Андрей Даньков
Биологическая опасность. Последний приказ
Дальше было немного не так, как предсказал Коля – бандиты всего лишь вели разведку, как позже выяснилось, и потом собрались возле одной точки, где их поджидала машина.
– Внимание. Вижу противника. Пять человек. Двигаются на “Фермере”. – сообщил Яша по рации. – Что на радиообмене?
– На обмене чисто.
– Радиомолчание. – подсказал Вася.
– Спасибо. – кивнул я ему.
– Внимание. Все укрываемся в здании пункта и устраиваем весёлый сюрприз. У кого сколько патронов? Больные тоже отвечают. – раздался голос Олега в рацию.
– Четыре полных рожка обычных патронов и два пистолетных магазина. – ответил ему Петя.
– По одному полному рожку обычных, трассеров и дозвуковых. Пистолетных нет. – откомандовался Яша.
– Нахера тебе полный рожок трассеров? – возмутился праведным гневом Олег.
– На чёрный день. – злобно усмехнулся тот.
– У меня три рожка обычных и два дозвуковых. Один пистолетный патрон.
– У меня три магазина – два с обычными патронами, один с бронебойными. – ответил я.
– Гранат ни у кого нет? – спросил Олег.
Вася вытащил из какого-то кармана “лимонку” и поднял её над головой.
– У Васи “Лимонка”.
– Рома на связи. Несём цинк “семёрок” и десять гранат РГО. У нас полный боекомплект. Рассчётное время подхода тридцать минут.
– Понятно.
Далее началось то, ради чего и было наспех проведено планирование “операции”– интенсивная стрельба, которая однако, била по ушам, а та – в вечно болеющую голову. Видимо, бандиты сильно не ожидали встретить в полузаброшенной деревушке троих профессиональных спецназовцев, прошедших через горячие точки.
Или же с такой же вероятностью это бандиты могли оказаться прекрасно подготовленными и задавить ребят числом. А если были и гранаты, то всё, пиши пропало. Тогда… что ж, говорят, что “боятся представить”, имея в виду худший вариант развития событий, но я расскажу: отряд давят, грабят ФАП, возможно даже захватывают доктора, уходят, а у нас начинаются проблемы. Нет, проблемы только у меня, ведь это мою ногу собирали по кусочкам в перевязочной в деревне. И непонятно что дальше – раны загноятся, и тогда я играю в ящик от заражения крови, или же Жека успевает отсечь мою ногу, и я всё равно умираю. Только теперь от кровопотери с некоторой вероятностью заражения крови. Невесёлая арифметика в наши дни…
Канонада продлилась всего пять минут, как раздался голос бандита, скорее всего их главного.
– Мы сдаёмся! – крикнул тот так, что даже сквозь канонаду было слышно этот вопль.
– Фриц группе. Какой-то бандит кричит, что сдаётся.
– Понятно. Взять его живьём. – ответил Олег. – Фриц. Вступи с ним в переговоры. Рома, где вы шляетесь?
– Пять минут, быстрее никак. Плюс ожидаем атаки. – сообщил Рома.
– Чёрт, понял вас.
– Сделаю. – я взял рацию и начал спокойным, ровным голосом импровизировать. – Мы вас услышали. Выходите с поднятыми руками так, чтобы вас видели в окна больницы. Если вы выкинете какой-нибудь фортель, вас изрешетят.
– Я… Я понял. Я выхожу. – раздался едва ломающийся голос, видимо подростка.
– Фриц. Можешь взять его на прицел? – спросил меня Олег в свою рацию.
– Как? Блин, попробую.
Я понимал, что вставать на ногу нельзя, и пришлось изворачиваться, чтобы попрыгать на одной ноге так, чтобы вторая нога при этом не отдавала противной болью, от которой зубы непроизвольно сжимаются. Но как-то я всё же смог дойти до окна, не забыв пистолет.
– На позиции. – ответил я через двадцать секунд. – Он у меня на мушке. Дистанция метров десять, не больше.
– Хорошо. Держи его на прицеле. Увидишь что странное, стреляй на поражение, не думай.
Как же не думать, особенно после таких слов. Хладнокровно выстрелить в спину сдающемуся человеку, который может просто хромает, а я решу, что он кинулся с гранатой как шахид. Впрочем, если Олег так сказал, то наверное, он имеет основания такое сказать.
