Анна Алиева
Дорога праха
9
«Ваша светлость!
Мéса полностью вышла из-под контроля, зараза может перейти на всё княжество. Войска не справляются, эти рабы обладают нечеловеческой силой, оружие их не берёт, огня они не боятся и жалости не знают. Все они измазаны в чём-то чёрном.
Сперва мы решили, что это кровь, но ошиблись. Воины бегут с поля боя, а Белые Монахи бессильны перед этой напастью. Жители деревни, которую мы проходили вчера, рассказали о каком-то отшельнике. Деревенщины обращаются к нему за травами, лекарствами и советами. Говорят, отшельник предупреждал о каких-то демонах, что спят под этими горами.
Я взял на себя смелость отправить к нему людей…»
Отрывок из письма Óтто Óльфсена, аскéлского военачальника,к аскелскому князю Маттéо Бáссо.23-й год от Возвращения на поверхность,6-й день 7-й дюжины хиúэмса[14].
– Против меня ты вышла безоружной, – напомнил Вегард, напрягая желваки. – И наёмного убийцу двумя ножами обезвредила.
Каз поморщилась и повела подбородком. Услышь такое сравнение Киор-бэй, высмеял бы её.
– Ты был один, а на того бедолагу я напала исподтишка.
– Бедолагу? – Вегард обернулся к Каз. Даже голос чуть повысил от удивления.
– Всё обойдётся, – перебил Дакин тихо, но ровно. – Оружие ни к чему. Я поговорю с ними…
– И они расправятся с тобой так же, как с той девочкой, что жила здесь раньше, – подсказала Казимира, кивнув в сторону некогда выжженной травы. – Казнь без суда и следствия. Вегард, зачем ты его сюда выволок?
Тот не ответил: всматривался в приближающиеся огоньки факелов.
Через минуту уже можно было расслышать выкрики. «Разберёмся с убивцем», «Душегуб», «Привёл к нам беду». Во главе толпы Казимира узнала мужика в соломенной шляпе и с вилами.
– Отдайте его нам, – сказал тот, когда люди подошли достаточно близко. Сейчас на чужаков мужик смотрел ещё грознее, чем когда встретил их на въезде в деревню.
– Монах Чёрной Длани Дакин принимает нас как гостей, – произнёс Вегард на салданском.
Первые ряды затихли. Казимира перевела его слова на гастинский и не успела закончить, как люди снова закричали. Каз повторила громче:
– Дакин принимает нас и князя из Монтанье, его светлость Ариана Валлета.
– Не надо пугать нас чистенькими! – кричала толпа.
– Пускай князь проваливает!
– Какой, она сказала, князь?
Предводитель толпы ответил без злобы:
– Посторонитесь. Не ваше это дело.
Факелы слепили левый глаз, и Каз чуть опустила подбородок, чтобы волосы упали на лицо.
– Князей не боитесь, – она повысила голос, – может, Белая и Чёрная Длань вас тоже не страшат? С Гур поругаться хотите?
– Отдайте нам засранца, – прорычал главный и воткнул вилы в землю. Прозрачный намёк. – Девочка пострадала из-за него.
– Монах-то в чём провинился? – Казимира указала на Дакина, который упирался плечом в балку, поддерживающую крышу. Без этого не мог стоять, ноги не держали. – Он её спас, сам чуть не сдох.
Какая-то тщедушная бабка растолкала парней из первого ряда и прошамкала:
– Все знают: за чёрными одеждами чёрных дух следует. – Скрюченный палец указывал Казимире за плечо.
Как по команде, толпа зашевелилась. Вегард шумно выдохнул, выставив перед собой меч, но первый смельчак из толпы бросился к Казимире. Двумя ударами руки она выбила у паренька грабли. Лучше, чем ничего. Перехватила, выставила ржавыми зубцами вперёд, чтобы припугнуть деревенщину и заставить отойти. Древко Каз прижала к рёбрам для упора, резкими выпадами отогнала тех, кто стоял ближе. Вегард оставался неподвижен.
– Не вина монаха, что зафери выбрал эту девочку, – сказал он. Ни тихий голос, ни успокаивающие интонации больше не работали, и Вегард перешёл почти на рык. Казимира перевела, но вряд ли её услышали.
Кто-то шагнул к ней, попытался отобрать грабли, назвал резистентской шлюхой. Плоской частью железяки он получил в бок, деревяшкой – под подбородком. Не так сильно, чтобы что-то сломать, но достаточно, чтобы потерять равновесие.
