Добрынина Елена
Сказки Королевства. Часть 1
Когда все вещи были перенесены во флигель, а курсанты удалились, предварительно испросив на то разрешение, Мэб тоже собралась было откланяться, но неуемный южанин неожиданно воспротивился.
– Мне кажется, Мэбхн, вы хотите поскорее от меня избавиться, – с укоризной во взгляде заметил он. – Неужели я уже успел вам надоесть?
И до того казался расстроенным, что Мэб стало неловко.
– Я просто думала, что вы захотите отдохнуть. – поспешила заверить она.
Ибдхард сразу воспрянул духом.
– Отдохнуть? Да, было бы неплохо, только не слишком долго. А то я немного голоден, и не отказался бы от хорошего обеда в уютном заведении. Зайдете за мной.. скажем, через час? Я буду стараться не слишком вам докучать.
Как тут отказать. Разумеется, Мэб зайдет.. и да, составит компанию. Нет-нет, никаких сложностей, это ее работа. На этом она и покинула флигель и, поразмыслив немного, направилась в приемную к господину Мориану.
Просить тэн Фринн не умела. Рапортовать, исполнять, отдавать приказы подчиненным – это да, а просить как-то и не приходилось. И сейчас, стоя перед секретарем эйяра Сариона, она мялась и тушевалась, чувствуя себя донельзя неловко. На памяти последнего такое с ней было впервые.
– Что-то хотела, Мэб? – пришел он на помощь.
– Да, господин Морион. Можно.. мне нужно.. я никогда не.. – наконец, она собралась и доложила, как есть. – Господин Ибдхарт изъявил желание пообедать в хорошем заведении. И я хотела вас просить..
– Нужны проверенные адреса? – понимающе кивнул секретарь. – Хм.. Ну, вот, например .. «Золотой гусь» – вполне подойдет, и не так далеко.
Он черканул адрес.
– Это все?
– Не совсем, – Мэб снова замялась – Хотела еще попросить вас отправить вестника для сента Андалона. Я бы и сама могла, но.. целители..
– Давай-ка без самоуправства, – нахмурился Морион, – раз целители сказали никакой магии, значит, никакой магии. Пиши..
Он кивнул на стул рядом с собой и положил перед Мэб лист бумаги и грифель
–… я перешлю.
Мэб быстро набросала короткую записку и отдала секретарю. Мнению сента Андалона она безоговорочно доверяла, и очень ей было интересно, что же ответит старый сотник.
Ровно через час она стояла на пороге флигеля и стучала в старую обитую металлом входную дверь.
– Кого там виверны принесли? – послышался знакомый голос из недр дома. – Да иду, иду…
Дверь рывком открылась, и в проеме показалось нечто белое и пучеглазое такого жуткого вида , что Мэб невольно отшатнулась и приняла боевую стойку..
– Чего над.. Ой, Мэбхн, это вы? – спросило нечто, скинув с головы белый плотный капюшон и мигом превращаясь в старшего научного сотрудника в огромных, отливающих зеленцой окулярах, которые он сразу же поднял на лоб. – А что, уже целый час прошел? Надо же, я совершенно не заметил.. так увлекся.. Но что это мы стоим на пороге? Проходите, я сейчас… пару минут, надо завершить один эксперимент. – заторопился он, пропуская девушку в прихожую.
– Интересный у вас способ отдыхать, господин Ибдхард, – заметила та и уловила, как южанин недовольно поджал губы, услышав такое к себе обращение.
– Аодхан. Я же вас просил, – он заискивающе посмотрел ей в глаза, – и безо всяких «господинов», пожалуйста. Да?
– Я постараюсь, Аодхан. – Мэб чуть поджала губы, пряча улыбку. До того старший научный сотрудник напоминал ей сейчас ребенка, выпрашивающего очередную конфету.
Тот просиял и поспешил вернуться к своим делам, надвинул окуляры, накинул капюшон белой защитной мантии, по пути непрерывно тараторя:
– Но,вообще, вы правы, Мэбхн: отдыхать я не умею. Разложил свои вещи, реагенты, и тут пришла мне в голову одна идея.. и, кажется, неплохая.. Пойдемте, покажу кое-что.
