Дмитрий Дашко
Враг всего сущего
– Гэбрил, я не врач.
– Я не спорю, но тебе известно то, о чем медики не имеют ни малейшего представления. Ты – маг, у тебя есть то, чего нет у остальных, – дар. Воспользуйся им и помоги мне.
– Гэбрил, я уже давно не маг. Ты хочешь посмеяться над старым больным человеком?
Я взорвался:
– Алур, неужели тебе не надоела такая жизнь? Посмотри, во что ты превратился? Ты так много пьешь, что скоро возле тебя нельзя будет зажечь спичку.
– Молодой человек, я старше вас в четыре раза. Когда-то и я был таким же молодым и наивным, но потом в один день потерял всех, – старик сделал страшное лицо, – всех, кого любил и кем дорожил! Друзей, товарищей, близких – эльфы расправились с ними, как с беспомощными котятами. Просто нашпиговали стрелами с безопасного расстояния. Тогда я узнал, что такое одиночество! Долгая жизнь стала проклятием, и я жду не дождусь того часа, когда смерть приберет меня. Мне надоело жить, Гэбрил.
Старик схватил меня за воротник крючковатыми пальцами и подтянул поближе. Бесцветные глаза полыхнули нечеловеческим огнем.
– Понимаешь, надоело жить! Я осколок той, старой жизни и никуда не годная старая развалина.
– Возьми себя в руки и успокойся. – Я старался придать голосу уверенный тон. – Да, все твои друзья, и тем более сверстники, умерли, и ты остался единственным свидетелем той, былой эпохи. Я понимаю, что это очень грустно, но на самом деле ты не одинок, у тебя есть я!
Алур отпустил воротник, усмехнулся.
– Да, как же я мог забыть? У меня ведь есть ты – частный сыщик Гэбрил, которому от меня что-то нужно.
– Алур, на самом деле все, что мне нужно, – как следует встряхнуть тебя, чтобы ты перестал быть живым мертвецом. Я раскручивал и более заковыристые дела, но вместе мы смогли бы добиться большего.
Алур вслушался в мои слова. Кажется, старого пьяницу проняло.
– Я тоже давно перестал верить людям, но тебе, Гэбрил, верю. Вернее, хочу верить и надеюсь, что все, о чем ты только что мне рассказал, не просто красивые слова.
– Я был искренним.
– Хорошо, Гэбрил, я помогу. Говори, что тебе нужно?
– Установить, не ошиблись ли врачи, делавшие вскрытие.
Алура было не узнать, его словно подменили. Движения стали плавными и размеренными, как у уверенного в себе человека. Даже лицо перестало походить на восковую маску, теперь он выглядел деловито, как старый школьный учитель на пенсии.
– Покойника уже похоронили?
– Хм, а вот об этом я как-то даже и не удосужился спросить.
– Узнай, – требовательно произнес преобразившийся маг. – Это важно. Если барон уже похоронен, уточни, где именно. Я приду к тебе вечером.
– Хорошо, – согласился я. – Ты хочешь проделать какие-то опыты?
– Да, без них не установить истину.
– Есть одна проблема. Сам знаешь, что у нас как-то не принято тревожить покой мертвецов после того, как врачи проделали вскрытие и вынесли вердикт.
– Поговори с баронессой. Вдруг она согласится?
– Это вряд ли, но я попробую. Кстати, как ты относишься к эльфам?
Старик неопределенно пожал плечами и промолвил:
– Раньше я их ненавидел, но потом мне стало как-то все равно. К чему ты клонишь?
– У меня теперь новый помощник – это эльф, даже не эльф, а эльфийка, девушка по имени Лиринна. Она тебе понравится, – ответил я и вышел из каморки.
Придется повидать баронессу второй раз за день. Сложно сказать, обрадуется она визиту или сочтет его неуместным – у богатых свои тараканы, но дело есть дело, и я не стал откладывать его в дальний ящик.
Жила баронесса на другом конце города. Половину маршрута я проделал пешком и понял, что еще немного пеших прогулок на свежем воздухе – и ноги у меня просто-напросто отвалятся. Когда городские трущобы закончились, подфартило – я смог поймать свободный кэб. Он и доставил меня к баронскому поместью, окруженному высокой стеной высотой в два человеческих роста.