И он кинулся. В условиях сумерек я не сразу разглядел, что у того в правой руке зажата какая-то железяка, неприятно так поблёскивавшая. И как только он рывком кинулся в сторону ФАПа, я высадил в спину бандита пули три.
– Что там у вас? Я попал? – спросил я через пару минут, когда голова перестала гудеть.
– Попал. Воздух правда ещё коптит, но это ничего, ненадолго. – ответил Яша.
– Чего?
– Ранил ты его, попал прямо в подвздошную артерию, так что минут пять у этого индивида есть. – подключился Олег. – Но спеть соловья он успеет. Конец связи.
– Конец…
Я кое-как добрался до своей кровати и лёг, отмахнувшись от Васи, пытавшегося что-то сказать, и закрыл глаза, мгновенно заснув…
22 мая 2029 года. посёлок Курьяново, Костромская область, Россия. 10:00 местного времени. Сельский дом
– …кому сказал “постельный режим”? А? Хотите, чтобы я вас привязал к кровати как ненормального?
Я недоумённо открыл глаза и увидел, как над моей кроватью надрывается Михалыч.
– Так, по служебной необходимости встал. – ответил я ставшей уже дежурной шуткой про то, какой я нестандартный гражданский.
– Привязывайте, не сомневайтесь. Он у нас на всю голову отбитый. – пошутил Вася.
– Понятно. И где это вам так голову отбило?
– Да вроде нигде. – честно ответил я.
– Ага, конечно.
Этот разговор мне надоел с самого его начала. Михалыч, как не пытайся я узнать его имя, едва сдерживался, чтобы покрыть меня пятиэтажным матом вместо трёхэтажного, и надо сказать, это у него неплохо получалось.
– Так что, Павел. Сейчас вы обуваете обувь на целую ногу и на костылях, – Михалыч показал на прислонённые к спинке моей кровати костыли. – Идёте за мной. Будете смотреть на плоды трудов своих.
– Так не только я стрелял.
– Знаю. Я жду.
Чего делать, пришлось одеваться. Правда с джинсами возникла проблема, меня о ней ещё Жека предупредил, но так как правая нога была серьёзно так забинтована, то вопрос располосованной брючины отпадал сам собой. Я надел то, что осталось от брюк и зятянул это дело ремнём. Одевать толстовку мне показалось не очень хорошей идеей, так как на улице и так было тепло, но пистолет с новым магазином всё равно пристроился в левом кармане.
С трудом выйдя из дома, я добрался до калитки и там увидел место ночного боя во всех его красках. Отметины от пуль, выбитые в стенах домов, гильзы от автоматов и пистолетов, кровь, словом ощущение, что ты не в деревне… нет, не так. Скорее ощущение, что ты оказался в только что отбитой у фашистов деревне, причём отбитой с потерями. Только не сразу я заметил, что машина, на которой приехали бандиты, исчезла.
Войдя в ФАП, я увидел, что Олег с Яшей мётлами и зимними лопатами собирали гильзы и сыпали их в ведро. Сам же Михалыч ушёл в перевязочную что-то проверить или подготовить.
– И куда гильзы девать будете? – поинтересовался я у ребят
– Выбросим. Нам-то они нам нафига. – ответил Яша. – Разве что зажигалки клепать…
– Подумай. Идея не самая плохая. Кстати, а где машина?
– Петя вместе с Ромой и Костей отправились забирать вещи из самолёта. Далее по плану, ну с задержкой.
– Как минимум. Про то, что надо дождаться вашего возвращения в строй, ещё возникла проблемка с бандитами. А её нужно решать.
– Пациент, заходите. – раздалось из-за простреленной в десятке мест двери. Причём некоторые дыры были мельче остальных. Наверняка дробью стреляли.
Я медленно вошёл в перевязочную и сел на кушетку.
– И что? Решили, что можете нарушать предписания лечащего врача?
– Конечно, нет.
– Ладно, ногу на стул, будем смотреть, что вы сотворили с ногой ночью.