И прежде, чем девушка успела возразить, увлек ее в одну из комнат флигеля, где на простом деревянном столе, заботливо накрытом белой скатертью, разложены были баночки, скляночки, колбы и прочие непонятные ей предметы.
– Смотрите, ну как?! – судя по радостному вопросу, ей предъявили склянку по меньшей мере с двуглавой лягушкой, или что там у мальчишек сокровищем считается…
На дне сосуда что-то шевельнулось. Мэб пригляделась и невольно вскрикнула. Нет, быть того не может! Она снова прильнула к стеклянной стенке сосуда. За ней ползал, передвигая отростками, крошечный совсем туманник. Девушка подняла ошарашенный взгляд на исследователя. Тот совершенно открыто наслаждался ее реакцией.
– Правда, здорово!? Почти похоже вышло на этот раз..
– Но ..как? И что вы с .. этим собираетесь делать? – наконец слова к ней вернулись.
– Да ничего.. Через несколько минут сам развеется. Вдалеке от Стены они ужасно нестабильны. Пока во всяком случае. Так, сейчас запишу только данные в журнал – и можно отправляться.
А Мэб все не могла отвести взгляда от маленького темного клубка в склянке.
– Зачем вам это?
– Ммм.. сложный вопрос, Мэбхн. Почувствовать себя могущественным создателем? Повторить одно из самых загадочных явлений в существующем мире? Положить начало совершенно новой отрасли науки? Выбирайте любой вариант – все будет правдой. Похоже, этот самый Туман – превосходный полуфабрикат для сотворения вообще чего угодно. Ну все, пойдемте, – снова заторопился он, раскладывая все банки по местам.
Через некоторое время они вместе вышли из проходной Академии и направились в таверну «Золотой гусь». По дороге выяснилось, что спокойно ходить Аодхан не умеет. Он честно пытался, но забывшись, снова разгонялся на всех парах. Но Мэб это вполне устраивало: она и сама не особенно любила вальяжно прогуливаться.
Господин Мориан не подвел. Таверна, действительно, оказалась вполне приятной. Не то чтобы Мэб было с чем сравнивать, но южанин выглядел вполне довольным. Услужливый подавальщик провел их за столик, отгороженный от остального зала хитро устроенной ширмой, и протянул каждому из них красиво оформленное меню.
Раньше бывшей десятнице по тавернам расхаживать особо не приходилось. Сначала денег на это не было, а потом настолько привыкла к строгому военному режиму питания, что и необходимости в подобном времяпровождении не видела. Да и к еде относилась очень спокойно, считая ее лишь способом поддержания тела в рабочем состоянии. Поэтому листая яркое меню, она пребывала в растерянности: выбрать что-то из этого пестрого калейдоскопа блюд оказалось не так-то просто. В конечном итоге она ограничилась мясом с овощами в горшочке и горячим взваром с медом и травами. А вот южанин…
Пару раз она ловила на себе его взгляд, тот самый, пронзительный и изучающий, который совершенно не вязался с несколько инфантильными повадками исследователя. Но стоило ему открыть рот и защебетать, как Мэб и думать об этом забыла под влиянием такого количества совершенно не нужной ей информации. Ибдхард умудрялся одновременно что-то рассказывать ей о блюдах в различных заведениях, где ему посчастливилось (или не очень посчастливилось) побывать и надиктовывать свой заказ подавальщику (очень немаленький, надо сказать, тот только и успевал открывать новые страницы в своем блокноте).
– По-моему, вы меня совсем не слушаете, – огорченно произнес гость Академии, когда подавальщик, наконец, откланялся. – Наверное, я, действительно, неважный собеседник. – Заключил он печально, и Мэб устыдилась.
– Простите, … Аодхан. Просто мне трудно перестать думать о том, что я увидела у вас в лаборатории, – почти не покривила она душой.
– Ой, ну разве я могу на вас долго сердиться! – сейчас южанин напоминал кота, вволю наевшегося сметаны. – Вы же из меня буквально веревки вьете, Мэбхн.
И прежде, чем она успела смутиться или что-то возразить, резко сменил тему:
– Помнится, я вам уже рассказывал, что одно время весьма активно изучал все легенды и упоминания о Тумане. Хотите расскажу, что я нашел?
