Алеся Ли
История охоты
Глава 2
Стекла окон, многократно отражающие оранжевый свет, перила, плитка в саду и даже растения были переполнены всеми оттенками желтого, красного, розового. Я стояла на балконе, пристально изучая алый горизонт.
Я была зла. Нет, я была в бешенстве, причем причиной отвратительного настроения была моя собственная глупость! Когда тебя «пилит» кто-то со стороны, можно хотя бы сбежать, а от себя скрыться еще никому не удавалось. Противный внутренний голос доканывал в рекордно короткие сроки.
Папа вышел из комнаты и пристроился рядом. Я заметила его, только когда он оперся на перила и поинтересовался:
– В этой жизни все не так уж плохо?
– Да уж! – мрачно буркнула я, не сводя глаз с горизонта.
– Неужели ты из-за этого? – па махнул куда-то в сторону.
Я перевела взгляд и несколько минут изучала Вика с Анькой в обнимку идущих по красно-желтой дорожке.
– И да, и нет, – я решила быть честной.
– А как же принцип «Veni, vidi, vici»? (пришел, увидел, победил)?
– Только не в этот раз. – как можно веселее отозвалась я. – Тут другое… Я никудышный друг…
– Рассказывай.
Несколько минут я мучительно подбирала слова.
– Вот, что бы ты сделал, если бы твоя подруга у тебя на глазах, пыталась опустить тебя перед твоим же парнем?
– Нууууу… Трудный вопрос, у меня никогда не было парня…
Я хихикнула.
– А серьезно?
– Все зависит от того, какая подруга и какой парень.
– Лучшая и друг. Надо же было так сесть в лужу…
– Да какая там лужа… – насмешливо протянул па. Я пихнула его в бок.
– Я серьезно!
Папа взъерошил мне волосы. Казалось, он читает мои мысли и эмоции как открытую книгу.
– Мне пришлось рассказать Аните правду, иначе она бы никогда меня не простила. Ты ведь знаешь, что Виктор асаху?
– Догадался.
– Анита чувствует это. Любая другая ориат, тоже заметит неладное. Придется быть еще осторожнее. Но есть и хорошая новость, я знаю, из какой он семьи.
Папа вопросительно приподнял бровь, толи удивляясь моей осведомленности, толи поощряя продолжить.
– Это случайно получилось, – виновато призналась я, повторяя на бис историю, про чистенькую квартиру под самой крышей, колоду карт и кулон асаху. – Я собиралась тебе рассказать. Честно. Но все не подворачивалось случая. После переезда, ты был очень занят и мрачен, мы с мамой не хотели лишний раз тебя беспокоить. А потом эта история как-то подзабылась, нужен был хоть какой-то повод… Но тут появился Вик – и все снова завертелось. Я одного не могу понять. В А. живет куча оборотней, почему она отдала кулон именно мне? Просто мистика какая-то.
– Ну не так уж это и таинственно. Ты ей понравилась. Такая хорошая девочка вряд ли побежала бы докладывать стае про человека, знающего про оборотней. К тому же если у твоей старушки была подруга из наших, она вполне могла знать, чья ты дочь.
– А это важно?
Отец помолчал, словно взвешивая мой вопрос.
– Виктору сама перескажешь, он вправе знать, заодно будет повод помириться, – со странной улыбкой произнес он. – Когда-то очень давно, я был безумно влюблен. В девушку старше себя, к тому же отдавшую свое сердце человеку. Они хотели уехать куда-нибудь на север поближе к дикой природе, прочь от стаи и всех правил, но началась война… Бежать они не смогли, не успели. Девушка, ее звали Laurra, была асаху из семьи ka-Villa. Разразился страшный скандал. Возлюбленный ее был убит, ребенка-полукровку после рождения ждала такая же участь.
Я слушала затаив дыхание. В первый раз отец рассказывал что-то о своей молодости.
– Laurra решила сбежать, спрятаться и вернулась только через год, готовая понести любое наказание. Она поклялась, что ребенок не выжил – инцидент посчитали исчерпанным. Три года оборотни партизанили в лесах к востоку отсюда. Наш отряд мог сам себя прокормить, что не могло не вызывать симпатии жителей двух маленьких деревушек, находящихся под нашей защитой. Годы войны слились в непрерывный калейдоскоп не самых приятных событий, одно только освещало мою жизнь – такая редкая улыбка одинокой, печальной волчицы.