К воротам была прикреплена медная львиная голова со свисающим из пасти кольцом, служившим вместо колотушки. Я взялся за него и несколько раз стукнул.
– Иду-иду, – раздалось в ответ. – Не стучите.
Что-то лязгнуло, и в верхней части ворот открылось маленькое окошко. Показалась недовольная усатая физиономия.
– Вам кого?
– Хочу увидеть баронессу Эльзу фон Бомм, – объяснил я. – Скажите, что пришел Гэбрил, она поймет о ком речь.
– Хорошо, – пообещала физиономия в окошке и пропала.
Пришлось подождать пять минут, прежде чем ворота распахнулись. В проходе маячила знакомая усатая морда привратника.
– Они вас ждут, – уважительно произнес он. – Велено сразу же доставить в ихнюю комнату. Идите за мной.
Пока привратник вел меня к покоям хозяйки, я крутил головой по сторонам, стараясь ничего не упустить. Поместье фон Боммов впечатляло. Прямо от ворот начиналась широкая дорожка, вымощенная редким булыжником желтого цвета. По сторонам стояли ровно остриженные кусты, за которыми заботливо ухаживали. Мы прошли мимо деревянной беседки, окрашенной в нежно-голубые пастельные тона, рядом была разбита клумба с цветами. Две женщины сидели на корточках и приводили ее в порядок.
Дорожка привела к симпатичному одноэтажному особняку с черепичной крышей. К нему примыкали хозяйственные постройки, вдали виднелся сад.
Внутри особняка сразу чувствовалась женская рука, настолько все сверкало и блестело. Наверное, прежде чем найти соринку, стоило попросить взаймы лупу у ювелира Блюма.
Вокруг царила такая безмятежность, что я, если бы не знал заранее, никогда бы не поверил, что совсем недавно владелец особняка был убит.
Вдова приняла меня в своей комнате. Скорее всего это была библиотека или рабочий кабинет. Вдоль стен до самого потолка стояли стеллажи с полками, набитыми толстыми фолиантами, – для того чтобы прочитать хотя бы половину из того, что на них лежало, понадобилась бы прожить столько лет, сколько прожил Алур. Правда, книги хранились бережно. Может, их не раскрывали, но пыль с обложек вытирали регулярно.
На полу лежал толстый и пушистый ковер, хорошо глушивший шаги. Мебели немного, но, прежде чем она сюда попала, над ней потрудились руки талантливого мастера. В комнате сильно пахло дорогой парфюмерией, слышно было на километр, как будто недавно тут разлили бочку с духами.
Баронесса держалась прямо, словно проглотила палку. Судя по выражению, застывшему на лице, она была несказанно удивлена визиту, думаю, ей не часто приходилось принимать у себя частных сыщиков. Одежда на ней была черного цвета и строгого покроя – дань памяти по умершему мужу. В ушах золотые серьги с какими-то финтифлюшками, каждая тянула на мой годовой заработок.
– Простите великодушно за вторжение. – Я решил начать с извинений за нечаянный визит. – Возникла необходимость уточнить кое-какие детали.
– Хорошо. – Льда в голосе баронессы хватило бы на небольшой айсберг. – Жаль, что вы не предупредили заранее. Мне не нужны лишние сплетни о том, что я обратилась к частному сыщику.
– Не беспокойтесь. У меня на лице не написано, чем я занимаюсь. Ваш привратник знает только имя, вряд ли оно ему о чем-то говорит.
Слова подействовали на баронессу успокаивающе. Она тут же оттаяла и превратилась из ледяной статуи в обыкновенную женщину: предложила сесть на тахту, спросила, не хочу ли промочить горло. Я отрицательно помотал головой.
– Раз так, тогда я тоже не буду пить, – сказала баронесса, немного обиженная отказом.
– Эльза, вашего мужа похоронили? – спросил я, памятуя о наказе Алура.
