раньше остальных понял, к чему меня тянет и что, лучше всего, у меня получается. А главное, я понял, чему хочу посвятить всю свою жизнь. Вот и всё! – усмехнулся я.
– Ты не понимаешь? – остановился он – Это всё так, но ты талант. Ты необыкновенный!
– Так, стоп… – разозлился я – Ещё раз так скажешь, дам в глаз. Запомни, у каждого человека есть что-то, что получается у него лучше всех. У каждого! Ты вот во всех этих схемах, радиодеталях, припоях, сопротивлениях разбираешься, как профессор, а я дурак, дураком. Так, нахватался верхушек. В этом деле, ты для меня талант и гений. Ты! Понимаешь? Для меня это недостижимая вершина, так мне теперь на тебя молиться? – посмотрел я на Лёху.
Тот отрицательно замотал головой, что-то мыча.
– Вот видишь? – навёл я на него палец – Никогда не принижай себя. Ты уникален! Таких больше нет на свете. Цени и люби себя. Не будешь сам любить и ценить себя, и никто не будет.
– Я с тебя дурею… – замялся он – Но ведь нас с детства учат, что нельзя быть эгоистом, нельзя выделяться. Нужно быть, как все.
– Ты не прав – покачал я головой – Нас учат плыть со всеми в одну сторону, но если у тебя хорошее зрение и ты видишь, что впереди камни, ты промолчишь?
– Нет конечно! – возмутился Лёха.
– Именно, но необходимо правильно предупредить всех остальных. Ведь если ты начнёшь бегать по плоту и кричать мы все умрём, тебя просто свяжут и положат в уголок, чтобы не мешал. Правильно? – посмотрел я на него.
– Ну так-то да… – задумался он.
– Вот я и хочу всех аккуратно предупредить, с помощью песен. Ничего другого я не придумал! – вздохнул я.
– О чём предупредить? – завис он.
– О чём? – медленно тронулся я – Понимаешь Шах, я тебе скажу одну умную вещь, только ты не обижайся. Я об этом задумался, когда нас с другом попытались сделать козлами отпущения. Папашка того гада, что хулиганов подговорил напасть на нас и денег им заплатил. Он какой-то начальник в райкоме партии, куда-то позвонил, с кем-то поговорил и вдруг, на нас, стали собирать компромат и как говорят, шить нам дело. Представляешь? Это на нас напали, это мы отбивались, это нас били ножами пытаясь убить, а этот сучёныш, пытаясь выгородить своего трусливого сыночка, хочет посадить за его вину нас. При этом активно используя своё служебное положение и связи.
Это как? Коммунист? Человек, который по своим принципам и взглядам, должен быть честным, справедливым, неподкупным и строгим к врагам государства? И вот этот вот, пламенный борец за всеобщую справедливость, походя пытается посадить в тюрьму, то есть по факту, лишить будущей жизни и нормального существования, двух несовершеннолетних подростков, вся вина которых только в том, что они смогли дать достойный отпор и выжить? Эта мать вашу, как так?
После этого я стал внимательно за всем наблюдать и анализировать и результаты анализа, меня ужаснули. Говоря аллегориями, наш плот несётся к Ниагарскому водопаду и никто, этого не видит или не хочет видеть? А скорее всего, кто-то всё видит, но хочет спрыгнуть с плота вовремя, прихватив с собой всё самое ценное, а на остальных ему просто плевать. Спасение погибающих, дело рук самих погибающих. Вот я и думаю, как заставить всех увидеть водопад и начать действовать?
– Херасе у тебя заморочки… – выдохнул Лёха – Ты, когда всё успеваешь?
– Когда ем! – рассмеялся я.
– А! Ну тогда всё ясно… – поддержал он меня – Только я всю эту политику терпеть не могу.
– Я тоже варёный кофе терпеть не могу, а вот когда мама его себе готовит, я как кот Васька вокруг рыбы, круги наворачиваю – улыбнулся я – Представил? – посмотрел я на хохочущего Шаха.
– Ага! – ответил тот смеясь – Я прям увидел, как тётя Аня от тебя ложкой отмахивается.
– Вот-вот! – кивнул я – Ладно Лёха, со мной всё нормально. Под машину не попаду, так и передай Маше. Не дождётесь! А ты беги к ней, ей будет приятно… – махнул я ему рукой на прощание – До завтра!
– До завтра Андрей! – обрадовался Шах, хлопнул меня по плечу и улетел совершать очередной подвиг, во имя любви.