Наступил переломный момент. Захватчики отступали, сжигая все на своем пути. Анор решил увести стаю. И Laurra не выдержала. Оказалось, ребенок, девочка, была жива и осталась под опекой одной из женщин в деревне. Она умоляла стаю не уходить, просила разрешить ей забрать ребенка, но анор был неумолим. И по всем существующим законам, поступал абсолютно правильно. Я не смог остаться в стороне, был просто не в состоянии видеть ее на коленях, в слезах, уничтоженную горем… Я должен был что-то предпринять…
– И ты вызвал в дуэльный круг вожака?! Деда Дина?! – я хлопнула по перилам, пораженная внезапным открытием. – Так вот, что тогда случилось!
Эту часть истории я не могла не знать. По наследству, как единственному ребенку в семье, мне переходило имя, состояние и кровные враги. Одного из них и самого опасного, молодого наследника ka-Aurran, я прекрасно знала. Скажу вам, совсем не весело иметь кровника в младшей школе. Теперь хоть знаю, с чего началась вражда наших семей.
– Именно.
– Он меня ненавидит. Как вижу, есть с чего, – я невольно усмехнулась.
Отец тем временем продолжил:
– Схватка завершилась быстро и дорого мне стоила. Матерый волк пытался встать на лапы, а я, едва не теряя сознание от боли, поклялся, что убью его и любого другого, кто не пойдет за мной. Он отказался. Даже сейчас, много лет спустя, я очень четко вижу серое небо, проливной дождь, смывающий кровь, обеты и здравый смысл. Мои лапы утопают в грязи, по морде течет вода, заливая глаза, а вокруг напряженная стая. Любое резкое движение неважно чье, решило бы мою судьбу. Первой, кто фактически спас мою шкуру, была Сабрина. В абсолютной тишине она сделала шаг вперед и развернулась к остальным. Потом вышел Алан…
– Сабрина?! – не поверила я. – Она же тебя терпеть не может?! Трудно представить, что когда-то было иначе.
Отец невольно улыбнулся. Чувствовалось, ему тяжело об этом вспоминать.
– Вот потому и не переносит, – размыто ответил он и продолжил. – Следом, поколебавшись, пошли и все остальные… Так в совершенно детском для оборотня возрасте, я стал анором стаи. Но это не помогло, мы опоздали. Деревня пылала. Стая ударила в спину отступающим войскам и потеряла многих. Я помню каждого, кто погиб тогда.
После боя мы несколько часов рыскали по пепелищу в поисках тех, кого еще можно было спасти. Ребенок выжил, Laurra – нет. Сняв с ее шеи кулон, ведь на ней род ka-Villa прерывался навсегда, я отдал его выжившей женщине, попросив позаботится о ребенке. Ей же сказал, что дочь моя. Никто больше не должен был знать, что в жилах малышки течет кровь асаху. Для ее же безопасности.
Закончилась война, окружающие были заняты, полны энтузиазма, а я все не находил себе места, пугая друзей мрачным лицом, и однажды просто ушел, из города и из стаи. Будучи опытным бойцом, участвовал в двух войнах, был несколько раз серьезно ранен. Тогда же, в госпитале, я и стал свидетелем случая, когда человек-полукровка, раненый в бою, стал оборотнем. Увиденное еще долго преследовало меня. Знай я о чем-то подобном раньше, мог бы помочь Laurre? Пережил бы новорожденный ребенок трансформацию? Слишком много вопросов оставалось без ответа.
Боль утраты притупилась со временем, и спустя много лет я вернулся сюда, в город, чтобы, случайно встретив в магазине твою маму, понять, что никогда, оказывается, по настоящему и не влюблялся, – папа пристально посмотрел на меня. В темных глазах плескались остатки воспоминаний. – Laurra навсегда останется со мной, воспоминанием, образом, неразрывно связанным с историей одинокого волка, навсегда закончившейся в том магазине.
Я кивнула. Мне казалось, я понимаю о чем он.
– Увидев мальчика, спасшего тебе жизнь, мальчика, определенно являющегося носителем особой крови, я не мог не повторить то, что видел когда-то.