– Да, сегодня утром. Я пришла к вам сразу после похорон. Моего Отто положили в родовой усыпальнице. Она находится там, – женщина взмахнула рукой, указывая направление, – за домом. Стоит пройти сад, и сразу упретесь в дверцу склепа. Это очень гнетущее место, поверьте. Я не люблю там гулять.
В принципе все, что было нужно, я услышал. Осталось взять у баронессы разрешение на повторный осмотр тела и некоторые опыты.
Я было заикнулся об этом и сразу раскаялся. Вдова решительно отмела все доводы.
– Не удивлюсь, если выяснится, что произошло убийство, однако доказательства придется искать другими способами.
– Но…
– Я не позволю надругаться над телом моего Отто, – заявила она, сурово поджав губы.
Я понял: пора уходить, клиентка настроена решительно. Она приняла решение и не отступится, на все мои доводы ей просто начхать. Ладно, была бы честь предложена. Мы уже обменялись парой ничего не значащих фраз, предвещающих расставание, как в комнату без стука вошел молодой щеголеватый офицер в форме королевской конной гвардии.
– Прошу прощения, тетушка, – начал он, но тут увидел меня и сразу развернулся в мою сторону. – Лейтенант Герхард фон Бомм, – представился офицер, щелкнув каблуками. – С кем имею честь?
Я вспомнил молодость. Хотя мои башмаки щелкают не так звонко, как кавалерийские сапоги со шпорами, получилось ничуть не хуже. Опыт есть опыт.
– Гэбрил, сержант полка Диких Псов, – отрапортовал я и добавил: – В запасе.
– Очень приятно, – протянул офицер. Видимо, невысокое звание сразу низвергнуло меня в его глазах куда-то в самый низ, на уровень насекомых или мелких грызунов.
Зато я знал, что собой представляет королевская конная гвардия – три никчемных полка дворян-болванчиков, способных только красоваться на парадах и кружить головы легкомысленным барышням. В настоящем бою, когда над головами свистит пушечная картечь, а противник палит из ружей, луков и арбалетов, красавчики гвардейцы быстро теряли лоск и улепетывали так, что пятки сверкали.
Офицер галантно поцеловал у баронессы ручку, та зарделась от удовольствия.
– Это племянник моего Отто, – пояснила она. – Муж очень благоволил к нему. Своих детей у нас, к сожалению, нет, Герхард заменил нам сына.
– В свою очередь хочу сказать, что мой дядюшка был для меня настоящим отцом и примером во всем. Он устроил меня в гвардию, ему я обязан карьерой. Надеюсь, что дяде сейчас хорошо там, на небесах.
– Ах, Герхард, бросьте. Вы бы стали блестящим офицером и без протекции моего мужа, – немного кокетливо произнесла баронесса. – Любой полк с удовольствием записал бы вас в свои ряды.
Любой, но только не гвардейский. Чтобы попасть в один из трех полков королевской конной гвардии, кроме высокого происхождения необходимо иметь влиятельного покровителя. Дворян много, а количество мест в гвардии ограничено – всего три тысячи, по одной на каждый полк. К тому же гвардия редко несет потери на поле боя, так что вакансии приходится ждать годами. Я уже не говорю об офицерских должностях. Для того чтобы Герхард получил патент лейтенанта, дяде наверняка пришлось дернуть много ниточек.
Я упустил момент, когда племянник неожиданно начал проявлять возмущение. У офицера были холеные и тонкие черты лица, такие обычно называют аристократическими, но сейчас они исказились от гнева. Молодой человек клокотал, словно извергающийся вулкан.
– Тетушка, послушайте, – с какой-то ожесточенной яростью произнес он. – Меня после похорон вызвал полковник и сказал, что, поскольку у дядюшки не осталось других наследников мужского пола, я буду вынужден оставить службу и стать штатской штафиркой. Видите ли, законы королевства обязывают меня принять наследственную должность дяди, светлая ему память.
– Не волнуйтесь, мой мальчик, – с нежностью произнесла баронесса, пытаясь утихомирить бушевавшее пламя. – Это ни капельки не обременительно. Вы станете помощником Казначея, только и всего. У вас не будет никаких обязательств, мой Отто за всю свою службу на этой должности и пальцем о палец не ударил. Зато будут платить жалованье, по сравнению с которым ваша лейтенантская получка курам на смех.