Главарь, похоже, терял терпение и стал подначивать своих:
– Что мы, с двумя не управимся?
Каз перехватила грабли так, чтобы держаться за зубья, а древком бить. Несколько точных ударов достались очередному умнику. Снизу вверх в подбородок – в левое плечо – в солнечное сплетение – и победный, в пах, уже из мелочной мести.
Вегард отпихнул ещё двоих обратно в толпу. Позади скрипнула дверь.
– Стой здесь, – рявкнул Вег.
Ещё трое рванулись в бой. Одного Вегард встретил ударом кулака в челюсть, другого – сбило с ног древко граблей, третьему, совсем мальчишке, острие меча ткнулось в кадык.
– Я не хочу проливать твою кровь. – Вегард смотрел ему в глаза и говорил почти доверительно. Даже знание языка не требовалось, хватило взгляда и тона. – Не заставляй.
Лезвие опустилось, паренёк отступил, стёр выступившую полоску крови с шеи и смешался с толпой. Деревенские уже были взвинчены, они наваливались все сразу – древко вертелось в руке Казимиры, едва не выскальзывало из вспотевших пальцев. Меч Вега сталкивался с граблями, вилами, лопатами, сковородами. Клинок почти не касался людей – отбивал, едва царапал, но не рубил и не рассекал.
Каз увернулась от вил, ударила по ногам, и враг упал как подкошенный. Очередной десяток быстрых ударов Казимиры рассеялся на несколько человек, но она пропустила летящий в челюсть кулак, и в глазах всё поплыло. Новый звук – звон толстой цепи – заставил Каз увернуться. Влево, вниз, поднырнуть. Цепь всё же достала, несколько звеньев саданули по левому плечу.
– Каз? – крикнул Вегард.
– В норме!
Она отбила чьи-то вилы в сторону, отступила, наотмашь ударила граблями, вновь отступила. Их слишком много. Слишком.
И вдруг без видимой причины толпа стихла. Люди зароптали, кто-то попятился, кто-то бросил оружие.
Каз обернулась вслед за их перепуганными взглядами и увидела, что это Дакин спустился к толпе. Из его рта и глаз вытекали чёрные маслянистые дорожки. По инерции Каз выставила перед собой древко граблей, но осеклась. Он это контролирует. Контролирует же?
В считаные минуты поляна перед домом опустела. До Казимиры ещё доносились выкрики, ещё мелькали огоньки факелов вдалеке, но претензии к монаху, похоже, кончились. Вегард воткнул меч в траву – так резко, будто вложил в этот рывок всю кипящую энергию. Порванная в нескольких местах красная куртка с металлическим грохотом упала на крыльцо.
– Опасный козырь, – ответил Дакин на никем не заданный вопрос.
Вегард не то фыркнул, не то посмеялся. Каз было что сказать, но она придержала свои вопросы, ища формулировки без мата. Мимо неё взад-вперёд прошёлся Вегард.
– Ты вызвал зафери, чтобы натравить на них? – наконец спросила Казимира. Зубья граблей взрыли землю, и Каз оперлась на древко, потому что уже едва стояла.
– Припугнуть. – Дакин сплюнул маслянистый сгусток себе под ноги. – Я бы на них не напал.
Прозвучало будто с осуждением или оскорблённостью, но, может, Казимире так только показалось.
Всё её тело вибрировало после драки, горели пальцы, крутившие шершавую деревяшку, зудело в ногах от полученных ударов, ныла ушибленная скула. Каз хотела встряхнуться, как пёс, вышедший из реки.
Вегард опустился на крыльцо и потёр вспотевший затылок. Не смотрел ни на меч перед собой, ни на Каз с Дакином.
– Но ты мог его не сдержать, – настаивала Казимира.
– Мог. – Дакин так сосредоточенно вытирал руки о свою рясу, будто в мире не было ничего важнее. – Поэтому козырь опасный. Я могу защитить себя от таких, как они. – Он мотнул головой в сторону деревни.
– Но зачем оставаться там, где тебе не рады? – раздался ровный голос за их спинами.
Валлет стоял на пороге дома, будто своего собственного. Интересно, это врождённый талант, выглядеть хозяином всего вокруг, или этому учит Белая Длань?
– Находиться здесь – моя обязанность. – Дакин выдержал взгляд Валлета. Каз даже позавидовала – ей смотреть в чёрные глаза было гадко, будто в затылке щекочут, будто в самое нутро всматриваются.