Я смотрел ему вслед и думал, а ведь я тоже воспринимаю его, как брата? Как интересно! Друга Кольку я ощущал, как что-то хорошее, доброе, родное, но далёкое и пока недоступное, а Шах, вот он весь… Со всеми своими проблемами, желаньями, мечтами. Простой, чистый, честный, верный друг. И все мои чувства, и опыт говорили именно об этом. Он не бросит, не предаст, не продаст и не променяет на бабу. Он настоящий! Свой в доску!
Беги братишка, беги дружище и с Машей у вас всё будет отлично. Я вижу, как она на тебя смотрит. Беги, ей будет приятно, а это ещё один плюсик в твою копилку. Ещё один кирпичик в фундамент ваших отношений.
21 декабря 1970 года. Репетиционная.
Мы работали, мы пахали, мы трудились не покладая рук и ног. Всё песни мы уже играли на автомате, как роботы. Мы распевались, а потом пели. А капелла и под музыку, я долбил и долбил всех своими придирками и требованиями, но все видели, что они растут профессионально. Все подняли свои умения и знания на порядок. Да меня тихо ненавидели и терпели, но… все понимали необходимость этого. Мы учли все претензии друг к другу и теперь старались исключить ругань и скандалы, где-то шло туго, а где-то, как по маслу. Все понимали и чувствовали, что мы резко перешли с уровня заводская самодеятельность, на уровень почти профессионалы. Наш дальнейший рост тормозили только инструменты и аппаратура. Увы!
– Здравствуйте ребята! – раздалось от входа, и в зал зашла знакомая троица – Как ваши дела? Как успехи? – заулыбались сразу все трое.
– Отлично! Нормально! Работаем! – раздалось со всех сторон от музыкантов.
Все подошли с ними поздороваться, только я остался на сцене, стоя с гитарой. Я смотрел на Валентину и не мог оторвать глаз, всё-таки она удивительно красивая женщина. Между прочим, с минимумом косметики, без пластических хирургов, ботаксов, лазеров и прочей херни из будущего. Всё естественное и натуральное. Няша! Никакого фотошопа.
Все поздоровались и естественно обратили внимание на меня красивого.
– Андрей Фёдорович, а вы не хотите с нами поздороваться? – с хитринкой спросил меня Илья Петрович.
– Здравствуйте товарищи! – важно кивнул я.
– Я так понимаю, вы на нас за что-то обиженны? – сделал вывод Илья Петрович.
– За что-то? – удивлённо посмотрел я на них – И я не обижен, на обиженных воду возят. Я расстроен… – ответил я и грустно посмотрел на потолок.
– И чем же мы вас так расстроили? – спросила Валентина Васильевна, сначала посмотрев на потолок, а потом на меня.
– Мне так хотелось, чтобы наши песни прозвучали на профессиональном уровне. Чтобы все говорили, какие молодцы эти музыканты, какие замечательные слова, а какую замечательную музыку, они умеют извлекать из простых, деревянных гитар! – пафосно ответил я.
А они рассмеялись… Противные!
– Это вы нам так тонко намекнули на наше обещание новых инструментов? – смеялся Илья Петрович.
– А как красиво всё подвёл! – смеялась колокольчиком Валентина Васильевна.
– Андрей, ты же комсомолец? – хохотал Сергей Сергеевич – А ведёшь себя, как вымогатель.
– Да-да! – улыбнулся я – Я знаю, что это не наш метод, но, надо Федя. Надо! – я спрыгнул со сцены, положил гитару и пошёл к ним.
– Здравствуйте, многоуважаемый Илья Петрович! – протянул я ему руку.
– Здравствуй-здравствуй! – пожал он её.
– Наше вам с кисточкой, дорогой Сергей Сергеевич! – изобразил я рукой что снимаю шляпу и вожу ей перед собой, в дворянском приветствии.
– Можно и без кисточки… – улыбнулся он и пожал мою руку.
– Добрый вечер, несравненная Валентина Васильевна! – повернулся я к ней и подал руку.
– Ты меня прямо, как сказочную красавицу привечаешь! – подала он мне свою ручку, и я её нежно взял в свою ладонь, смотря ей в глаза.
– А вы для меня и есть, сказочная красавица! – ответил я, не выпуская её руки – Я вам честно признаюсь, таких красивых женщин, как вы, я ещё не видел.