– Тетушка, ну как вы не понимаете?! – взмолился офицер. – Я всю жизнь мечтал о военной карьере, с детства грезил о том, как стану офицером. Благодаря дядюшке моя мечта исполнилась – я шагнул на первую ступеньку и стал лейтенантом. Более того, начальство отметило мое старание, и до меня уже дошли слухи о том, что готовятся документы на представление к чину капитана, как вдруг из-за нечаянной смерти дядюшки я узнаю: придется оставить полк и превратиться в посмешище для друзей. Даже не знаю, как показаться им на глаза – засмеют.
Баронесса улыбнулась.
– Какой же вы еще, в сущности, ребенок. Пройдет пара лет, и вы поймете, как вам повезло. Отто был бы только рад, узнав, что любимый племянник продолжил его дело. Примите новое назначение как подарок судьбы. Вы будете богаты, мой мальчик, очень богаты.
Я пришел к выводу, что являюсь третьим лишним (не поймите превратно), и поспешил оставить баронессу разбираться с несмышленым племянником. На его месте я бы сразу плюнул и на сапоги со шпорами, и на скрипучее седло. Правда, о такой должности, как помощник Казначея, мне ничего не было известно, но думаю, что тетушка не врала племяннику, обещая большие деньги и необременительные обязанности.
Усатый привратник закрыл ворота, я вновь оказался на улице, предоставленный самому себе. Путь лежал обратно в офис. Алур обещал зайти вечером. Надеюсь, старый пьяница сдержит слово.
Глава 4
В которой рассказывается о походе в усыпальницу барона
Первым делом я, как только оказался в конторе, вколотил в стену гвоздик, на который повесил подарок Гвенни – злополучный «Зеленый квадрат». Затем отошел и полюбовался плодами трудов. Честно говоря, так и не понял, что хорошего нашел приятель в этой зеленой мазне, однако решил – пусть повисит, свободного места на стене хватает. Ковер снимать не стал: зря тратился, что ли?
Уже вечерело. Я зажег канделябр и стал ждать Алура, коротая время любимым способом – размышляя и анализируя имеющиеся факты. Последних пока кот наплакал, к тому же смущало то, что уж больно быстро я находил ответы на вопросы. «Чудес на свете не бывает», – говорил мой ротный, и жизнь не раз подтверждала правоту его слов.
Есть еще один момент, вызывавший тревогу. Вчера Лиринна лихо отделала ребят, присланных Мясником. Вряд ли он позволит, чтобы это сошло с рук. Что делать – бежать? А смысл? Если Мясник захочет, достанет даже из-под земли. Пойти покаяться – поплакаться Мяснику в жилетку, чтобы простил? Во-первых, не знаю, где его искать, во-вторых, боюсь, что потом не смогу себя уважать; вряд ли жизнь без самоуважения доставит удовольствие. Тогда я решил поступить самым простым способом – положился на авось, то есть махнул рукой и сказал: «Будь что будет!» Интуиция подсказала: как-нибудь выкручусь из передряги, да и Лиринну вытащу. Были в жизни ситуации, когда я висел буквально на волоске от смерти, записывал себя в покойники или думал, что не выкарабкаюсь, но в итоге все обошлось! Пусть даже ценой неимоверных усилий: ведрами пота, крови и испорченными нервами – я не сдавался, шел прямо к поставленной цели и… побеждал. Повезло тогда – повезет теперь! От судьбы не уйдешь. Кому суждено быть повешенным, не утонет.
Я бросил взгляд на часы, что-то мой друг волшебник задерживается. Еще немного, и буду ложиться спать.
Алур не обманул, действительно заглянул, и довольно рано. Разумеется, не удосужился переодеться, впрочем, это я на него наговариваю, хорошо известно, что балахон из мешковины является его единственным предметом гардероба. Обычно привратники не пускают голодранцев, но Алур умеет быть очень убедительным; не знаю, что он наплел, но в итоге передо мной стоял плохо одетый, зато бодрый и… трезвый как стеклышко человек. Я глазам своим не поверил!