– Мне пригодится такой человек, как ты, – ответил Валлет. Не приглашение, не деловое предложение, только сухая личная выгода.
Валлет отвернулся первым.
Хха!
– Приму к сведению, – бросил Дакин и добавил через пару секунд, будто и правда забыл: – Ваша светлость.
Сгорбленная щуплая фигура, голос такой тихий, что приходилось вслушиваться, чтобы что-то разобрать, но твёрдый взгляд. Спокойный в любой ситуации, не ищущий ответов, знающий их ещё до того, как прозвучит вопрос. Первое впечатление о нём оказалось ошибочным, и Каз это признала.
Валлет шагнул в сторону, пропуская Дакина в дом, и оглядел скромное поле боя. Брошенные вилы, лопаты, сковороды. С немым вопросом он кивнул Вегарду. Тот медленно, будто сонно, качнул головой и указал большим пальцем на дверь. Валлет не спорил и удалился обратно. Да он у вас выдрессированный.
Взвинченность Казимиры так и не исчезла, сейчас не заставишь себя просто лечь спать. Ещё эти местные, да и демон, а если за Валлетом по следу идёт кто-то ещё?..
Вегард тоже не торопился уходить, может, хоть так отвлечься?
– От монаха ведь не отстанут, – сказала Казимира, приставила грабли к балке, поддерживающей крышу, и отряхнула руку о брюки. Глаз уже перестал слезиться после факелов, но зрение возвращалось медленно. Странная, странная херня, когда половина твоей реальности нормальна, а половина плывёт в цветных кругах. – Вернутся ещё.
– Конечно, – ответил Вегард. Разбросанные под ногами Казимиры железяки звякнули друг о друга, когда она их задела. Едва разобрала продолжение: – Когда он будет один.
– Остолопы, – буркнула Казимира.
– Они напуганы. – Вегард рвано выдохнул, вытянув ноги. – Главное, чтобы больше боялись монаха, чем демонов.
Страх к демону и породил их ненависть к монаху. Каз обернулась к единственному окошку – тусклый свет только что потушили.
– Думаешь, Валлет прав? – Она вернулась к крыльцу и села на другом конце ступеньки. Левое колено ныло, но не больше обычного, и Каз подтянула его к себе, поглаживая и баюкая. – Ну, что зовёт Дакина с собой?
Вегард ответил без промедления:
– Нет. – Ковырял старую мозоль на ладони, всем видом показывая, что это занятие ему интереснее, чем болтовня.
– Почему? – Каз тоже считала это паршивой идеей, хоть и по своим причинам.
Вегард молчал, слишком увлечённый своими болячками, всё ещё тяжело дышал и вздергивал верхнюю губу, как скалящийся пёс.
Ясно, на эту тему тебя не разговорить.
– Интересно, – Казимира оглянулась посмотреть на потухшее окно, – а Клаудия всё это время мирно спала?
Вегард проследил за её взглядом и подхватил свою куртку, чтобы осмотреть.
Если бы не ровный свет полной луны, здесь, без фонарей и свечей, Каз бы ничего не смогла разглядеть.
– Не-е, у наших воспитателей всегда был такой чуткий сон, что мимо их дверей не прокрасться, – сказал Вег. На красной коже куртки между металлическими вставками остались дырки, подпалины, где-то пластинки держались только на верном слове и тонком звене цепочки.
Каз ляпнула быстрее, чем обдумала:
– Проверено на собственном горьком опыте?
– Проверено на собственном горьком опыте, – согласился Вегард и наконец усмехнулся.
Казимира осеклась – Валлет и его телохранитель одинаково криво усмехались, одинаково при этом щурили глаза и одинаково выдыхали. Но если один смотрел свысока, будто шутил над тобой, второй делился шуткой. Или здесь Каз тоже ошиблась, как с монашком?
– Значит, ка… Клаудия была у вас воспитательницей? – продолжила она.
– Ага. – Вег отложил куртку. – А потом Ариан выбрал её советницей.
Занялся мечом – осмотрел лезвие, сорвал пучок травы и повёл им по клинку. Деревенщин он всерьёз не бил, Каз видела это, но всё же кое-где кровь осталась.
Наблюдая за чужими ритуалами с оружием, Казимира снова заскучала по своему мечу. С идеальным балансом, мягкой кожей рукояти, крепкой гардой, чтобы ломать носы.