Михалыч размотал бинт, отдав его невесть откуда появившемуся санитару, чтобы тот этот самый бинт помыл, а потом снял гипсовую лангету, открыв моему взору ногу. А моя нога была ну… в свете недавних событий, не в самом плохом состоянии. Сильный отёк и разошедшиеся послеоперационные швы, но не раны, словом, смотреть на это можно только если желудок пуст или очень крепок.
– Нехорошо… Швы разошлись. Придётся зашивать заново. Анестезию пока дать не получится – берегу, так что, терпи.
– Чего?!
Михалыч пятнадцать минут зашивал меня наживую, без хотя бы местного обезболивания, а потом накладывал повязку, поверх неё ту же лагнету, и поверх лангеты – новый слой бинта.
Правда после такого, выйти из здания оказалось проблемой – левая нога стала ватной и с трудом передвигалась.
Когда я вышел из здания, то увидел, как ко мне подошёл Олег.
– Ну что, наживую?
– Ага.
– Понимаю. Всегда больно, только, мой тебе совет, в следующий раз пригрози оружием, тут же обезболят.
– Шутишь? – я недовольно посмотрел на него.
Ответом стало только молчание, но и оно было понятным. Никто не играл в такое “пиратство”.
В ту же секунду рядом со мной остановился захваченный у бандитов “Фермер”.
– Фриц! Как тебе трофей? – поинтересовался Костя, выпрыгивая из машины.
– Ну… не знаю. Вроде хорошая машина, а вроде и не знаю. С моей-то ногой и не залезешь. Да и не боец я пока, даже оружия нормального нет. – шутливо посетовал я на свой нынешний статус.
– Ладно, короче вот, передай Васе, что вся снаряга и пять человек уже устроены. Потом сообщим Жеке.
– А он ищет машины?
– Конечно. Машины, запчасти, бензин в конце-то концов.
– Ясно.
Я отправился обратно в дом, но меня окликнули.
– Паш, ствол забери!
– Какой ствол? Мой же порвало.
– Да не тот. Этот.
Рома запрыгнул в открытый кузов, откуда вытащил “Кедр” с пакетиком, где россыпью были патроны для него и два магазина.
– Как вы его достали?
– Просто. Знали, где ты его заныкал. Так что, бери и пользуйся, а потом придумаем что-нибудь.
– Понятно.
Я накинул пистолет-пулемёт на шею и удерживая двумя пальцами целлофановый пакетик с патронами, направился в дом.
– Вась, ты чего хотел мне сказать тогда?
– Да так, не бери в голову. Пошутил, что ты познакомился со своей женой, застрелив её парня.
– Скорее уж это бы Лена пристрелила того неудачника и приставив ствол к моей голове, отвела бы в ЗАГС.
Все посмеялись от шутки. Нет, они же видели Лену и её характер, который в некоторые моменты может быть ой как неприятным… для тех, кто подвернётся под её руку.
– Ага, а ты что бы сделал? Я бы на твоём…
– Курьяново на связь. Курьяново на связь. – сквозь помехи в рации Васи раздался голос Жеки.
Разгрузка в этот раз была у меня под рукой, и я быстро вытащил рацию, нажав на кнопку автонастройки частоты.
– Курьяново на связи. Что у вас? – спросил Вася.
– Везём трёх инопланетян, правда не зелёных и уродливых, но вполне подходящих под описание. Сейчас подходим к Галичу.
– На каких машинах будете?
– Также, на одной “Буханке”. Рассчётное время прибытия полтора часа.
– Хорошо. Остерегайтесь бандитов по дороге.
– Понятно. Конец связи.
Оставалось только дождаться Жеку, и можно было выдвигаться… нет, не выдвигаться. Сначала наши с Васей ноги, затем бандиты, и под конец уже, Питер. Так что, ожидать выдвижения в Санкт-Петербург можно не раньше июля. Мда. Лена меня прикончит…
___________________
[26] Промедол (Тримеперидин) – наркотическое обезболивающее. Применялся в составе индивидуальной войсковой аптечки АИ-2. В данный момент заменён на ненаркотический анальгетик.
Глава 10: Отправление 2.0
“У тех россиян, которые могут себе позволить летать, есть личные самолеты. А те, которые не могут, сидят в глуши, варят брюкву и не теряют надежды, что в один прекрасный день смогут позволить себе купить машину, которая устарела на 45 лет, даже не успев покинуть стены чертового автосалона.”