– Да, конечно, – девушка кивнула, прекрасно понимая, что выбора-то у нее на самом деле нет, уж больно явно засверкал в серых распахнутых глазах энтузиазм.
Ибдхард придвинулся чуть ближе, понизил голос и едва не срываясь на восторг, зачастил:
– Сначала в одном о-о-очень старом сборнике преданий мне попалось упоминание об исчезновении богов. Вы ведь знаете эту легенду? Ну так вот, там упоминались разные предположения, куда они могли уйти, но самым правдоподобным называлось.. знаете что? «Исчезли в Тумане».. вот так-то.. Дальше я начал рыть,как молодой кротожук и не сразу, но откопал в еще более старой книге, находящейся в частной коллекции… мм.. ну не важно.. В общем, еще одна легенда о богах : они очень торопились покинуть этот мир, так торопились, что один из них не успел закончить свою поделку.. Он до последнего пытался успеть, но пришлось ему бросить свою заготовку и она… – он сделал паузу – «растворилась в тумане».. Еще один любопытный момент.. Был я знаком с одной древней ромайской старушкой, оказал ей одну услугу,но.. снова не важно.. Так вот, она клялась своим покровителем, что в ее роду от матери к дочери передается легенда, что ромайцы пришли на эту землю из.. Тумана..
– Это всего лишь сказки, – пожала плечами девушка, хотя по позвоночнику ее от этих откровений пробежали мурашки.
– Не скажите, Мэбхн, не скажите.. Легенды не на пустом месте возникают, за каждой из них что-то да стоит… О, ну наконец-то, милейший, мы уже просто умираем здесь с голоду!
Пока подавальщик расставлял на столе огромное количество плошек, розеток, тарелок и чашек, Мэб обдумывала все только что услышанное.
– Зачем вы мне все это рассказываете? – наконец решила спросить она.
– А вам не интересно? – брови Ибдхарда удивленно приподнялись, но глаза так и лучились едва сдерживаемым весельем.
– Интересно, – призналась девушка, – но, всем подряд об этом говорить не стоит.
Южанин, призадумавшись, почесал спинку носа и, недовольно поглядывая на удаляющегося подавальщика, произнес:
– Признаюсь, у меня есть в этом личный интерес. Но какой, я вам пока не скажу… – и он улыбнулся с выражением слегка виноватой радости. – Давайте-ка поедим. Что тут у нас? Ммм.. клюквенно –брусничный соус.. Весьма неплох.. Подождите-ка, Мэбхн, со своим блюдом, попробуйте это, я настаиваю.
Он подвинул к ней поближе одну из вазочек.
– Ну же.. Ну нет, не так, кто так пробует? А посмаковать, почувствовать, как первоначальная кислинка раскрывается во рту терпкой сладостью.. Еще раз, вот так.. Ммм… Готов смотреть на это бесконечно! Только не хватает чего-то.. Дичь? Да, пожалуй. Возьмите вот этот кусочек.. Берите-берите, я все равно столько не съем, а теперь на него соус… – Мэб глазом моргнуть не успела, как напробовалась всего, что было на столе, а Аодхан с умилением любящей бабушки все подкладывал и подкладывал ей новые кусочки.
– Не думала, что вы такой гурман, – произнесла девушка, когда наелась. И, вспомнив со светлой грустью Ками, вдруг спросила: – А, может вы еще и петь умеете?
– Петь? – удивился тот. – Умею, даже люблю. Но, Мэбхн, к чему вам такие испытания? Если только вам не вздумалось переполошить всех эльнов в таверне. Окружающие почему-то совершенно не поддерживают меня на этом поприще.