– А тебя он почему выбрал телохранителем? – спросила Каз, прогоняя навязчивое чувство, что в ладони снова лежит её клинок. Всё равно, что руки лишиться, уж я-то знаю.
Ладонь Вегарда чуть сжалась на лезвии.
– Ты хоть иногда думаешь, прежде чем сказать что-то? – спросил он, глянув на неё беззлобно, почти с улыбкой.
Каз скривила губы и уперлась лопатками в перила – не нравятся вопросы, можешь не отвечать.
Пару секунд спустя Вегард всё-таки сказал, заглушая тихую речь шорохом травы по металлу:
– Не Ариан это решал.
– Ваш Орден? – не отступала Казимира. Не вязалась эта картина с реальностью.
– Я, – отсёк Вегард и откинул побуревшую траву в сторону.
Клинок отозвался тихим звоном, когда хозяин провёл по нему пальцами. Оружие всё равно что верный питомец – любит заботу и уход, отзывается на твою ласку, а при опасности вскроет глотку твоему врагу.
– Неглупый резистент, – стала перечислять вслух Казимира, – воспитанник Белой Длани, похоже, с образованием военного. – Она наконец перевела взгляд с блестящего металла на такие же холодные глаза. – Не поверю, что не нашёл местечка потеплее.
Вегард не отвечал.
– Вы братья?
Это единственное объяснение, которое находила Казимира.
– Нет, и ты не первая, кто так решил. Ладно, – он упёрся острием меча в землю, подхватил куртку и встал, – поздно уже, надо выспаться.
Вег посмотрел на Казимиру и облизнул уголок рта.
– У тебя губа разбита. Ты как вообще? Не сильно задели?
Каз утёрлась тыльной стороной ладони – и правда осталась бледная кровавая дорожка.
– И не заметила. Да цела вроде, а ты?
Вегард оглядел себя, тоже только вспомнив о травмах. На рукаве белой рубахи впитались капли крови – чужой, у Вега остались только пара царапин да синяков: основной удар приняла кожаная куртка.
– Может, кому-то остаться сторожить дом? – предложила Казимира, пока Вегард ещё не ушёл, и глянула в сторону затихшей деревни. – Если они снова придут?
– Хочешь, оставайся, – ответил Вегард, прервавшись на зевок. – Дважды за одну ночь не сунутся, слишком напуганы. Сейчас до остальных донесут в красках, как он их тут демонами стращал, и разойдутся по домам.
Звучало разумно, но беспокойство Казимиры не отступало, и следующие пару часов она просидела на крыльце.
Сидеть, слушать, готовиться встречать незваных гостей.
* * *
Позже Казимира вернулась в дом и отключилась за минуту, но спала тревожно. Снился ей протяжный детский крик, и всё казалось, что это где-то там, наяву. Каз хотела убежать или залепить уши воском, ватой, хоть травой, но вокруг была лишь темнота, ни пола, ни потолка, а у неё ни рук, ни ног. Остался только мучительный вой, разрывающий голову. Она уже готова была убить девочку, чтобы прекратить страдания их обеих, когда звук оборвался на высокой ноте.
Сквозь сон Казимиры прорвался запах гари, а следом и алкоголя. Она разлепила глаза – по полу, перед самым носом, стелился не то туман, не то дым.
Кто-то сжал её плечо и дёрнул, заставив встать. Казимира различила полыхающую комнату: всё плыло, сливалось в блёклое пятно, то бледнело, то вспыхивало рыжим, горло сдавило. Перед Каз возник Вегард, встряхнул её за плечи, сунул в руки какой-то свёрток, а после развернул и крикнул уходить.
– В окно вытолкну, – пообещал Вег, пока Каз медлила, и подтолкнул в спину.
Чья-то влажная ладонь схватила её за запястье и потянула. Пара секунд в дыме и темноте – и вот они уже на улице. Глоток воздуха застрял в горле, выдавил кашель и тошноту, на языке осела копоть. Дым забирался в ноздри, глаза слезились, ничего не разглядеть.
– Где Вег? – спрашивал Валлет поблизости и повторял всё громче. Его перебил глухой удар, вскрик и металлический стук чего-то упавшего.
Каз бросила свой свёрток, прислушалась, готовясь защищаться, но треск деревянного, разваливающегося дома всё заглушал. Казимире показалось, что в футе от неё кто-то боролся и барахтался в траве. С грохотом обрушилась крыша, скрипнули остовы дома, будто выдохнули.
