Алексей Юрьевич Ханыкин
Сага обречённых земель. Наследие Никлауса
– Во время Ночи тысячи огней? – спросил Грай.
– Нет, раньше. Дети рассказали мне, что нашли его тело… Оно…
Мери замолчала, ей было трудно сдерживать слёзы. Девушка прикусила нижнюю губу до крови, чтобы усмирить чувства, но у неё это слабо получалось. Коул, недолго помешкав, решил найти тему, чтобы порадовать девушку, и неуверенно произнёс:
– Хотя бы дети его остались целы…
– Н-нет. То есть, я…
Мери шмыгнула носом и встала. Она спешно отошла в сторону, стараясь скрыть слёзы. Такер несильно толкнул Коула в бок.
– Одного из них я сама убила в ту ночь. Он был проклят, он стал мертвецом, жаждущим плоти. Но даже теперь я не могла не вернуть их в объятия земли.
Обратно на улицу они следовали молча, и каждый был погружён в свои мысли. Среди этого небольшого отряда, который прошёл немало трудностей и испытаний, где, казалось, уже нет друг от друга никаких секретов и тайн, стало на одну такую меньше. Каждый вверял свою жизнь остальным и был уверен, что их спина на поле битвы прикрыта. Но когда им приходилось возвращаться к обычным рутинным делам, когда заказы гильдии заканчивались и наступало время отдыха, они расходились. Каждый уходил тихо, унося с собой секреты и тайны, и каждый раз это подрывало общее доверие. Как и сейчас. Несмотря на то, что Мери поделилась с ними тайной, у каждого на плечах лишь появился груз неуверенности, недосказанности. Каждый из них делился друг с другом тайнами жизни, но продолжал сомневаться в остальных. Мери шла первая – она лучше остальных знала путь по старому кварталу, но все её мысли были о другом. Что-то внутри терзало, осуждало её за то, что она рассказала о Лечебнице, о людях и детях, о трудностях и о том, как она старалась им помочь. Она корила себя и обещала не утруждать других своими проблемами.
Из мыслей их вывел крик Дастина. Он шёл по соседней улице и, увидев вдали силуэты, окликнул. Настроение у него было куда лучше, чем прежде, но он всё равно выглядел озадаченным. Нечто личное терзало и его, и он всеми силами старался скрыть это от остальных.
– Нашли чего?
– Н-нет, – неуверенно сказала Мери и опустила на глаза шляпу.
– Это прекрасно! Идём, нас ждёт повозка!
Дастин развернулся и махнул рукой, созывая за собой. Не дожидаясь остальных, он помчался прочь из квартала. Мери, не в силах его догнать, крикнула:
– Но куда мы направляемся? Разве наша задача не в том, чтобы найти здесь дом?..
– Домов в Королевстве полным-полно! – засмеялся Дастин. – Если не хочешь, чтобы мы его нашли, значит, поедем искать другой. Не отставайте! Быстрее уедем – быстрее приедем.
Сев на высокие козлы впереди, Дастин начал ругаться со стражниками, что те ещё не подготовили врата к открытию и заставляют их, членов гильдии «Чёрный клинок», ждать. Узнав в них членов гильдии с не самой лучшей репутацией, стража поспешила открыть ворота как можно скорее, чтобы не навлечь на себя опасность быть убитым личными палачами короля.
Они ехали по старой дороге, раскатанной множеством телег, притоптанной тысячами сапог и обрамлённой кровью десятков людей и зверей. Дороги за пределами города были небезопасны, и даже многочисленные патрули не спасали. То и дело появлялась шайка бандитов, готовая обобрать торговца, который пожадничал монету на охрану, или зверь, что от голода вышел к людям искать, чем бы поживиться. Но если не думать об этом, дорога становилась ясной и дружелюбной по отношению к путнику. Со всех сторон росла невысокая трава. Её то и дело скашивали для своих нужд пастухи и фермеры, а некоторые заполняли мешковиной траву в качестве подстилки под старую кровать. Таким образом территория не зарастала сорняком, несмотря на опасность загородной черты. Особо хитрые пытались на этом нажиться и, собрав поутру свежей травы, спешили искать, кому её продать в городе. Местами росли дички. Неясно как появившиеся, они придавали разнообразия этому скучному полю, а некоторые отчаявшиеся сходили с дороги, чтобы найти случайное дерево яблони или куст смородины, набивали себе карманы и были уверены, что хоть немного можно утолить голод в нелёгкое время. Для продажи такие плоды не подходили – они не давали такого богатого вкуса и не были достойного размера, чтобы тратить время на попытку всучить их какому-нибудь заглядевшемуся дурачку у прилавка.