Джереми Кларксон
5 июля 2029 года. Посёлок Курьяново, Костромская область, Россия. 07:38 местного времени.
Как я и предполагал, раньше июля стартовать из этой деревни оказалось просто нереально. И в некоторой степени это была моя вина. Тот факт, что я встал с кровати всего через два дня после сложной операции в непредназначенных для этого условиях, серьёзно сказался на ноге, мол было смещение осколка, который быстро вернули на место, но предупредили, что я теперь могу прихрамывать, а первое время так вообще хромым буду, так как нога частично атрофируется. А швы так вообще сняли только два дня назад, их насчиталось почти три десятка в различных частях тела, даже на лице, под правым глазом, ну Жека говорил.
А пока я восстанавливался, Жека со здоровой частью отряда, к которой примкнул и Коля на правах связиста, так как его левая рука получила столь серьёзные повреждения, что временно не функционировала, отправился на охоту за бандитами, оказавшимися беспредельщиками, хотя и с суровой иерархией, и нашёл там ещё транспорт в дорогу – две “Буханки” и оранжевый УАЗ “Патриот”, подготовленный не хуже моего “Дефендера”.
Жека вернулся из своей вылазки вчера вечером, и приступил к планированию маршрута к Санкт-Петербургу. А так как до туда было почти тысяча километров, то спланировать требовалось очень много.
– Проходим вблизи дюжины колоний всех мастей. – говорил Вася. – Конечно, мы должны исходить из двух вариантов: или весь контингент сидит в клетке, или весь контингент бегает по лесам.
– Так, если исходить из второго варианта, то потребуется бронирование кузовов. – озвучил я свою мысль.
– Не прокатит, с нашими-то возможностями. Проще и… – Жека запнулся, почти уверен, попытавшись сказать слово “дешевле”. – Проще нарисовать мишени и орать “Стреляйте в нас”. Нет, так не пойдёт.
– Ладно, тупая идея. Тогда что?
– Скрытность и скорость – вот залог нашего успеха. Нужно сделать так, чтобы покрыть расстояние в тысячу километров как можно быстрее. В идеальном мире, управимся за световой день.
– Это будет… не слишком просто. – заметил Эдик.
– Непросто. Скорость шестьдесят-семьдесят в час, водители двигаются посменно. Смена длится пять часов. Каждые пять часов остановка на дозаправку.
– Слишком просто. – заметил Михалыч, поправив “Кедр”, которым раньше пользовался я.
Почему так? Зачем нужно было разоружать малоэффективную, но боевую единицу, то есть меня? Оказалось, что в вопросе логистики вооружений я полный профан и неспособен на что-либо осмысленное, потому что АКС-74У оказалось не три, как я предполагал, а сразу десять. Не знаю, зачем столько оружия вообще грузили, но как оказалось, неспроста. Видимо, Жека предполагал, что ему и его бойцам по тем или иным причинам придётся отказаться от своих автоматов и перейти на использование этого полицейского автомата.
Нет, конечно я знаю, что этот автомат для экипажей бронетехники или связистов, но как любой гражданский, я видел этот автомат только у инкассаторов и полицейских.
А так как мой автомат оказался сломан после крушения, то оставалась эта “заначка” в виде десяти автоматов с тремя рожками к каждому и двух цинков “пятёрок” на всю эту армаду. Ну и Жека решил выдать мне вместо пистолета-пулемёта с не вполне понятными характеристиками и боевой перспективой автомат, имеющий понятные характеристики, но сомнительные боевые перспективы. По крайней мере, перспективы были выше, чем у “Кедра”.
– А если гнать на пределе возможностей, можем управиться за полдня… – озвучил мысль вслух Яша
– Ага, и притащить за собой толпу регенератов.
– Расход топлива будет просто бешеным. – заметил я.
– Ремонт. С ремонтом сейчас просто атас. А он потребуется, если мы не хотим, чтобы Питер стал концом нашего пути. Особенно если гнать как обдолбанные. – заметил Коля.
– Верно. Петя! Что с машинами?
Пети не было на этом "круглом столе". Он в это время возился с машинами, и нужно было время, чтобы он хоть что-то сказал.