Удар прилетел Казимире в затылок. Подлый, сучий удар. Она упала на колени, пальцы потонули в мягкой почве. Попыталась оттолкнуться, встать, но голова разрывалась, гудела, перед глазами вспыхивали белые круги.
Крик Валлета оборвался на полуслове и прервался металлическим ударом. Ариан звал Вегарда, скулил, матерился, но продолжал звать.
Удар холодным железом, тяжёлым, сука, припечатал Казимиру к земле, выбил дух, она попыталась увернуться, отползти, но чья-то нога надавила ей между лопаток, не дёрнуться. Следующий удар – в рёбра. Казимира зашипела сквозь зубы, впилась в землю пальцами, уперлась левым локтем; приподнялась на дюйм, и её снова ткнули носом в грязь. Хотя бы сгруппироваться, хотя бы закрыть голову. Спина, рёбра, ноги, поясница, руки, голова. Рядом тоже кричали, голос не узнать. Сапог пнул Казимиру под бок, заставляя перекатиться, железный прут метил в живот, но Каз выставила руку и поймала, тут же вскрикнув от боли в плече. В лицо прилетело пудовым ботинком. Всё снова загудело, вспыхнуло, поплыло.
Деревянные балки прогрохотали в последний раз. Где-то поблизости Ариан повторял: «Ве-ег!», шипел, выплёвывая проклятия.
– Дакин, – выкашляла Каз с кровью, – Дакин… вызывай… зафери! – Хрипела между ударами, сама не веря, что её услышат. – Пусть… сожрёт их нахер!
Она перекатилась на бок и закрыла голову, проглотила кровь, задержала дыхание, потому что рёбра ныли от каждого вздоха. Замерла.
Один из бивших Каз отшатнуся. Левым ухом она почти не слышала, но поняла, что где-то там – ещё трое чужаков. Над ней стояли двое, различила по голосам. Несло от них кровью и алкоголем. Каз знала это сочетание и знала, что случится, когда колотить её им надоест. Вставай-вставай-вставай. Ла-акх! Вставай и защищайся!
Первый ублюдок упал лицом к лицу с Каз. Из раззявленного рта вырвались хлюпающие звуки. Что-то со звоном разбилось, и Казимира культей прикрыла голову от осколков.
– Вег! – выдохнул Ариан, задыхаясь.
Меч свистел, разрубая воздух, а с ними животы и глотки. Всхлипы, хрипы, кашель заглушали грохот, должно быть, догорающего дома.
Каз перекатилась на спину и вскрикнула, в глазах снова потемнело. Только не разрывы связок, только не переломы. Не-ет, не сейчас. Сука, нельзя сейчас!
Когда она смогла разлепить от слёз и крови правый глаз, то разглядела над собой два мужских силуэта, но этих узнала. Широкоплечий и взъерошенный, а рядом тщедушный в балахоне.
– Жива? – со свистящим выдохом спросил Вегард.
– Ага, – ответила Каз одними губами, даже напрячь голос не было сил. Она попыталась приподняться на локте, подтянуться к протянутой руке, но – отключилась.
10
Я… отключилась? Лакх!
Лицо гудело, голова разрывалась и пульсировала, под носом запеклась кровь. Кто-то коснулся Казимиры, и она ударила кулаком в воздух. От ладони к локтю, к плечу, ключице, груди, рёбрам помчалась вспышка боли, а дыхание перехватило.
– Что-то сломано? – прозвучал над ней голос Дакина.
– Несколько рёбер точно, – ответил вместо Каз Вегард. – Возможно рука, нос. Эй-эй, не спи.
Горячие ладони сжали её плечи и приподняли Каз с земли, заставив снова шипеть сквозь стиснутые зубы.
– У тебя может быть сотряс, не спи. Говорить можешь?
Каз кивнула, сглотнула кровь.
– Могу.
– Сиди так. Присмотри за ней, – голос отдалился, и раздались шаги. Каз упала обратно в траву. – Ан, вы тут как?
Голос Валлета дрожал от бешенства:
– Как?! Как мы, сука?! Херово! Мне зарядили лопатой голове, чуть не переломали нахер все кости, прижгли руку! И! Сука, и! Они спёрли мой перстень!