– Нет-нет, тогда не надо, – улыбнулась Мэб– Просто.. служил у меня парнишка с юга…
И она, неожиданно для самой себя начала рассказывать.. про Ками, про его песни, про службу, про задание, как погиб южанин и еще один мальчишка из десятки.. Аодхан внимательно слушал, положив подбородок на скрещенные пальцы, и ничего не говорил, только кивал или головой покачивал понимающе. А слова давались все легче и легче. Сначала она почти на каждом спотыкалась, а потом воспоминания сами собой стали складываться в рассказ, и он все длился и длился. Она сама удивлялась, как многое, оказывается, помнит…
Вечер в лагере. Они грязные, израненные, вымотанные до предела после очередной схватки с тварями. Дотащились еле-еле. Надо бы поесть, но даже руку поднять сил нет. И тут Ками запевает что-то тягучее : о долинах, где растут виноград и сладколист, о зеленых рощах и синих девичьих глазах… И, вроде бы, ерунда, но все замирают и слушают, и глубоко внутри что-то отзывается, дрожит – и усталость понемногу отступает… Или вот еще.. Ручей, небольшой совсем, но вода в нем прозрачнее стекла и сладкая. Она зачерпывает ее полной горстью, плещет в лицо, отфыркиваясь, и пьет, пока зубы не заломит. Утреннее солнце отражается в ручье, танцует на дне его солнечными зайчиками, греет нос и щеки. Меньше чем через час случится прорыв, и не все из ее десятки вернутся обратно. Но она этого не знает и… счастлива..? Да, пожалуй.
Когда слова закончились, Мэб пришла в себя и какое-то время просто смотрела перед собой, пытаясь понять, что делать дальше. Разболталась, проявила непростительную слабость, осталось только разреветься как.. бабе какой-то. Поднимать глаза на свидетеля своего позора было страшновато. Больше всего она боялась увидеть на его лице выражение скуки или жалости. И то, и другое было бы невыносимо, и второе даже хуже. Но южанин, призадумавшись, смотрел куда-то в сторону, словно рассказы Мэб будили в нем его собственные воспоминания.
– Память, Мэбхн, и благословение наше, и наказание… – Сказал он наконец, когда девушка успокоилась и перевела дух. И безмятежно посмотрел на нее. – Я помню эту песню. У меня с ней тоже много связано.
Они снова помолчали, думая каждый о своем. О чем размышляет Ибдхард, Мэб не взялась бы даже предполагать, а она .. она думала о том, что неплохо бы снова перекусить. Вот тот паштет был очень даже ничего и соус из кислых слив.. и пряный мясной рулет с медовыми орешками.. Очень странное сочетание, но ей понравилось. И вон та овощная запеканка..Содержимое ее тарелки быстро прирастало.
– Ой, как я люблю, когда у девушек хороший аппетит! – исследователь, оказывается, уже полностью пришел в себя и с удовольствием следил за ее действиями. – Не то, что некоторые жеманницы. Знавал я одну даму, так она всегда на приемах склевывала одну- две ягодки и картинно так ручкой взмахивала: «Ах, все, я так наелась!». Считала, что это очень женственно. Ага.. Если не принимать во внимание, что каждый раз перед приемом дама приказывала подать ей целого гуся с кашей. А так как по приемам скакать она была горазда, то птицы извела порядочно. Ее даже за глаза прозвали «Гусиная смерть». Вот, а не выпендривалась бы, и прозвищем бы сомнительным не обзавелась, и гуси были бы целы… Ну что вы смеетесь, Мэбхн, это очень поучительная история! Или вот еще..
Болтовня южанина забавляла и успокаивала. Очень скоро Мэб перестала ощущать даже тень неловкости, и остаток вечера прошел довольно уютно. Проводив гостя столицы до проходной Академии, чтобы не заплутал ненароком, она с удовольствием устроила себе долгую прогулку по городу. И ей было о чем поразмышлять и подумать.
На следующее утро, аккурат по расписанию, она снова стояла на пороге флигеля и стучала дверным молоточком. На этот раз она внутренне была готова увидеть и пучеглазое чудище, и взъерошенного исследователя, раздраженного тем, что его отвлекают от работы, и его восторженно окающую версию. Но Ибдхард снова ее удивил. Дверь открыл молча, выглядел непривычно собранным, даже серьезным. Если бы не потеплевший взгляд и вежливое «я рад вас видеть, Мэбхн», она могла бы подумать, что он основательно обиделся.
– Ответственная встреча? – решилась она, наконец, на вопрос, когда они шли к ожидавшей их магповозке, хотя обычно предпочитала не встревать в те дела, которые ее не касались. Но уж больно нетипично вел себя южанин.