– Но ты ведь не знал, чей он внук, да?
– Не знал, эта мысль пришла позднее, после разговора с его родителями. Слишком много совпадений… но доказательств не было никаких.
– И тут появляюсь я со своими откровениями…
Ну делааа…
Все слова неожиданно куда-то делись, а мысли нетерпеливо теснились в голове. Приведя их в относительный порядок, я решилась задать вопрос, не имеющий никакого отношения к истории, которую надо было еще хорошенько обдумать:
– А кому была бы крайне невыгодна конкуренция в твоем лице на пост анора? Ведь других объективных причин настолько сильно портить нам жизнь я просто не вижу.
– Резкие у тебя переходы, – усмехнулся папа. Мне даже показалось, что он рад смене темы, словно ожидал совсем другой вопрос. – Нам лучше пройти в дом, например… на кухню, ведь кабинет благодаря маме круглосуточно готов к осаде!
– Я все слышу, Рене! – раздался из глубины коридора недовольный голос вышеупомянутой.
– И давно? – мы с папой невольно переглянулись.
– Достаточно!
Я искренне рассмеялась.
Мы перебрались в гостиную (на кухню нас не пустили), и остаток вечера пролетел незаметно. Папа был рад возможности, занять чем-то мозги и временно отвлечься от неизвестных мне самокопаний.
Перебрав всех, мы выделили пять основных кандидатов на пустующий пост вожака.
– Ныне погибшего kа-Noori, и тебя, соответственно, мы тоже исключаем. Остается lodi Sabrrina ka-Latterr, lod Mishell ka-Deshon и lod Glieb ka-Varrdi. Что скажешь про них?
Папа задумчиво покрутил ручку.
– Сабрина хочет стать вожаком, но пока совет настроен слишком консервативно. Может, лет через пятьдесят… К тому же, она никогда не сделает того, что может запятнать мою репутацию. Глеб – еще мальчишка, и это, пожалуй, единственный его минус. А вот насчет Мишеля не уверен!
Я кивнула.
– Завтра попробую выяснить у Келли, кто такой этот анонимный источник его мамы. Но Глеб, – я удивленно покачала, головой, – мало того, что он самый молодой член Верховного совета, ему максимум лет на пятнадцать больше чем мне, так еще и кандидат на пост анора! Этого я не знала. Кстати, па, а ты что, хочешь вернуть пост вожака?
– Иначе нам не выжить.
Ох, не нравится мне этот ответ.
Я прижалась к папе.
Ну уж нет! Справимся. Если я сама сейчас в это не поверю, убеждать меня, кажется, будет некому.
– Вы что там заночевать решили?! У меня курица стынет! – возмутилась на весь дом мама. У нее исключительный дар разряжать обстановку!
Папа улыбнулся.
– Мама у нас самая стойкая и смелая. Разве кто-нибудь из нас смог бы, едва не погибнув, вечером того же дня возмущаться, что в гостиной как всегда бардак и курица стынет?
Я рассмеялась.
Когда мы доползли до кухни, ма встретила нас воинственно размахивая скалкой.
– Мы не настолько опоздали, – осторожно отметил папа, косясь на кухонный инвентарь.
Мама фыркнула.
Вик уже сидел за столом, с голодным видом изучая пустую тарелку. Встретившись с ним взглядом, я резко подала назад, исчезая из кухни.
– Лона ты куда? – понесся вдогонку удивленный голос мамы.
– Худею!
Глава 3
С горем пополам мне удавалось-таки избегать Вика некоторое время. Анька предательски переметнулась на его сторону, но все попытки поговорить, были мной бдительно пресечены. Женский туалет на четвертом этаже был мной полностью обжит и готов к долгой осаде! Знаю – это глупо, но ничего с собой поделать не могу! Как подумаю, что они там вдвоем обсуждали мои пошатнувшие нервишки и всю эту дурацкую ситуацию в целом – мне плохо становится! И еще… я просто ненавижу краснеть…
К тому же, мне надо было подумать. Серьезно. Как рассказать Вику, что его бабушка считала моего папу своим папой, в то время как оборотнем была ее мама?! Звучит как сюжет для мыльной оперы.
А еще, мне срочно надо было встретится с Келли. Он кстати, был, очень озадачен, когда я назначила ему встречу в женском туалете.