Каз попыталась приподняться на локтях. Правая рука взвыла, но сил в левой хватило, чтобы опять не упасть. Хорошо, что сейчас Казимира не могла ничего ответить, слова не собирались в предложения. Она почти кашляет своими лёгкими, рядом хрипит Дакин, едва на ногах стоит, Вег чуть не сгорел заживо, но Валлета заботит только его побрякушка! Ладно-ладно, не побрякушка. Перстень-печатка, важная княжеская побрякушка.
На его слова Вегард не отреагировал, спросил тихо:
– Клаудия?
Правый глаз всё же открылся, и Каз, растирая левый, наблюдала, как Вегард присел перед расплывающейся фигурой в белом. Уже не в белом, даже Казимира видела грязь, кровь и копоть. Лица Клаудии не разобрала, ответа не услышала, но интонация показалась благодарной.
Вегард помог советнице встать, поддержал за локоть и о чём-то тихо спросил. Она похлопала его по протянутой ладони и указала на Валлета, который сейчас осматривал дыры на камзоле.
– Можно… кхм, можно где-то умыться? – с трудом спросила Казимира у Дакина, что стоял поблизости.
Он перебирал свою цепь в пальцах – никак не мог остановиться. Его руки дрожали даже сильнее, чем вчера, и этот свистящий хрип на вдохе и выдохе – явно тоже не один перелом.
– Колодец здесь есть? – голос Каз перешёл на сиплый шёпот, связки не удалось вновь напрячь. – Озеро? Река?
Солоноватый привкус железа на языке смешался с гарью и песком: сколько ни сплевывала, не помогло.
– Река вниз по дороге, – прохрипел Дакин, откашлялся и сморщился. – Пара миль. Колодец есть, но ночью в него дохлого пса сбросили.
Заферовы фантазёры.
– А ты ещё думал, оставаться ли здесь. – Ариан встал в паре шагов от Дакина и потёр затылок. Белая сорочка тоже измазалась в грязи, местами опалилась. Хоть на человека стал похож, а не на картинку.
– Я не думал, – ответил Дакин. Он смотрел на то, что осталось от его дома, – одно пепелище, остовы торчали, как обглоданные кости.
– Ну, и идиот, – огрызнулся Валлет и покосился на Каз, словно только заметил. – Долго ещё разлёживаться будешь?
Каз сплюнула в его сторону кровь. Хотела приподняться на правом локте, чтобы сесть, но лёгкие укололо, а в рёбрах словно что-то треснуло.
– Ей сильно досталось. – Вег встал так, чтобы закрыть утреннее солнце, которое уже слепило Казимиру. – Это тот мужик, которому ты по яйцам зарядила. – Он кивнул в сторону лежавших в траве тел.
– А, – просипела она. – Я же сказала, давай кто-нибудь присмотрит за домом. – Каз прикрыла глаза ладонью и передразнила Вега: – Не-ет, они не су-унутся. Ага, я вижу.
– Ну, так и присматривала бы. – Толика заботы из голоса Вегарда пропала. – Какого зафери ты уснула?
– Тебя послушала! – Каз дёрнула рукой в его сторону и охнула. – Кх, з-зафери, кажется, он мне плечо вывихнул.
Боли почти не было, пока она не делала резких движений. Ерунда, не впервой.
Вег присел перед ней и коснулся правой руки, на которую Каз не опиралась.
– Ага, эта, – ответила она.
– Подожди, вправлю, – сказал Вег тихо, вряд ли кто-то ещё услышал. Снова заботливо, почти тепло. – Ляг.
Чтобы не видеть любопытной княжеской морды, Казимира прикрыла глаза и опустилась на траву. Вегард пробежался пальцами по костлявому плечу, вытянул её руку под прямым углом, отодвинулся.
– Будет больно. – Взялся за запястье мягко, будто впервые такое делал и боялся навредить.
– Ты хоть уме… а-а! Ясно, умеешь-умеешь, хватит!
– Лучше?
Его улыбку Казимира не видела, но слышала в голосе. Весело ему, лакх. Дождавшись её подтверждения, что рука болит уже меньше, Вегард встал и подхватил Каз за левый локоть. Похоже, помочь хотел, но культю обдало жаром, и Казимира отдёрнулась.
– Сама встанешь? – спросил Вегард и выставил перед собой ладони в защитном жесте.
Она даже протеза никому не позволяла касаться, не то что руки.
– Не смогу. – Каз прикусила изнутри щёку. Боролась с собой секунду, но всё-таки протянула культю. – Спасибо.