Он прошел в кабинет и тут же замер, уставившись на подарок Гвенни.
– Хм… Гэб, колись, откуда у тебя это чудо? – прошамкал старик.
Гэб?! Это можно было списать на то, что Алур выглядел таким ошарашенным, словно в него попала молния, но я решил отплатить ему той же монетой. Гэб! – бр-р-р. Меня так еще никогда не называли.
– Да брось, Ал! – я с удовлетворением отметил, как маг поморщился, услышав из моих уст столь же фамильярное обращение. Впредь будет наука: незачем коверкать имя, которым я втайне гордился. – Эту тряпку подарил Гвенни. У него довольно своеобразный вкус. Не знаю, чем Гвенни приглянулась эта мазня, но в итоге он решил сплавить ее мне – видимо, не хотел, чтобы она мозолила ему глаза.
Маг с усмешкой взглянул на меня и, качая головой, произнес:
– Я бы не смеялся над твоим другом, Гэбрил. Мне приходилось бывать проездом в одном из параллельных миров, так там автора этого творения очень ценят. Написанный им «Черный квадрат» стоит миллионы! Уверен, что и у нас зеленый собрат шедевра в скорости получит грандиозное признание.
– С чего бы?
– Обрати внимание на то, что фоном композиции является некая белая среда – ее глубина, ее емкость неуловимы, неопределимы, но явственны. Повешенная же плоскость живописного цвета на простыне белого холста дает непосредственно нашему сознанию сильное ощущение пространства.
И этот туда же! Я пропустил его слова мимо ушей, хотя, признаюсь, упоминание о параллельных мирах навело на размышления. Пока старик разглагольствовал, словно заправский искусствовед, вспомнилось, как мы с женой ругались из-за моего пристрастия к фантастике. Она считала, что увлечение подобной литературой является средством ухода от окружающей действительности, я вяло отпирался, пытаясь доказать обратное.
Параллельные миры? Интересная штука. Мне довелось прочитать немало книжек, авторы которых описывали ситуации, когда герои оказывались в неких мирах, в чем-то похожих на наш, а в чем-то диаметрально противоположных. Среди поклонников литературы подобного рода были почти все мои товарищи по отряду телохранителей герцога Монтойского. Мы называли такие книги емким термином «наш человек там» и обменивались напропалую. Однако при всем интересе относились к ним как к самой обычной фантастике, пусть даже не лишенной занимательности.
Теперь старик волшебник рассказывает какой-то бред – что ему удавалось перемещаться из нашего мира в другие. В принципе, учитывая количество спиртного, которое он употребил за последние сто лет, ему должны мерещиться вещи и покруче.
Но сейчас не до того, нужно обсудить сложившуюся ситуацию. Я усадил Алура и поведал о разговоре с баронессой. Старик, поглаживая всклокоченную бороду, погрузился в раздумья. Я не стал мешать и тихонечко вышел в ванную комнату: чтобы умыться и привести себя в порядок. Вернувшись, застал мага в той же позе, что и десять минут назад – таким же задумчивым и отсутствующим. Немного постоял над ним, и уже было начал волноваться, а не заснул ли мой друг, как Алур оживился и произнес:
– Для точного определения причины смерти нужно что-то от тела барона. Клок волос, кусочек кожи или обломок ногтя, а еще лучше все вместе. Причем стоит поспешить – еще день-два и я уже ничем не смогу помочь.
Я брезгливо поморщился, но это чувство быстро прошло – стоило вспомнить, что достать любое из вышеперечисленного будет проблематично. Баронесса – не помощник, придется идти на риск. Я погрузился в обдумывание плана проникновения в фамильную усыпальницу барона, а Алур с нездоровым интересом начал исследовать картину с зеленым квадратом. Он смотрел на нее с разных сторон и так, и эдак, ковырял ногтем краешек полотна, в какой то миг показалось, что маг нюхает лак, которым была покрыта картина! Довольно интересный подход к живописи. Наблюдая за странной активностью старика, я совершенно не мог сосредоточиться. В конце концов, раз старику понадобилось потрошить труп, пусть идет со мной.