– Ожидаешь нападения в любой момент? – весело поинтересовался этот свинтус, когда я, воровато оглядываясь, вышла в коридор.
Он категорически отказался войти в святая святых нашего туалета!
Я кивнула, не уточняя какого именно.
– Теперь у меня к тебе вопрос.
– Слушаю.
– Пошли куда-нибудь, где меньше людей и не пахнет хлоркой!
У выхода из школы меня хищно поджидали Анька с Виком.
– Ты ведь приглашаешь меня в гости? – поспешно спросила я, вцепляясь в Келли.
Рыжик помедлил с ответом, словно сомневаясь, что это хорошая идея.
– Заодно поздороваешься с мамой, – наконец, решил он. – И расскажешь, что с тобой происходит!
– Ты настоящий друг, – пафосно заявила я.
Мы развернулись и… драпанули в противоположную от ворот сторону, оставив Вика с Анькой раздосадованно смотреть нам вслед.
Особняк ka-Noori в старой части города почти не изменился. С моей тягой к истории это здание, которому больше четырех сотен лет, было едва ли не объектом поклонения.
Я с жадным интересом оглядывала совсем недавно отреставрированную статую фонтана, арки, увитые плющом, с которым хозяева уже и не пытались бороться.
– Опять застряла! – уточнил Келли. – В беседке посидим или…
– Или!
Притворно вздохнув Рыжик повел меня в дом. Проходя по коридору мы натолкнулись на маму Келли. И с ней был кто-то еще, мне не особо знакомый.
– Тетя Кора! Как я рада вас видеть, – пролепетала я, робко подставляя макушку. Она погладила меня по голове и чуть напряженно улыбнулась. Я стиснула зубы, всеми силами пытаясь сохранить на лице щенячий восторг. Она действительно ВЕРИТ!!! А я-то до последнего надеялась… Покажись мне тот гад, который пустил «утку», я его…!!!
На этот раз даже Волчица со мной была согласна.
За папу мы готовы были порвать любого, как тузик – грелку!
Мельком скосив глаза на Келли, я с удивлением заметила, что Рыжика очень злит присутствие в доме незнакомого мне оборотня.
К чему бы это?
– Какая симпатичная волчица! Может, познакомишь?! – незнакомец подмигнул Келли.
Мы синхронно ответили «остроумному» дяде одинаково мрачными взглядами.
– Лод Мишель ка-Дэшон, – мрачно буркнул Рыжик, даже не пытаясь перейти на наречие – с русским акцентом фамилия звучала просто смешно.
Ага! А вот и ответ на мой вопрос. Во плоти, так сказать.
– Lodi Лона ka-Ourren! – зло представилась я, наблюдая, как меняется выражение лица «дяди».
Не ожидал, гад!
– Я слышал, ваш отец – кандидат на пост анора. Снова. Это, скажем так, неожиданность. Особенно, после его внезапной отставки три года назад. Два раза получить должность – это я еще могу понять, но три…
Я натянуто улыбнулась.
– Пойдем. Ты обещала мне помочь, – вмешался Рыжик, буквально утаскивая меня вверх по лестнице.
Дверь в библиотеку резко выросла из-за поворота. Пропустив меня вперед, Келли закрыл защелку. Лицо его оставалось мрачным.
– Выкладывай! – потребовала я.
– Сначала ты. Ведь тебе, кажется, от меня что-то было нужно. Или это своеобразное приглашение на свидание?
Я пропустила выпад мимо ушей, продолжая выжидательно смотреть на Рыжика.
Он вздохнул.
– Прости. Это мои проблемы.
– Ну уж нет. Это были и будут НАШИ проблемы. Тем более то, что я хотела тебе рассказать, отлично сходится с увиденным здесь.
– Ладно, – он прошелся вдоль шкафа, опустив голову.
В комнате стоял полумрак, редкие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь щели неплотно закрытых штор, вызолотили волосы Келли.
– Он тут постоянно крутится! С тех самых пор как погиб отец. Ходит, утешает, понимаешь ли, – зло махнув рукой, Рыжик рухнул на диван.
Ужасно хотелось чем-нибудь помочь, или хотя бы отвлечь сгорбившегося на сиденье парня. Я пристроилась рядом и обняла его за плечи. Совсем как в детстве.