– У тебя с этим проблемы? – влез Валлет и покрутил левым запястьем. Ты хвастаешься, что ли, дурачок?
Отряхнувшись от травы, Казимира медленно повернулась к нему и смерила усталым взглядом.
– Так какого зафери ты уснула, если сама предложила дежурство? – переспросил Валлет. Похоже, к первому вопросу он уже потерял интерес. – Почему не разбудила Вега себе на замену?
– Она права, – ответил вперёд неё Вегард. – Я сам сказал, что это лишнее, и нам нужен был отдых перед дорогой. Думал, Дакин припугнул их, и второй раз никто не сунется.
– Это гастинцы, – просипела Казимира. – Их ничем не запугаешь. Моя вина.
У Валлета её слова вызвали издевательский смех, он будто хотел что-то возразить, но встретил взгляд Вегарда и только покивал.
– Есть что сказать? – спросила Каз.
– Нет. Едем? – Валлет обернулся к Вегарду.
– Дакин? – позвала Каз. За время разговора монах так и не сдвинулся с места, не отвёл взгляда от пожарища. – Куда ты теперь?
– Моё предложение в силе, – напомнил Валлет и скрестил руки.
Подозрительно стихло. Нет, птицы пели, где-то далеко в поле работали люди, лаяли собаки, и коровы мычали, никакого затишья перед бурей. Это Клаудия перестала перебивать чужие разговоры: стояла в сторонке, поддерживая раненую руку, и пялилась в землю пустым взглядом. Ох, не хотела бы Каз попасться карге на глаза, когда та придёт в себя.
– Едешь? – повторил Валлет.
– Ему нечем тебе заплатить, – вклинилась Каз. Надо же предупредить монаха, чтобы не попался, как она. Княже цыкнул на Казимиру.
Дакин ещё раз обернулся на пепелище, взвесил цепь на руке и спросил:
– Куда едете?
– Так бы сразу, – огрызнулся Валлет.
– Пока до Мехшеда, – сухо ответил Вегард.
Несколько секунд Дакин молчал, что-то взвешивал в мыслях, прикидывал.
– До Мехшеда поеду с вами, – сказал он.
И свита Валлета поплелась к дороге – туда, где вчера они оставили машину и мотоцикл.
Казимира шла с трудом, каждый вдох-выдох сжимал грудную клетку, каждая кочка в траве лезла под ноги. Перед глазами всё ещё то вспыхивал дом, то мелькали грязные ботинки, то блестел прут, которым её били.
– Эй, княже, – просипела Казимира. Валлет вышагивал впереди и нервно обернулся на зов. – А когда доберёмся до следующего Белого Храма, – пришлось перевести дух, чтобы продолжить, – ты пошлёшь новых головорезов сжечь и эту деревню?
Дакин повернулся к ней, но ничего не спросил.
– Пожалуй, так и сделаю, – сказал Валлет на удивление спокойно. Каз ждала куда более яркой реакции. – Возражения? – его голос дрогнул. – Пара нравоучений? Или крови в рот набрала? – Валлет оглянулся. Хмурый, взбешённый, он тяжело дышал и напрягал верхнюю губу.
– Ан, – позвал Вегард, который шагал последним, поддерживая Клаудию.
– А ты даже не начинай! – Валлет развернулся на пятках и ткнул пальцем в его сторону. – Я был уверен, что ты там сгорел или сдох под обломками!
Вегард поравнялся с Арианом, положил руку ему на плечо и попытался отвести в сторону.
– Нет! – Валлет вывернулся из-под его ладони. – Ты меня выслушаешь.
– Выслушаю, – пообещал Вегард и снова потянулся к Ариану.
– Они заплатят.
– Ан.
– Они чуть не убили Клаудию, пока ты торчал зафери знает где, а эта была бесполезна!
– Ан, прекрати на неё срываться. Им с монахом больше всех…
– Ты прав, – выдавила Казимира. Думала, что они не услышат, но оба обернулись.
– Кто? – Валлет нахмурился и никак не мог отдышаться.
– Ты.
– В чём?
– В том, что я была бесполезна, – выдавила Каз, чувствуя, что не только синяки мешают говорить. – Что они заплатить должны.
– Нечего ему поддакивать, – осадил её Вегард. – Ан, послушай, эти люди…
– Молчать, – рявкнул Валлет. Он стоял к Вегу боком, глядя сверху вниз, и сплюнул в сторону.