– Паш, ты как, освоился с "укоротом"?
– Более-менее. Инопланетяне тоже освоились. Им оказывается проводили курсы огневой подготовки, интересно, зачем. Что по ощущениям: отдача дикая, но если стрелять одиночными, то нормально. – ответил я.
Так уж вышло, что пока Жека со своими решал вопросы по своей части, я уже начал передвигаться если не без костылей, то с тростью уж точно, и меня назначили инструктором по стрельбе для космонавтов. Учить их сражаться цели не ставилось, хотя бы из-за оружия, которым они пользовались, но научить их обращаться в стиле “видел шпагу… когда-то” – это уже пожалуйста.
– Согласен. Им только людей пугать. Так что, постарайся больше орудовать пистолетом. И передай им, чтобы не сильно баловались с "короткими".
– Ладно, я понял. По топливу что?
– Средний расход литров пятнадцать, а учитывая массу, то все двадцать. – сказал вошедший в помещение Петя. – Что по машинам, вы интересовались. Машины во вполне себе неплохом состоянии, но честно, я бы от них избавился.
– Сантименты потом. Топливо. – остановил словесный понос. Жека. – Сколько нужно на дорогу.
– Двести литров на машину. Как минимум.
– И где будем брать столько? – удивился я.
– Так это, бандиты любезно поделились с нами ГСМ. – слово "любезно" Жека взял в кавычки, намекая на… и так понятно, на что. – Запас топлива составляет около двух тонн.
– Откуда столько?
– Они заправку обнесли. Жаль, на территории их базы не было бензовоза. – с сожалением сказал Жека. И его можно было понять – куда легче иметь запас топлива не на условную тысячу километров, а сразу на две тысячи или даже десять тысяч. Тогда можно было бы не останавливаться вообще, а заправку проводить прямо в дороге, как дозаправляют военные самолёты… Ну да, мечтать не вредно.
– И у нас…
– У нас топлива на дорогу до Питера, и можем покрыть расстояние до Москвы или даже Нижнего, если не избавимся от этих машин. Топливо будем разливать по ба
– Хорошо. Что с продуктами?
– Ну, сухпаев у нас на неделю осталось, больше местных объедали, а вот с консервами полный порядок, но, в Питере нужно будет затариться. Даже не знаю, как это будет выглядеть.
– Ладно, вопросы топлива и припасов решили. Запчасти?
– Машины полностью перебраны, а что может сломаться – заменено. И да, запчасти мы тоже прихватим. Но только те, которые имеют критическое значение.
– Хорошо. Когда выезд? – я уже чуть ли не маялся от нетерпения.
– Выезд… Через три часа. – сказал Жека и взялся за рацию. – Всем внимание. Проверить боекомплект, перезарядить магазины. Выезд в одиннадцать ноль ноль!
На этом совещание было закончено. Оставалась только самая малость – взять рюкзак и закинуть его в трофейный “Фермер”, ну и надеть на себя амуницию. Пока что я еду пассажиром на переднем сидении кислотно-оранжевого “Патриота”, за рулём которого раньше ездил главарь банды.
Что можно сделать за три часа, помимо того, что закинуть рюкзак в машину и облачиться в амуницию? Как минимум, поговорить с космонавтами.
– Максим Владимирович, разрешите? – я обратился к командиру экипажа.
– Конечно, чем обязаны?
– Хотел узнать, у вас всё в порядке? Все готовы?
– Да, почти. Осталось только погрузить вещи.
– Хорошо. Если что, придётся ехать быстро и… вы нормально перенесёте?
– Да, мы уже привыкли к гравитации. Всё же, месяц тут провели. – ответил бортинженер Кудров
– Хорошо, Саш.
– Если что, мы можем взять охрану на себя. – предложил второй бортинженер. – А то мы обращались к Евгению Игоревичу, но он отказал. Может вы поговорите.
– Андрей Владимирович, если он так сказал, то… мы не бойцы. Даже я не боец, всего лишь пилот, которого научили обращаться с оружием. А я к нему в прошлой жизни никогда не прикасался, ну кроме стрелялок. Так что, если Женя отказался от вашего предложения, то отказался по понятным мотивам.
– А зачем нам тогда оружие?