– Лисёнок! – довольно сверкнула она глазами – Какие твои годы? Ещё увидишь! – рассмеялась она.
– Вы думаете? – картинно схватился я своими ладонями за лицо, как это делают японские девушки – Неужели на белом свете есть кто-то прекраснее вас? Не верю! – отрицательно выставил я перед собой левую ладонь, а правую картинно поднёс ко лбу, прикрыв глаза.
Жест получился таким естественным и красивым, как у опытных актёров театра.
– Андрей! – в восторге посмотрела она на меня – Ты играл на сцене? У меня дочка ходит в заводской театральный кружок и буквально позавчера, разучивала перед зеркалом именно это движение.
Да-да, а ещё я снял три клипа, а в двух играл в роли главного героя. Естественно мне давали уроки актёрского мастерства настоящие профессионалы, мастера своего дела. Да и за годы проведения корпоративов, свадеб и юбилеев, я научился лицедейству. Каждый массовик-затейник в душе лицедей, иначе у него ничего не получится.
– Валентина Васильевна я много учился и тренировался, как только определился с тем, кем хочу стать в этой жизни. И да, я играл на сцене.
– Это замечательно Андрей… – смотрели на меня её сияющие глаза.
Этого не может быть? Я не верю? Неужели я ей интересен, как мужчина? Весь мой жизненный опыт кричит, что да, но я пацан. Всего лишь 17-ти летний пацан. Так не бывает! Или всё же бывает?
– Да Андрей, это замечательно! – прервал нас Илья Петрович – Только мы к вам с предложением.
Все заинтересованно посмотрели на него.
– Как вы смотрите на то, чтобы поучаствовать в областном конкурсе самодеятельности? – оглядел он нас.
– В чём фишка? – спросил я.
– Как быстро ты сообразил Андрей – восхитился Илья Петрович – Я поражён!
– Фишка в том, что победивший коллектив получает полный комплект аппаратуры и инструмента для создания вокально-инструментального ансамбля. Как ты и хотел Андрей, всё немецкое и венгерское… – серьёзно ответил Сергей Сергеевич.
– И в чём подвох? – снова посмотрел я на них.
– Андрей, тебе точно 17? – рассмеялся Сергей Сергеевич – Дело в том, что если вы согласитесь, то выступать нужно уже завтра.
– Понятно! – хмыкнул я – А через три месяца мне будет целых восемнадцать… – посмотрел на Сергея Сергеевича и пропел – Жить осталось так мало, мне уже 17 лет!
– Это откуда? – живо заинтересовался он.
– Комедия "Слуга двух господ", Карло Гольдини. Песня Клариче, дочери хозяина дома… – ответил я.
– Ого! – удивился он – Да ты эстет?
– Люблю оперетту… – кивнул я.
– Друзья мои, мы отвлеклись – прервал нас Илья Петрович – Значит так ребята. Мы уверенны, что вы возьмёте первое место. Ваша "Вологда-гда", никого не оставит равнодушной.
– А почему не "Наш адрес"? – вмешался Евгений.
– Потому, что это конкурс самодеятельности и там "Вологда-гда" придётся очень кстати. А если Андрей споёт её так же весело и задорно, как нам… Первое место вам обеспеченно! – уверенно закончил Илья Петрович.
– Ну так-то да – согласился Евгений – Только тогда нам потребуются костюмы. Что-то в стиле русского народного, косоворотки, сапоги, шаровары, фуражки с цветком.
– А ведь и правда! – загорелась Валентина Васильевна – Тогда и внешний вид ансамбля будет соответствовать песне. Женя гениально. Костюмы можно попросить в заводском танцевальном кружке, я видела у них такое.
– Только небольшая проблемка – влез я и все воззрились на меня обескураженно – Из девочек будет задействована одна Жанна. Девочки вы как? – посмотрел я на них – Не обидитесь?
– Я думаю мы ещё успеем на выступаться – заулыбалась Светлана – С нашим то репертуаром…
– А что не так с вашим репертуаром? – возбудился Сергей Сергеевич.
– С ним как раз всё отлично – довольно улыбнулся Евгений – Мы такие песни разучили, что с ними хоть на юбилей, хоть на свадьбу. Да мы даже на танцах так отожгём, что нас год вспоминать будут…
– Такие хорошие песни? – заинтересованно взглянула на меня Валентина Васильевна.
– Так не расскажешь – отрицательно покачал головой Евгений – Лучше нам сыграть, а вам послушать. Вы никуда не торопитесь?