– А? Что? Встреча? – вынырнул он из потока своих мыслей. – Можно и так сказать. Хотя, не думаю, что она кардинально что-то изменит. Но вы правы, Мэбхн, нечего так дергаться. Видите, я когда нервничаю, превращаюсь в соляной столб с глазками: совершенно ничего не замечаю вокруг. И вообще-то, – он скривил губы в подобии улыбки, – терпеть не могу, когда кто-то ко мне лезет. Но вам можно. Вы меня совершенно не раздражаете.
– Я весьма польщена, – Мэб едва сдержала смешок.
Аодхан остановился как вкопанный.
– Ой, болван! – спокойно произнес он, глядя куда-то вверх и повернулся к девушке. – Вы сами видите, красноречие – явно не мой конек. И, можете не верить, – это действительно был комплимент.
А Мэб взяла и поверила. Все эти слова, которыми обычно кавалеры дам одаривают: про прекрасные глазки и умопомрачительные губки – все чушь полная, шелуха.. Насмотрелась она, как парни вот такими словечками уши заливают местным дурочкам, а потом друзьям по вечерам совсем в других выражениях этих девчонок расписывают… А вот такое – чтобы не бесить, когда все бесит – это по-настоящему.
– Вы мне тоже не сильно надоедаете, – призналась она, слегка фыркнув.
И он рассмеялся, окончательно возвращаясь в свое нормальное состояние.
Магповозка быстро домчала их до здания Особого отдела и была отпущена восвояси. Исследователь поморщился, глядя на тяжелое серое строение.
– Пережали с менталкой.. неприятно до чего,– высказался он, и Мэб хмыкнула про себя. Да уж, кто-кто, а «виверны» умеют запугать до икоты, если надо, и общий фон Управления установить на тягостный, давящий им ничего не стоит.
Пока они оформлялись на проходной, искали нужный этаж и кабинет, южанина снова приморозило. Он остановился прямо перед заветной дверью и рассеянно уставился на нее. «Ст. следователь Л.В. Ариллиан., Мл. следователь Д. Равэль» значилось на табличке. Мэб перевела взгляд с нее на исследователя, покачала головой и постучала в дверь.
– Входите! – раздался изнутри звонкий и очень бодрый женский голос.
Девушка открыла дверь и увидела.. явно не то, что ожидаешь увидеть в кабинете следователя Особого отдела. Приемная, что само по себе совершенно естественно… а вот о стоящем у окна мольберте и стеллаже с красками, разноцветными грифелями, листами бумаги, холстами и прочими неизвестными Мэб материалами явно художественного назначения такого не скажешь . По стенам в необычных рамах развешано множество картин и набросков. И посреди этого царства стоит его хозяйка – молодая, смуглая и черноглазая, как ромайка, в длинном алом платье, расшитом цветами и бирюзовыми птичками. Если бы не табличка на двери и форменный серый китель, висящий на спинке кресла, Мэб могла решить, что попала в художественную мастерскую. Южанин же ни малейшего удивления не выказал, но улыбнулся смуглянке вполне приветливо.
– Аодхан, ну наконец-то! – всплеснула руками та. – Ллойд уже весь извелся..
– Равэль! – раздался из соседнего кабинета столь подчеркнуто холодный голос, что даже Мэб пробрало.
– Да-да, помню, – закатила глаза художница и уже другим, более официальным тоном возвестила: – Старший следователь Ариллиан вас ожидает. Проходите, пожалуйста.
Она энергичной походкой подошла к двери в соседний кабинет, услужливо распахнула ее перед визитерами, сама же остановилась на пороге, уперев руки в боки и ехидно осведомилась:
– Так пойдет?
Из-за стола навстречу гостям поднялся высокий светловолосый мужчина.
– С тобой позже поговорим, – бросил он недовольный взгляд на помощницу, и та выскользнула из кабинета, прикрыв за собой дверь.
– Добрый день, госпожа Фринн, – кивнул он Мэб и повернулся к южанину.
– Ибдхард!
– Ариллиан!
Обменялись мужчины приветствиями и застыли друг напротив друга, сцепившись взглядами. Мэб физически ощутила, как воздух между ними сгустился, и внутри, на уровне солнечного сплетения забегало, защекотало – магия. Кажется, эти двое пытались ментально друг друга продавить. Странные отношения. И не друзья, похоже, но неплохо друг с другом знакомы, да и немалое доверие для подобных состязаний нужно друг к другу иметь.