– Для самозащиты.
– Фриц, приём. Давай быстрее к “головняку”. – прозвучал в наушнике рации голос Жеки.
– Понял. Сейчас буду. – ответил я и обратился к космонавтам. – Простите, вызывают.
– Понимаем.
Я вышел из дома и опираясь на самодельную трость, дошёл до “Патриота”.
– Ты об этой мишени говорил на совещании? – пошутил я.
– Шутка смешная, но… У тебя как нога? – спросил меня Жека.
– Хромаю дико, если ты об этом. Пока не приглашай на пробежку.
– Понятно. С педалью газа управишься? Мне что-то не хочется сажать за руль кого-то, кто может сражаться.
– Если разрешат. – я кивнул на Михалыча, занимавшегося последним медосмотром Коли и Васи.
– Тогда иди.
Я подошёл к Михалычу как к единственному, кто мог бы сказать хоть что-то осмысленное по моему состоянию.
– Так, ходи как можно реже, лучше вообще лежи, или сиди, чтобы ноги пока не нагружать. – давал последние наставления своему пациенту местный врач.
– Понятно, док. По нему что? – спросил Вася, указаны рукой на Колю.
– Рука, думаю, через какое-то время начнёт функционировать, но… нормально уже не будет. Вилку держать сможешь, а вот автомат – нет. Ну и перелом рёбер уже почти сросся, спасибо рентгену.
Рентген в этой больнице оказался не классическим, а цифровым, что не могло не радовать такого хирурга как Михалыча. Как он мне однажды проболтался во время перевязки, не будь в местном ФАПе такого аппарата, ему пришлось бы или ампутировать ногу, или собирать её на глазок, и тогда нельзя было гарантировать то, что я смогу полностью восстановиться. Настоящий “Рояль в кустах”, как ни крути.
Когда Вася с Колей вышли из здания, я обратился к Михалычу.
– Разрешите?
– Конечно, товарищ Непослушный Пациент.
– Я же могу сесть за руль машины? – сходу начал я.
– Хм… В принципе, вам это будет даже полезнее, ногу-то надо разрабатывать. Но если начнёт болеть, то меняйтесь.
– Понял… Только, признайтесь честно, как вас зовут?
– Так и зовут, Михаилом.
– Михаил Михайлович?
– Ага. Фамилия Михайлов. Прям Иванов Иван Иваныч. Полковник медицинский службы в отставке, если интересно. В добрый путь, и выживи, потом нормальному костоправу покажешь, пусть оценит.
– Хорошо. – я даже улыбнулся.
Получив верительную грамоту, я отправился обратно к Жеке и передал ответ врача, и автоматически стал штатным водителем головной машины.
– Жек, ничего, если я пока попрактикуюсь?
– Давно за механикой не сидел?
– Я о ноге, нужно привыкнуть. Плюс, надо понять кое-что по поводу управления и…
Тут я запнулся, думая, стоит ли озвучивать мысль Жеке, ведь я хотел покинуть деревню и съездить на место крушения, потому что надо было кое-что достать из самолёта. Это кое-что содержалось в электронных планшетах в кабине пилотов, в твердотельные накопители которых были записаны самые актуальные авиационные карты, и эти данные если не завтра, так в будущем станут вполне ценным активом, а мне эти карты могут пригодиться и сегодня. Не буквально сегодня, но в будущем, потому что в данных картах можно подцепить не только информацию о том, где и как летать, но и в некоторых случаях об особенностях той или иной местности. А сегодня может понадобиться даже аварийно-спасательное оборудование самолёта. Ну и посмотреть на место крушения тоже будет полезно, так сказать, для общего развития.
– Говори, что?
– Можешь отпустить на машине?
– Куда?
– К самолёту. Нужно кое-что снять с него, ну и попрощаться. Отпустишь? Думаю, управлюсь за час-полтора.
– Ладно. – ответил мне он после минутной паузы. – Что снять хочешь?
– Несколько твердотельных накопителей, установленных в кабине. Могут пригодиться в будущем.
– Понял тебя. Кого возьмёшь?
– Яшу.
– И всё?
– Ну да. Там же нет толпы регенератов. Только дрон позаимствую вместе с лестницей?