Расправив напряжённые плечи, Вегард убрал руки в карманы брюк, медленно кивнул. Может, князь и был выдрессирован, но хватало его ненадолго.
– Потом поговорим.
Ариан пошёл дальше по высокой траве, будто ничего не услышал.
– Должны заплатить, это верно, – продолжил он. Поднял голову, сощурился на горизонт. – Я этого не забуду.
* * *
Машина и мотоцикл уцелели. Ох, если боги столько благоволят Казимире, какова же будет цена? Может, сломанные рёбра, разбитое лицо, возможное сотрясение мозга, вывих плеча и два десятка синяков? Достаточная плата?
Вегард без просьбы Каз сел на мотоцикл. До реки добрались быстро и в тишине, в небольшом лесу разбили лагерь. За ночь никто толком не поспал, и теперь один только Дакин не клевал носом, хотя синяки под его глазами занимали почти пол-лица.
– Схожу к реке, воды наберу, – сказала Казимира тихо. Вот уж не думала, что Валлет найдёт слова, которые смогут её пристыдить. Всю дорогу у Каз в ушах звучало его «эта была бесполезна».
– Я помогу, – вызвался Дакин и подхватил канистру для воды.
Ариан никак не отреагировал, только сонно жевал остатки вяленого мяса. Вегард проводил их напряжённым взглядом.
Когда Каз и Дакин вышли к реке, он спешно набрал воды и заторопился обратно со словами, что не хочет мешать.
– Плескаться голышом я тут не собираюсь, – сказала Казимира. – Можешь остаться, самому же умыться надо.
Пока Каз смывала грязь с волос, лица, шеи и руки, пока полоскала горло, выкашливая остатки гари, промывала нос и уши, Дакин разделся по пояс и вошёл в реку. Вода была ледяной, у Казимиры немели пальцы, ныли зубы и каждая косточка, а кожа головы гудела от холода. Монах же, похоже, был закалённый. Каз села на поваленное дерево на берегу, перевесила волосы через плечо и подставила спину солнцу, чтобы скорее отогреться.
Подпаленный балахон Дакина и выцветшая рубаха остались здесь же, на ветке. Каз перевела взгляд на монаха в воде. Его бледный торс усеивали шрамы и синяки, старые и новые. Обе руки от запястий до лопаток покрывали зажившие ожоги и мелкие татуировки-треугольники. Каз не хотела его рассматривать, но интерес был сильнее: она никогда не видела Чёрных Монахов без балахонов.
– Что? – спросил Дакин, стоя по колено в воде.
– Откуда у тебя столько шрамов?
– Коруфу, – сказал Дакин и сразу поправился: – Зафери. – Он ополаскивал руки до плеч, морщился от каждого движения, каждого наклона. Дакин набрал ладони, чтобы умыться, но замер над водой на пару секунд. Молитву читал? – Перед уходом наносят увечья. Мы берём их под контроль, впускаем в свои тела, кормим своей энергией, но в момент изгнания их не сдержать.
Кажется, таких длинных реплик за раз он ещё не произносил.
– Я такое видела. Однажды. – Каз хотела подтянуть к себе колено, но рёбра напомнили, что это плохая идея. Пришлось выпрямиться и прижать ладонь к боку, успокаивая тело.
Дакин вышел из воды и надел рубашку. Длинные волосы легли на плечи, и ткань быстро намокала. От одного этого вида Казимиру пробирала дрожь, но Дакин словно ничего не замечал.
– Что именно видела? – переспросил он.
С секунду Каз подбирала слова:
– Взбешённого зафери. Он отомстил монахине, которая его вызвала, а после пыталась изгнать. Она сопротивлялась, ни на кого не бросилась, только себя исцарапала, о стены билась. Три человека её удержать не смогли. Её… просто разорвало. – Теперь Казимиру точно трясло – не то от холода, не то от воспоминаний, как она смывала с себя кровь молодой девушки. Кровь, крошево костей, ошмётки мозга, возможно желудка или лёгких.
– Бывает, – ответил Дакин. Только и всего. Бывает. – Почему ты боишься зафери?
Будто описанное Казимирой не должно внушать страх.
– Ха, кто их не боится?
– Твои друзья. – Дакин указал себе за спину.
– Наниматели, – поправила Казимира. – Не друзья. И чего им бояться-то, им ничего не грозит. Чистенькими зафери не интересуются. Почему, кстати? Мне никто никогда не мог объяснить.