– Алур, отстань от несчастного квадрата. Можешь меня не благодарить, мы с тобой отправляемся на дело – навестим недавно умершего.
– А я-то зачем?
– Для страховки – вдруг ногти не так отрежу или волосы неправильно отстригу. Я такими вещами сроду не занимался и второй раз к покойнику не пойду. Бросай любоваться на этот дурацкий «квадрат», скоро дырку глазами просверлишь.
Оторвавшись от картины, маг довольно покачал головой и пробормотал себе под нос, что теперь-то знает, как этот художник странствует между мирами.
– Знаешь, Гэбрил, когда-то нам очень пригодились знания по перемещениям в иные миры. С ними люди победили злейших врагов.
– О чем ты?
– Да так, Гэбрил. Не бери в голову. Это было очень давно.
Я подошел к картине, зачем-то поскреб ее пальцем (вот зараза!), непонимающе пожал плечами и вернулся за стол.
Поместье фон Боммов представляло собой крепкий орешек для нежданных гостей, решивших посетить его без ведома хозяев. Я накидал приблизительную схему по памяти, получилось довольно грубо и условно, слишком много белых пятен. Да и не было никакой информации об охране, наличии собак, месторасположении комнат, о возможных магических ловушках.
Многие дворянские дома передают по наследству всевозможные артефакты, доставшиеся от предков, живших в те времена, когда маги за деньги накладывали охранительные заклинания на замки, запоры и двери. Хотя постойте, что-то я разошелся, нам нужна всего лишь родовая усыпальница, а не главное здание поместья. Усыпальница, по словам баронессы, расположена позади дома, где-то в конце сада. Поразмыслив над этим, я поднялся и начал собирать необходимую экипировку.
Отмычки, миниатюрная фомка, веревка с кошкой, небольшой масляный фонарик и комплект, состоящий из черной куртки, плаща с капюшоном и перчаток. Думаю, это все, что необходимо для проникновения в усыпальницу.
Маг с удивлением смотрел на сборы. Его несказанно мучил вопрос: откуда у меня взялся арсенал, уместный скорее для грабителя, чем для частного сыщика. Ответ простой: часть коллекции осталась с тех времен, когда я сбежал из сиротского приюта, после чего четыре года провел на улице, превратившись в мелкого воришку. «Добрые» дяди из гильдии воров научили обращаться с отмычками и орудовать фомкой. Кто знает, чем бы все закончилось, но однажды я попался. Полицейские застали меня прямо на месте преступления с фомкой в одной руке и дужкой замка в другой. Дружки, позабыв о воровской солидарности, сбежали, не предупредив об облаве.
В то неспокойное время королевство воевало и остро нуждалось в пушечном мясе, поэтому по приговору суда каторжные работы заменялись службой в армии. Несколько лет я служил в пехоте, потом меня зачислили в штат полка Диких Псов, который занимался разведкой и диверсиями в тылу врага. Там за мое обучение взялись сержанты-инструктора, тертые калачи и мастера своего дела. Не скажу, что добился больших высот, но приобретенных навыков вполне бы хватило, чтобы сделать хорошую карьеру в гильдии воров. Фонарик и спецкомплект оставил на память, когда после войны полк расформировали, а солдат отправили в запас.
Выругавшись, хлопнул себя по лбу: чуть не забыл перочинный нож, чем буду отрезать необходимые компоненты, не зубами же обгрызать у покойника ногти?.. Хорошо хоть вспомнил вовремя! Нож благополучно перекочевал за отворот сапога. Взглянув на часы, опустился на раскладушку (времени до наступления темноты было в избытке) и предложил магу:
– Поспим чуток: нужно быть сумасшедшим, чтобы лезть в баронское поместье раньше полуночи. Подождем, пока все спать лягут, и нагрянем.
Маг осмотрелся по сторонам.
– Но у тебя только одна раскладушка. Где я буду спать?
Поворчав для виду, я уступил старику спальное место и вновь взгромоздился на стол. Еще немного, и на вопрос о том, какое у меня постельное белье, я буду отвечать: «А что это такое?»
