Даниил Мантуров
Бесплатный сыр
Волшебная таблетка
Биомед, кето-диета, полярис, микроттоки, айхерб, томатис, гуаша, адели, РЭГ, ЭЭГ, МРТ, АВА-терапия, НСУ, ЛОУ и многие другие слова для большинства людей всего лишь сочетания звуков, складывающиеся в непонятные слова, но не для нас.
За каждым из них скрыта не только методика или технология, за каждым из них стоит надежда, что именно он выстрелит, покажет, исправит, направит и главное избавит от бесконечных проблем ребенка-инвалида и его родителей. В реальности большинство из них избавляет лишь от пенсии.
Живя от оной до оной мы выкраиваем, выуживаем, требуем финансирование на следующую, идя за опытом других родителей. Восторгаемся маркетинговыми персонажами, рассказывающими очередные сказки о чудесных исцелениях и протоколах возвращения к жизни особенного чада.
Как вам спиться по ночам, не колют нежные бока поломанные судьбы, хватающихся за любую возможность, матерей?
Красивые сайты, писанные под копирку с чудотворцами и инста-доктора готовы вылечить всех за энную сумму, которые ввергают в шок не только провинциалов, но и жителей столиц. Здоровье бесценно! Разве можно экономить на самом дорогом человеке? Хорошие родители так не поступают! Они сдают анализы на сумму небольшой квартирки, а потом столько же отдают за расшифровку результатов чудо-докторами (читай шарлатанами) порой не имеющих медицинского образования. Еще хуже, когда имеют: ничего личного, просто бизнес.
Родители лезут в долги. Устраивают сборы ради чудо-таблеток, которые помогают реализовать свои желания только их производителям.
Поэтому, спустя год мытарств в поисках чудо-таблеток, опытные мамы штудируют тома медицинской литературы и зачастую знают состав каждого лекарства назубок, вступая в любой диспут с профессионалами. Они не спят на лекциях и не сдают экзамены вредным преподам, у них нет дипломов, но есть ребенок, которой радует каждым шагом, каждой буквой, каждым словом.
Они получают ярлыки динозавров, от восторгающихся очередным спасителем новичков и спокойно улыбаются, глядя на отзывы несуществующих людей. Все уже давно испробовано на себе, волшебной таблетки не существует!
Санаторно-курортное местного розлива
Санатории или как модно сейчас говорить реабилитационные центры областного значения (РЦОЗ) не только не вымерли, но довольно успешно существуют, обеспечивая потребность населения в государственных услугах по оздоровлению. Очередь в них небольшая и для получения путевки в светлое будущее достаточно изъявить свое желание.
РЦОЗ с приходом рыночной экономики не только сменил вывеску, но и превратился в машину времени с единственным пунктом назначения «Рожденный в СССР».
Время здесь застыло в предметах интерьера, реализовалось в несменяемых плакатах столовки, запечатлелось в меню и поварах старой школы.
Ковидные правила, запретив выезд на 14 дней, сделали погружение в советское детство настолько реалистичным, что по возвращению ты еще долго ходишь парами и смотришь на часы: «Когда ж кормить будут?».
Питание на убой, в прямом смысле этого слова. Все что осталось в далеко не чистых тарелках, во всех смыслах этого словосочетания, идет на питание зверюшек. Через пару дней возникает закономерный вопрос: «А не лишнее ли мы звено между кухней и скотным двором?» Логистическая цепочка была бы более рентабельная без нас, поэтому реабилитирующиеся мамы с детьми везут баулы с продуктами и ждут под воротами очередных передачек от отважных родственников. На государственных харчах конечно не исхудаешь, но «вкусовые сосочки» атрофируются за полной ненадобностью.
Место силы советского прошлого меняет людей. Там нет Интернета. Вышки сотовой связи робко засылают в портал 2G солдат, которые отчаянно пытаются соединить тебя с родными, оставшимися где-то там в настоящем. Зато есть лес огороженный забором и асфальт под ним. Есть разруха неиспользуемых зданий и отсутствие коммерческого потенциала у директора, стареющегося дотянуть до резко отодвинутой пенсии.
Есть корпуса для детдомовцев, накаченных успокоительным и вожатые за пятьдесят. Есть деревья и небо, но нет любви к этому увядающему месту.
Этот квест могут пройти лишь сильнейшие. Двадцать процентов, видевшие Турцию, сходят с дистанции в то же день. Пятьдесят дотягивают до середины и только тридцать проходят этот путь до конца.
Приезжают домой, радуясь цивилизации и достав черную коробочку именую в настоящем смартфоном, набирают знакомый номер и со страхом в голосе спрашивают: «Марья Ивановна, проверьте, на следующий сезон не забыли Петровых записать?»
Наглость второе счастье
С самого утра я содрогаюсь от необходимости идти в детскую поликлинику, где на дверях педиатра висит красный лист: «Дети инвалиды без очереди!».
Без очереди – это хорошо! Не надо стоять в душной толпе и хватать чужие сопли…В этот раз я точно наберусь наглости ринуться через плачущих детей и уставших мам, встану около дверей и ткну в яркую надпись: «Видали?».
Волна возмущения прокатится по длинному коридору. Те, кто уже считали секунды до старта, перегородят дверь – началось.
– Рыба гниет с головы. Пройдет мимо медсестра и сделает вид, что не заметила. Много вас стоит… – плачусь я в очередной раз в мамском чате «подруг по несчастью».
– У нас вызывают! – парирует кое-кто. – Видят на компьютере статталон и вызывают сами.
– Вызывают, не вызывают. Я с пинка захожу, а на возмущенные речи советую родить себе такого же! – заявляет третья.
Все смеются, а я молча завидую и тем и другим. Стараюсь записаться на прием заранее, ведь в таком случае легче пройти через соотечественников и доказать свое право «не стоять». От этого тебя не полюбят, но и отнесутся попроще, даже с некоторым уважением: «Красава, урвал талон. Дозвонился до регистратуры – герой!».
Опять передо мной дилемма, в свете которой гамлетовский вопрос – детские проблемы. Рвануть или спросить крайнего? Пережить пять минут страха или сидеть часами и тихо ненавидеть себя за бесхребетность?
«Достали уже эти инвалиды!», – возмущаются некоторые сограждане, забывая о том, что права одних и возможности других несоизмеримы: смотри, ощущай, слушай, ходи, дружи, мечтай, достигай, учись, женись, роди, живи!
На другой стороне право, которое надо вырвать, отстоять защитить, огрубеть, обнаглеть.
– Колясочники наглые, ненавижу их! – заявляют другие, пыхтя от злобы.
– Сядь в креслице, прокатись по родному городу и останься человеком! – хочется кинуть в ответ.
«От сумы и от тюрьмы не зарекайся», – гласит народная мудрость, «и от розовой справки тоже» надо бы добавить к отточенной временем пословице. Возможно, тогда участливые граждане, помогающие закатить тяжеленную коляску и пропускающие без очереди, радостно вздохнут: «Чур меня!».