– Ладно, езжай. – сказал мне Жека и взял в руки рацию. – Яша. Дуй к “Патриоту” с полным вооружением, и БПЛА захвати с комплектом… Понял.
Через несколько минут к машине подошёл Яша и спросил в чём дело.
– Надо съездить к самолёту.
– Зачем? Мы же вроде всё оттуда вынесли.
– Кое-что забыли, но вины нет.
– Ладно.
Ещё через несколько минут нам загрузили в багажник фрагмент той лестницы, и мы сели в машину, но едва я тронулся с места, машина заглохла.
– Зараза! – воскликнул я.
– Сцепление резко отпустил.
– Уже догадался.
Вторая попытка оказалась куда более удачной, и я на небольшой скорости покинул село, отправившись по абсолютно пустой дороге к месту крушения своего самолёта.
Не знаю, почему мне было трудно управлять машиной. Может потому, что я боялся напрячь правую ногу и нажимал на педали газа и тормоза меньше чем в полсилы, или же потому что я в последний раз сидел за рулём несколько месяцев назад. Впрочем, то, что меня кидало по дороге как пьяного, никого не интересовало, от слова вообще. Ну кроме меня самого и Яши.
– Ты где так водить научился? – пошутил Яша, видя, что я не могу вести машину в пределах одной полосы.
– Вернее, разучился? – пошутил я в ответ. – Да, в больничке и разучился.
Интересный момент, правил дорожного движения больше нет, но мы всё так же продолжаем ездить по правой стороне дороги. Видимо, это правило осталось у людей на уровне безусловного рефлекса.
– Яш, сможешь провести к месту крушения?
– А то как же! Только дай несколько минут.
На скорости в шестьдесят километров мы чуть не проскочили свороток, на который указал Яша.
– Дальше веди.
– Понял.
Следуя его подсказкам, я за минут двадцать провёл машину как через полузаброшенные дорожки, когда-то пройденные тяжёлой техникой, а потом разъезженные простыми сельчанами, так и через откровенный бурьян, где никто не появлялся со времён царя Гороха, довольно забавного персонажа русской мифологии, вроде как бывшего отличным правителем. Наградой за столь сложный путь стала картина, при виде которой у любого пилота или человека, фанатеющего от авиации, тут же начало бы обливаться сердце кровью.
Самолёт лежал на брюхе и на гондоле левого двигателя. Состояние правого борта мне было неизвестно, но я был уверен, что там всё ужасно, ведь в противном случае Виталя не погиб бы, и никто не получил бы столь тяжёлых травм.
Я отпустил сцепление и медленно проехал вокруг самолёта. Его состояние было ужасным – правого двигателя не было, как и половины крыла, а кабина была практически расплющена и наверное на полметра утоплена в землю как раз в той части, где сидел Виталя.
Я подъехал к так и оставшемуся открытым по правому борту аварийному выходу у хвоста и взяв трость, вышел из машины.
– Что будем делать?
– Доставай лестницу. Я полезу внутрь. А ты – на стрёме.
– Хорошо, я пойду.
Яша поставил лестницу, и я с трудом взобрался по ней, поднявшись на борт… нет, скорее забравшись в обломки того, что некогда было самолётом. С одной стороны, всё выглядело как в обычном самолёте, разве что были обрушены некоторые пластиковые панели, и некоторые кресла были сорваны со своих креплений, видимо ими и были нанесены столь тяжёлые травмы бойцов. Аккуратно, опираясь на трость, которая могла в любой момент соскочить и уронить меня, я пробрался в кабину, и уже на седьмом ряду были следы разрушения уже фюзеляжа, а не внутреннего убранства. Но самые сильные повреждения были именно в носу кабины. Кухня была разворочена, как и туалет прямо за моей спиной, а в кабине царил, как любят говорить, "Сталинград", видимо из-за сильных разрушений как в самом городе, так и в конкретно применимой ситуации. Почти все дисплеи были разбиты, верхняя панель вообще лежала на радиопанели, кресло второго пилота было сорвано с креплений и валялось чуть в стороне от приборки – работа Жеки. Но на лобовом стекле было кровавое пятно, неприятно сочетающееся с паутинкой из трещин на внутреннем слое. По крайней мере, стало понятно, как погиб Виталя – или проломил череп, или если нет, то просто сломал себе шею. А это, как я знаю, верная смерть.