Я накрылся курткой, ноги все еще гудели от сегодняшних походов по городу, и моментально заснул. Проснулся оттого, что в окно барабанил проливной дождь, за стеклом царила абсолютная темнота, лишь редкие уличные фонари освещали мостовую. Дождь был весьма некстати – на размокшей почве следы от ног видны, как чернила на бумаге. Я растормошил сонного мага и, проклиная все на свете, начал собираться. Распихав инвентарь по многочисленным карманам любимой черной куртки, я в сопровождении мага покинул такую уютную на фоне творящегося за окнами погодного безобразия контору.
Нам повезло: случайный кэб, возвращавшийся от клиента, среагировал на поднятую руку и остановился. Цену кэбмен задрал несусветную, но, раз баронесса обещала оплатить все расходы, я согласился. Мы с удовольствием разместились на кожаном сиденье.
Я назвал адрес, кэбмен понимающе кивнул и дернул за поводья. Кэб мягко тронулся с места и постепенно стал набирать скорость. Легкое мерное покачивание действовало расслабляюще, я снова прикрыл глаза, но спать не стал, зато Алур вовсю посвистывал носом. Мы ехали к дому, который располагался неподалеку от поместья фон Боммов, я тем временем погрузился в размышления, и вовсе не о предстоящем деле.
На какой-то миг окружающий мир перестал меня интересовать. Кэб стучал колесами по мостовой, маг дремал, сложив руки на животе, а я думал о своем доме. У каждого человека должен быть дом, в который он стремится попасть после работы, чтобы отдохнуть от забот, сбросить накопившийся за день груз проблем. Но почему я так мало бываю в нем, вот уже почти целую неделю практически живу в конторе и даже не помышляю о ночевке в родных стенах? Тяжело приходить в дом, где тебя никто не ждет, где холодные стены, давно не топленный очаг, на кухне, наверное, уже повесилась последняя мышь. Я невесело улыбнулся.
На улице все так же лил дождь; он очень гармонировал с моим настроением – так пасмурно на душе давно не было. Все, решено: после этого явно пустякового дела уеду отдыхать куда-нибудь на юг, где много солнца и красотки ходят в одних бикини (эта новомодная модель купальников произвела настоящий фурор прошлым летом на всем южном побережье королевства). Мысль о бикини повысила настроение, я даже не заметил, как кэб остановился.
Расплатившись с кучером, вышли. Я, накинув капюшон, направился к поместью покойного барона, маг плелся следом. Он сразу же промок до нитки, но не жаловался и держался молодцом. Честно говоря, чем больше я вглядывался, тем сильнее поражался произошедшим разительным переменам. По сути дела, это был совсем другой человек, не жалкий пьяница, а пожилой мужчина, умудренный опытом и не лишенный определенного обаяния. Неужели на него подействовали мои слова? Или ему надоело постепенно терять нормальный облик и требовался лишь маленький толчок со стороны? Кто знает…
До меня вдруг дошло, что непогода при всех недостатках нам на руку: не будет ненужных свидетелей незаконного проникновения – нормальные люди в такой дождь сидят по домам и не спешат осчастливить своим появлением открытую местность. Что касается следов, если все пройдет как надо, на них не обратят внимания. Лишь бы не застукали на территории поместья. Представляю, как обрадуется лейтенант Морс, если меня смогут обвинить в незаконном вторжении.
Проходя вдоль высокой, увитой плющем стены поместья, воровато оглянулся. Улица была пуста. Быстро размотав веревку на конце, которой была закреплена кошка, швырнул ее вверх. Кошка, тихо звякнув, намертво зацепилась за край стены.
– Я полезу первым, потом твоя очередь, – сказал я старику.
Он удивился:
– Ты что, Сухарь, с ума сошел? В моем возрасте ползать по стенам – это же форменное самоубийство.
– Не бойся, я помогу, – поспешил я заверить старика, но он не очень-то и поверил.
Я мгновенно вскарабкался по веревке, пригодилась выучка Диких Псов, и, восседая на вершине, прошептал:
– Поднимайся. Хватайся за веревку и лезь.
