Алиса Атарова
Круг
А потом был уже их костер, звякающие бутылки, теплая каша, бревна вокруг, песни, а чуть отойдешь в сторону – и там тьма, там ничего, но если лечь на камни спиной и взглянуть вверх, то там над тобой – мириады миров, бесчисленные звезды, где, может быть, тоже кто-то лежит на камнях над озером, и позади его пылает костер.
Тропа Хо Ши Мина как обет, как обещание связала их всех, а больше всего их двоих. Она подарила яркий, как закат, роман, в котором всегда чудились отголоски того солнца и того костра.
Кто-то толкнул его в плечо, отвлекая от воспоминаний. Очередь почти подошла, он сжал в руках паспорт без обложки, выключил телефон. Wi-Fi тут не подключался, впрочем, кому ему писать, что приземлился? Хошимин был их далекой и трогательной мечтой, но оказалось, что эта мечта жила только в его голове. Цель визита – туризм. Бумажки, паспорт, снова окошки, потная толпа с чемоданами, темные макушки, острая тяга к воде, к прохладным водам Ястребиного далекой ночью прошлого.
И когда он вышел из аэропорта, закат в награду уже пылал: оранжевое пламя разлилось по небу над пальмами, мотоциклами, машинами, гудками, криками, фонарями, чемоданами, сигаретами в чьих-то руках. Но чего-то в этом истинном Хошиминском закате не хватало – шутки о табличке, теплой руки в руке, обещания, – все. И рюкзак тот же, и солнце то же, и он такой же, но что-то делало этот закат ложным, меркнущим перед тем самым настоящим закатом на тропе Хо Ши Мина.