– Все никак не уймешься? – усмехнулся следователь, когда их противостояние окончилось. Мэб так и не поняла, кто отступил первым.
– Нет, ты же знаешь. И знаешь, что я прав.
– Знать и предполагать я могу все, что угодно, Аодхан. Мне нужны доказательства.
– А, то есть мне прийти, когда все схлопнется к вивернам? – встрепенулся исследователь. – Ллойд, перестань, ты тоже беседовал с арвиэллой Рэндаллион, и не мог не сопоставить некоторые факты…
– Стоп! – хозяин кабинета протестующе выставил вперед ладонь. – Не слишком ли ты много на себя берешь? Давай каждый будет заниматься своим делом. Тебя просили посмотреть только палец, а ты готов проглотить всю руку целиком..
– Я просто прошу… дать мне.. разрешение.. – не отводя от следователя взгляда, прошипел Ибдхард.
Старший следователь перевел взгляд на Мэб и чуть громче обычного произнес:
– Дайлэ!
Дверь открылась, на пороге яркой птичкой возникла младший следователь и вопросительно уставилась на Ариллиана.
– Покажи госпоже Фринн свои работы, пока мы.. беседуем.
– Да, конечно. Пойдемте, – обратилась она к бывшей десятнице. – Пока мальчики вершат судьбу мира, девочки смотрят альбомы..
Выходя, Мэб успела заметить тяжелый взгляд старшего следователя, адресованный Дайлэ. Как у нее только затылок не задымился?
Дверь за девушками захлопнулась, и в кабинете Ариллиана установилась подозрительная тишина.
– Глушилку накинул, – вздохнула художница. – Значит, это надолго. Будете чай, Мэйбэль?
– Нет, спасибо.
– Ну и зря. Но я все равно заварю, вдруг вы потом надумаете, – запорхала вокруг стола смуглянка. – Вы давно Аодхана знаете?
– Со вчерашнего дня, – призналась Мэб и сама удивилась. И правда, со вчерашнего, ей, почему-то, казалось, что намного дольше.
– И он уже вас сюда привез? – удивилась младший следователь, вскинув темные бровки. – Раньше он намного сложнее сходился с людьми. Одиночка…
Она покачала она головой.
– …но безумно талантливый.
– А вы… вы давно с ним знакомы? – спросила Мэб и внутренне поморщилась: ну вот уже и до сплетен добралась, молодец.
– Пару-тройку лет. – Дайлэ внимательно посмотрела на нее и продолжила, доверительно понизив голос – Когда я только-только пришла в Управление, было у нас одно дело. Начиналось как дело о краже драгоценностей, а переросло в итоге в особо важное. И секретное, само собой. Вот тогда мы с Аодханом впервые встретились. Он каким-то образом сумел мозги вправить многим эльнам после… ммм.. очень опасного вмешательства. Никто не мог, а у него получилось. Туманом он тогда же заинтересовался, хотя там – тонкий пальчик указал куда-то наверх, в потолок – были против. С Ллойдом чуть ли не до драки дошло, – госпожа Равэль вздохнула чуть печально.
– А что за разрешение ему нужно? – Мэб снова позволила себе сунуть нос не в свое дело.
– Я далеко не все знаю. А из того, что знаю, многое не могу рассказать, – Дайлэ откинула от лица беспокойную светло-каштановую прядку. – Официально его вызвали сюда как специалиста, изучающего туманников. Скоро не для кого не будет тайной, – снова вздох, – они становятся все более живучими и нападают на людей в приграничных городах.
Мэб вздрогнула.
– Аодхан ищет способ избавиться от них. Но ему этого мало. У него есть какая-то теория, с которой он носится как сумасшедший. Совершенно дикая, но – даже Ллойд признает – не лишенная определенного смысла. Но там, – снова смуглый пальчик поднялся и указал на потолок, – ей не дадут хода. Ну да ладно, хватит о делах. Давайте, что ли, и вправду, альбомы посмотрим.
Девушка нырнула под стол, к нижнему ящику большой тумбы и достала оттуда несколько альбомов для эскизов в таких же ярких обложках, как она сама.