– Теперь про мои открытия… – я аккуратно пересказала то, что выяснила из разговора с папой.
– Знаешь, а вполне вероятно. Он даже при мне говорил, что Rene может стоять за убийством. ка-Дэшон вполне был способен рассказать кому надо о своих предположениях. Версия, согласись правдоподобная, – принялся рассуждать оживший Рыжик. Я неохотно кивнула.
– Но чтобы он запланировал чье-то убийство – маловероятно. Твоя версия логична, но надо искать кого-то еще. Мишель – перестраховщик, карьерист и трус – он не подходит.
– Значит, пока тупик, – подвела итог я.
– Предлагаю выслушать мою точку зрения, – знакомый голос заставил нас с Келли вздрогнуть.
Кресло возле камина со скрипом развернулось. Майк сидел, откинувшись на спинку, из-под светлых волос подсвечивали в темноте зеленые глаза. Он окинул нас с Келли деланно равнодушным взглядом, выдерживая паузу.
В театр надо его сдать – хоть чуть-чуть бы пожили спокойно! Рыжик попытался отодвинуться, но я наоборот прижалась теснее, задиристо глядя на Майка.
Он, казалось, этого даже не заметил и спокойно предложил:
– А если это все же два разных человека? Просто один воспользовался работой другого? И того, кто подстроил покушения, надо еще поискать.
– Сюда отлично вписывается Сабрина, – задумчиво предположила я. – Хоть папа ее и выгораживает, что само по себе уже очень странно, учитывая их отношения.
– Нет. Рене, Алан, Сабрина – эта тройка всегда была друг за друга горой, – серьезно произнес Келли.
Я удивленно на него посмотрела. Рыжик явно знает о молодости наших родителей больше чем я, а это не честно!
Ну, попадись мне папа! Все вытрясу.
– Надо проверить. Мальчики, проведете? – я решительно поднялась с дивана.
– Ты же его на свидание выманивала, – невинно уточнил Майк. – При чем тут я?
Келли молча возвел глаза к потолку. Я рассмеялась.
Домой мы топали аж вчетвером. Я, мальчики и мой хвостатый друг-овчар.
Глава 4
Еще эти экзамены, чтоб их!!
Отпихивая в сторону мысли, не дающие покоя, я с ногами забралась в кресло в героическом порыве почитать учебник.
– Лона, к тебе пришли!
– Кто там еще?! – я раздраженно швырнула книгу через всю комнату. – Только пришла, и уже опять кто-то ломится!
– Неужели прогонишь?
Голос заставил меня вздрогнуть, я резко подняла голову.
Темные волосы небрежно собраны в хвост, черные чуть раскосые глаза и такой знакомый проказливый взгляд. Характер Мика за те годы, что мы не виделись, ничуть не изменился.
– Тебя? Да, никогда! – хмыкнула я, скрывая растерянность. Как вести себя с бывшим бойфрендом было неясно.
– Вот только от бабушки приехал. Ужас! Она единственная, кто способен заставить меня что-то сделать! Узнал от родителей, что вы вернулись, и сразу же примчался, даже переодеться не успел, – пожаловался Мик оттягивая ворот рубашки, словно тот его душил.
Я невольно улыбнулась. Бабушка, родившаяся так давно, что подумать страшно, не переносила драные джинсы.
– Нет, это невозможно! Я недавно приехал, очень давно тебя не видел, и ты встречаешь меня с кислой миной! Едва за дверь не выставила! Может, скажешь, что произошло?
Недаром говорят, наглость – второе счастье!
– Мне разбили сердце, года два назад, – небрежно проинформировала я.
На несколько секунд Мик молча изучал мое лицо.
Я никогда не могла определить точно, о чем он думает, или что чувствует, только многолетний опыт общения позволял делать какие-то прогнозы, которые, как правило, никогда не сбывались.
– Если где встречу этого мерзавца, шею ему намылю. Пошли своруем по старинке пару яблок у соседей! – внезапно предложил Мик.
А еще, его реакция на происходящее всегда оказывается для меня полной неожиданностью!
Я расхохоталась.
– Весна же, какие яблоки?!
– Не важно, – Мик протянул мне руку. – Да хоть бы и просто так в соседский сад залезем.