Твердотельный накопитель должен был находится за экраном, ведь технически, боковые экраны планшетов – обычные настольные компьютеры начала прошлого десятилетия, даже операционка на них той же эпохи, давно нигде не используется, но поддерживает приём информации о полёте через спутник или бортовые датчики.
Вооружившись ножом из бизнес-класса я каким-то чудом смог пробить экран и варварски его вырвать, обнажив его начинку.
Дальше на помощь пришёл фонарик, и с точностью хирурга я начал искать необходимый мне предмет.
– Фриц, ты долго там? – спросил Яша по рации.
– А что такое?
– Просто поинтересовался.
– Не знаю. Не думаю, что долго.
Рация замолкла, и я продолжил потрошить внутренности кабины с каким-то азартом, будто я патологоанатом и провожу вскрытие.
Зато через пять минут мои старания были вознаграждены – я нашёл железную коробочку накопителя и отключив кабели питания и передачи данных, что есть силы просто дёрнул её на себя, и он оказался снаружи, у меня в руке.
– Накопитель у меня. Готовь дрон. – сообщил я в рацию.
– Понял.
Я положил железную коробочку SSD-накопителя в карман форменных брюк и начал лазить по уцелевшим дверцам и шкафчикам кабины и кухни носового отсека в поисках всего, что может пригодиться. Нашлись даже газеты, купленные мной в Хитроу по заданию Харитона Владимировича. Их я тоже возьму с собой, пригодятся. Правда их пришлось засунуть за пазуху.
Да, Костя с Ромой тут поработали, но выносили они только то, что мы брали с собой, не трогая то, что и так находилось на борту.
На каждом самолёте находится аптечка с необходимыми лекарствами, призванными помочь в оказании первой помощи тем, кому стало плохо. А на случай нахождения на борту врача, есть и специальная аптечка, там уже лежат ампулы и шприцы. Но я бы не рассчитывал на неё – ампулы обычные, стеклянные, а они наверняка разбились при крушении. Но по крайней мере, я знаю, где лежат обычные аптечки – за пятым рядом, сразу после салона бизнес-класса, и на моё счастье, они там были.
– Дрон готов. – раздалось в рации.
Взяв аптечку, я не удержался и упал на сидения, при этом больно ударившись спиной.
– Что случилось?
– Упал. Вроде живой.
– Хорошо. Жду тебя.
Я встал на ноги, и понял, что осмотр самолёта можно было заканчивать – остальное было или повреждено, или было вынесено. А брать бортовые журналы – ну, они делаются из глянцевой бумаги, а потому горят очень плохо, а если и горят, то коптят так, что стоять рядом нельзя. Так что нафиг такое “сокровище”. Про листки с аварийной информацией я вообще молчу – заламинированы. С чистой головой (ну, насколько это возможно) я вылез из обломков и посмотрел сначала на хвост, который не пострадал при ударе, и на котором по-прежнему блестела серебристая и синяя краски, а на стабилизаторе всё так же развивался “триколор”. Несколько сюрреалистическая картина.
– Запускаем дрон? – спросил Яша.
– Давай.
Я взял пульт, поставил свой телефон в развёрнутом виде на специальную подставку и запустил программу для отображения видео, благо дроны, взятые нами в том ТЦ были одного производителя, а интернет ещё работал, хоть и не без серьёзных перебоев, и приложение легко скачалось на телефон.
– Так, какое расстояние приёма у него? – спросил я.
– Восемь километров.
– Хватит и одного.
Я повёл дрон по прямой, намереваясь осмотреть место крушения с высоты, благо сегодня ни облачка. Отведя его метров на четыреста, я увидел обломанные деревья, и начал методично вести дрон метр за метром, записывая на карту памяти дрона видео с места крушения, так сказать, для более детального изучения. Конечно, причины крушения я не узнаю, а ею может быть всё что угодно – от бракованной запчасти в двигателе до некачественного топлива, доставленного в Барнаул до появления регенератов. Но увидеть, как самолёт соприкасался с землёй, я уже могу. И пусть это будет всего лишь картинка с беспилотника, а не заключение экспертов и результаты компьютерной симуляции.