Мэб листала страницы и прихлебывала вкусный ягодный чай (Дайлэ, не утруждая себя вопросами поставила с ней рядом большую глиняную чашку, разрисованную пестрыми узорами, и чашка эта оказалась удивительно кстати). Череда набросков, в основном портретов, удивительно живо и точно передающих эмоции. Чаще всего на страницах мелькало лицо старшего следователя, и Мэб в голову стали закрадываться странные мыслишки, совершенно девчачьи. Дайлэ между тем примостилась на краешке собственного стола и, слегка болтая ногами, следила за своей гостьей.
– Да-да, это Ллойд, – нисколько не смущаясь, прокомментировала она. – Оох, даруй мне, Прекраснейшая, побольше терпения! Он и так на меня дуется, а сейчас еще Аодхан его до белого каления доведет…
Она совсем пригорюнилась было, но увидев, вопросительный взгляд бывшей десятницы, встрепенулась и махнула рукой.
– А, ладно, все равно это никакая не тайна, все Управление уже в курсе. Не виверны, а клуб веселых сплетников какой-то.. В общем, – она придвинулась почти вплотную к посетительнице – Он вчера сделал мне предложение…
И добавила не без кокетства:
– Третье уже.
– А вы? – в роли поверенной в делах сердечных Мэб выступать не приходилось, было неловко, но интересно.
– Я? Отказала конечно, – тряхнула слегка присобранными волосами Дайлэ. – Чтобы меня заперли в огромном доме с его злюкой-сестрицей? Нет уж, увольте. Я его видеть там совсем не буду, он же практически живет в Управлении. Да и тайны с работы домой не носят. Нет-нет.. ни за что на свете.. Он понимает, но все равно злится.
Мэб покачала головой. Надо же, какие тут страсти кипят, оказывается. Госпожа Равэль тем временем уже обзавелась блокнотом и грифелем, и, пока ее гостья разглядывала альбомы, делала наброски с новой своей натуры. И успела накидать несколько страниц, когда дверь в кабинет Ариллиана открылась, являя девушкам двух исподлобья косящихся друг на друга мужчин. И, правда, сцепились, что ли..
– Равэль, зайдите ко мне, – отчеканил старший следователь.
Дайлэ, вздохнув, прошмыгнула в его кабинет. Взгляд Ариллиана остановился на Мэб:
– Девочка-то в курсе?
– Немного, – буркнул Ибдхард. – Не тронь. Может, заберу… а нет – так сам потом подчищу. Не вчера вылупился.
– Даже так? – удивился старший следователь, пристально разглядывая Мэб.
– Ой, кто бы говорил! – возмутился южанин. – Я бы на твоем месте молчал сейчас в тряпочку…
– Эй вы, великие и ужасные, – Дайлэ высунула нос из кабинета. – Девочку только спросить не забудьте, а то есть тут любители все за всех решать…
А Мэб? Мэб уже вообще ничего не понимала.
– Ну как, дали разрешение? – спросила она Аодхана, когда они шли по территории Управления.
– Нет, – спокойно ответил тот, – я на это и не особенно рассчитывал. Это не в компетенции Ллойда. Но пару зацепок он мне все-таки подкинул. Не такой уж он дуболом, каким желает себя показать.
– А вот это «заберу» и «подчищу».. к чему было? – этот вопрос, честно говоря, Мэб волновал намного больше.
Ибдхард словно в землю врос – остановился, повернулся и внимательно посмотрел на нее тем самым взглядом, который она еще в первую их встречу приметила.
– А это, Мэбхн, будет зависеть от вас. Завтра я отправляюсь на границу, и надежные люди мне не помешают. Сами понимаете, характер у меня не подарок, а с вами мы, кажется, неплохо ладим. Поэтому я предлагаю вам поехать со мной. С Сарионом я договорюсь.
– А если я откажусь? – Мэб затаила дыхание.
– Тогда мне придется убрать кое-что из вашей памяти. Поверьте, я буду очень аккуратен… нежен, если хотите. Будете себя чувствовать очень хорошо, лучше, чем до нашей встречи. Доучитесь, будете работать в Академии… Так что думайте, Мэбхн, думайте.