Ухватившись за протянутую ладонь, я соскочила с кровати. Мне вдруг стало жутко весело.
– Ну, догоняй, – крикнула я, скатываясь по лестнице.
Мик охотно рванул следом.
Его очень просто было любить. Мик никогда не обижался, не ходил с кислым видом, с ним было одинаково легко как проказничать, так и обсуждать проблемы, в детстве казавшиеся неразрешимыми. Он был именно тем, кто оказался нужен моему разбитому сердцу.
Стоило нам пробраться в садик, как Мик ухмыльнулся и направился прямиком к дому соседей, оставив меня в недоумении.
А еще, на него невозможно было злиться. И это тоже огромный плюс.
Скользнув к дальней яблоне, я ловко взобралась на нижнюю ветку и прислушалась.
Мик, разумеется, развлекал соседку обсуждением темы урожая яблок в этом году. Судя по всему, этот нахал еще и получил пару штук, за вежливость!
Я совершенно расслабилась и даже забыла, за чем пришла. Задумчиво сорвав листик, я вновь прислушалась. Развитие беседы стало для меня неожиданностью.
– Это с того, дальнего дерева, да, что возле забора! Кстати, Лона, девочка моя, осторожнее, там нижняя ветка надломана! – неожиданно донесся до меня голос соседки.
Я испуганно дернулась. Подо мной все затрещало – многострадальная ветка рухнула вниз, ломая соседние и увлекая меня за собой. Извернувшись в воздухе, я приземлилась на четвереньки и сиганула к забору…
Когда Мик, хихикая, появился в условленном месте, неся несколько яблок, я встретила его «мрачным» взглядом, который едва удавалось изобразить из-за распирающего изнутри хохота. Рядом со мной, прислоненная к забору, немым укором стояла отломанная ветка.
Мы медленно побрели вдоль улицы в отличном настроении. Все-таки соседка отлично знала нас обоих. Было немного стыдно, но очень весело.
За мной, подметая листьями асфальт, тянулась ветка, вызывая естественное удивление прохожих. На предложение Мика оставить ее где-нибудь, я сказала, что рисковала ради нее жизнью, ну если не жизнью то здоровьем точно, и не собираюсь с ней расставаться!
– А чья это сосредоточенная физиономия рядом с моей сестрой? Такое ощущение, словно он не с девушкой гуляет, а задачу по физике решает… в уме, – задумчиво поинтересовался Мик, тронув меня за плечо.
Я хихикнула, мгновенно сориентировавшись о ком это он.
– Ну это… В общем, Виктор. Остальное очень долго рассказывать, так что потом и в другой обстановке.
Парочка заметила нас только тогда, когда я едва не столкнулась с Анькой (мы решили принципиально не уступать дорогу, должны же они нас хоть когда-нибудь увидеть). Подруга что-то рассказывала, не обращая внимания ни на что вокруг. Вик, несмотря на свой сосредоточенный вид, тоже.
– Наш Миккимаус приехал! – Анька с довольным видом повисла у брата на шее.
Я умиленно наблюдала за картиной воссоединения семьи, пока не натолкнулась на вопросительный взгляд Вика.
– Это Анитин брат, они, кстати, близнецы, если не заметил. Она – белая, он – черный, в остальном… сам видишь.
Две совершенно одинаковые улыбающиеся физиономии повернулись к нам. Они были похожи, странно похожи: узкие раскосые темные глаза, тонкий нос, скулы, рот, волосы, различающиеся только цветом – милое мягкое лицо Аньки, и подвижное, решительное – Мика.
– Mikkel, – он отпустил сестру и протянул руку.
– Виктор.
– А ну стой! – я бросилась между ними. – Руки покажи.
Мик фальшиво изобразил бескрайнее удивление в ответ на мой подозрительный взгляд.
– Нечего строить глазки! Руки покажи!
Быстро сунув что-то в карман, он продемонстрировал мне ладони. Так-то лучше, а то надоел со своими глупостями! Кстати, надо будет спросить, что у него там было на этот раз. Реквизит за четыре года должен был обновиться.
– Давайте в пиццерию завалимся. Моя зверюга хочет есть, жизнерадостно предложил Мик.
Возражений не последовало.