Волшебник поплевал на ладони и взялся за веревку. Пришлось изрядно попотеть, чтобы втащить его на стену, а волшебник чуть ли не до крови ободрал руки, но все же препятствие было преодолено.
– Слушай, Гэбрил, – сказал маг, приходя в себя. – Как хочешь, но обратно я пойду через ворота.
Услышав эти слова, я лишь хмыкнул, затем неслышно скользнул вниз и замер уже по ту сторону стены. Вокруг был сад, аккуратные кустики, яблоневые деревья, кипарисы и даже папоротник – такого нелепого сочетания растений мне встречать еще не удавалось. Крупные капли дождя сыпали с яблонь, норовя забраться за шиворот, несмотря на то что я был укутан в плащ с капюшоном. Вроде никого.
Посмотрел наверх и увидел бледного от страха Алура, который сидел на верхушке стены, как курица на насесте, и судорожно цеплялся за каменные выступы. Неужели у старика боязнь высоты?
– Прыгай! – скомандовал я, выпрямляя руки. – Я подхвачу.
Алур закрыл глаза, отцепился от стены и, вместо того чтобы прыгнуть рядом, взял и свалился на меня, как куль с овсом. Я едва успел отскочить, и старик просвистел мимо, словно пушечное ядро, – хорошо хоть шею мне не сломал.
– Ты что делаешь? – возмутился я, когда Алур поднялся и начал приводить себя в порядок. – Смерти моей захотел? Ты же мог из меня лепешку сделать!
Маг что-то пробурчал в оправдание. Я посчитал инцидент исчерпанным и, соблюдая предельную осторожность, неслышно двинулся в глубь сада, ища дорожку, ведущую к усыпальнице, о которой упомянула баронесса. Ага, вот она. Дорожка была присыпана песком и вела в конец сада, где виднелась мрачная приземистая постройка, будто вытесанная из единого монолитного камня. Дверь в усыпальницу массивная, сделанная из мореного дуба, такую и тараном не вышибить. Я с жалостью посмотрел на фомку, она явно не пригодится. Волшебник подошел и встал возле двери, оглядел ее и присвистнул.
– Алур, посмотри, есть ли охранные заклятия?
Техника безопасности прежде всего! Кому охота быть испепеленным на месте?
Волшебник провел вдоль замка ладошкой, мыча под нос какие-то на первый взгляд бессмысленные фразы, потом обернулся:
– Чисто!
– Надеюсь, ты ничего не перепутал. Учти, в моем завещании о тебе нет ни слова.
Достав отмычки, я припал ухом к двери и принялся подбирать необходимые комбинации. Щелчок, еще щелчок, дело сделано, замок открылся. Я довольно потянул дверь. В этот момент сзади послышалось глухое рычание. Мама дорогая! Я замер, сглотнув слюну, медленно повернул голову. На меня смотрела пара холодных, немигающих глаз королевской сторожевой. Верхняя губа собаки презрительно приподнялась, показывая клыки длиной с мою ладонь, из глотки пса опять послышался угрожающий, леденящий душу рык.
– Ша-ша-рик, – заикаясь от страха, произнес бледный, как полотно, маг.
Почему-то эти слова подействовали на псину, как красная тряпка на быка. Возможно, мы нарвались не на Шарика, а на Жучку, в таком случае маг невольно нанес собаке смертельное оскорбление, которое смывается только кровью.
Лязгнули железные челюсти. Недолго думая, я впрыгнул в проем усыпальницы, рывком затащил Алура и со всей дури захлопнул дверь. Замерев, утер со лба холодный пот, прильнул ухом к двери и услышал яростный вой, сопровождаемый угрожающим скребками стальных когтей по двери. Дорога назад отрезана.
– Вот влипли! – пробормотал я под нос.
Включив небольшой фонарик, начал спускаться, Алур старался не отставать. Лестница старая, как и все в этой постройке, ступени уже порядком истерлись, я пару раз едва не оступился, а каково было старику! Только чудом он не сверзился вниз и не расквасил себе нос.