Обратно возвращались пешком. Он захотел прогуляться, да и ей думалось лучше в движении. Ибдхард снова частил и сыпал своими дурацкими историями, а она все пыталась понять, как же ей стоит поступить.
– О! Нам срочно нужно сюда, Мэбхн.
Задумавшись, она чуть не налетела на исследователя, который, оказывается, снова резко встал на месте. На сей раз перед огромной витриной магазина дамского платья. Она удивленно повернула голову, чтобы рассмотреть, что же его так воодушевило, но увидела только манекен с очередным нарядом. Льдисто-голубое платье, и вправду, отличалось от всего того, что Мэб видела раньше. Очень сдержанный закрытый верх с воротником-стойкой строгостью линий походил на военную форму. Книзу же платье расширялось, образуя мягкие лаконичные волны. Ничего лишнего.
Пока девушка озадаченно разглядывала наряд, южанин уже, как оказалось, зашел в глубь лавки и активно распоряжался.
– Ку-ку, есть тут кто? Нам срочно нужно вот это платье.. да-да, именно это, Нет, не подойдут. Так снимайте, если надо.. мы ждем. И проводите даму в примерочную, что ли. Мэбхн, что вы так на меня смотрите, идите… не надеялись же вы, что я сам его напялю?
Платье село как влитое. Мэб даже поморгала как следует, чтобы убедиться, что в зеркале отражается именно она.
– Бесподобна! Берем, – не давая девушке и слово вставить, заахал исследователь. – Сариону скажете, что мне шлея под хвост попала. Что я вел себя как истеричный деспот: топал ногами, орал, клялся сбежать с приема, если вы не заявитесь туда вот в этом. Он поверит. И, кстати, я действительно собираюсь поступить именно так, если вы откажетесь… Так, ну а дальше? Где все? Дамы, кто из нас тут работает, в конце концов? Продолжаем, активнее, активнее.. не босиком же Мэбхн на прием идти.
– Манипулятор, – буркнула себе под нос Мэб, едва сдерживая улыбку.
– Я все слышу, между прочим.
Через полчаса они вышли из лавки, груженые коробками и свертками и собирались уже садиться в заказанную магповозку, когда в руку девушки стукнулся маленький бумажный вестник. «Ответ сента Андалона», – вспомнила она и поспешно спрятала письмо в карман.
Ибдхард вышел из повозки у проходной академии, и бросив «до встречи на приеме» поспешил к себе. Мэб оказалась в своей крошечной квартирке пятнадцатью минутами позже.
Дома она первым делом поскорее развернула послание. Оно отличалось необычайной краткостью. Не тот был эльн сент Андалон чтобы слова рассусоливать.
«Ибдхард? Помню такого. Дотошный малый, но дело свое знает крепко. Доверять можно».
Мэб посидела немного, раздумывая, взвешивая.. И, наконец, решилась.
Прием удался на славу. И неизвестно, кто вызвал больший фурор – сам виновник торжества (неожиданно явившийся одетым по уставу – в зеленом мундире военного целителя ) или же госпожа Фринн в новом наряде. Выцепить Аодхана из тесного круга преподавателей, профессоров, научных сотрудников, возжелавших пообщаться и получить ту или иную консультацию, оказалось делом непростым. И не пожелай он сам разогнать всю эту толпу, у Мэб бы вряд ли что-то вышло.
– Все эти напыщенные болваны должны быть вам благодарны, Мэбхн, – тепло улыбнулся ей южанин, хотя воздух вокруг него едва не искрил от раздражения. – Не сосчитать, сколько раз мне хотелось на все плюнуть, устроить какой-нибудь скандал и сбежать отсюда. Только благодаря вам держусь. Видите, как положительно вы на меня влияете?
– Тогда не будем останавливаться на достигнутом? – Девушка нерешительно улыбнулась, выдохнула и словно в холодную воду прыгнула. – Я согласна ехать с вами завтра и уже подала рапорт эйяру Сариону.
– Сердечно рад это слышать! – и напряжение, разлитое в воздухе, схлынуло, будто его и не было. – О, а вот и сам старый перечник, рукой машет. Ждал, что ли, когда о нем заговорят? Придется подойти.. Тогда до завтра, Мэбхн! Вам пора собираться, выезжаем еще затемно.
